Текст книги "Чародей в ярости"

Крестьяне столпились, давая им пройти.

Род остановился около Векса, сунул руку под седло к кнопке включения, нажал ее, и робот медленно поднял голову. Род схватил поводья и вывел черного коня с ними.

Они вышли на открытый воздух, и Джефри испустил вздох облегчения.

– Чисто! – ахнула Корделия.

Род промолчал, а затем кивнул.

– Да. Вы хотели спать под открытым небом, не так ли?

– Сверчки будут помузыкальнее храпов, – заверил его Магнус.

– И если уж я должна спать вместе с животными, то я предпочла бы более крупных, чтобы ясно видеть их. – Гвен отряхнула юбки. – Фу!

– Тут не о чем спорить, – заверил ее Род. – Пройдем немного за ворота и уляжемся спать до конца ночи.

Они прошли через надвратную башню по подъемному мосту и удалились в ночь.

Через несколько шагов, Род громко вздохнул.

– Итак! Когда ты в следующий раз будешь не согласен со мной, Грегори, пожалуйста, подожди, пока мы останемся одни! Потому что, кто его знает, может быть прав я.

– Да, папа, – сказал тихим голосом послушный мальчик.

Род насупился.

– Я не хочу быть суровым, сынок, но существует вероятность, что та ведьма появилась там не для того, чтобы донимать нас, но могла быть еще одна особа из команды Альфара, присланная разведать местность и распространять слухи, чтобы встревожить народ. Безусловно, все эти встревоженные разговоры за вечерним столом вполне искренние, но они очень устраивают Альфара, не так ли?

Грегори промолчал.

Чтобы скрыть чувство вины, Род повернулся к Вексу, бормоча:

– Оправился Микросхемный Мерин?

– Почти, – ответил голос робота. – До этой ночи я никогда не сталкивался с убедительным доказательством существования медиума.

– Ну, возможно, ты и до сих пор не столкнулся, – задумчиво прикинул Род.

– Кто не столкнулся с чем? – спросил Магнус. – А! Ты говоришь с Вексом. – Он с пониманием кивнул. Дети давным-давно усвоили, что они не могут услышать мыслей Векса, если он сам того не захочет.

– Он до сих пор не столкнулся с чем? – спросила Корделия.

– С медиумом, – объяснил Род, – лицом, умеющим беседовать с духами или заставить их появится.

– Да. – Корделия кивнула. – Ты верно говоришь, папа. Он не сталкивался.

– В самом деле? А мне те духи казались настоящими.

– Они ими не были, – заверил его Магнус. – Мыслей у них было не больше, чем у зеркала.

– Странное сравнение, – нахмурился Род.

– Но подходящее, – подтвердила Гвен. – У них не было никаких собственных мыслей, они подражали схеме, которую для них составили.

– Составили? – по-прежнему хмурился Род. – Кто?

– Ведьма, – объяснил Магнус. – Она вызвала к жизни воспоминания, заложенные в камнях, и бросила их на нас.

Род уставился на сына. После нескольких секунд он переспросил.

– Что?

– Есть некоторые ведьмы, милорд, – объяснила Гвен, – которые могут положить руку на перстень и получить полное представление о носившем его, вплоть до его облика и мыслей.

Род уставился в пространство.

– Да… по-моему, я слышал об этом. Это называется «психометрией», не так ли?

– Не знаю, милорд, – пожала плечами Гвен. – Такие слова, присущи твоему народу, а не нашему.

– Это одно и то же, – добавила Корделия.

– Спасибо за урок, – кисло поблагодарил Род. – Но как ты об этом узнал, Магнус?

Мальчик покраснел.

– Я не желал тебя тревожить, папа…

– Да ну, в самом деле? – Род вопросительно посмотрел на Гвен. Та покачала головой. – Маму ты тоже не хотел беспокоить, как я понимаю. Что ж, хорошо, пока мы не узнаем всего. Отныне, мы всегда будем беспокоиться – не открыл ли ты новый способ применять свою силу и не проводишь ли опасные эксперименты, не давая нам знать.

Пораженный Магнус поднял взгляд.

– Я не хотел…

– Знаю. Поэтому и не делай этого. Беспокой меня, сынок, именно для этого я здесь и нахожусь.

