Текст книги "Игра в искушение"

Мощная грудь, к которой была прижата Фрэнки, оказалась твердой как сталь. Он был сильным, очень сильным. Без малейших усилий держал ее на весу… Такие мужчины были очень даже во вкусе Фрэнки, разжигая в ней жаркое пламя…

Почувствовав, что начала увлажняться, девушка все-таки разорвала поцелуй, опасаясь, что мужчина заметит это, почувствует слаковатый запах ее вожделения. Она испуганно вгляделась в лицо мужчины, отчетливо замечая пелену желания, от которой его взгляд потемнел.

Ее дыхание немного сбилось. Она молча переводила взгляд с его глаз на губы и обратно, колебаясь, как поступить: ее разум противился, кричал об опасности и нужде поскорее уносить ноги, сделать это было тяжело, но необходимо…

– Нет! – Фрэнки резко дёрнулась, но мужчина вовсе не желал её отпускать так просто. Девушка забилась в его руках, вырываясь, но его хватка была железной. Тогда Фрэнки сжала руку в кулак и что есть силы заехала ему в челюсть. Такого он точно не ожидал!

От неожиданности он разжал руки, и Фрэнки, которая в этот момент ничем не держалась за его тело, рухнула на пол. Несмотря на ковёр, приземление было жёстким: она ударилась спиной о твёрдый пол, не успев сгруппироваться, и ощутимо ударилась головой. Это на несколько секунд оглушило воровку.

– Дьявол! – выругалась она и с досадой пнула каблуком ногу мужчины, который потирал место предыдущего удара, водя челюстью из стороны в сторону.

Он зарычал, но тем не менее примирительно подал ей руку, поняв, что приземление было вовсе не мягким. Жест был галантный, и Фрэнки почти оценила его, но её боевое настроение никуда не делось. Ей хотелось бороться, драться, кусаться, а совсем не любезничать с ним, поэтому девушка схватилась за предложенную руку и резко рванула на себя. Не ожидавший этого мужчина не удержал равновесия и грохнулся на ковёр рядом с ней, едва не придавив своим весом. Фрэнки чуть откатилась, чтобы он не свалился на неё, а после с приглушённым рычанием оседлала его, нанося удар за ударом.

Он выставил блок, но атака Фрэнки не прекращалась. Её удары не попадали в цель, но ей было всё равно: она и так совершила слишком много ошибок. Ей нужно было его вырубить как можно быстрее, чтобы закончить начатое, но, к её досаде, дрался он так же хорошо, как целовался. Эта игра слишком затянулась.

– Всё, мне это надоело, – прохрипел мужчина. Через мгновение он схватил девушку за запястья, перегруппировался, перекатился на бок – и Фрэнки оказалась лопатками на ковре, а он придавил её к полу всем своим весом. Она стала брыкаться и вырываться, но из его стальной хватки было не выбраться. Их возня продолжалась около минуты: Фрэнки как могла пыталась вырваться, не гнушаясь запрещёнными приёмами – она пробовала и ударить его в пах, и расцарапать лицо, но ничего не действовало. Поняв, что девушка выбивается из сил, он заблокировал коленом её левую ногу и прижал оба запястья к полу.

– Пусти! – зашипела Фрэнки, но мужчина лишь усмехнулся.

– Дикая кошка, можешь сопротивляться, сколько угодно – этой ночью ты останешься здесь.

Он попытался снова поцеловать её, но девушка принялась уворачиваться. Пространства для манёвра у неё не было, оставалось лишь мотать головой в разные стороны. Тогда он сменил тактику и накрыл губами её незащищенную шею, покрывая кожу девушки горячими, влажными поцелуями. Она всё ещё попыталась сопротивляться, но уже как-то вяло: он знал, что делал, целуя её в самое уязвимое место. Шея – эрогенная зона у многих девушек, и Фрэнки не была исключением. Она закусила губу, сдерживая стон. Это было слишком искушающе, слишком подавляюще, слишком…

– Нет, – пробормотала она, хотя всё в ней кричало об обратном.

