Текст книги "Сто оттенков ночи"

Глава 10

Игнат

Я не хотел возвращаться к себе. Не имел никакого желания выяснять сейчас отношения. Позже. Я тупо отмахнулся от женщины, что находилась в моей квартире.

Альбина несколько раз звонила, пока я вез мелкую, после чего я просто отключил звук и сунул телефон в карман. Несясь по ночной трассе, я набрал своей девушке.

– Ты с ней? – первое, что она спросила, как только приняла вызов.

– Я один, еду в клинику. – в трубке раздался смешок, после которого последовало:

– От одной подстилки к другой?

– Ты пьяна?! – жестко прозвучал мой голос.

– Да! И знаешь, почему я напилась?! От счастья! Я многое терплю…

– Ложись спать, – резко перебил ее. – Поговорим, когда протрезвеешь! – закончил говорить и сбросил звонок.

Проезжая парк Горького, думал остановиться, выйти, постоять у воды… Сильней вдавив педаль газа, промчался мимо.

Мне бы и самому не помешало влить в себя бутылку виски, чтобы вырубиться и не думать о девочке с большими светлыми глазами! Хотя не уверен, что это поможет! Без лоботомии мне не вырезать из башки прошлую ночь! И равнодушный взгляд, что она подарила мне сегодня на прощание!

– Кто сегодня дежурит? – спросил медсестру за стойкой.

– Марина Олеговна.

– Она же вчера дежурила, если я не ошибаюсь.

– Они поменялись с Константином Игоревичем, у него сегодня у дочки день рождения…

Не став слушать дальше, направился в кабинет. В это время занять себя в клинике нечем, если только заполнить или просмотреть истории болезней. Еще два-три месяца назад я бы позвонил Шефу или Алмазу, и они без лишних вопросов завалились бы со мною в бар…

Подтянул к себе стопку карт, в дверь негромко постучались и, не дожидаясь приглашения, вошли.

– Мне сказали, что шеф на работе, – улыбаясь, вплыла в кабинет миниатюрная женщина с доброй улыбкой.

– Забежал на минуту кое-что посмотреть. – мой немного резкий тон обескуражил Марину.

– Я помешала?

– Нет. День был непростым.

– У тебя же завтра операция, тебе бы выспаться. – напомнила мне подруга.

– Я забыл, Марин, что завтра мне с утра в больницу, – растер устало лицо.

– Есть свободная палата, да и в ординаторской, кроме меня, никого нет. Хочешь, я сделаю тебе массаж? – на секунду я задумался, но, мотнув головой, поднялся на ноги.

– Сейчас поеду домой. Тут все спокойно? – сменил тему.

– Ничего нового. Как ни облизывай богатых старичков, вечно найдутся недовольные… Ах, да. Старшая просила передать, что одна из санитарок в конце месяца планирует увольняться, нужно найти замену.

– Марина, у нас очередь на освободившиеся вакансии, посмотрите анкеты, пригласите женщин на собеседование…

– Поняла, поняла. Не буду тебя грузить.

– Звони, если что.

В квартире стояла тишина. Свет горел почти во всех комнатах, кроме моей спальни. Там в одежде поверх покрывала спала Альбина. Укрыв ее пледом, пошел тушить везде свет. В кухне на столе стояла почти пустая бутылка текилы, а полная пепельница окурков расположилась на подоконнике. Выкинув все, достал из пачки последнюю сигарету и прикурил. Достал из бара коньяк, не жалея плеснув в стакан. Нервно докурив сигарету, потушил окурок. Сделал большой глоток коньяка, затем еще один…

Без допинга хрен усну!

Обняв подушку, завалился на диван, подмял ее под себя и перевернулся на живот. Не получается не думать о мелкой!