– Ладно, – вздохнул Магнус. – Я находил мысли в вещах, какими пользовались люди, папа.

Род кивнул.

– Пусть рядом будет мама, когда ты в следующий раз будешь экспериментировать с этим, хорошо? С «вызыванием» все ясно. Как я понимаю «бросание на» говорит о проецирующей телепатии?

– Под этим, – объяснила детям Гвен, – он подразумевает ведьму или чародея, умеющих посылать свои мысли людям, не наделенным ведовской силой.

– О! – кивнула Корделия. – Именно такой она и была, папа. То чего она видела мысленным взором, она могла заставить увидеть и других.

Род кивнул.

– Значит, мы видели не настоящих духов, всего лишь отражение воспоминаний «записанных» в камнях того зала… э, Гвен?

– Да, милорд?

– Помнишь тех духов, встреченных нами давно в замке Логайр?

– Да, милорд. Возможно, их сперва вызвали точно также.

– Почему «сперва»?

– Да потому, что они продолжали пребывать там и после кончины вызвавшей их ведьмы. И, судя по рассказам, довольно долго.

– О, да, – кивнул Род. – Совершенно верно, тот замок считался населенным приведениями не один век, не так ли? – Он прожег Магнуса взглядом, увидев внезапный блеск в его глазах. – Не пытайся нанести никаких неожиданных визитов. Те духи были не безвредными.

– Кроме, твоего отца, – не смогла удержаться Гвен.

Род сердито посмотрел на нее.

– Я пустил в ход дипломатию, а не некромантию. И, если подумать, эта ведьма Альфара тоже умеет убеждать довольно неплохо.

– Да, – согласилась Гвен. – Слова ее, когда мы разоблачили ее, предназначались больше для графа Друлейна и его людей, чем для нас.

– Пытается поднять со дна старые страхи перед ведьмами, разрекламировать их Царство Террора, – пробурчал Род. – И неважно, что могут сделать с ведьмами крестьяне в остальном королевстве.

– Нет, как раз важно! – воскликнул Грегори. – Если они испугаются и будут достаточно ненавидимы, чтобы озлобиться и возненавидеть всех, то разве не могут они бежать к Альфару, и умножить его силы?

Род подумал об этом и согласился.

– Мне очень неприятно это признавать, сынок, но ты прав. – Он обратил мрачный взгляд в сторону Гвен и детей.

– Какие мысли ты вынашиваешь, муж? – тихо спросила Гвен.

Род снова поднял взгляд на нее.

– Это задание казалось опасным, дорогая. Тебе с детьми пора отправляться домой.

Сначала воцарилась тишина, а потом…

– Так нечестно! – закричала Корделия.

– Лишь теперь и становится интересно! – запротестовал Грегори.

– Тем не менее… – начал было Род.

– Тут же тактика магии! – воскликнул Джефри. – Ведь, папа, ты не лишишь меня возможности самолично понаблюдать такое!

– Вы можете пострадать! – отрезал Род. – А защищать вас моя главная жизненная задача!

– Как же тогда будешь ты без нас? – схватил его за рукав Магнус.

– Одиноким, – отрезал Род, – но деятельным. Куда более деятельным чем, когда в разгар боя буду беспокоиться о вас!

– Тебе не нужно за нас бояться! – воскликнула Корделия.

– Пошли на нас армию, прежде чем бояться! – взвыл Джефри.

– Да, – сжал челюсти Род. – Ты-то очень хотел бы побоксировать с армией, не правда ли? К несчастью, у нее может быть оружие посильнее тебя, и…

– Муж, – пробуравился сквозь его нарастающий гнев голос Гвен. – Ты ведь сказал сейчас, что ты защищаешь их.

Род вскинул голову, вспыхнув от негодования.

– Ты подразумеваешь?..

Но Гвен быстро говорила детям:

– Ваш отец сказал, что в этом деле есть опасность. Если вы считаете себя сильными, то подумайте, каково бы вам пришлось, если б вы столкнулись с взрослым чародеем, в расцвете сил, будь вы одни? Если б вы откололись от братьев и сестры, как тогда?

Джефри начал было отвечать.

Гвен прижала ему ладонь ко рту.

