Текст книги "Магия из котла: тайны валлийских легенд и преданий. Магия трав от А до Я: Полная энциклопедия волшебных растений"

Наши предки, кто-то больше, кто-то меньше, но всегда осознавали лиминальность некоторых моментов во времени. К таковым относят, например, полдень: это не утро и не вечер, но уникальное переходное состояние природы. Такими же лиминальными качествами обладает и полночь – ведьмин час, мгновение меж двух дней, не понедельник и не вторник, не сегодня, но и не завтра, но что-то между. Это загадочная граница, где время будто бы не существует, где сама ткань пространства замирает в неизвестном месте, месте тайного знания и магии. Ничто не предопределено в такие моменты, они – порог, точка бесконечных альтернатив. Праздник Calan Gaeaf, или Самайн, также считается пороговым периодом, когда перестают действовать привычные правила этого мира. В эту пору возможно все; это не осень и не зима, но время, когда само бытие замирает и, задержав дыхание, ждет прихода тьмы, что поглотит этот мир, обернутый в одеяло отражений и безграничных возможностей. Подобно сумеркам, промежутку между днем и ночью, Самайн волнует нас, разжигает воображение, позволяя достичь таких высот, о которых мы раньше и не задумывались. В ночь Самайна завеса между мирами необычайно тонка, и, как и в сумерки, духи и упыри могут спокойно преодолевать ее, посещать страну живых. И по сей день мы наряжаемся духами и чудовищами, также входя в лиминальное состояние, в котором личность ряженого на это время между закатом и рассветом будто перестает существовать. По распространенной традиции мужчины на время Самайна, само собой для выполнения некоторых ритуалов, переодеваются женщинами. Так они чествуют лиминальное состояние собственной эстетической бесполости, они становятся на место меж двух гендеров и делают из этого зрелище, представление.

Особой лиминальностью отличаются сумерки. Их полусвет заставляет наше воображение воспарить над рамками привычного, отчего мы задаемся вопросами: что именно мы сейчас видим и ощущаем? Не день, не ночь, но где-то на перекрестке. Наши глаза напрягаются в ожидании наступающей темноты, в кровь впрыскиваются гормоны сна, мы начинаем зевать и засыпать на ходу. В первую очередь речь, разумеется, о мелатонине, выделяемом шишковидной железой. Это эндокринный гормон, ингибируемый светом, который выделяется в темное время суток. Так тело сообщает мозгу, что ему нужен отдых. И все лишь потому, что наступили сумерки. Этот лиминальный гормон влияет на всех живых существ на свете, в том числе и в лиминальные моменты. Мелатонин часто называют гормоном темноты. В такие периоды мир влияет на нас необычным образом, вызывая непроизвольную реакцию на все, что нас окружает. Это странное время между днем и ночью идеально подходит для проведения всевозможных ритуалов и церемоний, магических практик и трансформаций. Благодаря реакции нашего мозга на сумерки разум становится куда более склонен соглашаться с тем, что все не так, как нам кажется, и это позволяет нам покинуть рамки привычного и проникнуть в тонкий мир.

Когда умирает человек, между смертью и его захоронением есть определенный лиминальный промежуток времени, в течение которого семья его скорбит об утрате, не в силах выбраться из этого неприятного состояния. Время будто замирает, и вплоть до самых похорон живых разделяют с покойником, что порой растягивается на несколько дней. В прежние времена вся деревня приняла бы участие в подготовке умершего к отправке в последний путь, чтобы помочь его духу перейти из одного состояния в другое и чтобы поскорбеть вместе с его родными. Такое понимание и погружение людей в лиминальный период утешало семью, придавало сил. В современном же обществе подобное поведение осуждается, теперь это своего рода табу. Нас лишают участия в этом процессе близких, принуждая принимать помощь от незнакомцев. Такой отрыв от лиминальности и убежденность в том, что все заботы можно передать тем, кто в этой ситуации заботится прежде всего о своем кошельке, еще сильнее отдаляет нас от важности лиминальности, вскоре приходят апатия и бесчестие.

