Текст книги "Спрятавшиеся в темноте. Том первый. Блеск и отражения"

В любом случае, Рика сказала принцессе:

– Да, у нас есть охотничий домик, я там много времени проводила ребёнком. Если отправиться туда сегодня, то мы даже сможем поискать цветы морского папоротника.

Девушка вкратце рассказала о значении обряда Рейне. И принцесса изменилась на глазах. На лице сразу же появилась довольная улыбка, на щеках заиграл румянец.

– О, Рика! Неслучайно я считаю тебя самой глубокой моей подругой. Никто бы не смог так ненавязчиво, но точно в цель исправить положение. Если честно, меня несколько расстраивают эти пустые разговоры остальных. – Принцесса вновь нахмурила брови. – Рика, ты никогда не хотела бы себе другой судьбы? Нет, конечно, быть принцессой более чем хорошо, мне не на что жаловаться. Но вот в прежние времена были принцессы, стоявшие во главе армий. Даже сейчас есть женщины-капитаны, пилоты, механики. А что, если мне не хочется комфортной жизни? Если я хочу совершать свои ошибки и сама идти по выбранному мною пути?

Казалось, что вопрос Рейны скорее обращён в пустоту, чем к Рике.

– Мы можем это сделать, – несколько мрачно ответила островитянка. Она подумала о том, что уже, вольно или невольно, круто поменяла свою судьбу, связав её с неприметной брошью-бабочкой.

А Рейна, по-видимому, что-то решив про себя, нетерпеливо взмахнула хвостом, приведя в движение воду в бассейне.

– Да, можем. Ну а пока будем брать самое лучшее от своего положения. Например, я могу совершенно спокойно объявить сбор подругам и только избранным гвардейцам и отправиться на недельку в охотничий домик. Будем гулять по лесу, подружимся с каким-нибудь красивым осторожным оленем. Сможем, да? – Рейна хитро улыбалась, и Рика невольно заулыбалась в ответ.

– Конечно. В лесу полно благородных животных.

– Ну а если я решу отправиться одна куда-нибудь в поход? Или не одна… – загадочно продолжила принцесса, – это ведь тоже возможно?

Рика подозрительно посмотрела на Рейну, та явно что-то затевала. Что-то из ряда вон, похожее на увлечение механикой, медициной или военно-строевой подготовкой.

– Это возможно. Если, конечно, принцесса известит о своих планах лорда-протектора. Иначе навряд ли он допустит таинственное исчезновение сестры императора.

Рейна закусила губу. В авантюрных планах и мечтах о побеге она совсем не учла, что может подставить своими действиями лорда-протектора. Тем более она с ним познакомилась лично, и он ей понравился. Рейне совсем не хотелось, чтобы замечательный морской король пострадал.

– Что ж, – Рейна задумалась, – Рика, я напишу письмо. Оно будет запечатано. Ты должна будешь передать его своему отцу точно в тот день, который будет написан на конверте. Ты сможешь это сделать?

– Принцесса, что вы задумали? – Рика была очень серьёзна. Она, в отличие от принцессы, легкомысленностью не отличалась.

– Я не могу тебе сказать, но я сделаю всё, чтобы твой милейший отец не пострадал. Обещаю. А теперь, кажется, пришло время для завтрака.

Разговор был окончен, и Рике ничего не оставалось, как последовать за своей принцессой.

Пока в замке морского короля проходили спешные сборы взбалмошной принцессы, всё как предполагал Астер, и весь город судачил об этом, в столице Империи ничего такого не слышали, жизнь текла своим чередом. Но у некоторых столичных жителей произошли некоторые изменения. Впрочем, они мало кого интересовали.

Исидор, житель третьей линии города Оленя, с самого утра побывал в очень странном месте. Вообще, последние пару недель он провёл в больнице у молчаливых братьев. Исидор давно связал свою жизнь с алкоголем и ростаром, несколько раз оказывался в тюрьме на непродолжительные сроки за не слишком серьёзные нарушения. Бывал он уже и в лечебнице ордена Рыб по предписанию суда. В этот раз он обратился к молчаливым братьям сам. Во-первых, после того раза он действительно смог отказаться от ростара, и в его жизни остался лишь алкоголь, потому он предполагал, что в этот раз он сможет избавиться и от алкоголя, по крайней мере, уменьшить его количество. А во-вторых, Исидор связался не с теми хвостовами, и ему срочно нужно было скрыться из виду.