– Нет, ты тщательно подумай прежде, чем говорить! Да, во всем это волнующее удовольствие, но только до того, пока охватит настоящий страх! Тогда вся твоя радость пропадет. – Она встретилась со взглядом Рода. – Именно это знает твой отец, так как бывал в опасности. Если он говорит, что дело опасное, то, наверняка, опасность может вселить в тебя глубочайший страх, может убить тебя.

Дети серьезно посмотрели на нее, думая, что поняли.

– И все же, муж, вспомни, – Гвен посмотрела Роду прямо в глаза. – Насланные на нас Альфаром враги, только начали испытывать наши силы. Нашли на нас Альфар всю свою рать, то опасность была бы велика. Но я сомневаюсь, что он рискнет больше, чем половиной, своих сил, когда не знает истинной величины нашего могущества. Воистину, пошли он армию, то нам следовало бы бежать. Если он насылает только ведьм, то Верховному Чародею и его семье не нужно особо бояться.

– Лишь в той мере, чтоб позабавиться, а? – постарался хмуро улыбнуться Род.

– Не могу этого отрицать, – призналась Гвен. – Для такого потомства, как наше, это всего лишь упражнение.

– Да… – нахмурился Род. – Он нас испытывает, не так ли?

Джефри круто развернулся, широко раскрыв глаза.

– Папа! Почему я этого не увидел?

– Опыт, – заверил его Род. – Но это значит, что атаки станут сильнее, когда он узнает наши возможности. Вот тогда он ударит в нас вдвое большими силами, чем даже нужно, просто для гарантии.

В глазах у Джефри появилось странное выражение.

– Следовательно… нам следует применять, как можно, меньше сил для разгрома их.

Род кивнул.

– Что мы пока не делали.

– Значит, мы можем остаться? – запрыгала от радости Корделия.

Род пригвоздил их всех к месту пылающим взглядом.

Они вытянулись в шеренгу, сцепив руки перед собой, чуть склонив головы и исподлобья глядя на него.

– Вы даете мне твердое обещание отправиться прямиком домой, без всяких споров, когда я скажу вам в следующий раз?

– О, да, папа, да! – закричали они.

– Мы убежим, улетим! – поклялась Корделия.

– Нам не захочется остаться, если этот колдун окажется действительно опасным, папа, – заверил его Магнус.

– Но ты не веришь, что он может быть таким, а? – спросил старшего сына Род.

– Ну…

– Это ничего. – Род поднял кверху ладонь. – Вы дали мне обещание. Отлично, вы по-прежнему на борту, по крайней мере, до следующей атаки. И если она будет слишком на опасной, вы отправитесь домой!

– Домой, – подтвердили они.

– Все еще мне не верите, а? – Род взглянул на Гвен. – А как насчет тебя? Обещаешь?

– Я буду слушать тебя также внимательно как всегда, милорд, – твердо сказала она.

– Вот этого-то я и боялся, – вздохнул Род. – Ну, думаю, придется мне довольствоваться этим. Пошли, дети, давайте разбивать лагерь.

* * *

Гвен со счастливым вздохом откинула голову назад.

– Ах, как хорошо снова побывать в вышине.

– Рад за тебя. – Род покрепче стиснул помело и тяжело сглотнул. По его представлениям летать следовало в милом, теплом космическом корабле, с шезлонгом и автобаром. – А такие гонки на помеле только для птичек. А подумав, даже птицы к такому занятию не притронулись бы.

– Притронулись бы, папа. – Корделия понеслась параллельным курсом, сравняв скорость. На конце ее помела сидела весело щебетавшая малиновка.

Род завистливо глянул на птицу.

– Странными ты обзаводишься друзьями.

Мимо них пронесся Грегори, делая кувырок назад, чтобы оглянуться и помахать на прощанье.

– Воображает, – проворчал Род, но сердце у него запело при виде улыбки на лице его сдержанного младшего сынка. Приятно было снова увидеть его ребенком.

– Смотри, куда летишь, – крикнула ему в след Гвен. Грегори весело кивнул и снова перекувырнулся на живот.

К ним подлетел Магнус.

– Спасибо, папа! Мы снова свободны!

– Я в восторге, – Род был охвачен общим настроением. – Все можно, если Альфар знает, кто мы такие на самом деле.

– Вон он. – Показал вперед Магнус. Род посмотрел в указанном направлении и увидел голубеющую вдали цепь холмов. – Это Вал Титанов, – проинформировал его Магнус.

