Текст книги "Корона крови и руин"

Глава 7
Ночной принц

Я не хотел видеть никого, кроме малого совета и Элизы. Им я доверял больше всех, а потому собрал их за столом в длинном доме.

Мы смотрели каждый в свой рог, молча обдумывая события утра. Кари промывала царапины на лице и руках Элизы, которые оставила земляная паутина. Кажется, я в исступлении содрал со стен оврага несколько слоев.

Чертов Сол – мог бы хоть намекнуть, а не говорить загадками. Но я понимал, что он тщательно подготовил каждое слово. Вот, что не давало мне покоя сейчас. Я все еще не мог принять правду до конца.

– Я хочу кое-что сказать, – пробормотал наконец Тор.

– Тебе не нужно мое разрешение, – проворчал я.

Тор повернулся на бревенчатой скамье и прямо посмотрел на Элизу.

– То, что ты сделала… – он сделал паузу, прочищая горло. – Этот дар я не смогу отплатить.

Элиза склонила голову.

– Тор, это…

– Нет. Ты не понимаешь. Проклятие подарило мне века жизни. Но жизни… пустой. Мое сердце знало, что в нем не хватало части, но я не помнил, какой именно. Когда ты освободила нас, я вспомнил все. Когда я в последний раз видел Солнечного Принца, он, весь в крови, рисковал своей жизнью, чтобы спасти мою, пока меня утаскивали на пытки. А я боялся и слово сказать, чтобы они не убили его или меня – чтобы ему стало больнее.

Тишина сгущалась, пока не стала ощущаться физически, как запах эля и дыма.

Я помнил тот день болезненно четко. Как пришли вороны, как они пытали Тора на глазах у Сола. Как в глазах брата кипела ярость, какой я никогда в нем не видел. И как что-то – хаос или отчаяние – вырвало его из оков.

За это мы несколько недель провели в заносимой снегами клетке, но теперь, когда у меня была Элиза, я понимал его чувства. Желание любой ценой защитить своего человека.

Тор взял Элизу за руку и продолжил.

– Позволь мне поблагодарить тебя за этот миг. За новое воспоминание, за которое я стану цепляться. За новые слова и новый взгляд.

Сив вытерла слезу на щеке и крепче сжала руку Маттиса.

– Ты заслужил это, Тор, – с улыбкой кивнула Элиза. – Но у меня есть вопрос. Что ты сделал со своим хаосом и хаосом Сола?

– Да, – отмер Стиг. – Я никогда такого не видел.

– И я тоже, – поддакнул Ари. – У вас, древних, такой хаос, о каком я вообще никогда не знал.

– У темных фейри, таких как Сол, не принято выставлять свою магию напоказ, – сказал Тор с ноткой горечи. – И сам ты древний, дурак.

– Сухарь, – проворчал Халвар.

Кари бросила на него взгляд и погладила кончиками пальцев по предплечью. В ее улыбке сквозило беспокойство. Мой друг был необычайно мрачен с тех пор, как вернулся из-за стены, и это было на него не похоже. Но я знал, что, если Халвар захочет, его словесный поток не остановит ничто.

Он заговорит, когда будет готов.

– Мне тоже любопытно, – признался я, глядя на Тора. – Не знаю, что ты сделал. Никогда не видел, чтобы твой хаос так смешивался с хаосом Сола.

Тор повозился, потирая пальцами переносицу.

– Потому что о взрывной силе нашей объединенной магии знал только Арвад. Ты помнишь, что хаос Сола все держали в секрете, но мы с ним любили экспериментировать. И когда мой огонь соприкоснулся с его гнилью, случилось… что-то. От этого столкновения все превращается в пепел.

Сердце сжалось.

– Вороны. Они…

– Обращены в пепел, – резко сказал Тор. – Да. Пусть Воронов Пик знает, чего опасаться. И чего ждать.

– Это было безрассудно с его стороны, – я запустил пальцы в волосы и оперся локтями о стол. – Он показал, насколько опасным может быть, и что теперь? Они убьют его? Превратят обратно в безумного, чтобы он послушно выполнял их приказы?

Я хлопнул кулаком по столу. Злой, разочарованный и перепуганный. Ниточка к брату, которого я считал погибшим, исчезала на глазах.

– Страх рождает уважение, – мягко сказал Ари.

