Текст книги "Сердце Лиса"

– Ох. Как же мне всему тебя учить?

Накрыл её пледом.

– Я буду лежать рядом. Это и моя постель.

Она кивнула.

Он лёг и попытался уснуть, но, разумеется, не смог. Красивая, чистая девушка, лежащая совсем рядом, будоражила сознание. Молотила по голове как молот по наковальне. Мужское естество бушевало. В висках – стучало. Повернулся к ней. Лавиния тоже не могла сомкнуть глаз. Рамил утонул в её выразительных глазах. Но взял себя в руки и спросил:

– Как ты оказалась в портале?

Она пожала плечами.

– Ладно. А где ты жила раньше?

– В лесу.

– В нашем мире? Лис видела?

– Нет. Никогда не видела. Я обитала в скалах. И, похоже, не в вашем мире. Потом у нас началась буря. Гром и молния. Она ударила в наше гнездо. Оно слетело. Брат, скорее всего, сгорел живьём, а меня понесло куда-то. Я сильно испугалась. А после – темнота. И больше ничего не помню.

– Мне жаль. Однако и в нашем мире есть скалы. Мы никогда там не были. Слишком высоко. Возможно, ты оттуда. И… ты… очень красива.

Девушка молча разглядывала его.

– Тебе надо научиться жить не только как птица, но и как человек. Чем ты питалась?

– Брат кормил меня. Приносил мелких грызунов. Я никогда сама ни разу не охотилась.

– Почему? Ты же взрослая особь.

– В нашей стае не положено, чтобы женщины птицы охотились. У кого есть отцы, они этим и занимаются. У других, как у меня – брат. А после появляются мужья. И они берут на себя эту обязанность.

– Так… – тут до него дошло. – Грызуны! Вы ещё и хищники?

Она простодушно улыбнулась.

– Наверное.

– С ума сойти. Не знал, что есть птицы, питающиеся мясом. И ты такая маленькая в виде птички.

– Брат всегда разрывал грызуна на две части. И мы выедали всё мягкое.

– Интересно… – задумался: «Надо приказать Галу найти завтра для неё грызунов».

Ещё долго любуясь её тонкими чертами, он всё-таки уснул. И приснилась ему эта птица, раненая и слабая. А после она в виде человека – изящная и обнажённая, стоящая в шаманском озере. Рамил вошёл в него, обнял податливое тело и покрыл поцелуями. Дева таяла в его объятиях и уже готова была уступить, как внезапно превратилась в птицу и выпорхнула. Он опешил и прокричал: «Лавиния, останься со мной!»

«Прости…» – оглянулась и набрала высоту. Лис с горечью смотрел ей в след. И некогда гордое холодное сердце защемило.

Он резко открыл глаза и обратил внимание, что держится за место сердца. Перевёл взгляд на постель рядом и, не увидев её, встал. Она стояла спиной у распахнутого окна и смотрела вдаль. Лис тихой поступью подошёл.

– Как здесь красиво… – прошелестел её голос.

Он стоял за спиной девушки и задыхался от возбуждения. Эти золотистые волосы укрывали её до бёдер, лис знал, что если она развернётся, ему будет очень тяжело сдержать себя.

– Тебе надо накрыться покрывалом пока мои служанки не принесут платье.

Девушка повернулась. Рамил невольно осмотрел манящее тело. Ком подкатил к горлу, зрачки расширились, дыхание прервалось. А тут ещё птичка положила ладони ему на грудь. И он почувствовал, как пол уходит испод ног.

– Хорошо.

Глаза цвета небесного оттенка обласкали его лицо.

– Лавиния…

– Да?

– Ты находишься в моём клане лис. Я – здешний царь. Меня зовут Рамил. Все обращаются ко мне на: «Вы». Такие наши древние законы. И ты должна также ко мне обращаться, хотя бы при посторонних. А наедине разрешаю тебе, как сама пожелаешь. Теперь ты здорова. Шаман исцелил тебя. Ты не хочешь улететь?

– Нет.

– Почему?

– Во мне твоя кровь. И она держит меня рядом с тобой.

Он нахмурился.

– То есть, ты теперь как в клетке?

Она кивнула.

Лис вернулся к постели, сорвал покрывало, снова подошёл и укрыл её им.

– Я не хочу неволить тебя.

