Текст книги "Эреш. Книга странствий"

Глава 11

Я стояла под тугими струями душа, запрокинув голову. Слезы смешивались с каплями воды и скрывались в водостоке. Хотелось бы, чтобы с ними исчезла и ледяная дрожь, которая сотрясала мое тело, – с прошлой ночи она успела сродниться со мной, проникнуть до самых костей и не собиралась отступать даже под напором горячей воды.

Когда мы переступили порог арендованного домика, мои руки вдруг затряслись, я с трудом сдержала подступившие рыдания. Кажется, так проявляется отложенный стресс. Весь долгий путь до Кракова я держалась. Сначала мы скакали на лошадях, потом Вивиан где-то раздобыла машину, и я искренне не хотела знать, где именно. Все это время черный комок боли внутри меня притаился, ожидая своего часа. Боль словно стала моей частью, и все силы уходили на то, чтобы не позволить ей вырваться. Когда мы ехали в машине, я была в одном шаге от того, чтобы расплакаться, – спасибо Рыжику, который вовремя забрался ко мне на колени и принялся упоенно мурчать и топтаться по мне мягкими лапками. В его кошачьей песне и движениях было столько спокойствия, что оно невольно передалось и мне. Слезы отступили, а я задумалась о том, что, пусть и злюсь на Кевина, но рада, что он взял с собой кота, или шеду, или как там они все именуют Рыжика. К слову, на последнего я совсем не обижалась. Что бы кто ни говорил, но в моей вселенной обижаться на кота, пусть и очень сообразительного, просто глупо. А понять из разрозненных и хаотичных объяснений Кева, кто такие шеду, я так и не смогла.

Однако едва мы прибыли в Краков и зашли в коттедж, который Вивиан забронировала на скорую руку, беспокойство прошедшей ночи окончательно завладело мной. Я устремилась в ванную, больше не в силах сдерживать эмоции. И вот теперь стою здесь под обжигающе горячим душем, пытаюсь прийти в себя, собраться с мыслями и обрести что-то хотя бы отдаленно похожее на спокойствие.

Я не хотела никуда уезжать из дедушкиной гостиницы, не хотела убегать от наемников, не хотела обладать даром, не хотела отправляться в Эреш, не хотела, чтобы лучшая подруга меня предала, а друг оказался пришельцем из другого мира. От жалости к себе и острого чувства несправедливости я зарыдала еще сильнее. Ну почему это происходит именно со мной? Почему именно сейчас, когда я наконец-то зажила так, как я этого хочу? Раньше я всегда делала то, что от меня ждали другие. Была хорошей дочерью, примерной ученицей, отзывчивой подругой, даже не зная, где за всеми этими ролями и чужими ожиданиями скрываюсь я сама. «Осталось ли в этом всем хоть что-то от меня, да и было ли вообще?» – такими вопросами я не задавалась, лишь когда писала картины. Живопись – вот то, что делало меня настоящей. Живой. Счастливой. Лишь холсту я могла доверить свою душу и именно ему хотела посвятить свою жизнь.

Разумеется, моих родителей, которые уже спланировали мне успешное будущее на десять лет вперед, мой выбор категорически не устроил. Они желали, чтобы я пошла по их стопам и стала юристом, а потом получила место в фирме отца. Но когда я представляла, что вся моя жизнь пройдет в офисе за стопкой документов и экраном ноутбука, мне становилось невыносимо тоскливо. И тогда впервые в жизни я взбунтовалась, решив настоять на своем. Мы страшно поссорились с родителями, и я уехала к дедушке. Он позволил мне работать в гостинице, чтобы я могла собрать денег на учебу и исполнить свою мечту. Один-единственный раз я поступила по-своему. И чем это кончилось? Господи, ну почему мне так не везет? Что со мной не так?

– У тебя все нормально? – забарабанила в дверь Вивиан.

– Да, – подавила я очередной всхлип.

– Когда устанешь жалеть себя, приходи в гостиную. Я заварила чай. Поговорим, – отозвалась ведьма, и ее обычно резкий голос прозвучал на удивление мягко.

