Текст книги "Политика США на Ближнем Востоке в 1958–1975 гг."

Инвестиции в иностранную нефтяную промышленность были для американцев менее рискованными и более заманчивыми благодаря налоговому законодательству США. Система пропорционального разделения также поощряла американские компании отправляться за границу и искать возможности работать в полную силу. Кроме того, важнейшим фактором было господство Соединенных Штатов в альянсе западных стран и мировой экономике. Американское влияние неуклонно вытесняло влияние старых колониальных империй. Военная мощь США вызывала уважение, экономические успехи были неоспоримы, доллар оставался самой крепкой мировой валютой. Соединенные Штаты были центром экономического порядка, который, среди прочего, поощрял вывоз американского капитала, технологий, управленческой экспертизы в нефтяной и других отраслях промышленности. Таким образом, положение Соединенных Штатов позволяло им формировать политический порядок, при котором можно было справляться с риском и опасностями. Свободное предпринимательство откликалось на это.

Увеличение количества иностранных участников в нефтяной промышленности было особенно заметно на Ближнем Востоке. В 1946 г. в регионе действовало 9 нефтяных компаний; к 1956 г. – 19; а к 1970 г. их число достигло 81. Однако это было лишь частью более широкой экспансии. С 1953 по 1972 г., согласно некоторым оценкам, более 350 компаний включились в зарубежную мировую нефтяную индустрию или значительно расширили свое участие. Среди этих «новых транснациональных» были 15 крупных американских нефтяных компании, 20 средних американских нефтяных компаний, 10 крупных американских газовых, химических и сталелитейных компаний, 25 неамериканских фирм. Эта ситуация сильно отличалась от послевоенной, когда только шесть американских фирм в дополнение к пяти признанным американским монополиям занимались активной разведкой за рубежом¹⁶⁸. Важным фактом являлось то, что для себя Соединенные Штаты постепенно добились защиты национальных нефтяных производителей от дешевой иностранной нефти системой импортных квот.

Как уже было сказано, всемирная битва производителей обострила давнее соперничество двух главных нефтяных стран на Ближнем Востоке – Ирана и Саудовской Аравии. Для запугивания американцев шах Ирана улучшил отношения с СССР, заключив с ним сделку по газу, угрожая переориентировать иранский импорт с Запада на Советский Союз. Тактика шаха сработала. И американское, и британское правительства призвали нефтяные компании «поступать наилучшим образом», чтобы удовлетворить иранские требования.

Однако никакие заигрывания США с арабскими странами на протяжении этого периода не могли пересилить основной линии – поддержки Израиля. Так, сильная Иордания могла угрожать Израилю, поэтому политика США и Англии в Иордании была направлена к тому, чтобы не дать ей усилиться. Визит короля Иордании в США весной 1964 г. американцы использовали для оказания на него давления в деле урегулирования палестинской проблемы, что для американцев означало сохранение статус-кво, а иначе, сохранения Израиля в пределах существующих на тот период границ. Этой цели фактически служил и план Джонстона. Расчленение Палестины, по сути, явилось реализацией англо-американского плана 1948 г. о разделе сфер влияния после изгнания Франции из Сирии и Ливана.

Не поддерживая официально Израиль в его стремлении обладать ядерным оружием, американцы опасались, по всей видимости, и в большей степени только того, что арабские страны могли бы предпринять попытку уравновесить такое положение, обратившись к КНР. Китай, поддерживающий ООП и являющийся страной, непостижимой для американского менталитета, представлял тем самым наибольшую загадку, а значит, угрозу.

С середины 1960-х гг. ситуация на арабо-израильской границе начала обостряться. В диверсиях, осуществляемых осенью 1966 г., могли быть задействованы американские спецслужбы. С одной стороны, США не устраивало демократическое правительство Сирии, с другой, напряженность на Ближнем Востоке отвлекала мировую общественность от войны во Вьетнаме. Кроме того, американцев беспокоил подъем освободительных арабских движений и, в частности, особо ООП.

