Текст книги "Между небом и бездной. Мистические рассказы"

– Ну как, внучек, яблочки подействовали? Училки не достают больше…

– Ба, ну ты чё, вчера сказали что болеют они сильно, обе…

– Ну и вот! Помогла же я тебе избавиться от них. И ты так сможешь, если учиться согласишься…

– Нет! Не буду я такому учиться! Я думал… А ты… Сделай всё обратно!

– Обратно поздно уже…

– А ты зря отказываешься. Тебе же хуже. Отец твой такой же… В деда пошли, глупцы… Вот Танюшке передам знания… Пожалеешь…

– Не пожалею… Не буду я… Отстань…

– Я не тороплю… Подумай, Женя…

Мальчик бросил трубку и разревелся…

В комнату вошла мама.

– Ты чего это? Что случилось?

– Ничего…

– Кто звонил?

– Бабушка… Хочет, чтобы я у неё колдовству учился…

– Совсем она уже что ли, с ума сошла… Ерунда какая-то…

– Не поеду к ней больше…

– Ну ладно…

Она удивлённо посмотрела на сына. Покачав головой, продолжила сборы на работу…

На весенние каникулы баба Маня опять начала звонить. Звать к себе. Но мальчишка отказался… Бабушка звонила ещё и ещё… Тот держался… Но почему-то ему стали сниться страшные сны. Он частенько просыпался от собственного крика… Так прошла весна, наступило долгожданное лето… В один из дней раздался звонок. Мальчик взял трубку. Звонила папкина сестра, тетя Катя.

– Алло…

– Здравствуй, Женя. Мама дома?

– Привет, тёть Кать… Нет, на работе.

– Жень, у меня новости плохие… Бабуля совсем плоха. Месяц назад плохо почувствовала себя. Похоже, пора ей помирать пришла… Из больницы домой забрали… Две недели уже дома, хрипит, стонет. Умереть никак не может…

Она заплакала…

– Приехать надо бы вам… Попрощаться…

Женька поёжился… Тоже заплакал…

– Ладно…

На следующее утро Женя и его мать были уже в деревне. Бабушка лежала на своей кровати. Исхудавшая, не похожая на себя…

– Женя… Внучек… Приехал… Подойди. Хотела я тебя научить… Прежде… Ну ничего, справишься…

Мать взглянула на старуху с укором.

– Не дам сына… Не смей!

Повернулась к мальчику: «Женя, попрощался, иди на улицу»…

– Подойди… Просто дай мне руку… И всё… Не бойся…

Женька отступил на шаг назад… Рядом стояли тётя Катя и Таня…

– Больно мне… Дай… Руку…

Вдруг, оттолкнув двоюродного брата, вперёд, к постели бабушки подлетела Танюшка. Она схватила протянутую руку старухи. Правая рука колдуньи крепко держала левую руку девочки…

– Ну так, значит судьба…

Она тихонько что-то прошептала… Слёзы потекли из глаз девочки…

– Баба, бабуля…

Рука колдуньи обмякла. Она выпустила детскую руку из своей. Дыхание её успокоилось. Она закрыла глаза и вскоре тихо умерла… Дар, вместе с прилагающимися к нему бесами, был передан… К вечеру у Танюшки поднялась высокая температура. Её тошнило… Болело всё тело… А утром она проснулась другим человеком…

Женькина жизнь продолжалась…

МЕЖДУ НЕБОМ И БЕЗДНОЙ…

Началась эта удивительная и странная история ранним апрельским утром… Туманная дымка окутала одинокие, зияющие пустыми глазницами окон покосившиеся избушки почти заброшенной деревеньки, скрывая первые рассветные лучи восходящего солнца. Туман медленно расползался по тёплой земле, покрывая своей непроглядной сыростью и близлежащий лесок с набухшими, готовыми выпустить свои нежные, ещё клейкие листочки, деревьями, и заросшую грунтовую дорогу, тянущуюся от дома Петровича, придавая происходящим в доме событиям загадочности и драматизма…

