Текст книги "Время не властно"

4

Мама поехала обратно на работу, хотя сначала не хотела оставлять меня одну. Но я убедила ее, что буду весь день сидеть дома. Тетя Жозефина сейчас тоже на работе, поэтому дом в моем распоряжении.

Жозефина владеет парочкой магазинов, ее доход гораздо больше дохода моей матери, но мы никогда не просим у нее денег. Вся зарплата тети уходит на содержание особняка. Когда-то давно он воплощал собой величие и был проникнут духом Людовика XIV. Но сейчас выглядит довольно жалко. Вот уже несколько лет мы не можем отремонтировать протекающую крышу, потому что еле-еле сводим концы с концами. Многие знакомые советуют нам переехать в маленькую квартирку где-нибудь в центре. Но как можно продать дом, где жили наши предки? Дом стал частью нас, а мы – его. Как можно покинуть крепость, которая столетиями защищала нас?

Тетя и отец жили в этом особняке с самого детства. Он достался им в наследство от родителей, которые погибли в авиакатастрофе. Папе на тот момент было двадцать четыре года, а Жозефине едва исполнилось восемнадцать. Отец взял на себя роль главы семьи и заботился о младшей сестре, работая не покладая рук. Спустя три года он познакомился с моей мамой, и они стали жить вместе. Тете моя мама нравилась, и до сих пор между ними сохранились дружеские отношения. Меня Жозефина часто баловала, порой даже чересчур. Наверно, это потому, что у нее никогда не было своих детей.

Она старалась найти хорошего человека, с которым могла бы связать свою жизнь, но ей не везло. Все мужчины были недостойны ее. Одного из них я знала лично. Он даже жил в нашем доме. Через несколько месяцев Жозефина забеременела. Все были жутко счастливы и поздравляли ее. Все, кроме ее ухажера. Он сбежал сразу же, как только узнал об этом. У тети случился выкидыш из-за стресса. После этого случая тетя решила, что не будет больше заводить никаких отношений.

Мне искренне ее жаль, ведь она не заслуживает таких страданий. Она очень добрая и красивая женщина. Когда я смотрю на нее, то перед моими глазами возникает образ отца. Они невероятно похожи: черные как смоль волосы и янтарные глаза. Как и у их родителей. Бабушку и дедушку я никогда не видела, ведь они погибли еще до моего рождения, но у нас сохранилось много старых снимков, которые я очень люблю рассматривать.

Я поднялась в свою комнату, размышляя обо всем, что рассказала мне мама. Интересно, дедушка тоже был путешественником во времени? Как часто меня будет уносить в другие эпохи? Может, есть какой-то способ контролировать это?

Я распахнула дверь и услышала шум в клетке, стоящей на комоде. Это проснулся мой кролик Паскаль.

– Прости, что разбудила, дружок, – проговорила я и упала на большую мягкую кровать, накрытую шелковым пледом цвета сливочного мороженого.

Как странно, сейчас только утро, четвертый урок, а я уже дома и отдыхаю.

Моя комната – единственное место в доме, где почти нет старинных вещей. Перед окном – кровать с ортопедическим матрасом, вдоль одной стены тянутся шкафы-купе, а напротив стоит письменный стол, заваленный тетрадями и книгами. Узорчатые бежевые обои и шторы из тяжелого льна темно-бордового цвета создают уют. Все вполне скромно, зато комфортно.

Я подремала около получаса, а потом встала и раздвинула шторы. Яркий солнечный свет тут же залил комнату, заставив меня зажмуриться. Небо абсолютно безоблачное, солнце светит не по-осеннему ярко, но совсем не греет, поэтому на асфальте остались лужи после утреннего дождя.

Я забралась на подоконник и стала наблюдать за тем, что происходит снаружи. Мне нравится иногда вот так сидеть, смотреть в окно и размышлять о всяком.