Таким образом, Запад мог инспирировать провокации, чтобы подтолкнуть Израиль на конфликт. Вопрос стоял в том, позволит ли Израиль увлечь себя на провокации вплоть до войны. Главным фактором экстремистского поведения Израиля была одобрительная позиция США.

Произраильский курс США в их ближневосточной политике был продиктован рядом соображений. В 1950-е гг. Вашингтон отказался от политики «массированного возмездия», заменив ее в 1960-х гг. доктриной «гибкого реагирования», что означало смещение центра применения сил с глобального на региональный уровень. Ближнему Востоку отводилась особая роль, где будущие локальные конфликты носили бы местную национально-религиозную окраску, что отодвинуло бы СССР от поиска их решения. Израиль в том состоянии, в котором он находился в тот период, мог оказывать постоянное давление на арабские страны. Кроме того, к середине 1960-х гг. Израиль, благодаря значительной поддержке Запада, существенно окреп, чтобы выполнять самостоятельно роль полицейского на Ближнем Востоке, оставаясь американским форпостом. К этому времени Израиль получил от США экономическую помощь в размере около 2 млрд долл, по государственной линии, 7,7 млрд долл. – через Всемирную сионистскую организацию, а также около 2 млрд долл. – за счет предоставленных ФРГ кредитов и репарационных выплат¹⁶⁹. Значительная часть этих денег была израсходована на закупку вооружений¹⁷⁰. Вероятное поражение арабов в новой арабо-израильской войне отводило бы США их любимую роль «третьего радующегося» и позволило бы им чужими руками достичь давно поставленной цели – дискредитировать прогрессивные арабские режимы либо уничтожить их, а также разобщить и так неоднородный регион БСВ.

СССР не мог установить нормальных отношений с Израилем, не испортив отношений с арабскими странами. Запад же мог «дружить» как с арабами, так и с Израилем, вплоть до поставок оружия обеим сторонам конфликта.

За несколько лет до арабо-израильской агрессии, при рассмотрении жалоб арабских стран на Израиль в Совете Безопасности, США каждый раз пытались навязать Совету Безопасности такие резолюции, которые либо осуждали арабские страны, либо приравнивали arpee-соров к жертвам, либо предложения не отличались конкретикой, были расплывчатыми или вообще уводили от первоначальной установки.

В рассматриваемый период сменилось две администрации. Курс Кеннеди был тактически несколько мягче курса Джонсона при неизменной стратегии. Попытки образования «интеллектуальных» элит и построения буржуазно-парламентских моделей, которые бы в свою очередь способствовали росту компрадорской буржуазии в странах Арабского Востока, были нацелены на то, чтобы придать респектабельность реакционным и некоторым умеренным режимам, обосновать необходимость капитализации традиционных и архаичных социально-политических структур.

Период 1958–1967 гг. можно определить как насеровскую фазу в развитии арабского национализма; впоследствии наблюдалось параллельное существование двух националистических течений: радикально-революционного, использующего идеи панарабизма, и традиционно консервативного во главе с Саудовской Аравией – развивающегося под лозунгами панисламизма.

В американских теоретизированиях в начале 1960-х гг. появился тезис, что США уже с «большей симпатией» относятся к стремлению афро-азиатских народов к независимости. По мнению А. Н. Яковлева, они перестали считать нейтрализм аморальным явлением, как в свое время охарактеризовал его Д.Ф. Даллес¹⁷¹. В книге «Арабы и Запад» историк Ч. Креминс советует «создавать представления о США как о стране, которая с пониманием относится к проблемам и нуждам развивающихся стран»¹⁷². Другой теоретик С. Сульцбергер, исходя из тезиса, что «ни одна нация независимо от ее силы не может позволить себе находиться во враждебных отношениях со странами «третьего мира», утверждает, что США давно стоят в авангарде национально-освободительного движения¹⁷³.

