Текст книги "Из космоса с любовью"

– Не смей на меня давить! Это я – жертва случайная! Так что пошел со своими требованиями Ктулху в… в щупальца!

Сверкнув сумрачно-серыми глазами, Маркус как будто перетек, настолько быстро оказался рядом. И я, от неожиданности отшатнувшись, споткнулась и упала. Он попытался удержать – схватил за руку и, потеряв равновесие, повалился вместе со мной. К счастью, упали мы на сухой песок, и Маркус меня почти не придавил.

Твердое колено оказалось между моих разведенных ног – и дыхание сбилось. Нависнув сверху, блондин смотрел на меня молча. Только напряжение не скрыть – черты лица заострились, сделав мужчину похожим на хищника, готовящегося атаковать.

Я понимала: это случайность, никакого сексуального подтекста в этой ситуации нет, но сердце ошалело колотилось в груди. И губы пересохли. И внутри живота что-то сладко замерло, предвкушая… не знаю что.

Слабо улыбнувшись, я простонала:

– Вот это приземлились.

Выражение лица Маркуса смягчилось.

– Не удержал тебя, извини. Надеюсь, придавил не сильно?

Я качнула головой, задумавшись на миг, а не упустил ли он меня специально?..

Маркус вскочил на ноги и помог подняться мне. Не выпуская мою руку из своей горячей ладони, тихо попросил:

– Пожалуйста, Алиса, если что-то знаешь, не молчи.

Несмотря на внутренний протест, я не смогла избежать влияния глубокого, бархатистого, но при этом властного голоса. Когда леранец был сверху, я жутко испугалась. Испугалась собственной неадекватной реакции: ощущение тяжелого, жесткого тела привело в трепет. И опасаясь, что Маркус поймет, как воздействует на меня, поспешила поддержать разговор на щекотливую тему – грубо и бестактно.

– Тебя хочет убить Эмиль, ведь так? Ты единственный сын своих родителей? Кто наследует твое состояние, если тебя не станет? Эмиль?

– В случае моей смерти корпорацию, недвижимость и деньги получит мать, – сухо объяснил он. – А Эмиль не раз доказывал свою преданность, он многим мне обязан и не станет вредить. Только не он, ни за что.

Подобное заявление ужасно разъярило. Не видящий дальше своего носа упрямец!

Захотелось уколоть, и посильнее.

– Мое похищение – очередное доказательство преданности твоего кузена? – Я презрительно усмехнулась.

– Представь себе, да.

– Отлично! – Я хотела молчать, но теперь не имела на это права, раз от этого зависят наши жизни. – Ты упрямый слепец!

Желваки заиграли на четко очерченных скулах сноба.

– На что ты намекаешь, Алиса? Не тяни, начала – говори.

Стыдно, но злая, как разбуженный посреди ночи рой пчел, я вывалила на неподготовленного человека ворох малоприятных откровений:

– Тебе все врут! Я уверена, от тебя жаждет избавиться кузен, у него мотив железный – Эфрида.

Маркус вскинул брови и, не скрывая недоверия, смотрел на меня, ожидая продолжения.

Ох, как же тяжело давалось признание!..

– Эмиль пытается увести у тебя невесту, и при том успешно: перед нашей поездкой на озеро желаний я видела их в библиотеке. Вместе видела…

– Серьезные обвинения. – Глаза сноба напоминали сейчас кусочки голубого льда.

– Что это была Эфрида, твердо уверена, а Эмиль был с ней или кто-то другой, не рассмотрела. Но интуиция подсказывает, что она не поменяла бы тебя ни на кого другого, только на кузена, который может унаследовать твое состояние.

Я понимала: сообщение, что красивую девушку интересуют деньги, а не ты сам, сильно уязвит мужское самолюбие. Но не ожидала подобных «комплиментов» в ответ.

– Богатая у тебя фантазия, тебе бы романы писать. А пронырливость такая, что любой журналюга позавидует.

Он мне не верит? Да еще и оскорбляет нелестным сравнением со стервятниками с новостных каналов?..

Кровь прилила к щекам, я задохнулась от злости:

– Может, я и пронырливая, зато ценю верность!

– Эмиль не раз доказал свою преданность.