Я не ответила. Мне нужны были эти минуты наедине с собой, чтобы хотя бы попытаться понять, во что я вляпалась.

Не знаю, сколько еще я простояла под душем, но когда наконец вышла, завернутая в полотенце, и посмотрела в зеркало, моя кожа напоминала по цвету спелый томат. Но кого это волнует? Просушив и расчесав волосы, я набросила висевший в ванной белый махровый халат и решительно толкнула дверь. Она приоткрылась лишь немного – мешало что-то, лежавшее на полу. Сумка с моими вещами из гостиницы! Мысленно поблагодарив Кева за предусмотрительность, что, впрочем, не помешало мне продолжить на него злиться, я втащила сумку в ванную и снова захлопнула дверь. Натянув на себя джинсы и бледно-голубую футболку в цвет глаз, я почувствовала себя лучше. Привычная одежда давала нелогичное и ничем не обоснованное ощущение безопасности. Собрав влажные волосы в пучок, я наконец двинулась в гостиную. Пора спокойно обо всем поговорить. Кажется, теперь я на это способна.

По дороге в комнату я мельком оглядела дом, в котором мы остановились. Он оказался просторным и мог похвастаться дизайном в скандинавском стиле. Казалось, Вивиан стремилась всегда окружать себя стильными вещами. Даже в бегах.

В гостиной сидел Кев, развалившись на белом пушистом ковре, рядом с ним мирно посапывал Рыжик. Вивиан с ногами забралась в круглое плетеное кресло, а Райденн в гордом одиночестве занял большой серый диван. При этом спину он держал прямо и не касался спинки. Его напряженная поза особенно бросалась в глаза на фоне расслабленных Вивиан и Кева.

На стене висел огромный телевизор, на экране которого надрывалась популярная музыкальная группа, но никому до нее не было дела: взгляды всех собравшихся были устремлены внутрь себя. На журнальном столике исходили паром четыре нетронутые чашки чая. Похоже, не только я нуждалась в том, чтобы как следует обдумать ситуацию.

– О, ты пришла, – первой заметила меня Вивиан и кивнула в знак приветствия, отчего ее огромные золотые серьги задорно покачнулись. – А то мы уже начали волноваться, что ты утонула.

– Я думала, таким шуткам лет сто, разве нет? – огрызнулась я.

– Ах-хах, – хохотнула Вив, – а ты колючка. Ладно, садись куда-нибудь и бери чай. Мне кажется, мы задолжали тебе разговор.

– Особенно некоторые, – пробормотала я себе под нос и покосилась на Кевина.

Парень виновато улыбнулся и взъерошил свою и без того растрепанную зеленую шевелюру. Обычно я оттаивала, стоило ему так улыбнуться. Даже шутила, что его обаяние – это особый вид магии. Как знать, возможно, я была не так уж и далека от истины? Последняя мысль отозвалась болью, и я тут же отвернулась от друга. Больше никому нельзя верить. Привычная жизнь осталась в прошлом.

Осмотрев комнату и убедившись, что свободное место есть только на ковре или рядом с Райденном, я нерешительно опустилась на диван, взяла в руки пузатую белую чашку и невольно отметила про себя изумительный вкус заваренного напитка. «Агнешка бы оценила этот сорт», – подумалось мне, и я тут же поежилась, будто кто-то забросил мне за шиворот снежок. Сделав еще один глоток, я торопливо отставила чашку (можно подумать, это помогло бы мне избавиться от мыслей о бывшей подруге) и встретилась взглядом с Вивиан.

– Расскажите о вашем мире. Расскажите мне все.

– Может, ты задашь конкретные вопросы? Не так-то просто рассказывать о месте, где прожил всю жизнь.

Вот только я не знала, о чем спрашивать. Вопросов было слишком много. Задумавшись на мгновение, я выпалила:

– Расскажите о моем даре и о том, почему за мной охотятся. Есть ли в вашем мире магия? – И тут же поправилась: – Какая магия в вашем мире? Все могут научиться колдовать? И кто вы? В нашем мире тоже есть колдуны?

