Текст книги "Культурология и глобальные вызовы современности"

Однако следовало бы также обратить внимание на еще одно мировосприятие, которое А. Тойнби называет преображением. Пожалуй, это понятие вводит уже в область прогностики. В какой-то мере то мировосприятие, которое мы позволили себе назвать применительно к отечественному искусству экзистенциализмом, этому комплексу преображения ближе. Преображение касается именно личности. Но это мировосприятие можно назвать и иначе. Это тоже древнее мировосприятие. В эпоху надлома римской империи носителей этого мировосприятия называли стоиками. Это, несомненно, реакция на разрушительный эффект модерна и на ту смуту, что приходит вместе с надломом уже не только империи, но и цивилизации. Можно назвать пока лишь одно произведение последнего времени, которое этого мировосприятия касается. Это фильм режиссера К. Серебренникова «Юрьев день».

Излагая свою теорию смены культурных циклов, П. Сорокин, когда он дает характеристику культуры идеационального типа, приходящей на смену культуре чувственного типа, по сути дела, набрасывает проект рождающейся в XX веке культуры, смысл которой будет заключаться именно в преображении. Именно поэтому фундаментальная концепция социокультурной динамики П. Сорокина позволяет объяснить развертывающийся сегодня в мировой истории процесс возникновения и становления новой, альтернативной культуры как творческий ответ на перечисленные выше исторические вызовы.

Концепция общества знания как глобальная социальная технология
^{В. В. Василькова (г. Санкт-Петербург).}

Термин «общество знание», введенный еще в 1969 г. П. Дракером, в последнее десятилетие приобрел особую актуальность и новый объем значения.

На наш взгляд, это понятие в настоящее время выражает новую форму самоописания современного общества (в лумановском смысле) как рефлексию постинформационного этапа развития человечества, а также попытку создания глобальной социальной технологии, позволяющей дать ответы на вызовы и преодолеть общественные противоречия, порожденные двадцатилетним периодом существования информационного общества.

Модель общества знания была концептуализирована в 2005 г. во Всемирном докладе ЮНЕСКО «К обществам знания»[149]149
  К обществам знания. Всемирный доклад ЮНЕСКО. Париж, 2005


[Закрыть], в котором были объединены теоретические разработки большой группы международных экспертов – специалистов самого разного профиля и аккумулированы выводы многочисленных нормативных документов международных организаций, посвященных решению насущных проблем современного информационного общества.

Этот документ сложно идентифицировать с точки зрения жанра изложения: это одновременно и научное исследование, и футурологический прогноз, и система практических рекомендаций социальным институтам, структурам, организациям различного уровня. Однако, по нашему мнению, по своей структуре и тематической направленности он более всего соответствует модели социальной технологии глобального уровня.

Социальная технология, как известно, представляет собой описание алгоритмизированной поэтапной деятельности: желаемой цели, приемов и способов ее достижения, конкретных мер практического характера и процедур определения эффективности полученных результатов (при сравнении результата с целью). При этом основой социальной технологии является научное знание – знание объективных устойчивых, повторяющихся закономерностей, искусственное воссоздание которых, собственно, и обеспечивает надежность конечного результата. Важно заметить, что социальная технология описывает вероятностный характер преобразований, рассматривает различные сценарии перехода к нужному состоянию и допускает возможность альтернативного развития.

Целью социальной технологии является преодоление кризисных явлений в развитии общества, сознательное и контролируемое целедостижение гармонии и баланса в функционировании различных структурных элементов социальной системы (как достижения образа желаемого конечного результата). Конечным результатом глобальной социальной технологии является более совершенное, гуманистически ориентированное состояние общества в целом.

Концепция общества знания в качестве социотехнологической цели выдвигает новые ориентиры цивилизационного развития, обозначенные как путь к переходу от информационного общества к обществу знания.

Основными противоречиями современного информационного общества, осознаваемыми как кризисные и требующими преобразований, являются следующие.