– Ты не неволишь. Это тоже законы, только наши. Если кто-то спасёт птицу из нашего рода силой своей крови, она обязана стать его защитницей. Иначе сгорит в момент обращения.

Он приподнял бровь.

– Ого. Откуда такие правила?

– У нас тоже есть шаман.

Тут лис неожиданно рассмеялся.

– Маленькая птичка и защитница! Царя! Самого сильного лиса.

Девушка протянула руку и лёгким движением погладила его по щеке.

– Именно так мой спаситель.

Он перехватил её руку и сжал.

– Не делай так больше.

– Почему?

Лис отвернулся, пытаясь привести дыхание в норму.

– Я… мужчина.

– Брата я часто обнимала.

Тут он, как вихрь, развернулся, схватил её за руки и прижал к стене. Покрывало упало. Его глаза блуждали по ней: хищные, сердитые и, казалось, горящие.

– Я не твой брат! – Процедил. – И… твои действия делают мне больно как мужчине. Понимаешь?

– Прости. Я, кажется, начинаю понимать, о чём ты. Шаман совсем недавно нам рассказывал о таком.

– В смысле?

– Об отношениях между мужчиной и женщиной, если кто-то из нас попадёт в условия, где проявится наша вторая суть – человеческая.

– То есть она проявляется не у всех в вашей стае?

– В нашей стае никто ещё не становился человеком и вообще никуда со скал не пропадал. Эта буря была впервые на моём роду.

На её глаза навернулись слёзы.

– Я… потеряла свою семью: брата.

Он не выдержал такого напряжения и прильнул к губам этой наивной птички.

Лавиния расширила глаза. Однако лис не остановился. Поцелуй стал жёстче, руки требовательнее и вскоре его язык проник к ней в рот. Она невольно закрыла глаза, подавшись напору спасителя. Через несколько минут он отстранился, смотря на неё.

– Если ты сделаешь со мной то, что нам рассказывал шаман, я понесу, и мне нужно будет гнездо, куда отложить яйца.

Она сказала это таким серьёзным тоном, что эти слова мгновенно отрезвили лиса. Он тряхнул головой, будто выбрасывая морок, как и тогда когда впервые увидел её, и прыснул от смеха. Поднял покрывало и опять укрыл.

– Наивная птичка. – Улыбка стала шире, делая его похожим больше на милого лисёнка, чем грозного лиса. – Даже если б я сейчас сделал с тобой, то, что вам рассказывал ваш шаман, яиц могло бы не быть. И, кстати, от лиса и птицы вообще не понятно кем бы ты понесла, если б я захотел от тебя дитя.

Девушка непонимающе расширила глаза.

– Птичка я ухожу. У меня дела. Скоро к тебе придут служанки. Будь добра, отдайся в их умелые руки. Ничего не бойся. А ещё скоро тебе принесут завтрак. Жди меня. Я порешаю дела по клану и приду за тобой. Отправимся вместе искать портал.

Он накинул белоснежную кружевную рубашку и, не застегиваясь, вышел. Прошёл по коридору в тупиковую часть и распахнул дверь в маленькую комнату. Там находились трое лисок – прислужниц. Они подскочили как ошпаренные и поклонились.

– Ваше величество доброе утро.

– В моей спальне девушка. Не наложница, и не шлюха. Она моя почётная гостья. Проведите её в баню. Выкупайте в лучших наших традициях купания. Оденьте в подходящее ей по фигуре платье. Подберите нижнее бельё, туфли, и всё, что может понадобиться девушке. Передайте Марке, чтобы подготовила для неё покои здесь в доме, рядом с моими. И ещё… пусть кто-то из вас сходит в лавку украшений: возьмите что-то подходящее, лёгкое и изящное как она сама. Волосы не заплетайте. Вы же знаете, распущенные волосы в нашем клане – символ чистоты девицы. А она – чиста как слеза.

Лиски ещё раз поклонились.

Царь ушёл. Спустился бегущей походкой вниз во двор. Здесь на широкой поляне уже находился верный Гал.

– Ваше величество… – тот сощурил глаза, заметив явно приподнятое настроение царя. – Что-то произошло этой ночью, чего я не знаю?

Рамил кивнул. Подошёл, обнял за плечи и, улыбаясь, пробубнил:

– Идём на озеро. Искупаемся и всё тебе поведаю.