Как только коньяк усвоился в организме, мне стало не до принципов – я желал повторения прошлой ночи! Мне не хватило этих нескольких часов. Меня впервые разъедала ненасытная жажда! Я был уверен, что в сексе стану ее проводником! Обучу, раскрепощу. А теперь кто-то другой…

– Мудак! – выругался в голос, представив на секунду, что она лежит в чужих объятиях.

* * *

Ева

Ночь – это самое тяжелое время дня. Я остаюсь одна, пытаюсь отвлечься, не думать о том, что он с другой, но предательские слезы сами скользят по щекам. В те дни, когда я его не вижу, немного легче, но не получается совсем выбросить Игната из головы. Я запретила себе вспоминать ту ночь, будто ее и не было.

В ту ночь, когда он довез меня до общежития, я держалась до тех пор, пока за мной не закрылась дверь. Где-то теплилась надежда, что Воронов окликнет, позовет…

Я причинила боль его невесте, ведь наверняка она все поняла, но и сама всю ночь умирала от боли. Не рыдала, не билась головой в подушку, нет, я просто до утра сидела в кровати и смотрела в темноту. Тело словно одеревенело, только зияющая дыра в душе болела и напоминала, что я еще жива.

В институт на следующее утро не пошла, позвонила Лазарю, и мы вместе поехали проведать маму. Он, конечно, всю дорогу нудил, что не стоит пропускать, но, видя мой отрешенный взгляд, заткнулся. Сам он примерным студентом не был, его «по милости» Воронова чуть не отчислили на пятом курсе.

Мама была на работе, нашему приезду она обрадовалась, но поругала, что мы оба пропускаем учебу. Выглядела родительница бодро, свежо. Весь день мы провели вместе.

«Может, я зря вчера развела панику?»

Когда пришло время нам уезжать, я заметила, что мама утомилась, а ведь она только недавно вышла из отпуска.

– Мам, тебя ничего не беспокоит?

– Ева, ты о чем? – искренне удивилась она.

– Не обращай на нее внимания, она у нас в доктора играет, – усмехнулся брат и забрал сумку с продуктами, которую мама заботливо собрала мне.

Тема эта закрылась, но мои опасения от этого не развеялись. Лазарь спустился вниз, мама подошла ко мне и обняла.

– Рассказывай, что случилось, Ева?

– У нас сейчас два цикла, мама. Мазурка читает терапию, а Коршун оперативную хирургию. Сдадим экзамен, он нам будет вести топографическую анатомию. Мне ему два экзамена сдавать! – застонала я притворно. – Чтобы не вылететь из института приходится всю ночь зубрить. – знала, что от ее внимания ничего не ускользнет, тем более мой бледный вид, поэтому еще в пути придумала отговорку.

– Ночами надо спать, Ева. В некоторых институтах эти два предмета сдают в одном цикле, все не так страшно.

– Но сдают же не Коршуну! – возмутилась я.

– Ты сдашь! Ты у меня умница, – гладила мама меня по спине. В носу защипало, я чуть не разревелась.

Вернулись мы в тот день поздно, Лазарь настаивал всю обратную дорогу, чтобы я заехала к отцу, но я категорически отказалась.

В четверг допоздна была в институте. Со следующей недели появится постоянное расписание, занятия наши в основном будут проходить в больницах.

Мазурка столько задала, что позаниматься по другим предметам времени не нашла, сказывались и недосыпания. Проснувшись в пятницу рано утром, я сначала решила не ходить на занятия Игната, хотела взять лекции у Тани и позаниматься самостоятельно. Отбросив трусливую мысль – прятаться от Воронова, я стала собираться в институт.

«Умру, но не покажу, как мне тяжело!» – твердо решила я.

Игнат ни в чем не виноват. Это было мое решение – провести ночь вместе, мне за это и нести ответственность. Пусть будет счастлив. А я сумею, глядя ему в глаза, радоваться и улыбаться…

* * *

Ева

– Со следующей недели наши занятия будут проходить… – Воронов озвучивал информацию, которую до нас уже донесли. Единственное, мы не знали, что в субботу придется ездить в его частную клинику.

