Текст книги "Обряды, праздники и обычаи наших предков"

Оно бывает, как правило, за неделю или дня за три-четыре до свадьбы. Это первое веселье – пирование у невесты.

Сват или сватья с отцом и матерью жениха, в сопровождении родственников едут или идут в дом к отцу и матери невесты.

Войдя в дом, молятся Богу, здороваются с хозяевами, иногда говорят: «Пришли мы, гости, хоша и виданные, да незваные, а обычные дела совершати, просим вас принимати – не брезговати».

Пришедшие по приглашению хозяина садятся за стол, покрытый скатертью. На нем стоят на тарелке пирог-сгибень и соль.

Отец невесты зажигает перед образом свечу, и все в избе встают, а двери запирают на крючок: эта примета соблюдается крепко, а делается это для того, чтобы посторонний в это время не пришел и не сглазил худым глазом важного дела.

Все молятся.

После окончания молитвы сват или сватья через стол, а иногда и у стоящих друг против друга сватов, берет их правые руки – рука в руку, взяв со стола пирог, которым обводит вокруг рук сватовей, три раза говорит: «Дело-то сделано, хлебом-солью укреплено, навеки и навеки, аминь». Над руками разламывает пирог, а потом одну половину отдает отцу жениха, а другую – отцу невесты. Существует примета: у кого его часть больше, у того и больше силы, счастья, здоровья, долголетия и богатства.

Переломленный пирог должен храниться у жениха и невесты до дня свадьбы, а после венчания новобрачные должны прежде всего съесть его; но есть пирог надо следующим образом: жениху – невестину половину, а невесте – женихову. Сватья присутствует при этом и говорит: «Ешьте, милые, во славу Божию, во любовь вечную, бесконечную, яко же идно тесто в пироге, такожде и ваша плоть воедине до скончания века, неба и земли, аминь».

После переломления пирога сватовья садятся за стол, начинается угощенье. Во время переломления пирога невесту проводят под платком, сажают у печки или у перегородки на лавку, а подруги стоят около нее или сидят. Если сама невеста не очень умеет и желает причитать, в таком случае также зовут выльницу, которая и распевает причитания, а невеста только рыдает или охает.

А причитания-то бывают самые разнообразные!

 
Благослови-ка меня, Господи,
Пресвятая Мать Богородица,
Повыть-то мне поплакати,
Зычну голосу повынести,
Слез горючиех повыронить,
Лицо белое повымочить,
Ретиво сердце повытерзать,
Платье цветное повырудать![1]1
  Повырудать – затаскать, обносить.


[Закрыть]
Голоса-то у меня, младой младехоньки,
Голоса-то заунывные
Ретиву сердцу докучные,
А причеты все нескладные.
 

Невеста обращается к отцу, матери, братьям и невесткам, пирующим за столом:

 
Ты послушай-ко, кормилец-батюшко,
И родимая ты моя матушка,
И соколы да братцы милые,
И голубушки невестушки!
Я о чем буду рассказывать,
Честью, лестью наказывать,
Понизехонько вам буду кланяться,
Горючими слезами заливаться.
 

Подруги подводят невесту к отцу, матери и родным, она им кланяется в ноги, рыдает. Все, поднимая ее, плачут. Потом невесту опять отводят на прежнее место, и она начинает причитать:

 
Ну, Господь же с тобой, батюшка,
И родимая моя матушка,
И соколики, братцы желанные,
И голубушки невестушки!
Не послушались наказу крепкого:
Запоручили вы красну девицу,
За поруки-то за крепкие,
За письма-то вековечные.
Вы почто так рассердилися,
Рассердились, распрогневались?
Запрошу я, красна девица,
У тебя, родимый батюшко,
Я себе беру приданое:
Города все с пригородками,
Все леса с полями чистыми,
Все ключи с водами чистыми,
Да реченьки-то быстрые.
Ты подумал бы, кормилец-батюшко,
Я слуга-то была тебе и работница,
Я в семье была покорная,
На работушки дотошная,
Имя честное не бесславила,
Красу девичью не кинула.
А ты не дал мне, кормилец-батюшко,
С умом разумом собратися,
С подружками сверстатися,
Я в чужих людях, младешенька,
От работушки замаюся;
За столбом я потихохоньку
От чужих людей наплачуся.
 
 
Уж как этим ли чужим людям
Мои слезы сладким кажутся.
Мое горе – им весельицо,
Мне кручинушка – им радости.
 

