Текст книги "Камень в болото. Файл №222"

Она встала и в задумчивости прошлась по приемной, разглядывая портреты бывших президентов, развешанные по стенам. Затем набрала номер Молдера.

Дверь распахнулась, и на пороге показался доктор Осборн.

– Мисс Скалли, можно вас по срочному делу?

Скалли подумала мгновение, затем кивнула, отключила телефон, на котором мелькала последняя набираемая цифра, и вышла вслед за доктором Осборном. От его начальника, с которым она беседовала битых полчаса, ничего конкретного добиться не удалось.

Осборн, увидев что Скалли вышла, не оборачиваясь, пошел в медчасть. Скалли, ни о чем не спрашивая – раз не заговаривает, видно, хочет что-то показать в лаборатории – шла за ним.

Осборн отпер застекленную дверь и пошел по коридору, свернув в противоположную от крематория сторону. Он провел ее в кабинет, больше смахивающий на лабораторию, и запер за ней дверь.

– Вы мне что-то хотели сказать, доктор Осборн? Или показать?

– Стойте! – он предостерегающе закрылся руками. – Не подходите ко мне!

– В чем дело, доктор Осборн?

Он медленно ослабил галстук и расстегнул пуговички воротника. Раздвинул ворот и продемонстрировал назревающий красный нарыв, такой же, какой она видела на трупе в крематории, только меньших размеров и без этого жутковатого фиолетового блеска.

– Я заразился, мисс Скалли. Я обречен, лекарства от этой болезни нет. Меня не выпускают. Вся тюрьма под карантином!

– Под карантином?

– Да, федеральная гвардия не выпускает никого без разрешения, подписанного мистером Джилбертом.

Скалли догадалась, что речь идет о старшем группы Центра по контролю за эпидемиями, который умудрился вести с ней беседу не менее получаса и не сказать ничего мало-мальски важного.

– Вы меня вините в происшедшем? – спросила Скалли подумав, что если бы он тогда грубо не оттолкнул ее от пластикового мешка с трупом Торренса, струя заразы из нарыва попала бы в лицо не ему, а ей.

– Причем здесь вы?! То есть… Да, я заразился по вашей вине. Но вы не знали… Нет, во всем я виню тех, кто за всем этим стоит.

– Центр по контролю за эпидемиями?

– Господи, да причем здесь Центр? За всем стоит компания… – он осекся.

Даже будучи смертельно больным, доктор Осборн не хотел раскрывать чужие секреты. Но ведь он ее для того и позвал, чтобы она рассказала об этом всем, отомстив за его смерть от жуткой неизлечимой болезни. Он хотел назвать имя компании, но Скалли это сделала за него:

– «Пинк Фармацевшен»?

– Да, за всем этим стоит компания. Все, что произошло здесь – отнюдь не случайно.

Неожиданно лицо его исказила гримаса боли, он пошатнулся, пытался ухватиться за письменный стол, не удержался и упал на пол, неловко подвернув под себя ногу.

Скалли кинулась было к нему на помощь, но Осборн криком остановил ее:

– Не подходите! Если вы не заражены, не надо рисковать сейчас! Яды начинают действовать… Я знаю симптомы болезни. Я сейчас потеряю сознание… часа на три… Потом у меня будет час-другой. И все… я покойник… Как мало я успел! Так должен успеть сейчас… У меня все приготовлено – вы должны сделать себе анализ, мисс Скалли. Слушайте…

– Хорошо, – говорил лейтенант Гривз в трубку мобильного телефона. – Да, я все понял. Если будут какие-то новости, немедленно сообщайте. Я отправляюсь в Ди-нуидди.

Молдер стоял поодаль, заложив руки за спину и с отсутствующим видом смотрел в свое любимое никуда, словно происходящее его не касалось. Но едва офицер захлопнул крышку телефона, он повернулся к нему:

– Есть какие-нибудь новости? Лейтенант Гривз пожал плечами:

– Номер, который вы мне дали, принадлежит Элизабет Годли. Живет в Дину-идди, имеет пятилетнего сына…

– Она замужем?