Он покрывал жаркими поцелуями каждый миллиметр её кожи, целуя страстно, с чувством. Фрэнки хотелось притянуть его ближе к себе, но руки были наглухо прижаты к полу. Закончив, он вновь попытался поцеловать её в губы, но Фрэнки снова увернулась. Ждать, пока она передумает, он не собирался, поэтому резко поднял обе её руки над головой, перехватив широкой ладонью оба запястья. Фрэнки пыталась вырваться, но куда там – он был намного сильнее, более того, этот хищник отнюдь не собирался выпускать свою добычу из лап.

– Нет! – Фрэнки снова начала вырываться, но силы были не равны.

Освободив одну руку, он схватил её за упрямый подбородок, повернул пылающее яркостью лицо напротив своего и перехватил её взгляд. Фрэнки гневно взглянула в его глаза, поклявшись себе, что не попадётся на эту ледяную синеву неспокойно го океана, но… в его глазах было столько страсти, что в этом омуте можно было утонуть.

Повисло молчание, во время которого Фрэнки подверглась самой мощной атаке – его взгляд завораживал, подавлял её волю, подчинял себе, искушал. У неё перехватило дух: она и без того сбила дыхание в ходе своих отчаянных атак, а сейчас и вовсе замерла.

– Хва… – только и успела вымолвить девушка, когда он, наконец, накрыл её губы своими, воспользовавшись тем, что они неплотно сжаты. Он захватнически проник в её рот, и начал ласкать её языком. Из последних сил Фрэнки попыталась помешать ему, но это было невозможно: он брал то, что хотел, заставляя и её хотеть того же самого.

Его поцелуи становились всё более и более настойчивыми. То, что он вытворял своим языком, было невероятным. У Фрэнки закружилась голова, и удар головой о жёсткий пол вовсе не был тому причиной. Его язык, похоже, показывал ей демо-версию того, что он мог бы сделать в ином проникновении…

Рука мужчины поползла вниз: он явно не мог отказать себе в удовольствии прикасаться к её нежной бархатистой коже. Проникнув в вырез платья, он провел рукой по её бедру, нащупав отделанные кружевом резинки чулков.

От его прикосновений по коже девушки побежали мурашки. Он стал пробираться всё выше, в расчёте коснуться самого потаённого местечка, от которого его отделяла лишь тонкая полоска ткани белья, но Фрэнки вдруг встрепенулась. Она знала, что стоит ему проникнуть туда, как обратной дороги для неё уже не будет.

Она разорвала поцелуй, и, собрав последние силы, резко толкнула мужчину плечом в грудь. Ей удалось освободить одну руку, чем она не преминула воспользоваться, и нанесла ещё один удар в челюсть, целясь в то же самое место, что несколько минут назад. Удар был ощутимый, поскольку мужчина, наконец, выпустил её из своей хватки. Этого хватило ей, чтобы спихнуть его с себя, откатиться вбок и попытаться встать на ноги. Ей это почти удалось, но тут мужчина, тоже успевший подняться, набросился на неё.

Фрэнки попыталась отбиться, но уже через мгновение оказалась прижата лицом к стене, а запястья вновь сковали его горячие ладони. В низ спины упирался возбужденный член мужчины, недвусмысленно говорящий об его намерениях относительно неё.

– Хватит игр, девочка. Последнее предупреждение, – проговорил он ей в ухо, обдав горячим дыханием. – Сегодня ты моя.

Поняв, что это конец, Фрэнки перестала вырываться.

– Я не хочу.... так, – тихо прошептала она. – Отпустите меня.

К её удивлению хватка ослабла, и он даже сделал шаг назад. Фрэнки обернулась и удивлённо посмотрела мужчине в глаза. На этот раз ему удалось её удивить.

– Я мог бы взять тебя силой, но удовольствия в этом мало, – спокойно ответил он, разводя руками и отходя ещё на пару шагов назад. Они оба тяжело дышали, в воздухе повисла напряжённая тишина.