Я не любила сидеть рядом с Федей, но сегодня сама к нему подсела. Придется до вечера терпеть его восторженные взгляды, неумелые заигрывания, слушать нелепые комплименты и тихое влюбленное сопение. Но, наверное, сегодня мне это было нужно. Шоковая доза слюнтяйства, чтобы не обращать внимания на мужчину, по которому тайно схожу с ума.

Таня с Олей сидели впереди нас. Я еле успевала записывать за Игнатом Валерьевичем, Федя конспектировал не все, выделял основное и делал пометки.

На обратной стороне тетради он писал всякие нелепости и давал мне их прочесть. Я улыбалась каждой шутке, но в душе этой радости не чувствовала. Взгляд преподавателя ни разу не остановился на мне, он на всех смотрел одинаково – вскользь.

Старалась изображать только учебный интерес, но часто прокалывалась. Игнат скинул пиджак костюма, закатал по локоть рукава рубашки, а я засмотрелась на его красивые со вздутыми венами руки. Непроизвольно в памяти всплывали картины, как он этими самыми руками сжимал меня в объятиях, ласкал обнаженное тело.

– Читай, – пихнул меня в бок Федя, возвращая из моих воспоминаний в аудиторию.

«Пойдем вечером погуляем?»

Притягиваю к себе тетрадь и пишу ответ.

«Завтра по расписанию у нас снова Коршун. Не хочу получить отработку».

Федя наклоняется ко мне, пишет через мою руку ответ, а я стараюсь читать за ним, хотя это неудобно, он закрывает надпись рукавом халата.

«Он не посмеет. Коршун просто не знает, что ты умница и красавица!»

Поднимает на меня влюбленный взгляд, я улыбаюсь, а Федя продолжает, что-то дописывать в тетради, но из-за его руки не удается прочесть коряво написанные слова.

– Гайдуков отвечайте на вопрос! – раздался рядом резкий пугающий голос преподавателя.

Я не успела прочесть последнее предложение, тетрадь из-под наших рук Игнат вырвал. Я пыталась удержать ее, прижав кулаком к парте, но потерпела стремительное фиаско. Федя поднялся на ноги. Воронов читал нашу переписку, а мой друг, что-то невнятно отвечал.

Я помочь ему не могла, прослушала, о чем спрашивал Игнат Валерьевич.

«Надо мне было назвать его Коршуном?!»

– Гайдуков, первая отработка! – жестко проговорил Воронов, но смотрел при этом на меня. Федя опустился на стул. – Ответите на вопрос? – обратился он ко мне. Я не успела помотать головой, в этот момент к нам развернулась Таня. – Вы хотите помочь друзьям? – переключилось внимание Игната на подругу. Танина шея тут же повернулась обратно.

«Дружба дружбой, а отработки врозь». – пришло мне на ум, и я чуть не улыбнулась.

Воронов выдержал небольшую паузу, не знаю, чего он ждал, наверное, что я все-таки отвечу.

Упавшая на стол общая тетрадь разрезала мертвую тишину в аудитории. Не удивлюсь, если кто-нибудь подскочил на месте.

– Отработка, Кузьмина!

Пока он шел к кафедре, я подтянула к себе тетрадь Феди и развернула ее с обратной стороны. Пробежала глазами последнее послание.

«Давай прогуляемся немного, посидим где-нибудь, а потом вместе позанимаемся. Хочешь, у меня?»

* * *

Игнат

После той ночи мы так и не поговорили с Альбиной. Этот разговор завис где-то в воздухе. Утром она пыталась выяснить отношения, но я опаздывал на работу.

– У меня через час операция, поговорим позже, – кинул я и ушел.

Она не звонила, не писала. Как любая женщина, Альбина ждала от меня раскаяния и подарков, проблема была только в том, что я не чувствовал раскаяния.