А случилось вот что…

С некоторых пор, мужик жил один – в родительском домишке – старом, заброшенном, уж лет двадцать как. Он перевез туда все свои нехитрые пожитки, после того, как его выставила за порог жена Петровича, Ирка, которая за много лет их совместной жизни смертельно устала от бесконечных попоек мужа. Да и с работы Виктора Петровича, вышедшего не так давно на пенсию, тоже вежливо попросили. А поскольку идти ему было совсем некуда, тут и обосновался. Жил дедок огородом. Изредка выбирался в ещё жилое село, расположенное, на расстоянии трёх километров от его Ивановки, по соседству – за провизией. Вчера то, он как раз и затарился, набив полный рюкзак крупами, тушенкой, хлебушком и, конечно же, на остатки пенсии прихватил у одной местной разбитной бабки два литра палёного спирта и две полторашки пива местного производства. Еле донёс до дома, останавливаясь чуть ли не каждые пятьдесят метров, чтобы отдышаться…

Добравшись домой, Петрович наскоро сварганил на печке ароматной, урожая прошлого года, картошечки, открыл банку кильки в томате, налил себе стопочку, потом другую… А под утро… Вот…

Сердце старого, проверенного временем пьянчуги не выдержало очередной порции палёной сивухи. Оно сначала забилось сильно – сильно, потом сжалось пронизанное, невыносимо острой болью, а потом стало биться все реже и реже… Петрович потерял сознание. Помочь ему было совсем некому. Помирал наш Петрович самым настоящим образом.

В это время, на наблюдательном пункте, где-то в самой глубине ада замигала небольшая красная лампочка. Старый бес, щуплое тельце которого, было покрыто свалявшейся кое-где, давно не чёсанной, висящей колтунами шерстью, вытер шершавой ладонью мокрый от слизи нос и громко крикнул: «Сивый, кажись готов скоро будет, твой то!».

«Кто?», – потёр лапищи довольно упитанный бес, по имени Сивый, посверкивая красными, близко посаженными глазами на плешивой башке, с отбитым, лет триста тому назад, рогом… Сивый получил свою кличку за свою многолетнюю активную деятельность и успехи в деле спаивания несчастных людишек, которые даже не подозревали о том, что он и есть виновник всех их бед…

– Во, смотри, – бес увеличил привычным движением руки карту на огромном планшете, – твой же участок?

– Ага. Точно мой – Петрович. Я его уж лет двадцать окучиваю. Сколько я ему на ушко нашептывал, и выпить заставлял, и на скандалы с женой разводил… Все, я погнал, давай, покедова, а то пернатые опередят ещё, весь труд насмарку будет… Надо брать, пока «тёпленький»… Может премию дадут!

Тот кивнул в ответ: «Удачи!»…

Когда он прибыл на место, сердце бедолаги ещё билось – тук, тук, тук… Сивый протянул когтистую лапу к телу Витька…

– Чё, пошли что ли…

Петрович увидел перед собой страшную рожу и испугался не на шутку. Душа мужика встрепенулась, схватилась из последних сил за почти не дышащее уже тело. Сердце забилось быстрее.

– Пошел ты… Не пойду!

– Не, ну начинается! Пошли, сказал!

Он, схватил за грудки дрожащего, испуганного Петровича, пытаясь вытянуть из тела. Тот сопротивлялся, как мог, пытаясь удержаться. Получалось плохо. Но Витёк держался из последних силёнок.

– Иди ты… Не пойду, отстань!

И тут, в самый неподходящий для беса момент явился необыкновенной красоты мужчина с пронзительно синими глазами – Хранитель. Он осветил объятую сумраком комнату исходящим от него золотистым сиянием.

– А ну оставь его! Прочь отсюда!

– Я первым пришел! Чё ты?! Он наш, давно уже!

– Прочь, я сказал!

– Если ты такой добренький, чё тогда довёл его до такого состояния!

– Это ты довёл. И вообще… Ему каждый раз давали выбор!

– Во-во, выбор, – осклабился Сивый, – а он меня слушал. Наш значит!

– Ну, достал! Не твоего ума дело, понял.

Ангел поднял руку.

Вдруг, бес умоляюще заныл: «Да будь ты ангелом, Хранитель! Войди в положение! Мне только год назад разрешили наверх выходить, меня из-за этой чепухи опять под землю упекут. Как я без него приду! Ну сам же понимаешь, что он не сегодня, так завтра окочурится мог и без моей помощи!

