Текст книги "Как спасти драконов"

Крессида Коуэлл
Как спасти драконов

Cressida Cowell

HOW TO FIGHT A DRAGON’S FURY

Text and illustrations copyright © 2015 by Cressida Cowell

All rights reserved

Originally published in Great Britain in 2015 by Hodder Children’s Books

© А. А. Кузнецова, перевод, 2017

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2017

Издательство АЗБУКА®

* * *

Предыстория

«Во времена моей юности в мире жили драконы…»

С этих слов началась наша история.

Жил да был мальчик по имени Иккинг Кровожадный Карасик III. Жил он на островке под названием Олух со своим охотничьим драконом Беззубиком и верховым драконом Ветрогоном. Жил свободно и весело в мире, полном драконов.

Иккинг был сыном вождя Стоика Обширного и меньше всего походил на героя-викинга, каким его обычно представляют, – худенький, рыжий, невзрачный паренек. Но зато он отлично бился на мечах и один из немногих умел говорить на языке драконов. За это его прозвали Заклинателем Драконов.

Однажды, в злосчастный день, Иккинг, так уж вышло, выпустил на волю великого моредраконуса по имени Ярогнев, который сто лет провел закованным в цепи в жуткой лесной тюрьме на острове Берсерк. Ярогнев поднял Драконье восстание, чтобы стереть с лица земли весь род человеческий, и теперь люди и драконы бьются не на жизнь, а на смерть.

Драконы сожгли деревушку Хулиганов, где Иккинг вырос, и изгнанные из своих домов люди собрались на острове Завтра в ожидании Последней Битвы.

Теперь людей может спасти только одно. На острове Завтра должен короноваться новый Король Дикозапада. Как только Король вступит в свои права, он будет посвящен в тайну Драконьего Камня, а тайна эта в том, как с помощью Камня уничтожить всех драконов навсегда. Но Королем может стать лишь тот, кто собрал Десять Утраченных Королевских Сокровищ, разбросанных по всему Варварскому архипелагу и забытых на сто лет.

Пережив одиннадцать захватывающих и долгих приключений, Иккинг Кровожадный Карасик III одно за другим собрал-таки Десять Утраченных Сокровищ. Ему помогали его лучшие друзья Рыбьеног и Камикадза, дряхлый моредраконус по имени Одинклык и прекрасный трехглавый дракон Смертень, способный маскироваться до полной невидимости.

Но злодей Элвин Вероломный (говорящее имечко, да?) украл у Иккинга все десять Сокровищ. Сейчас Элвин уже на острове Завтра и вот-вот получит корону. Если Элвин станет Королем, он воспользуется властью Драконьего Камня, чтобы истребить драконов навсегда.

Все уверены, что Иккинг мертв, что стрела одного из воинов Элвина Вероломного попала ему прямо в сердце. Но на самом деле Иккинг выжил и лежит без сознания на песчаной отмели крохотного островка Последний Приют, от которого рукой подать до Завтра.

Однако у Иккинга нет ни верхового дракона, ни лодки, ни Утраченных Сокровищ. А без Утраченных Королевских Сокровищ нечего и думать плыть на остров Завтра. Стоит Иккингу ступить на берег, как из песка взметнутся Драконы-Стражи Завтра и унесут незваного гостя в небесное забвение…

Да уж, положение хуже некуда.

Сегодня Светопреставление Солнцеворота, день Последней Битвы между драконами и людьми.

У Иккинга остается всего лишь день, чтобы стать Королем Дикозапада и спасти драконов.

Всего один день…

СУМЕЕТ ЛИ ИККИНГ СПАСТИ ДРАКОНОВ?

Миру нужен герой

Род людской еще не знал таких черных времен. Ужасная судьба нависла над архипелагом.

Еще совсем недавно на зеленых островках кипела жизнь, а уютные деревушки гнездились на каждом пригорке. Теперь эти деревушки сожжены дотла, и даже сами почерневшие от пламени холмы кажутся обглоданными. Горы опрокинуты, реки повернуты вспять, деревья выдернуты с корнем и плачут смолой, а лик земли покрывают глубокие раны от когтей разъяренных драконов.