Я закидывала их вопросами и сама не верила, что эта ситуация действительно происходит. Мы сидим в гостиной и говорим о магии, чужом мире, даре… С ума сойти!

– Да уж, не слишком-то ты облегчила задачу, – пробурчала ведьма, чем заслужила недобрый взгляд Кевина. Рыжик тем временем поднялся, лениво потянулся и запрыгнул мне на колени. Очевидно, так он выражал свою поддержку.

– Мир, откуда мы прибыли, называется Эреш, – неожиданно подал голос Райденн. – Он древний. Очень древний, и возник задолго до вашего. Эреш полон магии, в нем живут туаты, ведьмы, дети Луны. Когда-то бок о бок с нами жили люди и, – здесь он запнулся на мгновенье, – дэйви, или сущности. А еще…

Я не смогла сдержаться и задала вопрос, который мучил меня уже несколько часов:

– А вампиры? В Эреше есть вампиры?

Лицо Райденна напряглось – я заметила, как у него заходили желваки.

Кевин вдруг сдавленно крякнул, а через секунду он уже сложился пополам от хохота, Вивиан же принялась усердно чесать нос в безуспешной попытке скрыть расцветающую на губах ехидную улыбочку.

Я непонимающе переводила взгляд с одного на другого. Сквозь смех Кевин выдавил:

– Знаешь, я подозревал, что наш Райденн тайком потягивает чью-то кровушку. Смотри, какой румяный стал!

Райденн медленно повернулся к Кевину и смерил его таким презрительным взглядом, будто перед ним был навозный жук, а не вполне себе симпатичный парень. Впрочем, вслух он не проронил ни слова. Очевидно, счел ниже своего достоинства каким-либо образом реагировать на этот выпад. Я поняла, что умудрилась сморозить глупость.

Однако на Кевина взгляд Райденна не возымел эффекта. Если, конечно, не принимать в расчет усилившийся смех, рискующий перерасти в хохот.

– Слышал, у лунатиков есть дамочки, которые пьют говяжью кровь, чтобы сохранить фигуру. Может, уже и до человеченки дошли, а, Райденн? – не унимался Кев.

– У нас в Лунных землях если у кого-то обнаруживают психические отклонения, то отдают целителям. У вас, очевидно, полагаются на счастливый случай? Вижу, что удача обошла тебя стороной, и твой недуг остался без внимания, – тоном зоолога, изучающего особо интересный вид мартышек, проговорил Райденн. Он расставался со словами будто скряга с драгоценными монетами. Медленно и крайне неохотно.

Кевин нахмурился, а потом, будто передумав, расплылся в широкой улыбке. Одной из тех, что освещает не только его лицо, но и всех вокруг.

– А ты не так безнадежен, как я думал, – бросил он, и я невольно улыбнулась.

Вивиан тоже не удержалась от смешка, и на секунду, всего на секунду, мне показалось, что и губы Райденна дрогнули в подобии улыбки.

Я рискнула вмешаться в разговор:

– Прошу прощения, если сказала глупость. Просто у нас рассказывают об эльфах, фейри, оборотнях, вампирах и феях. Значит, все это вымысел?

– Не совсем. Где-то есть осколки правды. Они спрятаны в древних легендах, сказаниях, преданиях, мифах и повестях. Но это все лишь крупицы истины. Когда-то давно люди жили в Эреше и тоже владели магией, но были вынуждены уйти в ваш мир, на Землю, со временем полностью утратив память о своем прошлом…

– Но почему? Что случилось? И кто такие туаты, и дети Луны, и дэйви?

– Значит, ведьмы тебя не интересуют? – изогнула бровь Вивиан.

Мне вдруг показалось, что вся ее капризность и обидчивость напускная. Просто она не может пережить, если кто-то не обращает на нее внимания больше пяти минут.

– Просто о ведьмах я хотя бы слышала… – отозвалась я и, видя недовольную гримаску Вивиан, поспешила продолжить: – Но обязательно хочу узнать больше. Вот только у нас ведь немного времени, или я ошибаюсь?

Вивиан нехотя кивнула, а Райденн издал звук, подозрительно напоминающий фырканье, и мне снова показалось, что ведьма его ужасно раздражает. В первый раз я это заметила еще в лесу, когда он отказался делиться с ней зельем.