Но он совсем не предполагал, что ему в конце лечения предложат стать участником экспериментальной программы, нацеленной на улучшение жизни. Еще и за деньги. Конечно, Исидор согласился. Именно поэтому с утра молчаливые братья посадили его в закрытую паровую повозку, так, что хвостов не мог увидеть, куда его везут. Он, если честно, не придал этому особого значения. Потом он шёл по очень странному коридору, как будто внутри брюха длинной и широкой змеи. Ему даже показалось, что он спустился глубоко под землю, потому что Исидор почувствовал сырость, совсем как в подвалах, где ему иногда приходилось прятаться и выжидать удобного момента.

Следующим пунктом назначения стала очень чистая белая комната. Какое-то время Исидор сидел там один, осматривая стены, на которых ничего не было, только большое зеркало. Совсем как в комнатах допроса, решил хвостов, но, впрочем, примерно так могла выглядеть комната в больнице. И действительно, в помещение зашли медбратья, дали ему отличную новую одежду, а потом включили фонограф. Голос диктора нёс какую-то ерунду про честность перед самим собой, смелость взять на себя ответственность за собственную жизнь и прочую туфту. А потом перешёл к более интересным вещам. В обмен на то, что Исидор наденет на свой хвост кольцо честности и будет приходить на проверки каждую неделю, он будет получать весьма неплохую сумму. Сто пятьдесят сивых, или три серебряных, Исидор считал суммой неплохой, бывало, он и за меньшее резал сумки, вытаскивая кошельки. Потому хвостов подписал все бумаги, часть он уже подписал у молчаливых братьев, потому, здраво рассудив, Исидор посчитал, что терять нечего. Дал одеть кольцо на свой хвост, эта часть ему понравилась меньше всего, в конце концов, абсолютно незнакомые люди лапали его хвост, а это не то же самое, что случайно столкнуться хвостами с прохожим на улице. Он почувствовал, что кольцо металлическое и холодное. Но буквально через несколько секунд кольцо как будто приросло, и Исидор его уже не чувствовал.

После, получив первые деньги, он решил взять два серебряных и пятьдесят сивых, хвостов опять прошёлся по странному коридору. Но в этот раз дорога была совсем другой, в этом Исидор мог бы поклясться в силу специфики своей деятельности, иногда его жизнь зависела от того, насколько внимательным хвостов был. Как бы то ни было, коридор привёл его к двери, выглядевшей старой и потрёпанной. Исидор был один, какое-то время он нерешительно потоптался на месте, а потом просто открыл чёртову дверь и оказался в грязном переулке. Как только хвостов ступил на камни улицы, дверь захлопнулась. Исидор с поразительной быстрой и ловкостью обернулся к двери и даже успел бы схватиться за ручку, будь она на месте.

– Рога Оленя её разбери, – выругался хвостов.

Он внимательно осмотрелся, запоминая каждую деталь, планируя вернуться сюда позже и выяснить, что это за дверь такая без ручки.

Отряхнув новый пиджак, Исидор покинул переулок. Чуть позже хвостова можно было увидеть в одном из баров третьей линии. Исидор, сев за столик, находившийся в тени, заказал себе жареной курицы с овощами и коктейль с красным ромом. Свой обед он давно съел, а к алкоголю до сих пор не притронулся.

В баре царил полумрак, на сцене перед вечером разыгрывались музыканты. Один из них перебирал струны контрабаса, другой стучал по барабанам, а третий извлекал звуки из мандолины. Точнее третья. Это была хвостова, одетая по последней моде в пышную юбочку, высокие ботинки и шляпу-котелок. Исидор её не знал и как раз думал, не исправить ли этого недоразумения.