«Ошеломляющей политической проблемой» для США стало вступление «коммунистического блока в прямое соперничество за идеологическое влияние на неприсоединившийся мир»¹⁷⁴. Новый американский подход выразился в выделении группы стран, имевших для США важное значение, и прежде всего с точки зрения демонстрации преимуществ западного образа жизни под эгидой американцев.

В борьбе с СССР за влияние в странах Ближнего Востока США явно были впереди де-факто, поскольку страны этого региона, лукаво называемые «странами третьего мира», находились в орбите западной капиталистической системы.

Глава 2
Роль США в шестидневной войне 1967 г. и послевоенном урегулировании

Начиная со второй половины 1960-х гг. ситуация на границах между Израилем и арабскими странами обострилась. Если израильские провокации на границе с Иорданией были невыгодны для США, учитывая тот факт, что Иордания была прозападной страной, то нападения на Сирию, возможно, инициировались и самими американцами¹⁷⁵.

О шестидневной войне написано очень много, но нам важно осветить эти события в ракурсе американской политики, не сбиваясь на многочисленные и представляющие немалый интерес для историка факты, но не имеющие непосредственного отношения к теме исследования.

Причины начала войны объясняются исторической наукой совершенно по-разному. Часть историков, политологов и представителей иных гуманитарных дисциплин возлагают вину на арабов, мотивируя свою точку зрения тем, что диверсии и провокации со стороны Египта и Сирии привели к ответной реакции Израиля. Другие же считают, что именно Советский Союз явился главным виновником войны¹⁷⁶. А. Садат, тогда председатель Национального собрания, посетивший в мае 1967 г. СССР, в аэропорту перед отлетом домой якобы получил информацию от заместителя министра иностранных дел В. Семенова, что на сирийской границе сконцентрировались десять израильских бригад¹⁷⁷. Но на деле якобы ничего такого не было¹⁷⁸. По другой версии, 12 мая 1967 г. советский посол в Каире передал египетскому правительству сфабрикованную информацию о продвижении израильских войск вдоль северной границы¹⁷⁹. Исходя из опубликованных документов Архива внешней политики Российской Федерации такой провокации также не было.

16 мая 1967 г. Насер перекрыл Тиранский пролив, тогда СССР как раз во время посещения А. Садатом Москвы дал понять Египту, что не сможет поддержать его, если он нанесет удар первым. Однако если бы США приняли участие в войне, то Советский Союз выступил бы на стороне Египта. Представляется сомнительным, что СССР всерьез полагал, что США это сделают, и поэтому обвинения в адрес СССР беспочвенны.

Американцы дали задание своему военному атташе в Тель-Авиве съездить на границу и узнать о перемещениях израильских войск. Тот сообщил, что массовых перебросок войск не наблюдалось¹⁸⁰. В своей претенциозной книге X. Герцог¹⁸¹ пишет, что премьер-министр Израиля Леви Эшколь пригласил советского посла в Израиле отправиться вместе с ним для инспекции пограничной полосы, чтобы убедиться в полной необоснованности слухов о концентрации там израильских войск, а тот отказался от поездки¹⁸². Отказ советского посла был более чем оправдан: он справедливо полагал, что его проведут по тем местам, где нет скопления израильской военной техники и солдат, а его поездка была бы, несомненно, использована как отвлекающий маневр.

Советская разведка обладала фактическим материалом о подготовке израильских сил к наступлению¹⁸³. Несомненно, что и Египет имел собственные данные об обстановке на границах¹⁸⁴. Любопытно, что Насер, со слов американского журналиста, точно знал о дне наступления израильтян¹⁸⁵.