Фрэнки развернулась и сделала несколько шагов в сторону, но так и не смогла далеко уйти: почувствовав слабость в коленях, она едва не упала. И упала бы, если бы мужчина вовремя не подхватил ее за плечи. Теперь он не мог не чувствовать, как Фрэнки дрожала всем телом, почти задыхаясь. Его объятия были крепкими и горячими, из них так не хотелось уходить, но упрямство в девушке было сильнее. Ей нужно было следовать своему плану.

– Спасибо, я… – она выпрямилась и даже нашла в себе силы сделать ещё пару шагов, но снова остановилась, на этот раз перед дубовым столом. Ей показалось, что это были самые тяжелые шаги в ее жизни. Она провела кончиками пальцев по теплому дереву, моля себя не оглядываться, потому что иначе – все пропало, она не сможет сделать то, что должна.

Фрэнки не слышала, как он подошел – она почувствовала. Ведь не за этим ли девушка и помедлила…? Хотя возможно все дело было в негнущихся ногах, ватных от слабости, а может в магните, который где-то запрятал этот коварный незнакомец, ведь против такого оружия у девушки с железным характером не было шансов.

Глава 10.

Девушка теперь гораздо охотнее отвечала на его поцелуи. Не то, чтобы у нее не было другого выбора: Курт прекрасно чувствовал ее возбуждение, все больше и больше распаляющееся соблазнительное тело, а между стройных ножек, обвивших его торс и вовсе, словно разгорался огонь.

Их языки переплетались в страстном танце или даже поединке, очевидного победителя в котором не было, да он и не был нужен. Мужчина наслаждался близостью брюнетки, плевать, что она незнакомка, которая пришла его обокрасть – красотке удалось чем-то зацепить не склонного к авантюрам мужчину, заставить тлеющие угли желания вспыхнуть с новой, небывалой силой.

Узкая изящная ладошка легла на широкую грудь Штайнера, затем проникла ему под рубашку – прохладные подушечки нежных пальчиков ночными мотыльками пробежались по горячей коже, легко царапнув ее острыми коготками. Сам Курт не остался в долгу: сильные руки с чувством мяли соблазнительные ягодицы красотки; ткань не могла скрыть ажурное нижнее белье, отчетливо ощущаемое сквозь тонкое платье; высокая и упругая грудь упиралась в мощный торс мужчины, потираясь при каждом вздохе или движении.

Однако, не успел Курт как следует насладиться всеми прелестями брюнетки, как та, наконец, взяла себя в руки. Она вновь начала вырываться: да что ж за упрямица ему досталась? Вначале с жаром отвечает на его ласки, через мгновение – уже хочет избавиться от него. Курту был не по душе такой расклад, поэтому он и не думал разжимать своих объятий, хотя удерживать в руках эту непокорную красавицу становилось всё труднее: с тем же успехом можно было попробовать сжимать в объятиях дикого зверя, который всеми силами рвётся на свободу.

Поначалу она просто отталкивала Курта, отклоняясь назад в кольце из его рук, но поняв, что эта тактика ни к чему не приводит, застала его врасплох тем, что с силой врезала ему кулаком по скуле. Это было больно; ей на какой-то миг даже удалось оглушить Курта: он потерял ориентацию в пространстве, из глаз посыпались искры. Руки мужчины непроизвольно взметнулись к лицу, а девушка, потеряв единственную опору, с глухим звуком упала ему под ноги.

Ростом Курт был целых шесть футов, так что приземление едва ли можно было назвать приятным. Ему даже стало немного её жаль, несмотря на то, что падение было ею же и спровоцировано. Курт потрогал место удара: эта девчонка умела драться, нужно отдать ей должное. Он был почти уверен, что более слабого противника ей удавалось отправить в нокаут за один-два удара.

Пусть девушка была настроена отнюдь не романтически: едва не вывихнула ему челюсть и до кучи пиналась, как какое-нибудь парнокопытное, Курт решил подать ей хороший пример и по-джентльменски протянул руку, чтобы помочь подняться. Мгновение она колебалась, а после – с силой дёрнула его за запястье! Эта чертовка с каждой минутой удивляла его всё больше и больше.