– Объясни, – рявкнул я, притихнув только тогда, когда Элиза провела рукой по моей ноге. В этом успокаивающем прикосновении крылась своя магия. Только эта женщина могла успокоить ярость, все еще бурлившую во мне кровавым маревом.

Я опустил голову, сжал ее руку в своей и натянуто улыбнулся.

Ари раскрыл ладонь и указал на меня.

– Как Кровавого Рэйфа тебя боялись, но в то же время уважали. Даже вороны. Они свято верили, что встреча с тобой сулит смерть. А Сола держали в живых, даже не зная до конца, насколько страшен его хаос. Не сомневаюсь, что они ставили над ним эксперименты, но сегодня они увидели, что произойдет, когда Ночной народ объединится и выступит против них. Он устроил им небольшое представление, посеял немного страха в их сердцах. Воронову Пику ничего не останется, кроме как оказать нам уважение, которого заслуживают наши армии. И наш король.

– Так ты считаешь, что поступок моего брата был мудрым? – Тор и Халвар обменялись ухмылками.

– Да, – приподнял бровь Ари. – Я считаю, это был просчитанный риск, который даст нам преимущество.

– Я сейчас вышвырну его отсюда, – пожаловался я Элизе. Она сделала страшные глаза.

– Что? – уставился на меня Ари. – Почему?

Тор рассмеялся. Жестокий, свирепый, вечно злой Торстен – рассмеялся.

– Скоро ты поймешь, что между Солнечным и Ночным Принцами полыхает самое жестокое братское соперничество, которое я когда-либо видел.

– И я, – кивнул Халвар. – А у меня когда-то было четыре брата. Но когда препирались наши дорогие принцы, заставить их замолчать могли только королева или Херья. Удачи, Элиза. Теперь вся надежда на тебя.

Легкое настроение длилось всего мгновение, прежде чем мы погрузились в мрачное молчание. Столько всего осталось невысказанным, столько вопросов неотвеченными, а я не знал, найдутся ли ответы хоть на какие-то. По крайней мере, сегодня.

Как Воронов Пик манипулировал нашими жизнями на протяжении стольких лет? Какой силой они обладали на самом деле? Каким хаосом? Они умели предсказывать будущее? Управлять судьбами еще каким-то неизвестным способом? Следующий вопрос – зачем? Та девочка, Калиста, объяснила, что сказительница исказила мою судьбу проклятием, чтобы спасти мою жизнь. Прекратить убийства Ферусов.

Неужели та чародейка не знала, что мои брат и сестра все еще живы? И была ли причина, по которой нам троим нужно было выжить?

Сотня вопросов билась в моей голове, и я презирал себя за страх, зародившийся в груди. Возможно, они столько раз предупреждали, так как я не знал истинной силы своего врага. А Сол, должно быть, многое понял за годы плена. Мы должны были освободить его. Нам нужно было найти Херью.

– Ты упомянул мою сестру, – я помолчал, собираясь с духом. – Херья жива.

Повисло молчание. Никто не шевелился. Хорошо. Такому заявлению нужно было время, прежде чем его начнут препарировать.

Элиза нежно положила руку на мою руку, ее глаза были влажными от эмоций.

– Почему ты так уверен?

Я сделал глоток, не отрывая взгляда от огня.

– Сол сказал. Эти слова – настанет день, когда воссоединятся начало, середина и конец. Он имел в виду и Херью тоже. Он так сказал, что она жива.

– Не объяснишь? – поднял руку Каспер.

– Он так называл нас в детстве – в основном, чтобы побесить меня, – я с улыбкой покачал головой. – Всегда говорил, что начало – то есть он – самая сильная часть. Фундамент, на котором держатся остальные.

Даже Элиза засмеялась.

– Знаешь, он мог столько всего сказать мне сегодня утром, но в первую очередь сообщил, что превосходит тебя во всем.

– Он так сказал? – я закатил глаза. – Целый отряд воронов приставил клинки к его шее, а он решил сказать именно это?

– Он был весьма категоричен.

Черт, как же я скучал по брату.

– Ладно, это мы еще посмотрим. Херью он называл серединой. Мостик, который соединяет такие непохожие начало и конец. Что-то спокойное и надежное. Ну а я был концом. Это, надеюсь, объяснять не нужно?