Языческие традиции мотивируют людей поддерживать друг друга и свое племя в лиминальные моменты с помощью собственных энергий и собственного потенциала. А это главные компоненты связи. В легенде Морда как раз находится в лиминальном моменте: он вышел из обыденной реальности и на год и еще один день попал в измененный мир. Разведя огонь под магическим котлом, он освободился от жизни, которую знал прежде, и очутился во времени и месте между мирами. Он пребывает в таком состоянии постоянно, все повествование, но это не значит, что так необходимо поступать и нам. Чтобы отведать вкус тайных знаний, хватит и частичной лиминальности. Полная лиминальность повредит нашей человеческой жизни.

Но, пожалуй, самый доступный пример лиминальных состояний, с которыми мы все лично не раз сталкивались, это гипнагогическое и гипнопомпическое состояния. В них мы пребываем от четырех до шести раз в сутки, в зависимости от образа жизни. Гипнагогическое состояние возникает между бодрствованием и сном, а гипнопомпическое – наоборот, между сном и бодрствованием. Это лиминальные моменты, ведь их нельзя классифицировать как обычные и понятные статусы сна или бодрствования. Это загадочные состояния, сравнить которые нам не с чем. В них с нами происходят странные вещи: мы видим необычно яркие сны, слышим бестелесные голоса, а наше тело может внезапно вздрагивать так, что мы просыпаемся. Причем все это кажется удивительно реальным, непохожим на сон. Многие люди видят призраков, ду́хов умерших или страдают от сонного паралича, часто им кажется, что кто-то сидит на них или на их кровати. Наше воображение работает в полную силу, поэтому вымышленные места и события кажутся правдой, будто все они существуют и происходят в реальном мире. Восприятие времени и пространства притом сильно искажается, так что даже если часть нас и будет понимать, что мы не совсем спим, тянуться это может удивительно долго.

Несомненно, кто-нибудь из вас, читая эти строки, задремал прямо на диване; тяжесть этого дня вдруг исчезла, и вы отправились в чудесный мир воображения и образов, воспоминаний и комфорта и пребывали там до тех пор, пока ваше тело вдруг не вздрогнуло или не пришло сообщение на телефон, разрушив блаженство, и вы не очнулись с колотящимся сердцем через час или полтора.

В подобном состоянии гораздо проще получить доступ к нашему подсознанию и манипулировать им. Слова, сказанные человеку в такой момент, навсегда осядут у него в памяти. Это позволяет учиться, к примеру, новому языку. Достаточно, засыпая, включить себе в наушниках аудиоуроки. В гипнагогическом состоянии мозг проще усваивает информацию, поскольку иррациональная часть сознания не мешает этому, не подрывает уверенность в том, что мы сможем выучить что-то новое. Мы, язычники, много знаем об этих состояниях и даже можем добровольно в них входить. Вспомните ваш последний ритуал. Речь не о торжественных коллективных, а о личных ритуалах связи и странствий. Или вспомните случай, когда вас, возможно, в составе группы, ввели в контролируемую медитацию. И вы поймете, что эти состояния очень похожи на те, что описаны выше. Вход в транс вообще начинается с переключения мозга с обычной частоты, с частыми нерегулярными высокочастотными волнами, на низкую, на гипнагогическое состояние. Когда мы погружаемся в транс, частота нашего мозга снижается до восьми-двенадцати герц. Это называют состоянием Альфа. Тело замедляется, мускулы расслабляются, но мы все еще прекрасно знаем обо всем, что происходит вокруг, даже если не настолько хорошо воспринимаем время. Именно сейчас мы начинаем видеть образы, о которых нам говорили во время контролируемой медитации. В этот момент мы попадаем в то место, с которого запрограммировали себя начинать духовное путешествие. Все это так же реально, как книга, что вы держите сейчас в руках. И чем глубже мы погружаемся в наше виде́ние, результат контакта тонких царств и внутренних чувств, тем реальнее оно кажется. Образы начинают жить своей жизнью, причем влияет на них не обязательно только наше воображение. И мы взаимодействуем со спонтанным аномальным стимулом. Это состояние называют тета-активностью, частота мозга при этом снижается еще сильнее, до четырех-семи герц, но мы еще не спим. Таким образом, сейчас мы сознательно вошли в лиминальное состояние и, погрузившись в эти ощущения, сохранили контроль над положением тела и парой других вещей, что не позволит окончательно уснуть.