Даже если ставить под сомнение концентрацию вооруженных сил Израиля в мае 1967 г. на сирийской границе, то известен факт, что мобилизационный срок Израиля – сутки. И даже малейшее передвижение войск в тот период могло возбудить в Египте обоснованные подозрения. Подписанный в ноябре 1966 г. договор о взаимной обороне между Египтом и Сирией поставил Египет перед фактом «принять необходимые меры, чтобы быть готовым выполнить соглашение о совместной обороне с Сирией»¹⁸⁶.

Позиция СССР в его якобы заинтересованности в эскалации конфликта объясняется рядом причин. Во-первых, политическая выгода, которую получил бы СССР даже при проигрыше арабов, потому что они имели на вооружении советское оружие, а также его военную и политическую поддержку, а во-вторых, возможность создать для США еще одну горячую точку, помимо Вьетнама¹⁸⁷. В течение довольно долгого времени Китай подстрекал СССР интенсифицировать свое вмешательство в ближневосточные дела, чтобы тем самым заставить США уменьшить бомбардировки Северного Вьетнама и вступить на путь мирных переговоров.

Однако обе причины не выдерживают критики. По итогам войны советский посол в США А. Добрынин констатировал, что «после поражения арабских стран авторитету СССР на Ближнем Востоке был нанесен немалый ущерб»¹⁸⁸. Кроме того, советские военные специалисты реально оценивали военные шансы арабских стран. Что касается возможности создать для США еще одну горячую точку, то нельзя не отметить, что в таком случае СССР и для себя создал бы также горячую точку В предельно четко сформулированную маршалом С. Ф. Ахромеевым советскую военную доктрину «чтобы 1941-й год не повторился» никак не укладывается желание СССР нагнетать напряженность, да еще и в таком регионе, как Ближний Восток. В отличие от правительства США, советское руководство пережило, как говорится, «на собственной шкуре» опыт отношений с мусульманскими республиками. И, невзирая на известную косность и догматизм советского руководства, тем не менее именно СССР вынужден был пойти на попятную во время Карибского кризиса 1962 г., поставившего мир на грань атомной войны.

Еще одной причиной якобы заинтересованности СССР в войне называют Сирию, которую СССР поддерживал во имя своей политической выгоды и не собирался опровергать якобы ложные утверждения сирийцев. «Советский Союз был заинтересован в укреплении правящего режима Сирии, который предоставил Москве первый важный плацдарм на Ближнем Востоке»¹⁸⁹. По мнению X. Герцога, СССР надеялся, что египетская угроза с юга укрепит безопасность Сирии и упрочит положение дамасского режима¹⁹⁰. Вопрос о «плацдармах» в целом более чем спорен. Именно Соединенные Штаты в послевоенном мире пытались окружить Советский Союз кольцом недружественных ему стран, создавая «северный ярус обороны» и пр. организации, плодя тем самым свои плацдармы вокруг СССР. Так что желание СССР закрепиться в Сирии являлось лишь ответным шагом на непре-кращающиеся и по здравому смыслу провокационные попытки США поставить СССР в невыгодное для себя военно-политическое положение. Обвиняя СССР в желании иметь плацдарм в Сирии, X. Герцог не хотел видеть оборотной стороны. Явно просоветская ориентация Сирии вызывала раздражение у Соединенных Штатов. Поэтому скорее Соединенные Штаты, а не Советский Союз видели в вероятном конфликте свою возможность пресечь эти попытки Сирии. Учитывая тот факт, что Сирия являлась неким «неуловимым» центром арабского мира, именно ее просоветские симпатии и нежелание мириться с американским гегемонизмом ставили перед США задачу привести Сирию в свой лагерь. Принимая во внимание, что американцам неведом какой-либо иной метод привлечения на свою сторону неоднородных себе структур, кроме как силовой, то именно США были выгодны военные действия, которые мог начать их союзник в регионе, Израиль.