Дым горящих деревень и пылающих лесов сливался с предрассветной дымкой, порождая зловещий туман, в котором жуткими призраками проступали дракон Ярогнев и бесчисленные бойцы его армии, собравшиеся в Мародерской гавани.

Большинство еще спало, прикрыв глаза и прибрав алчные когти в ожидании Последней Битвы между драконами и людьми.

Занимался день Светопреставления, и миру нужен был Герой.

И не какой-нибудь, а Герой, способный изменить ход истории.

Даже сейчас, при самых бледных проблесках едва начавшегося утра последнего дня Солнцеворота, были те, кто искал такого Героя.

Двое юных воинов-викингов, мальчик и девочка, летели на спине красивого трехглавого дракона по имени Смертень. Одежда обоих давно превратилась в лохмотья. Ревущий вихрь драконьей войны, спаливший дотла их родные острова, занес воинов далеко-далеко от дома. Бешеные ветра подхватили их и проволокли по всем закоулкам архипелага.

Только Герой мог теперь их спасти, и обоим было страшно – очень-очень страшно, – хотя девочка притворялась, будто вовсе не боится.

Свирепая коротышка из племени Бой-баб, с волосами такими спутанными, словно по ним прошелся тайфун, свесилась со спины Смертеня, с яростным отчаянием выкрикивая в плотные клубы тумана:

– Иккинг! Иккинг! Где ты, Иккинг? Иккинг, ты где?

Сидевшего рядом с ней мальчика звали Рыбьеног. Он напоминал потрепанного паука, кудрявые волосы частью обгорели, а на носу криво сидели разбитые очки.

– Иккинг мертв, Камикадза, – произнес он тихо, с усталой обреченностью. – Все знают, что он погиб. Даже видели, как это случилось…

– Не мертвый он! – возразила девочка сердитым от страха тоном. – Я отказываюсь верить, что он погиб! Я знаю, он жив! Сердцем чую… Иккинг! Где ты, Иккинг? Иккинг, ты где-е-е-е?

Но другие тоже охотились за Героем.

Далеко в тумане ведьмин дракон из породы вампиров-ищеек (который должен был бы утонуть, но выжил) расправил свои гнусные перепончатые крылья и, сверкая красными глазами на обезьяньей морде, с сопением вынюхивал, вынюхивал Героя. Ищейка охотился в туманной мгле отнюдь не вслепую. Он вел поиск четко, уверенно и целенаправленно. Накануне он собственнозубно укусил Героя Иккинга, оставив у него в предплечье два любимых клыка, и теперь слышал, как эти клыки зовут его где-то там, внизу, в туманных морях. «Тик-тик, тик-тик», – ныли зубы вампира-ищейки. «Тик-тик, тик-тик», – дергали они руку Героя там, внизу, в темноте.

И высоко в мглистом небе нетопырьи уши ищейки локаторами поворачивались на звук: «Тик-тик, тик-тик».

«Нет-нет, – думал про себя вампир-ищейка. – Герой всего лишь тяжело ранен, но не мертв… Но он умрет, о да, непременно, уж я об этом позабочусь…»

Ярогнев тоже знал, что Герой еще жив.

И сквозь весь туман, через весь архипелаг летели поисковые отряды драконов, высматривая и вынюхивая Героя в бескрайней пустыне морей.

Всю ночь летели они над Угрюмым морем, роняя ядовитую слюну с клыков и сверкая кошачьими глазами – на север к замерзшему острову Нигде, на восток к заливу Разбитого Сердца, на юг к Пылающему лесу, на запад к Загадке и Хлябям. Они рассекали воздух, словно мстительные призраки и духи прошлого, и все как один злобно повторяли нараспев:

– Гнать Героя… Гнать Героя… Гнать Героя…

И…

– Иккинг! Где ты, Иккинг? Иккинг, где ты-ы-ы?

Небольшая банда пескакул тоже участвовала в поиске. Они заметили, как вампир-ищейка выслеживает помеченную зубами жертву, а уж они-то знали, кто эта жертва, и последовали за вампиром сквозь туман…

– Иккинг! Где ты, Иккинг? Иккинг, где ты-ы-ы?

Да уж, Герой миру крайне необходим. А то всего через пару-тройку кратких часов проснется и остальная драконья армия, и разверзнется ад.