– Туаты – это мой народ, – отозвался Кевин, а Рыжик гордо поднял голову и выдал утвердительное «мяу». – Беркана – так зовется наша земля, – поспешил пояснить он, – славится своим радушием, гостеприимством, а еще кухней. Во всяком случае, так было раньше. – В голосе друга скользнула тоска. – Сложно в двух словах рассказывать о месте, где ты прожил почти всю жизнь, но я постараюсь. Мы, как и ведьмы, и дети Луны, владеем магией. Наша стихия – земля, и вся природа откликается нам. Мы можем исцелять животных, а некоторые из нас (те, у кого особенно сильный дар) – еще и людей. Мы понимаем язык животных и растений. А еще у нас есть шеду. – Кевин кивнул в сторону Рыжика.

– А кто такие шеду? – в который раз за эти сутки уточнила я.

– Пффф, – выдохнул он и снова взъерошил волосы, – шеду – это… Как бы тебе еще объяснить? Это… это часть нашей души. – Кев с любовью посмотрел на Рыжика. – Здесь, на Земле, говорят о том, чтобы найти вторую половинку, но в контексте отношений. Шеду же – это действительно часть тебя. Часть, что созвучна природе: твоя душа может найти отклик и среди птиц, и среди животных, и среди растений. В тринадцать лет мы проходим особую церемонию, и сама Богиня помогает каждому туату отыскать осколки души.

Я пораженно наблюдала за Кевином. Когда он говорил о своем народе, его лицо озарялось внутренним светом. Мне захотелось больше узнать о его доме.

– Но я все равно не понимаю: как работает ваша связь? Что это дает?

– Пожалуй, Кевин расскажет об этом позже, у нас не так много времени, – вклинился Райденн, и Кев нехотя кивнул, признавая его правоту.

– Я буду краток. Мы можем делиться друг с другом силами, мыслями, эмоциями, чувствами. Можем доверить друг другу любую тайну. Шеду не может предать, ведь он часть тебя.

– А еще вы можете управлять эмоциями, да? Я видела, что ты сделал с Агнешкой в машине.

Вивиан, до этот момента с тоскливым видом разглядывавшая свой облупившийся маникюр, с интересом взглянула на Кева и протянула:

– Так-так-так… А как же «магию можно применять только в крайнем случае»? Кажется, кому-то придется снять белое пальто.

– Вообще-то это моя врожденная способность, а значит, не совсем магия, – огрызнулся он.

– Врожденная способность… – не поняла я. – То есть не все туаты обладают таким умением? И, кстати, у вас у всех зеленые волосы?

Райденн рассмеялся. Смех его звучал странно. Рвано и хрипло.

– Один – один, – буркнул Кевин и обратился ко мне: – Волосы я крашу. У моего народа они таких же цветов, как и у людей. В этом плане выделяются Лунные.

– И не только в этом, – добавил Райденн.

Вивиан и Кевин практически одновременно закатили глаза, а ведьма еще и пробормотала:

– Ну, начинается… Ярмарка тщеславия в лице одного зазнавшегося лунатика.

– Надо же… – вскинул брови Райденн.

– Тебя удивляет, что я знакома с литературой людей?

– Меня удивляет, что ты умеешь читать.

– Хам.

– Выскочка.

– Мы тут вообще-то разговаривать пытаемся, – влез Кев. – Кася, чтобы пояснить тебе кое-что о способностях, мне придется начать издалека.

Я кивнула, а ведьма насупилась и показала Райденну язык. Тот и бровью не повел.

– Как сказал Райденн, когда-то в Эреше жили пять народов: туаты, ведьмы, дети Луны, люди и дэйви. Сотни лет назад дэйви (мы еще зовем их сущности) развязали кровавую войну и были изгнаны за завесу, где нет пространства и времени. Долгие годы в Эреше царил мир, гарантом которого служил Энси – хранитель. Его задачей было защищать завесу от проникновения дэйви. Он обладал силой всех четырех оставшихся стихий: воды, воздуха, земли и огня. Стать Энси мог лишь достойный, его или ее избирали поочередно из каждого народа. Так шло веками, пока однажды бесконечное течение круга жизни не было разрушено… Завеса сейчас тонка как никогда. Сущности начали проникать в Эреш. Пока что это единичные случаи, но наш мир на грани гибели. Однако само мироздание на нашей стороне. С тех пор как завеса стала истончаться, у некоторых из нас появились необычные способности. У меня в том числе. Но давай не будем сейчас в это углубляться.