После этого причитания невеста с причетами обращается к подругам:

 
Вы, подруженьки, вы, голубушки,
Задушевные-то вы сударушки,
Что я вам буду наказывать:
Вы пойдете на гуляньецо,
На гулянье, на веселое,
Меня вспомните, голубушки!
Вы пойдете в леса темные,
Во болотечка во мховые
Собирать грибки и ягодки,
Меня вспомните, сердечные!
Вы пойдете в пору праздную
Выводить хороводы веселые
И игры играть затейные,
Меня вспомните, болезные!
Вы пойдете во чисты поля,
В зелены луга весенние,
Работать работы страдные,
Вспомните меня, милые!
На чужой я на сторонушке
Как живу я у чужих людей.
Вспомяните от раденьеца.
Когда я-то растоскуюся,
Я приду к вам, вас проведаю,
Про свою вам жизнь поведаю.
 

В некоторых местах, но очень редко, рукобитье бывает у жениха. При этом порядок обряда соблюдается тот же, с той лишь разницей, что отец жениха угощает отца, мать и родных невесты. Жених также присутствует на рукобитье и угощает гостей. При проводах на рукобитье отца, матери и родных невесты она провожает их со следующими причетами:

 
Вы пойдете, мои родимые,
На злодейку чужу сторону,
На злодейку незнакомую,
Не садитесь, мои желанные,
За столы-то дубовые
И за скатерти-то самобраные,
Не сдавайтеся на слова сладкие,
На поклоны их на низкие,
Их поклоны-то покупленные,
А слова-то все заученные.
Питья, яства в долг понабраны,
Платья цветны в прокат заняты.
Не давайте, кормилец-батюшко
И родимая моя матушка,
Не давайте руки правые
Чрез столы-то, чрез дубовые,
Через скатерти самобраные;
Не запоручайте меня, девицу,
За поруки вы за крепкие,
Что за крепкие-то вековечные;
Чтобы мне, младой, не плакаться,
С вам, желанным, не расстатися.
 

Потом невеста обращается к невестке:

 
Ты послушай-ко, моя невестушка,
Разлюбезная голубушка,
Я о чем тебя просить буду:
Поприметь, моя сударушка,
Ты злодейку чужу сторону
И злодеев всех чужих людей
И дородна добра молодца:
Он не пьет ли пива пьяного,
До увалу зелена вина?
 

Все родные прощаются со сговоренной невестой и уезжают на рукобитье.

После возвращения с рукобитья невеста встречает их следующими причетами:

 
Не послушались, мои желанные,
Моего наказу крепкого
И не сжалилися на мои слезы,
Вы на слезы-то горючие,
Запоручили вы девичью красу
За поруки-то за крепкие
И за письма вековечные.
Знать, не слуга я была, не работница,
Не посылочка была скорая,
Ваше имя я бесчестила?
 

После этого общего причитания невеста обращается к невестке:

 
Ты голубушка, невестушка,
Ты сударушка моя, болезная,
Что заприметила ты, голубушка,
На чужой-то на сторонушке,
Что во этой-то незнакомой мне?
Каковы там чужи люди
И дородный добрый молодец?
Он не пьет ли пива пьяного,
До увалу – зелена вина?
Ты скажи, моя болезная,
Ничего не опасаючи,
Всей правды не утаючи!
 

Затем невестка садится рядом с невестой и в свою очередь начинает отвечать ей следующим причитанием:

 
Ты родимая моя золовушка!
Я скажу-то правду-истину,
Ничего-то не утаючи,
Никого не опасаючи:
Я приметила чужих людей,
И дородна добра молодца.
Что они-то все чужи-люди:
Люди добрые, смиренные
Роду честнова, богатова,
А дородный добрый молодец,
Будто яхонтец катается,
Ходим полом – улыбается,
Будто лебедь – лицо белое,
Очи ясны, как у сокола;
Шлет тебе свои подарочки:
Перстенек с руки золоченый,
Шелковый платок со цветикам.
Пива пьяного и в рот не взял,
В руки белы – зелена вина.
 

Время после рукобитья до девичника проходит в разных местах по-разному: в одних местах жених посещает невесту каждый день, а в других – очень редко.

В одних местах невеста при встрече жениха и во все время его пребывания не показывает лица, сидит под платком и причитает в окружении подруг-девиц, а в других местах невеста встречает жениха, угощает чаем, сидит за столом, жених же приносит подарки и закуски, гостинцы: орехи, пряники и конфеты. Девушки после чая поют песни. Такие посещения женихом невесты называются «побывашки», «поцелуи» и «проведки».