Но кто первым доберется до Иккинга в последний день Солнцеворота? Друзья с надежными руками и любящими сердцами или враги с клыками и огнем?

За мной, читатель, если не боишься. Держись за мою руку, мы полетим быстрей вампира-ищейки и незаметней Смертеня. Мы раньше их выследим Героя по тиканью вампирских клыков и окажемся там, где он лежит, – на крохотном островке Последний Приют.

Крохотный островок Последний Приют, где все начинается и все заканчивается…

Так начнем же сначала, хотя это и конец.

1. Как бы плохо ни казалось, всегда может стать хуже

В последний день Солнцеворота, известный еще как Светопреставление, Иккинг Кровожадный Карасик III лежал без сознания на отмели крохотного островка Последний Приют.

Денек выдался аховый – холод стоял жуткий, солнце с трудом выползало из-за обледеневшего горизонта, а Зимний Ветер Одина завывал как сотня баньши. Предрассветный туман, пропитанный едким дымом войны и горящих лесов, лежал так густо и плотно, что уже на расстоянии вытянутой руки почти ничего нельзя было различить.

Однако и польза от тумана имелась: он скрывал черные следы разрушений вокруг. Скрывал множество драконов, что всю ночь охотились на Героя. Скрывал могучее войско Ярогнева, которое только-только начинало просыпаться и шевелиться в истерзанной Мародерской гавани неподалеку.

И самого Иккинга туман тоже укрывал.

Иккинг и в лучшие времена не очень-то походил на героя-викинга, лицо у него было самое обыкновенное, совершенно незапоминающееся. Но сейчас он представлял собой поистине жалкое зрелище, ни дать ни взять сломанное огородное пугало, по которому еще и ненароком потоптались. Он лежал наполовину в воде, облепленный водорослями. Одежда давно превратилась в лапшу, оба глаза заплыли от синяков, лицо было подрано драконьими когтями, а тело покрыто коркой морской соли. Накануне его цапнул за левую руку вампир-ищейка, и теперь она распухла, да и вся левая сторона тела приобрела странный лиловый оттенок.

Словом, не тот Герой, от которого ждешь спасения в час, когда над всем человечеством нависла смертельная угроза.

Но он был жив. По крайней мере… пока.

На груди у Иккинга восседал дряхлый охотничий дракон по имени Одинклык. Лет ему было за тысячу, и больше всего он напоминал сморщенный и побитый градом осенний лист.

Одинклык уже пытался вытащить Иккинга на песок, цепляясь за рваный воротник безрукавки. Но как он ни тянул своими старыми усталыми лапками, толку не было – размером-то дракон едва мог тягаться с тощим крольчонком. И изгвазданное безвольное тело мальчишки не сдвинулось ни на дюйм.

– О боги, о боги… – причитал Одинклык в отчаянии. Он грел Иккингу сердце теплом собственного тельца и мягко пытался разбудить мальчика, дуя в лицо теплым воздухом. – И впрямь хуже не бывает… нас же обнаружат, если мы не уберемся отсюда… И, боюсь, надвигается прилив, захлебнешься еще – только этого нам не хватало… Очнись, Иккинг, очнись! Ты должен очнуться!

Веки у паренька затрепетали. Одинклык, не зная, что еще предпринять, плеснул ему в лицо морской воды. Иккинг фыркнул и закашлялся.

– Хвала великим Крыльям в Небе! – воскликнул Одинклык, от возбуждения попрыгивая с лапки на лапку и потирая крылышки на манер кузнечика. – Он жив и просыпается!

Мальчик открыл глаза. Вернее, один глаз. Второй слишком распух и открываться не желал.

– Ох, Иккинг, – заворковал Одинклык, – мне так жалко было тебя будить, мальчик мой, но тебе надо поскорее выбраться из воды – прилив надвигается…

Иккинг, постанывая и каш-ляя, сел и прижал ладонь ко лбу. Голова болела так, словно сам Тор-кузнец методично бил по ней молотом, причем как изнутри, так и снаружи, – от ударов у Иккинга до боли звенело в ушах.

– Где я? – прошептал Иккинг, выкашливая морскую воду и силясь вдохнуть.