При других обстоятельствах, оказавшись под девушкой, которая оседлала его как лихая наездница, Курт бы не имел никаких возражений, но когда на тебя обрушивается целая лавина отчаянных ударов… Непристойные мысли всё равно лезли ему в голову: она сидела у него на животе, бёдра плотно обхватывали его торс, волосы развевались от энергичных движений, глаза горели дьявольским огнём. Будь они оба обнажённые, он бы дал волю рукам – ему так хотелось запустить пальцы в её чёрные локоны, сжимать её бёдра, задавая темп их соитию, а не блокировать удары этой чертовки, ожидая, пока она выбьется из сил.

Её упорству можно было позавидовать: позиций она не сдавала, но терпение Курта закончилось раньше. Его очередь быть сверху! Обездвижив девушку, он хотел было вернуться к поцелуям, но у неё, конечно же, было иное мнение.

«Эту бы энергию, да в мирное русло» – подумал он, сожалея о том, сколько времени они потратили впустую, потому что эта девчонка не хочет покориться своему же желанию. Она хотела его не меньше, чем он её: это было видно и по её лихорадочно блестящим глазам, и по тому, как реагировало на него её тело. С её выдержкой и его выносливостью – сколько часов подряд они могли бы заниматься любовью, не уставая?

Додумать эту мысль Курту не удалось: ему стоило немалых усилий удерживать в тисках эту бестию, которая так и норовила вырваться из его хватки. Он навалился на неё всем своим весом, полностью обездвижил – а она всё равно не хотела признать поражение.

«Ты любишь играть не по правилам… Что ж, теперь моя очередь» – подумал Курт и накрыл губами самый незащищённый участок тела незнакомки – её нежную шею. Он услышал, как она с силой втянула в лёгкие воздух, и причиной этому был вовсе не их недавний поединок. Аромат её волос и духов, смешанный с запахом её разгорячённого дракой тела сводил Курта с ума. Сердцебиение усилилось, кровь всё быстрее и быстрее бежала по венам, и эрекция не заставила себя долго ждать. Он был возбуждён с того самого момента, как их губы впервые соприкоснулись, но девушка, с этим её упрямством и предпочтениями в пользу рукопашного боя вместо занятий любовью, не позволяла ему окунуться в омут страсти.

Сейчас же Курт полностью отпустил свои чувства: она была под ним, совсем рядом, её кожа горела под прикосновениями его губ и языка, их тела были в более, чем тесном контакте. И пусть насладиться изгибами её соблазнительного тела в полной мере он сейчас не мог, но даже этого контакта хватило, чтобы его член, наливаясь кровью, стал твёрдым, как камень, и увеличился в размерах. В брюках ему стало ужасно тесно, но возможности принять более удобную позу не было, ведь девушка только и ждала, когда он ослабит свою хватку.

Нет, он должен был проникнуть в неё – так не могло больше продолжаться. Когда ему, наконец, удалось накрыть её губы своими, Курт едва не зарычал от удовольствия. Её рот был горячий и влажный, губы мягкими и податливыми, а вкус… Она сводила его с ума: они всего лишь целовались, а он уже был на взводе. Благо, что теперь она не сопротивлялась, а напротив – активно отвечала на его ласки, поэтому Курт решил, что можно дать волю освободившейся руке.

Чулки? Да откуда взялась эта грешница? Все мысли Курта были теперь только о том, чтобы взять её, когда на ней не будет ничего, кроме этого коварного предмета одежды, явно созданного, чтобы доводить мужчин до безумия. У него остался всего один вопрос – насколько сильно она возбуждена? О нём и говорить было нечего: его фаллос рвался в бой, испытывая ткань брюк на прочность, но насчёт неё у мужчины ещё были сомнения. Курт чувствовал жар, исходящий от её тела, когда она сидела на нём верхом пару минут назад и ранее, когда она дикой кошкой оседала его, чтобы одурачить охранников, однако полной уверенности у него не было. Он целовал её, и она не сопротивлялась, но инициатива всё же шла от него. Возбуждаясь с каждой секундой, он медленно перешёл все границы приличия, бесцеремонно трахая её рот своим языком и представляя, как будет делать это, нанизывая её на свой член…