По дороге они как обычно, наблюдали за лесом, где старые ветки подняли и сложили у корней, где такую же кору помогли деревьям сбросить, чтобы лисы из клана сразу нашли и принесли для растопки печей суровой зимой. А зимы тут бывали очень сильными. Мороз скрипучим и ядрёным. Лёд как камень. Ветра завывающими. В лисьих домах всегда было тепло. Хвороста валом. А трудовыми руками обладали все жители клана. Они поймали пару жирных зайцев и хорошо позавтракали.

Озеро встретило гладью и тишью. Утреннее солнце играло в нём. Рамил разделся и с разбега прыгнул в воду. С наслаждением нырнул и поплыл ко дну. Гал спокойно вымылся у берега и вышел обратно. Царь наплавался и вынырнул. Выплыл, оделся и присел на валун.

– Гал. Она – невероятна. Прикажи своим лучшим охотникам найти для неё грызунов.

– Кто?! – распахнул глаза: карие с багровыми прожилками, однако, в связи с почтенным возрастом, уже блеклыми.

– Птица, которую лечил шаман.

Подручный сузил глаза, с недоумением уставившись на него.

– Поясните.

– Её зовут Лавиния.

И Рамил поведал ему всё, о чём знал.

Гал выдохнул:

– Вот это да. Впервые о таком слышу. Я знал, что в наших скалах обитают необычные птицы. Сильные, непростые, хищные.

– Откуда ты об этом знал? И как это сильные? Они же крошечные.

– Ещё мой дед рассказывал о них. Эти птицы необычные создания. Он однажды столкнулся с одной из них. И…

Царь напрягся.

– Она стала его женой. Птица – дева оборотень.

– Ничего себе! И я об этом только сейчас узнаю?! Значит, это ещё один мир на нашем острове. Мир над нами. Идём к кузнецам.

– Зачем?

– Хочу, чтобы они выковывали для неё разные женские штучки: цветы, подсвечники, кувшины и тому подобное.

– Разве у вас мало такой утвари? Наши кузнецы постоянно несут вам лучшие свои изделия.

– Немало. Но сейчас хочу лично для неё. Что-то лёгкое и изящное, похожее на птиц.

Они отправились к кузнецам. Дали тем задание, а после в царскую шахту, где добывались драгоценные камни. Рамил проверил работы. Взял мешочек свежих находок и, высыпав на ладонь, залюбовался игрой света в точёных гранях.

– Прекрасные камни!..

Гал помалкивал и только искоса поглядывал на воодушевлённого царя.

– Идём к ювелирам.

Тот всё также молча направился за ним. Вскоре вошли в дом к трём лисам – братьям, искусным ювелирам клана.

Те сразу поклонились.

– Ваше величество. Что привело вас к нам? Не понравились рукоятки новых ваших кинжалов?

Царь улыбнулся.

– Нет. Что вы? Ваша работа не может, не понравится. Рукоятки, инструктированные изумрудами, великолепны. Сейчас хочу, чтобы вы создали из этих самоцветов нежные женские украшения.

Ювелиры напряжённо подошли к столу, куда царь высыпал идеальные камни.

– Простите за любопытство. Но вы всегда были искренны с кланом. Неужели эти украшениями вы хотите одарить эту… непотребную наложницу из низов?

Рамил нахмурился и резко ударил кулаком по столу.

Ювелиры невольно сделали шаг назад.

– Нет! Эту шлюху я ничем не собираюсь одаривать. Её навязал мне царь их клана. Грязная девка, во рту которой побывало немало лис.

– Вы правы. Она…

Царь заметил, как они прячут глаза, а талантливые руки чуть подрагивают.

– Говорите! Что она?

– Простите заранее. Она приходила вчера, просила украшения и… предложила отработать нам за них.

– Что?! – Рамил побагровел. А Гал схватился за рукоятку своего кинжала.

– Как отработать?.. и что вы?

– Ртом. Мы выгнали её.

– Я убью эту тварь! Задушу собственными руками. – Выскочил от них. Гал бросился за ним.

– Ваше величество! Стойте! Вы же и сами знаете, что девку нельзя так просто убить. Низы пойдут войной. Вытопчут наш лес. А война, это жертвы с обеих сторон.

Царь остановился, кулаки сжались, глаза налились кровью, будто полыхая гневом, желваки заходили ходуном. Оставалось только незримым искрам посыпаться. Тряхнул головой.