– Ты так и не притронулся к рому, – отвлекла Исидора от мыслей подошедшая официантка. Ей было скучно, посетителей почти не было.

Хвостов посмотрел на свой бокал, отодвинул его и обратился к официантке намеренно равнодушным тоном:

– А что пьёт мандолистка?

Официантка завиляла хвостом, улыбаясь.

– Тебе она не по зубам, Иси. Не водится она со шпаной вроде тебя.

– А я тебе не об этом спросил, – парировал хвостов. – Так что она пьёт?

– Обычно заказывает вино с пряностями.

– Угости её от меня, – достав деньги, сделал заказ Исидор.

Увидев деньги, официантка не стала спорить, хотя бы сегодня он не будет выпрашивать ещё стаканчик в долг, уже хорошо.

Исидор продолжал наблюдать за музыкантшей из своего тёмного уголка. Когда ей принесли вино, он поднял свой бокал, из которого так и не сделал ни одного глотка. Хвостова улыбнулась в ответ и попробовала напиток. Исидор поневоле, повторяя за мандолисткой, поднёс бокал с коктейлем ко рту, но так и не попробовал. Как будто его что-то останавливало. Хвост мрачно потянулся вниз, никакого желания употреблять алкоголь у Исидора не было. Он прямиком от молчаливых братьев, а значит, их программа действует. Что ж, он не рассчитывал, что совсем не будет пить, предполагал, что просто сможет себя контролировать и не напиваться. Как только Исидор подумал об этом, он с лёгкостью сделал глоток из стакана. На этом маленькая борьба коктейля и хвостова закончилась.

Мандолистка так и не оторвалась от своего музыкального инструмента. Более того, на сцене появились еще клавишник и трубач, репетиция продолжилась. До начала настоящей тусовки было ещё порядком времени, потому Исидор решил покинуть бар и вернуться вечером.

Хвостов вышел через чёрный ход, как постоянный клиент, он пользовался такой привилегией. На улице было пасмурно и моросил дождь. Исидор закурил, решив пока просто постоять, а если дождь не закончится, вернуться обратно в бар. Через какое-то время из двери чёрного хода показалась красивая головка музыкантши. «Что ж, дождь не так уж и плох», – подумал Исидор и повеселел.

Мандолистка молча достала сигарету и закурила, выпустив ароматную струю в воздух. Судя по всему, это были виноградные сигареты, подумал Исидор. Он молча повернулся лицом к девушке и стал её рассматривать.

Музыкантша улыбнулась, но при этом мелко завиляла хвостом.

– Я привыкла к вниманию, в конце концов, я артистка. Но ты, дружочек, не просто внимателен ко мне, ты рассматриваешь меня, как в зоопарке.

Она повернулась к хвостову и выпустила прямо в него струю сигаретного дыма. Исидора это не смутило.

– Ни разу не был в зоопарке. Может, ты составишь мне компанию? И я узнаю, как можно, а как нельзя смотреть на красивых девушек?

Хвостов протянул руку мандолистке.

– Исидор. Можешь звать меня Иси.

– Лили.

Что ж, лёд тронулся, он теперь знает имя красотки. Конечно, она отклонила предложение сходить в зоопарк, но ничего не имела против пропустить по стаканчику сегодня вечером после выступления.

Довольный Исидор отправился по своим делам, к слову, дождь прекратился. Он немного покружил по району на случай, если кто-то всё же заметил его возвращение и следил за хвостовом. Улучив момент, Иси пролез, казалось, прямо сквозь забор, но на самом деле, часть досок была намеренно откручена, так что тот, кто этого не знает, никогда бы и не заметил.

Теперь можно было идти, не опасаясь слежки. Исидор дошёл до небольшого покосившегося домика. Он принадлежал вдове старьёвщика. Но сама она в нём не жила, предпочитала добротный каменный дом во второй линии города, а этот стоял полузаброшенным. Когда старьёвщик был жив, он сдавал дом, но вдова посчитала, что это занятие, недостойное степенной дамы, ведь придётся его ремонтировать, искать жильцов, требовать с них оплаты и прочее. Потому она искала покупателя, но он так и не находился, и дом уже несколько лет стоял бесхозным. И Исидор решил, что он вполне может занять мансарду.