1. Кризис консьюмеристских ценностей. В последние годы сущность процесса глобализации все чаще стала рассматриваться с позиции критического подхода, как способ экономической и идеологической экспансии США, предполагающий «гомогенизацию» всего мира под американскую модель развития. Объединенная Европа, ставшая новым крупным субъектом геополитической конкуренции, вынуждена была искать собственные принципы своей экономической, культурной и идеологической идентичности. Американскому консьюмеризму с его ориентацией на экономическую выгоду и безудержный рост потребления был противопоставлен идеал общества знания, акцентирующий значимость интеллектуального, духовного развития, ценности демократии и самореализации личности (так называемая «Европа знания»). Идея общества знания становится новым гуманистическим идеалом, который превращается в фактор объединения многонационального европейского сообщества, а также центром духовного и культурного притяжения для всего мирового сообщества, ощутившего неоднозначные последствия первой волны глобализации.

2. Ситуация информационного неравенства. Бурное развитие информационно-коммуникационных технологий в условиях существующего геополитического, социального и экономического неравенства породило новые разрывы, связанные с неравномерным доступом к информации через высокотехнологичные средства связи. Речь идет о разрыве в глобальном смысле между так называемыми странами Севера и Юга (обозначившем разницу в уровне развития стран Северного и Южного полушария), а также о разрывах внутри каждого общества – гендерном (по уровню доступа к информации мужчин и женщин), поколенческом (между молодым поколением, легко осваивающим ИКТ, и более пожилыми людьми), географическом (между технологически оснащенным центром и более отсталой периферией), образовательном (между высокообразованной элитой и слоями с низким уровнем образования), лингвистическом (между англоязычными нациями и гражданами и представителями других лингвистических культур), физиологическом (между физически полноценными и физически неполноценными людьми, отодвинутыми, в силу своего физического состояния, от активного использования различных форм ИКТ) и др.

Все эти виды информационного дисбаланса получили название «электронно-цифрового», или «когнитивного», разрыва. Его последствия, по мнению специалистов, способствуют росту и усугублению не менее опасного когнитивного разрыва в области знания – неравномерности доступа к образованию, научным исследованиям, культурному и языковому разнообразию, т. е., в конечном счете, неравномерности развития познавательного процесса, что, в свою очередь, по закону действия положительной обратной связи закрепляет и усиливает социальное неравенство и несправедливость, ведет к обострению социальных конфликтов как между странами и регионами, так и внутри отдельного общества.

Таким образом, информационное общество оказалось обществом «раздела знаний». В противовес ему концепция общества знания ставит своей главной целью создать условия для совместного использования знания и всеобщего равного доступа к информации. Тем более что бурное развитие Интернета, мобильной связи и цифровых технологий создают возможности для расширения общественного пространства знания, для его подлинного совместного использования. Собственно, все теоретические разработки и документы, посвященные обществу знания, направлены на то, чтобы сгладить или устранить многочисленные и разноуровневые разрывы и неравенства в доступе к знаниям и достичь новых форм социальной солидарности.

3. Культ технологического детерминизма. В целом ряде текстов, обосновывающих необходимость перехода к новой модели социального развития, общество знания противопоставляется информационному обществу как обществу, основанному, в первую очередь, на технологических достижениях. Технологический детерминизм, ставший культом информационного общества, отодвигает на второй план гораздо более важные и масштабные социальные, этические и культурные измерения. Цель разработки концепции общества знания – обратить внимание международной общественности на социальные последствия кардинальных технологических изменений, найти баланс и возможности для более гармоничного сочетания между подобными изменениями и современными социально-политическими и культурными трансформациями. Ставится задача переосмыслить в условиях информационной революции значимость таких гуманистических ценностей как: свобода, демократия, равенство, культурное многообразие (культурная толерантность), творчество, социальная активность граждан. Происходит своего рода возрождение гуманистических ценностей эпохи Просвещения в «эру информации». Принцип свободного и всеобщего доступа к информации, ключевой для концепции общества знания, наполняет новым содержанием такие положения Всеобщей декларации прав человека как: свобода мнения и выражения, право на образование, право свободно участвовать в культурной жизни общества, право участвовать в научном прогрессе и пользоваться его благами.