– Закон есть закон, – нехотя отмахнулся Хранитель, – вы имеете полное право забирать души самоубийц. А на всех остальных ваша власть не распространяется!

Сивый оживился, подошел ближе к Хранителю и зашептал: «Слушай, а если я тебе расскажу кое-что интересное, отпустишь нас с Петровичем?»

– Ну?

– Там наши… Ну эти, анчутки с кикиморами… Короче, сговорились, хотят боссу подарок сделать…

– Какой подарок?

– Ну это… Хотят прогулочный катерок с детишками затопить. Там они уже дырку в обшивке сделали, и в моторе чего то там…

И тут, в самый разгар разговора, так сказать, добра и зла, получивший передышку Витёк с бешеной жаждой жизни, сначала с трудом, потом все глубже и глубже задышал и вдруг открыл глаза.

– Я живой? А? Или чё?

– Живой, живой, – кивнул Хранитель, – постой… Ты что, видишь нас что ли?

– Вижу…

– Странно… Живой же… Не должен видеть. Вроде и не святой и не юродивый какой… Может побочка от воскрешения?

Ангел задумчиво покачал головой и повернулся к Сивому. Вот. Видишь. Ему Высшая инстанция отсрочку дала. А про секретик твой, наши давно уже всё знают, – он махнул с омерзением в сторону беса сияющей рукой, – изыди…

– Так я же…

– Сгинь, сказал!

Ангел поднял руку и всё же щёлкнул пальцами. Тот весь сжался, будто его ошпарило кипятком, взвыл и через секунду, с визгом испарился.

– Надо же, видит… А не должен, – он задумчиво посмотрел прямо в глаза своего спасёныша, отчего у деда закружилась голова, – ладно, мне пора. Увидимся ещё. И это… Пить не советую…

– Ага. Как же… После такого грех не выпить.

Он потянулся к пивной баклажке. Ангел вздохнул. Потом ещё раз щёлкнул пальцами. В рот пьяницы вместо пива полилась чистейшая родниковая вода.

– Не понял. Ты чё это сделал! Я на последние покупал, деньги тратил…

Он повернул голову в сторону Хранителя, но тот исчез, будто его и не было. Петрович снова попытался отхлебнуть. Опять вода… Взял бутылку со спиртом, понюхал – вода! Обычная вода…

– Да чё такое то, а?!

Потёр виски.

– Может приснилось? Или белочка?

Ответа не нашлось… Достал старенький кнопочный телефон и полез на крышу. Сигнал ловил только там. Потом набрал номер участкового, и по совместительству зятя, Димасика, которого мужик, по понятным причинам недолюбливал. После долгих гудков в трубке раздался голос зятя.

– Алло?

– Димон, эт я, тесть твой.

– Да понял уже, – он замолчал в ожидании, – ну?

– Я это… Хотел тебя предупредить… В общем, сегодня на рассвете поплохело мне. Думал всё… Помру…

– Приехать?

– Не… Я ничё уже, нормально. Ты дослушай. Явилась мне пара, странная. Один весь какой-то чёрный, с рогами ещё. Ряженый, что ль… А второй вообще светится…

Димка аж пошатнулся, подумав, что всё, хана тестю, допился до чёртиков.

Но вслух, конечно ничего не сказал.

– И чего? Чего хотели то?

– Так это. Я вот и звоню тебе. Они там меж собой разбирались. И тот, который светится мне пиво в воду превратил. Но я не об этом… Ему рогатый говорит, мол анчутки какие-то иль бандиты, не понял я… Вроде бы, хотят катер потопить сегодня, с дитями. Ты б это… Узнал, что ль, а то мало ли…

– Бать… Ты б завязывал, а?

– Да я тебе говорю… Я и выпил то всего ничего с вечера. А тут…

– Пил то что?

– Спирт… Ну говорю же!

– А ты случайно не в Луговом отоварился?

– Ну…

– Там с утра сводка пришла – трое на тот свет отправились. Так что повезло тебе ещё. В больничку бы тебе. Сейчас приеду…

– Да всё нормально со мной. Ты вон, проверь сведения то, а то мало ли…

Через пару часов в доме Петровича уже толпились жена, зять и дочка. Почти силой усадили мужика в машину и повезли в больницу. Петровичу даже стало приятно такое внимание со стороны родственников.