– Что ты предлагаешь? – процедил.

– Рассказать всё всему клану с подтверждением ювелирами, вызвать представителей из низов и казнить шлюху публично.

– Хорошо. Надеюсь, смогу удержаться, чтобы не задушить её.

– Не подходите пока к ней. Я распоряжусь, чтобы сходили в нижний клан и рассказали обо всём. Подождём их представителей.

Царь молча проследовал к своему дому. Сейчас ему остро захотелось увидеть деву – птицу. Прошёл к предполагаемым для неё покоям и, не увидев, девушки, пошёл широким шагом к служанкам. Те, как всегда, чуть ли не подпрыгнули от прихода царя.

– Где гостья? – в его изумрудных глазах, будто бушевало пламя.

– Ваше величество. Она… её…

– Мы не виноваты!

– Простите нас.

Все трое попадали ниц.

Лис побагровел, предчувствуя беду.

– Где она? Говорите! Иначе прикажу вас выпороть.

Одна лиска подняла голову и промямлила:

– Приходила ваша главная наложница и увела её с собой.

– Что?! – его тон напугал служанок, так что они сжались в комочки. Царь смёл с ближайшего стола всю утварь на пол. Кувшин и стаканы разлетелись на мелкие осколки, обрызгав лисиц водой.

– Неужели вы не сказали Лавинии, что ей даже близко нельзя находиться рядом с этой шлюхой?

– Простите. Мы говорили. Но… Кама так заболтала вашу гостью, что она нас не послушала.

– Вы будете наказаны! Гал!

Тот находился за спиной царя.

– Выпороть всех на главной поляне. По дюжине ударов кнута каждой. Отдай приказ и иди со мной к этой шлюхе.

Подручный быстро направился вниз и, передав приказ царя молодняку, находящемуся на поляне, прямиком пошёл за разъярённым Рамилом.

Царь шёл к дому наложницы, находящемуся отдельно от всех домов, как бы на задней линии, ближней к лесной чаще. Гал вздохнул, понимая, что девке сейчас несдобровать. Рамил ворвался, как смерч в дом, и когда влетел в спальню, опешил. Глаза распахнулись, зрачки расширились.

На постели сидели Кама и Лавиния и плели разноцветными лентами косички для украшений.

– Как ты здесь оказалась? – внезапный и ужасно злой тон лиса заставил деву – птицу вздрогнуть. Она встала, уронив ленты.

– Я… ты… вы…

– Говори! – подошёл и схватил её за руку, сжав запястье.

Девушка перевела дыхание. Но не успела ответить, как затараторила Кама.

– Чего вы так рассердились? Я захотела вас увидеть и услужить. Пришла к вам. А тут узнала от слуг о вашей гостье. И предложила сходить ко мне в гости.

Лис, будто не слыша лепета наложницы, не сводил горящего взгляда с лица Лавинии.

– Ты знаешь кто она?

Она коротко кивнула.

– Что тебе сказали?

– Она… ваша главная наложница.

Он схватил её за плечи, встряхнул и приблизился.

– Ты понимаешь смысл этого?

– Да. Вы с ней сливаетесь, когда пожелаете.

– Да, но тебе здесь не место! Ты маленькая чистая девочка. А в этот дом ни одна порядочная лиса не войдёт. Она шлюха из низин и сделала это с тобой специально. Эта тварь унизила тебя. Понимаешь? Осквернила. По нашим законам теперь ты не можешь находиться в моём доме как гостья! Тебе выделят другой дом.

– Почему? – её голос задрожал.

– Ты находилась рядом со шлюхой. Она даже не простая наложница, а шлюха, открывающая рот перед мужскими орудиями любви. Мразь, облизывающая многих за украшения и тряпки.

Сказать, что Лавиния была шокирована, это ничего не сказать. На глаза навернулись слёзы. Повернулась к той и прошептала:

– Зачем?

У Камы расширились глаза. Лицо исказилось злобой, а рот растянулся в ехидном оскале.

– Потому что он – мой! Ты никчемная тупая девственница! А ему нужна я! Способная на всё, чтобы удовлетворить его похотливые желания. Я могу подставить ему все свои отверстия. А ты? Что можешь ты?

Рамил не выдержал и ударил Каму хлёсткой пощёчиной.

– Закрой рот лживая тварь!