– Насколько я понял – нет. И никогда не была. Сейчас ведется проверка: была ли она каким-то образом связана со Стивом Мерцером? Так или иначе, у ее дома выставлена засада. Если он туда заявится, мы узнаем об этом тут же.

– А если нет?

– Будем искать… Если ночь пройдет тихо – утром поговорю с этой Элизабет Годли. Отправляйтесь отдыхать, Молдер. Если что-нибудь случится, я вам позвоню. Лично я отправляюсь в Динуидди спать.

Зазвонил телефон Молдера. Гривз кивнул на прощанье и пошел к машине. Его люди последовали за командиром, словно только и дожидались сигнала.

– Молдер слушает. Кто говорит?

– Это Скалли. Тебе известно что-нибудь о компании «Пинк Фармацевшен»?

– Ну, одна из крупнейших фармацевтических корпораций страны, поставляет на внутренний рынок более пятидесяти процентов всех медикаментов…

– Она прислала Роберту Торренсу пакет, в котором была зараза…

– Мы нашли Пола Варрена, – сообщил Молдер. – Он мертв. У него был огромный красно-фиолетовый нарыв. Его и свидетеля забрали какие-то люди в гермо-костюмах и улетели на желтом вертолете.

– Это были люди «Пинк Фармацевшен». Они всеми силами пытаются прикрыться.

– Ты что-нибудь выяснила?

– Я узнаю больше совсем скоро, – она не стала говорить Молдеру, что доктор Осборн, прежде чем посвятить ее во все детали происходящего, решил удостовериться, не заражена ли она. Он научил ее, как сделать анализ, но результаты проб можно будет узнать лишь через девяносто минут.

– Как ты думаешь, – спросил Молдер, – второй, Стив Мерцер, может быть заражен?

– Вполне возможно. Необходимо поймать его как можно скорее, пока он не успел разнести заразу по всему штату.

– Мне кажется, необходимо объявлять карантин по всему округу.

– В твоей власти сделать это?

– Я попытаюсь… У тебя все хорошо, Скалли? – что-то ему не понравилось в ее голосе.

– Все в порядке, Молдер. Это ты береги себя.

Она не стала говорить ему, что до момента, когда она узнает результаты анализа, осталось еще целых семьдесят четыре минуты.

6

Секретарши в столь поздний час не было, Молдер прямо прошел к кабинету своего непосредственного начальника и постучал.

– Входите.

Молдер вошел и прикрыл за собой тяжелую дверь.

– Спасибо, что согласились принять меня в етоль поздний час, сэр, – сказал Молдер.

Скиннер не выглядел усталым, несмотря на то, что провел весь день в кабинете. В углу, в тени, Молдер заметил еще одного человека, сидящего в кресле, и подозрения, зародившиеся по дороге сюда начали приобретать все более отчетливые очертания. Человека, сидевшего в тени, они со Скалли между собой называли «Курильщиком». Ни его настоящего имени, ни должности они не знали. Человек был со своей неизменной сигарой, по которой и получил прозвище.

– Я слушаю вас, агент Молдер, – предложил начинать беседу Уолтер Скиннер.

– Скажите, вы знали, приказывая мне отправиться в помощь к маршаллам для поимки беглецов, что в тюрьме Камберленд разразилась эпидемия смертельной неизвестной болезни?

– Это имеет отношение к делу? – неожиданно подал голос Курильщик.

– Да, – твердо сказал Молдер. – Если бы мы знали, что нас ждет…

– То ничего бы не изменилось, – сказал Скиннер. – Что вам удалось выяснить?

– В тюрьме эпидемия смертельной болезни. Один из сбежавших заключенных мертв – я видел его обезображенный заразой труп. Второй еще на свободе, и очень вероятно, что он тоже болен. Неизвестно, сколько людей он успеет заразить.

– Что за болезнь? Как она развивается, как передается? Вирусы, бактерии, воздушно-капельным путем? Вы все это выяснили?