Именно такая гуманистическая ориентация породила новую корректировку в формулировании названия нового типа общества – в последние годы все больше стали говорить и писать не об информационном обществе, а об обществе знания, а точнее – об «обществах знания». Использование здесь множественного числа означает признание культурного и социально-политического разнообразия в выборе отдельными странами своей собственной модели общества знания, учитывающей геополитическую, историческую, культурную специфику социальной трансформации и развертывания научно-технического прогресса.

4. Ситуация информационно-когнитивного дисбаланса. Развитие информационного общества и бурный рост ИКТ сопровождались экспоненциальным и часто неконтролируемым увеличением информации в самых разных областях жизнедеятельности. Информационное общество – это общество, центрированное на задаче эффективного получения и передачи информации. Однако информация сама по себе, хотя и является инструментом знания, не является собственно знанием.

Для того чтобы информация превратилась в знание, необходимо осуществить целый ряд преобразований, обеспечивающих не только равный и эффективный доступ к информации, но и ее использование в образовательном процессе и организации научных исследований, а также критическую оценку информации различными социальными субъектами, содержательную сортировку и фильтрацию информации на предмет ее достоверности, полезности, социальной значимости и креативности.

Необходимо создание новой «инфраструктуры» знания, адекватной современным задачам когнитивной обработки информации (в научной деятельности, в образовании, в создании новых форм интеллектуальной и социальной экспертизы, в формировании соответствующих ценностей и навыков граждан, способных самостоятельно и критично оценивать и использовать поток разнообразных сведений). В противном случае, как было остроумно отмечено одним из экспертов ЮНЕСКО, не люди будут владеть информацией, а, наоборот, информация овладеет ими.

В соответствии со структурой социальной технологии концепция общества знания предлагает не только цель будущих преобразований, связанных с использованием знания для преодоления существующих общественных противоречий, но также и средства ее достижения – реформирование различных социальных институтов (экономики, науки, образования, культуры), конкретные практические меры, необходимые для этого, способы контроля за реализацией этих мер[150]150
  Подробнее об этом см.: Василъкова В. В. Концепция общества знания: новая утопия или социальная технология // Общество знания: от идеи к практике: Основные контуры концепции общества знания / Под ред. В. В. Васильковой, Л. А. Вербицкой. – СПб., 2008.


[Закрыть].

Однако в заключение хотелось бы обратить внимание на амбивалентный характер самой природы социальной технологии как попытки целерационального преобразования общества. Любые целерациональные изменения (тем более подкрепленные действиями социальных институтов) связаны с манипулятивным воздействием господствующих элит с позиций своей социальной и идеологической выгоды, в первую очередь, во имя сохранения «статуса кво». В качестве такового выступает идеология устойчивого развития – своего рода оксюморон, фиксирующий необходимость такого рода преобразований, которые не затрагивают баланса геополитических сил, сложившихся в современном глобальном обществе. Все это вызывает серьезные опасения и может создать существенные ограничения и препятствия в реализации даже самых смелых и гуманистически ориентированных социальных проектов.

Самоорганизация социальных систем как условие самосохранения общества
^{Т. В. Попкова (г. Новосибиск).}

Научной основой управления общественными процессами является наличие конкретных знаний об объективных закономерностях социального развития, к числу которых принадлежат и закономерности самоорганизации социальных систем. Периодически возникающие кризисные явления в обществе с необходимостью вынуждают социальных субъектов обращаться к идеологии самосохранения, достижение которого, по мнению Э. С. Маркаряна, возможно лишь посредством перехода от стихийного, деструктивного типа развития к качественно иному осознанному развитию на принципах гуманизма[151]151
  Маркарян Э. С. Гуманизм XX столетия: идеология самосохранения человечества. – М., 2008.


[Закрыть].

В современных научных публикациях проблема самоорганизации рассматривается в разных тематических контекстах. Одни авторы решают эту проблему через изучение синергетических процессов в социальной системе, другие делают ставку на исследование неполитических общественных объединений и движений. Во многих исследованиях проблематика социальной самоорганизации фиксируется через понятия «гражданское общество» и соответствующие ему социальные институты.