Та отлетела на пол. С уголка губ потекла струйка крови.

– Ты никогда не нужна была мне!

– Может, наоборот открыть рот, да шире, чтобы ваш орган заполнил его до отказа?

Лавиния попятилась к выходу от всего услышанного. Не таким она представляла слияние между мужчиной и женщиной. После рассказов птичьего шамана ей казалось это каким-то чудом, чем-то сродни полёту в эйфории глубокого счастья.

Рамил подлетел к Каме, вытащил свой агрегат и, схватив её за волосы, подставил ртом к нему.

– Да, похотливая сука, сейчас ты именно это и сделаешь. А после пожалеешь, что на свет родилась.

Лиса с неистовым рвением принялась за дело, всё ещё пытаясь доказать сопернице, что ему она гораздо важнее.

– Я… не хочу здесь оставаться.

Гал находящийся в комнате, хотел вывести девушку.

– Не смей! – приказал царь. – Пусть видит, кто такие шлюхи и почему к ним в дома нельзя заходить. Лавиния хотела отвернуться.

– Пусть смотрит! Заставь.

Галу пришлось, схватит её и развернуть лицом к тому, что происходило. Рамил держал девку за затылок и совершал характерные движения, а под финал, прорычав, оттолкнул её. Заправился и, подойдя, к Лавинии, взял за подбородок. Его глаза бушевали.

– Запомни, если ты теперь приклеена ко мне силой обстоятельств, не смей никогда и никуда ходить в сомнительные места. Если тоже не хочешь стать моей наложницей. А сейчас Гал отведёт тебя в новый дом. И пока я не приму решение, что делать с этой шлюхой, а после с тобой, ты не имеешь права из него выходить.

Они вышли из дома. Лавиния понурила голову. Гал вёл её куда-то подальше от этого места. А спаситель, который так запал ей в душу, даже не оглянулся.

Глава 4. Столкновение интересов

Спустя несколько дней в клан Рамила прибыли представители из низины. И хотя стояло жаркое лето, они по обыкновению, пришли в шкурах, небрежно накинутых на могучие плечи. Каму готовили к казни. Её выкупали и надели глухую длинную рубаху. Она кричала и рвала на себе волосы, всё ещё не веря, что её самую шикарную лису низин, сделавшую всё для соблазнения этого царя, хотят казнить. В этой рыжей голове никак не укладывалось, что ей нельзя было посягать на сокровенное царя – его прекрасную юную гостью.

Лавинию кормили, купали, холили и лелеяли по приказу Рамила, но никуда не выпускали из нового дома. Он издал указ насчёт неё, чтобы никто не посмел приближаться к ней или злословить про неё. Царь носился по лесу, меняя суть, то в человеческую, то в лисью, в глубокой ярости за проступок Камы. Лавиния же для него была неким божеством. Этакой недосягаемой чистой девой, хрупкой, наивной и нежной. Он смотрел в воду любимого озера и видел там её. Проводил рукой по водной глади и снова она появлялась как наяву. Рамил даже до конца ещё не осознавал, насколько все его мысли уже заполонила эта кроткая птичка – оборотень.

– Деву – птицу очистит своими ритуалами наш шаман после казни шлюхи из низин. И тогда она снова вернётся в мой дом, в качестве почётной гости.

Последние слова царя из указа, дали всем понять, что девушка ему дорога. Лисы сильно ценили и уважали Рамила. И даже законы о грязном пятне, которое легло на Лавинию после нахождения рядом с Камой не смогли бы заставить говорить дурное о девушке. Однако он пребывал в бешенстве и решил всё же предупредить своим приказом заранее всё плохое, что могло бы произойти с птицей – девой.

На главной поляне собрали деревянный помост для казни. На нём находился столб. Зрителей собралась добрая сотня, но ещё подходили и подходили.

– Привести шлюху! – отдал приказ Гал. Царь же молча восседал в переносном троне и смотрел в одну точку. Представители низов стояли рядом с тяжёлым выражением лиц. Вокруг уже собрались все лисы клана, даже женщины и дети.

– И птицу. – Глухо добавил царь.

Гал вопрошающе посмотрел на него.

Тот нахмурился.

– Ты смеешь перечить мне?

– Ваше величество, я не смею. Привести Лавинию!

Молодняк бегом привёл обеих. Во рту у Камы был кляп, глаза вытаращены. Лавинию подвели к царю.