– Этим вопросом занимается Скалли, – ответил Молдер и подумал, что что-то она давно не звонила (заснула там, что ли?). – Одно я знаю совершенно точно – заболевание смертельно. Убивает жертву не более чем за тридцать шесть часов, цикл может проходить и значительно быстрее. Необходимо объявить карантин в округе. Поэтому я и приехал к вам.

– Это невозможно сделать, – сухо ответил Скиннер. – Занимайтесь своим делом – помогайте ловить сбежавшего заключенного. Где он сейчас, с кем? Сколько людей вокруг него? Молчите?

– Если вы ничего не предпримите, я обращусь в газеты, и люди узнают о грозящей им опасности.

– В тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году в Сакраменто, в Калифорнии, была вспышка язвенной лихорадки, – подал голос Курильщик. – Правда вызвала бы панику, которая стоила бы сотни жизней. Мы справились с заболеванием, контролируя информацию.

– Нельзя защищать народные массы, если им лгать, – сказал Молдер. Он злился все сильнее и в первую очередь на себя – за то, что бессилен что-либо предпринять.

– Так происходит каждый день, – равнодушно заметил Курильщик.

– Но я не собираюсь этому потворствовать, – ответил Молдер и направился к дверям.

– Между прочим, – кинул ему в спину Курильщик, – вы уже потворствуете. Сколько человек заразилось, пока вы здесь стоите и ничего не делаете? Десять, двадцать? Что такое правда, агент Молдер?

– Агент Молдер, – жестко сказал Скиннер. – Ваша задача сейчас – выяснить как можно больше о природе заболевания и поймать сбежавшего заключенного. Это приказ. Все остальное предоставьте решать нам. Вам понятно, агент Молдер?

– Да, сэр, понятно, – зло процедил Молдер и вышел из кабинета, хлопнув дверью.

7

Анализ крови Скалли дал отрицательный результат – она здорова, смертельная зараза у нее не обнаружена. Колоссальное напряжение, державшееся все это время бездеятельного ожидания, спало, вызвав бешеное биение сердца.

Где-то внутри сознания она верила, что не может вот так просто заразиться и умереть, но логика говорила обратное. Теперь же она твердо знала, что опасность умереть подобно доктору Осборну ей не грозит.

Пока не грозит, если она не будет соблюдать осторожность. Полностью опасность минует, когда она окажется вне пределов тюрьмы. Но об этом она сейчас не думала – она поспешила к доктору Ос-. борну, надеясь, что он уже пришел в сознание.

Она нашла его в отдельной палате, в закрытом агрегате, к которому были подведены кислородные шланги и вставлен микрофон для переговоров.

Он лежал с закрытыми глазами, лицо его неуловимо изменилось – сейчас оно было изможденным и беззащитным, возможно этому впечатлению способствовало отсутствие очков. След на переносице от оправы лишь подчеркивал это.

– Доктор Осборн, – без особой надежды окликнула его Скалли, склонившись перед переговорным устройством медицинского агрегата, надежно защищающего ее от заразы. – Доктор Осборн, это я, Дэйна Скалли. Вы слышите меня?

Как ни странно, он открыл глаза.

– Мисс Скалли? – мембрана переговорного устройства чуть искажала его голос. – Я еще жив?

– Да, живы. И вам еще надо многое успеть мне рассказать. Анализ дал отрицательный результат – я не заражена. Я выйду отсюда, и правду о вашей гибели узнают все.

– Да, я стою одной ногой в могиле, для меня это не секрет… Как мало я сделал… Моя книга… Мисс Скалли, вы же врач?

– Да.

– Я писал книгу. Про гормоны, выделяемые пацифагой эмаскулата, это тропические насекомые… Вы мне можете обещать, что закончите книгу или хотя бы передадите ее в мой университет в Канзасе? Я ведь преподавал в университете, пока не соблазнился посулами компании. Заработать хотел… Да! Я хочу написать письмо бывшей жене. Мисс Скали, вы можете написать письмо?

– Да, доктор Осборн, – она достала из сумочки записную книжку и авторучку. – Я все запишу и отправлю. Диктуйте.

