Текст книги "Месть моя сладка"

Глава 8

С головой поглощенная бурным романом с Дэвидом, я напрочь забыла про неразрешимую задачу, которую поставил предо мной выигрыш конкурса «Совершенной женщины» на звание самой романтической пары Великобритании. И вот в пять часов, когда я уже собралась уходить, предвкушая встречу с Дэвидом, телефон на моем столе зазвонил. Причем было в этом звонке что-то обвиняющее.

Я сразу догадалась, что звонок городской. Таких звонков за все время службы мне было раз, два и обчелся. Как правило, звонил мне только босс, мистер Чайверс, который неизменно интересовался, почему после стольких лет практики и оплаченных компьютерных курсов я по-прежнему печатала с ошибками.

– Стол Эли Харрис, – радостно отрапортовала я.

– Это Эли? – прозвучал женский голос.

– Да, – сказала я, недоумевая, почему представилась столом.

– Привет, Эли! Это Аманда. Вы ведь обещали мне сегодня позвонить. Помните? Насчет фотосъемки. Для «Совершенной женщины».

– Да, Аманда, конечно, – сказала я, усаживаясь, чтобы не утруждать свой мыслительный центр. – Обещала. Извините, почему-то из головы вылетело. Работой по самые уши завалили. Вы понимаете, как это бывает. – На деле же большую часть дня я провела в крохотной курилке с Ким, девушкой из канцелярии, без конца мусоля волнующие перипетии столь неожиданного воссоединения с Дэвидом. А вот Джулия, как ни удивительно, выслушивать подробности не пожелала. Лишь обронила, что, на ее взгляд, закончится эта история печально.

– Ну так что, милочка? – спросила Аманда.

– В каком смысле?

– Решили вы наконец, когда мы вас снимать будем? – В голосе Аманды прозвучало нетерпение. – Я понимаю, что вам некогда, но, согласитесь, милочка, это не столь большая плата за две недели в таком раю, как «Санта-Бонита». Вы согласны? Между прочим, я сама там в прошлом году побывала. Божественное место! Все утопает в роскоши. Вы просто на седьмом небе окажетесь.

В голове моей вихрем пронеслись видения: белоснежный песок, изумрудные пальмы, лазурное море… Но как, черт побери, мне все это увидеть, если я осталась без жениха?

– Вы уже поговорили со своим милым о том, какое время его устраивает? – спросила Аманда.

– Я… м-м-м… – Я замялась, не зная, что ответить. И вдруг меня осенило: я ведь снова обрела Дэвида! Более того, не пройдет и четверти часа, как мы с ним встретимся. А там еще немного терпения, и, глядишь, обручальное колечко с бриллиантом опять засверкает на моем пальце. Мне оставалось лишь пригласить Дэвида поехать со мной на Антигуа.

– Аманда, – сказала я, радуясь как ребенок, – через пятнадцать минут я увижусь с Дэвидом. Мы обсудим с ним наши планы, а утром я вам перезвоню. Хорошо?

– Вы обещаете. Эли? – серьезно спросила Аманда. – Не забудете? В котором часу вы позвоните?

– Утром, как только приду на работу, – пообещала я.

Положив трубку, я мысленно поздравила себя с успехом. На сердце сразу полегчало. Я встала из-за стола и уже готова была запереть кабинет, когда телефон зазвонил вновь. Причем опять звонили из города.

Я прикусила губу. Как быть? Может, не снимать трубку? Небось какой-нибудь назойливый клиент трезвонит. А вдруг Дэвид? Беспокоится, почему я задерживаюсь. Или хочет за мной заехать. Я тут же растаяла и сняла трубку.

– Ну и паразитка же ты! – проскрипела трубка.

Я похолодела. Липкие пальцы страха сдавили мое горло. Кто это, Лайза Браун? Неужели она уже все знает?

– Где ты шлялась ночью, потаскуха этакая?

Я испустила вздох облегчения. Эмма!

– Мы вернулись из больницы, а вас с Дэвидом и след простыл. Я не знала, что и подумать! Пока Марвин не поведал мне, что Дэвид оставил ему на кухонном столе записку… – Эмма многозначительно замолчала.

– Какую записку? – осведомилась я.

– В ней было всего одно слово, – сказала Эмма. – Хочешь знать какое?

Я промолчала, предчувствуя недоброе.

– «Трахнул!»

– Трахнул? – переспросила я упавшим голосом. Вот подонок! И когда успел? Наверное, пока я одевалась.