В своей совокупности гражданское общество представлено экономическими организациями, предприятиями, кооперативами, благотворительными организациями, культурными, этническими, религиозными объединениями, клубами по интересам, местными самоуправленческими организациями и т. д. Классическое определение гражданского общества представлено в гегелевской концепции развития истории. Философом оно определяется как сфера общественной жизни, находящаяся между семьей и государством. По мнению Г. Ф. Гегеля, гражданское общество – это часть общества, которая возникает из физических и социальных потребностей. Именно Гегель дает относительно полное объяснение необходимости вывести из-под произвольного контроля со стороны государственных структур огромнейшую область общественной жизни – имущественных связей, отношений и процессов, – чтобы обеспечить свободу и независимость человека в этой области. Гражданское общество для человека – это сфера свободной автономии, позволяющая ему реализовать себя наиболее полно. «В наших современных государствах граждане лишь в ограниченной мере принимают участие во всеобщих делах государства; однако нравственному человеку необходимо предоставить кроме его частной цели и деятельность всеобщую. Это всеобщее, которое современное государство не всегда ему предоставляет, он находит в корпорации… Индивид, заботясь в гражданском обществе о себе, действует также на пользу другим. Однако этой неосознанной необходимости недостаточно: осознанной и мыслящей нравственностью она становится только в корпорации»[152]152
  Гегель Г. Ф. Философия права. – М., 1990. – С.274.


[Закрыть].

Дальнейшие поиски механизмов, которые бы обеспечили эффективность функционирования социальной системы и выявления принципов ее организации, привели исследователей к идее научного сотрудничества представителей различных наук. Еще в начале XX века российский мыслитель А. А. Богданов выдвинул идею создания науки об общих закономерностях организаций – тектологии, согласно которой вселенная «выступает перед нами как беспредельно развертывающаяся ткань форм разных типов и ступеней организованности – от неизведанных нам элементов эфира до человеческих коллективов и звездных систем»[153]153
  Богданов А. А. Тектология. Кн. 1. – М., 1989. – С. 73.


[Закрыть]. Автор считал, что полный расцвет тектологии приведет к сознательному господству людей и над природой, и над социальной жизнью, ее более рациональному устройству и самоорганизованности.

Наблюдая существующие в природе функционирование разнообразных высокоорганизованных систем, их приспособляемость к изменяющейся среде, их развитие и самовоспроизведение, ученые смогли предположить, что в основе всех этих явлений лежит некий универсальный механизм. В связи с успехами кибернетики и молекулярной биологии в конце 1960-х гг. появились шансы на открытие принципов самоорганизации. Фундаментальность проблемы, ее практическая значимость обусловили быстрое «перетекание» таких понятий как энтропия, коммуникация, упорядоченность, организованность из естественных в социальные науки. А понятие «самоорганизующиеся системы» стало привычным и в общественных науках.

Большое значение для социального познания имел синергетический подход, который позволил создать универсальные для разных наук объяснительные модели, позволяющие обнаружить общность социальных процессов самой разной природы как процессов социальной самоорганизации.

Подробнейшее рассмотрение методологических оснований теории самоорганизации и принципов синергетики применительно к социальной системе представлено в работе В. В. Васильковой «Порядок и хаос в развитии социальных систем»[154]154
  Василъкова В. В. Порядок и хаос в развитии социальных систем. Синергетика и теория социальной самоорганизации. – Санкт-Петербург, 1999.


[Закрыть]

Синергетика придала теоретический импульс развитию проблематики социальных коммуникаций и формированию связанной с ней новой управленческой парадигмы. Поиск адекватных форм управления социальными процессами на всех этапах исторического развития привел к признанию бессилия системотехнических подходов к управлению. Самоорганизующийся характер человеческих коллективов, признаваемый исследователями, привел к анализу синергетических моделей порядка из хаоса и к биологической теории автопоэзиса. Исследуемая в работах Н. Лумана и М. Зелени самореферентность, то есть самообращенность, самоотношение социальных систем исходит из теории автопоэзиса. Этот термин впервые употребил У. Матурана, пытаясь дать определение жизни как циркулярной организации в динамике автономности и самовоспроизводства живых систем. Автопоэтические системы сохраняют свою организацию гомеостатически неизменной путем вариаций собственной структуры[155]155
  Хиценко В. Е. Можно ли организовать самоорганизацию? // Социологические исследования. – 1993. – N 8. – С. 66.