– Граница Романова. – Род почувствовал как в желудке у него внезапно образовалась пустота. – Почему-то я не обнаруживаю пылкого желания пересечь ее.

– Но это ж будет волнующим, папа! – воскликнул, подлетая к нему с левого борта Джефри.

– Без такого волнения я, думается, как-нибудь проживу. Кроме того, я проголодался. Дорогая, что ты скажешь, если мы найдем большое село, чтоб в нем был настоящий двор, по эту сторону границы?

– Сомневаюсь, что там радостно примут так бедно одетых, как мы, милорд.

– Да, но нам разрешат посидеть во дворе трактира, если мы купим себе еду за настоящее серебро.

– Жаренная колбаса! – завопил Джефри.

– Тушенное мясо! – пропел Магнус.

– Сушенный сыр! – возликовала Корделия.

– Голодные дети, – вздохнула Гвен. – Хорошо, муж, если ты того желаешь.

– Отлично. Приземли нас в милой рощице, примерно в полумиле, идет? Лудильщиков могут принять во дворе трактира, но не в случае, если они используют его под взлетно-посадочную полосу. – Он внимательно оглядел местность. – Terra firma!

ГЛАВА 5

Когда они вошли в селение, Корделия издала счастливый вздох.

– Ведь приятно, что скверный старый колдун знает, что мы идем на него!

– В самом деле, – пробормотал Род. – Таким образом он может хорошенько подготовить нам чудесный прием! Почему тебе это нравится, милая? Потому, что можно летать?

– О, да!

– Мне совсем не нравится маскироваться, папа, – объяснил Джефри.

Род смерил сына оценивающим взглядом.

– Да, полагаю тебе такое не по нраву, даже когда понимаешь, что это необходимо.

– Конечно, знаю, – вздохнул мальчик. – И все же это меня тяготит, папа.

– Понимаю, – нахмурился Род. – А вот меня беспокоит, каким образом Альфар обнаружил нас, несмотря на нашу маскировку.

Семья продолжала идти в задумчивом молчании некоторое время. Затем Гвен сказала:

– Всем известно, что у Верховного Чародея есть жена и четверо детей; одна девочка и трое мальчиков.

– Ты что предполагаешь, – нахмурился Род, – что они велели своей фокуснице нападать на всякую семью, пробирающуюся на север? – Взгляд его стал рассеянным. – Конечно, надо полагать на север идут не так уж много семей, а возраст детей ни для кого не секрет…

– Это кажется маловероятным, – признала Гвен.

– И следовательно, надо смотреть глубже. Но ведь мы узнали бы об этом, не так ли? О чудовищах, нападающих на семьи…

– Вряд ли, если ведьма и ее чудовища побеждали, – указал Джефри.

– Но при первом знакомстве ведьма увидела бы, что те семьи не обладают никакими магическими способностями! – возразила Корделия. – И тогда она, наверняка, отозвала бы своих чудовищ.

Глаза Джефри сделались стальными.

– Не отозвала бы, если хотела быть уверенной, что до короля не дойдет никаких известий.

– Стратегия у них именно такая, – согласился Род.

– Но – убивать детей? – охнула Корделия.

– Их не назовешь милыми людьми, – процедил сквозь зубы Род.

Дети смолкли на несколько минут переваривая неприятные сведения. Наконец, Грегори указал:

– Мы ведь этого не знаем, папа.

– Да, но я не стал бы этого исключать, имея дело с ними. И все-таки, все кажется немножко неординарным.

– Возможно, они выставили часовых, – предположил Джефри.

– Да, – кивнул Род, – очень может быть, но каких часовых? Мы же не видели никаких стоящих в дозоре солдат в ливрее Альфара. Значит, если у него есть часовые, то они замаскированы. И, полагаю, они знают, как мы выглядим…

– Э, нет! – воскликнул Магнус хватая Рода за запястье. – Им просто-напросто нужно быть…

– Телепатами! – Род стукнул себя по лбу ладонью. – Конечно! Достаточно расставить читающих мысли на всех главных дорогах, даже на пастбищах, если уж он такой подозрительный. И их будет невозможно заметить! Они могут быть, кем угодно – проезжающим на телеге фермером, слугой на кухне, купцом и его возчиками…

Дети стали оглядываться кругом, внезапно насторожившись.