Так проходит день за днем. Но вот наступает девичник.

Он бывает в последний день или вечер перед свадьбою. К невесте на девичник сходятся подруги, родные и знакомые даже из других селений.

Раньше жениха и прочих гостей от жениха приезжает сваха с сундуком или коробом, в котором находятся разные подарки невесте, а также гостинцы для невесты и подруг. Гостинцами она оделяет девушек, детей и других гостей, которые пришли посмотреть на девичник.

Невеста во все время своих причитаний должна сидеть за столом под платком, с закрытым лицом. Она может быть с открытым лицом и не причитать, тогда она встречает жениха, одетая в лучшее платье.

Как в первом, так и во втором случае девушки поют песни.

Веселье бывает и во время причитания невесты.

Прежде всего невеста обращается с причетами к подругам:

 
Не в саду я загулялася,
Не на вишни засмотрелася,
Засмотрелася я, девица,
Загляделася я, красная,
Что на вас, мои подруженьки,
Что на вас, мои голубушки,
Вы сидите все веселые,
На своих местах на радостных,
Вы срядилися сряднехонько,
Платье цветно на вас новое,
И голубушки причесаны,
В косах ленточки вплетенные.
А вот я-то, красна девица,
Сижу в месте во печальноем;
У меня платье измятое,
У меня буйна головушка
Порастрепана, нечесана,
В косу лента не вплетенная,
С красотой на стол положена;
Вы сидите, распеваете,
А я плачу горе-горькая.
 

Потом плачущая невеста обращается к «красоте», которая положена перед ней на столе. Красотою называется повязка из парчи, с позументами и лентами: эту повязку носят (носили прежде) девушки в праздничное время на гуляньях и хороводах.

Как много свадебных причитаний, как все они разнообразны! Вот одно из них, обращенное к красоте:

 
Ты прости-ко, краса девичья!
Я навек с тобой расстануся.
Молодехонька наплачуся.
Отпущу я тебя, красота,
Отпущу я тебя со ленточкам,
Во поля, луга широкие,
Во леса, в боры дремучие,
На быстрые реки текучие.
Погляжу я, красная девица,
Погляжу на свою красоту,
Вкруг чего она обвилася:
Вкруг осинушки ли горькия,
Вкруг березоньки ли белыя
Аль вкруг яблоньки кудрявыя?
Если ты обвилась, красота,
Вкруг осинушки горькия,
Мне житье-то будет горькое,
Мне замужье, красной девице,
Не хорошее, печальное.
Если ты обвилась, красота,
Вкруг березоньки-то белыя,
Мне житье-то будет ровное,
Житье будет долговечное.
Если ты обвилась, красота,
Вокруг яблоньки кудрявыя,
Мне житье будет хорошее,
Развеселое, богатое (счастливое).
Я возьму ли тебя, красота,
Во луга наши зеленые,
Положу я тебя, красота,
На шелковую на травушку,
На высокую, зеленую;
Как придут-то люди добрые,
В лето теплое и красное,
Во луга с косами вострыми,
Что найдут-то тебя, красота,
И возьмут на руки белые,
Вот как скажут: чья-то красота,
Не на местечке положена,
Хоть и бережно поношена,
Тут не место тебе, красота.
Тут не место красоватися!
Я отдам же тебя, красота,
Что голубушке, милой сестре,
Поклонюся ей низехонько:
«Ты возьми, возьми, мила сестра,
Покрасуйся в моей красоте».
Ты прости-ко, моя красота,
Я в тебе покрасовалася,
Берегла тебя, лелеяла,
И от солнышка от красного,
И от вихря-ветру буйного,
И от дождичка от частого;
Ты дороже мне казалася
Золотой казны рассыпчатой,
Светлей ясного ты месяца,
Ярче солнышка красного.
 

Сестра или одна из подруг невесты берет со стола «красоту» и уносит. Девушки после причитания поют следующие песни:

 
При вечере было, вечере,
При последнем было вечере.
 

(Каждый стих повторяется.)

 
У Авдотьи на девичнике
Чечевичку девки варили,
На окошко студить ставили.
Прилетал тут млад-ясен сокол.
То Иван-то свет Иванович!
Он садился на окошечко,
На узорчату подзоринку.
Что никто-то ясна сокола
На окошке не усматривал:
Увидала ясна сокола
Авдотьина матушка;
«Дорогое мое дитятко,
Ты Авдотьюшка Васильевна!
Приласкай-ка ясна сокола».
«Ты, родимая моя матушка!
Я бы рада, приголубила:
Он разлука мне великая,
Разлучает с тобой, матушка,
Разлучает с родом-племенем,
И с голубками подружками».
 