[Закрыть]. Применительно к социальной системе организации – это сеть взаимодействий, отношений и процессов, посредством которых ее элементы могут поддерживать свой автопоэзис и ту же сеть взаимодействий.

Одной из важных проблем современного общественного развития является создание новых механизмов координации экономической и других видов деятельности. Становится понятным, что сам по себе рынок не может восполнить «координационный вакуум». Этот поиск отразился в выработке «контрактной» концепции институционального строительства. «Контрактная» концепция рассматривает любую организационную структуру как результат добровольного контракта между экономическими агентами, что облегчает кооперацию владельцев специфических ресурсов[156]156
  Олейник А. Н. Механизмы возникновения новых институциональных структур в переходный период // Социологические исследования. -1994. – № 2. – С. 125.


[Закрыть]. Учитывая современный кризис и нестабильность социально-экономической ситуации, исследователи указывают на важность неформальных отношений между социальными агентами. Поэтому среди обязательных условий для обеспечения координационных действий отмечается не только изменение принципов управления, но и развития неформальных связей. Этот потенциал содержится в различных социальных движениях: профсоюзном, экологическом и т. д. Правомерность такой постановки доказывается эффективной деятельностью корпораций, которые были созданы первоначально на основе социальной структуры, носившей преимущественно религиозный или образовательный характер[157]157
  Олейник А. Н. Механизмы возникновения новых институциональных структур в переходный период // Социологические исследования. -1994. – № 2. – С. 125.


[Закрыть].

Еще Гегель, говоря о корпорациях, как элементах гражданского общества, отмечал, что «корпорация не есть замкнутый цех; она сообщает отдельному промыслу нравственность и поднимает его до уровня той сферы, в которой он обретает силу и честь. В корпорации помощь, получаемая бедными, теряет свой характер случайности, а равно и неправомерно унизительного, а богатство, исполняя свой долг по отношению к сообществу, не порождает высокомерия и зависти: первое – в обладателе богатства, вторую – в других; добропорядочность обретает здесь свое подлинное признание и подлинную честь»[158]158
  Гегель В. Ф. Философия права. – С. 278.


[Закрыть].

Среди преимуществ функционирования корпораций и социальных объединений можно отметить возможность для индивида активно влиять на ситуацию, например, наемного работника – воздействовать на производственный процесс или потребителя – сохранять свободу выбора. Так, кооперативный сектор в экономике, реализующий концепцию производственных структур как ассоциативных, своим функционированием поддерживает и развивает культуру контрактных отношений в режиме равноправного диалога партнеров. Поэтому социальные движения рассматриваются как источник институциональных инноваций. Социальные движения способствуют формированию независимых социальных и экономических акторов, что особенно важно при трансформации бюрократической системы. Развивая ассоциативные связи, социальные движения создают необходимые условия для эффективного взаимодействия партнеров. На их базе появляются новые институты – независимые профсоюзы, потребительские кооперативы, кредитные союзы и т. д., которые могут рассматриваться как примеры самоорганизации общества.

Ф. Г. Тернер, автор одной из первых в России книг, посвященных идее ассоциации, и ее практическому воплощению, рассматривал последнюю как всеобщее явление, которое неизбежно присутствует в семье, административных и политических союзах (общинах, округах, провинциях, государствах). Во всем многообразии форм человеческих общностей он усматривал проявление «ассоциационного духа, врожденного человеку», а в качестве экономической формы ассоциации выделял кооперацию. По мнению Н. И. Зибера, теория кооперации в широком смысле слова выступает как теория самого общества; она представляет «остеологию общественной науки»; кооперация суть такое социальное отношение, которое позволяет согласовывать интересы членов общества и достигать социальной гармонии. Цивилизация, по его мнению, и есть кооперация, поскольку «союз и свобода суть ее факторы»[159]159
  Зибер Н. И. Очерки первобытной экономической культуры // Кооперация: Страницы истории: Избр. Труды российских экономических, общественных деятелей, кооператоров-практиков. – М., 1998. – Т.1, – кн.1. – С.604.