Далее X. Герцог пишет, что «в Израиле не ощущали близящейся опасности»¹⁹¹. Это звучит тем более странно, что израильская разведка, признанная одной из лучших в мире, и американские спецслужбы, помогавшие Израилю, не «ощутили» близкой опасности. А не «ощутив» ее, израильтяне начали войну

X. Герцог намекает и на то, что Египту война была выгодна исходя из того, что в начале мая 1967 г. авторитет Насера пошатнулся. В течение пяти лет его войска под командованием фельдмаршала Абд эль-Хаким Амера участвовали в гражданской войне в Йемене на стороне революционеров, но им «не удавалось победить плохо вооруженных воинов йеменских племен». Поскольку Саудовская Аравия и некоторые западные страны оказывали помощь королевским силам Йемена, отношения Насера с королем Фейсалом и с королем Хусейном оставляли желать лучшего. X. Герцог делает из этого вывод, что в этих условиях Насер, получив сирийский призыв о помощи и ответив на него, мог попытаться повысить свою популярность в арабском мире¹⁹². Обвинения в адрес Египта, что он спровоцировал Израиль на превентивный удар, в целом беспочвенны¹⁹³.

17 мая в Каире начался марш египетских полков на Синай¹⁹⁴. Вереница танков, машин с солдатами ночью прошла мимо окон посольства США в Каире¹⁹⁵. Этот в целом недальновидный маневр Египта и другие необдуманные антиизраильские действия Насера были использованы рядом историков, которые считали, что Израиль лишь выхватил у Египта инициативу¹⁹⁶.

В этот же день Насер потребовал вывода чрезвычайных вооруженных сил ООН, настаивая на том, чтобы войска ООН оставили некоторые пограничные пункты, на что Генеральный секретарь У Тан ответил, что войска ООН могут быть выведены либо целиком, либо полностью оставаться на своих позициях. Таким образом, первоначально в планы египетского руководства не входил вывод войск ООН из района Шарм-эш-Шейх, контролировавшего вход в Акабский залив¹⁹⁷. И, не советуясь с Генеральной Ассамблеей или Советом Безопасности, У Тан принял решение о выводе войск ООН. Судя, однако, по решению, советчиком У Тана были Соединенные Штаты. Необходимо было поставить Египет в такое положение, когда он должен был либо отказаться от своего требования, либо согласиться на вывод всех войск ООН.

Собственно, эти неосмотрительные антиизраильские шаги Египта в мае 1967 г. послужили хорошим поводом для Израиля начать войну.

Есть и другая точка зрения. Бывший представитель США в ООН Чарльз Йост писал, что текст призыва египетского командования к Генеральному секретарю ООН не был предварительно одобрен Насером, который, по словам Но ста, не хотел, чтобы чрезвычайные силы ООН были выведены из Шарм-эш-Шейха¹⁹⁸.

В любом случае, Насер попал в свою собственную ловушку Коли египетские войска вошли в Шарм-эш-Шейх, то арабскому миру требовалось объяснение, для чего была совершена эта акция.

22 мая 1967 г. Насер принял решение о закрытии Тиранского пролива для израильских и всех остальных судов, следующих в порты Израиля и выходящих оттуда¹⁹⁹.

29 мая 1967 г. сирийский президент прибыл в Москву с неожиданным визитом для переговоров. О сути переговоров сообщил посол США в Дамаске, который в тот же день передал послание сирийскому правительству. В нем говорилось: «США не считают, что у Израиля есть агрессивные намерения. Правительство США испытывает чувство тревоги по отношению к терактам и считает, что они противоречат соглашениям о перемирии. Кроме того, США испытывают беспокойство в связи с уходом чрезвычайных сил ООН и делают все для того, чтобы восстановить их присутствие на линии перемирия между САР и Израилем. США выступают за свободу передвижения израильских кораблей и кораблей других государств в Акабском заливе, США считают, что концентрация сил усиливает остроту напряженности, и подтверждают свою решимость вмешаться и оказать сопротивление, любой агрессии в регионе»²⁰⁰. Сирийское правительство ответило на это послание следующим образом: «США не имеют права вмешиваться в дела региона или навязывать ему свое видение событий. Напряженность не возникла в последние несколько дней, она существовала в Арабском регионе с момента израильской оккупации. МИД САР подтверждает наличие агрессивных намерений Израиля, и угрозы, исходящие от руководителей Израиля, являются лучшим доказательством этого. Сирия не несет ответственности за действия палестинцев, которые направлены на восстановление прав народа в соответствии с его правом на самоопределение. Этот народ не является одной из сторон, подписавших соглашение о перемирии»²⁰¹.