В больнице, взяв анализы, ужаснулись и оставили на лечение. В палате Петрович быстро заскучал. Прошёлся по коридору. Присел на массивный диван, обитый дермантином, стоящий напротив выключенного телевизора. Вдруг, внимание его привлёк знакомый голос. Поднялся. Приблизился к двери. Прочитал: «Операционная».

– Мужчина, посторонитесь.

Петрович прижался к стенке. На каталке мимо него везли молодого парнишку. Следом прошел врач, рядом с которым шёл ни кто иной, как его знакомый Хранитель. Он громко, прямо в ухо врача говорил, что ему нужно сделать, выкрикивая какие-то медицинские термины. И двинулся за своей подопечной следом. Витьку сразу стало ясно, что врач этот теперь сделает всё как надо…

Через пару часов Петрович увидел Хранителя. Он выходил из операционной. Уставший, на лбу его поблёскивали капельки пота.

– Ну? Помог хоть?

Тот устало кивнул.

– Всё будет хорошо. А ты всё ещё меня видишь?

– Вижу вот…

– Значит правда всё?

– Ага… Пойду. Деток ещё спасать…

– Может помочь чем?

– Можешь. Мы бы и сами справились, но уж больно много людей. Хранителей не хватает…

– Так училку отвлеки, да и всё. Куда они без неё.

– Заменить могут. Не вариант.

– Ладно. Пора действовать. Съезди к ней, задержи. Вот адрес, – он написал на листке идеальным почерком адрес, – а я к другой, из третьего «Б»…

Петрович прочитал адрес.

– Шутишь что ли?

– В смысле?

– Это ж дочка моя. Светлана Викторовна Кукушкина. Это она по мужу.

– Вот и иди, спасай дочку и детей.

Петрович метнулся в квартиру дочки со скоростью, на которую и не думал, что способен… Долго звонил в дверь. Но ему никто не открыл. Судорожно набрал номер Светочки по телефону.

– Алло!

– Привет, пап. Давай, я попозже тебе наберу. Мне некогда сейчас. У тебя всё нормально?

– Да какой там нормально, – заорал в трубку Петрович, – там бесы аварию подстроить хотят. Дочь, не езди! Не садитесь на теплоход! Это опасно, Светланка!

– Ладно, пап, – дочь тяжело вздохнула, – ты отдохни главное.

– Я тебе говорю, мне Ангел сам сказал!

– Да, да, пап, не будем садиться. Пока. Я вечером заеду в больничку. Все будет хорошо. Мне пора. Мы сейчас в краеведческий музей идём.

– А на реку?

– Позже.

– Не ходи, Светланка.

– Не, па, не пойду.

Света горько усмехнулась и отключила телефон. «Бедный папка, допился до ручки», – подумала она и снова тяжело вздохнула. Потом тряхнула головой: «Так, ребята, строимся по двое»…

– Да чё такое то!

Он вышел из подъезда и двинулся в сторону школы. Но там ему сказали, что дети уже ушли. Потом его озарило. Нужно бежать к пристани. Остановил первое попавшееся такси. Не помня себя, подлетел к небольшому прогулочному теплоходу. Никого ещё не было. Он огляделся. Вдоль пирса прогуливались в ожидании капитан и его помощник. Петрович кивнул.

– Здоров, мужики.

– Здравствуйте.

– У меня к вам дело. У вас там пробоина и в моторе чего-то.

Мужики переглянулись.

– Откуда информация?

– Так… Знаю и все. Не сажайте пассажиров.

– Иди, дед, куда шел…

– Да чего вы, говорю же. Точно знаю!

– Иди, а то полицию вызову!

– Вызывай! Только не плывите сегодня!

– Так тебя не спросили…

Петрович отошел, не зная, что ещё предпринять. И вдруг увидел, как из-за угла речного вокзала выглядывает его старый знакомый, тот, что с одним рогом на проплешине… Сивый, несмотря на то, что заложил своих товарищей, прятался неподалёку в ожидании поживы. «Столько невинных душ. Когда ещё так повезёт. Может и мне хоть одна перепадёт», – думалось чертеняке.