Париж – город, который никогда не спит. Дороги загружены машинами, тротуары – пешеходами. Каждый куда-то спешит, не обращая внимания на красоту вокруг. Люди не замечают старинных построек с невероятными фасадами, по которым рассыпано множество балкончиков, украшенных еще не завядшими цветами в глиняных горшочках. Они не замечают огненной листвы деревьев, колыхающихся от легкого ветра, отчего кажется, что весь город охватил пожар. Не многие могут заметить красоту в обыденных вещах, будь то осенний лист или здание, мимо которого проходишь каждый день.

На карнизе прижималась друг к дружке парочка голубей. Я часто подкармливаю их крошками хлеба или крупой, поэтому они решили тут обосноваться. Мне они не мешают, а вот Паскаль как только увидит за окном голубиную голову, тут же начинает беспокойно бегать по клетке.

Чем дольше я размышляла, тем больше понимала, что маминых слов недостаточно, чтобы получилась полноценная картина. Я прокручивала в голове сегодняшнее утро, стараясь понять, в какой год меня занесло, но увы. Это мог быть двадцатый век или даже девятнадцатый. Вряд ли я смогу понять что-нибудь по розовым кустам и бегающим по двору девочкам. Возможно, стоит покопаться в интернете и поискать информацию о нашем лицее.

Спрыгнув с подоконника, я села за письменный стол и включила ноутбук. Открыла поисковик и вбила название нашего лицея. Кликнув на первую ссылку, я попала на официальный сайт. Столько лет учусь, а даже ни разу не заходила на него.

В разделе «История» я наткнулась на объемную статью. Мой рот приоткрылся от удивления. Оказывается, строительство лицея началось в шестом веке, а в начале седьмого столетия был возведен огромный монастырь, который просуществовал несколько веков. В конце семнадцатого века здание немного перестроили и превратили в учебное заведение. Даже и подумать не могла, что наш лицей настолько древний.

Просмотрев черно-белые фотографии из архива, я поняла, что пытаться выяснить век, в который я попала, – все равно что искать иголку в стоге сена, ибо третье столетие подряд облик лицея не меняется.

Около пяти часов вечера ко мне зашла Шарлин. К этому моменту я уже успела прийти в себя. Утреннее происшествие казалось таким далеким, будто прошло уже несколько дней.

* * *

Мама и тетя еще не вернулись с работы, поэтому мы с подругой решили поужинать в столовой за огромным обеденным столом эпохи рококо. Шарли пришла не с пустыми руками – принесла торт со взбитыми сливками и шоколадной крошкой, который мы собрались съесть вдвоем. Я разлила земляничный чай, и мы уселись за стол.

– Анаис, у меня весь день не выходило из головы то, что произошло во дворе. Как ты сейчас себя чувствуешь? Это больше не повторялось? – В голосе Шарли звучала забота.

Я видела по ее глазам, что она за меня очень волнуется, но сама я уже успокоилась. Как ни странно, утреннее путешествие не вызывало у меня лютого страха. Да, сначала я очень испугалась, но потом относительно быстро пришла в себя. Может, так происходит со всеми, кто становится путешественником во времени?

Шарлин – моя самая близкая подруга, я доверяю ей как самой себе. Я рассказала ей о нашем разговоре с мамой. Сначала Шарли засомневалась в правдивости этой истории, но потом решила, что путешествие во времени – вполне логичное объяснение всему случившемуся.

Поздно вечером домой вернулись мама и тетя. Шарлин к тому времени уже успела добраться домой и позвонить мне, чтобы продиктовать домашнее задание по предметам, которые я сегодня пропустила.

Когда я спустилась вниз, Жозефина тут же бросилась меня обнимать. Она была сильно взволнована.

– Как ты, ma chérie? Надеюсь, день прошел без происшествий? – спрашивала она, все сильнее прижимая меня к себе.

– Все хорошо, тетя Жозефина, – отозвалась я, высвобождаясь из ее рук.