 
Цветы мои цветики,
Голубые, васильковые!
Я немного вас посеяла,
Очень много уродилося.
Много было подруг девушек,
Да одна у нас изменщица,
Авдотья лицемерщица,
Говорила, что замуж не пойду:
«Не иду, не иду, не подумаю!
В монастырь пойду, в монашенки,
Вас, подруженьки, с собою возьму,
А сама буду игуменьей».
А теперя-то замуж идешь,
Не сдержала слово крепкое.
Авдотьюшка всплакала,
Васильевна всплакала,
По-низехоньку кланялась,
Своему-то брату милому,
Ивану Васильевичу.
«Ты сокол мой, братец миленькой,
Ты запри крепко воротечки,
Тремя замками немецкими,
Да запорами дубовыми,
Моему чтобы разлучнику, Ивану Иванычу,
Чтоб за мной сюда не въехати,
На широкий двор на батюшкин».
 
 
Как возговорит Иван-то молодец,
Как возговорит Иванович:
«Ты не плачь, не плачь, Авдотьюшка,
Ты не плачь, душа Васильевна!
Привезу я с собой слесаря
Из немецкой земли мастера:
Отопрет замки немецкие
Все запоры ваши крепкие».
Авдотьюшка всплакала,
Васильевна всплакала,
По-низехоньку кланялась,
Говорила речь милой сестре:
«Ты голубушка, милая сестра,
Заплети мне русу косыньку,
И увей меня крепче золотом,
Моему чтобы разлучнику
Не расплесть было русой косы».
 
 
«Ты не плачь, не плачь, Авдотьюшка,
Ты не плачь, душа Васильевна!
Привезу я с собой свахоньку,
Расплетать твою русу косу,
Разовьет все с косы золото».
 
 
Авдотьюшка всплакала,
Васильевна всплакала,
По-низехоньку кланялась
Подружкам голубушкам:
«Вы, голубушки подруженьки,
Вы улейте-ка круту гору,
Чтоб нельзя было разлучнику
За мной въехать на круту гору».
 
 
«Ты не плачь, не плачь, Авдотьюшка,
Ты не плачь, душа Васильевна!
Я оставлю коней под горой:
А пешком взойду на круту гору
Со друзьями, со товарищами,
И возьму за руки белые,
Поведу тебя под злат венец».
 
 
Возле реченьки на бережке,
Тут стояла нова светлица,
А во этой новой светлице.
Сидит девица покрытая,
Печальная да сговоренная.
Собирались к ней подруженьки.
На девичник на девический.
«Ты подруженька голубушка,
Свет Васильевна Авдотьюшка!
Нам с тобой больше не гуливать,
Хороводов не вываживать,
Речей тайных не говаривать.
Во леса пойдем во темные,
Собирать грибки да ягодки,
Вспомянем тебя, голубушку».
 

Когда сваха отдает подарки и гостинцы невесте и подругам, оделяет и присутствующих соседок и детей, девушки поют следующую песню:

 
Вечером поздно-позднехонько
К Авдотьину отцу, матери,
Приходила сваха-сводница,
Постучалась под окошечком,
Выкликала мать Авдотьину,
Ей хвалила чужу сторону:
«На чужой дальней сторонушке,
Поля сахаром засеяны,
Виноградом огорожены,
Медом-сытою поливаны,
Середь поля стоит горница,
Ровно светлая-то светлица,
Три окошечка косясчаты
И карнизики узорчаты».
«Соврала ты, сваха-сводница!
На чужой дальней сторонушке
Кто живал, там все изведывал:
Там поля горем засеяны,
Да кручиной огорожены,
Горючим слезам поливаны, —
 
 
Середь поля стоит келейка,
Как конура развалилася;
В ней одно окно разбитое.
Околеть бы тебе, свахонька,
Без родной семьи, без сродников,
На тот свет идти без савана,
И без гроба бы валятися!
Повезли бы сваху-своднииу,
Во леса-то дремучие,
А во грязи во топучие,
Посвалили б сваху-сводницу,
Не в могилу – поверх матушки
Сырой земли валятися».
 

