Текст книги "О науке и искусстве"

О строении человека и животных

* * *

Человек назван древними малым миром, и нет спора, что название это уместно, ибо как человек составлен из земли, воздуха, воды и огня, так и тело Земли. Если в человеке есть кости, опоры и каркас для его мяса – в мире есть скалы, опоры Земли; если в человеке есть кровяное озеро, там, где легкое растет и убывает при дыхании, – у тела Земли есть свой Океан, который также растет и убывает каждые 6 часов, при дыхании мира; если от названного кровяного озера берут начало жилы, которые, ветвясь, расходятся по человеческому телу, то точно так же и Океан наполняет тело Земли бесконечными водными жилами.

* * *

Тот живописец, которому известна природа сухожилий, мускулов и длинных тонких мышц, будет хорошо знать, передавая движения членов, сколько сухожилий и какие именно являются их причиной, и какой мускул, вздуваясь, становится причиной укорачивания этого сухожилия, и какие жилы, обращаясь в тончайшие хрящи, объемлют и принимают названный мускул. Тогда он сумеет разнообразно и всесторонне показать различные мускулы посредством различных действий фигур.

Настоящее представление о всех фигурах получается при знании их ширины, длины и глубины; следовательно, если я все это представлю в фигуре человека, то дам о нем настоящее понятие любому здравому интеллекту.

* * *

Это мое изображение человеческого тела будет для тебя столь же наглядно, как если бы перед тобой находился натуральный человек. И причина та, что, если ты хочешь хорошенько распознать части анатомированного человека, ты должен поворачивать его или свой глаз, рассматривая с разных сторон – снизу, сверху, с боков, вращая его и разыскивая начало каждого члена; и таким образом натуральная анатомия удовлетворит твое познание. Однако ты должен понять, что такое познание не может удовлетворить тебя вполне, поскольку величайшая путаница получается при смешении тканей с венами, артериями, нервами, жилами, мускулами, костями, с кровью, окрашивающей в одинаковый цвет любую часть. И сосуды, которые лишаются этой крови, не могут быть распознаны по причине своего уменьшения. А целость тканей при поисках частей, заключенных внутри их, повреждается, и их прозрачность, окрашиваемая кровью, не дает тебе распознать покрытые ими части по причине однородности их кровавого цвета. И ты не можешь получить познания об одной, не разрушив другой. Вот почему необходимо произвести несколько анатомирований. Первые три нужны тебе для того, чтобы получить полное представление о венах и артериях, разрушая с величайшей тщательностью все остальное; три других – для того, чтобы получить представление об оболочках; три – для сухожилий, мускулов и связок; три – для костей и хрящей; три – для анатомии костей, которые должны быть распилены, чтобы выяснить, какие из них имеют полость и какие ее не имеют, какие имеют костный мозг или губчатое вещество, какие толсты и какие тонки (снаружи внутрь). И некоторые кости в определенной своей части очень тонки, а в другой части – толсты. Или в определенной части имеют отверстия, а в другой заполнены костью, костным мозгом или губчатым веществом. И таким образом, все это иногда окажется в одной и той же кости, зато в другой кости не будет ничего из этого. И тебе нужно будет произвести три анатомирования женщины – в ней скрывается великая тайна матки и ее плода. Стало быть, посредством моих рисунков, благодаря показыванию трех различных аспектов каждой части, тебе станут известными любая часть и любое целое.

* * *

Истинное познание формы какого-либо тела получится из рассмотрения его с разных точек зрения. И потому, чтобы дать понятие об истинной форме какого-либо члена человека, первого зверя среди животных, буду я соблюдать это правило, делая четыре изображения каждого члена с четырех сторон. И в случае костей буду я делать пять, распиливая их посредине и показывая полость каждой из них. Одни из этих полостей имеют костный мозг, другие – губчатую массу, одни – пустые, другие – плотные.

Сначала ты нарисуешь кости отдельно и немного вынутыми из сустава, чтобы лучше различить очертания каждой кости порознь. Затем ты соединишь их друг с другом так, чтобы они ни в чем не отклонялись от первого рисунка, кроме тех частей, которые друг друга закрывают при соприкосновении. Когда это сделано, сделаешь третий рисунок с теми мускулами, которые связывают друг с другом кости. Затем сделаешь четвертый – нервов, которые являются передатчиками ощущения. Затем следует пятый – нервы, которые приводят в движение, или, вернее, передают ощущение первым суставам пальцев. И в-шестых, сделаешь верхние мускулы ноги, в которых распределяются чувствующие нервы. И седьмой пусть будет рисунком вен, питающих эти мускулы ноги. Восьмой пусть будет рисунком нервов, движущих концы пальцев. Девятый – рисунком вен и артерий, располагающихся между мясом и кожей. Десятый и последний должен быть готовая нога со всеми ощущениями. Ты мог бы сделать еще одиннадцатый, наподобие прозрачной ноги, в которой можно было бы видеть все названное выше.