– Господи, это так ужасно. Мы были счастливы, что родилась девочка, думали, это жуткое проклятие больше не будет преследовать нашу семью. Мой папа был таким, Жоэль, а теперь и ты. Наверное, стоит перевести тебя на домашнее обучение. Я найду тебе лучших учителей, не хочу, чтобы это проклятие тебя погубило. – Глаза Жозефины наполнились слезами.

Видимо, для нее это стало серьезным ударом. Неудивительно, ведь она, можно сказать, с самого детства видела, как ее близкие растворялись в воздухе. Наверное, это очень тяжело.

– Нет! – возразила я. – Я не хочу быть затворницей и целыми днями сидеть дома. Я не собираюсь прятаться. Во что тогда превратится моя жизнь?

– Она права, – послышался голос мамы из прихожей. – У нее должны быть друзья, нельзя вот так взять и запереть ее дома.

– Я просто хотела как лучше, – пробормотала Жозефина.

– Я справлюсь, – заверила я. – Все будет в порядке, обещаю.

С утра я очень долго собиралась, не зная, что надеть. Минут десять я стояла перед шкафом в поисках чего-нибудь стильного, но в итоге оделась как всегда просто.

* * *

Я открыла клетку и насыпала кролику еду, потрепав его за уши. Он довольно зашевелил усами и подошел к своей миске, обнюхивая корм. Я подобрала с пола сумку с учебниками и закинула ее на плечо, выскакивая за дверь:

– До вечера, Паскаль!

Спустившись на первый этаж по широкой каменной лестнице, покрытой старым зеленым ковром с золотыми узорами, и заскочила в столовую сказать тете и маме, что завтракать не буду.

– В твоем возрасте нужно хорошо питаться! – возразила тетя Жозефина, выходя за мной в прихожую.

– Я после первого же урока пойду в столовую и что-нибудь съем. До вечера! – ответила я, поцеловав тетю и маму на прощание.

– Будь внимательнее и помни, что я тебе говорила, – шепнула мама.

Я кивнула и подскочила к выходу, крикнув на пороге:

– À bientôt[2]2
  До скорого (фр.).


[Закрыть]!

Я вышла на тротуар и побрела в сторону лицея, ощущая непривычную легкость. Всю ночь я спала как убитая, меня ничего не тревожило, даже приступы астмы. Наоборот, стало гораздо легче дышать.

Проходя мимо пекарни, из которой доносился аромат свежеиспеченных булочек и pâtisseries[3]3
  Печенья (фр.).


[Закрыть], я остановилась поглазеть на витрины с выпечкой.

По обеим сторонам от входа стояли небольшие столики, на которых были расставлены миниатюрные вазы с алой геранью. Я тут же догадалась, откуда эти цветы. Через дорогу находится цветочная лавка. Огромное количество самых разных цветов стоит в больших ящиках, превращаясь в огромное пестрое облако. Сочетание аромата цветов и запаха свежих булочек создавало яркое настроение.

Я вошла в пекарню, кивнув продавцу. Решила взять парочку круассанов и съесть их по дороге, чтобы живот не урчал на первом уроке.

Только я потянулась за выпечкой, как легкие резко сдавило. От боли мне пришлось ухватиться за край полки.

Это чувство уже стало знакомым. Я хотела выбежать из лавки, чтобы не исчезнуть на глазах у продавца, но поняла, что просто-напросто не успею. Спрятавшись за одним из стеллажей, я почувствовала, как земля начала уходить из-под ног. Полки с булочками растворились и превратились в круглые столики орехового цвета.

5

В нос ударил неприятный запах сырого дерева и сигаретного дыма. Я поморщилась: ненавижу запах сигарет, от него у меня появляется тяжесть в грудной клетке. От прекрасного, пробуждающего аппетит аромата свежих булочек не осталось ни следа. До моих ушей доносился приглушенный шум дождя, который играл на крышах домов.