Я пыталась переварить слова друга. Отчего-то мне казалось, что Кевин намеренно опустил что-то важное, но мне нужно было время, чтобы разобраться.

– А вы? К какому народу принадлежите вы? – с замиранием сердца рискнула я обратиться к Райденну и снова перешла на «вы». На самом деле мне ужасно хотелось спросить о молниях, которыми он швырялся в преследователей в лесу, но я боялась сморозить такую же глупость, как с вампирами, а потому благоразумно помалкивала.

– Говори мне «ты». Полагаю, совместное бегство от пуль довольно стремительно сокращает дистанцию, – отозвался Райденн. И тут произошло невероятное: он широко улыбнулся. Лицо его мгновенно преобразилось, утратив надменное выражение. Впрочем, длилось это недолго – пара секунд, и Райденн вернулся к привычной холодно-высокомерной маске. Вот только я уже не могла забыть теплоту его улыбки, поразившей меня, будто вспышка на солнце. Сообразив, что дальше пялиться на парня просто неприлично, я заинтересовалась белоснежным ковром на полу. Райденн тем временем продолжал, совершенно не замечая моего восхищения: – Я и мой народ зовемся детьми Луны. Мы бодрствуем ночью, потому что именно Луна дает нам силы. У одних колдовство отличается особой мощью в период растущей Луны, у других – в период убывающей или только в полнолуние, и лишь очень немногие могут похвастаться выдающимися способностями на протяжении всего лунного цикла. Профессии у нас тоже распределяют в зависимости от дара: например, архитекторы, агрономы и строители, как правило, имеют силу растущей Луны, лекари с силой убывающей Луны обычно проводят операции, а те из них, кто обладает силой Луны растущей, – выхаживают заболевших, занимаются заживлением переломов и ран, ожогами и прочим. Благодаря такому разделению каждый успешен в том, что делает, а Лунные земли славятся зодчими, мастерами живописи, модой, изысканной кухней…

– А еще своим высокомерием и ограниченностью, – вмешался Кевин. – Нет ничего лучше Лунных земель, особенно если ты больше нигде не был. Верно, Райденн? – хохотнул он, а я с удивлением покосилась на друга. Обычно миролюбивый и дружелюбный Кев сегодня явно нарывался на ссору.

– Для нас очень важны традиции, этикет и воспитание, – продолжил Райденн, сделав акцент на последнем слове, чем заставил меня улыбнуться. – Луна также позволяет нам повелевать стихией воды, а магию мы творим с помощью татуировок – именно они служат проводником лунного света и впитывают благословение Богини.

– А вы можете бывать на солнце? – все-таки не удержалась от вопроса я. Мне никак не удавалось уйти от ассоциации с вампирами.

– Можем, но так было не всегда. Несколько столетий назад знаменитый ученый Лунных земель, лорд Фейдрос, изобрел зелье, позволяющее нам свободно перемещаться при свете дня, так что теперь с этим нет проблем. Однако сила нашего народа днем намного меньше, – терпеливо пояснил он.

– А остальные стихии? Детям Луны подвластна вода, туатам – земля. Вивиан и другие ведьмы обладают стихией воздуха, верно? – уточнила я, вспомнив, как ночью девушка управляла воздушными потоками. – А дэйви? Им подвластен огонь?

Лица всех присутствующих стали хмурыми и серьезными. Казалось, им только что стало известно, что с неба украли солнце, поэтому теперь нас всех ждет лишь непроглядная серость и вечная морось.

