Книга: Кузнечик - Котаро Исака

2 безумных дня... подумает в последствии Судзуки... Судзуки и будет тем самым мстителем. Он до сих пор носит обручальное кольцо, да и мысленно он частенько обращается к умершей.

В жизни не бывает абсолютной гарантии. Разве можно говорить никогда?

Слова Судзуки жене... и только в этом я с ним, абсолютно согласна. Во многом другом, тупил мужик не по-детски.

Те самые, безумные два дня, описаны, поданы будут, не только от лица Судзуки, но и от лица других, а именно...

Прошу не любить и не жаловать:

Кит - мастер по самоубийствам... его жертвы сами готовы, кто в окно, а кто в петлю... а ещё, в его кармане есть книжка про знакомого многим, Родиона Раскольникова... Помимо, за плечами Кита, кто-то из убитых им... маячет. Совесть? Никак нет, ибо убийцей он себя не считает.

Цикада - молодой парень, готовый взяться за любое дело... ему неважно, кого отправлять на тот свет.

Эти трое... схлестнутся? Не то чтобы... я так скажу, пути их пересекутся и не только их пути... да.

А начнётся всё с того, что сына босса мафии, ага, того самого, кому вознамерился Судзуки отомстить, его... толкнут... А Судзуки отправится следом... точнее, его отправят по следу возможного убийцы.

Слушать было приятно, голос Игоря Князева - украшал, добавлял если хотите - огня.

Сложная фигура - бывший учитель Судзуки. Он одержим мыслью о мести за жену, убитую молодым придурком, сыном крутого мафиози, ради мести он пришел устраиваться на работу, а теперь ему приходится убивать ни в чем не виноватых молодых людей, чтобы доказывать свою преданность работе. Ничего не происходит просто так.

И еще таинственная фигура Толкателя, чей метод - толкать жертву под колеса мчащегося автомобиля, поезда. Он как-то выбивается из рядов тружеников смерти. О нем никто ничего не знает. Его ищут все.

Сначала кажется, что все роли распределены и читателю остается только дождаться очевидного финала. Но автор ухитряется несколько раз поменять все местами и обмануть читателя. Меня, по крайней мере обманули трижды.

– Скольких людей ты заставил это сделать? – Всего тридцать два человека. – И ты помнишь каждого? – Я веду записи. Ты будешь тридцать третьим. И ты восьмой человек, кто когда-либо задавал этот вопрос. – Подобная работа не вызывает у тебя печаль? – Лицо мужчины кажется старше, морщины глубже, его кожа сухая, как пергамент. Как у того, кто пытается срочно свести бухгалтерский баланс и уладить все дела перед приведением в исполнение неожиданного смертного приговора. – Тебя не мучает чувство вины? Кит горько усмехается. – Ко мне приходят призраки. – Призраки? – Люди, которых я заставил совершить самоубийство. Они начали появляться с недавних пор. – Они приходят по очереди? – Да, все тридцать два человека. – Так значит, ты чувствуешь себя виноватым. – В голосе мужчины проскальзывает нотка сожаления, словно он испытывает сострадание к сумасшедшему, но в то же время ему как будто приятно услышать эту дешевую историю о призраках. – И это значит, что рано или поздно я тоже приду к тебе. – Трудно сказать наверняка, случится ли это.

К слову, главное его убеждение - все люди хотят умереть.

В-третьих, есть Цикада. Ну тут писатель бодро сляпал компиляцию из Мандарина и Лимона, прибавив некоторое количество беспросветной тупости. Жестокость Цикады беспредельна.

– Ладно, не суть; слушай, как так выходит, что все мои задания похожи на это? Убить всю семью. Это очень хлопотно. Сегодня, например, женщина была невыносимой, никак не хотела заткнуться… – Потому что всем остальным такая работа отвратительна. – Отвратительна? – Никто не хочет убивать невинных женщин и детей. – Да ладно, – Цикада задумчиво склоняет набок голову. Для него это практически непостижимо. – Почему люди видят проблему в убийстве детей? Дети вырастают во взрослых, разве нет? Сколько лет должно быть человеку, чтобы его можно было спокойно убить? Я мог бы понять, если б кому-то было отвратительно убивать собак или кошек, но когда речь идет о людях, какая разница, какого они пола или возраста? Они же не перестают от этого быть людьми.

Любимые существа у него - устрицы. Видите ли, они дышат...

И вот вся эта шайка-лейка танцует танцы с бубном вокруг поисков таинственного убийцы по прозвищу Толкатель. Способ убийства, понятное дело, толкнуть человека под машину или поезд. Я, конечно, немного сомневаюсь, но, пожалуй, именно эта личность тут наиболее симпатична автору, поскольку только он сохраняет спокойствие и вещает всяческие философские истории... Собственно, подобный сюжет можно как-то принять, может, даже местами увлечься. Но диалоги, которые всё время примерно вот такие:

– Тогда что все-таки произошло? Разве Кодзиро не сказал им адрес? – Он дал им другой адрес, – отвечает Асагао. Мальчик в знак согласия с энтузиазмом кивает. – Дру… другой адрес? – Я сказал ему взять твой телефон. Я также сказал ему, что в случае если кто-нибудь позвонит на него и спросит адрес, он должен будет назвать другой. – Когда? Когда ты сказал ему так поступить? – Вчера. – Вчера?! – восклицает в ответ Судзуки. – Но это было даже до того, как я сюда пришел!