– Да, представь себе. Так я права, предположив, что его жертвой стала ты? Ладно, можешь не отвечать, Элисон Харрис… Но знай: я тебя презираю!

– Почему?

– Ты меня подвела.

– Подвела? – эхом откликнулась я, не понимая, куда она клонит.

– Обманула мои ожидания, – пояснила Эмма. – Сколько он тебя уговаривал, Эли? Минут десять? Пять? Две? Или ты валялась у него в ногах, пока мы суетились в больнице вокруг бедненького, пострадавшего Эндрю?

– Ни у кого в ногах я не валялась! – запальчиво возразила я. – Даже у Дэвида.

– Но ты хоть поняла, за чем он охотится? – осведомилась моя подруга.

– Что значит – охотится? – недоуменно переспросила я. – Он сказал, что о многом передумал с тех пор, как мы с ним расстались. Осознал, как много я для него значила. Понял, сколько потерял. Очень хочет, чтобы мы снова были вместе.

– Пф! – фыркнула Эмма. – Он просто мечтает на Антигуа за твой счет прошвырнуться!

Это меня задело по-настоящему.

– С какой стати? – вспылила я. – Он и не подозревает об этом. Кроме тебя, я ни с кем не делилась. Ни единой живой душе не говорила.

– Ты не говорила, . – согласилась Эмма. – Но я разболтала Марвину. А Марвин раззвонил всем остальным, пока мы с тобой в сортире сидели. Разуй глаза, Эли! Дэвид решил, что если вы сейчас помиритесь, то ты захватишь его с собой. Бесплатно. Вот и вся недолга.

– Ничего подобного, – возразила я, хотя на душе у меня скребли кошки. – Он и сегодня пригласил меня к себе сразу после работы. С какой стати ему так себя вести, если он не рассчитывает, что все у нас наладится? Ведь в любой миг может Лайза нагрянуть!

Эмма захихикала. Вышло это у нее довольно гаденько, как мне показалось.

– Это вряд ли, – многозначительно произнесла она. – Лайза Браун два дня назад укатила на три недели в Гастингс. Будет там проходить курс психологической реабилитации. Это мне Марвин сказал. Он знаком с ее сестрой.

– Что ж, – холодно ответила я, – значит, в любой миг она уже не нагрянет. Я не такая дура, Эмма. Сама знаю, когда мужик со мной только переспать хочет. Дэвид не такой. Он действительно хочет, чтобы мы помирились. Я почувствовала это, как только он… поцеловал меня.

– Не говори ерунду, – попыталась урезонить меня Эмма. – Дэвид дерьмо, и ты отлично знаешь.

– Это мы еще посмотрим. Я его в лоб спрошу, чего он добивается. Расстанется ли он с Лайзой и чего ждет от меня. Идет? И я наперед знаю, что он мне ответит, Эмма. Потерпи немного. Увидишь, я тебя порадую.

– Если будешь ночевать дома, – ответила моя подруга. – Послушай доброго совета, старушка. Не приглашай этого говнюка на Антигуа…

Глава 9

– Дэвид, – с места в карьер заявила я, едва бывший жених открыл дверь, – хочешь поехать со мной на Антигуа?

– Антигуа? – с недоумением переспросил он. – А где это? С чем его едят?

– Это остров в Вест-Индии, дурень, – сказала я. – Мне удалось победить в конкурсе и получить потрясающий приз – двухнедельную путевку на двоих на Антигуа. По системе «все включено». Хочешь поехать?

– Спрашиваешь! – Дэвид в восторге приподнял брови. – Это же мечта моей жизни! Когда летим?

– Ориентировочно в следующий четверг. Но если хочешь, можем отложить на пару недель.

Дэвид мысленно прикинул что-то и кивнул.

– Нет, четверг меня вполне устраивает, – произнес он. – Какая же ты умница, Эли! Но скажи, как тебе удалось выиграть?

– О, для этого мне пришлось всего-навсего ответить на пару вопросов и придумать рекламный слогам, – бойко соврала я, не желая пока раскрывать перед ним все карты. Еще чего доброго перепугается насмерть, узнав, что его собираются выставлять напоказ в качестве сильной половины самой счастливой пары в мире.

– Вот уж не ожидал, что ты способна на такие подвиги, – восхищенно произнес Дэвид.

– Мне просто некуда было девать время, пока дырка в животе заживала.