Сваха, разделивши гостинцы, размахивая руками и качая головой, говорит: «Ну-у, девоньки! За такую песенку не стоило бы вам гостинцев давать».

По окончании девичника жених уезжает со своими гостями, а народ расходится. Невеста, окруженная подругами, выходит из избы, идет по селению, ревет «толстым голосом» и, остановясь под окнами, где живут ее родные, причитает:

 
Чьи это хоромы,
Чьи это высокие?
В них живет-то
Родной дядюшка
Со болезною со тетушкой,
Вы простите молодехоньку,
В чем сгрубила, вас прогневала.
 

Из дома выходят дядя и тетка с плачем навзрыд и, обхватив невесту, дают ей денег, кто сколько при себе имеет: рубль, пятачок и даже копейку.

Таким образом невеста обходит всех родственников, повторяя тот же причет, затем возвращается домой, но если невеста из села, то она отправляется на кладбище прощаться с умершими родными и там, припадая к могиле, причитает.

В доме все готовятся к пиру, потому что после венчания все присутствовавшие при этом вместе с новобрачными приезжают в дом невесты для пирования, а отпировав, уезжают ночевать первую ночь к жениху. На другой же день у жениха бывает «княжий стол».

Если же от венца привозят новобрачных в дом жениха, то у невесты стола не бывает, и свадьба ограничивается одним «княжьим столом».

В день свадьбы жених приглашал к себе в дом священника, который читал над ним молитву: «Боже вечный расточенныя собравый…», называемую «молитва жениху по невесту ехать». Из своего дома жених с провожатыми отправлялся за невестою в дом ее отца. Впереди ехал священник с крестом в руках.

…Рано утром к невесте приходят девицы-подруги, чтобы собрать ее к венцу.

Предохраняют от лихих людей, от «порчи», болезни и прочих напастей самыми разнооразными способами: натирают ноги или всыпают в чулки «колотина», в платье втыкают безголовые булавки, безухие иглы, осыпают хмелем, обвертывают тело мережками.

Жениха, едущего к венцу, также охраняют – ему даже кладут в карман ножик, а невесте – ножницы.

Платье как у жениха, так и у невесты должно быть новое и лучшее.

Собравши невесту, они усаживают ее на лавку, на которую постилается шуба кверху волосом, что по примете означает: сидеть на волосе шубы – жить богато, а также чтоб не могли злые люди испортить молодых.

Невеста, покрытая платком, сидит за столом, покрытым белой скатертью, с поставленными на нем пирогами, и вместе с девушками и родными ожидает приезда дружки, жениха и прочих поезжан – «новой родни», которые должны приехать взять невесту и увезти к венцу. В избе в это время бывает очень много народа, ведь каждый желает видеть, как приедут за невестой, как ее будут выкупать, благословлять и провожать к венцу.

В доме невесты гостей встречал ее отец и с почестью усаживал приехавших за столы. После совершения необходимых в этом случае обрядов за стол садился и жених, заняв место около невесты, одетой уже в подвенечное платье. Священник читал молитву «над порты» [порты – одежды (церковнослав.)]: «Господи Боже наш, обручивый Себе языческую церковь…»

Затем следовал обряд одевания невесты. Свахи расчесывали невесте волосы, заплетали их в две косы и возлагали на ее голову венец из тонкой золотой или серебряной нити. Священник произносил при этом молитву «еже одети главу жене»: «Господи Боже наш, иже во пророцех глаголавый…»

После этого свахи покрывали голову невесты фатою. Священнику подносили каравай, сыр и хлеб под соболиною покрышкою, и он благословлял их.

Все это время приглашенные девушки пели свадебные песни.

Когда обряд одевания невесты заканчивался, священник читал молитву «над женихом и невестою»: «Господи Боже наш, сподобивый спасительным Твоим смотрением…»

Перед отъездом к венцу молодых благословляли иконой и хлебом родители девушки. Отец вкладывал правую ее руку в руку жениха со словами: «Пой, корми, обувай, одевай, на работу посылай и в обиду не давай!» Священник читал молитву «Вести невесту в церковь»: «Боже благий, глаголавый пророки…» Невеста, уходя из дому, причитала, даже если брак ей был по душе. «Наплачешься за столбом, коли не наплачешься за столом», – говорила пословица.

Как разнообразны и многочисленны причитания невесты во время сборов к венцу!