Невысказанным осталось обвинение, что я, в отличие от кузена, этим похвастаться не могу. Логично, что Маркус верил родственнику, а не постороннему человеку. И все же горько и неприятно, когда сомневаются в твоей честности.

Ситуация сложилась аховая: мы на необитаемом острове вдвоем, почти не знакомы, но уже настроены друг против друга, а еще блондин сомневался в моей честности, подозревая в клевете. Как быть? Доказывать свою правоту? А нужно ли?

Понимание освободило от негатива. И чего злюсь? Пусть верит, дурак.

Выдохнув, я спокойно заговорила о другом:

– Ладно, сомневаться в моих словах – твое право. Сейчас главное – наше спасение. Даже если ты уверен на сто процентов, что на острове нет людей, я хочу в этом убедиться.

– У тебя будет такая возможность утром, сейчас нужно подготовить место для ночевки, – хмуро сообщил Маркус.

Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, он продолжил разбирать содержимое бокса.

Я вспомнила о механике, с которым встречался Эмиль в баре. И разозлилась на себя за то, что не рассказала. Подходящее время упустила, теперь ждать другой удобный момент. Сейчас же мне оставалось только проявить закономерное любопытство к содержимому ящика.

Присев возле него, я заглянула внутрь и поинтересовалась:

– Это что-то вроде набора для выживания?

Маркус, не отрываясь от своего занятия, кивнул.

– И что у нас есть?

– Набор стандартен для всех флаеров: ножи, аптечка, инструменты, сигнальные ракеты, сухпаек, вода, термопокрывала, зажигалки, соль, веревка, фонарь на солнечных батареях, еще кое-что по мелочи.

Неплохо. Но лучше бы они вложили в этот бокс какое-нибудь средство связи. Подумать только, человечество осваивает космос, но до сих пор допускает ошибки в плане комплектования спасательных боксов!

Сложив обратно в ящик его содержимое, Маркус, прищурившись, посмотрел на предзакатное небо: насыщенную синь разбавили оранжевые, фиолетовые и розовые полосы. Потратив больше часа на озеро желаний, мы вылетели ближе к вечеру. Так что я могла предположить, о чем думает мужчина: скоро стемнеет, следовало заняться обустройством ночлега. Ох, надеюсь, нам повезет и этой ночью не будет тропического ливня, о котором я читала вскользь в каком-то путеводителе.

– Пора строить жилище?

– Именно.

Маркус нацепил ножны себе на пояс, не предложив мне запасной нож – он же не подозревает, что я умею пользоваться холодным оружием.

– Ты говорил, что в боксе есть термопокрывала. А что если их использовать в качестве палатки, натянув вон под той пальмой, которая наклонилась над песком?

– И получить по голове кокосом? Средний по величине делает внушительную вмятину на флаере. – Маркус не смеялся над моим невежеством, говорил спокойно, просто констатируя факт. – Знаешь, есть грустная статистика, согласно которой туристы страдают чаще от упавшего на голову плода, чем от змей или черепах.

Да, об орехах я не подумала, даже не подозревала, что это опасно.

– Сейчас мы сделаем небольшой навес, а завтра подумаем о чем-то более приличном и удобном.

И мы принялись за шалашик, точнее, его делал Маркус, я же устроилась на крышке бокса и наблюдала за работой.

Блондин надел только штаны, и я сидела, завороженно наблюдая за играющими мускулами спины. Вообще вид работающего человека захватывает, если его движения уверенные и четкие, легко влюбиться. И не надо никакого мифического приворотного зелья, достаточно раздеть мужчину и дать ему в руки нож, молоток либо иной инструмент…

С помощью веревки и нескольких покрывал Маркус создал вполне сносную палатку – небольшую, но уютную. Охапка пальмовых листьев, поверх нее – термопокрывало. Второе, свернутое валиком, вместо подушки – и постель готова.

– Поужинаем перед сном?

Переживание сказалось на аппетите, но не на жажде: я поняла, что ужасно хочу пить.

– Ешь, я не хочу. Буду только воду.

– Ну уж нет! – искренне возмутился леранец. – Мне нужен здоровый товарищ по выживанию. Тебе придется съесть батончик.