Именно в этой точке мы встречаемся со своими богами, с архетипами племен и предков. Отсюда мы можем отправиться в другой мир и внутренние царства духа. Мы делаем это каждый день, но бессознательно, игнорируя скрытую здесь силу, не понимая, что лиминальный момент можно использовать для своего духовного роста. О, как много людей убежденно твердили мне, что не видели другого мира, не встречались с духами места или архетипами предков! Я верю им, но твердо убежден, что подобная неспособность воспринимать человеческие состояния как проходы, каналы в царства духа объясняется тем, что им никто до сих пор не рассказал, как это. По собственному опыту восприятия этих состояний как дверей, которые в ином случае навсегда останутся закрытыми, могу сказать, что войти в подобное состояние и использовать его с выгодой для себя способен каждый. Причем между описаниями опыта сознательного входа в лиминальное состояние разными людьми удивительно много общего, словно бы тот мир содержит в себе опыт всего человечества с самого начала времен и опыт всей Вселенной, что познает себя.

Жрецы и мастера языческих традиций живут в лиминальных местах. Тот, кто познал тонкие царства духа, обязан делиться мудростью с другими язычниками, вдохновляя на дальнейший духовный рост, на достижение такого же состояния. Но даже в этом кроется опасность, ибо хотя лиминальность и необходима для раскрытия внутреннего восприятия, мы можем застрять в ней, уйти туда полностью. В таком состоянии мы уже не сможем нормально жить в этом мире. Большинство людей будут не способны с нами общаться, для них мы станем слишком не от мира сего, слишком странными. Люди, потерявшиеся в лиминальности, утрачивают эмоциональную связь с реальным миром и с членами своего племени и в конце концов становятся изгоями. В прежние времена такие селились на окраинах деревень. Подобными изгоями современное общество считает, например, хиппи и различных цыган, они живут вдали ото всех, для сегодняшнего мира они совершенно лиминальны. Для представителей жречества полная лиминальность – состояние опасное, и его стоит избегать любой ценой. Хорошая жрица должна найти точку равновесия, она должна уметь пользоваться пороговыми состояниями без риска застрять в них. В такой западне мы быстро лишимся всего человеческого в себе и потеряемся во тьме пространства между. Навеки застрявший в лиминальности Морда учит важности этого состояния и одновременно служит нам всем предупреждением. Духовные пространства могут быть негостеприимны и коварны с теми, кто ступил в них без должной подготовки. Морда и его спутники не дадут сбиться с пути. Обратиться к ним – все равно что посмотреть карту перед долгой прогулкой. Они учат, готовят и направляют нас.

Всем нам знакомы такие места, в которых будто бы есть что-то мистическое или магическое, что трудно выразить словами. В нашей культуре часто встречаются упоминания лиминальных мест, ведь предки понимали их необычность. В кельтском фольклоре лиминальными считаются области с особенностями ландшафта, из которых можно попасть в тонкие царства бытия, в сокрытые от нашего мира, но переплетенные с ним. Существует множество сказок о том, как искатель приключений отравляется в дремучий лес, попадая тем самым на территорию существ из иного мира, о крепостях фей и курганах, служащих порталами в иное измерение. Знание о лиминальности этих мест укоренилось в памяти народа, они часть того, что мы есть, и именно поэтому они так привлекательны, и, кроме того, поэтому мы по-прежнему осознае́м их значимость. Есть места-пороги между стихиями, например мосты. Стоя на мосту, мы не находимся на воде или на суше, но где-то между, посредине. Такие лиминальные места позволяют нам перенестись в тонкие измерения бесконечного разума. Здесь мы все чувствуем себя странно: кто-то ощущает опасность или угрозу, например на вершине утесов, где сильфы воздуха искушают сделать шаг в пустоту; здесь мы чувствуем тонкие миры гораздо лучше, чем в любом здании, сотворенном людьми. Возможно, один из самых важных типов лиминальных пространств, чья сила и связь с иными мирами тем не менее за последние десятилетия ослабла, это перекрестки. Наши предки почитали места, где две дороги встречаются и пересекают друг друга, местами великой силы. Считается, что друиды древности собирались на перекрестках в канун Самайна, чтобы слушать голоса мертвых. Там ставили алтари различных божеств, особенно часто – в эпоху владычества римлян, праздновавших Компиталии[53]53
  Древнеримские празднества в честь божеств ларов, покровителей перекрестков. Проводились зимой, через несколько дней после Сатурналий. – Примеч. ред.