Ответа на свой вопрос он так и не получил: она не желала и близко подпускать его к своим трусикам. Всего пара сантиметров отделяла его от заветной границы ткани, но тут его дикая кошка совершила очередной рывок к свободе. Она не постеснялась ударить его в ту же скулу, всё же надеясь, очевидно, вывихнуть ему челюсть этой ночью. Только многолетняя выдержка позволила Курту не взвыть от боли и досады одновременно.

Он был так близко! Ещё немного, и она бы уже не смогла ему сопротивляться, но бой ещё не был окончен.

Разозлившись не на шутку, он бросился за ней: нет, она не уйдёт от него так просто на этот раз. Всё это время он был к ней слишком мягок, но больше этого не будет. Курт прижал её к стене, перехватив ладонями запястья. Пусть сопротивляется, сколько хочет: сейчас он сделает, что собирался с того самого момента, как впервые увидел её на своём приёме, и она его не остановит.

– Ты славно сражалась, но пришло время признать поражение, – прохрипел он. Ему бы не составило труда задрать её платье, разорвать трусики и войти в неё, даже не раздеваясь: просто расстегнуть и приспустить брюки, высвободив колом стоящий член. Эта мысль ему понравилась, в конце концов, она заслужила наказание за незаконное проникновение в его личные апартаменты, грязные игры, враждебное отношение.

– Отпустите меня… – донеслось до его слуха. В её голосе уже не было бравады и дерзости, с которой она говорила прежде. В нём слышалась обречённость, даже мольба. Курт опешил: что он собирался только что сделать? До какого состояния она чуть было его не довела?! Неожиданно для себя он осознал, что она больше не сопротивляется, а как будто… сдалась? Покорилась? Смирилась? Или это очередная уловка?

Конечно, она не подарок, но он – не насильник. Если она не испытывала того же возбуждения, что и он, Курт не будет её принуждать. Принуждение работает, когда оба этого хотят, но если девушка не хотела, чтобы её возбуждали и искушали – насиловать её он не станет. Отпускать её было непросто: Курт собрал воедино всё своё самообладание, чтобы позволить ей разорвать дистанцию между ними. Даже если она вновь пошла на хитрость, он тоже не хочет так.

Он следил за ней во все глаза, мысленно упрашивая не бросать, не оставлять его в таком состоянии. Она не могла не чувствовать этого притяжения, что с невероятной силой влекло их друг к другу.

Девушка сделала несколько шагов и замерла, легко покачиваясь, будто под воздействием алкоголя. Не сдержавшись, Штайнер шагнул следом за ней, оставаясь с головой накрытым шлейфом ароматов молодой и разгоряченной женщины, которая умеет и любит следить за собой. Он не хотел отпускать ее, но и просто применить силу уже не поднималась рука, хотя Курт с радостью продолжил бы знакомство, забравшись, наконец, в её роскошное белье. Брюнетка замерла в нерешительности, касаясь ладонью массивной столешницы то ли оценивая тонкость работы, то ли пытаясь сохранить равновесие, и этого мгновения хватило, чтобы он оказался прямо позади нее так, что острые лопатки красотки опирались в грудную клетку брюнетка. Он был счастлив этой заминке, в тайне надеясь, что она колеблется потому, что всё же хочет поддаться искушению.

– Если ты искала выход, то он в другой стороне, девочка, – мужчина всё же не отказал себе в удовольствии прижаться к воровке сзади, положив ладони чуть ниже талии на выступающие тазовые косточки незнакомки, и ещё раз коснуться горячими губами нежной кожи шейки, полной грудью вдыхая аромат недурного парфюма, – к тому же, не забывай, у дверей осталась охрана, а ты все-таки пыталась меня обокрасть.