Маркус вручил плитку из каких-то зерен и кусочков фруктов в прозрачной упаковке – полезная и энергетически полноценная еда, которая придаст сил.

Блондин был убедителен – и я не стала отказываться. Не зря. Аппетит пробудился неожиданно, и я умяла весь батончик, хотя собиралась только раз или два надкусить.

– Если нужно в кустики, далеко не отходи – опасно. А я иду спать.

Согнувшись, Маркус забрался в наше временное жилье. Воспользовавшись его советом, я вскоре присоединилась к нему. Проем позволял свету двух лун проникать внутрь хлипкого сооружения. Блондин лежал на боку и спокойно дышал. Неужели успел заснуть? Или же просто проявлял деликатность, чтобы не смущать?

Платье и купальник под ним давно высохли, и, испытывая определенный дискомфорт из-за того, что не сполоснула соль с кожи, я забралась осторожно под тонкое покрывало. Лежать жестковато, и «подушку» я люблю помягче, но в десятки раз лучше голого песка.

Впервые проведу ночь с мужчиной до самого утра – я даже у жениха не оставалась, спешила домой к понимающим, но строгим родителям.

Слушать глубокое дыхание постороннего человека – новый необычный опыт, но легкое смущение спряталось где-то под усталостью. Наверняка утром мне будет не все равно, а сейчас я просто хочу спать. Волноваться стану потом…

Глава 7
Первые находки

Солнце светило в лицо. Я перевернулась на бок и тотчас проснулась. Резко, как будто меня потрясли за плечо. Из дремы выдернул аромат чего-то жареного – пряного и невероятно вкусного. В животе заурчало. На какой-то миг представилось, что я на Земле, в загородном доме бабушки и дедушки, и мне, как маленькой, готовят завтрак. Завтрак? Какой такой завтрак под пальмами?

Оказалось, очень даже вкусный: проснувшись пораньше, Маркус наловил рыбы и запек ее на углях, а еще насобирал орехов и пробил в них дырки, чтобы можно было пить кокосовое молоко, а затем и достать ароматную мякоть.

– Доброе утро, Алиса. Прошу к столу.

Блондин, собранный и серьезный, своим видом сбил с толку. Я не проснулась до конца, а меня уже огорошили мускулистым торсом, не скрытым расстегнутой рубашкой, и аппетитным завтраком.

Окончательно сбило с толку заявление:

– Завтракаем и идем осматривать остров.

– И тебе доброе утро, – пробормотала я, опускаясь на песок возле импровизированного стола – накрытого большими листьями камня. – Планы на день мне нравятся.

Пожелав приятного аппетита, Маркус принялся за еду. Понаблюдав за ним несколько секунд, я потянулась за своим листочком, где лежала слегка подгоревшая, но в целом симпатичная рыбка. Учитывая, что жарилась она над открытым огнем без панировки, выглядела роскошно.

А вкус… вкус и вовсе был божественным! Соль и горькие специи тоже были в боксе, что положительно сказалось на нашем завтраке.

– Здорово вышло, спасибо! – поблагодарила я леранца, когда от рыбки осталась половина. – А как ты ее поймал? В боксе была леска с крючками?

– Руками, – усмехнулся Маркус и впился белоснежными зубами в поджаристый кусочек.

Руками так руками… я не стала выпытывать подробности. Может, это правда? Рыба здесь наверняка непуганая.

Ярко-синий океан притягивал взгляд. Желтое солнце обещало жаркий день.

Маркус не только приготовил завтрак, но и обновил свой гардероб: обрезал брюки чуть выше колен и оторвал рукава рубашки. Какой-то лоскут лежал возле моей «тарелки». Решив, что это салфетка, я хотела вытереть руки.

– Стой, это шляпа для тебя.

– Для меня? А зачем?

– Сомневаюсь, что ты выдержишь целый день на солнцепеке без головного убора.