Вот некоторые из них, припеваемые до венчания:

 
Ветры буйные, разбушуйтеся,
Заметите путь-дороженьку,
Не пройти бы, не проехати,
Что за мной, младой, чужим людям!
Затворитеся, воротечка,
Вы, широки, крепко-накрепко.
Ты закройся, красно солнышко,
Разбушуйся, туча грозная,
Туча грозная да громовитая, —
Напустися ночью темною,
Рассыпайся, крупный дождичек,
Разведи ты путь-дороженьку,
Не пройти бы, не проехати
Ко мне злым чужим людям!
Ты послушай, сокол милый брат,
Я об чем тебя просить буду:
Ты сходи-ко, сокол милый брат,
Во поля, во луга во чистые,
Во леса-то во дремучие,
Во дубравушки зеленые,
Где сырой бор с ветром спорится,
Там все звери люты водятся.
Ты поймай-ка зверя лютого,
Зверя лютого, едучего,
Изо рта его – огонь пламенем,
Из ушей его дым столбом валит,
Из очей его искры сыплются.
Привези ты мне зверя лютого,
Привяжи его к двору батюшки:
Как подъедут-то злы чужи люди,
К широку двору ко красному,
Они зверя-то испугаются,
От меня, младой, прочь отступятся.
Я еще бы покрасовалася
У кормильца моего батюшки,
У родимой моей матушки,
У соколиков братцев милых,
У голубушек-невестушек.
Мне прошедшу темну ноченьку
Не спалося, красной девице,
Во просонках много виделось:
Будто я-то, красна девица,
Выходила рано в улицу,
Где заря-то занимается,
Красно солнце где красуется.
Там узнала вас, подруженьки!
Мне навстречу – злы чужи люди,
Подзывали, силой забрали,
Полоном-то заполонили.
Увезли в леса во темные,
Там мне страшно показалося,
И я с плачем просыпалася.
А другое мне привиделось:
У моего кормильца-батюшки
Развалилася хоромина,
Середь улицы рассыпалась,
Бревна прочь все раскатилися,
Углы прочь поотвалилися.
На трубе сидит да каркает
Черный ворон громким голосом;
А на ясно красно солнышко
Тучи темные надвинулись,
Грянул гром, сверкнула молонья…
Я проснулась, испугалася.
 

И вдруг слышится говор в народе: «Дружка подъехал ко двору».

Отец невесты должен выйти на улицу, встретить дружку «с поездом», приехавшим за его дочерью, и пригласить в дом; при этом бывает и жених.

Если жених берет невесту в другую деревню, то соседи загораживают дорогу и дружка обязан дать им вина, пива, пирогов и пряженцев.

У дома ворота или калитку также затворяют, и дружка стучит, говоря: «Господи, Иисусе Христе (трижды)! Есть ли у этих дверей придверник, у ворот приворотник, кто бы нам эти ворота отворил и двери на пяты постановил, а нас, добрых молодцев, до хозяина допустил?»

Хозяин (отец невесты) выходит, растворяя двери, кланяется и пропускает гостей в избу.

Девицы и стоящие в избе поют песню, встречая дружку:

 
Идет дружка наш хорош,
На лиху болесть похож!
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
Ну-ка, дружка, поскачи,
Вытряхивай-ка калачи,
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
На тебе, дружка, кафтан
Весь по ниточке собран!
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
На тебе, дружка, камзол,
С позолотою узор!
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
На тебе, дружка, штаны
Черны бархатны!
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
Как на дружке-то чулки
Белы шелковы!
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
Как на дружке сапоги,
Пряжки светленькие!
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
Дружки шляпа со пером,
Позументы серебром!
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
Коли дружка хочет в рай,
То с ним вместе полезай!
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
Как у нас дружке в раю,
Вино скляницею!
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
У нас пиво на столе,
И пирог на столе!
Друженька хорошенький!
Друженька пригоженький!
 

Дружка низко кланяется и говорит:

– За такую песенку надо и благодарность воздать.

Подает вина и пива с закускою, а потом топает ногою и говорит:

– Въехал я, сватушко, к тебе на широкий двор, поставил я коней середи широка двора, приказывать я об них никому не приказывал, привязывать я их не привязывал. Нельзя ли к моим коням сторожа приставить, чтоб спросить было с кого?

– Будьте, друженька, покойны, останетесь нами довольны, а добры кони сохранны.

Дружка начинает говорить разные приговоры:

– Пришел я, дружка, легкая ножка, удалая головка, в теплую хату, к любезному брату, ножку поставил на порог, другую чуть переволок, ножкой топнул, дверью хлопнул, половички гнутся, хозяева к печке жмутся. Взошел я, дружка, помолился, добрым людям поклонился. Здравствуйте, добрые люди и все, что есть в избе! Сватушко и сватьюшка, все ли вы здоровы?