Оказавшись в своём жилище, хвостов сел на кровать и осмотрелся. Будь на его месте кто-то другой, более ранимый и сентиментальный, то ему, возможно, стало бы грустно в этот момент. В мансарде не было ничего, хоть сколько-нибудь бы рассказывающего историю Исидора. Не было фотографий родных и памятных мелочей. На первый взгляд, в мансарде вообще не было ничего, принадлежащего Исидору. Он был один, сколько себя помнил. Даже когда ещё жил с непутёвой матерью, и тогда он был один. Совсем маленьким мальчиком мать привезла Иси в столицу и очень быстро затерялась в городе, забыв или не посчитав нужным вспомнить о сыне. Какое-то время Исидор жил в приюте, но ему там не понравилось, на улицах города Оленя было куда интересней. И большую часть своей жизни хвостов провёл на улицах. У него была куча мест работы, и законных, и не очень. Куча знакомых, врагов, но он был всегда один. Не потому, что обладал мрачным и нелюдимым характером, скорее наоборот, просто это было правило выживания.

Исидор не был сентиментальным, потому подобные мысли не пришли ему в голову при осмотре мансарды. Он протянул руки под кровать, доставая небольшую сумку, которую сложно было бы найти тому, кто о ней не знает. В сумке лежало всё необходимое для того, кто решил выяснить, что это за дверь без ручки и куда она ведёт.

Он решил, что днём человек рядом с таинственной дверью в закоулке будет выглядеть менее подозрительно, чем ночью. Единственное – его новый костюм, выданный медбратьями в чистой белой комнате, выглядел неподходяще. Потому хвостов сменил пиджак на лёгкий плащ с низким капюшоном. Теперь он чувствовал себя увереннее.

Оглядев комнату напоследок – не оставил ли каких следов своего присутствия, Исидор выскользнул в окно.

Дождь опять зарядил мокрой серой стеной, а хвостов, казалось, слившись с серым днём, шёл по улицам столицы. Через час он оказался у двери, из которой вышел утром. Он был уверен в этом. Однако сейчас на двери была ручка, а за ней слышались звуки. Исидор ничего не понимал. Он не мог перепутать или заблудиться, тот же переулок, те же стены, но абсолютно другая дверь. Пока он недоумённо рассматривал неизнакомую ему часть постройки, оттуда вышел хвостов с сигаретой в зубах. Он угрюмо посмотрел на Исидора, смачно плюнул на камни дороги совсем рядом с обувью хвостова и что-то невнятно пробормотал про шатающихся без дела мальцов. Несмотря на недружелюбие человека с сигаретой, Исидор поинтересовался, что скрывается за дверью.

– Мастерская. А что там делается, каждому встречному-поперечному знать не надобно, – грубо ответил хвостов.

Исидор понял, что большего от собеседника он не добьётся, потому развернулся и пошёл в бар, где его, как он надеялся, ждала симпатичная мандолисточка. Конечно, Исидор так легко не сдавался, и с дверью он разберётся, но, видимо, придётся делать это ночью.

Если в столице Империи стоял дождливый серый день, то на островах Лося погода баловала хвостовов. Жаркое солнце и приятный морской ветерок радовали островитян и гостей из разных уголков земли.

Пока принцесса руководила сборами, писала письма и занималась прочими хлопотными делами перед отъездом, Астер решил тоже кое-что подготовить. Конечно, побег был ненастоящим, и никакой капитан не должен был забирать Рейну и Астера из небольшой бухточки. Но всё же стоило заранее поговорить со Стальным Огданом. Капитана гвардии смутило то, что Никки с утра рассказал о пиратах, имперец совсем не хотел оказаться по какой-нибудь глупой случайности в лапах морских разбойников, а Огдан, как никто другой, мог рассказать о реальном положении дел.

Астер довольно быстро добрался до пирса, где стоял корабль Стального капитана. Он увидел Огдана, сновавшего туда-сюда по кораблю и ругавшегося так, что было слышно даже на берегу.