Он долго и нудно, подолгу отдыхая с закрытыми глазами, диктовал пространное послание, вся суть которого заключалась в том, что он просил прощения за то, что был не самым примерным мужем и отцом восьмилетней девочки и просил не вспоминать о нем плохо.

Наконец, Скалли записала адрес и убрала письмо в сумку, заверив, что все будет отправлено.

Ей не терпелось услышать тайну, которую мог поведать доктор Осборн, но она сдерживала себя, стараясь не оскорбить умирающего торопливостью.

А что бы она думала на его месте? Каково это лежать и говорить со здоровым человеком, зная, что через несколько часов тебя не станет? Скалли чувствовала себя крайне неудобно, поскольку косвенной причиной его заражения была она сама. Но ей необходимо было докопаться до правды. Чтобы больше подобного не повторилось нигде и никогда.

8

Рано утром Молдер был в Динуидди, перед домом Элизабет Годли. Лейтенант Гривз уже дожидался его. Скалли так и не позвонила (она освободилась лишь глубокой ночью и справедливо рассудила, что Молдер уже спит, и не стала его тревожить, прекрасно зная, какой он спросонья). Она же на звонок не откликнулась – наверное, тоже спала.

– Ничего нового? – спросил Молдер у офицера маршаллской службы.

– Засада простояла всю ночь. Он не приходил. И нигде не объявился…

– Может быть, он пришел раньше, чем вы успели поставить наблюдение, и сейчас находится в доме?

– Может быть, – кивнул лейтенант Гривз и решительным шагом направился к калитке невысокого забора, окружавшего участок Элизабет Годли.

Шестеро вооруженных бойцов в бронежилетах последовали за ним и встали возле стены дома по обе стороны от дверей, так, чтобы их не было заметно. Лейтенант нажал на кнопку дверного звонка.

Через несколько минут дверь отворилась, и Молдер увидел заспанную светловолосую женщину, придерживающую на груди спешно накинутый халат.

– Мисс Элизабет Годли? – спросил лейтенант Гривз.

– Да, это я.

– Вы одна в доме?

– Вы ищете Стива? – она сразу сообразила, о чем речь. – Его здесь нет.

– Откуда вы знаете, кого мы ищем? – спросил Молдер, делая шаг ближе.

– А он был у меня вчера.

– И куда он направился? – зло спросил лейтенант Гривз.

– Понятия не имею, – ответила женщина. – Проходите в дом, а то мне холодно.

Лейтенант сделал знак своим людям, и они разошлись по сторонам, чтобы взять под прицел все окна на случай непредвиденного развития ситуации. Гривз и Молдер прошли в дом.

– Можете все обыскать, если вы мне не верите, – сказала Элизабет. – Его здесь нет.

– А почему он вообще приходил сюда?

– А куда ж ему еще идти? Он же отец моего ребенка.

Гривз чертыхнулся – его служба сработала из рук вон плохо, раз он этого не знал.

– И я была бы рада, если бы он остался здесь, – продолжала Элизабет. – Но он лишь взял деньги, переоделся в другую одежду и сразу ушел. Он догадывался, что вы его ищете. Хотя мне он, конечно, ничего не сказал.

– А почему вы не удивлены, что мы его ищем? – спросил лейтенант, глядя ей в лицо.

Она грустно улыбнулась.

– А как он мог здесь оказаться, если получил десять лет тюрьмы? Его что, освободили досрочно за хорошее поведение после полутора лет? Ясно, что он сбежал.

– Почему же вы не заявили о его появлении в полицию?

– Обо мне можно думать все, что угодно, – сухо сказала Элизабет Годли, – но доносить на отца своего ребенка я не собираюсь.

– Скажите, – обратился к ней Молдер, – а ничего странного вы в нем вчера не заметили?

Он имел в виду симптомы болезни, названия которой пока не знал – да и было ли оно?

Женщина посмотрела ему прямо в глаза и что-то в них такое увидела, что решилась:

– Заметила. Это был не Стивен.

– То есть как это не Стивен? – вмешался было Гривз, но Молдер остановил его едва приметным жестом.