* * *

Простых частей одиннадцать, а именно: хрящи, кости, нервы, вены, артерии, перепонки, связки, сухожилия, кожа, мясо и жир.

Назначение нервов – передавать ощущение, и они – конница души, берущая начало в ее обители. Они повелевают мускулами, которые движут органы по благоусмотрению этой души.

Сухожилия – механические инструменты, которые сами по себе не обладают ощущением, а только совершают то, что им поручено.

Перепонки связаны с мясом и находятся между этим мясом и нервом, и по большей части они связаны с хрящом.

Связки соединены с сухожилиями и являются видом перепонок, связывающих суставы костей и обращающихся в хрящи. Их столько же в каждом суставе, сколько и сухожилий, движущих этот сустав, и столько же, сколько противоположных сухожилий, идущих к тому же суставу. Такие связки взаимно соединены и перемешаны, помогая друг другу, укрепляя и связывая друг друга.

Хрящ – твердое вещество, так сказать, отвердевшее сухожилие или размягчившаяся кость. Он всегда находится между костью и сухожилием, ибо причастен веществу обоих. Он гибок, не рвется и после сгибания сам собою выпрямляется, подобно пружине.

Перепонки – некие мускулистые части, состоящие из мяса, сухожилий и нервов, сочетание которых образует целое, растяжимое во все стороны.

Мясо есть сочетание, состоящее из мускулов, жилы, нерва, крови и артерии.

Кость есть несгибаемое твердое тело, способное к сопротивлению; она лишена ощущения и завершается на своих концах хрящами. Костный мозг состоит из губчатого вещества, крови и мягкого жира, покрытого тончайшим покровом. Губчатое вещество состоит из кости, жира и крови.

* * *

О живописец-анатом! Желая, чтобы твои обнаженные фигуры обнаруживали все свои чувства, берегись, как бы чрезмерное знание костей, сухожилий и мышц не сделало тебя деревянным живописцем.

Итак, во избежание этого смотри, каким образом у стариков или худых мышцы покрывают или облекают кости; и кроме того, заметь правило, как те же самые мышцы заполняют снаружи промежутки, между ними находящиеся, каковы мышцы, которые никогда, ни при какой степени тучности не перестают быть заметными, и каковы те, которые при малейшей тучности перестают быть заметными в местах своего соприкосновения. Весьма часты случаи, когда из нескольких мышц при пополнении получается одна, а при похудании и постарении из одной мышцы образуется несколько. И в этом рассуждении будут показаны на своем месте все их особенности, и всего более особенности их в тех промежутках, которые находятся между суставами каждого члена и так далее.

Также ты не преминешь сказать о разнообразии, которое приобретают названные мышцы какого-либо животного около суставов его членов благодаря различию движений каждого члена, ибо на той или иной стороне этих суставов мышцы вовсе перестают быть заметными из-за увеличения или уменьшения количества мяса, образующего их.

* * *

О сердце и кровообращении

Чудесное орудие, изобретенное верховным художником.

Сердце как таковое – не источник жизни, а сосуд, сделанный из плотной мускулатуры, оживляемый и питаемый артерией и веной, подобно прочим мускулам. В самом деле, кровь и жилы, в нем очищающиеся, являются жизнью и питанием других мускулов, и оно такой плотности, что огонь едва может ему повредить. Это видно на сожженных людях, у которых, когда кости их превратились в пепел, сердце еще внутри кроваво.

* * *

О питании и пищеварении

Каким образом тело животного непрерывно умирает и возрождается. Тело всякой питающейся вещи непрерывно умирает и непрерывно возрождается, ибо пища войти может только туда, где прежняя пища испарилась, и когда она испарилась, жизни больше нет, и если пищу исчезнувшую не возместить таким же количеством новой, жизнь лишится своего здравия, и если ты их этой пищи лишишь вовсе, то жизнь вовсе окажется разрушенной. Но если будешь возмещать столько, сколько разрушается за день, то будет вновь рождаться столько жизни, сколько тратится, наподобие света свечи, питаемого влагой этой свечи, который, благодаря весьма быстрому притоку снизу непрерывно восстанавливает то, что наверху, умирая, уничтожается и, умирая, из блестящего света обращается в темный дым; смерть эта непрерывна, как непрерывен и этот дым, и непрерывность этого дыма та же, что непрерывность питания, и мгновенно весь свет мертв и весь родился вновь вместе с движением пищи своей.

* * *

О головном и спинном мозге и об органах чувств

Если ты разрежешь луковицу посредине, то сможешь увидеть и сосчитать все слои или оболочки, кругообразно прикрывавшие центр луковицы. Так же точно, если разрежешь посредине человеческую голову, то сначала разрежешь волосы, затем кожу, затем мускулистое мясо и надчерепную оболочку, затем череп и внутри его твердую и мягкую мозговую оболочку, засим опять твердую и мягкую оболочку и дивное сплетение; и их основание – кость.