– На маленьком островке Последний Приют, – подсказал Одинклык. – Боюсь, твой корабль затонул, вместе со всеми Утраченными Сокровищами. А Элвин выловил их, и теперь они все у него, а значит, нам надо поторапливаться…

– Почему я был на корабле? – перебил Иккинг. – Кто такой Элвин? Какие еще Утраченные Сокровища? Кто ты? И, главное… кто я?

Одинклык заморгал:

– Прощу прощения?

– Кто я такой? – повторил Иккинг.

– Ты не знаешь, кто ты? – пискнул дракон. – Нет, ты правда хочешь сказать, что не знаешь, кто ты такой?

Иккинг кивнул.

– О боги, о боги, о боги, о боги! – застонал Одинклык. – Как бы плохо ни казалось, всегда может стать хуже! Мальчику память отшибло!

Боюсь, тут Одинклык угадал. Когда корабль пошел ко дну, Иккинга треснуло по голове мачтой и действительно отшибло память.

– Извини. – Иккинг с несчастными видом поежился. – Я не помню ни кто я, ни как я тут очутился – вообще ничего.

Он напряг память, но царившие вокруг удушливый дым и туман словно заползли через уши ему в больную голову, перевернули там все вверх тормашками и перемешали.

Он понимал только, что ему холодно и больно, что произошло нечто ужасное, а он как раз был занят чем-то очень важным.

– Это катастрофа! Не говоря уже, что очень долгая история, – отозвался, тревожно переминаясь с лапки на лапку, Одинклык. – Я просто выразить не могу, как нас поджимает время. Я – Одинклык, ты – Иккинг Кровожадный Карасик Третий, и ты великий-превеликий Герой!

– Я? – удивился Иккинг, оглядывая свое тощее тело в лохмотьях. – Что-то непохоже!

– Поверь мне. Да, непохоже, но это так. Признаю, ты не типичный викингский герой, но ты очень умен и умеешь говорить по-драконьи, а тех, кто это может, во всем мире по пальцам перечесть. Просто поразительно: ты не помнишь, кто ты есть, а вот драконий язык не забыл…

– Ну да! – снова удивился Иккинг, естественно, по-драконьи.

– А теперь сосредоточься как следует, – досадливо продолжал Одинклык, изо всех сил стараясь не впасть в панику, – потому что положение у нас несколько отчаянное. Глянь вон туда! – И донельзя возбужденный Одинклык указал трясущимся крылышком на северо-восток.

Один глаз у Иккинга вообще не видел, ибо слишком распух и не открывался, но мальчик слегка наклонил голову влево и ме-е-едленно и мучительно приподнял набрякшее веко правого глаза – крохотной щелочки как раз хватило.

– Что-то я там ничего не вижу, – заметил он.

И правда, туман был такой густой, что ничего не было видно.

– Ладно, придется тебе поверить мне на слово, – пропищал Одинклык. – ВОН ТАМ, на острове Душегубов, дракон Ярогнев собрал множество таких здоровенных и свирепых драконов, каких мир еще не видел. Он собрал их, этих диких и необузданных тварей, с одной-единственной целью… А цель Ярогнева… истребить всех людей.

Повисло тягостное молчание.

Иккинг с трудом сглотнул и закашлялся. Вокруг клубился дым, забираясь в нос, холодное море, казалось, просачивалось до самых костей. Мальчишку била дрожь, и он прямо слышал, как стучит сердце: бух… бух… бух…

– Светопреставление… – прошептал Иккинг. Единственное смутное воспоминание всплыло на поверхность, словно плавник акулогада, и скрылось так же внезапно, как и возникло. Медленно наползал ужас. – Светопреставление… последняя битва между драконами и людьми.

– Ты точно знаешь? – спросил он, неуверенно вглядываясь в туман.

– Абсолютно, – с тревогой отозвался Одинклык. – И ты, Иккинг Кровожадный Карасик Третий, Герой, последняя и единственная надежда и людей, и драконов.

– Я? – поперхнулся Иккинг. – Я?!

Он недоверчиво хохотнул, сразу закашлявшись, и оглядел себя. Зрелище было то еще: ноги – как плети водорослей, руки – как цыплячьи крылышки, а левое предплечье явно от чего-то пострадало, потому что распухло вдвое против обычного. И к тому же приобрело лиловый оттенок, так же как и вся левая половина тела.