Я думал о другой. Будто повернулся на мелкой. Меня ломало, как наркомана! Несколько раз хотел ей позвонить, но останавливал себя. Ева оказалась глотком свежего воздуха в моем душном, пропертом гнилью мире.

«Это желание угаснет, нужно только время!» – говорил себе.

Я хотел ее увидеть…

Увидел!

Мелкая купалась во внимании Гайдукова! Ее отрешенный взгляд и улыбки, которые она ему бросала, будили во мне зверя.

Я половину пары за нами наблюдал, сдерживая злость. Николай Иванович Пирогов с большим бы энтузиазмом слушал меня, чем эта парочка!

Я уже подошел к ним, а реакции никакой!

«Что такого важного они обсуждают?!»

Мелкая пыталась удержать разворот тетради, но я был в таком гневе, что не обратил на ее слабые попытки внимания.

«Коршун?..» – я знал, что студенты меня так называют за глаза. Но для нее я не желал быть Коршуном. Мне нравилось, как она нежно с придыханием произносит – Игнат.

Гайдуков получил отработку потому, что он идиот, а Ева за компанию… и за Коршуна!

Я не имел морального права в свою профессиональную деятельность впутывать личных тараканов, но Гайдуков напрашивался на вторую отработку, отказать я ему не мог! Переписки во время лекции ему было недостаточно, он принялся рисовать портрет Евы!

– Реферат на пятнадцать страниц! От руки!

– На какую тему? – поднял он на меня взгляд.

– На ту, которую вы так успешно игнорировали последние тридцать минут! У нас еще несколько часов занятий, подумайте, стоит ли продолжать?!

«Такими темпами он выучится на санитара!»

После обеда эта парочка села отдельно друг от друга.

Закончив разбирать материал, за двадцать минут до звонка я попросил старосту раздать анкеты. Хотел проверить срез знаний студентов, чтобы знать, на что делать упор. По их испуганным лицам несложно было догадаться, что они воспринимают этот тест чуть ли ни как экзамен. Успокаивать я их не стал, пусть думают, что хотят. Может, вместо прогулок и посиделок сосредоточатся на учебе?!

Пока все заполняли анкеты, опустив головы в свои листы, я нагло рассматривал мелкую. Я мог точно сказать, на какие вопросы она дала неуверенные ответы, а какие и вовсе пропустила, ставя в них жирный прочерк.

– Сдали работы! Вы свободны!

– А во сколько завтра у нас начинаются занятия? – спросила староста.

– Жду всех в половине одиннадцатого. Долго вас не задержу. Покажу, где мы будем заниматься, и раздам каждому индивидуальные задания. На этом все.

– А у кого отработки, им что делать? – подошел ко мне Гайдуков.

– Сегодня пишите реферат, завтра я его посмотрю, если по вашей работе у меня не возникнет вопросов, назначу вторую отработку.

Парень кивнул и отошел к двери. Студенты покидали аудиторию, мелкая затерялась в общем потоке.

– Кузьмина, задержитесь! – жестко произнес, когда она прошла мимо и не попрощалась. – Вы не хотите узнать, на какое число я назначаю вам отработку? – добавил, когда поймал на себе удивленный взгляд ее подруг.

Глава 11

Ева

«Вот зачем он меня остановил?!» – мысленно возмущалась я, возвращаясь к преподавательскому столу.

– Подожди меня, – шепнула Оле. Пока все выходили из аудитории, подруга прошла и присела за парту, стоящую в первом ряду.

– Я немного задумалась, извините, Игнат Валерьевич. – остановилась я напротив него.

– Вы хотите что-то спросить? – игнорируя мое обращение, он сосредоточил внимание на Оле.

– Нет, – немного испуганно ответила ему подруга.

– Тогда вы свободны. – взглядом указал он на дверь. Коршун два раза не повторяет, студенты с первого раза понимают, что от них требуют, вот и Оля безропотно поднялась и потопала к выходу из аудитории.