* * *

Лягушка сохраняет жизнь в течение нескольких часов после удаления головы и сердца и внутренностей, но если проколешь этот нерв, она немедленно же скорчивается и умирает.

Все нервы животных берут начало отсюда; когда его [этот нерв, то есть спинной мозг] прокалывают, наступает сразу смерть.

Лягушка сразу умирает, если проколоть ее спинной мозг, хотя до того она жила без головы, без сердца и каких бы то ни было внутренностей и кожи. И потому кажется, что здесь находится основание движения и жизни.

* * *

Каким образом пять чувств являются слугами души. Душа, по-видимому, находится в судящей части, и судящая часть, по-видимому, в том месте, где все чувства сходятся и которое именуется общим чувством. И она не вся во всем теле, как многие думали, но вся в этой части; ведь если бы она была вся во всем и вся в каждой части, органам чувств не было бы необходимости сходиться в одно место; тогда достаточно было бы глазу выполнять функцию ощущения на своей поверхности и не нужно было бы посылать по зрительным нервам подобий видимых вещей к [общему] чувству, ибо душа на основании вышесказанного могла бы постигать их на этой поверхности глаза. И сходно для чувства слуха – достаточно было бы раздаться звуку в сводчатых полостях каменистой кости, находящейся внутри уха, и не совершать никакого перемещения от этой кости к общему чувству, где он соединяется и идет к общей судящей части. Чувство обоняния также, очевидно, понуждается к схождению в названную судящую часть. Осязание проходит по полым жилам и передается общему чувству; жилы эти распространяются бесчисленными разветвлениями в коже, покрывающей телесные члены и внутренности. Полые жилы передают приказание и ощущение служебным органам; эти жилы и нервы повелевают движениями мускулов и тонких мышц; последние повинуются, и их повиновение выражается в набухании, ибо набухание укорачивает их длину и оттягивает назад нервы, которые переплетаются с частицами органов; проникая в концы пальцев, нервы передают общему чувству причину осязания, то есть осязаемый ими предмет.

Сухожилия со своими мускулами служат нервам, как солдаты своим кондотьерам, а нервы служат общему чувству, как кондотьеры полководцу; и общее чувство служит душе, как полководец своему господину. Следовательно, костные суставы повинуются сухожилиям, сухожилия – мускулам, мускулы – нервам, нервы – общему чувству, а общее чувство есть местопребывание души. Память есть ее телохранитель, а чувствилище – ее референдарий, поскольку чувство одаряет душу, а не душа чувство.

* * *

Общее чувство есть то, которое судит о вещах, данных ему другими чувствами.

Общее чувство приводится в движение посредством вещей, данных ему другими пятью чувствами. И чувства эти приводятся в движение посредством предметов, посылающих изображения свои пяти чувствам, от которых эти изображения передаются чувствилищу, а от него общему чувству, и оттуда, судимые, посылаются памяти, в которой, смотря по силе, сохраняются более или менее. Пять чувств следующие: зрение, слух, осязание, вкус, обоняние.

* * *

Идея или воображающая способность есть руль и узда чувств, ибо воображаемая вещь движет чувства.

О движениях человека и животных

* * *

Движение есть причина всякой жизни.

* * *

Хождение человека всегда совершается на манер хождения четвероногих животных вообще, поскольку они передвигают свои ноги крест-накрест, на манер конской рыси; так движет и человек крест-накрест четыре свои конечности, то есть выбрасывая при ходьбе правую ногу вперед, вместе с нею выбрасывает он левую руку и так далее.

* * *

Равновесие или балансирование людей делится на два вида, а именно на простое и сложное. Балансирование простое – то, которое осуществляется человеком на двух его неподвижных ступнях, стоя на которых этот человек или разводит руки на различные расстояния от своей середины, или наклоняется, стоя на одной или двух ступнях, причем центр его тяжести всегда должен быть по отвесной линии над центром этой ступни; а если он опирается одинаково на обе ступни, то тогда центр тяжести человека будет на отвесной линии, проходящей через середину линии, которая измеряет пространство между центрами этих ступней.

* * *

Ни одно животное не может как таковое приводить в движение груз больший, нежели величина той тяжести, которая находится вне центра его опоры.

О душе

* * *

Всякое тело состоит из тех частей и влаг, которые необходимы для его поддержания. Душе, которая на время избрала своим жилищем подобную форму тела, хорошо известна эта необходимость, и она предусмотрела ее. Посмотри на рыбу, испытывающую по необходимости непрерывное трение о воду, – душа ее, дочь природы, предусмотрела, чтобы в пустотах между смыкающимися чешуями образовался некий клейкий пот, который неохотно отделяется от этой рыбы и выполняет в отношении нее ту же роль, что смола в отношении корабля.