Лавку было не узнать. В зале было темно, но я смогла разглядеть, что все оформлено в шоколадных, ореховых и бежевых тонах, и это смутно напомнило мне стиль арт-нуво. Круглые столики, заставленные многочисленными стульями с круглыми спинками, деревянный ореховый пол, по которому, словно змеи, вились молочного цвета вставки, легкие кремовые занавески с узором, вышитым золотыми нитками, – все отличалось от привычной обстановки старой доброй пекарни. Я сделала вывод, что попала в кафе, но оно было совершенно пустым.

За окном темнота окутала город, небо заплыло черными дождевыми тучами. По улицам пробегали люди, спеша спрятаться от дождя. Одни держали раскрытые зонтики, другие прикрывали головы руками или сумками. Машин не было совсем. На дворе стояла либо поздняя весна, либо раннее лето, потому что деревья утопали в зеленой листве.

Подойдя к входной двери и подергав ручку, я поняла, что выбраться наружу мне никак не удастся. Разве что выбить стекло, но мне не хотелось начинать свое путешествие с разрушений.

Тяжело выдохнув, я решила присесть за столик и дождаться, пока вернусь в свое время. Меня удивило, что кафе было таким безжизненным. Ни пьянящего аромата еды, ни оглушительного шума посуды, ни галдящих посетителей, ни снующих туда-сюда официантов. Атмосфера была какой-то застывшей, словно время остановилось. Если бы не шум дождя и пробегающие за окном прохожие, я бы подумала, что умею еще и время останавливать.

Все-таки мне повезло, что я ни на кого не наткнулась. Посижу минут десять на мягком стуле, вернусь в свое время и куплю круассаны как ни в чем не бывало. М-м-м…

Как только я об этом подумала, кафе залилось тусклым желтоватым светом электрических ламп, висящих на стенах и под потолком. Они были очень изящными, словно из стен вырастали причудливые бронзовые ветви вьюнков.

– Как вы сюда попали?! – услышала я возмущенный мужской голос.

От неожиданности я подскочила, чуть не выронив сумку с учебниками, которую прижимала к себе.

Оказывается, все это время тут кто-то был!

Обернувшись, я увидела высокого светловолосого мужчину, который держал в руках большую коробку, набитую разным хламом. Вид у него был довольно обыкновенный, я бы сказала, вполне современный: светло-кремовые штаны, небесно-голубая рубашка с длинными рукавами и черный полосатый жилет. Мужчина удивленно уставился на меня, а я в свою очередь на него, чувствуя, как сердце начинает биться все сильнее. Я даже и представить не могла, как буду вести себя, если вдруг встречу кого-то в другом времени. Все мое хладнокровие в момент куда-то испарилось и сменилось паникой.

Мужчина решительно направился в мою сторону, оставив свою коробку на одном из столиков. А я стояла как вкопанная и не могла придумать, что ему сказать. Да что там! Я и думать-то толком не могла.

Тусклый свет одной из ламп озарил лицо мужчины, и я смогла разглядеть его получше. На вид ему было не более двадцати пяти лет.

– Вы что, меня преследуете?! – выпалил он.

– Ч-что? – заикаясь, ответила я и инстинктивно стала пятиться назад.

– Не прикидывайтесь, что не понимаете! Кто вы такая и что вам от меня нужно?!

– Вы, наверное, с кем-то меня перепутали, – в ужасе прошептала я.

Мы не могли встречаться с ним раньше, я же не из этого времени!

– Пару дней назад вы сбили меня с ног, когда я нес ящик с цветами. Не припоминаете? Свалились из ниоткуда и точно так же исчезли. Объясните, кто вы такая и как сюда попали. – Мужчина кипел от негодования.

С каждым его словом я удивлялась все больше и больше. Я ведь только вчера начала путешествовать во времени. Я не могла оказаться тут пару дней назад. Или могла? Возможно, в будущем я окажусь в его прошлом? Для меня это еще не случилось, а для него уже произошло? Как все сложно!

– Извините, что сбила вас с ног, я не хотела, – наконец ответила я. Возникшая пауза искрилась таким напряжением, что можно было смело заряжать телефон.