[Закрыть].

В свое время классик кооперации А. В. Чаянов отмечал: «Кооперация, управляемая в самых мельчайших своих органах выборными лицами трудящихся, под ежедневным неусыпным контролем избравших членов кооператива, не связанная административными распоряжениями центра, гибкая в хозяйственной работе, допускающая наиболее быстрое свободное проявление выгодной местной инициативы – является наилучшим аппаратом там, где в каждом отдельном случае надо гибко приспособляться к местным условиям и учитывать мельчайшие особенности каждого местечка и каждого месяца работы»[160]160
  Чаянов А. В. Краткий курс кооперации. – С. 18.


[Закрыть].

Необходимо отметить, что роль кооперации заключается не только в экономических расчетах, но и в социальной миссии, которую способна выполнять кооперация, формируя нового субъекта, способного быть не только эффективным работником, но и гражданином, который включен в широкую систему социальных отношений. «Кооперативы – не только хозяйственные предприятия, но и предприятия многоличные», – подчеркивал М. И. Туган-Барановский[161]161
  Туган-Барановский М. И. Социальные основы кооперации. – М., 1989. – С. 89.


[Закрыть]. Важность данного тезиса заключается в том, что кооперацию автор рассматривал как такую форму социальной самоорганизации, где личность может наиболее полно реализовать разнообразные социальные роли.

Статус некоммерческой, социально ориентированной, общественной системы, основывающей свою деятельность на принципах самоорганизации, придается сегодня потребительской кооперации. В современных условиях ей отводится роль и историческое предназначение в сдерживании и смягчении результатов глобализации. В «Концепции развития потребительской кооперации Российской Федерации» на период до 2010 года, отмечается: «Назначение кооперации – способствовать развитию национального рынка и местных рынков регионов. Она противопоставляет глобализации, трансграничному предпринимательству более гуманную идею экономического сотрудничества»[162]162
  Концепция развития потребительской кооперации Российской Федерации на период до 2010 года. – М., 2001. – С.5.


[Закрыть].

В качестве главного кооперативного преимущества рассматривается оптимальное сочетание социальной миссии с хозяйственно-финансовой деятельностью. Потребительская кооперация позволяет более успешно соединять потребности общественного развития и потребности отдельной личности. Можно отметить, что потребительскую кооперацию нельзя рассматривать только как предпосылку производственной кооперации, она имеет свою социальную функцию. Решающим аргументом в защиту кооперации ряд авторов считают такое понимание пределов огосударствления хозяйственных процессов, которое бы допускало самодеятельность экономической жизни общества. Кооперация способна быстро реагировать на образовавшийся дефицит горизонтальных экономических связей. Она более чутко, чем государственные формы реагирует на нужды людей и допускает наиболее быстрое и свободное проявление местной инициативы[163]163
  См.: Ципко А. С. Размышления о причинах исторической устойчивости кооперации. – С. 18, 25.


[Закрыть].

Необходимо отметить также примиряющую функцию кооперации, которая выражается в умении соединить в себе принципы разных форм собственности и формируемых на их основе экономических и политических отношений[164]164
  Ленин В. И. О кооперации // Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 38. – С.121


[Закрыть]. Эта особенность социального проявления кооперации как нельзя лучше подходит для нашего времени, когда общество, несмотря на провозглашенный новый праздник как день примирения и согласия, так и не пришло ни к примирению, ни к согласию. Поэтому гуманистическая сущность кооперации еще более усиливает значимость этой формы социального взаимодействия для нормализации общественного развития.