Наши сват и сватьюшка остались здоровы, приказывали нам поклониться вам. Я вам, дружка, кланяюсь!

Отправивши поклон, то есть челобитье, свату с сватьей, дружка обращается к народу, стоящему в избе, и говорит:

– Здравствуйте, добрые молодцы, удалые головы, широкие бороды! Все ли вы здоровы?

Наши молодцы остались здоровы, приказали нам поклониться вам. Я вам, дружка, кланяюсь. Есть у меня наговорец про вас, да не смею рассказать при вас, а если льзя, да можно, оставлю свои зароки, расскажу ваши пороки: на вас кафтаны очень изорваны, четыре полы, а бока голы!

Здравствуйте, красные девицы, пирожные мастерицы, горшечные погубницы! Все ли вы здоровы? Наши девицы все здоровы, приказали нам поклониться вам. Я вам, дружка, кланяюсь. Есть у меня наговорец про вас, да не смею рассказать при вас; если льзя, да можно, оставлю свои зароки, расскажу ваши пороки: полно по кринечкам ходить, сметанку снимать, колобки месить, молодцов кормить!

Здравствуйте, молодые молодушки, покрытые головушки! Все ли здоровы? Наши молодицы все здоровы, приказали нам поклониться вам. Я вам, дружка, кланяюсь. Есть у меня наговорец про вас, да не смею рассказать при вас; если льзя, да можно, оставлю свои зароки, расскажу вам ваши пороки: полно вам с мужьями шутить да их в обман вводить!

– Здравствуйте, малые ребята, голые пузята! Все ли вы здоровы? Наши ребята все здоровы, приказали нам поклониться вам. Я вам, дружка, кланяюсь. Есть у меня наговорец про вас, да не смею рассказать при вас, а если льзя да можно, оставлю свои зароки. Расскажу про ваши пороки: вы на полатях-то лежите, да нам в чашки соплей не напустите: нам, гостям, моркотно покажется!

В толпе слышится говор: «За такие шутки друженьки надо спеть!» И ему песенку запевают:

 
Ой, ты друженька —
Рожа пряшицею!
Ой ты, друженька —
Зенка скляницею!
Ой, у друженьки —
Нос-то крючком!
Ой, у друженьки —
Голова пестом!.. – и проч.
 

Дружка топает ногой и говорит повелительно:

– Но-о! За песню откуп – уймитесь!

Подает денег. Обращаясь к свату или к народу, он говорит:

– Где бы мне своих гостей с нареченным зятем усадить за столы за дубовые?

– Места все заняты, попотчуй нас, друженька, уследим места.

– Эх, вы, добрые молодцы, умные головушки, широкие бородушки! О чем надобно – говорите, что надобно – просите, себя, меня и моих поезжан попусту не томите. Я, дружка, не Роман, не сделаю обман.

– Мы тебя, друженька, хотим с дружьим чином поздравить.

– Извольте, добрые люди, что дано есть-пить, кушать, да нас, добрых молодцов, послушать.

Дружка спрашивает у хозяина, а иногда у свахи, как бы на места садиться.

Ему говорят, указывая на сидящего рядом с невестой «продавца места» (брата ее), что он места продает и распоряжается этими делами.

Дружка обращается к продавцу и говорит:

– Нельзя ли нам, добрый молодец, свое местечко уступить для жениха, а нас, добрых молодчиков, на места за столы дубовые посадить?

– Я своего места даром не уступаю, а продать – продаю.

– Чем же ты, добрый молодец, торгуешь: лисицами или куницами? Или место княженецкое продаешь?

– Я торгую всем: лисицами, куницами и местом княженецким.

– Сколько же тебе надобно и чем ты берешь: золотой казной или чем иным? У нашего князя нареченного всего достаточно.

– Когда так, что я буду спрашивать, то и подавай, да мне отвечай.

– Изволь, молодец!

– Дай мне на почине рубликов семь, чтобы любо было всем.

– Изволь, обирай.

Дружка высыпает на блюдо, поставленное на столе, на которое и должен выкладываться «выкуп» за места.

– Давай мне, друженька, что светлее солнца, краше неба звездного?

– Изволь принимать.

Дружка вынимает из-за пазухи образ-икону и подает. Продавец, принимая икону, крестится и ставит икону на полку в божницу в углу. Следует знать, что дружка едет впереди поезда, а потому у него и образ.