– Дэйви обладают стихией духа, но, как ты уже знаешь, после древней войны они были изгнаны, и теперь их земли пустуют. Стихией огня обладали люди. Но два цикла тому назад, когда завеса была еще крепка и нерушима, один из дэйви обманом проник сквозь завесу. Имя его Алазар. Со временем он нашел себе союзницу – претендентку из человеческого рода, что готовилась стать Энси. Лилит. Она последняя, кто обладал стихией огня. Она совершила предательство, едва не погубила Энси Диону и нарушила ход ритуала. Грядущее зло удалось сдержать, завеса не была открыта, однако цена оказалась высока – люди лишились магии, но и на этом испытания не закончились. Из-за древнего пророчества великой провидицы Мары мы были вынуждены отправить людей в ваш мир, лишив их памяти о прошлом. С тех пор круг элементов неполный, и без стихии огня мы больше не можем избирать Хранителя. Именно поэтому завеса истончилась и сущностям иногда удается прорываться в Эреш.

– То есть сейчас завеса совсем без защиты и без Хранителя?

– Нет, хоть Энси Диона в человеческом обличье и перестала существовать, но она соединилась со своим шеду и удерживает завесу в мире духов. Однако силы ее на исходе. Именно поэтому завеса истончается. Я не стану вдаваться в подробности. Сейчас тебе будет сложно это понять. Мы вернемся к этому разговору позже, если захочешь.

– Но при чем здесь я? Как я могу помочь, если мы, люди, даже магией не обладаем? – В моей душе еще теплилась крохотная надежда, что мне все же удастся избежать путешествия в мир иной. «В другой мир! В другой», – одернула я себя. В иной мне пока рановато. Надеюсь, что это так, во всяком случае.

– Кася? Ты слушаешь? – окликнул меня Кевин, и я осознала, что Райденн все еще говорит.

– Прости, что ты сказал?

– Я сказал, что древнее пророчество гласит, что однажды в мир явится избранное дитя, в котором возродится древний огонь. Это дитя вернет мир в Эреш, станет Хранителем и защитит нас от дэйви.

«Нет, нет, не-е-е-е-ет! Только не это. Я будто героиня какого-то клишированного фэнтези-сериала!» – мысленно взвыла я. Мне захотелось запустить чашку в стену. Но вместо этого я, разумеется, аккуратно поставила ее на стол, откинулась на спинку дивана и устало потерла виски.

– Кася, я понимаю, это нелегко принять, – попытался подбодрить меня Кевин, но я его перебила:

– А почему вы решили, что избранное дитя – это я?

Они переглянулись, словно прикидывая, стоит ли отвечать на мой вопрос. Я сложила руки на груди, давая понять, что намерена во что бы то ни стало добиться ответа.

Первой подала голос Вивиан:

– Верховной ведьме нашего ковена было видение, в нем оказалась ты.

– Один из наших монахов еще несколько лет назад увидел признаки, по которым можно узнать избранную. Мы отыскали нескольких людей, которые подходили под пророчество. Меня послали к тебе, – сообщил Кевин.

– Значит, есть и другие? Возможно, вы все ошиблись?

Кев покачал головой.

– Недавно Эйн передал мне, что избранное дитя именно ты.

Надежда умерла в зародыше. Я посмотрела на Райденна.

– Мне сообщила Провидица.

– Вы все пришли из разных мест, не зная друг о друге? Но если вы пытаетесь защититься от дэйви, разве не разумнее противостоять им вместе?

– Раньше так и было, но потом возникли разногласия.

– Разногласия, – хмыкнул Кевин. – Если под разногласиями понимать то, что ваш император хотел единолично назначить Хранителем своего сыночка-бастарда, то можно сказать и так.

– Не все разделяют эту идею, – процедил Райденн, – и, помнится мне, у вас в Беркане тоже не все гладко. Или ты успел забыть о темных туатах и гражданской войне? К тому же какое значение имеет то, что хотел сделать император, если финальное слово осталось за Советом, и сейчас все народы…

– Так, спокойно, мальчики. У ведьм тоже есть ковен мести. Все мы хороши. Давайте об этом в другой раз. Сейчас у нас темное время, Кася. Раздробленность, разногласия, мир на грани войны и угроза вторжения дэйви. Поэтому мы так нуждаемся в тебе, – без тени ехидства сказала Вивиан.