Кооперативное движение во всем мире рассматривается сегодня в качестве особой формы организации, способной к социальной интеграции. Проблема самоорганизации, обсуждаемая и современными западными учеными, проявилась в практическом управлении неожиданно частым использованием термина «ассоциация» в крупных корпорациях. Появились «ассоциативные директора по маркетингу», «ассоциативные исследования» и даже правительственные органы заполнили «ассоциативные администраторы». В работе «Футурошок» О. Тоффлер указывает, что слово ассоциация подразумевает скорее сотрудничество, чем подчинение, его широкое использование четко отражает переход от вертикального иерархического устройства к новой горизонтальной коммуникативной системе. Новые ценности становятся настолько популярными в обществе, что происходит «сдвиг власти» в сферу знания, особенно гуманитарного. Возникает объективная необходимость в гуманизации всех социальных институтов. О. Тоффлер рассматривает «ассоциативного человека» как несвязанного жестко с какой-либо организацией, а потому свободного и мобильного, вступающего в разнообразные отношения с неформальными организациями. Такое положение в свою очередь ведет к необходимости постоянного расширения знаний и способности адаптироваться к быстро меняющимся условиям. Таким образом, переплетаются идеи самоусовершенствования человека и идеи самоорганизации, приобретающие особую актуальность в условиях современного состояния общества.

В настоящее время в качестве нового социального явления, обладающего высокими адаптационными возможностями, все чаще признается корпоратизм. Цементирующей основой корпоративного сообщества является баланс частного интереса личности и интереса сообщества определенной территории как акционерного муниципального или регионального собственника, то есть самого населения территориального сообщества (городов, районов), организовавшегося и ставшего совладельцем собственности этих территорий[165]165
  Ленин В. И. О кооперации // Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 38. – С.257


[Закрыть].

Анализ деятельности негосударственных некоммерческих организаций (НКО), появления организованной частной добровольческой (волонтерской) деятельности подтверждает известную слабость государства, не всегда способного проводить эффективную социально-экономическую политику, а также рост самоопределения личности, готовой самостоятельно определять направленность и содержание своей жизнедеятельности.

Возрастание значимости феномена самоуправляющегося общества определяет актуализацию проблемы социального партнерства, основными составляющими которого рассматривается взаимодействие государства, частного сектора и «третьего сектора»[166]166
  Гуслякова Л. Г., Мишин А. К., Ткаченко В. В. Социальное партнерство: проблемы, реалии, перспективы. Барнаул, 2003.


[Закрыть].

Аналогично проблема самоорганизации общества трактуется и в европейской социальной науке. Так, задавая вопрос о возможности обеспечения социальной справедливости в условиях глобализации и деактуализации моральных стандартов, П. Салустович (Германия) обращает внимание на три ключевые категории: гражданское общество, солидарность и социальная работа общины[167]167
  Салустович П. Европейский социум в условиях перехода: гражданское общество и социальная работа // Проблемы теоретической социологии. Вып. 3. – СПб., 2000, с. 160.


[Закрыть]. Он рассматривает гражданское общество именно с точки зрения солидарности и видит два подхода к его характеристике. Первый трактует его в качестве предпосылки эффективности и стабильности «остального» общества, второй представляет как фактор зашиты от других частей общества, обладающих чрезмерной властью. Гражданское общество, по его мнению, есть «третья сила, занимающая положение между государством и экономикой, с одной стороны, и частной сферой, – с другой»[168]168
  Салустович П. Европейский социум в условиях перехода: гражданское общество и социальная работа // Проблемы теоретической соииологии. Вып. 3. – СПб… 2000. с. 161.


[Закрыть]. Введенные в оборот понятия «народная экономика», «солидарная экономика», отражают принципы добровольного участия демократически организованных и ориентированных на самопомощь людей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации.

Таким образом, проблема самоорганизации, так или иначе, связана с новыми социальными субъектами и необходимостью перехода к новым формам управления социальными процессами. Возможность организации общества на основе самостоятельного выбора субъекта с учетом баланса частного и общественного интереса, признание ограниченности использования системотехнических механизмов управления обществом – такой гуманистический подход к принципам управления призван сыграть важную роль в формировании идеологии самосохранения человеческого сообщества.