– Клянусь всеми богами, я удивляюсь, как ты сам нашёл путь наружу из своей матушки! Старое ты ишачье дерьмо! Нам завтра отчаливать, а борт как будто конопатила шайка безруких слепых идиотов! А ну ведро в зубы и… – Огдан не успел договорить, как матрос, к которому он обращался, убежал, сверкая пятками. – И если через час всё не будет идеальным, я, клянусь Морскими братьями, так законопачу все твои отверстия, что… – что случится с отверстиями несчастного матроса Астер не узнал, так как Огдан увидел своего знакомого имперца и расплылся в широчайшей белозубой улыбке, довольно завиляв хвостом.

– Кого это принесло с утра пораньше в доки!

Астер зашёл на корабль и сердечно обнял огромного капитана.

– Признаться, дружище, я к тебе по делу. И лучше бы обсудить его за закрытыми дверями.

Огдан понимающе кивнул и повёл Астера в капитанскую каюту, являвшуюся заодно и кабинетом.

Когда хвостовы расположились в довольно тесном помещении, гвардеец задал вопрос, терзавший его с самого утра.

– Я тут слышал, что пираты, как и все честные мореплаватели, тоже начинают сезон. Насколько они опасны для тех, кто, скажем, случайно оказался на берегу небольшой тихой бухточки?

– Нужно понимать, что ты имеешь в виду, говоря «пираты». Есть старые добрые морские разбойники, захватывающие корабли в нейтральных водах во славу Морским братьям. Есть контрабандисты, не желающие отдавать в казну слишком много честно заработанных деньжат. А есть настоящие стервятники, для которых закон не писан и которые ставят человеческую жизнь на один уровень с рыбьей. Хотя, рыбы, может, будут даже и поценнее, ведь их можно есть.

Огдан выжидающе замолчал, Астер тоже молчал, обдумывая то, что только что услышал.

– И кого можно встретить у берегов центрального острова? – наконец, спросил капитан гвардии.

– Времена сейчас совсем не те, что были раньше. Потому так близко ты разбойников не встретишь. Я не знаю, что ты задумал, Астер, но настоятельно рекомендую не творить глупостей на море. Оно не так дружелюбно, как может показаться на первый взгляд. Пираты – это часть проблем. Можно попасть в бурю, и даже укромная бухточка не спасёт от гнева разошедшихся Морских Братьев. Если тебе нужна будет моя помощь, – Огдан открыл один из ящичков своего стола, – держи.

Он протянул Астеру небольшой свисток на цепочке.

– Это сигнал бедствия, есть практически у всех моряков, кто, конечно, не против паровых технологий. Свистни в него в случае крайней опасности, и на моей механической карте появится красное пятно в том месте, где ты терпишь крушение. Не обещаю, что прибуду со скоростью стрелы арбалета, и, может, это буду даже не я, а тот, кто поближе, но помощь придёт.

Астер поблагодарил Стального капитана и спрятал подарок. Вообще, ему стало гораздо легче после разговора с Огданом. Астера уже некоторое время терзало весьма неприятное чувство, знакомое, пожалуй, всем. Когда ты что-то задумал, принял решение, не типичное для себя, со временем некое авантюрное чувство, заставляющее глаза гореть, а хвост летать из стороны в сторону, проходит. И в душу закрадывается ледяной холодок. Он не сразу сковывает тебя изнутри, а начинает исподтишка. Ты начинаешь сомневаться в правильности принятого решения, в голове всплывают один за другим минусы и предполагаемые отрицательные последствия. И так, шаг за шагом, ты внутренне загоняешь себя в угол. Конечно, иногда ледяной страх вызван голосом разума, но чаще всего это самый обычный страх перед неизведанным.

Логично предположить, что в случае с побегом принцессы страх Астера был вызван разумом, но хвостов предпочёл не делать такого вывода.