– Но ты и в самом деле готова взять меня с собой? – неожиданно спросил он. – Несмотря на то что в последнее время я вел себя не самым идеальным образом? – Он погладил меня по груди, надеясь тем самым вымолить прощение. – Ты ведь могла бы и с Эммой поехать.

– Конечно, – кивнула я. – Но я предпочитаю пригласить тебя. Что мне делать с Эммой на райском острове целых две недели? К тому же она храпит. Да и отношения у нас с ней сейчас не самые хорошие.

– Райский остров! – мечтательно воскликнул Дэвид. – Это именно то, что нам с тобой нужно, Эли, чтобы восстановить отношения. До чего же здорово вырваться хоть на какое-то время из нашей обыденной и серой жизни!

Мы разлеглись на софе и принялись мечтать вслух о том, как будем блаженно валяться на золотом песке, подставляя тела ласковому солнышку.

– Говоришь, «все включено»? – уточнил Дэвид. – И выпивка тоже?

– В брошюре, которую мне прислали, сказано, что платить не надо только за напитки местного производства. Но никто не помешает тебе при желании купить твое любимое пиво.

– Это ничтожная цена за две недели в раю в обществе женщины моей мечты! – возликовал Дэвид, любовно целуя меня в лоб. – Какая же ты умница, Эли! А что за слоган ты придумала?

– Точно не помню. Речь шла про какое-то средство для загара.

– Быть не может, чтобы ты не помнила, – засомневался Дэвид. – Давай колись, Эли, ведь ты должна гордиться своей выдумкой. Если бы не твой слоган, не видать нам Антигуа как своих ушей. Ну скажи, будь человеком!

– Нет, – запротестовала я. – Мне за него стыдно.

– Эли, говори!

Дэвид схватил меня за лодыжку, и я поняла: настроен он серьезно. Если я не придумаю лозунг, он защекочет меня до полусмерти.

– Ну ладно, – сдалась я. И тут меня осенило: – «Позабыв меня забрать, и не думай загорать!» Нечто в этом роде, – торжествующе закончила я.

Глаза Дэвида полезли на лоб. Но лодыжку мою он отпустил.

– Только и всего? – недоверчиво спросил он.

– Наверное, остальные еще хуже придумали, – смело предположила я.

– Наверное, – с сомнением произнес мой бывший жених. – Ну и Бог с ними. Главное – мы победили!

И он зычно затянул «Вива, Испания!».

– Вообще-то мы на Карибские острова летим, – напомнила я. – А не в Испанию.

– Про Карибы я песен не знаю, – сказал Дэвид, разводя руками. – Так ты уверена, что я тебе ничего не должен за эту поездку?

– Не то чтобы совсем ничего, – промурлыкала я, обольстительно переворачиваясь на спину. – Кое-чем ты меня вознаградить можешь…

Заснула я в ту ночь довольная, как хрюшка в навозной куче. Дэвид, свернувшись, лежал рядом, голова его покоилась на моем плече. Я залюбовалась его прекрасным, до боли родным профилем, и вдруг мне показалось, что в моей жизни вновь засияло солнце. Неужели весь этот рождественский кошмар мне только пригрезился? Я снова с Дэвидом. И связывающие нас узы стали, похоже, даже крепче, чем прежде.

– Все, Дэвид Уитворт, – прошептала я, вдыхая аромат его волос. – Больше я тебя никогда не отпущу. Ты слишком много для меня значишь. Я люблю тебя так, как никого и никогда не любила.

– И я люблю тебя, Лайза, – сонно пробормотал он.

Лайза!

Словно ледяной водой меня окатил. Я подскочила, намереваясь испепелить его взглядом, но Дэвид мирно спал. Лицо его было невинным, как у младенца. Я решила проявить снисходительность. Бедняга просто слишком много времени провел с Лайзой и, конечно же, успел к ней привыкнуть. Ничего, на Антигуа он навсегда забудет ее имя.

В противном случае я удавлю его голыми руками!

– Можно от тебя позвонить? – спросил Дэвид на следующее утро.

По моему требованию мы ночевали в моей квартире. Я хотела во что бы то ни стало поутру продемонстрировать Дэвида Эмме. Чтобы ей нос утереть. Представьте себе мое разочарование, когда я поняла, что именно эту ночь нахалка выбрала для того, чтобы провести вне дома. Позже выяснилось, что она решила остаться у Марвина, чтобы я могла в одиночестве поразмышлять над своим поведением. В итоге вышло так, что лишь Пушистик стал свидетелем моего торжества. Не могу сказать, чтобы кот остался доволен нашим воссоединением. Со времени нашей размолвки с Дэвидом он спал на моей постели, и появление соседа его мало порадовало.