– А так, – резко сказала женщина. Похоже, она думала об этом всю ночь. – Это был человек, внешне выглядевший совершенно, как Стивен. То есть, это был Стивен, но… он меня даже не поцеловал. Не спросил о Бобби, словно его не существует. Назвал меня полным именем, хотя никогда не называл так раньше… Стивен очень любил меня и малыша. Не мог он так измениться за полтора года даже в тюрьме. Я Стива хорошо знала.

– Но как вас тогда понимать?

– Как хотите так и понимайте. Он взял деньги, переоделся и ушел.

– Много вы ему дали? – вмешался лейтенант Гривз.

– Девяносто четыре доллара. Больше наличных в доме нет.

Молдер прошелся по комнате, в задумчивости разглядывая любительские фотографии на стене.

– Странно это все, очень странно. А куда он направился, он не сказал?

– Даже если бы сказал, я бы вам… Нет, не сказал.

– А его друзей в этом городе вы знаете? – спросил лейтенант Гривз.

– Кое-кого знаю, – хмуро ответила Элизабет. – И еще… У него в одежде хранился пистолет. Сейчас его нет на месте…

Зазвонил телефон Молдера. Он знаком показал лейтенанту, чтобы тот продолжал разговор один и направился к выходу из дома, на ходу вынимая мобильник и включая кнопку ответа:

– Молдер слушает.

– Это я, – услышал он голос Скалли, – доброе утро. Я не хотела тебя тревожить ночью.

– А есть что-то, ради чего можно было потревожить посреди ночи? – спросил Молдер.

– Полагаю, да. Филипп Осборн, один из медиков корпорации «Пинк Фармацевшен», присланных в тюрьму под видом группы Центра по контролю за эпидемиями, заразился этой болезнью. Перед лицом смерти он рассказал мне правду.

– И в чем же заключается эта правда?

– Ты оказался прав, Молдер. Гибель группы ученых в Коста-Рике и арест Роберта Торренса связаны между собой.

– А сообщение о летающей тарелке? – улыбнулся в трубку Молдер.

– Доктор Осборн не посвящен во все детали, – игнорируя вопрос, сказала Скалли. – Но он знает, что в Коста-Рике потерпел аварию корабль пришельцев. Не тогда, когда была твоя дурацкая заметка, Молдер, а несколько лет назад. Место катастрофы обнаружила группа ученых, под прикрытием международного проекта работавших на «Пинк Фармацевшен». В фирму пошли ценнейшие биологические материалы, над которыми проводились исследования. И все это держалось в строгой тайне.

– Еще бы, – согласился Молдер. – Интересно, сколько миллионов долларов они заработали на новых лекарствах… Продолжай, Скалли, что еще сказал этот твой информатор?

– Что произошло в Коста-Рике, не совсем ясно, доктор Осборн этого просто не знает, но арест Роберта Торренса в аэропорту был не случаен – он решил в тюрьме спрятаться от компании. И… Молдер, именно наш запрос заставил их отправить зараженную посылку Торренсу. Они испугались, что мы сумеем вытянуть из него правду, и их грязные дела всплывут наружу. Группа врачей, в число которых входил Филипп Осборн, была готова к отправке в тюрьму Камберленд за несколько дней до того, как туда пришла зараженная посылка.

– Необходимо, чтобы об этом узнала общественность, – сказал Молдер. – А для этого нужны неопровержимые доказательства. Ты задокументировала показания доктора Осборна?

– Нет, он, наверное, и рукой пошевелить не смог бы. Он помещен в медицинский агрегат, чтобы зараза не распространялась…

Лишь воспитание Молдера не позволило ему грязно выругаться…

– Осборн жив? – спросил он.

– Наверное. Когда я его видела в последний раз, он был в полном рассудке.

– У тебя есть с собой диктофон?

– Нет.

– Тогда быстро набросай на бумаге то, что ты мне только что рассказала, от имени доктора Осборна и заставь его подписать…

– Хорошо.

– Поторопись.

– А как у тебя дела? Нашли беглеца?

– Ищем, – сухо ответил Молдер. Он заметил быстро выходящего из дома лейтенанта Гривза, подающего знак своим людям. – Я тебе позже перезвоню. Заставь доктора Осборна подписать свои показания.