– Она не может находиться близко ни с кем из нашего клана, пока шаман не очистит её ауру от скверны этой шлюхи. Отведите к тому дубу. – Рамил указал взглядом на росший чуть поодаль от поляны старый дуб, откуда хорошо было видно место казни.

Двое сильных лисов протрубили в специальные рога, издающие тяжёлые протяжные звуки. Наложницу подвели к столбу и привязали.

– Тридцать ударов, а после убить кинжалом в сердце. – Тяжёлый тон царя пронёсся над поляной. Расширенные глаза Камы горели ненавистью. Сейчас её лицо настолько исказилось злобой, что от былой красоты не осталось и следа.

А у Лавинии тоже были расширены глаза, недоумением в какой жестокий мир попала. Образ милого, красивого и доброго спасителя рассыпался как карточный домик. Сердце сковали обручи боли, сожаления, отчаянья. Она не могла в полной мере осознать своей вины. И то, что увидела тогда в комнате Камы, птичье, наивное, чистое сознание повергло в шок. Лавиния подсознательно начала бояться лиса, мысли о сближении с ним. Эти картинки мучали её и стали ночными кошмарами. Появилось некое отвращение. И даже отрицание сего факта в априори.

Каму истязали ударами кнута. Рубашка обагрилась кровью. Её глаза так и выражали ненависть и презрение.

Царь поднял руку на двадцать пятом ударе в знак остановки казни. Встал.

– Кама – лиса нижнего клана, ты готова признать свою вину? Осознать низкое поведение и добровольно уйти обратно в низину?

Она отрицательно покачала головой.

Тут проорали представители её клана:

– Осознай. Повинись. И мы заберём тебя.

Рамил продолжил:

– Я дам тебе возможность высказаться. Подумай и скажи то, что спасёт твою жалкую жизнь.

Гал подошёл к ней и вытащил кляп.

– Ненавижу! – она проорала. – И пусть ваша гостья станет такой же, как я!

Царь подал знак подручному и тот вытащил кинжал.

Кама плюнула в него. Он мгновенно вонзил острое лезвие ей в сердце. Та ещё сильнее расширила глаза и, захрипев, уронила голову на грудь.

А когда всё завершилось, Лавиния лишилась чувств, упав на корни дуба.

– Ваше величество, ваша гостья… – Гал указал взглядом туда.

Рамил оглянулся. Клан молча взирал на всё. Он неожиданно для всех подскочил и помчался туда, забыв, что не должен к ней прикасаться.

– Ваше величество! – проорал Гал. – Она осквернена!

Однако царь, ведомый порывом души, уже бережно поднял девушку и понёс к поляне. Прошёл мимо сотен лис и подошёл к шаману.

– Очисти её от скверны. – Передал ему.

Тот взял и коротко кивнул.

– Тебя теперь тоже надо очищать. – Пробурчал.

– Я готов.

– Придёшь в полночь.

Галу очень не нравилось всё это. Но Лавиния была такой очаровательной, и он знал о её чистоте, что умерил гнев.

– Ваше величество в этом редком случае я согласен с шаманом. И вам и ей нужно пройти полный обряд очищения. Если… вы, по-прежнему, хотите видеть её рядом с собой и в вашем доме.

– Хочу!

Он сказал это резко и громко, что остальные лисы напряглись. И ещё раз сделали выводы, о том, что эта гостья сильно дорога царю.

Рамил отвернулся и зашагал к дому. А Гал вышел на помост и проорал:

– Хватит отдыхать! Охотники начинайте собирать зайцев. А лисицы пусть свежуют и солят на зиму. Всё как всегда. Готовимся к суровой зиме. И ещё, для гостьи царя надо сшить тёплые вещи из новых шкур и сапоги.

Лисы и лисицы поклонились и разошлись. Никто даже и не помыслил обсуждать эту ситуацию. Все ценили и уважали царя, его желания, справедливость и отношение ко всему клану. Они процветали, благодаря его мудрости. А подручный руководил бойцами, охотой, ремесленниками и всем в поселении.

Рамил сидел в главном зале своего дома и задумчиво вертел в руке кинжал.

Гал тихо подошёл.

– Ваше величество…

– Низы отправились восвояси?

– Да. Они всё расскажут Гангожу и войны не будет.