По столу прокатился смешок. Ари откинулся в кресле и сцепил пальцы на затылке.

– Я с нетерпением жду возможности познакомиться с Солнечным Принцем поближе. Он кажется действительно забавным.

Я бы хоть на пьедестал вознес Сола, а себя закопал под ним, если бы это означало, что улыбка Тора останется на месте. Яркая, не сходившая с лица – после стольких лет без единого намека на нее.

Маттис побарабанил пальцами по столу, возвращая наше внимание к разговору.

– Откуда ему знать, что она жива? И не сочтите за грубость, но как она может быть жива? Как я понял, принцесса Херья не принадлежала Ночному народу.

– Моя мать и Херья обе прошли через ритуал Фераандра, – преображение. Способ для смертного стать таким же, как фейри. По крайней мере, в продолжительности жизни. Насколько я знал, ни Херья, ни моя мать никогда не владели хаосом. – Сестра при рождении, а мама вскоре после того, как принесла обеты отцу.

Я перевел взгляд на руку Элизы в своей. Скоро я попрошу ее сделать то же самое. Если она этого захочет.

– Опять же, откуда Солнечному Принцу знать? Ты полагаешь, она в Вороновом Пике? – спросил Маттис.

– Я не знаю.

Стиг покачал головой.

– А по-моему, он как будто тебя просил сделать так, чтобы это произошло. Он не сказал, что середина с ним – он сказал, что ждет, когда они все воссоединятся.

– Если она жива, – сказала Элиза, – то мы сделаем все возможное, чтобы найти ее. Я думаю… Думаю, что он говорил мне что-то о ней.

– Что?

– Перед тем, как он велел мне прыгать, он говорил странные вещи, а потом настоял, чтобы я повторила их в точности так, как он сказал.

Элиза сжала пальцами крышку стола, пересказывая слова Сола. Что он хотел, чтобы я вычленил из них? Если он специально попросил Элизу повторить все слово в слово, значит, Сол тщательно их подбирал. Я расстроенно потер голову. Все бы отдал, чтобы он сейчас сидел рядом со мной.

Вдруг Кари завозилась на своем месте.

– Нам стоит проверить бордели.

– Что? – поднял я голову.

Кари замялась. Брант и Халвар обменялись мрачными взглядами. Я понимал этот гнев – такой, который испытываешь за сестру или за любимую. Но Кари была не фарфоровой куклой. Она глубоко вздохнула и подняла голову.

– Использовали. Он сказал, что ее использовали, так?

– Да, – медленно кивнула Элиза. – Сол сказал, ее использовали все это время.

– Когда я служила в гвардии Воронова Пика, когда… они попытались взять меня, они говорили, что рады пользовать меня как бордельную девочку для утех.

Мускулы на лице Халвара запульсировали, а рука легла на рукоять меча, словно он собирался выскочить из дома и пуститься по следу каждого ворона, который обидел Кари.

Если бы я был лучше как друг и как человек, я бы посочувствовал ему. Но вместо этого я поднялся со стула, чувствуя, как по венам побежал огонь белой ярости.

– Ты думаешь, что Воронов Пик веками использовал мою сестру как… тело?

К ее чести, Кари не дрогнула от сгустившейся в моем голосе тьмы и встретила мой взгляд прямо.

– Это всего лишь предположение, мой король. И все. Первое, что пришло в голову.

– Вален, – сказал Брант, – если это правда, они бы спрятали ее там, куда вхожи только аристократы. Не рисковали бы такой ценностью. Я знаю, есть бордели, которые вот уже много лет обслуживают одних только королей.

– Мы разорвем их на части, – сжал кулаки Ари.

– Держи себя в руках, – повернулся к нему Тор. – «Использовали» может означать что угодно. Никто не знает клинок лучше Херьи. Они могли использовать ее как оружие.

– Будем надеяться, что так и было, – сказал я с мрачной угрозой в голосе.

Элиза, должно быть, почувствовала, как просыпается жажда крови – она стала слишком искусно читать мои чувства, – и поспешила отвлечь меня.

– Как ты думаешь, что Сол имел в виду, когда сказал тебе вернуться домой навестить его?

Сердце сжалось. Эту часть я понял прекрасно. Может, причины остались мне неизвестны, но брат не сказал бы так, не будь их у него. Я мягко улыбнулся и поцеловал Элизе ладонь.