Петрович сощурил глаза.

– Ах ты гад такой! Чего трёшься тут?

– У тебя не спросил. Ващё, скажи пернатому спасибо! А то бы…

– А хочешь я с тобой по доброй воле пойду?

– Конечно! Пошли!

– Сперва помоги детей спасти.

– Чё я тебе, старик Хоттабыч.

– Ну как знаешь… Я бы даже душу продал тебе.

Сивый обрадованно осклабился. Ну не ожидал он такой удачи! За такое точно премию выдадут!

– Что делать то?

– Вон тот если не сможет кораблём управлять, не состоится поездка же?

– Ну…

– Стой здесь.

Дедок уцепился за единственную, пришедшую в его не совсем здоровую голову идею… Через несколько минут он вернулся с парой бутылок в руках.

– Можешь соблазнить его на выпивку? И команду… На всякий случай.

– А точно подпишешь контракт?

– Не сомневайся. Но сперва сделай свою часть!

Бес, будучи виртуозом своего дела, в одно мгновение уменьшившись в несколько раз, оказался за левым плечом капитана теплохода и начал вдохновенно нашептывать тому что-то на ухо. Глаза мужика затуманились. В это мгновение, к ним подошел улыбающийся Петрович. Че, мужики, может на троих?

– Давай, а чего…

Они нашли укромный уголок на набережной и махнули по сто грамм, не закусывая. Потом ещё и ещё… Наконец, когда капитан уже был доведён до кондиции, Петрович, будучи трезв как стёклышко, благодаря Хранителю, вкрадчиво произнёс: « А как же теперь поплывёте то, выпимши?»…

Капитан глянул на помощника.

– И правда… Чего это мы, а? Ещё же смену сдавать…

Тот в ответ только пожал плечами.

– Не знаю босс..

– Там, в машинном отделении, какая-то небольшая поломка была. И небольшая течь. Мы рейс отменили.

– Ага, подтвердил второй, – отменили.

– А и не нужно вам сегодня никуда. Точно говорю! Сам Хранитель сказал.

– Кто?

Петрович только махнул рукой и опустив плечи, двинулся прочь.

– Это куда ты собрался?

– В больницу.

Рядом с Витьком шагал Ангел.

– Тебе ещё чего…

– Поблагодарить пришел.

– А… Обломились анчутки ваши.

– Всё знаю. Как ты пытался помочь.

– Да я душу продал черту этому, – закричал Петрович, – а ты… Сказать не мог?

– Я тоже сложа руки не сидел.

– А ты молодец. Да и не продал ты ничего.

– Как это не продал?!, – раздался голос откуда ни возьмись возникшего, Сивого, – он обещал!

– Документ покажи?

– Ну… Нету… Пока…

– И не будет. Сгинь отсюда. Теперь уж Виктор точно не ваш! Ты знаешь правила. Он готов был принести жертву свою жизнь вечную. А потому – спасён!

Хранитель и Петрович дошли вместе до больничного двора.

– Пора прощаться…

– Ну… Не поминай лихом!

– Ещё увидимся.

– Ты это… Мож вкусовые ощущения хоть вернёшь, а?

– Не, – рассмеялся Хранитель, – не могу. Я твоей жене обещал… Знаешь, она ведь о тебе молится… Смотри, – он указал рукой на стоящих людей у дверей больницы, – тебя ждут… Там Петровича и правда ждали жена, зять и внучка, Леночка… Он подошел к ним.

– Вить, возвращайся домой…

– Ой, а вы все тут, – подбежала к ним Света, – а я детей распустила по домам и к тебе. Там у них что-то с теплоходом…

Ангел помахал Витьку рукой и исчез. Больше его Петрович не видел… В этой жизни…

НОЧЬ В ПРИЗРАЧНОМ ПОМЕСТЬЕ

Сергей поставил в машину последнюю сумку и повернулся к своей жене Ленке: « Ну что, готова?» Та улыбаясь ответила: «Еще как готова!»

– А документы не забыла взять?