– …и их будет почти невозможно засечь, – закончил Род, – поскольку им требуется всего-навсего сидеть, широко открыв свой мозг для улавливания любой отбившейся мысли!

– Мы могли бы замаскировать свои разумы, – задумчиво произнес Джефри.

– Да, но мы этого не сделали. – Род покачал головой. – Кроме того это не так легко как кажется. Вы начинаете достигать весьма неплохих успехов по этой части… – Он поймал взгляд Гвен. – …всякий раз, когда делаете что-нибудь, о чем не хотите дать узнать мне или маме.

Дети обменялись быстрыми, виноватыми взглядами.

– Конечно, мы с мамой добиваемся еще больших успехов по части зондирования ваших голов, – продолжал Род. – Поэтому это служит для всех нас хорошей тренировкой. Возможно, это неплохая идея. – Он усмехнулся. – Пошарьте-ка в своих головах, дети.

Все четыре лица мгновенно сделались бессмысленными, глаза их теряли фокус.

– Нет, нет! Не сейчас! Я хочу сказать, если они слушали нас, то услышат нас сейчас, и просто сотрут свои мысли и начнут думать маскировочные думы! Вам надо поймать их, когда они будут не готовы и захватить врасплох. Слушайте и зондируйте мозги, ища их всякий раз, когда вам взбредет в голову.

– Но разве они не будут всегда замаскированы для нас, папа? – возразила Корделия.

– Только не в тех случаях, когда они пытаются слушать ваши мысли, – объяснил Род. – Они не могут делать одновременно и то и другое – маскироваться и слушать. Вы сами это пробовали и знаете.

На этот раз, дети обменялись восторженными взглядами. Сколько же все-таки знал папочка такого, чего они не знали?!

– Постарайтесь застать их врасплох, – повторил Род.

Дети философски вздохнули.

– Знаю, знаю, – проворчал Род. – Ох уж этот непредсказуемый папочка! Сперва говорит делайте, а потом запрещает! Поэтому сопоставьте указания – иногда делайте, а иногда нет. – Он поднял взгляд.

– Вот это да, какой там хороший конь. Думается, я украду его.

Потрясенные дети так и ахнули. Негодующе глянули на отца.

– Ты не можешь его украсть, папа, – строго сказал Грегори. – Он и так уже твой.

– Ведь так же еще удобней, не правда ли? – А себе под нос пробормотал:

– Очень мило с твоей стороны выйти нам навстречу, Старый Железняк. Как насчет того, чтоб я проехал на тебе часть пути?

– Укачало, Род?

Но проехались на нем Гвен и Корделия до трактира. И трактирщик оказался очень любезен, коль Род привлек его внимание.

Это было нелегко. Оставив семью у двери, Род зашел в трактир приготовившись к неприятной сцене. Он увидел жилистого человека в завязанном вокруг пояса засаленном фартуке, ставящего на стол двойную пригоршню кружек и собирающего с обедавших медяки. Когда он повернулся, взгляд его упал на Рода.

– Ступай своей дорогой, – приказал он, продолжая свое дело. – Мы не подаем милостыню. – И зашагал было в кухню.

– У меня есть деньги! – окликнул его Род.

Трактирщик продолжал идти.

Род обогнул его и сунул под нос трактирщику кошель, распахнув его. Тот остановился, нахмурясь. Постепенно его взгляд остановился на кошеле.

Род вытряхнул на ладонь несколько монет.

– Видишь? Серебро. Настоящее.

Трактирщик нахмурил лоб, глядя на монеты так, словно те были насекомыми. Затем его лицо просветлело. Он взял двумя пальцами одну из монет, держа ее перед своим носом и разглядывая так, словно та была какой-то новой разновидностью жучка, потом деловито положил ее на зуб и прикусил.

– Закуска? – не удержался от ехидства Род.

– Серебро, – трактирщик казался озадаченным этим.

– Натуральное, – согласился Род.

Трактирщик смотрел на Рода.

– Ну, и что?

Род произнес:

– Мы хотели бы что-нибудь поесть.

– Мы? – трактирщик оглянулся по сторонам, осматривая стены и углы.

– Мои жена и дети, – объяснил Род. – Я думал вы не захотите видеть нас в трактире.