– Я не уверен. Думаю, это значит привезти его в Раскиг. Он всегда называл это место нашим домом.

За столом забормотали, словно пробуя объяснение на язык, пока оно не обретет смысл.

– Есть еще кое-что. Думаю, Сол, будь он здесь, согласился бы, что время уже пришло, – страшно было так, что кровь стыла в жилах. Черт, это было похоже на ту ночь в старой школе, когда я впервые поцеловал Элизу Лисандер. Нервы гудели, но говорил я уверенно. – Я хочу попросить тебя обменяться со мной обетами, Элиза. Будь моей королевой.

Сив не выдержала первой. Она резко выдохнула, прикрыв рот рукой, и вздрогнула, словно не могла побороть эмоции. Маттис захихикал и притянул ее к себе.

Элиза сжала мою руку. Глаза ее метались по моему лицу. Наконец мягкая улыбка тронула уголки ее губ. Она обхватила мое лицо ладонями и поцеловала. Не стесняясь, не скрываясь. Отстранившись, она замерла в дюйме от моих губ.

– Время давно пришло, Вален Ферус.

Я улыбнулся ей в губы и притянул к себе, целуя, не обращая внимания на присутствовавших.

Пальцы Элизы вплелись в мои волосы и потянули наверх. Я поднялся на ноги и увлек ее за собой.

– Проваливайте, – бросил я остальным.

– Довольно не по-королевски с твоей стороны, – заметил Ари. – Мог бы отпустить нас повежливее. Например, «можете идти», или «давайте сделаем перерыв», или…

Я отстранился от Элизы и посмотрел на Ари.

– Тебе надоела твоя голова? Вариант, где я тебя с ней разлучаю, все еще в силе.

Он надул губы, но встал.

– Бессмысленная угроза. Ты слишком любишь меня. Пока не поздно, Элиза, предложу еще раз. Ты все еще можешь выбрать меня.

Халвар рассмеялся, взял Кари за руку и подтолкнул Ари.

– Иди уже, балбес.

Я махнул им рукой и потянул Элизу в спальню.

Когда мы остались наедине и тяжелый мех отделил нас от мира, я перестал сдерживаться. Страх, который я испытал, пока она шла сквозь Раскол к тем, кто желал ей зла, столкнулся с неугасающей гордостью за нее – женщину, что идет навстречу опасности с высоко поднятой головой и клинком наголо.

Нежность уступила место дикой, необузданной страсти.

Ее тело выгнулось дугой и вжалось в мое. Ее ладони нашли ремень, к которому я крепил топоры. Я понял, что его нет, только когда пряжка лязгнула о половицы. Я отстранился от нее, только чтобы подцепить рубашку за воротник и отбросить ее в сторону.

Ее ногти впились в мою кожу, а ноги обвились вокруг пояса.

Я прижал ее спиной к стене, и наши рты снова столкнулись. Зубы, языки и тяжелое дыхание мешались в одно.

Я губами прочертил мягкий и сладкий изгиб ее шеи, вызвав судорожный вздох.

– Я хотел спросить еще несколько месяцев назад, – сообщил я ее коже, покусывая верхнюю часть плеча.

Она откинула голову назад, и ей с трудом хватало воздуха, чтобы ответить.

– Почему так долго?

Моя рука обвилась вокруг нее и ослабила завязки платья, стягивая его вниз, пока ладони не встретились с горячей обнаженной кожей. Я провел губами и зубами по ее плечу, оттягивая рукав.

– Когда-то тебе была противна сама идея обетов.

Она хихикнула, и ее смех прокатился по моему телу, разжигая пламя. Я жаждал ее всю.

– Была противна, пока мне не подсунули одного ужасно раздражающего распорядителя выкупных торгов.

Я улыбнулся и снова поцеловал ее.

– Раздражающего?

– Даже не представляешь насколько.

Из моего горла вырвалось что-то вроде рыка. Я наконец избавил ее от платья, а вместе с ним и еще от нескольких слоев одежды. Ужасной одежды.

– Боги, Элиза, – застонал я, когда она поцеловала местечко над моим сердцем. Оно в ответ застучало быстрее и сильнее. Кончики моих пальцев тянулись прикоснуться к этой женщине и больше не хотели ничего. Я притянул ее к кровати и положил руку ей на сердце, прося лечь.