[Закрыть] с 5 по 15 января. Геката, великая богиня-ведьма, почиталась и как богиня перекрестков, поэтому ей воздвигали алтари. И возможно, теперь вас не удивит, что и виселицы, на которых публично казнили преступников, также устанавливали на перекрестках, где потом и хоронили их тела. Перекрестки прослыли местами силы, куда цыганки и ведьмы приходили творить заклятия и колдовать. Самых невезучих из них прямо там и вешали.

Темные пещеры, стоящие на стыке суши и моря, мрак которых пульсирует эхом прибоя. Свет редко проникает в эти владения Богини, где лежат ее голые хрупкие кости. Недалеко от места, где я живу, всего через пару полей, есть брод, это и дорога, и река, место подношений и умиротворения, подобное тем, в которых, согласно легендам, живут феи. Озеро посреди леса к югу от моего дома – тоже жилище фей и проход в другой мир. Устье всего в сотне метров – граница между сушей и морем. Это опасное место, оно бросает вызов каждому, кто отважится туда войти. Лиминальные пространства пробуждают в нас кромешную тьму, в которой плывут воспоминания всех тех, кто жил до нас. И подобно тому, как лиминальность таится на перекрестках или клочке суши, что выглядывает из-под воды только во время отлива, она ждет нас на стыках времени и пространства, на территории, чье положение неопределенно, где ни подо что не нужно подстраиваться, где нет никаких правил, а никакие законы не действуют или действуют с максимально возможными допущениями. И все же магия таких мест манит нас. Они стали важной частью нашей культуры и искусства. Ими вдохновлены мифы и традиции. Они часть нас. Они позволяют выйти за пределы обыденного и попасть на неизведанную территорию Духа, мы хорошо их знаем и не знаем вовсе.

Лиминальность – важная часть языческих практик. Она вдыхает новую жизнь и заставляет играть новыми красками наши традиции. Без этого многие не смогли бы почувствовать их связь с иными мирами.

Упражнение

Как вы ощущаете лиминальность? Какая песня ее звучит в вашем непосредственном окружении? Это упражнение поможет вам усвоить прочитанное, научит искать лиминальные объекты вокруг! Это может быть что угодно: вещи, места, моменты, с которыми вы регулярно имеете дело, не обращая на них внимания.

Начните со своего дома, найдите лиминальные пространства в нем. Знаете ли вы его порталы и пороги? Как их найти? Возможно, это те самые места, где вы расставили стражей: тотемы божеств, связанных с вашей семьей и культурой. Отыщите в доме все лиминальные пороги и следите за ними. В Уэльсе бытует поверье, что если в лиминальных местах жилища грязно, Пука, исключительно вредный дух природы, приходит в бешенство и устраивает там настоящий хаос. Во избежание этого регулярно мойте дверные пороги, оконные рамы и подоконники. Иначе Пука начнет причинять вам неприятности. Дверные пороги нужно очистить, а открытые ворота окурить благовониями с запахом сосновой смолы, полыни обыкновенной, вербены и ягод рябины. Есть ли у вас дома садовые ворота, забор, изгородь или что-то подобное? Границы вашей территории – лиминальные места, где следует разместить стражей, которые будут охранять дом. Согласно мифам, здесь сосредоточена сила. Бытует мнение, что негативные влияния не могут преодолеть защищенный лиминальный порог. Отсюда поверье о том, что вампир может войти в дом лишь по приглашению хозяина.