– Эта шлюха осквернила Лавинию. Лисы молчат, потому что боятся меня. Но каждый теперь думает о грязном пятне на ней.

– Это так. Но вы всем показали своё расположение к этой девушке, и думаю, что никто не посмеет оскорбить её после очищения шаманом. Вас не только боятся, но и любят, и уважают. Вы – сердце этого клана.

– Я вырву язык любому, кто ляпнет что-то худое про неё.

Гал сузил глаза.

– Неужели вы?..

– Нет. Не домысливай. Просто она из птиц. А я всегда их любил. Лавиния – нежная маленькая птичка. И я желаю ей добра.

– Значит, вы не влюблены в неё? И нам не стоит опасаться рождение оборотня лиса в птичьих перьях.

– Не стоит.

Рамил встал, налил молодого вина, выпил залпом и встретился глазами с подручным.

– А если оборотень будет в единой ипостаси?

Подручный опешил. Глаза расширились.

– Вы всё же допускаете мысль о зачатии с ней дитя?! Это немыслимо! Она – птица, а вы – лис. Откуда мы знаем, какая сила переборет? Если родится оборотень – птица, он не сможет остаться в клане. Его не примут лисы. Как вы вообще себе это представляете?

– Хватит! Угомонись. Я пока не думал об этом. Иди, займись молодняком. Мне скоро они понадобятся.

– Зачем?

– Как только клан примет птицу, как неотъемлемую нашу часть, уйду в человеческий мир.

У Гала распахнулись ещё шире глаза. Зрачок заполонил всю дужку. Они стали чёрными как безлунная ночь.

– Ваше величество! Вы не можете. И потом, вы никогда не найдёте портал. А я не скажу.

– Смирись. Найду и поверь, очень скоро.

– Я же вам столько раз говорил, люди в том мире есть очень жестокие и сильные. У них страшное оружие. Оно способно убить вас.

– И я тебе отвечал столько же раз. Я – самый сильный и ловкий лис. И уверен, что справлюсь с теми жестокими людьми. А от оружия можно и увернуться.

Гал повесил голову.

– Как знаете. Только клан развалится на части, если вы… там сгинете. И низины устроят здесь погром. С ними никто кроме вас не справится. Вы – вообще самый сильный лис и боец из всех кого я, когда либо, знал.

– Вот именно. Перестань уже умолять моих достоинств. Когда я принесу из человеческого мира сердца или головы убийц отца, ты осознаешь, каков твой царь.

Подручный вышел. Рамил ещё посидел здесь в одиночестве какое-то, размышляя:

«Маленькая глупенькая птичка. Зачем же отправилась в самое пекло к этой… Ладно. Её уже нет. Надо забыть об этом как о страшном сне. Шлюха! Я никогда не был приверженцем излишеств в плотском сближении. И эти облизывания моего органа мне совсем ни к чему. Да, имел эту девку так, как она заслуживала. Да, доходил до апогея. Однако могу прекрасно жить и без этого. Мне нужна любовь, взаимопонимание, желание сближаться с любимой женщиной и ощущать блаженство от соития, а не животную похоть. Лавиния?.. Интересная девочка. Но… слишком наивная и чистая. Я желаю её, потому что не железный. Да и как можно было не возжелать, видя долгое время обнажённой? Хочу ли с ней испытать другие эмоции – блаженство? Не знаю. Нужна ли она мне больше чем просто красивая женщина? Не понимаю».

Встал, походил туда – сюда. Подошёл к стене и провёл кончиками пальцев по деревянному орнаменту: искусно приклеенному умельцами к стене.

– Такая же красота, как и эта юная птичка.

Вышел из зала, надел кожаную жилетку, завязал несколько шнурков на груди и направился на охоту.

Лес встретил шелестом листьев, будто шепча слова утешения. Лёгкий ветерок трепал его светлые волосы, как будто тоже пытаясь успокоить, унять гул мыслей о тяжёлом дне, казни, милой деве – птице. Он обратился в лиса и помчался между деревьями. Вещи всегда обращались вместе с ним и не мешали ему. Белоснежные лапы утопали в густой траве. Уши навострились в поиске добычи. Быстро обнаружил двух жирных зайцев, задрал и понёс в зубах.

По пути встретил охотников своего клана и возглавил их. Те несказанно обрадовались охоте с царём. Все были искусными охотниками, но с ним сравниться никто не мог. Рамил – являлся лучшим во всём. Пример для подражания всему клану.