Крепкие подтянутые ягодицы, всю прелесть которых Курт уже имел удовольствие оценить, скрытые тонкой тканью платья и трусиков, отчетливо чувствовались при столь близком контакте – и без того эрогированный член ещё больше увеличился в размерах, уютно устраиваясь между аппетитных полушарий.

Шелковистые волосы приятно щекотали щеку Штайнера, его горячее тяжелое дыхание обдавало нежное ушко и изящную шейку, с пульсирующей на ней синей жилкой, горячим дыханием. И вновь красотка оказалась в западне, зажатая между пожираемым желанием рослым мужчиной, не дававшим ей двинуться, и тяжелым офисным столом. Разошедшееся не на шутку воображение услужливо рисовало Курту картины распростертого на деревянной поверхности стройного и соблазнительного женского тела, безвольного, сломленного грубой силой и животной похотью… Нет, это было бы слишком просто. И не интересно. Сейчас её ждёт искушение другого рода – если Курт добьётся, наконец, её согласия.

– Задержись ненадолго. Этот вечер еще можно спасти, – выдохнул он в нежное ушко, касаясь горячими сухими губами аккуратной мочки, прикусывая ее зубами и несильно оттягивая на себя.

Одна рука мужчины начала подниматься с талии вверх, приближаясь к соблазнительному декольте, вторая – вновь скользнула в вырез на бедре, поглаживая брюнетку через тонкую ткань чулков, – не бойся. Я не причиню тебе вреда.

Глава 11.

Фрэнки затаила дыхание, прислушиваясь к своим ощущениям. Кожа на бедре горела под прикосновениями мужчины, тонкая сеточка чулка не давала совсем никакой защиты… А потом в ее уши проник его голос – низкий, с легкой хрипотцой, томительный – казалось, он проникал сквозь кожу, заставляя девушку слушать, внимать каждому звуку.

Фрэнки колебалась, не зная, как поступить, а он между тем умело обольщал ее – своим горячим дыханием, сексуальным голосом, нескрываемой эрекцией, которую девушка не могла не почувствовать, когда твердый член уперся ей в попку. Огонь, пылающий в душе Фрэнки, горел не только в ней: незнакомец желал ее почти так же сильно, как хотела слиться с ним в диком порыве необузданной страсти она, но у девушки еще оставались сомнения. Прошел почти год с тех пор, как она выстроила ледяную стену вокруг своего сердца, и на пушечный выстрел не подпускала к ней мужчин. Она полностью посвятила себя работе, берясь за, казалось бы, невыполнимые задания, связанные со шпионажем и тайными проникновениями без взлома, а по вечерам тратила энергию в тренажерном зале, выбивая из головы нежеланные мысли.

Всё это было вплоть до сегодняшнего вечера, который оказался совершенно не таким, как она представляла. Она должна была просто войти, взять, что требовалось, и выйти, но что-то пошло не так… Что именно, она ещё не анализировала, у неё ещё будет на это время, а пока – все её мысли занимал он.

Незнакомец уверенно пробуждал в ней сокрытые желания, которым она умышленно не давала волю: срывал все замки, навешанные вокруг холодного сердца… Фрэнки с силой втянула в себя воздух, когда мужчина игриво прикусил мочку ее уха. Ее умело сводили с ума, и у нее уже не было сил противиться. Сердце подкупало отчасти ещё и то, что он всё-таки дал ей выбор: ему бы не составило труда воспользоваться ею у стены, но он отступил. Своей капитуляцией он одержал победу, как бы парадоксально это не звучало!

…Его руки скользили по ее телу, лаская, дразня, исследуя. Фрэнки гадала, как скоро он обнаружит, насколько ему удалось ее возбудить всего за несколько минут: соски были каменными, клитор пульсировал в такт лихорадочному биению ее сердца, а элитные трусики из французского кружева были насквозь мокрые.