Проведите некоторое время в лиминальных местах своего жилища в лиминальные моменты времени – на закате и рассвете, в полночь, в полдень. Ощутите тонкие энергии, что таятся там. Но, как и Морда, делайте это вслепую: завяжите себе глаза и положитесь в восприятии энергий вашего дома на собственные тонкие чувства.

Затем начните практиковаться вне дома, посетите все лиминальные места в округе, которые сможете опознать. Мосты и ступени, упоминаемые во многих мифах о лиминальности, излучают тонкие энергии междумирья. Зал ожидания в порту, аэропорту или на вокзале также является лиминальным местом, где люди ждут путешествия. Берега озер и моря, башни и холмы – все эти области поют песни переходного состояния. Посетите их, почувствуйте их и, когда в следующий раз будете чертить круги, насладитесь лиминальностью, созданной вами, местом между миров.

Отправьтесь в путешествие – в одиночку или с кем-то – чтобы познать лиминальность. Проведите тренировку: все участники должны лежать в темной комнате с тяжелым камнем на животе. Вдыхайте на счет четыре и на счет четыре выдыхайте. Позвольте мозгу подойти к гипнагогическому состоянию, моменту, когда он будет находиться максимально близко к источнику бытия. Результатом такого погружения станут виде́ния и послания, которые прошли через фильтр бездны возможностей в сознательный разум.

Узнавайте больше о лиминальных местах и моментах и об их влиянии на ваши языческие практики, ритуалы и молитвы.

Опыт опишите в дневнике.

Когда нас будут судить по местам,

Мое окажется лучшим.

Мои песни, котел мой

И правила – тоже,

Одна из мудрейших я при дворе Дон.

Трон Керидвен

Наш путь привел к трону самой богини-ведьмы, наставницы и великой поглотительницы непосвященных. Чтобы лучше понять суть этого загадочного персонажа, необходимо совершить путешествие в самое сердце кельтской магии. Приблизившись к котлу, мы поймем, что стоим между ним и Авеном и на нас смотрят глубокие мудрые глаза богини-ведьмы Керидвен. Зорко стережет она свое тайное знание, та, что создала, призвала текучий дух. Колени сами могут согнуться пред ней в почтении, но ей прекрасно известно, что такое человек и каковы его пределы. Она совсем не внушает страха, но пленных не берет. Приблизиться к ней – значит принять вызов.

И тот, кто принял его, согласно сюжету легенды и всем знаниям, что сокрыты в ней, не может избежать связи с богиней-ведьмой. Соединение с этим компонентом тайного знания необходимо для погружения и трансформации. Однако подходить к ней без должных знаний, в тот момент, когда дух не готов принять ее учение, будет глупостью. Приблизиться к богине-ведьме – значит открыть дверь в сердце тайного знания. Керидвен есть мост между непосвященными и возвышенными. Она транспорт, что несет искателей сквозь бушующий шторм человеческого бытия. Она открывает сердце для глубокой магии, погружающей искателя в ядовитый эликсир, бурлящий в ее котле. Она бросает вызов, провоцирует, напитывает мудростью и опытом, ведет по пути, а затем пожирает непосвященного в искателе, прямо перед тем, как обернуться матерью и породить магическое дитя.

О богине-ведьме Керидвен написано уже очень много, и я понимаю, что, возможно, повторю сейчас уже сказанное. Следующая интерпретация основана на научном анализе персонажа и том, каким образом Керидвен представлена в кельтских хрониках. Кроме того, лучше ее понять помогут тонкие субъективные механизмы мистического взора, сила магической связи. Чрезмерная научность собьет читателя с толку, а чрезмерная субъективность уведет от объективных фактов, посему постараюсь совместить две эти точки зрения на одного персонажа так, чтобы они друг друга дополняли, а не вступали в конфликт. Прежде чем мы с вами узнаем, что же означало ее имя на языке древнего Уэльса, считаю нужным поделиться своими мыслями о значимости Керидвен.