* * *

Безумие страсти замедлилось. Наши глаза встретились. Голубой огонь и полночная тьма.

Ее грудь вздымалась в тяжелых вздохах, когда мои пальцы путешествовали по ее коже, снова и снова заучивая плавные изгибы ее груди, несколько шрамов на ребрах, мягкие округлости бедер. Я положил на них руки и повторил этот путь губами.

Элиза приподнялась на локтях и посмотрела на меня. Тем взглядом, который говорил столько всего сразу. Я хитро ухмыльнулся, обещая сладкую муку и неземное наслаждение, и опустил голову.

Ее короткие стоны встречали каждый мой поцелуй, каждое прикосновение пальцев, губ, языка. Мое имя на ее губах заставляло жаждать больше и больше. Я растворялся в каждом взгляде, каждом вздохе. Элиза разжала пальцы на меховом одеяле, потянула меня за руку к себе и поцеловала крепко и жадно.

Я приник к ней всем телом, и вместе мы урвали минутку покоя в этот продажный, раздираемый войной век. Я шептал ее имя в изгиб ее шеи, делился секретами, предназначенными только для нее.

В пик напряжения ее пальцы впились в мою кожу, и она выкрикнула мое имя. Я вздрогнул и прильнул к ней. Мгновение я не двигался, довольный и счастливый. Такого счастья я и представить себе не мог, пока вторая Квинна не проникла глубоко в мою кровь.

Я сладко поцеловал ее, а затем притянул к себе, прижимая ее голову к своему сердцу, пока мягкое, ровное дыхание сна не сморило нас обоих.

* * *

Элиза крепко спала, когда я прокрался в зал. Потрескивавший в камине огонь притягивал взгляд, а его тепло лизало кожу обнаженной груди. Крепко зажмурив глаза, я повернулся к столу, а раскрыв их, встретился взглядом с Халваром и Тором.

Я знал, что они вернутся.

– Вернись домой навестить его, – прошептал Тор. – Кровь начала середины и конца.

Я кивнул. Сердце сковало льдом.

– Поэтому ты хочешь дать обеты? – спросил Халвар.

– Нет, – не поэтому. Это было бы логично, но причины у меня были другие. – Я хотел связать себя с Элизой Лисандер еще до того, как узнал свое настоящее имя. Давно пора.

Халвар выглядел довольным.

– Она будет свирепой королевой. Как твоя мать.

– И вы оба поддержите ее, встанете на ее защиту и будете сражаться за нее, если меня здесь не будет.

– Вален, – перебил Тор, – ты не можешь.

– Я и не хочу, но Сол не просил бы, если бы это не было важно. Ты, как никто другой, должен понимать.

– Но…

– Тор, – мягко сказал я. – Мой брат просит, чтобы мы вернулись в Воронов Пик. Он что-то знает, и ему нужны я и Херья. Наша кровь. Не знаю как, но я должен найти способ вернуться домой.

– А как же Элиза? Она никогда не согласится на это, – сказал Халвар. – Ты не сможешь скрыть это от нее.

Проклятье, а я хотел. Я хотел защитить ее от правды, от риска, от боли, от всего, что связано с этой войной.

– Я объясню ей, но сначала мы найдем Херью. Это первый шаг.

– Она возненавидит тебя, если ты погибнешь из-за этого, – предупредил Халвар.

Я вздохнул и уставился на столешницу.

– Сол знает, о чем просит. Он не стал бы так говорить, если бы был другой путь. Если то, что знает Сол, защитит Элизу, тебя и наш народ; если это поможет нам выиграть эту войну, то я сделаю это. Но не заблуждайся – я не собираюсь на заклание. Клянусь богами, я не остановлюсь, пока не пробью себе дорогу назад, к ней.

Глава 8
Сбежавшая принцесса

Девочкой я жила в фантазиях, в которых давала свадебные клятвы в садах Воронова Пика. Столы ломились от медовых тортов, глинтвейнов, крепкого эля и запеченных фазанов со специями – и всех этих кушаний было слишком много.

В этой мечте я надевала платье из заморского шелка с узорчатой вышивкой морским жемчугом. Мой жених был красивым, сильным воином, за какого мечтала выйти каждая девушка, и весь Мелланстрад завидовал мне и моей свадьбе.