– Я тебя в коридоре подожду, – негромко произнесла она, но мы оба ее услышали. За эту поддержку я готова была Олю расцеловать.

Сфокусировав взгляд где-то в районе его шеи, стояла и ждала, что Игнат мне скажет. Молчал! Вынуждал поднять на него взгляд, но я не уступала.

– К завтрашнему дню подготовить… – его терпение иссякло, и он стал перечислять темы, которые мне следует выучить. Воронов ждал, что я возмущусь, а я ждала, когда он остановится! Мне за месяц не подготовиться!

Понятно, что наказывает! Я влезла в его отношения, наверняка Смолова закатила скандал! Я обманула Игната, не сказала, что являюсь его студенткой! Это хорошо, что Воронов еще не знает…

– Если будете и дальше получать отработки, допуск к экзамену не получите! – ворвался его голос в мои мысли.

– Даже если я их все сдам? – мне хотелось понять, насколько шатко мое положение. Я упрямо продолжала смотреть на шею мужчины, но мне показалось, что я вижу, как брови Воронова приподнялись в надменной манере.

– Лучше их не зарабатывать… Ева, – имя он произнес таким тоном, что у меня в носу защипало, а на глаза навернулись слезы.

– Я поняла. До свидания, – голос несильно, но дрожал. Развернулась, собираясь уйти, сделала несколько шагов, и неожиданно почувствовала на плечах его руки. Это ощущение мощнее, чем получить разряд тока.

– Мелкая, у тебя мало времени на подготовку.

«Мелкая! Не Ева, не Кузьмина, а мелкая! Так по-особому, словно мы не чужие друг другу! Словно нет у Игната невесты, и словно я не его студентка!»

– Я пойму, занималась ты или гуляла! – его дыхание шевелило мне волосы на затылке. Игнат стоял так близко! Сделай я шаг назад, и прижмусь к нему, но тогда он услышит, как бешено стучит мое сердце.

– Я вас поняла, Игнат Валерьевич. – руки преподавателя медленно соскользнули с плеч. Воронов так и стоял у меня за спиной, не отошел назад.

«Ты только его студентка, Ева! Как бы тебе ни хотелось большего!»

– До свидания, – не оборачиваясь, быстро направилась к двери.

* * *

Я боялась опоздать в клинику.

Всю ночь зубрила, а такое ощущение, что ничего не помню. Конечно, гулять с Гайдуковым я не пошла, у меня даже не было времени на ужин и сон! После трех часов ночи организм стал давать сбои, засыпала за столом на учебнике, но просыпалась через несколько минут и принималась дальше учить. Самое ужасное, я не помнила все темы, что он перечислял в аудитории.

Ранним утром мой мозг сказал «хватит» и отключился.

– Опоздала! – крикнула я и подскочила с кровати, когда увидела время на часах.

Быстро приняла душ, наспех оделась и выбежала из комнаты. О том, чтобы сделать прическу или накраситься, речи не могло идти. По дороге мне позвонил Лазарь.

– Ева, отца вызвали в больницу, срочная операция, я буду ассистировать. Не знаю, сколько времени это займет, но как только освобожусь, поедем к маме.

– Я пока на занятиях, освобожусь, скорее всего, после обеда.

– Марк за тобой заедет, я ему сейчас наберу.

– Я сама доберусь до общаги.

– Так быстрее будет. Соберешь вещи, он привезет тебя ко мне. Адрес диктуй.

Назвала адрес частной клиники Воронова. Я уже знала, что без внимания этот факт Лазарь не оставит.

– Если этот ублюдок посмеет портить тебе жизнь, я его перееду!

– Он не трогает меня, относится так же, как ко всем студентам. – не совсем правду произнесла я.

– Впервые я рад, что ты взяла мамину фамилию! Пока не сдашь ему все экзамены, не рассекречивай себя. Этот урод на тебе отыграется.

– Не думаю, что Коршун такой мстительный.