Стоять на берегах ее озера, в окружении гор Бервин, чьи подножия омываются ее водами, – значит стоять пред Керидвен. Мистическим взором я вижу, как идет она ко мне по водам озера Тегид: одежды облегают ее тело, сами будто сотканные из прозрачной воды. Кожа ее бела как снег, а черные волосы ручьями струятся по лицу и плечам, выбиваясь из-под венка сладкой жимолости. Она сходит с воды на землю, и листья и кора деревьев вокруг отражаются в ее струящемся одеянии; на лице улыбка. Глаза ее так же черны и глубоки, как озеро, из которого она вышла; в них не видно ни склеры, ни белков – они суть озера старой магии и старых путей этих земель. Глаза Керидвен – это окна в душу Вселенной.

Виденья Керидвен помогают познать всю полноту ее власти. Склонив голову и преклонив колени, мы видим, что Богиня простирает к нам руки, говоря, что в этом не было необходимости. Она сияет красотой, которую не описать словами, и все же в ее глубоких глазах мы видим Темную Богиню. Этот аспект развился в ней за последние десятилетия, когда ее стали звать Богиней Зернышка или Богиней Свиней. Она не отвергла эти титулы, все они собрались в ее одеянии и были ею приняты. В ней пульсирует сила; это можно ощутить сердцем и чувствами. Ее глаза видят дальше нашей телесной оболочки, взгляду видны границы нашего духа. Резкая боль – и чудо и энергия богини-ведьмы соединяются с нашей, по телу пробегает дрожь, и оно покрывается гусиной кожей. Стоять пред Керидвен – означает быть в залах древней магии и тайного знания.

Помню, однажды, в компании жриц, посвятивших себя Керидвен, я потерялся в ее восторге. Богиня-ведьма смотрела на них, наблюдая за танцем преданности, а я ожидал позади – частью сознания в нашем мире, другой – в другом – и наблюдал ее природу. Тогда она явила свой тотемический аспект, пришла как королева ведьм и ведовства. Прежде чем стать богиней (подробнее о том, как это случилось, – позже), Керидвен была ведьмой. Она олицетворяет магические ремесла, мудрость ведовства, колдовство, чародейство. Она – сердце кельтской магии. Она учительница, наставница, проводник; она мать всех ведьм Британии и ее ведовства. Заручиться ее поддержкой в обучении – значит пройти путь с мудростью веков, узнать то, чего не пишут в книгах. Керидвен отводит адептов в залы учения и говорит о том, что мы есть сумма всего знания и что к нему может получить доступ любой, чье сердце искренне того хочет. Но не стоит думать, что роль Керидвен сводится лишь к процессу трансформации, это не так. У нее множество аспектов. Наставница и ведьма, она трансформирует, но вместе с тем и учит нас искусству мудрых. Она – ценная союзница любой ведьмы или практика кельтского тайного знания.

Внимательно изучив фольклорный материал, мы поймем, что Керидвен – героиня не только этой легенды, она упоминается и в других рукописях, что еще раз подтверждает важность и значимость богини-ведьмы. Впрочем, прежде чем говорить о ее значимости, стоит обратиться к этимологии ее имени. Должен предупредить, написанное далее довольно трудно для восприятия (что неудивительно, ведь речь идет об одной из самых загадочных фигур кельтского тайного знания) – многие слова покажутся вам странными и непонятными, а вашему языку – трудными для произношения. Но не бойтесь, я составил для вас руководство по произношению, максимально простое и понятное. Однако, пожалуй, прежде чем вы поймете, как танцевать поэтический танец валлийского языка, придется прочитать эти слова несколько раз. Словом, руководство по произношению вам в помощь.

В Черной книге Кармартена, в нынешнем виде существующей с XIII века, есть два важных упоминания Керидвен: Hervit urten autyl kyrridven ogyrven amhad… «Согласно священной оде Керидвен, Огирвен различных семян…»)[54]54
  Evans. Black Book of Carmarthen.


[Закрыть].