Сказка.

Свадьба младшей Квинны ни за что не стала бы грандиознее, чем свадьба Руны. Не было бы там никакого воина. У алтаря меня ждал бы благочестивый дворянин, и мы обменялись бы клятвами, вступая в союз без любви, чтобы терзать друг друга во благо королевского дома Тимора. Чувства не имели значения. От меня ждали бы покорности, и мне пришлось бы смотреть в сторону, пока мой муж брал новых супруг, посещал бордели и любил всех, кроме меня.

Но на что было бы жаловаться?

Я жила бы в обширном поместье, имела бы собственные земли, посещала бы пышные приемы и утопала бы в драгоценностях.

В королевском длинном доме, приютившемся в Раскиге без единой жемчужины и изысканных платьев, я улыбалась суетившимся в зале поварам и их блюдам вроде горьких кореньев и кабана на вертеле. Сив и Кари заплетали мне волосы. Я счищала грязь и кровь с ногтей.

Шерсть моего простого платья окрасили в светло-голубой, и на этом все. Никаких блестящих украшений.

Вместо них в волосах у меня серебряными звездами сверкали цветы луноцвета. Запястья обвивали кованые железные браслеты в форме морских змеев и колючих лоз – символ силы рода Ферус.

Этот день совсем не походил на мои детские фантазии.

Он был грандиознее во всех отношениях. От простой еды до верности мужчины, который наконец назовет меня своей.

Я сильнее потерла палец, с нетерпением ожидая начала церемонии.

Вскоре после заявления Валена я обнаружила, что свадьба во время войны сильно ускоряет формальности. Чуть больше недели спустя все было устроено, и площадь расчистили для праздника.

У нас был один день, всего один день счастья, а завтра нам предстояло вернуться к этому столу обсуждать стратегию и планировать сражения.

– Это лучшее, что мы можем сделать, – сказала Сив, убирая руки от моих волос.

– Именно это каждая невеста мечтает услышать в день своей свадьбы, – хмыкнула Кари и добавила последний цветок в длинную косу, спускающуюся по моей спине.

– А что нам, льстить и притворяться? Мы вчера мечами друг в друга тыкали. Тонкое и изысканное – это не про нас, – ухмыльнулась Сив, встречая мой взгляд в серебряном зеркале. – Ты выглядишь как королева, которая нам нужна, Элиза.

Я закатила глаза и закрепила косу золотой лентой, украшенной по краю осколками сапфиров.

– От Джунис? – спросила Сив, помогая завязать последний узел.

– Ага, – усмехнулась я, – ее письмо чуть не лопнуло от обиды, что мы не отложили свадьбу, чтобы она успела вернуться.

– Просто удивительно, – рассмеялась Кари. – Ее держали пленницей на этой земле, и она хочет вернуться.

– Ее пленил собственный народ и обменял сюда, – возразила Сив. – По мне, так Восточное королевство такое же жестокое, как и это.

– Я пообещала, что не буду просить ее возвращаться, если только в этом не будет острой необходимости, – сказала я им. – И мне понравился ее подарок.

– Жаль, что Воронов Пик ничего не прислал. Ари и Маттис позаботились о том, чтобы туда наше письмо дошло первым. – Сив подмигнула, закрепляя на моих плечах мягкую накидку из лисьего меха. Ее глаза заблестели, когда она взяла меня под руку и сжала мои пальцы. – Вот так. Идеально.

Я притянула ее в крепкие объятия. Слезы жгли глаза.

– Спасибо тебе, Сив. За то, что всегда была настоящим другом.

Она уткнулась лицом в мое плечо и крепче обняла меня за талию. Она знала, что не всегда. Она была подпольщицей, которую подослали ко мне как убийцу. Но она даже не попыталась убить меня. Она защищала меня и отвоевывала каждый наш шаг по пути, что привел нас сюда.

– Жаль, что Мэвс здесь нет, – дрожащим голосом пробормотала Сив.

– Боги, она бы болтала без умолку, да? – Мы рассмеялись и отстранились друг от друга. Через мгновение моя улыбка померкла. – Я тоже по ней скучаю.

Кари оставила нас на время, молча убираясь в комнате, пока не раздался тяжелый стук по дверному косяку.

За меховую занавеску заглянул Маттис.

– Готовы?