– Постараюсь. Удачи тебе.

Молдер убрал телефон и вопросительно посмотрел на подошедшего офицера мар-шаллской службы.

– Полицейские опознали беглеца по фотографии, – быстро сообщил он. – На автовокзале. И кассирша, у которой он покупал билет, также опознала его по фотографии. Автобус до Вашингтона отправляется через сорок пять минут, группа захвата уже выехала. Поторопимся.

– Подождите, лейтенант, – остановил его Молдер.

– Что еще?

– Эта женщина, Элизабет Годли… Она общалась со Стивом Мерцером, возможно, он ее целовал. Она может быть заражена, ее надо госпитализировать, изолировав на случай…

– Понятно, – Гривз обернулся и увидел одного из своих помощников. – Райе, ты слышал? Займешься этим. Остальные – по машинам!

9

На прежнем месте доктора Осборна не оказалось; специальный медицинский агрегат для смертельно заразных больных был пуст. Скалли, сжимая в руке листки с изложением его рассказа, все поняла. Но верить в то, что она опоздала, не хотелось. Ноги сами понесли ее в крематорий, где она слышала шум и чьи-то голоса.

Все печи работали, освещая помещение, словно адскую пещеру. И в позе Мефистофеля, сложив на груди руки, наблюдая за действиями рабочих, запихивающих в топку пластиковые мешки, стоял человек в белом халате и медицинской шапочке.

– Что вы здесь делаете? – не удержалась от вопроса Скалли.

– Мистер Джилберт посмотрел на нее с видом человека, позиции которого непоколебимы.

– Что вы здесь делаете? – повторила Скалли.

– Эпидемия побеждена, зараженных и больных в тюрьме больше нет, – словно отмахиваясь от назойливой мухи, ответил мистер Джилберт, всем видом показывая, что делает снисхождение к ее официальному статусу. – Мы уничтожаем все зараженные тела, согласно стандартным процедурам Центра по контролю за эпидемиями.

– Но вы не работаете ни на какой Центр! – воскликнула Скалли. – Я все знаю, вы прикрываете корпорацию «Пинк Фармацевшен»!

– Да? Попробуйте это доказать. Я действительно штатный сотрудник федерального Центра по контролю за эпидемиями.

– Сколько вам заплатила «Пинк Фармацевшен»? – зло спросила Скалли.

Мистер Джилберт лишь улыбнулся в ответ.

– Где доктор Осборн?

Он удостоил ее уверенным презрительным взглядом и вновь посмотрел в прежнем направлении. Скалли тоже посмотрела в ту сторону. Она успела разглядеть бирку на мешке, который запихивали в печь.

На бирке значилось: «028. Филипп Осборн» .

– Доктор Осборн рассказал мне то, что здесь произошло, – процедила Скалли в бессильной ярости. – Об этом узнают все.

– То, что здесь произошло… это было неизбежно. А доказательств у вас нет никаких. Вряд ли вы захотите прослыть сумасшедшей. Кто вам поверит?

– У меня есть подписанные показания доктора Осборна! – пошла на чистый блеф Скалли, взмахнув исписанными листочками в руке.

Мистер Джилберт вновь улыбнулся:

– Я бы посоветовал вам, что сделать с этими листочками. Да вы и сами догадаетесь. Можете бросить их в печь – они никакого значения не имеют. Они НЕ ПОДПИСАНЫ.

Скалли стояла, глядя на полыхающее пламя в печи, пожирающее то, что совсем недавно было доктором Филиппом Осбор-ном, и в бессильном гневе сжимала кулаки.

– Я вам даже больше скажу, – вдруг произнес мистер Джилберт. – Тот, кто был Робертом Торренсом, сейчас в теле сбежавшего заключенного. Но жить ему осталось совсем немного. И эта тайна будет закрыта навсегда.

Рабочий захлопнул крышку печи, словно завершая разговор.

Мистер Джилберт повернулся и ушел, оставив Скалли наедине с ее невеселыми думами.