Трактирщик некоторое время подумал, а затем кивнул, хмуря брови. Род был удивлен, как такой человек вообще ухитрялся извлекать прибыль. Наконец, трактирщик заговорил.

– Разумно. – Он продолжал кивать. – Разумно. – А затем снова кинул взгляд на Рода. – И что же вы желаете отведать?

– О, мы непривередливы. Нас вполне устроят большая миска тушеного мяса, тарелка колбасы, пара буханок хлеба, кувшин молока и кувшин эля. О, и конечно же, шесть пустых чашек. И шесть ложек.

Трактирщик, понимающе, кивнул.

– Тушеное мясо, колбаса, хлеб, молоко и эль. – Он повернулся и пошел, все еще кивая. – Тушеное мясо, хлеб, молоко и эль. – И направился к кухне вновь и вновь повторяя этот перечень блюд.

Род глядел ему в след. А потом пошел к выходу за Гвен и ребятами.

Он нашел их сидящими под старым, широким дубом с огромной раскидистой кроной.

– Нам дадут поесть, муж? – Судя по ее голосу, Гвен это, в общем-то, не волновало.

– О, да. – Род поджал под себя ногу и уселся рядом с ней, привалившись спиной к стволу. – Трактирщик стал очень любезен, когда попробовал на зуб наше серебро и обнаружил, что это не сплав олова со свинцом.

– Что же тогда тревожит тебя?

– Честно говоря, дорогая, ему было, в общем-то, на… – Род взглянул на окружавшие его внимательные лица и закончил: – …наплевать.

– Безусловно, Тюдору недостает обходительности, – сказал входящий со своими спутниками в трактир рослый мужчина.

– Да, мне больно говорить об этом, но наш благородный граф всегда был сквалыгой, – ответил его спутник. – А вот колдун Альфар – все говорят о его щедрости.

Они прошли в трактир. Род сидел, уставясь в пространство.

Магнус выразил в словах, что чувствовал.

– Они выступают против собственного лорда?

– Выступают, – прошептала, глядя огромными глазами Гвен.

– И публично! – изумился Род. – Я хочу сказать, крестьяне и раньше выступали против своих правителей, но все делалось скрытно. При всем, что они знают, мы могли быть… – У него иссякли слова.

– И все же их лорд, видимо очень злой, если на него жалуется его народ! – воскликнула Корделия. – Могли его люди так легко потерять веру в него?

– Обычно, это быстро не делается, – мрачно отозвался Род. – Но мы ведь отправились сюда не потому, что дела тут обстояли благополучно.

К ним просеменила служанка, несшая поднос с едой. Лицо у нее было испачканным, а передник засаленным. От мытья посуды, – догадался Род. Он подобрался, готовясь к пренебрежению, которое привык встречать со стороны крестьян, и напомнил себе, что всем требовался кто-то, на кого они могли смотреть свысока. Возможно, именно потому они, действительно, и нуждались в лудильщиках.

Но служанка лишь держала поднос, опустив его так, чтобы они могли дотянуться до него. Она покачала головой с недоумением.

– Лудильщики! Почему хозяин уделяет добрую еду лудильщикам?

Род осторожно взял тарелку и понюхал. По лицу его расползалась восторженная улыбка.

– Эй! А она и впрямь добрая!

– Можно мне? – Магнус сидел, не шевелясь, положив руки на колени. Так же сидели и другие дети, но глаза их так и пожирали еду на подносе.

– Ну, да… удивительно. – Посудомойка, казалось, поразилась их дисциплинированности.

Магнус схватил блюдо.

– Можно мне? – крикнула Корделия и двое младших бухнули хором:

– Можно мне? – вслед за ней.

– Удивительно, – сказала, моргая, служанка и три ручонки схватились за блюда.

Род передал тарелку Гвен и снял с подноса огромную миску с тушеным мясом, а затем кувшины.

– Возьмите себе чашки, дети. – Гвен сгребла две оставшиеся кружки и ложки.

Судомойка выпрямилась. Между бровей у нее пролегла глубокая борозда.

– Странные вы лудильщики.

Она пыталась думать, сообразил Род – и пыталась очень усиленно, если б ей не мешала умственная ограниченность.