Израиль ранее дал понять, что закрытие Тиранского пролива будет считаться объявлением войны. Авторы книги «Пятидесятилетняя война» утверждают, что египетский генерал Нуфал заявил им в своем интервью, что пролив в тот момент «фактически не был закрыт», хотя весь мир считал его закрытым, раз так объявил Насер²⁰². По мнению австралийского историка Бикертона, закрытие пролива не представляло непосредственной угрозы Израилю не только в военном отношении, но и в экономическом: только 5 % израильской торговли проходило через Эйлатский порт²⁰³.

По всей видимости, Египет надеялся, что при таком повороте дел он сможет вынудить Израиль пойти на переговоры, рассчитывая при этом, что Запад, прежде всего в лице США, окажет нажим на Израиль в целях недопущения войны.

В телеграмме, посланной в Белый дом поздно ночью 25 мая 1967 г., ЦРУ дало оценку действиям Насера. По мнению ЦРУ, Насер был уверен в советской поддержке и полагал, что США не предпримет никаких действий и что Израиль будет искать заступничества у США, нежели атаковать Египет. ЦРУ пришло к выводу, что египетский лидер «пустился в агрессивную авантюру в надежде, что он сможет получить уступки со стороны Соединенных Штатов в обмен на мир». ЦРУ точно указало и на причину действия Насера: «Он попытается получить от Соединенных Штатов как пшеницу, так и деньги в качестве цены за мир с Израилем»²⁰⁴. Американская разведка полагала, что Насер пытался выставить Израиль в качестве агрессора, и «его вера, что Израиль обратится в ООН по поводу Акабского залива и не начнет войну, является основным элементом его игры»²⁰⁵.

На заседании СНБ в Вашингтоне накануне, 24 мая, было высказано предположение, что Насер «слегка помутился рассудком». После заседания специальный помощник президента В. Ростоу протелеграфировал Л. Джонсону, что Насер «практичный, но никак не сумасшедший»²⁰⁶. В Вашингтоне знали, что как Каир, так и Дамаск не обладали официальной советской поддержкой. Также в ЦРУ не видели никакого расчета со стороны Советского Союза. Вашингтон также не мог поддержать упреждающий удар Израиля в ответ на закрытие Тиранского пролива и не хотел давать Израилю «зеленый свет»²⁰⁷.

Существует и иная точка зрения. Закрытие Тиранского пролива настолько воодушевило арабские массы на войну, что Насер, воспользовавшись обстановкой, приказал вернуть из Йемена египетский экспедиционный корпус, который увяз там в бесперспективной войне²⁰⁸. На самом деле только на IV конференции глав арабских государств в Хартуме в августе 1967 г. Египет и Саудовская Аравия подписали соглашение по йеменскому вопросу, согласно которому Египет обязался вывести свои войска из ЙАР, а Саудовская Аравия прекратить помощь монархистским мятежным племенам.

Для президента Египта закрытие Тиранского пролива уже было победой, и он не планировал идти дальше и начинать войну. Доказательством этому служит и его немедленное согласие с У Таном, который при поддержке Соединенных Штатов привез в Каир просьбу воздержаться от инспекции судов, проходящих через Тиранский пролив²⁰⁹. Выигрыш, достигнутый Насером из-за вывода войск ООН, позволял ему призвать Израиль к выполнению резолюции по Палестине и согласиться на создание демилитаризованной зоны в районе, где она была до 1956 г.