Приятели ещё некоторое время поболтали, Астер узнал, что Огдан собирается сплавать в Восточные Пределы, в частности, направляется в Киштак, государство, соседнее с Зарриканией. Киштак славился лошадьми, именно на них Огдан решил нажиться в этом сезоне. Причём покупка лошадей была лишь частью финансовых планов капитана. Он собирался делать ставки от имени имперцев при помощи телеграфа. Потому его корабль был нагружен всем необходим для постройки телеграфа, а также имелись инженеры и механики. И конечно, мешок золота для взяток киштакским чиновникам. Без этого никакого телеграфа в государстве, с опаской относившемся к паровым технологиям, было не поставить.

Попрощавшись, Огдан и Астер разошлись заниматься каждый своими делами.

На пирсе Астер столкнулся с Луисом Тагварэ, хвостовы лишь поклонились друг другу, не останавливаясь перекинуться парой слов. Что думал зарриканский купец об Астере, угадать сложно, а вот гвардейцу зарриканец почему-то не нравился.

Небольшой остров в море кипел жизнью, а самые разные хвостовы, занимаясь своими делами, совсем не думали, что их жизни незаметно сплетаются в клубок.

Рика, как и все, собиралась. Она сразу же поняла, что не сможет найти причину отказаться от поездки в лесной дом вместе с принцессой. Ей стоило немалых трудов улучить момент и незаметно ускользнуть в библиотеку к заветному тайному кабинету Мирабель. Совсем недавно Рика обнаружила его и надеялась получить хотя бы маленькую долю знаний, которые помогли бы ей чувствовать себя более защищенной. Но вчерашняя ночь показала обратное. Чем больше Рика старалась обезопасить себя от магии ордена Голубки, тем в большей опасности оказывалась. Но, как казалось девушке, терять ей было нечего, и останавливаться на полпути не самый лучший вариант. Потому хвостова тщательно исследовала кабинет, стараясь выбрать всё необходимое для дальнейшего изучения магии. У неё было около четырех часов, пока Рейна не начнёт злиться из-за отсутствия Рики. Вообще, принцесса не была такой уж стервой, но, видимо, планы на лесной домик у неё были большие, и Рика играла не последнюю в них роль. Потому Рейна могла потерпеть её отсутствие какое-то время, как-никак Рика в родном доме, но полдня ей точно не выдержать.

Один из ящиков стола оказался запертым. Конечно же, по закону подлости в нём наверняка лежало что-то ценное, потому Рика решила хотя бы попытаться открыть его. И девушка ни за что бы этого не сделала, будь он запечатан магией. Но он открывался ключом от кабинета. «Довольно умно», – подумала Рика. Хвостов, не имевший при себе ключа, не попадёт в кабинет, а взять ключ, не обладая азами магии, не получится. Значит, открыть ящик не так уж и просто. Если бы Рика знала, что ключ из книги сможет достать только женщина из рода Териусов, то она смогла бы в полной мере оценить значимость запертого ящика.

Но ящик оказался пустым. Хвостова нахмурила брови, а её хвост развернулся вправо. Так она и сидела, размышляя, как ей проникнуть в тайну ящика, и вдруг почувствовала зов. По-другому это чувство не назовёшь, всё как в старинной книге, в которой была глава, посвящённая некому «зову». Рика ощущала, как что-то или кто-то настоятельно просит её заглянуть в зеркало. Зов не вызывал страха, но при этом был довольно сильным. Конечно, хвостова совсем не хотела оказаться ещё раз в омерзительном тумане и подвергнуться новым опасностям. Она глубоко вздохнула и начала вспоминать, что читала в «Молоте» о зове. Было несколько видов вызова в зеркало, они использовались адептками ордена Голубки. Судя по всему, сейчас Рика чувствовала кровный зов, так как девушка слышала, как кровь стучит у неё в ушах, видела, как красная жидкость мягко и неумолимо движется внутри её тела. Значит, её звала тётушка. Что ж, Рика откликнется.

Хвостова взяла с собой небольшую сумку, чтобы сложить в неё всё необходимое из кабинета Мирабель, в этой сумке лежало и зеркало-проводник. Рика достала его, невольно смахнула с него несуществующие пылинки, оно было, безусловно, ценным, без всяких сомнений.