– Все в машине уже, погнали…

Счастливые молодожены уселись в свою новенькую приору и двинулись в путь. Два месяца назад они поженились. А вот свадебное путешествие решили отложить до отпуска. И вот, наконец, этот долгожданный день наступил. Решили поехать к морю…

За окном проносились чудесные пейзажи нашей необъятной Родины… Широкие, раскинувшиеся до самого горизонта поля гречихи, подсолнечника, кукурузы проносились за окном, оставляя в душе радостное ощущение, предчувствие того, что впереди ждут еще целые две недели счастливых, беззаботных дней отпуска…

Постепенно картина за окном автомобиля стала меняться. Гуще стала растительность, выше и зеленее деревья. Приближалось долгожданное море… Лена весело подпевала включенному радио. Сергей повернулся к жене: «Лен, надо остановиться, что-то я приустал. Ноги размять»

Лена замолчала. Давай, конечно. Можно и заночевать где-нибудь. А утром поедем.

Навигатор судорожно замигал и через секунду погас.

– Что это с ним?

– Похоже сдох. Странно, новый совсем… Смотри, вон отель.

Путники притормозили у придорожного мотеля с яркой, мигающей вывеской. Однако мест здесь не оказалось, и ребята, отдохнув немного, двинулись дальше в путь. Надвигалась ночь. Серые сумерки все больше окутывали землю…

На одной из развилок дороги, молодожены увидели указатель отеля с живописным названием «Лесная сказка» 500 метров. Они решили свернуть с дороги в поисках ночлега. 500 метров они уже давно проехали, но никакого отеля не было видно… За окнами автомобиля возникла чудесная аллея из вековых дубов, ветви которых наклонялись почти до крыши автомобиля.. Лес становился все гуще…

– Сереж, а может ну его, этот отель. Что-то страшно становится…

– Едем-едем, где же он…

Сергей улыбнулся и нарочито весело ответил: «Не бойся, Ленок, я с тобой!» Хотя чувствовал он себя как-то странно. На душе скребли кошки. Было предчувствие, что что-то не так. Но объяснить себе этого неожиданно возникшего чувства тревоги никак не мог…

И тут, неожиданно для них деревья расступились и вдалеке перед ними возникло строение, напоминающее старинную усадьбу с большими колоннами, увитыми плющом. Здание, в надвигающихся сумерках, казалось заброшенным. Однако, несколько окон светились неярким светом. Будто бы внутри горели свечи, а не электричество…

Перед зданием стоял небольшой фонтан, середину которого украшала скульптура юной нимфы с кувшином, из которого тоненькой струйкой журчала вода…

Сергей притормозил. Поблизости не было ни одной машины. Людей тоже не было видно…

– Сережа, разворачивай. Поехали отсюда.

– Слушай, странное какое-то место…

Мужчина нажал на газ. Но машина ни с того, ни с сего вдруг заглохла… Попробовал завести раз, другой. Не заводилась никак…

Вдруг, перед утомленными дорогой путниками появилась старушка. Весь ее вид говорил о том, будто она с явилась с полотен века так, примерно, девятнадцатого… Горделивая осанка, длинное черное платье с белым кружевным воротником, седые волосы, уложенные в аккуратный пучок на затылке… Старуха приветливо заулыбалась и помахала рукой. Сергей вышел из машины. Лена осталась на месте. Та подошла к ним и тихо произнесла: «Давненько к нам никто не заезжал. Добро пожаловать».

– Вы здесь живете?

– Да… Давно… Всю жизнь… И даже дольше… Можете переночевать здесь. Уже ночь на дворе…

Вокруг действительно потемнело. Поблизости не было ни одного фонаря. Старушка повторила: « Проходите в дом».

Сергей подошел к жене и тихо произнес: «Лен, что будем делать?»

– Ехать обратно. Однозначно…

– На чем? Пешком…

– Ну попробуй еще завести… Проверь что с ней!

– Да ладно, давай посмотрим. Может внутри прилично. Старушка милая. Да и в лесу ночью опасно… Пойдем…

– Ну ладно…

Они двинулись вслед за старушкой…

В доме было сумрачно. В комнате, у стены стоял массивный, красного дерева комод, на котором были расставлены старинные, черно белые фотографии в резных рамках. А посередине стоял такой же, круглый стол с массивным подсвечником, на котором горело несколько свечей… На стене висела огромная картина, на которой была изображена та самая старуха. Она сидела на резном, с позолотой кресле, а рядом с ней стоял молодой, лет тридцати, очень красивый мужчина. Лена залюбовалась произведением искусства…

– А что, электричества нет у вас, или поломка какая?