Однако события развернулись иначе.

Министр иностранных дел Израиля Абба Эбан отправился к главам правительств главных западных держав: Франции, Великобритании и США. Основной целью было заручиться поддержкой Запада в плане обеспечения прохода израильских судов через пролив. Франция не поддержала Израиль²¹⁰. Более того, де Голль на заседании правительства указал на прямую связь американской войны во Вьетнаме с новым очагом агрессии. Разумеется, на де Голля обрушилась буржуазная печать, «отравленные стрелы летели в него со всех сторон… заработала вся разветвленная по разным странам сеть всемирного сионизма»²¹¹.

Правительство Великобритании было готово оказать Израилю поддержку. Премьер-министр Г. Вильсон заявил, что Великобритания не позволит закрепить блокаду Тиранского пролива.

Однако решающей была поездка А. Эбана в США. В аэропорту Вашингтона Эбан получил телеграмму за подписью Эшкола, в которой ему поручалось встретиться с президентом или госсекретарем и добиться официального заявления, что нападение на Израиль будет приравнено к нападению на США и что американским силам в Средиземноморье приказано координировать свои действия с израильскими военными²¹². Телеграмма обескуражила министра иностранных дел, поскольку противоречила данному ему заданию. Немало был удивлен и госсекретарь Д. Раск, полагавшийся на информацию американских спецслужб, которые сообщали, что арабские войска стояли на оборонительных позициях. Раск поручил своему заместителю Ю. Ростоу срочно связаться с разведслужбами в Пентагоне, чтобы они дали дополнительную информацию, подтверждающую или отрицающую новости. Информация, полученная от военных, не подтверждала версию израильтян. Раск решил, что информация Эбана давала основание оправдать упреждающий удар²¹³. Ростоу связался с послом Египта в Вашингтоне и выразил надежду, что египтяне не занимают наступательных позиций.

Президент США Л. Джонсон заявил о возможности применения силы в случае необходимости²¹⁴. Однако участие США в «международной армаде», которая должна была открыто пройти через пролив, бросив вызов Насеру, не предусматривалось, а напротив, президентом предполагалось, что в армаде должен участвовать Израиль, а также Англия и Франция. Из-за тяжелой для США войны во Вьетнаме президент отказался действовать без согласия конгресса и ООН.

Однако 23 мая 1967 г. Джонсон в своем заявлении о положении на Ближнем Востоке снова дал понять о готовности США поддержать Израиль в его агрессии против арабских стран²¹⁵.

После встречи с А. Эбаном 26 мая президент Джонсон передал израильскому министру иностранных дел письмо, в котором говорилось: «Я должен подчеркнуть необходимость для Израиля не брать на себя ответственность за начало конфликта. Израиль не останется в одиночестве, если он не захочет сам остаться в одиночестве». Ниже президент собственноручно подписал: «Мы не можем себе представить, что Израиль примет такое решение»²¹⁶.

А. Эбан по приезде домой на заседании кабинета, повествуя о своих встречах, не упомянул, что Джонсон не вызвался организовывать эту армаду и фактически возложил эту задачу на Израиль. Эшкол направил Джонсону телеграмму с выражением благодарности за обещание принять все меры, чтобы открыть Тиранский пролив для международного судоходства. Но, как явствовало из очередного срочного письма Джонсона, он этого не обещал.

28 мая 1967 г. премьер Эшкол снова получил от Джонсона послание, в котором говорилось, что Израиль должен проявить сдержанность и не нападать на арабов. Кроме того, главу Моссада Меир Амита посетил резидент ЦРУ Джон Хейдон и в довольно резком тоне предупредил, что если Израиль нанесет удар, то США высадят свой десант в Египте для его защиты. С другой стороны, еще во время визита А. Эбана в Вашингтон министр обороны Р. Макнамара обнадежил израильского министра оптимистическими оценками ЦРУ, «которое предсказало уверенную победу Израиля в случае войны с Египтом»²¹⁷.