– А кому ты собираешься звонить? – простодушно осведомилась я.

– Мне нужно срочно переговорить с боссом.

– Как, ведь сегодня суббота! – изумилась я.

– Он уже на службе. Он оттуда почти не вылезает. А я должен предупредить его, что собираюсь взять двухнедельный отпуск.

– Ах да, конечно! – Я сконфуженно улыбнулась и указала ему на телефонный аппарат в виде Микки-Мауса, который стоял у изголовья кровати.

– Ну и зверюга! – усмехнулся Дэвид. – А другого аппарата у тебя нет?

– Он прекрасно работает, – заверила я. – А кнопки набора – на левом ухе Микки. Сзади.

– Боюсь, не смогу разговаривать с боссом по такому аппарату, – капризно заявил Дэвид.

– Можно подумать, ты впервые им пользуешься! – возразила я.

– Да, но прежде мне не приходилось врать и выкручиваться, объясняя, с чего это мне пришло в голову взять отпуск зимой, когда столько работы. В феврале всегда полно лопнувших труб. и протечек. Страховых случаев хоть отбавляй. И мне нужно спокойно подумать. – И он озабоченно посмотрел на меня.

– Что ж, тогда можешь позвонить из гостиной, – уступила я.

Дэвид вскочил, быстро вышел из спальни и закрыл за собой дверь. Секунд тридцать я продолжала лежать в постели, наслаждаясь тонким ароматом его лосьона после бритья, и вдруг меня обуяло любопытство. Что он изобретет, чтобы надуть босса? Надеюсь, не примитивную байку про безвременно скончавшихся родственников в Патагонии?

Мой взгляд упал на смешливую рожицу Микки-Мауса. Мне оставалось только поднять трубку и послушать, как мой любимый водит босса за нос.

«Нет, не стоит, – убеждала себя я. – Дэвид вернется и сам мне все расскажет».

И все же любопытство взяло верх. Мне давно хотелось узнать, какой голос у его босса. А Дэвиду и в голову не придет, что я его перехитрила. Я давно научилась бесшумно снимать трубку и слушать, с кем общается по параллельному аппарату Эмма. Это было в тот период, когда я подозревала, что она крутит шашни с Дэвидом. Разумеется, ничего подобного на самом деле не происходило.

– Смотри, Пушистик, не проболтайся, – строго предупредила я кота, лениво развалившегося на коврике. – А то скорняку тебя отдам.

В ответ Пушистик лишь широко зевнул. Да, мол, умрет, но мою тайну сохранит.

– …так что две недели меня не будет, – сказал Дэвид. – Надеюсь, это не очень долго?

Неужто он решил сказать боссу правду? Это меня изумило. На что же он рассчитывает?

– О, Дэвид, без тебя мне будет так одиноко! – раздался в ответ женский голос.

Надо же, а я была уверена, что босс Дэвида – мужчина!

– Пойми же, для меня это едва ли не единственная возможность получить повышение, – продолжил Дэвид. – А моя работа связана с командировками, сама знаешь. Да и потом, что такое две недели, моя сладенькая? Тем более что все это я ради нас с тобой делаю.

– Ах, пупси-купси, ты правду говоришь?

Пупси-купси! Только теперь до меня наконец дошло, что на другом конце провода вовсе не его босс!

– Да, рыбка моя, – ответил Дэвид. – Постараюсь привезти тебе какой-нибудь милый сувенирчик.

Я бесшумно повесила трубку и поразилась тому, что не завопила во всю мочь. Прошло еще минуты три, и мой вероломный любовник вернулся. Должно быть, распрощавшись с этой стервозной потаскухой, Лайзой Браун, он и в самом деле боссу позвонил.

– Ну как? – спросила я, тщетно пытаясь унять дрожь в голосе. – Удалось провести его?

– Да, как последнего простофилю, – с довольной ухмылкой похвастался Дэвид, проскальзывая под одеяло и по-хозяйски запуская руку под мою ночнушку. – Он даже ничего не заподозрил. А сейчас я бы с удовольствием чашечку чаю перехватил. А то немного понервничал. Ты, случайно, на кухню не собираешься, пупси-купси?

– Пупси-купси? – переспросила я, едва сдерживая гнев.

– Это новое прозвище, которое я для тебя придумал, – поспешно ответил Дэвид. – Подходит, да?