– Нет…

– А Вы что же, одна здесь живете?

– Давно уже… Иногда сын навещает… Только редко очень… Вот.. Она указала рукой на картину. – Это он… Мой Владимир…

– Я Лена, а это мой муж Сергей. А Вас как зовут.

– Зовут меня Екатерина Павловна. Я хозяйка этого поместья…

Молодожены переглянулись.

– Очень приятно…

– Вы уж извините, ужина нет, гостей я не ждала..

– Да что Вы, это Вы извините нас за беспокойство…

– Какое это беспокойство. Рада хоть с кем-то поговорить. Я обречена на одиночество… Здесь…

– А что же к сыну не поедете…

– Не могу. Наказал меня господь… Сижу вот здесь одна… А сынок мой давно на небесах… Как я по нему скучаю… А вы как здесь оказались?

Лена, всегда любившая поболтать, принялась рассказывать Екатерине Павловне о свадьбе, об их путешествии, и о том, как они заблудились здесь… Но усталость дала о себе знать и она начала зевать..

– Устали вы… Идемте, я покажу вашу комнату.

Они прошли по темному коридору вслед за хозяйкой, которая шла впереди со свечой в руке. На какое-то мгновение Сергей почувствовал, как от старушки повеяло холодом. Он махнул головой.

– А вот и ваша комната.

Они вошли в просторную, со вкусом обставленную спальню с широкой кроватью.

Старушка произнесла: «Спокойной ночи», – и вышла из комнаты, тихонько затворив за собой дверь…

«Ну ничего себе хоромы» – прошептала Лена.

– Да, красиво… Только как-то всё странно… Вот же влипли…

– Да, ладно тебе, давай спать. Утром разберемся…

Кровать была тоже старинная, с пуховой периной и мягкими, пахнущими лавандой подушками… Молодожены не заметили, как заснули…

Первой, на рассвете, под разноголосое щебетание птиц, проснулась Лена. Она сладко потянулась и открыла глаза. То, что она увидела, не укладывалось в голове. Молодожены, вместо мягкой, душистой постели, лежали прямо на земле, на траве. От ее крика проснулся Серёга. Не понимая, что происходит, он в одно мгновение вскочил на ноги, ошарашено озираясь… Рядом, среди зарослей, громоздились руины из камней. Неподалёку виднелись остатки фонтана с полуразрушенной нимфой…

Ребята побежали к машине. Она, на удивление быстро, завелась… Отъехав от злополучного места на приличное расстояние, молодые люди остановились у придорожного кафе.

Они сели за столик. К ним подошла средних лет, круглолицая официантка с добрыми голубыми глазами.

– Вам чего ребята?

– Два кофе и вот такие булочки. Лена указала на соседний столик, где сидел розовощекий малыш и уплетал их за обе щеки…

– Что-то на вас лица нет. Случилось что у вас?

Сергей и Лена переглянулись. «Скажите, а Вы местная?» – спросил Сергей.

– Местная. А что?

– А не знаете, что за развалины в километрах трех отсюда. Там еще указатель «Лесная сказка».

– Так есть такой отель. А развалины дальше, километра через два, в лесу. Там раньше, еще до революции, поместье дворянское было. Жила там семья, а как революция произошла, с сыном-то на глазах у матери большевики расправились, из поместья что было ценное, растащили. А мать-старушка от горя-то и повесилась в доме… Так нет уж там ничего давно, кроме развалин…

Лена и Сергей поняли, что столкнулись с чем-то настолько сверхъестественным, чему невозможно дать никакого объяснения…

Проезжая мимо красивого, с золочеными куполами храма, Лена попросила Сергея остановиться. Она знала, что за самоубийц подавать записки в храм нельзя, однако понимала, что встреча в лесу была не случайной. И она истово, от всей души просила Господа о прощении рабы Божьей Екатерины и о ее сыне Владимире… Кто знает… Может когда-нибудь и простят…