– Но что я могу? Я и о магии-то слышала только из книг и фильмов.

– Мы научим тебя, – уверенно сказал Райденн.

– Мы? – изогнула бровь Вивиан.

– В дороге вполне можно приступить к обучению. Ей многое нужно освоить, а когда будем на месте – отдадим ее на поруки учителям.

– Каким учителям? – вскинулась я.

– Давайте сначала доберемся до Эреша, а потом будем спорить. Сейчас главная задача – защитить Касю, – подал голос Кевин.

– Но от кого защитить? Кто мне угрожает?

– Алазар и Лилит. Я говорил о них, помнишь?

– Но еще ты говорил, что прошли уже сотни лет, – невнятно пролепетала я.

– Дэйви подвластна стихия духа. Чем сильнее дух, воля, если хочешь, тем дольше они живут, а Алазар – принц дэйви. Он бессмертен, Кася, и настолько силен, что смог подарить бессмертие и Лилит, даже находясь в вашем мире, где магия намного слабее.

Я ощутила, как дрожь, сотрясавшая меня в ду́ше, возвращается, и сжала руки в кулаки. От охватившего меня ужаса я даже не знала, что сказать. Просто растерянно смотрела на моих нежданных проводников в другой мир. Хотя как знать, возможно, что все-таки в иной. Бессмертные враги. Враги, которые никогда не умрут. Враги, которых невозможно убить. Враги, которые… Черт! Враги. Раньше в моем лексиконе и слов-то таких не было.

– Мы защитим тебя! – твердо сказал Райденн.

– Даже не сомневайся, – подмигнула Вивиан, и на ее губах мелькнула хищная улыбка.

– Я с тобой, – тихо сказал Кев, а Рыжик уткнулся в мою ладонь мокрым носом.

Я смотрела на их полные решимости лица и чувствовала, как на меня все сильнее давит груз неподъемной ответственности и чужих ожиданий. Не так-то просто принять, что на тебя надеется весь мир, когда ты даже надежды своих родителей не сумела оправдать.

Заметив мое замешательство, Райденн тактично предоставил мне несколько минут на размышления, а сам принялся обсуждать с Кевином и Вивиан дальнейший план действий.

Я почти не вслушивалась в разговор и потягивала давно остывший чай. Неужели последнее, что обо мне вспомнят родители, будет наша ссора? Мне нужно им позвонить. Но мой телефон… Только сейчас я вспомнила, что обронила его в лесу.

– Можно поехать в Россию, на Байкал, – задумчиво проговорила Вивиан.

– Это далеко, – возразил Кев, – да и холод там невероятный. Неужели нельзя найти портал где-нибудь поближе?

– Хотелось бы выбрать не самый очевидный, знаешь ли, – насупилась Вив, которой явно было любопытно отправиться в Россию.

– Как насчет Синтры? – предложил Райденн.

– Того нестабильного портала в Португалии, что соорудил беглец? – Вив почесала кончик носа.

– Ты же хотела не самый очевидный. К тому же, возможно, у этого портала будет меньше охраны, чем у Морского ока. Сомневаюсь, что у них достаточно ресурсов, чтобы одинаково хорошо защищать все переходы.

– Главное, чтобы портал работал, – протянула ведьма.

– Будет, если окажемся там в правильное время.

– Я за Португалию, если кому-то интересно мое мнение, – поднял руку Кев, – люблю теплую погоду, знаете ли. И читал, что в стране просто невероятные реликтовые леса.

– Мы вообще-то не на прогулку едем, – едко ввернул Райденн.

– Вообще-то я в курсе. Просто некоторые, – Кев интонационно выделил это слово, – умеют получать удовольствие от жизни. Ведь жизнь – это то, что проходит, пока ты занят, – с философским видом произнес он.

Рейданн фыркнул, но ничего не сказал. Впрочем, по его выражению лица и так было все ясно: какой смысл спорить с безнадежным туатом?

– А о чем вообще речь? Почему вы выбираете между Россией и Португалией? – решилась спросить я.