– Как вы сюда попали? Мое кафе еще закрыто! – не унимался он.

– Меня зовут Анаис, приятно познакомиться, – сказала я, не зная, что ответить.

Перевести тему – лучший способ избежать нежелательного разговора. Я протянула мужчине руку, но он ее не пожал, а продолжал рассматривать меня. Ситуация стала ужасно неловкой, поэтому я отдернула руку и сделала еще один маленький шажок назад.

– Извините, что ворвалась в ваше кафе, я сейчас же уйду, – пробормотала я, опуская взгляд.

Легкие неприятно сдавило, и я поняла, что скоро так и будет. Только не у него же перед носом!

Я рванула со всех ног туда, откуда появился мужчина – в небольшую комнату с кучей коробок. Насколько я помню, в наше время тут находится туалет.

– Анаис, постойте! – выкрикнул мужчина, но было поздно.

Через мгновение огромный шкаф с многочисленными коробками начал растворяться перед глазами, а вместо него появился начищенный до блеска унитаз.

Я прижалась спиной к стене, стараясь унять бешено бьющееся сердце. Интересно, что подумает тот мужчина, когда увидит, что я исчезла.

Неужели теперь моя жизнь всегда будет такой?! Мне придется постоянно прятаться? Почему я отказалась от предложения тети перейти на домашнее обучение? Видимо, вчера я не оценила масштаб ситуации, в которой оказалась…

6

В лицей я пришла на полчаса позже. Слава богу, это был не урок мадам Дюпре, поэтому меня пустили практически без разговоров. Я наврала, что была в больнице, поэтому учитель не стал меня ругать. Тихонько сев на место, я сразу же погрузилась в свои мысли. До конца урока я размышляла о путешествии, стараясь разложить все по полочкам.

Мужчина, в чье кафе я попала, узнал меня, хотя я никогда раньше с ним не встречалась. Значит, в будущем мне придется отправиться в прошлое, когда мы с ним и встретимся. Нужно быть готовой к следующему прыжку и продумать возможный разговор, если с кем-нибудь столкнусь. А еще одежда может вызвать вопросы, если я попаду в двадцатый век или еще раньше. Судя по всему, приступы будут происходить раз в сутки, но я могу и ошибаться.

Как понять, в каком году я оказалась? И как далеко я смогу запрыгнуть?

– А вдруг ты попадешь во времена инквизиции и тебя примут за ведьму? Одежда у тебя не такая, куча гаджетов. А еще ты пользуешься подводкой и тенями, вдруг они подумают, будто в тебя вселился демон, и сожгут на костре?! – подливала масла в огонь Шарлин, когда мы обедали в школьной столовой. Я уже успела рассказать ей о происшествии в пекарне.

– Не знаю! Нужно расспросить маму, как вел себя папа, когда попадал в другое время…

Я отодвинула тарелку с пюре, есть абсолютно не хотелось. С самого утра ничего не ела, даже круассаны так и не купила. Мои руки то и дело подрагивали от волнения, когда я вспоминала произошедшее и задумывалась над тем, что будет дальше.

* * *

А ведь действительно, что я буду делать, если окажусь, например, в шестнадцатом веке? Что буду делать, если меня обвинят в колдовстве? Я не сильна в истории. Сейчас я удивляюсь своему вчерашнему спокойствию. Наверное, я просто не осознала всю серьезность ситуации. Думала, посижу пару минут в прошлом и вернусь обратно. Может, действительно стать затворницей? По крайней мере, в нашем доме я всегда буду в безопасности.

– Тебе нужно узнать, в каком времени ты уже побывала, чтобы понять, как далеко можешь улететь, – сказала Шарли.

– Без понятия, как это сделать. Одежда мужчины, интерьер кафе – это могли быть и сороковые, и восьмидесятые годы прошлого столетия.