– …задержись ненадолго, – донеслось до нее. Она усмехнулась уголком рта: судя по тому, что она ощущала сейчас своими ягодицами, «ненадолго» было откровенной ложью – быстро они не управятся, это точно. В подтверждение своих мыслей, Фрэнки немного потерлась попкой о выступающий фаллос, оценивая степень удовольствия, которую он мог бы ей доставить. И она ему… Рот девушки наполнился слюной при одной мысли, что она заставит этого невозмутимого мужчину сходить с ума от прикосновений ее языка, губ, пальцев… Она была готова отдаться ему, и случилось это ровно в тот момент, когда он отпустил её.

Внезапно почувствовав тяжесть удерживаемых на макушке волос, Фрэнки подняла руку и стянула с них «боевую» резинку, которой она пользовалась всегда, отправляясь «на дело». Это было нечто вроде талисмана: резинка была совсем простенькой, без висюлек и подвесок, но всегда приносила удачу своей обладательнице. И хотя сегодня всё пошло далеко не так, как Фрэнки запланировала, вечер только начинался. Разве девушка не может использовать в своих интересах то, что она хочет?

Густые темно-каштановые локоны, радуясь свободе, рассыпались по плечам и спине девушки, привычно опускаясь ниже спины. Если уж ей предстояли игры иного рода, нежели боевые, то выглядеть она хотела соответствующе.

– А я и не боюсь, – девушка откинула назад голову, открывая шею и не препятствуя скользящим по ее телу рукам мужчины. Она выгнулась, изящно выпячивая грудь и еще больше оттопыривая попку. Рука брюнета накрыла её грудь, но через плотную ткань бюстье прикосновения были не те.

– А вот ты, не боишься остаться со мной один на один на этаже, без охранников за дверью? – игриво ответила она, вновь немного потеревшись попкой об его член. Не только он умел обольщать: ей тоже была знакома игра в искушение. В конце концов, это было частью её профессии!

Другая рука мужчины поглаживала её правое бедро, не решаясь двинуться дальше. Видимо, он не забыл, что случилось в прошлый раз, когда он собирался забраться под её платье.

– Они могут нас услышать, – заговорщически прошептала она. – Я буду кричать.

Это прозвучало почти как обещание.

Глава 12.

Курт мог лишь догадываться о том, что творилось в голове девушки, угодившей в его умело расставленную ловушку – ловушку рук, пальцев, губ, жаркого дыхания и грязных мыслей. Однако что бы там не происходило, окончательное решение было очень недвусмысленным – крепкая девичья попка призывно потерлась о напряженный ствол, как бы примеряясь к нему, а мужчина, не удержавшись, издал низкий гортанный рык, донельзя довольный таким развитием событий.

Словно знаменуя победу эмоций и чувств, роскошный водопад шелковистых волос рассыпался по плечам незнакомки, обдавая Штайнера новой волной запахов, смешавшихся в единый непередаваемый и ни с чем несравнимый аромат, тараном ударивший по остаткам самообладания мужчины, разнося всё в клочья. Оттопыренная попка окончательно добила его, пропуская еле удерживаемый брюками член в ложбинку между спелых ягодиц, заманивая и обещая всяческие наслаждения.

Не успел Курт дать волю рукам, накрывая широкой ладонью полную грудь девушки и вновь предпринимая попытку проникнуть за заветную границу нижнего белья, как незнакомка в очередной раз бросила ему вызов! Её стойкости можно было позавидовать: там, где любая другая девушка уже отдалась бы в порочную власть своих чувств и тёмных желаний, она всё ещё демонстрировала потрясающее самообладание, чего мужчина уже не мог сказать о себе.

Чёрт возьми, она знала своё дело. Позволила ему приблизиться, ласковой кошкой тёрлась об его тело, но стоило ему чуть-чуть забыться – как острые коготки не заставили себя ждать. Курт немного поторопился, посчитав, что чудесное превращение из дикой пантеры в домашнюю кошечку уже завершилось. Последнее, что добило Курта – это её «я буду кричать». Всего три простых слова, сказанные многообещающим полушёпотом с томлением и искусственно небрежно. От сцен, которые промелькнули в голове Курта после этого, у него потемнело в глазах. Она хочет, чтобы он заставил её кричать от удовольствия? Без конца повторять на пике удовольствия его имя? Кто же от такого откажется?!