Как бы далеко ни зашел конфликт Игната с моим отцом, Лазарю он не поставил практику потому, что тот ее регулярно прогуливал.

– А ты поверь, я это испытал на себе. – брата я любила, но мне не нравилось, когда он ответственность за свои проступки перекладывал на других. – Воронов не терпит конкуренции, считает себя богом в медицине! Даже с заведующим не советуется, самостоятельно принимает решения. Если бы не главврач, отец бы его уже уволил!

– Лазарь, ты перевираешь! Прекрасно же знаешь, как все было на самом деле. – брат мне сам рассказывал, с чего начался конфликт отца и Воронова.

– Как бы там ни было, но Коршун слишком высокого о себе мнения! Таких не любят! Нужно уметь прощать ошибки.

– Не спорю, но только если они не смертельные, Лазарь. И не стоит ошибки перекладывать на других!

– Ева, мне уже надо бежать. – не захотел он больше продолжать эту тему. – Увидимся.

Спрятав трубку в карман, я еще долго думала о нашем с братом разговоре. Отец ненавидит Игната, а тот в свою очередь не жалует старшего коллегу. В больнице об этом конфликте не знает разве что ленивый.

«Хорошо, что корпус, где будут проходить у меня занятия, находится в другом крыле, удастся избежать встречи с родителем!»

* * *

Халат я стала надевать, подбегая к клинике.

Наш курс стоял в фойе и ждал преподавателя. Я поняла, что не опоздала, но радоваться сил не осталось.

– Выглядишь супер, – засмеялась Оля, поднесла к моему лицу маленькое зеркальце.

Ну еще бы, так бежала! Лицо красное, как спелый помидор, на голове растрепанная гулька из влажных волос, сушить их времени не было.

– Идем, – потянула меня подруга в сторону. Оля стащила с меня резинку с намерением соорудить, что-то более приличное, но тут к нам вышел Игнат Валерьевич. Хорошо, что мы не такого высокого роста, и можно спрятаться за широкими спинами однокурсников.

– Как и обещал, надолго я вас не задержу…

Нам показали кабинет, в котором будут проходить занятия. Очертили зону, за которую лезть не следует. После вчерашнего анкетирования почти все мы получили дополнительные задания, которые придется повторять или заново учить.

– Все свободны. Увидимся во вторник. Кому назначена отработка, остаются.

Студенты медленно потянулись к выходу, а мы с Федей остались в кабинете.

– Кузьмина, подождите за дверью, а вы, молодой человек, поднесите мне свой реферат, – строго произнес Игнат. Улыбнувшись парню в знак поддержки, я вышла из кабинета.

Чем дольше Гайдуков находился наедине с Вороновым, тем сильнее я нервничала.

«Неужели все так плохо, что он его уже двадцать шесть минут спрашивает?!» – подумала я глядя на часы в телефоне.

Молодая симпатичная женщина направлялась к кабинету.

– Игнат Валерьевич здесь? – спросила меня блондинка.

– Да. – постучав, она вошла в учебный зал, а через минуту вышел Гайдуков.

– Это жесть, Кузя! – тихо произнес он, оглядываясь на дверь.

– Сдал?

– Вроде. Но у меня еще одна отработка, помнишь?

Я уже подумывала сбежать. Все равно не сдам. Если Коршун так по реферату гоняет…

Открылась дверь кабинета, сначала вышла женщина, а следом за ней Воронов.

– Гайдуков, вы желаете продолжить?!

– Нет, – помотал парень головой.

– Кузьмина, дождитесь меня, а вы свободны! – Игнат подождал, когда Гайдуков выполнит его приказ.

Помявшись немного, Федя бросил мне «пока» и потопал по коридору.

Воронов ничего не добавил, последовал за белокурой молодой женщиной.

«Она в него влюблена!» – подумала я. Таким же, наверное, взглядом я смотрела на него все предыдущие года. – «Интересно, долго мне тут стены подпирать?!»