– Не уверена, – ответила я, соскользнула с кровати и, пошатываясь, встала. Прежде Дэвид никогда не называл меня иначе, как по имени. Более того, сказал однажды, что подобные словечки придумывает лишь тот, кто боится попасть впросак, в решающий миг перепутав настоящее имя.

– Хорошо, я заварю чай, – сказала я, торопясь покинуть спальню. В противном случае постель обагрилась бы кровью. Причем не моей.

– С молоком, пожалуйста, – добавил Дэвид. – И с двумя кусочками сахара. Моя карибская королева!

– Чай, молоко, два сахара, – бубнила я себе под нос, спускаясь по лестнице шаткой и неуверенной, словно меня только что пыльным мешком по голове стукнули, поступью. Я поставила чайник на плиту, чувствуя, как постепенно и сама закипаю. Дело принимало совершенно неожиданный оборот. Из подслушанной мной беседы недвусмысленно явствовало, что Дэвид не намерен объявлять Лайзе о разрыве отношений. Более того, похоже, что сразу по возвращении он навострит лыжи к этой лахудре.

Послать бы этого двуличного гада куда следует!

С другой стороны, вряд ли следовало ожидать, что Дэвид может порвать с ней отношения по телефону. Тем более пока она проходит курс психологической реабилитации в Гастингсе. Возможно, он решил отложить выяснение отношений с Лайзой до нашего возвращения? Или вознамерился отправить ей письмо с Антигуа?

Нет, поездку, пожалуй, все-таки отменять не стоит, решила я.

С другой стороны, на кой черт Дэвиду Уитворту проявлять столь неуместную тактичность? Ну проходит Лайза – черт бы ее побрал – курс психологической реабилитации, и что из того? Я, между прочим, еще не знала, выживу ли после операции, когда он сбежал от меня.

Нет, все-таки надо показать этому негодяю, где раки зимуют!

Очевидно, он намеревался воспользоваться двухнедельным отдыхом, чтобы сделать окончательный выбор. Но мне вовсе не улыбалось две недели проводить в томительном ожидании. Я хотела услышать ответ немедленно. Могла ли я наслаждаться отдыхом, каждую минуту думая о том, что сразу по возвращении мой неверный любовник нырнет в жаркие объятия демонической Лайзы Браун? Нет, это неминуемо превратит сказочный отдых в ночной кошмар. Не говоря уж о том, что в глубине души меня грызло ужасное предчувствие: Дэвид уже сделал выбор! Понятно, не в мою пользу. А мне достался утешительный приз – две недели секса в обмен на вечное одиночество.

Чайник наконец вскипел, и я залила крутым кипятком два пакетика в чашках. Дэвид был помешан на хорошем чае. Никаких пакетиков и чашек он не признавал. Чай, причем непременно листовой, следовало заваривать исключительно в фарфоровых чайниках. Но в том состоянии, в котором я пребывала, мне меньше всего на свете хотелось потакать его капризам.

«А вдруг, – спросила я себя, подливая в чашку молока, – я тоже еще не приняла окончательного решения? Может, мне самой стоит использовать две недели на Антигуа исключительно для самого разнузданного секса, а потом, использовав Дэвида, бросить его жалкие, измочаленные останки сопернице?»

Нет, ни за что, решила я, размешивая в чашке два кусочка сахара. Все-таки Дэвид был мне когда-то небезразличен, чтобы так его использовать. Не могла же я уподобиться Эмме, которой ничего не стоило, проведя с парнем бурную ночь, улизнуть рано утром, оставив тому в утешение вымышленный номер телефона. Примостившись на табуретке, я с грустью уставилась на тюбик мази «Огненный перчик». Эмма называла ее «жгучкой» и использовала для растирания противно ноющей коленки.

– Ну как, пупси-купси, готов чай? – послышался голос Дэвида из спальни.

– Да, уже несу! – откликнулась я. Кротко, как прежняя Элисон, которой еще не вырезали аппендикс и которая пока не знала о предательстве своего возлюбленного. Сама же, вне себя от злости, схватила ни в чем не повинный тюбик «жгучки» и стиснула так, что он едва не лопнул.

– Ты что-то очень копаешься, – капризно пожаловался Дэвид.

Я водрузила на поднос чашки, а также упаковку бисквитного печенья в шоколаде и начала восхождение по лестнице. Дэвид уже унюхал аромат чая, и его ноздри хищно раздулись в предвкушении любимого напитка.