– Герои бьются на мечах, швыряют топоры и копья и еще всякое. А я что могу против драконьей армии? – В голосе Иккинга проступало отчаяние.

– На самом деле ты на удивление хороший мечник…

Иккинг махнул в сторону Одинклыка больной рукой:

– Ну уж точно не сейчас! Я и клинок-то не удержу. Что я, зашлепаю противника до смерти? Или слюнями забрызгаю – то-то страху будет…

Одинклык пропустил его слова мимо ушей:

– Нам надо как можно скорее выбраться с этого острова. Я видел, как Ярогнев всю ночь рассылал поисковые отряды на охоту за тобой, и… Ой, мамочки!

Бурый дракончик резко вскрикнул и, округлив и без того большие глаза, уставился на крохотный коричневый дротик, торчащий из его костлявой лопатки.

– Ой! Тор всемогущий, в меня попали! – пискнул Одинклык.

Многие виды драконов пуляются крохотными дротиками, содержащими слабые дозы яда, от которых жертва засыпает. Одинклык указал крылышком в поросшие травой дюны:

– Тревога! Тревога! Поисковый отряд Драконьего восстания!

Иккинг резко обернулся. На берегу никого не было, только густой черный дым, да ветер, да крики чаек.

ДЗЫНЬ!

Очередная стрелка мелькнула всего в паре дюймов от носа Иккинга. Вроде бы она прилетела с откоса на берегу. Времени на раздумья не оставалось, и Иккинг просто решил бежать.

Он вскочил на ноги и сделал неприятное открытие, что вся левая сторона у него не только необычного цвета, но и онемела следом за рукой. Он словно стал наполовину медузой.

Иккинг заковылял вперед, шатаясь, как пьяный матрос, споткнулся и упал, – как оказалось, очень вовремя, потому что очередной дротик благополучно миновал его, пролетев над головой. Мальчик подкатился к Одинклыку, вынул у дракончика из-под лопатки стрелку и засунул малыша под потрепанные остатки безрукавки.

– Ты живой? – стуча зубами, спросил Иккинг.

– Все в порядке! – пропищал Одинклык. – Некоторое онемение присутствует, но в остальном все нормально…

ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ!

Иккинг откатился за большой валун неподалеку. Мелкие дротики летели с заросшего травой края пляжа. С колотящимся от страха сердцем Иккинг прикинул направление и, вывернув шею, попытался выглянуть из-за камня единственным здоровым глазом…

И тут, сквозь дым и туман, он их увидел.

Глаза.

Светящиеся в темноте драконьи глаза.

Ох, Тор всемогущий.

Охотники.

2. Видите, и пяти минут не прошло, а уже опять стало хуже

– Что происходит? – прошептал Иккинг Одинклыку. – Кто эти драконы? Почему они хотят меня убить?

У Одинклыка нехорошо набрякли веки – казалось, он вот-вот потеряет сознание.

– Я тебе рассказывал… – пропищал он. – Это Мятежные драконы. Они не пускают тебя стать Королем, потому что ты Герой, который находит Утраченные Сокровища…

– Что?! – заорал Иккинг, а в это время…

ДЗ-З-ЗЫНЬ!!!

…валун, за которым они прятались, накрыла новая туча дротиков.

– О боги… – И Одинклык, чувствуя, что засыпает, зачастил еще быстрее: – Это очень-очень длинная история, Иккинг, но так важно, чтобы ты все понимал… С чего начать? Давным-давно на острове Завтра Король Чернобород Оголтелый убил своего сына Иккинга Второго, решив, что тот поднял против него Драконье восстание, и заключил сыновнего дракона, Ярогнева, в лесную тюрьму…

– У нас нет времени на ВСЮ историю! – крикнул Иккинг под «ДЗЗЗЫНЬ-ДЗ-ЗЫНЬ-ДЗЫНЬ» летящих над головой дротиков. – Расскажи самое важное!

– В ней все важное! – пискнул Одинклык в полной панике.

– Поищу-ка я нам укрытие побезопаснее, – сказал Иккинг. – Этот валун маловат…

Тут, откуда ни возьмись, кто-то заерзал по загривку Иккинга и баском поинтересовался:

– А где печеньки?