Они гонялись за зайцами до ночи. Носились по чаще лесной, то по пригоркам, то по открытым полянам, то по оврагам. Перепрыгивали один за другим поваленные деревья.

– Запоминайте место. Эти старые стволы надо принести в поселение. – Отдал приказ царь.

Зайцев насобирали немало. Рамилия была богата на них. Они плодились как заведённые. Некоторых сразу поели, а большую часть отнесли в поселение для засолки на зиму. Заячьими шкурками клан тоже мог похвастаться. Из них шилось абсолютно всё: вещи, обувь, ковры, накидки на стулья, создавались пушистые украшения для волос.

После того как охотники отдали добычу женщинам, направились все вместе купаться на любимое озеро. А там и вымылись, и отдохнули, и повеселились.

Царь расслабился и даже на время забыл о птице. Да и о том, что он осквернён тем, что нёс девушку на руках, никто и не вспомнил. Все лисы были увлечены охотой, жирным уловом и отдыхом на озере. Густые деревья, будто защищали это место. Витиеватые стволы стояли вокруг как забор, а кроны создавали некий купол. Осенью озеро покрывалось листьями, а летом цветами, розовыми и белыми бутонами, падающими с наклоненных веток, и плавающими по водной глади как кувшинки. Сказочный вид завораживал. Озеро приобретало вид некого оазиса уединения, очарования и энергии.

Совсем уже стемнело. Вышла луна, и звёзды отразились в озёрной синеве. Стало ещё красивее.

– Мы поохотились на славу. Вы – лучшие мои лисы! – раздался зычный голос царя. – Я жалую каждому из вас по кожаному мешочку самоцветов. Сходите в шахту и передайте мой приказ управляющему. Пусть выдаст всем вам по дюжине камней.

Два десятка стройных молодых лис почтительно склонили головы. Длинные рыжие и золотистые волосы рассыпались по могучим плечам. Лунные блики, будто заигрывали с ними. Носясь то по локонам, то по атласной коже, собираясь на бицепсах или широких золотых браслетах. Звёзды, казалось, улыбались стройным красавцам.

– Благодарим ваше величество.

Даже голоса всех лис имели бархатные нотки, тягучие как ягодный кисель. Причём поварихи тоже варили его отменно, как впрочем, и всё остальное.

– Вы заслужили. – Античное лицо царя освятила улыбка. – И ещё… у нас столько юных лисичек. Женитесь этой осенью. Хватит в холостяках бегать.

Воины заулыбались, сверкая в ночи белоснежными зубами. Раскосые глаза также сверкнули сочной изумрудностью.

– Конечно, ваше величество, вы правы. Нам всем уже хочется завести жену.

– Идите в клан. А мне пора.

Лисы ещё раз поклонились головами и пошли.

Царь ещё немного поплавал среди розовых бутонов, выплыл, оделся и, снова обратившись в родную ипостась, помчался к шаману. Огромный стройный лис пробежал в густоте леса так быстро, как будто летела комета. Его могучие лапы, не лишённые мягкости и природной грациозности, легко касались земли, даже не оставляя следов. Привычка с детства, чтобы внезапно появившийся враг не пошёл по его следам. Рамил обладал не только смелостью, силой, ловкостью и хитростью, но и неким изяществом, особенно когда этого требовали обстоятельства. Такая особенность была не у всех лис. Изумрудные глаза видели в темноте, а острый слух улавливал любое движение. Мозг работал гораздо мощнее, чем у остальных представителей его вида. Эту способность заполучил по отцовской линии от прадеда, который прожил долгую жизнь и первым вывел их клан на высокий уровень. Отца же генетика пропустила. Тот был обычным лисом, хоть и сильным, но холодного рассудка ему не хватало, за что и пострадал, рано уйдя из жизни. Рамил знал, что обладает мощным интеллектом, и это сильно вызывало амбиции и бурю недовольства, когда Гал проявлял излишнюю опеку и боязливость за него. Да, он подумывал о настоящей любви, но душа хотела красивую, темпераментную и чистую девушку, а разум твердил о такой же умной, как и сам.

– Стоп. – Вылетело у него вслух. – Остановился. – Не бывает умных женщин. Хватит об этом мечтать. Надо заставить себя полюбить кого-то достойного ради будущего наследника.