Забота блондина в очередной раз удивила, и мое сердце предательски защемило. Да, Эфриде повезло с ним, странно, что она искала острые ощущения на стороне. И вообще, она не заслуживала такого мужчину… Ох, о чем я?! Я всегда на стороне женщин, а тут прям сразу записала Эфриду в негодяйки, хотя чаще всего в разрыве отношений виноваты оба – и мужчина, и женщина. Разумеется, я просто чего-то не знаю. Есть что-то, что послужило причиной некрасивого поведения Эфриды. Вдруг Маркус невнимательный, равнодушный эгоист по жизни и в постели. А то и вовсе извращенец?! Неудивительно, что женщина ищет тепло и любовь на стороне…

Нет, что-то здесь не то. Маркус – и вдруг невнимательный? Как-то не вяжется с тем моментом, что он без просьбы с моей стороны сделал куцый, но вполне практичный платок, который точно защитит от солнца.

Запивая сытный завтрак сладковатой жидкостью из кокоса, я сделала признание:

– Первый раз в жизни пробую кокосовое молоко.

Маркус, покачав головой, объяснил:

– Правильно говорить: кокосовая вода. Молоко получают путем смешивания мякоти ореха с водой.

– Даже не представляла, что есть разница.

Маркус одарил меня недоверчивым взглядом.

– Кокосы выбирать умеешь?

– В гипермаркете? А что их выбирать – все, что на полке, есть можно.

Блондин снисходительно улыбнулся.

– Нет, под деревом. Покажу при случае.

И он сдержал слово, когда мы отправились на поиски людей. Я узнала, что кокосы классифицируются не только по степени зрелости и незрелости, но и по признакам зараженного или не зараженного плода. Плод, чья оболочка усыпана оранжевыми точками и пятнышками, считается вредным для здоровья человека – в нем поселился опасный червь, который, пожирая орех, выделяет в его жидкость яд.

Мы шли вдоль берега, планируя обойти остров по окружности, а потом только пересечь его по диагонали.

Скопления пальм и заросли желтовато-зеленого бамбука, всевозможные фрукты, похожие на земные, и такие, что росли только на этой планете… И цветы. Я в жизни не видела столько разнообразных цветов! Словно радуга спустилась на землю. Гигантские орхидеи в массиве лиан особенно радовали глаз.

Засмотревшись, я зацепилась за корень и растянулась плашмя. Падение было настолько неожиданным, что я не успела сгруппироваться и слегка прикусила язык.

– Сильно ударилась? – обеспокоенно спросил Маркус.

Я была зла, поэтому грубо ответила:

– А ты как думаешь?

Мужчина подал руку и помог подняться на ноги, но этим не ограничился: невзирая на мои протесты, он задрал подол моего платья и принялся осматривать коленки.

– Желтые карлики! Да я просто упала!.. Не надо устраивать мне медицинский осмотр!

– Мы, вполне вероятно, на необитаемом острове, где нет больниц. Позволь мне решать, стоит осматривать тебя или нет.

Я покраснела, когда длинные пальцы леранца коснулись моего живота. Аккуратное прикосновение – и я задохнулась, испытывая непередаваемую гамму ощущений, перед которой даже боль отступила. А мне нельзя такое испытывать! Не имею права!..

Я взмолилась:

– Маркус, честное слово, пострадали только колени и ладошки.

Он не слушал. Надавив в нескольких местах, спросил:

– Неприятные ощущения есть?

Я действительно ударилась несильно, и его обеспокоенность удивила и даже рассердила.

– Ты по образованию медик?

– Представь себе, да, – отреагировал он спокойно. – Моя корпорация по одному из направлений занимается поставками медицинского оборудования на другие планеты, так что пришлось окончить медицинский университет.

Так, заговорив мне зубы, Маркус сделал, что хотел, и посмотрел на меня неодобрительно.

– Чтобы ты не спотыкалась, придется сделать разрезы по бокам платья. Или вообще отрежем до колен?

Я опешила от неожиданности, а он, пользуясь моей контуженной покладистостью, сам все решил:

– Да, лучше до колен.

Он сделал выбор, как портить мою одежду, не давая сказать и слова! А это платье, между прочим, от дизайнера с Земли. И я купила его хоть и на распродаже, но при этом потратив почти всю зарплату. И оно мне безумно нравилось.

Ох, снова я думаю о чем-то, что не важно сейчас… Я могу не выбраться с этого острова, а думаю о какой-то шмотке. И Маркус прав: одежда не должна стеснять движений.