* * *

И ты, человек, рассматривающий в этом моем труде удивительные произведения природы, если ты решишь, что разрушить мой труд – дело преступное, подумай, что гораздо более преступно отнять жизнь у человека! И если это его строение тебе кажется удивительным произведением, подумай, что оно – ничто в сравнении с душой, которая обитает в этом здании. И поистине, какова бы эта душа ни была, предоставь ей жить в своем произведении как ей заблагорассудится и не стремись своим гневом и злобой разрушить такую жизнь, ибо поистине тот, кто ее не ценит, тот ее не заслуживает. Ведь и душа так неохотно разлучается с телом, и я уверен, что ее плач и скорбь не без причины.

* * *

Душа никогда не может разрушиться при разрушении тела, но действует в теле наподобие ветра, производящего звук в орга́не, в котором, если испорчена трубка, не получается у нее больше от ветра хорошего действия.

Каждая часть имеет склонность соединиться со своим целым, дабы избежать своего несовершенства. Душа хочет находиться со своим телом, потому что без органических орудий этого тела она ничего не может совершить и ощущать.

О растениях

* * *

Южная часть растений обнаруживает большую свежесть и крепость, чем северная.

Более старая часть древесной коры всегда та, которая первая трескается.

У той части дерева будет более грубая и толстая кора, которая будет более старой.

Круги срезанных древесных ветвей показывают число их лет и то, какие были более влажными или более сухими, смотря по большей и меньшей их толщине. И так показывают они страны света, смотря по тому, куда они обращены, потому что более толстые обращены более к северу, чем к югу, и, таким образом, центр дерева по этой причине ближе к его южной, чем к его северной, коре.

* * *

Образование разветвлений у растений на главных их ветках такое же, как и образование листьев на стеблях того же года. Листья четырьмя способами располагаются одни над другими. Первый способ, наиболее распространенный: шестой лист, считая вверх, располагается над шестым, считая вниз. Второй – когда два третьих листа, считая вверх, располагаются над двумя третьими, считая вниз. Третий способ – когда третий лист, считая вверх, располагается над третьим, считая вниз. Четвертый – сосна, которая образует ярусы.

Во всех разветвлениях деревьев шестой лист, считая вверх, вырастает над шестым, считая вниз. То же самое бывает у лоз, тростников, каковы виноградная лоза, ежевика, терновник и т. д., за исключением белой матицы и жасмина, у которого листья посажены попарно один над другим, крест-накрест.

* * *

Природа во многих растениях расположила листья крайних ветвей так, что шестой лист всегда находится над первым, и так далее, в той же последовательности, если правилу этому не встречается препятствий. И сделала она это к двойной выгоде растений. Первая выгода заключается в том, что при произрастании на следующий год новой ветви или плода из почки или глазка, непосредственно прилегающего сверху к месту прикрепления листа, вода, омывающая такую ветвь, может стекать и питать эту почку, ибо капля задерживается в углублении, образуемом у места зарождения листа. А вторая выгода та, что при рождении новых ветвей на следующий год одна не прикрывает другую, так как пять ветвей вырастают обращенными по пяти различным направлениям, а шестая вырастает над первой на довольно значительном расстоянии.

Лист всегда поворачивает свою лицевую сторону к небу, дабы смог он лучше воспринять всею своею поверхностью росу, которая медленным движением нисходит из воздуха. И эти листья распределены на своих растениях так, что один заслоняет другой сколь возможно меньше, вплетаясь один поверх другого, как видно это у плюща, покрывающего стены. И такое переплетение служит двум целям, а именно: оставить промежутки, чтобы воздух и солнце могли проникать сквозь них и – вторая причина – чтобы капли, которые падают с первого листа, могли падать также и на четвертый или на шестой других сучьев.

* * *

Солнце дает растениям душу и жизнь, а земля питает их влагой. Последнее я уже проверял на опыте, оставляя у тыквы только один крошечный корешок и хорошо питая ее водой. Эта тыква полностью принесла все плоды, какие только могла, и их было около шестидесяти, самых крупных. И я усердно наблюдал эту жизнь и узнал, что ночная роса обильно проникала своей влагой через черешки широких листьев.

* * *

И природа столь усладительна и неистощима в разнообразии, что среди деревьев одной и той же породы ни одного не найдется растения, которое вполне походило бы на другое, и не только растения, но и ветвей, и листьев, и плода не найдется ни одного, который бы в точности походил на другой.

* * *

Если с дерева в какой-нибудь части ободрать кору, то природа, которая об этом заботится, направляет туда гораздо большее количество питательного сока, чем в другое какое место, так что из-за вышеуказанной недостачи кора там растет гораздо толще, чем в другом каком месте.