– Ты сказала, что кафе только готовилось к открытию? Может, стоит погуглить, вдруг что-нибудь и отыщем. – Шарлин потянулась за сумкой, чтобы достать телефон. – Там названия нигде не было? – поинтересовалась она, стуча пальцем по экрану телефона.

– Названия кафе? Вроде бы нет.

– Тогда… Пекарня «Ваниль», Википедия, – проговорила Шарлин, садясь ко мне поближе.

Как оказалось, страницы в Википедии про нашу пекарню не существует. Ну конечно, кому нужна статья про маленькую скромную пекарню?

– Зато существует официальный сайт. И у них есть доставка на дом. – Шарли переходила по разным страницам сайта, старательно ища хоть что-то похожее на историю пекарни.

Мы нашли меню, где красовались изображения булочек, круассанов и багетов, которые были больше похожи на пластиковые – до того переборщили с фотошопом. Отчаявшись, мы решили посмотреть картинки по запросу. На удивление, мы обнаружили фотографию шестидесятых годов, где на вывеске вместо «Ваниль» было написано «Луна».

– Кафе «Луна»! Возможно, это оно и есть, – восторженно крикнула я, словно мы выиграли миллион евро.

Я отобрала телефон у Шарли и стала читать небольшую статью. Открытие кафе состоялось летом 1923 года. Неужели я оказалась в начале двадцатого века? Я думала, это восьмидесятые или семидесятые, в конце концов, шестидесятые, но точно не начало двадцатых!

– Боже, двадцать третий год! – воскликнула я, показывая Шарлин статью.

– Обалдеть… Для двадцать третьего годы тебе надо одеваться совсем по-другому! В те года случился настоящий переворот в мире моды. Ну, знаешь, Коко Шанель и ее знаменитое маленькое черное платье. Если бы тебя кто-то увидел, то в лучшем случае сочли бы ненормальной. Этот твой мужик с коробкой не в счет. Возможно, не заметил или из вежливости решил промолчать…

– Шарлин! – перебила я ее. – Скорее всего, я вернусь туда, чтобы сбить его с ног. Мне придется все время ходить в одежде двадцатых годов, но беда в том, что я не знаю, что тогда было в моде!

– Я об этом позабочусь. Моя мама однажды была на вечеринке в стиле «Великого Гэтсби», поэтому я могу принести тебе ее платье. Занесу его тебе сегодня же!

– Спасибо большое, Шарлин, ты очень меня выручаешь.

– Пустяки.

Нашу беседу прервал подсевший за столик Артур. Он был в красно-черной клетчатой рубашке и черных джинсах. Волосы растрепаны. Иногда у меня возникало чувство, что его гардероб состоит только из клетчатых рубашек, так часто он их носил.

Артуру я ничего не говорила про путешествия во времени, да и не собиралась. Он хороший парень, но у меня не было уверенности, что он воспримет услышанное нормально.

Нам с Шарлин пришлось замолчать, впрочем, Артур был только рад.

– Вы ни за что не поверите! – выпалил он, всматриваясь в наши лица.

– Во что? – сдержанно спросила Шарлин.

Большинство ребят в классе думают, что она холодная, как снежная королева. А все потому, что Шарли никогда не показывает на людях свои истинные чувства. Только наедине со мной она становится искренней и настоящей. Возможно, Шарлин открывается только тем, кому доверяет.

– Мне задали по истории написать доклад о фресках и картинах в лицее, и на одной из них я нашел кое-что интересное. Эта картина висит в колокольне. Вот, смотрите. – Артур протянул нам телефон.

– Это же… – прошептала Шарли, увеличивая фотографию.

На картине были изображены две девушки в пышных платьях и белых напудренных париках. Одна сидела на стуле, обтянутом бежевым бархатом, другая – стояла рядом. Они смотрели друг на друга, будто о чем-то беседовали. Я не могла оторвать взгляд от лица сидящей девушки. Она казалась мне невероятно знакомой. На кого она так похожа?

Внезапная мысль озарила меня, и я замерла, не в силах поверить.

Она похожа на меня…