– Режь, как считаешь нужным.

Не желая видеть, как мое прекрасное голубое платье превращается в огрызок, я закрыла глаза.

Зря я это сделала… У нас с леранцем разное понимание, что такое «до колен». По его мнению, это длина юбки, которая едва прикрывала зад!

Что ж, обратно лоскуты не пришьешь, придется ходить так, как есть. В куцем наряде, как будто я вышла на тропу соблазнения мужчины.

Мы двинулись дальше по линии прибоя. Скоро я последовала примеру блондина и сняла обувь. Соленый ветер мягко ласкал лицо и тело, теплые волны гладили босые ноги. Особое удовольствие – ступать по прогретому мелкому песку, когда выходили на берег, огибая разросшиеся пальмы, которые стремились дотянуться кроной прямехонько до воды.

Пляжи, которые мы пересекали, чистые и порой, на мой взгляд, необычные: из черного, голубого или розового песка. Любуясь окружающими видами, я невольно вспомнила Землю и загрустила. Невзирая на запреты и штрафы, всегда найдутся те, кто по-свински что-то да выбросит в воду. И это что-то потом прибьется к берегу… На Земле, пережившей экологическую катастрофу, подобные ситуации все еще возникали. На Леране, на острове для туристов, я не успела заметить, как обстоит дело с чистотой. Здесь же был настоящий рай.

В животе моем требовательно и неожиданно громко заурчало.

– Ой… – Я смутилась.

Сорвав с куста небольшой фиолетовый плод, Маркус протянул мне.

– Это альмаль. Хорошо утоляет жажду и голод.

Я рассмотрела подношение – отдаленно похоже на ананас. Надеюсь, и на вкус не хуже.

– Если что, от голода мы здесь не помрем?

– Не должны, – подтвердил Маркус и усмехнулся: – Главное, не съесть что-то, что окажется ядовитым.

– И много здесь такого? Опасного для людей?

Не скажу, что я сильно испугалась, но решила внять предупреждению Маркуса.

– На леранских островах растут ядовитые ягоды, цветы, а в прибрежных водах обитают опасные рыбы, ежи и моллюски.

Он говорил что-то еще, но я уже не слушала – зачем, если их нужно видеть? Сложно на слух воспринять, что какой-то там синий слизняк ядовит – его обязательно следовало узреть воочию.

– Отдыхаем четверть часа и продолжим путь, – заявил внезапно Маркус.

– Я не возражаю.

На самом деле я была против, хотела поскорее найти следы людей, чтобы убедиться, что не все так плохо, как сказал Маркус. Может, я слишком наивна? Но почему-то мне казалось, что здесь должны быть люди. Просто мы до них еще не дошли.

Когда Маркус принял решение сделать паузу, мы шли по кромке между сухим и мокрым песком, и в какой-то момент я едва не закричала от неожиданности: чуть ли не возле моей ноги зашевелился песок, выпуская крохотную изумрудную черепаху.

– Стой! – велел Маркус.

И я ужаснулась:

– И черепашка ядовита?

– Нет, наоборот, у нее очень вкусные яйца. Где-то здесь кладка.

Несколько мгновений я пораженно смотрела, как Маркус роется в песке, а потом не выдержала и от души возмутилась:

– Ты хочешь вырыть черепашьи яйца – и съесть? Съесть этих милых, красивых животных? Беззащитных, когда они еще не успели вылупиться на свет? А если это не просто яйца, а уже сформировавшиеся черепашки, которые вот-вот вылезут? Изверг!..

Блондин выпрямился во весь рост и посмотрел на меня хмуро, с недоумением.

– Ты и в ресторане отказалась бы от черепахового супа или омлета?

Я смутилась, но решила стоять на своем.

– Не сравнивай, это разные вещи.

– Это лицемерие, – возразил Маркус, стряхивая с рук песок. В солнечных лучах крупные белые песчинки серебристо засверкали, осыпаясь вниз.

– Нет, суп уже приготовили, мне не нужно убивать несчастное животное, чтобы его отведать.

– Как раз это и есть лицемерие. В ресторане ты делаешь выбор, здесь, на острове, у тебя его фактически нет. Ты убиваешь, чтобы выжить, а не чтобы попробовать что-то новенькое.