– Все еще гадаешь, почему твой хозяин подает нам больше, чем кухонные остатки? – обратился к ней Род.

Лицо ее просветлело.

– Да. Именно о том я и думала.

– По самой веской из причин, – заверил ее Род. – Мы заплатили серебром.

Она медленно подняла голову, рот ее открылся, округлившись.

– О! Да, понимаю. – И все еще кивая, засеменила обратно на кухню.

– Почему она не спрашивает, откуда взялись серебряные деньга у каких-то лудильщиков, пап? – поглядел ей в след Магнус.

– Я надеюсь, что она додумается до этого вопроса, когда доберется до кухни…

– Отчего она так туго соображает, папа? – Озабоченно спросила Корделия.

Род покачал головой.

– Не только она, милочка. Трактирщик тоже такой же. – Он, нахмурясь, поглядел вслед судомойке.

Мимо них неторопливо прошли к двери трактира двое мужчин с седеющими висками в парчовых накидках.

– Нет, но наш граф хочет управлять всей нашей торговлей, – говорил один. – Попомни мои слова, в скором времени он будет указывать нам, какие товары нам нельзя продавать, так как он предоставляет разрешение на торговлю только тем купцам, которые к нему подлизываются.

– Да, и, вероятно, заберет в налог половину наших прибылей, – согласился другой, но говорил он довольно безразлично.

Они прошли в трактир, оставив Рода ошарашенным услышанным.

– Это наглая ложь, какую я слышал с тех пор, как сюда прибыл! Граф Тюдор настолько не вмешивается в экономику, что можно даже подумать, будто ему наплевать на нее!

– Народ доверяет любым слухам, – предположила Гвен.

– Да, но бизнесмены проверяют их, а эти двое были купцы. Если они не будут руководствоваться фактами, то попросту обанкротятся.

Во двор трактира проследовала вереница ослов с низко опущенными головами, усталых от тяжелых тюков. Погонщики кричали им последние приказы, когда мимо семейства Гэллоугласов к ослам неторопливо прошли трактирные конюхи, болтая между собой.

– Говорят колдун Альфар человек справедливый.

– Да, и вдобавок щедрый. Я слышал, тем кто попал под его власть больше не нужно беспокоиться ни о еде, ни о выпивке.

Первый печально покачал головой.

– Нашего графа Тюдора мало волнует бедный люд.

– Они спятили? – прошипел Род. – Да Тюдор практически государство всеобщего благоденствия!

– Все так, как ты говоришь, – задумчиво произнес второй. – Но, по крайней мере, наш граф не накладывает на крестьян такие подати, что крестьянам остается ходить в лохмотьях да жить на хлебе и воде, как это делает герцог Романов.

– Да полно заливать-то! – кипел от злости Род. – Никто никогда не считал, будто Романов был ходячей благотворительностью, но он понимает, что крестьяне ничего не смогут производить, если будут умирать с голоду.

Но в глазах у Грегори возникло отстраненное выражение.

– Папа, мне не нравится ощущение их разумов.

Гвен перестала черпать тушеное мясо и уставилась в пространство, И медленно кивнула.

– Там что-то есть… – Затем глаза ее расширились. – Муж, оно давит, у меня в голове!

Все дети мигом уставились в пространство.

– Эй! – в тревоге рявкнул Род. Он хлопнул в ладоши и резко скомандовал. – Проснитесь! Если здесь что-то безобразничает с людскими мозгами, оно может быть опасным!

Все вздрогнули, а затем сфокусировали взгляды на отце.

– Все точно, как говорит мама, – доложил Магнус. – Что-то давит здесь на разумы всех людей и на наши тоже. Только в наши оно не может проникнуть.

– Значит оно знает о нас все, что ему нужно знать, не так ли? – проворчал Род. Он нахмурился и пожал плечами. – С другой стороны, оно и так уже это знало. Ну-ка, мне надо почувствовать это самому.

Для него это было не так легко, как для Гвен и ребят. Они с детства росли с экстрасенсорными способностями, и могли читать мысли с такой же легкостью, как слушать птичье пение. Но дремлющие способности Рода были высвобождены всего три года назад. Ему пришлось закрыть глаза, сосредотачиваясь на образе глухой серой стены, давая своим мыслям замереть, и прекратиться. А затем, когда к нему в мозг начали вступать мысли других людей, он опять открыл глаза, в то время, как его мозг читал мысли.