– Мы обсуждаем порталы в Эреш. В вашем мире их осталось всего семь. Вивиан уже говорила об этом в машине. До некоторых очень далеко отсюда, другие, наоборот, расположены слишком близко, и было бы глупо отправляться именно к ним. Поэтому, полагаю, Португалия – наилучший вариант, – спокойно произнес Райденн, будто речь шла о деле давно решенном.

– Наилучшим вариантом, да? А меня кто-нибудь спросил? – вскинулась я. Злость проснулась во мне внезапно. Меня бесило, что мой голос ничего не решает, бесило, что мне фактически не оставили выбора. Если, конечно, не считать выбором ситуацию, когда ты либо отправляешься в другой мир, либо терпеливо дожидаешься смерти от двух бессмертных и крайне целеустремленных психов.

– Если у тебя есть другие идеи, мы их выслушаем. – Голос Райденна оставался все таким же бесцветным, что только сильнее выводило меня из себя.

Я посмотрела на Кевина, ища у него поддержки, но он лишь пожал плечами, а у Вивиан и вовсе был такой вид, будто она попала на премьеру спектакля одного актера в моем исполнении и теперь жадно следит за тем, что происходит на сцене, уплетая попкорн. Хотелось швырнуть в нее диванной подушкой.

– То есть теперь вы решили спросить мое мнение, да? Сначала заставили меня скрываться в лесу, убегать от пуль, а сейчас я и вовсе должна отправиться в другой мир, чтобы спасать неизвестные мне народы? И все, что я могу, так это выбрать, каким способом я туда отправлюсь. Все верно? Я ничего не упустила? – въедливо поинтересовалась я и тут же продолжила, не дав моим спутникам вставить и слова: – Тогда у меня к вам встречный вопрос: с чего вдруг? С какой такой радости мне отправляться в чужой мир и там кого-то спасать?

В голове мелькнула мысль, что я веду себя глупо и по-детски, ведь истерикой делу не поможешь. Но эмоции отказывались подчиняться разуму. Мне хотелось вести себя как ребенок. Хотелось упасть на пол и бить кулаками по ковру с криками: «Не хочу! Не хочу! Не хочу!» Мне хотелось найти виноватого и выплеснуть на него всю свою злость. И пусть это несправедливо, пусть глупо и нечестно, но сейчас, в эту конкретную минуту, мне было совершенно плевать. Я будто съехала с катушек и не собиралась останавливаться.

– С чего вдруг? С чего вдруг тебе нам помогать? – прямо-таки подскочила со своего места Вив, отчего кулон с розовым камнем нервно дернулся на ее тонкой шее.

– Вив. – Кевин предостерегающе сжал руку ведьмы, но это ее не остановило.

– Да ты хоть знаешь, на какие жертвы мы все пошли, чтобы помочь тебе? Чтобы помочь людям? Только благодаря нам вы все еще живы!

– А я вас об этом просила? Просила? – перешла на крик я.

– Не думала, что ты такая, – покачала головой Вивиан, и на ее лице появилось брезгливое выражение.

– Какая?

– Эгоистичная и бесхребетная.

– Какая есть! – бросила я и вылетела из комнаты, пребольно ударившись ногой о край стола. Но мне было плевать на боль, главное – оказаться подальше от этих несуразных фраз и невероятных историй, от обвиняющих взглядов Вивиан, расстроенного Кевина и раздражающе спокойного Райденна. Слезы застилали глаза, и я даже толком не видела ступеней, когда неслась по лестнице. На втором этаже я замешкалась, пытаясь найти свободную спальню, и услышала обрывок разговора в гостиной:

– Не будь к ней слишком строга. Иногда окружающие ждут от нас слишком многого. Это выводит из себя.

Я с удивлением узнала в говорившем Райденна. Вот уж от кого не ожидала поддержки! Но у меня не было ни сил, ни желания долго об этом думать, поэтому я распахнула дверь первой попавшейся комнаты и, обнаружив там кровать, буквально рухнула на цветастое покрывало. Мне предстояло важное дело: я намеревалась погрузиться в пучину отчаяния и жалости к себе.