Мы стояли друг напротив друга, и каждый отстаивал свою точку зрения. Увы, побеждал мужчина, он логически доказал, что я неправа и это действительно лицемерие.

Крохотная черепашка доползла до воды и исчезла в пенящейся волне. Хорошенькое и беззащитное существо. Ну как такое съесть?

– Ладно, твоя взяла, ты прав, я – нет. Но они милые, давай не будем трогать их яйца? Ты же сказал, что на острове полно всевозможных фруктов, есть рыба.

Маркус вскинул темные брови и скептически уточнил:

– Рыб, получается, тебе не жаль?

Я понимала, что за хмыканьем снова последует обвинение в лицемерии, поэтому поспешила покаяться сама:

– Да, я ужасно нелогична, но, пожалуйста, давай не будем их трогать? Пожалуйста!

Лицо блондина дрогнуло, он как будто хотел улыбнуться, но в последний миг удержал губы стиснутыми. Зато голубые глаза стали ярче, наливаясь синевой и выдавая сильные эмоции. И, если мои наблюдения не ошибочны, эмоции светлые.

– Хорошо, оставим черепах в покое, – согласился Маркус, все так же подавляя добрую усмешку, – только потом не ной, что наше меню однообразно.

Я с облегчением вздохнула, загадав, чтобы вскоре нам не пришлось думать о еде, чтобы мы встретили людей и вернулись к благам цивилизации.

– Все, делаем остановку, – решил леранец. – Ты устала.

Я хотела запротестовать, но подумала, что слишком много спорю. И лишь усевшись на изогнутый, почти касающийся земли ствол пальмы, поняла, что измотана – ноги гудели. Странно, что мое состояние первым определил Маркус, а не я сама.

Перекусив фруктами с ближайшего дерева, а затем запив их кокосовой водой, мы продолжили путь. Остров радовал яркой зеленью и пестротой всевозможных цветов и оттенков, крикливыми птицами. Ласковое солнышко, легкий приятный ветерок, теплая вода. Рядом идет симпатичный, интересный мужчина – чего еще попросить у судьбы? Разве чтобы этот мужчина меньше хмурился, больше улыбался и обратил на меня внимание? И при этом смотрел не как на туристку-обузу, которую нужно опекать, а как на привлекательную молодую женщину? Эх… Сомневаюсь, что такое возможно.

Когда жара усилилась и макушку ощутимо стало припекать, я воспользовалась подарком Маркуса – нацепила на голову импровизированную панамку из рукава его рубашки. Выглядело наверняка весьма глупо, но лучше разгуливать с лоскутом на голове, чем, заработав солнечный удар, блевать под деревом в холодке.

Мы шли, забыв о времени, – по крайней мере я точно не думала, который час. И когда огляделась по сторонам и увидела, что солнце клонится к закату, немного растерялась. Как, скоро вечер? Мы почти обошли остров вокруг, но где пирс, взлетные площадки? Где дома, люди?.. Их все еще нет! Зато есть то, что меня потрясло, лишив дара речи на несколько секунд.

С берега центр острова просматривался плохо – мешали высоченные деревья с широкими, остро пахнущими листьями да пальмы, которые то стремились вверх, то склоняли свои объемные головы к воде. И когда эти заросли пропали, я увидела пологие горы. Почти в центре острова… и среди них – вулкан.

Вулкан… Желтые карлики, на этом острове есть вулкан!

– Маркус, вулкан, – глухо произнесла я, как будто мой спутник плохо видел или не представлял, с чем можем столкнуться.

– Алиса, я не понимаю твоей паники, – признался леранец. – Вулкан – и что? Он спит. Знаешь, сколько таких недействующих вулканов на островах?

– Три сотни точно есть, – прошептала я, сглатывая вязкую слюну.

Да, я помнила какие-то крупицы информации по Лерану, что, несмотря на сейсмическую активность, на планете безопасно: если какой-то вулкан просыпался, в океане поднимали специальные силовые щиты, перед которыми пасовали цунами. Но одно дело – читать об этом, и совсем другое – понимать, что находишься на острове с вулканом и при этом не можешь улететь в любую минуту. Это напрягало, нет, пожалуй, даже пугало. По вселенскому закону подлости, этот вулкан просто-таки обязан проснуться, когда на остров попали двое несчастных, то есть мы с Маркусом.