У Иккинга чуть сердце не лопнуло.

– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! – заорал он и отчаянно принялся лупцевать себя по затылку, вполне резонно решив, что на него напали сзади и схватили за шею.

– Не волнуйся, не волнуйся, – успокаивающе заворковал Одинклык. – Это просто еще один дракончик. Должно быть, ты сунул его к себе в рюкзак, чтоб защитить, когда корабль тонул. Не бойся, он не опасен, он на нашей стороне… Наверное, только что проснулся…

И точно, на спине у Иккинга висел небольшой, изрядно подранный рюкзак. Из рюкзака с жужжанием вылетел маленький, круглый домашний дракончик, больше всего напоминавший веселого поросенка.

Это был Мухрюндель.

Мухрюндели – самые глупые и самые добродушные драконы в Варварском архипелаге. Врага они скорее залижут, чем укусят, и хлопот от них больше, чем толку.

– Гав! Вуф! – с воодушевлением пролаял маленький Мухрюндель (он почему-то считал себя собакой). – Привет, мамочка! Чайку? Я мигом! Я по самое не могу к вашим услугам!

– О боги… да уж, не сомневаюсь, – простонал Иккинг в легкой истерике. – Но ты пока просто оставайся с нами тут за камнем и постарайся, чтоб тебя не ПРИСТРЕЛИЛИ.

– Вернемся к нашей истории, – продолжал Одинклык. – Так вот, Чернобород Оголтелый раскаялся и провозгласил, что на Дикозападе больше никогда не будет Короля – только если новый Король окажется лучшим Королем, чем он сам. Он придумал Невыполнимую Задачу, запрятав в разных местах Десять Утраченных Сокровищ. Только истинный Герой может собрать Сокровища и стать новым Королем Дикозапада…

Иккинг не особо вслушивался. Он все поглядывал поверх камня на береговой обрыв.

Темные фигуры украдкой перебирались через гребень и тут же зарывались в прибрежный песок – только плавники на макушках торчали наружу. А потом эти акульи плавники принялись рассекать песок, как воду. Время от времени твари высовывали головы и плевались отравленными дротиками.

«Это просто смешно!» – подумал Иккинг.

Вот он – а вот нелепый бурый дракончик, который утверждает, будто Иккинг – великий Герой. А Иккинг чувствовал себя ужасно слабым и беззащитным. Он едва мог двигаться – где уж ему отбиться от стаи акулоподобных драконов.

И тут, откуда ни возьмись, словно тролль из сундука, выскочило воспоминание: «Пескакулы».

Он знал, что эти драконы – пескакулы.

Откуда – непонятно, просто знал.

И, как выяснилось, не только это.

Он знал о них все.

Знал, что это стайные звери размером примерно с собаку или волка. Способны завалить добычу гораздо крупнее себя – с помощью усыпляющих стрелок. Получив некоторое количество дротиков, жертва теряет сознание, а пескакулы наседают на нее всем скопом и убивают без борьбы.

– Как ни прискорбно, – пищал Одинклык, упорно продолжая рассказ, хотя никто не слушал, – хотя именно ты, Иккинг, нашел все Утраченные Сокровища, Элвин Вероломный украл их у тебя, и вот-вот его коронуют. А как только он станет Королем, он узнает тайну Драконьего Камня, обладающего властью уничтожить всех драконов навек… Ты слушаешь, Иккинг?

Нет, Иккинг, как ни странно, не слушал.

У него было дело поважнее – остаться в живых.

Одинклык пока не отключился, следовательно, чтобы усыпить более крупное существо вроде Иккинга понадобится пять-шесть стрелок. Чуть поодаль торчал из песка остов разбитого корабля – вполне можно докатиться. Если удастся добраться до этого укрытия, не заполучив по пути слишком много дротиков, появится время подумать, что делать дальше…

Но у Мухрюнделя были другие планы.

– Ой, смотри, эти драконы играют в «палочку»! – возбужденно пропищал дракончик. – «Палочка» – моя любимая игра! Она гораздо лучше пряток! И я ее ТАК умею!