Но на этот раз ему не пришлось долго ждать. Он почувствовал это, прежде, чем услышал мысли другого лица. А услышав, понял, что эти мысли идеально резонировали с напряжением. Это была текущая волна, укачивающая, утешающая, убаюкивающая. Но на том летаргическом мозговом массаже было смодулировано ощущение смутного беспокойства и подозрения, а внутри этой модуляции прокатывалось центральное убеждение, что колдун Альфар все приведет в порядок.

Род открыл глаза, обнаружив всю свою семью, глядящей на него во все глаза. И в первый раз за все это путешествие на лица детей легла тень страха.

Вспыхнула ярость, горячая и сильная. Вся нервная система Рода запылала ею. Руки у него спазматически сжались, зачесавшись от желания взять за горло то, что угрожало его детям.

– Нет, муж, – схватила его за руку Гвен. – Нам сейчас нужна твоя мудрость, а не твоя сила.

Ее прикосновение вызвало у него негодование и увеличило гнев. Но он внял ее словам и сосредоточился на ощущении этой любимой руки, чьи ласки принесли ему столько утешения и восторга. Он дал ей стать для него якорем, вспомнив, как ярость заставляла его поступать опрометчиво, как его гнев сыграл на руку врагам. Он делал медленные, глубокие вдохи, пытаясь вспомнить, что в действительности он бывал намного опасней для врага, когда был спокоен. Нужно восстановить гармонию своих эмоций. Он сосредоточился на своем теле, медленно расслабил плечи, затем спину, предплечья и кисти. Гнев сейчас никому не поможет; гнев только уничтожит все кругом, кроме его врага. Он задрожал, почувствовав, как ярость ослабла и утекла, а затем сглотнул и закрыл глаза.

– Со мной… все в порядке, теперь. Спасибо, милая. Только… поостерегись дотрагиваться до меня, когда я такой, ладно?

– Поостерегусь, милорд. – Она отпустила его руку, но держала его взгляд своим.

– Ладно. – Он сделал глубокий вздох и посмотрел на детей. – Вы знаете, что такое гипноз.

– Да, папа, – они глядели на него, округлив глаза.

– Именно с ним-то мы и столкнулись. – Губы Рода растянулись в тугую, тонкую строчку. – Кто-то рассылает мысленное вещание, погружающее сознание всех в сон. Все это селение находится в ранних стадиях массового гипноза.

Дети удивленно уставились на него.

Род кивнул.

– Кто-то, или что-то. Там, чертовски мощный проецирующий телепат, который нам и не снился.

– Но в нем не ощущается разума личности, милорд! – запротестовала Гвен. – Да, сами мысли ощущаются, но это убаюкивание, давление, которое клонит к бездумности, – это лишь сила, без порождающего ее разума!

У Рода промелькнуло короткое, зловещее воспоминание о генетически измененном шимпанзе, с которым ему пришлось бороться несколько лет назад. На самом-то деле бороться ему пришлось с его силой; бедный зверь не обладал никаким собственным разумом. Агенты из будущего, постоянно пытавшиеся покорить Грамарий, просто использовали его в качестве конвертера, преобразовывавшего слабые электрические токи в псионические вспышки энергии, способные парализовать целую армию. Когда они нашли, наконец, этого шимпанзе, тот оказался самым безобразным, самым непотребным из всех виданных им тварей. И одним из самых жалких. Род содрогнулся и посмотрел в глаза жене.

– Я не знаю, что это такое, но эта атмосфера мне не нравится. Давайте, доедайте, и пошли.

Они с облегчением вернулись к еде. Но укусив всего разок, Корделия подняла голову.

– Я не голодна, папа.

– Мне знакомо это чувство, – проворчал Род, – но потом захочешь есть. Запихай в себя, хотя бы, одно блюдо, хорошо? – Он повернулся к Гвен. – Давай возьмем хлеб и колбасу с собой.

Она кивнула и начала завертывать еду в его носовой платок.

Род снова повернулся к детям и нахмурился. В их маскировке было что-то не так, какой-то изъян.

Затем он обнаружил его.

– Не забудьте немного поругаться между собой, дети. Это ненормально, провести весь обед без озорства.