Не думаю, что он понимал ситуацию хуже, чем я, но при этом оставался невозмутимым, даже скептичным. Его снисходительность во взгляде и изогнутая бровь меня все еще бесили, но уже не так, как при знакомстве.

Видя мое замешательство, блондин слишком уж ехидно усмехнулся и предложил:

– Не бойся, я гарантирую, что этот вулкан не проснется в ближайшие лет пятьдесят точно.

– Так-таки гарантируешь? – Я и сама заломила бровь.

– Даю слово. Если извержение будет, можешь требовать с меня любое желание. – Он снова усмехнулся.

Мерзкий язвительный сноб! Хочет играть в подобные игры? Ладно.

– Все, заметано, это устный договор. В случае чего я ведь призову тебя к ответу! – заявила я вполне серьезно.

Легкая перебранка с шуточным договором немного избавила от нервозности, но все-таки я внутренне сжималась, стоило представить, как потоки жидкого, пожирающего все на своем пути огня стекают с горы вниз. Надеюсь, я не увижу это в кошмарах.

Мы шли дальше, переговариваясь, пока у меня не иссякли силы. Усталость, не замеченная ранее, дала о себе знать: разговаривать на тему вулкана или каких-либо других опасностей на острове желание пропало. А потом я увидела ее – серебристую вакуумную упаковку из-под энергетика, которая плыла прямо мне под ноги.

Поймав находку, я привлекла внимание Маркуса.

– В нашем боксе я не видела подобных. Они ведь используются в космических войсках Содружества Независимых Планет?

Спросила я для вида, точно зная, что не ошиблась: на станции не раз доводилось общаться с военными.

Маркус внимательно осмотрел упаковку и вернул мне.

– Да, в спасательных боксах на флаерах таких не держат, разве что кто-то заказал себе индивидуально. Только сомневаюсь, что среди гражданских найдутся желающие травить организм настолько сильными препаратами.

Он прав: этот вид энергетика не еда, это сущая химия, призванная мобилизовать резервные силы человеческого организма в особо сложные моменты, например, в неравном бою. Сомнительно, что кто-то из богатых леранцев даже знает о подобном способе продержаться в экстремальных ситуациях.

– Если энергетик не входит в комплект бокса, тогда откуда взялась упаковка?

Я заволновалась, представляя, что мы можем пройти мимо военных, не заметив их. Или же Маркус ошибся, и остров обитаем.

– Этот мусор мог приплыть откуда угодно, течения непредсказуемы, – спокойно произнес он и двинулся вперед. – Отдохнули за разговором, пора дальше.

Я беспрекословно последовала за ним, тихо добавив еще один вариант объяснений:

– А может, здесь останавливались военные? Или же вообще расположена закрытая тренировочная база космодесанта?

Остановившись, Маркус задумался на несколько секунд и выдал беспечно:

– Фантазерка. Тебе бы сказки писать.

Упаковка из-под энергетика долго не давала мне покоя, заставив прикидывать разные варианты. Ох, путешествие бумажки – отличная тема для размышлений! Вот же угораздило…

Во время очередного отдыха блондин сделал острогу, для чего расщепил конец полутораметровой палки на четыре части и каждую хорошо заточил. Затем вставил между ними кусочки коры – наверное, чтобы острия не сдвигались? – и обмотал грубым волокном со ствола какого-то дерева.

Дальше мы передвигались медленнее: в удобных местах Маркус заходил в океан по колено, замирал на несколько секунд и молниеносным движением вонзал острогу в воду. Вытаскивал оружие каждый раз с добычей – у рыбы не оказывалось никаких шансов. Вскоре на длинный прут было нанизано шесть серо-синих тушек. И куда нам столько?

А сноб ловкий… И где же он так навострился? Я думала, он просиживал штаны в офисе. Впрочем, на такой планете, как Леран, это невозможно. Жара, океан, прекрасная природа – все зовет двигаться, жить активно.

Солнце клонилось к закату. Я невероятно устала, Маркус же не позволял остановиться и посидеть на камне хотя бы пять минут.