– Давай мне, друженька: сам наг, а рубашка в запазухе?

– Изволь принимать.

Дружка подает восковую свечу.

– Дай мне, друженька: поле яровое, другое ржаное, а третье паренину?

– Изволь принимать.

Дружка подает: хлеб, пирог и пряженцы.

– Дай мне, друженька: море на пяти столбах, в дремучих краях?

– Изволь принимать.

Дружка подает пиво в жбане или ендове (широкой медной чаше).

После этого, когда все спрошенное дружкой подано, начинаются между продавцом и дружкой загадки, которые очень разнообразны, складам и обычаям, зависящим от знания продавца и дружки.

Вот некоторые из загадок:

– Чем ты, друженька, вперед шел?

– Мыслями с молитвой.

– Что такое, друженька, великое поле ирландское, много скота астраханского, а един пастырь, две агницы?

– Поле великое – небо ясное; скот астраханский – звезды; пастырь – месяц; две агницы – утренняя и вечерняя зори.

– Стоит дуб, в дубу – тина, в тине сосна, наверху – лен?

– Дуб – квашня; тина – тесто; сосна – мутовка; лен – покрывало, ветошка.

– Вышел из земли, как Адам; взведен на колесницу, как Илья; посажен в огонь, яко Кирик; вышел из ямы, как Иосиф; кто увидит, всяк к себе в дом берет?

– Горшок.

– Дома-то тяп-тяп, в лесу-то ляп-ляп, около тироуценки, а в средине – тпрру!

– Сито.

– Летит птица орел, несет во рту огонь, а на конце хвоста – смерть.

– Ружье.

– Два кума Абакума, две кумы Авдотьи, пять Фалалеев, десять Андреев?

– Дровни.

– Раскину я шашни, ввалю толстяка.

– Лошадь в оглобли вводится.

– Есть штука, собственная своя; люди корыстуются, да не я?

– Собственное имя.

– На плешь капнул, о плешь хлопнул, с плеши долой?

– Блин.

– Ползунчики ползут, бегунчики бегут, рогульники везут, толстяка колоть хотят?

– Ползунчики – два полоза у дровней; бегунчики – лошади; рогульчики – вилы; толстяк – стог сена.

– Два стоят, два лежат, пятый ходит, шестой водит?

– Дверь.

– Поймаю гуся, пущу его в воду, буду им водить, он будет говорить?

– Гусь – перо; вода – чернила; водить – писать; говорить – читать.

– Шел я мимо поповского, видел диво таковское: брюхо-то режут, тело в ад валят, душу-то в рай тащат.

– Молотьба хлеба.

В народе начинается говор:

– Дока на доку нашел. Ну, полно вам торговаться да перекоряться – уморите стоючи новую-то, нареченную родню. Все ли у тебя, друженька, «заговоры» приговорены?

– У меня, сударики мои, есть их лукошко целое бездонное, давеча нарочно с собой захватил угостить дорогих гостей. Коли хозяин позволит, могу вступить с продавцом в торги: загадка за загадку, кто не отганет, с того по рублю на стол для новобрачных князя и княгини, – не пожелаешь ли, молодец?

– Ну, ин спрошу друженьку в последний раз: дай мне, друженька, чего у нашего хозяина в доме нет?

Дружка берет за руку жениха, подводит к продавцу места; продавец берет за руку жениха и сажает рядом с невестой.

Другие гости выкупают себе места за столом у сидящих девушек и садятся.

В некоторых местах стол начинается у невестина отца до венчания и называется это: «Девкой столуют», а в других местах гости приезжают и увозят невесту, без столования, к венцу. Если до венчания столуют, тогда невеста в продолжение стола-пирования сидит рядом с женихом, покрытая платком, и продолжает причитать.

За стол усаживаются в следующем порядке: близкая женихова родня по старшинству и первенству занимают места за столом. «Тысяцкий» садится в самый угол под образа.

«Тысяцким» бывает: крестный отец (божатко), или родной дядя жениха, или старший его брат.

«Большой барин» садится рядом с «тысяцким», это – дядя жениха или второй брат, от тысяцкого садится по другую руку «второй барин» – брат жениха или второй дядя. Рядом с женихом садятся родные его – брат или двоюродный, именуется: «Братнее место».

Против жениха и невесты садятся дружка с «полудружьем», а затем за стол садятся прочие гости, по родству и старшинству в роде.