Каждый заданный вопрос повторён, каждый вывод переозвучен точно теми же словами. Требовалось побольше текста? И даже Игорь Князев не смог это вытащить, было даже хуже от его смены голосов в диалоге - так ещё сильнее заметны тупые повторения... Не уверена, что буду читать ещё автора, хотя ещё одна книга у меня есть.

Мне редко что заходит из проектов "Инспирии". Исака был и остается прекрасным исключением. Я нежно полюбила в свое время "Поезд убийц", я с огромным же удовольствием прочитала "Кузнечика", который, хоть и позиционируется на международном рынке как "приквел", на самом деле банально был первой книгой того, что вылилось теперь уже аж в тетралогию.

Знакомый по "Поезду" стиль, легкий, невзирая на азиатскую специфичность, текст (тут делаем скидку еще и на то, что специфичности лично у Исаки в меру: еще одна причина ценить его манеру письма), три главных героя - три убийцы - у каждого из которых свой путь. Их истории неизбежно пересекаются и следишь за этим с искренним интересом. Так же, как и в "Поезде", сопереживаешь и ловишь себя на каких-то симпатиях: да, книга про серийных убийц. Но именно в рамках конкретной истории, в рамках образов этих персонажей, ты как читатель видишь проблески человечного и наслаждаешься гранями и нюансами каждого характера.

Прочитала с удовольствием.

И да, Перевод Анаит Григорян делает половину магии: восхищалась ее талантом в "Поезде убийц", продолжаю восхищаться сейчас. Как новая книга обойдётся без нее, даже представлять не хочу.

История кишит серийными убийцами. Я бы сказала, что они здесь главные персонажи. Сын мафиози тот еще говнюк. Его игры не ограничивались только развлечениями. Он был по настоящему жесток и беспечен. Сюжет закручивается таким образом, что этого парня убивают. Вершителем судьбы оказывается серийный убийца по кличке “Толкатель”. Его способ выполнить заказ вполне прозрачен - он толкает людей под различный транспорт из толпы. Так проще всего инсценировать несчастный случай. Папашка зол как тысяча чертей. Идея фикс - поймать виновника.

Всю книгу мы гонимся за тем самым Немо, попутно узнавая толпу всех нанятых профессионалов. Оказывается, наемные убийцы совсем не те люди, которые похожи на амбалов из 90-х. Это очень разные представители. Тихие мирные люди, незаметные букашки, настойчивые люди с навыками психологов, а также амбалы, куда без них, где нужна грубая сила. У всех свои методы, а также для этой профессии, если можно так выразиться, не существует пола и возраста.

Больше всего мне понравился учитель Судзуки, который пытался внедриться в мафиозную среду. Кит мне казался очень неправдоподобным со своей любовью к Достоевскому и умением убеждать людей покончить жизнь самоубийством, а вот Цикаду даже было жаль. Какая-то нелепая последняя сцена, где мы видим этого трескуна.

Не скажу, что книга шедевр, но этого было необычно в плане сюжетной задумки. В ближайшее время займусь основной книгой цикла - “Поездом убийц”.

«Кузнечик» - это моё любимое сочетание абсурда, чёрного юмора, отсылок к литературной классике и классике кинематографа (тут Достоевский и Годар, между прочим) и сумасшедшей динамики. Повествование настолько непрерывно и настолько несётся в бешеном темпе, что даже все описания мы получаем только в движении. И это очень крутая фишка, что с героями мы знакомимся только через глаза других героев, ни на секунду не останавливая действие.

Диалоги здесь - это прелесть как хорошо! Тут, наверно, особая благодарность Анаит Григорян, которая переводила эту книгу и очень чувствует и японскую культуру, и все поп-культурные пасхалки.

Герои не подчиняются общечеловеческой логике, но они сильные амбассадоры своей собственной философии, что невозможно не проникнуться симпатией и сочувствием к каждому из них, несмотря на то, что двое из них наёмные убийцы.

Раскрытие характеров киллеров тут не только в духе Достоевского, к которому периодически апеллирует Котаро Исака, но и в духе МакДоны, где за фасадом чёрного юмора, безжалостности героев, их неоднозначных личных качеств, скрывается критика социальных проблем и человеческой жестокости и поиски смысла жизни.

Было бы странно, если бы книга японского автора обошлась без японской мудрости. В общем-то, история не только о бесконечно меняющейся расстановке сил между героями, которая непредсказуема до последней страницы, а потому не дает оторваться от чтения. Но и о переживании потери. Это преодоление боли, умение найти силы, чтобы отпустить прошлое, проживание и смирение чем-то созвучны с мыслями, которые транслирует Андерс Томас Йенсен в «Рыцарях справедливости». Там символом реальности жизни, того, что она не останавливается, а продолжается и оставляет надежду на что-то хорошее впереди, становится велосипед. Здесь такая роль отводится шведскому столу.