Сив резко вдохнула и окинула его жарким взглядом. Маттис, казалось, ничуть не возражал. Я рассмеялась, так как знала это чувство.

– Ты выглядишь красавцем, мой друг. Думаю, Сив согласится.

– О да, она согласится, – прошептала Сив.

Маттис перекатился с пятки на носок. Он был одет в тонкую черную рубашку, коротко и аккуратно подстриг бороду, зачесал волосы назад. Даже отполировал до блеска кинжал в заплечных ножнах и клинок на поясе.

Я протянула руку Маттису и улыбнулась.

– Сив, тебе придется подождать, пока я с ним закончу.

– Ой, идите поскорее, – цокнула она. – Иначе наш король начнет беспокоиться, что ты передумала.

– Или она оттолкнет меня в сторону, чтобы заграбастать себе, – прошептала я Маттису.

Тот сжал зубы, чтобы не рассмеяться, и повел меня через дом.

Сив и Кари держались рядом, но в коридоре суета прекратилась. Женщины и мужчины, готовившие пир, выпрямились и опустили головы. Лицо вспыхнуло. Прошло столько времени с тех пор, как ко мне относились по-королевски, что я и забыла, как ненавижу внимание.

Снаружи ждала повозка, чтобы отвезти нас на площадь. По бокам ее разбросали цветы, чтобы скрыть пятна крови и грязи, но это было лучшее, что мы могли. Никаких шикарных карет. Я бы без вопросов села и в грязную телегу.

Толпы людей обступили дорожку, усыпанную лилиями, луноцветами и лепестками роз – так нам предстояло петлять до самой площади.

Маттис улыбнулся и сжал мою руку, прежде чем помочь мне сесть на переднюю скамью повозки. Кучером служил Стиг. Он подмигнул, когда я прижалась к нему, чтобы освободить место для Маттиса, и закрепил кожаные жгуты на двух кобылах.

– Готова, Элиза?

– Да что вы все спрашиваете, – я закрыла глаза, подставляя щеки солнцу. – Я, черт возьми, больше, чем готова. Я была готова к этому дню задолго до того, как он стал королем. Поехали уже, Стиг, или я пойду пешком.

Он фыркнул и натянул вожжи. Повозка толкнулась вперед. Волна людей опустилась на колени, а затем поднялась и последовала за нами. Колеса грохотали до невозможности медленно. Мое колено подпрыгивало в нетерпении. Желудок крутило.

Над нами развевались знамена с гербом Ферусов и качались маленькие фонарики, свисавшие с ветвей деревьев. Возможно, во мне говорило предвкушение, но мне казалось, что луноцветы сверкали особенно ярко, а их лепестки распустились шире, чем обычно.

Когда я уже думала, что сердце выскочит из груди, если мы не начнем двигаться быстрее, повозка повернула, и дорожка закончилась. Я забыла, как дышать.

На противоположной стороне площади конец пути венчала арка, увитая разноцветными лентами и усыпанная ягодами.

Под аркой стоял Вален.

Он не сводил глаз с земли, переминаясь с ноги на ногу, пока не показалась повозка. Король поднял взгляд, и, если бы я могла запечатать воспоминание об этой улыбке на его лице в какой-нибудь небольшой сосуд, чтобы оно никогда не растаяло и не померкло, я объехала бы все королевства, чтобы найти магию, способную на это.

Традиция требовала, чтобы партнер, присоединяющийся к королевскому роду, шел к монарху по крови. Но Вален Ферус был не из тех, кто следует правилам или традициям.

Как только повозка остановилась, король вышел из арки и поспешил к нам. Маттис встал у него на пути, решив исполнить роль моего сопровождающего до конца.

– Твой будущий муж теснит меня, Элиза.

– Я твой король и хочу, чтобы ты подвинулся, – проворчал Вален.

– А я сегодня служу королеве, – отбрил Маттис, взяв меня за руку. – Да провались ты трижды, я же передам тебе ее руку прямо сейчас, и будешь держать сколько захочешь. Мы либо сделаем это по правилам, нетерпеливое твое величество, либо никак.

Я громко рассмеялась, когда Вален неохотно сделал шаг назад. У нас было довольно странное королевство, где Вален заботился не столько о формальностях, сколько о верности. Ни один король, которого я когда-либо знала, не позволил бы своим людям говорить с ним в таком тоне, но для большинства членов его ближнего круга это было просто и привычно.