– Я понимаю, что ты устала, но если мы сделаем остановку сейчас, нам придется здесь ночевать.

– Почему? – вяло, по инерции поинтересовалась я.

– Узнаешь, когда придем в лагерь.

И, сбавив скорость, мы продолжили двигаться вдоль береговой линии. То ли открылось второе дыхание, то ли придала сил интрига, которую создал на пустом месте Маркус, но я уже не так мечтала о том, чтобы пристроить свой зад на удобном, прогретом солнцем камне. Зато появилась смутная, несмелая мысль: вот возвращаемся мы к нашему временному убежищу, а там нас ждут спасатели!

Увы, Маркус правильно сказал: я – фантазерка.

– Я занимаюсь костром и ужином, а ты – собой, – объявил блондин категорично, врубая мощный фонарь на солнечных батареях.

– Почему ты не поручаешь мне ничего? Думаешь, я белоручка?

– Ты часто отдыхала на островах в природных условиях? – вопросом на вопрос ответил Маркус. – Без отелей, ресторанов, поваров и официантов?

Что ж, он прав. Костер развести я сумею, а вот поймать и запечь съедобную рыбу – нет. Я не стала настаивать, молча вернулась к навесу из одеял и уселась на камень. Попытаюсь распутать волосы без расчески, пальцами. Утром я их скрутила в неопрятный пучок и скрепила обыкновенной палочкой, которая время от времени выпадала, пока не потерялась, когда брели по воде, и на берегу мне пришлось искать подходящую замену.

Мои волосы… Соль, солнце, ветер – отвратительные парикмахеры. Страшно представить, что останется от ухоженных локонов к концу моего злоключения на острове. Ох, главное, чтобы оно закончилось! Я готова походить и с короткой прической, мне не привыкать.

Закончив с волосами, я встала с теплого камня, вспомнив, что у меня все-таки есть совесть: помогу Маркусу хотя бы широких листьев нарвать, чтобы использовать, как тарелки.

Подняться я поднялась, а вот идти получалось плохо: мышцы словно одеревенели, перестав слушаться, и налились болью. Шаг, второй – и нога подвернулась. Чудом не упав, медленно опустилась на песок.

– Вот это я попала… Крепатура мышц?

Попыталась пойти дальше – и застонала от боли.

Маркус мгновенно среагировал на мой стон – оставил костер и бросился на помощь.

– И куда ты хромаешь? – Сильные руки придержали за талию. – Я же сказал привести себя в порядок, поплавать – это расслабило бы натруженные мышцы.

– Что нужно поплавать, ты не говорил, – простонала я.

– Вода снимает напряжение. Ты же взрослая девочка, должна знать, что большие нагрузки на неподготовленном организме сказываются плохо. Сколько километров мы прошли за день?

– Откуда я знаю? Во мне не встроен шагомер!

– Мы прошли, уверен, больше, чем ты за неделю, – невозмутимо произнес Маркус.

Я открыла рот и тотчас закрыла. Смысл спорить, если это правда?

– Сейчас поедим, и я тебя разомну. К утру станет легче.

Обещание блондина слегка развеселило – леранских миллиардеров в массажистах у меня еще не было. Стоп… массаж предполагает прикосновения. Хочу ли я, чтобы Маркус дотрагивался до меня настолько интимно? Нет… да… Не знаю?

Одно точно: я боюсь его прикосновений, того, что они разбудят во мне. Лучше бы нам завтра встретить людей и вернуться на Рион. Пора признаться: мне нравится Моринес. Очень. А если еще вспомнить земное выражение, что мужчина с женщиной наедине не читают «Отче наш», становится не по себе. Не хочу зализывать новые раны, а ведь придется: еще немного – и я сдамся без осады.

Открытие потрясло настолько, что пропал аппетит. На время – слишком дурманяще пахла рыба, приготовленная блондином.

Шесть рыбин на ужин – это, как выяснилось, немного для людей, обошедших за день остров по окружности. Я сама слопала две, вроде бы объелась, но предложи мне кто-нибудь отбивную, отыскала бы в животе местечко. Прошло два дня, а я ужасно хочу мяса. И шоколадку. И кофе…