– Восхитительно! – сказал он. – Ты всегда просто отменно завариваешь чай.

– Спасибо.

– Залезай ко мне, – предложил он, приподнимая край одеяла и бесцеремонно сгоняя с кровати Пушистика. – Я уже окоченел без тебя.

Я проскользнула в постель и, как бы невзначай, распахнула халатик, обнажив свои прелести. Дэвид жадно уставился на мою грудь.

– Как насчет тарзаньих страстей и необузданного секса? – спросила я, пытаясь унять дрожь в голосе. И тут же, не дожидаясь ответа, опрокинула опешившего экс-жениха на подушки. Рука моя юркнула в его трусы. Прежде я никогда не проделывала это с такой смелостью.

Глаза Дэвида полезли на лоб.

– Я решила, что пора помочь тебе выбрать, кто из нас лучше – я или Лайза Браун, – заявила я, хватая его член. – Ой, что-то мои руки огрубели. Нужно их немного смазать.

– Смазать! – мечтательно повторил Дэвид, словно я предложила сделать ему минет.

Я полезла в карман халата.

– Закрой глаза! – нараспев протянула я так соблазнительно, как только сумела.

Дэвид с трепетом повиновался.

Я выдавила на ладонь едва ли не все содержимое тюбика «жгучки», после чего снова ухватилась за внушительный инструмент Дэвида. Мне понадобилась буквально пара-тройка движений, чтобы глаза Дэвида широко раскрылись. Судя по его виду, он впервые в жизни осознал, что граница между райским наслаждением и адской болью весьма и весьма условна.

– Твою мать!.. — истошно завизжал он и, стряхнув мою руку, вскочил. – Какого хрена, Эли? Ты что, взбесилась? Мои бедные яйца, что с моими яйцами? Что ты со мной сделала? У меня все горит! Я подыхаю!

Он опрометью кинулся в ванную и пустил холодную воду.

– Ой, блин! – доносились из ванной его вопли. – Мать-перемать твою! Эли, вызови «скорую»! Ой, блин! Ты меня прикончила!

Я неспешно прошествовала к ванной и остановилась в дверях, небрежно прислонясь к косяку.

– В чем дело, Дэвид, дорогой? У тебя что-нибудь болит?

– Чем ты меня намазала, сука ты этакая?

– Ничем, – ответила я, с невинным видом пожимая плечами. – Постой-ка, может, вот этим? – Я извлекла из кармана остатки «жгучки» и воззрилась на мазь с таким видом, будто увидела впервые.

– Ты намазала меня «Огненным перчиком»? – Голос Дэвида сорвался на фальцет. – Мерзавка! Да ты совсем чокнулась!

– А в чем дело?

Дэвид, бережно прикрыв пострадавшие чресла, ринулся в спальню и принялся с бешеной скоростью одеваться.

– Что на тебя нашло, психопатка чертова? – чуть не плача, спросил он. – Ты что, искалечить меня решила?

– Искалечить тебя! – задумчиво переспросила я. – Да ты, между прочим, только что вешал Лайзе Браун лапшу на уши про какую-то зарубежную командировку. И даже не думал рассказать ей, что улетаешь со мной!

У Дэвида отвисла челюсть.

– Что? – тупо спросил он.

– Пока ты звонил из гостиной, я подслушивала по Микки-Маусу, – мстительно пояснила я. – Ты уж извини, Дэвид, но ничего не выйдет. Не могу я взять тебя с собой, зная, что, как только вернешься, ты сразу помчишься к Лайзе. Тебе придется сделать выбор прямо сейчас, не сходя с места. Или я, или Лайза Браун. Что скажешь?

– Я тебе все скажу, – процедил Дэвид, бережно поглаживая свои яйца, словно они были отлиты из чистейшего золота. – Моя жизнь мне во сто крат дороже всех твоих Антигуа и Хрентигуа! Ты просто стерва, Эли Харрис! К тому же бешеная! Твое место в психушке!

– А ты собачье дерьмо, Дэвид Уитворт! – завизжала в ответ я и продолжала поносить его последними словами, высунувшись из окна, пока он несся к стоянке, как заяц. – Нет, ты хуже дерьма! Дерьмо по сравнению с тобой – повидло! Последний гнида благороднее тебя в сто тысяч раз!

Машина Дэвида скрылась за углом. Я уже закрывала окно, когда заметила какого-то мужика, ошалело пялившегося на мою оголенную грудь.

Козел вонючий!

А Дэвида и след простыл.

И почему Эмма всегда права?