Эта строчка повторяется в еще одной поэме из Черной книги Кармартена, подтверждая тем самым, что Керидвен считали важной частью вдохновения. В обеих поэмах говорится о важности поэзии и магии бардов и менестрелей, об экзальтированности их речи и природе поэтической гармонии. Авторы из этого сборника будто бы берут всю свою власть и вдохновение непосредственно у Керидвен. Она покровительствует всем тем, на кого снизошли бардовский, или Пророческий дух. Однако в этой строчке есть нечто особенное. Впервые мы встречаем это в собрании эпоса под названием «Четыре древних книги Уэльса», переведенном Уильямом Скином, и это слово «Огирвен». Это имя или титул встречается в произведениях, в которых упоминается пророк Талиесин. Книга Талиесина говорит нам, что это «Огирвен» как-то связано с Керидвен, в поэме также описаны жертвы и подношения этому существу. В Книге Талиесина можно найти следующие строки:

Neut amuc yg kadeir o peir Kerritwen; handit ryd vyn tafawt yn adawt gwawt Ogyrwen, Gwawt Ogyrwen uferen rwy digones, arnunt, a llefrith a gwlith a mes[55]55
  Evans. Facsimile and Text of the Book of Taliesin.


[Закрыть].

Уильям Скин перевел их так:

Пусть язык мой в этом святилище свободно поет славу Гогирвен, слава Гогирвен – это жертва, которую можно принести молоком, росою, желудями[56]56
  Skene. Four Ancient Books of Wales.


[Закрыть].

Обратите внимание на то, что выше имя написано как «Огирвен», однако Скин добавляет вначале букву Г, полагая, что именно таким имя и было изначально. Скин, очевидно, вдохновлялся трудами Иоло Моргануга, согласно которому Гогирвен – это существо – порождение духовных или элементальных сил, либо их персонификация[57]57
  Bevan. Geiriadur Prifysgol Cymru.


[Закрыть]. А если вспомнить о том, что суффикс – wen встречается в именах большинства кельтских женских архетипов, можно сделать вывод о том, что мистер Скин полагал, что (г)Огирвен – это богиня. А следовательно, те строки из «Четырех древних книг» следует читать так: «Согласно священной оде Керидвен, богине различных семян»[58]58
  Skene. Four Ancient Books of Wales, 498.


[Закрыть].

Впрочем, в оригинальном тексте собственно валлийское слово «богиня» – Duwies – отсутствует, вместо него Огирвен. Согласно словарю валлийского языка, Ogyrven[59]59
  В современном валлийском вместо V пишется F.


[Закрыть] – это «Авен, вдохновение, поэзия». Однако Иоло Моргануг дает этому слову другое определение. Согласно ему, это существо огромной силы, персонификация вдохновения. Но одними научными методами об Огирвен можно узнать совсем немного. Ответы следует искать на более тонких уровнях. Выдающийся ученый Нэш как-то заметил, что не вполне ясно, что же следует понимать под словом «Огирвен», но однако же добавил, что в прошлом многие лингвисты склонны были полагать, что это «духовная форма, или персонификация идеи», что в какой-то степени соответствует версии Моргануга[60]60
  Nash. Taliesin or Bards and Druids of Britain, 195.


[Закрыть]. Нэш обращает внимание на строчки из поэмы «Заговор врагов»: Seith ugein Ogyrven yssyd yn Awen («В Авене живут семь Огирвен»)[61]61
  Там же.


[Закрыть].

Здесь следует смотреть на вещи субъективно и полагаться лишь на свои тонкие чувства. Нэш полагает, что возможно, это указывает на существование семи источников Авена, знание о которых утеряно в тумане времен. Кроме того, это может означать семь божеств, архетипов или богинь, которые приносят Авен, извлекая его в виде текучего эфира из царства Огирвен и проявляя в земном плане, что дает искателю необходимые механизмы, с которыми он может получить доступ к тайному знанию. Адепт, в данном случае Керидвен, играет роль проводника, моста между идеями и невоспринимаемым. Возможно, источник Авена слишком огромен и масштабен, чтобы слабый человеческий ум мог его постичь. Семь Огирвен могут оказаться инструментами, что не дают нам потерять рассудок, удерживают в рамках нашей культуры, земли, сообщества.