Несмотря на то, что Штайнер откашлялся перед тем, как взять со стола, перед которым они стояли, телефон и связаться с начальником охраны (микронаушник он очевидно потерял во время непрекращающихся атак брюнетки), его голос все равно оставался немного севшим и хриплым от возбуждения, что было неудивительно, учитывая крутые бедра брюнетки, откровенно скользящие по его паху, дразня и соблазняя свою жертву. Одной рукой он обхватил её за талию, не меняя положения, в котором они стояли, и не желая ни миг прерывать их телесный контакт, другой – на ощупь искал заветную трубку. Когда ему, наконец, это удалось, он поймал себя на мысли, что всё это, вероятно, очередная уловка его ночной гостьи. Однако, с другой стороны, Курту даже было интересно, что она ещё придумает, почти не сомневаясь, что незнакомка ещё не раз увидит его за эту ночь. И всё же приказ был отдан, и этаж опустел. Где-то внизу в полном разгаре шёл аукцион, по случаю которого и был организован этот вечер в особняке Штайнера, но ему было совершенно наплевать на то, что вечеринка проходит без хозяина вечера. У Курта был целый штат людей, которым он щедро платил, чтобы улаживать подобного рода вопросы. В конце концов, сколько этих светских мероприятий он уже посетил? Мужчина уже давно сбился со счёта: они все походили один на другой и не навевали ничего, кроме уныния и скуки.

Курт предпочитал уединение; он любил в одиночестве бродить по берегу океана, один на один со стихией и своими мыслями, выходить на собственной яхте в открытое море, чтобы вокруг не было ни души: только он, вода и солнце – так далеко, что берега было не видать, отправляться к никому неизвестному водопаду в густых джунглях в каком-нибудь богом забытом уголке мира. По гороскопу он принадлежал к водной стихии, может его поэтому так тянуло к водоёмам? Неожиданно в голове промелькнула мысль, что он был бы не против оказаться в непроходимых джунглях в компании этой дикой кошки. С ней, по крайней мере, можно было не бояться обладателей острых когтей и длинных клыков – они бы явно приняли её за одну из своих…

Пускай гости наслаждаются светским раутом, поглощают деликатесы, заливаясь элитными сортами алкоголя, тратят деньги под предлогом благотворительности (все вырученные средства, естественно, будут направлены в фонд защиты дикой природы имени Штайнера, но на деле это был просто очередной предлог, благодаря которому магнаты и монстры корпораций могли пустить пыль в глаза конкурентам или покрасоваться перед любовницами и жёнами, как своими, так и чужими) – здесь, в его личных апартаментах, разворачивалась куда более интригующая история. Курт ни при каких условиях не променяет компанию этой таинственной незнакомки на до сведённых скул надоевшую компанию алчных чванливых богатеев.

…Отключившись, Курт стремительно отбросил трубку в сторону: ему не терпелось вернуться к изучению тела прекрасной брюнетки. Он положил руку ей на плечо, стягивая тонкую бретельку алого платья и целуя освободившийся участок кожи.

До его слуха донёсся лёгкий, переливчатый смех незнакомки, природу которого Курт не разгадал. Разве он сделал что-то смешное?

– Тебе… щекотно? – предположил он. Незнакомка, по-прежнему стоя к нему спиной, покачала головой, отчего аромат духов, исходящий от её волос, только усилился, сильнее обволакивая Курта.

– Меня позабавило то, что ты ни на секунду не выпускаешь меня из своих рук, – ответила она. – Боишься, что сбегу или… так нравится прикасаться?

– Просто хотел удостовериться, что ты вновь не попытаешься покинуть меня раньше времени, – пожал плечами Штайнер, нащупывая на платье незнакомки застёжку. Оно так плотно облегало фигуру, словно вторая кожа: для того, чтобы коснуться других участков кожи девушки, ему просто необходимо решить этот вопрос сейчас.