30 мая М. Амит вылетел в Вашингтон для выяснения обстановки. У директора ЦРУ Ричарда Хелмса он выяснил, что относительно организации «международной армады» ничего сделано не было. Далее Амит встретился с министром обороны Робертом Макнамарой, которому Амит рассказал о планах Израиля и попросил США, во-первых, пополнить арсеналы Израиля после войны, во-вторых, поддержать

Израиль в ООН и, в-третьих, изолировать СССР²¹⁸. После встречи разведка и военные незамедлительно сообщили Джонсону, что Израиль готов действовать и что он легко справится с арабами. Для США такая ситуация была выгодна. 4 июля Амит доложил своему руководству, что США дали «добро», и на следующий день израильское правительство в полном составе проголосовало за превентивные военные действия. Исходя из этого предположение Я. Бикертона, что Израиль ошибочно решил, что Вашингтон дал им «зеленый свет», является неверным²¹⁹.

Вероятно, этот инцидент с Амитом явился поворотным этапом в отношении США к развязыванию военных действий Израилем.

Существует высокая вероятность того, что Соединенные Штаты намеренно не предприняли усилий по снятию блокады, потому что, если бы данный инцидент был исчерпан, то у Израиля не было бы повода начать войну. Американская дипломатия сработала на руку израильтянам, когда официальный Вашингтон согласился принять 7 июня 1967 г. первого вице-премьера ОАР 3. Мохи-эд-Дина для ведения переговоров об урегулировании конфликта. Собственно, изначально это была инициатива американцев. 1 и юня в Египет секретно прибыл личный представитель президента Джонсона, который передал Насеру просьбу направить в США Амера для встречи с ним. Насер согласился, но решил отправить в Вашингтон Мохи-эд-Дина. Однако конфиденциальная встреча не состоялась, поскольку началась война.

СССР также предпринял шаги в целях снятия напряженности: советское руководство решило организовать в Москве встречу премьер-министра Израиля Эшкола с президентом Насером. Как Насер, так и Эшкол дали свое согласие на встречу в Москве 2 июня. Утвердительный ответ Эшкола можно объяснить, с одной стороны, его неуверенностью в необходимости нанесения превентивного удара, а с другой стороны, способствованием нанесению этого самого превентивного удара. Однако, встреча не состоялась, поскольку против нее категорически возразил премьер-министр Сирии Зуэйн²²⁰, а Насер посчитал, что без согласия Сирии встреча не может состояться²²¹.

Хотя Соединенные Штаты и не предприняли усилий по снятию блокады с Тиранского залива, они косвенно приняли участие в грядущей войне. 23 мая 1967 г. США приступили к срочному оказанию военной помощи Израилю. Президент США отдал приказ о поставке по воздуху бронетранспортеров, танков, запасных частей противоракетных комплексов, взрывателей для бомб, артиллерийского снаряжения и противогазов²²². Все это было сделано до того, как Джонсон наложил эмбарго на все военные поставки в Ближневосточный регион. Кроме этого, Израилю была предоставлена возможность проводить воздушную разведку с военной базы в Западной Германии, где была задействована 38-я эскадрилья тактической разведки ВВС США. Английская база Аппер Хейфорд предоставила пилотов, обслуживающий персонал и оборудование. Машины ВВС США имели опознавательные знаки Израиля. Помощь США при проведении воздушной разведки оказалась неоценимой в грядущей войне. Вашингтон согласовал с Тель-Авивом детальный план израильского наступления на Египет, провел «психологическую подготовку» с целью ввести в заблуждение мировую общественность²²³. Эта подготовка заключалась в известных пропагандистских приемах, когда Израиль рисовался жертвой, а арабы – агрессорами.