Капля крови – и мутное стекло заклубилось, в нём появилось лицо Мирабель. Она выглядела ужасно. Бледная, измождённая, с испариной на белом лбу.

– Рика, здравствуй! Я знаю, я сама просила тебя держаться подальше от магии до возвращения в столицу, но дело не терпит отлагательств.

Мирабель подняла глаза.

– Как… Как ты нашла это место? – удивлённо спросила хвостова. На её усталом лице скользнуло знакомое властное, высокомерное выражение, которое так не нравилось Рике.

– Здравствуй, тётушка. Это твой кабинет, верно? Прости, я понимаю, что ты желаешь мне добра, но сейчас я беззащитна. Я знаю о существовании и силе ордена Голубки, они знают обо мне, а я… – Рика не знала, как закончить свою мысль, но Мирабель всё поняла. Она усмехнулась.

– Что ж, я в тебе не ошиблась. Ты сама нашла мой кабинет. Я этого не хотела, но пусть всё будет как получилось. Я не смогла уберечь тебя, значит, должна хотя бы научить защищаться. Ты уже начала изучать «Молот»?

– Да, – кратко ответила племянница.

– Учти, Рика, изучать самостоятельно магию – это всё равно что изучить механику, разобрав степофон. Это невозможно. Но азы, при наличии таланта, усвоить можно. Тщательно изучи книгу. Не рекомендую тренировать обряды, но, если вдруг всё же будет такая необходимость, предварительно связывайся со мной. Я буду твоей нимой – учителем и проводником. Туман – не место для прогулок. А теперь к делу. Я вызвала тебя, потому что, судя по всему, ты открыла ящик в моём столе. Я думала, что кто-то смог проникнуть в тайный кабинет в замке самого морского короля, обойдя все ловушки, расставленные мной много лет назад. Признаться, я думала, что охотятся на тебя. Я ошиблась, и это к лучшему. Как ты видишь, я совсем не готова к битвам, – Мирабель усмехнулась, а Рика почему-то почувствовала себя виноватой. – Итак, расскажи мне всё, что с тобой произошло за последние дни.

Рике ничего не оставалось, как рассказать о вчерашнем происшествии. Она не стала говорить об участии Лестора, так как это, скорее всего, не понравилось бы тётушке, а Рике совсем не хотелось навлечь неприятности на историка.

– Что ж, ясно, ты подверглась дознанию. И кто бы ни проводил обряд, успеха он не достиг. С чем тебя и поздравляю. Не знаю, как тебе удалось использовать брошь, но в твоём случае – это был единственный шанс на успех. Будь ты более сведущей в магии, не пришлось бы проливать кровь и обращаться к телу, справилась бы лишь разумом, но такой грубый и некрасивый способ прервать дознание тоже выход.

Рика молча проглотила колкость, ей было нечего сказать. Более того, без посторонней помощи девушка вообще бы не справилась, так что тётушка даже переоценила способности племянницы.

– Обряд дознания – это не элементарная магия, когда-то, конечно, он был весьма распространён среди адепток, но после войны с ведьмами даже проведение дознания – дело большой сложности. Нам нужно выяснить, кто тебя заманил. Открой «Молот» на 58 странице.

Рика подчинилась. Вверху страницы замысловатым шрифтом значился заголовок «Обряд снятия лица».

– Сейчас я проведу снятие, а ты внимательно следи за моими действиями. Обряд изучается на втором году обучения в ордене Голубки, так что тебе он не под силу. Точнее, не под силу без меня, так как без жертвы провести его невозможно. Необходимы будут белые свечи с шалфеем и мелиссой. Ты их найдёшь в шкафу в третьем снизу ящике.

Рика достала свечи и расставила их, как было указанно на картинке.

– Теперь, – холодным учительским тоном продолжила Мирабель, – необходимо…

– … зажечь свечи, используя кровь и туман, – закончила Рика. – Я умею читать, тётушка.

Отражение Мирабель угрюмо уставилось на хвостову.

– Может, ты знаешь, и как это сделать?

– Да. В первых главах есть описание даже не обряда, а упражнения для начального уровня, – парировала Рика. – Я попробую.