Пожалуй, можно сказать, что перевод Скина сыграл важную роль в позднейшем развитии Керидвен как богини, и это отчасти будет правдой. Во всех поэмах, так или иначе, говорится о магических силах Керидвен, которые она получила через котел с Огирвен. По моему мнению и согласно моим виде́ниям, Огирвен – это богиня, чье наследие для нас утеряно, о ней остались напоминания, которые позволят о ней помедитировать. Возможно, она – богиня-мать Авена, та, от кого Керидвен получила свои силы. На связь между ними указывают и имена, недаром оба заканчиваются на – вен. Поэтому я считаю, что Керидвен напрямую связана с древней богиней-матерью, у которой не было иных проявлений в нашем мире, кроме земных представителей. Я часто представлял себе Керидвен и ее учеников преемниками древней богини Авена. Упоминание в переводе Скина Керидвен как Богини привело к ее обожествлению, что демонстрирует сложную и пеструю природу этого архетипа. Тем не менее некоторые ученые прошлого брались за анализ персонажа Керидвен с некоторым высокомерным пренебрежением. Кельтист Айфор Уильямс, много писавший о героях кельтских мифов, в одной из работ оспаривает роль Керидвен в легенде о Талиесине. Он берет ее имя в той форме, в которой оно появляется в Черной книге Кармартена, и заявляет, что это был лишь эпитет, означавший «скрюченная, горбатая». Затем следуют вот такие дерзкие слова:

Керидвен не было именем этой ведьмы. Давать имя таким, как она, – неслыханная щедрость и доброта! В старинных рукописях, в Черной книге Кармартена, ее называют Cyrridfen. Окончание – fen означает «жена», первая же часть, Cyrrid, происходит от слова cwrr, что означает «скрюченный». Вы сами знаете, как выглядит ведьмин нос! Думаю, Керидвен, горбатая, со скрюченным носом и кривыми руками, была столь же нечиста, сколь и ее искусство![62]62
  Chwedl Taliesin by Ifor Williams, 1–2.


[Закрыть].

Мистер Уильямс выплеснул на бумагу все свои предрассудки, представив Керидвен не мастерицей тайных искусств и знаний, а скрюченной старой каргой, какими ведьм показывают в голливудском кино. Все дело в том, что большинство кельтистов – ярые просвитериане. Возможно, именно это, вкупе с незнанием других точек зрения, помешало Уильямсу увидеть Керидвен в истинном свете мудрости. Как вы помните, Элис Гриффит также считал, что легенда противоречит вере и благочестию. Возможно, я чересчур резко отозвался о мистере Уильямсе, однако на его мнение, скорее всего, повлияло вездесущее в начале ХХ века пресвитерианство. По-видимому, упоминание Скином Керидвен как богини пришлось ему не по нраву.

К счастью, такое толкование имени Керидвен отвергается современными кельтистами, относящимися в основном положительно и к ее языческой природе, и к дохристианским темам, скрытым в материале. Однако предрассудки касательно тайного знания Керидвен и ее статуса богини не ушли в прошлое окончательно. Но единственный аргумент таких ученых, желающих лишить ее статуса божества, – отсутствие ранних упоминаний культа Керидвен. Подобные предрассудки возникли очень давно и по разным причинам. Одним из источников сомнения явились средневековые кельтские поэты, большинство из которых были мужчинами. Конечно, им совсем не нравилась идея того, что Авен зародился в котле Керидвен. С ростом влияния Церкви на общество и ужесточением гонений на исходный материал барды перестали петь о магических коннотациях и женской природе Авена и предпочли, или скорее приспособились петь о нем как об ипостаси христианского бога. Сатирическая поэзия низвела старые пути до сделок с дьяволом, а ведьмы, заставшие старые добрые времена Керидвен, продолжали приуменьшать значение тайного знания. Да и народ Уэльса, в том числе и моя семья, отвернулись от старых путей. Все, связанное с Керидвен и тайным знанием, ушло в подполье.