Маттис протянул руку.

– Госпожа Элиза.

Я обняла его так же, как обнимала Сив.

– Ты настоящий друг, Маттис.

Он обхватил меня своими могучими руками и понизил голос.

– Как и ты, моя королева.

Улыбнувшись, Маттис взял меня за руку, и мы повернулись к Валену. Я встретила его блестевший от слез взгляд. Он выглядел как король. Прекрасный король. От света в его глазах темнота сияла, подобно звездной ночи. Пьянящий аромат хвои, смолы и лесного дыма на его коже притягивал меня ближе. Вместо топоров Рэйфа он носил на бедре меч из черной стали, а на запястьях – такие же железные браслеты, как у меня.

– Ты прекрасна, – Вален поднес костяшки моих пальцев к губам, не отрывая глаз от моих. – Я ждал этого с тех пор, как впервые встретил тебя, Элиза Лисандер.

– Лжец.

– А, ты хочешь более правдивую и менее романтичную версию. Хорошо. Я ждал этого дня с тех пор, как понял, что женщина, которую я использовал, чтобы снять проклятие, украла мое сердце, и мне вдруг стало очень важно, жива ли она. Лучше?

Я рассмеялась и попыталась поцеловать его, но появившаяся из ниоткуда рука меня остановила.

– Нет, – уставился на нас Халвар. – Подождите до конца. Боги, вы вообще в курсе, как проходят свадьбы? Идите. Шагайте вперед, и покончим с этим.

Вален снова поцеловал мои пальцы, и я взяла его под руку. Что-то тихо гудело – то ли кровь в голове, то ли хаос в воздухе. Я задрожала от предвкушения, когда мы вышли из арки и шагнули на площадь.

По обе стороны арки две женщины накинули на наши плечи меховые плащи, а затем нарисовали руны на лбах.

Вален накрыл мою ладонь своей. Мы обменялись многозначительными взглядами, полными возбуждения и желания.

Мы вместе вышли на солнечный свет, устремив глаза на возвышение, где нас ждал старейшина Клок, закутанный в черную шкуру с медвежьей головой вместо капюшона. Слева и справа люди бросали травы к нашим ногам в знак благословения, цепляли маленькие косточки и вырезанные из дерева руны к нашей одежде, пока мы медленно и уверенно шагали в будущее.

В конце пути Тор встал со стороны Валена, Сив – с моей. По кивку Клока мы оба преклонили колено, и наши друзья возложили на наши головы серебряные обручи.

– Встаньте, – мягко сказал Клок.

В горле встал комок, когда Вален помог мне подняться. Я не знала, полагалось ли нам отстраниться друг от друга, но мне было все равно. Я вцепилась в его руку и прижалась к плечу.

Клок сложил пальцы перед собой и посмотрел на нас:

– Эттанские клятвы просты и понятны. Но они наполнены глубоким смыслом. Я призываю вас обоих услышать каждое слово и хранить его в своем сердце до последнего вздоха. – Сначала он обратился к Валену: – Вален, сын Арвада и Лилианны, король Этты, умом и сердцем ты решил идти по жизни с той, кто будет тебе помощницей, подругой, любовницей и спутницей. Сделал ли ты этот выбор по собственной воле?

– Да, – кивнул Вален.

Клок повернулся ко мне. Я не дышала. Не хотела пропустить ни слова.

– Элиза, я долго думал, как обратиться к тебе. Ты говоришь, что отрицаешь родство с кровным…

– Дочь Мары, – прошептала я. – Я дочь Мары.

Вален крепче сжал мою руку.

Клок улыбнулся и кивнул.

– Элиза, дочь Мары, супруга и освободительница короля Этты, умом и сердцем ты решила идти по жизни с тем, кто будет тебе помощником, другом, любовником и спутником. Сделала ли ты этот выбор по собственной воле?

– Еще бы. То есть, да, – мой ответ встретила волна смеха.

Клок велел нам встать друг напротив друга и поднять руки. Глаза Валена ярко блестели. Я шагнула ближе, но все равно казалось, что мы стояли слишком далеко. Клок положил на наши руки платок. Мы готовились произнести слова последней, запечатывающей клятвы по традиции эттанских церемоний.