– Не спеши. Только под моим руководством, я буду тебя страховать, – не терпящим возражений тоном ответила Мирабель. – Начинай.

С трудом, но Рике удалось зажечь две свечи, третья никак не загоралась, пока не вмешалась Мирабель.

– Отлично, – донеслось из зеркала девушки. Сама Рика не могла открыть глаза, она устала, ей нужна была передышка. Тётушка дала её племяннице, при этом явно молчаливо давая понять, что она предупреждала.

– Теперь приступим к текстовой части. Если тебе угодно, заклинанию. Обрати внимание на паузы, обозначенные перед словами. Следует строго их соблюдать.

Рика взглянула на заклинание. До этих слов тётушки девушка не понимала, что за чёрточки и точки стояли перед каждым заклинанием в книге. Видимо, это было само собой разумеющимся, и автор не давал объяснения в тексте «Молота».

– Подожди, расскажи, что значат эти чёрточки, – и почему Рике было так неловко просить Мирабель об объяснениях? В конце концов, она совсем не хотела оказаться втянутой непонятно во что, а тетушка вела себя так, как будто объясняла Рике элементарные вещи, например, что суп едят ложкой, а не вилкой. Это больно укалывало самолюбие девушки, Рика никогда не считала себя глупой, и такое пренебрежительное отношение со стороны родной тёти для хвостовы было неприятным.

Как и опасалась Рика, Мирабель фыркнула и принялась объяснять про записанные при помощи чёрточек и точек паузы таким тоном, каким бы говорила с умственно отсталым. Какие бы чувства в этот момент ни испытывала девушка, было необходимо запомнить всё с первого раза, так как, во-первых, второго шанса могло бы и не предоставитьcя ещё долгое время, а во-вторых, ещё раз выслушать эту тираду от такого высокомерного учителя, как Мирабель, Рика бы не смогла. Потому, хвостова, слушая Мирабель, была крайне сосредоточенна и внимательна. И буквально с первого раза у неё получилось повторить за тётушкой с нужной интонацией довольно известный в пределах Ойокумены детский стишок-считалочку:

 
Раз-два-три,
Скачут блохи на хвосты.
Хвост скорее поднимай
И из круга выбегай!
 

Признаться, прозвучало это очень комично. Такой глупый детский стишок, читаемый нараспев, с паузами и акцентами в совсем не подходящих местах превратился в заклинание злой колдуньи из детской же сказки. Рика невольно заулыбалась, но улыбка тут же слетела с лица девушки под ледяным взглядом Мирабель.

– Если ты закончила развлекаться, вернёмся к обряду. Но для начала придётся вновь зажечь свечи. Пламенный туман горит лишь при сохранении концентрации колдуньи на обряде. Есть и положительная сторона этого – свечи всегда тухнут сами, забыть их потушить невозможно. Приступай, я жду. – Мирабель заметила, что терпение Рики на пределе, потому чуть более мягким тоном добавила: – У нас слишком мало времени для разведения сантиментов и прочего. Я трачу силы на поддержание столь долгого контакта. Вспомни, чего тебе стоило зажечь свечи, и приступай немедленно.

Рике ничего не оставалось, как согласиться. Слова о трате сил подействовали на девушку отрезвляюще, и у неё получилось зажечь все три свечи разом.

Прочитав заклинание и пролив ещё несколько капель крови, хвостовы наконец приступили непосредственно к снятию лица. К тому моменту зрительный контакт уже пропал, судя по всему, Мирабель сильно устала.

– Теперь слушай мой голос, – донеслось из зеркала. – Внимательно всмотрись в отражение своего зеркала.

В зеркале плескался очень милый розовато-сиреневый туман. Он не выглядел враждебным, как белый туман, с которым уже сталкивалась Рика.

– Этот розовый туман мягкий и податливый – шалфей и мелисса, – разъясняла Мирабель. – Тебе следует всмотреться в него и постепенно составить из этих приятных кусочков вчерашнюю картину. Боль. Страх. Твой побег. Всё, что помнишь.