Не успел Иккинг его задержать, как Мухрюндель вылетел из-за валуна и принялся метаться туда-сюда в попытках поймать дротики пастью.

– Нет! – испуганно и раздраженно крикнул Иккинг. – Нет, Мухрюндель, нет! Нельзя ловить дротики! Они отравлены!

Но Мухрюндель не слушал.

– Классные дротики! – распевал он, на радостях так быстро виляя хвостиком-завитушкой, что хвостик слился в размытое пятно. – Стрелочки мои! ЛЕТИТЕ к Мухрюнделю!

– Стрелки ПЛОХИЕ, Мухрюндель, ПЛОХИЕ! – орал Иккинг, а Мухрюндель гнался за тремя или четырьмя сразу.

От возбуждения он всегда жужжал громче обычного, а новая игра так захватила его, что он и вовсе не слышал Иккинга из-за собственного жужжания.

– Тьфу ты! – пискнул Мухрюндель, упустив очередную стрелку.

– Почти! – взвизгнул он, когда его поросячьи зубки снова щелкнули в пустоте.

К счастью, Мухрюндель был не просто не таким хорошим игроком в «палочку», каким себя считал, но совершенно безнадежным. Однако дротики вокруг летали тучами, и попадание было только вопросом времени.

– Ой, ну этот-то я точно поймаю… – сказал себе Мухрюндель, заметив летящий прямо на него дротик, прищурился и ловко развернулся так, чтобы оказаться точно на пути стрелки.

Иккинг перенес вес на правую ногу и, собрав все силы, совершил Геройский ПРЫЖОК к Мухрюнделю, успев подставить под дротик разбухшее левое предплечье, и снова упал лицом в песок.

– Мамочка тоже играет! – прочирикал Мухрюндель. – Молодец, мамочка!

Дракончик так возбудился, что надулся и плавал в воздухе на расстоянии вытянутой руки от Иккинга. Тот потянулся, поймал пролетающего Мухрюнделя за хвостик-закорючку и под шквалом дротиков частью запрыгал, частью покатился вперед, волоча себя, сонного Одинклыка и надувшегося, перевозбужденного Мухрюнделя под прикрытие корабельного остова.

ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ!

Три стрелки вонзились в обшивку в тот самый миг, когда Иккинг нырнул внутрь.

БАМС!

Дротик настиг Мухрюнделя, как раз когда Иккинг затаскивал раздувшегося дракончика под прикрытие корабля, но отскочил от туго натянутого бока, не причинив вреда.

Битая посудина защищала несколько лучше, но, выглянув в отверстие от сучка в одной из досок, Иккинг увидел, что плавники пескакул начинают окружать развалины. Они правда подобрались еще ближе или это только кажется?

Тяжело дыша от страха, Иккинг лихорадочно ощупывал Мухрюнделя.

– Как ты себя чувствуешь, малыш?

– Прекрасно! – весело пискнул дракончик. – Один в меня попал, но я был УХ, и он от меня просто БАМС! Слышал? Слышал? БАМС!

Приободрившись, Иккинг переключил внимание на дротик у себя в предплечье. Вся левая сторона у него и так уже онемела, разницы не чувствовалось.

Однако, вытаскивая стрелку, он с отвращением заметил у себя в руке пару неких штучек. Штучки были белые и до тошноты напоминали зубы. ГАДОСТЬ.

– Одинклык, ты не в курсе, откуда у меня в руке два ЗУБА? – спросил Иккинг, с омерзением разглядывая находку.

– Ах да, – успокаивающе закурлыкал Одинклык, – забыл упомянуть, маленькая дополнительная неприятность: тебя вчера укусил вампир-ищейка.

ВАМПИР-ИЩЕЙКА? Тор всемогущий… Иккинг снова припал подбитым глазом к дырке от сучка. Все новые и новые пескакулы выныривали из травы на обрыве и зарывались в песок. Их плавники подбирались все ближе и ближе к разбитому кораблю…

Погодите секундочку! А это что там, на самом краю россыпи плавников? Явно не пескакула!

В траве светились два красных глаза. Казалось, они парили в воздухе, а затем вокруг них медленно проступила тварь куда страшнее пескакулы – дракон-хамелеон с головой нетопыря и телом обезьяны…

«Вампир-ищейка», – щелкнуло у Иккинга в голове.

Так вот почему поисковый отряд с такой легкостью его обнаружил. Вампиры-ищейки и пескакулы охотятся почти одинаково.

Только вампиры не плюются дротиками, а кусают жертву, оставляя в ней один или два зуба, а потом отпускают. Яд от укуса постепенно парализует жертву, а вампир находит ослабевшую добычу с помощью следящего устройства в виде собственных зубов. Они тикают внутри тела укушенного, как часы.

Извините. Гадость, но правда.

– Ох, Тор всемогущий, час от часу не легче… – пробормотал Иккинг себе под нос.

– Вернемся к истории, – пропищал Одинклык, пуча в тревоге глаза. – Ты должен добраться до острова Завтра, Иккинг, и стать Королем вместо Элвина!

– К троллям историю! – рявкнул Иккинг. – Не время для историй! Потом расскажешь…

– Для историй всегда время! – взвизгнул Одинклык. – Эти драконы здесь и сейчас всего лишь мелкая неприятность, я же пытаюсь изложить тебе общую картину…

– Эти мелкие неприятности вот-вот нас прикончат! – в панике перебил Иккинг.

Трясущимися руками он подобрал пару камней и швырнул их как можно дальше в сторону нападающих. Камни с глухим стуком упали на песок – мимо.

– ТЫ ДОЛЖЕН ВЫСЛУШАТЬ МЕНЯ, ИККИНГ! – взмолился Одинклык. Он уже так отчаялся, что неимоверным усилием вскарабкался по безрукавке Иккинга, уселся прямо перед его лицом, взял мальчика крылышками за щеки и уставился ему в глаза.

Вот теперь он завладел вниманием слушателя. Гипнотический взгляд желтых глаз моредраконуса всегда приковывает внимание.

– Если Элвин Вероломный станет Королем, он воспользуется силой Камня, чтобы уничтожить драконов НАВЕКИ! – выкрикнул бурый дракончик в лихорадочной тревоге. – Поэтому ТЫ должен остановить Элвина! ТЫ должен перебраться на остров Завтра, и ТЫ должен стать Королем вместо него! А потом ТЫ выедешь навстречу Ярогневу и убедишь его отозвать восстание! Вот почему это так срочно! Вот почему мы так спешим!

– Ладно, ладно… – отозвался Иккинг, поглаживая бурого дракончика по шейке – уж больно расстроенный у того был вид. – Сделаю, сделаю…

– Но это ОЧЕНЬ ТРУДНО! – взвизгнул Одинклык. – Потому что у тебя нет ни ЛОДКИ, ни УТРАЧЕННЫХ СОКРОВИЩ, ни ОРУЖИЯ…

– Не волнуйся, я все сделаю…

– Очень важно, что Судьба привела нас на Последний Приют, Иккинг. Не могу сказать тебе, почему это так важно, но именно здесь был похоронен Чернобород Оголтелый. Люди не знают, что ты еще жив, потому что вчера Элвин убил твоего двоюродного брата Сморкалу, и все думают, что это был ты… – Голос Одинклыка звучал уже очень устало, и старичок тараторил как можно быстрее, понимая, что вот-вот отключится. – Короче, не доверяй НИКОМУ. Все хотят тебя убить. Ярогнев, Элвин – ВСЕ ПЫТАЮТСЯ ТЕБЯ УБИТЬ…

– Не стану я никому доверять, – утешительно пообещал Иккинг.

– И наконец, Иккинг, когда доберешься до Завтра, ни в коем случае не…

Но больше Одинклык ничего не успел сказать. Под действием сонного зелья с пескакульего дротика веки его тяжелели, раздвоенный язычок заплетался.

Он сделал последнюю попытку:

– Ни в коем случае не…

Но поздно.

Одинклык закрыл глаза и обмяк, не успев договорить.

Что было очень некстати по меньшей мере, поскольку сказать-то он пытался вот что: «Когда доберешься до Завтра, ни в коем случае не высаживайся на песок, потому что его охраняют Стражи-Защитники Завтра». И это были очень важные сведения.

Одинклык был совершенно прав.

Как бы плохо все ни складывалось, всегда может стать еще хуже.