Текст книги "Индия. Альбом-путеводитель"

Правильное действие и неправильное действие

Действие Гиты, отчаяние Арджуны и окончательное осознание истины затрагивают многие различные аспекты индуистской веры, но центральное место занимает концепция Дхармы и упорядоченной вселенной, где каждый человек несет ответственность за то, для чего он был помещен на землю и чего никто другой не может выполнить. Кришна внушает Арджуне, что он воин, и долг воина-взять в руки оружие и вступить в бой, но этот аргумент не может убедить Арджуну, потому что все, что он видит, – это его друзья и родственники, которые скоро будут убиты.

Тогда Кришна должен выйти за рамки обычных аргументов Дхармы, чтобы объяснить ее основную форму, важность и то, как человек отвлекается от нее только гунами, которые способствуют ложному пониманию и принятию иллюзии. В одном из самых известных отрывков ГитыКришна говорит Арджуне:

 
Думает ли убийца, что он убивает
Или убитый думает, что он убит,
И то и другое неверно.
Нет ни убийцы, ни убитого. (II. 19)
 

Арджуна в Драупади сваямваре автор: Чарльз Хейнс (CC BY-SA)

Душа бессмертна, говорит Кришна, и поэтому смерть-всего лишь иллюзия. Смерть-это отбрасывание тела, которое больше не функционирует, но не имеет ничего общего с Высшим Я индивидуума, Атманом который бессмертен и, как только он сбросит тело, вернется в свой вечный дом через союз с Брахманом. Нужно освободиться от иллюзии, чтобы осознать истину, что все наблюдаемое и ненаблюдаемое на самом деле есть Брахман – все люди в армиях, противостоящих друг другу на поле боя, есть Брахман – все люди страны – все, везде – есть Брахман. Человек свободен совершать правильные действия в жизни, как только он понимает сущностное единство всех вещей:

 
Когда оковы разорваны
просветленное сердце [верующего]
Бьется в Брахмане:
Каждое его действие
Это поклонение Брахману:
Могут ли такие действия принести зло?
Брахман – это ритуал,
Брахман – это приношение,
Брахман – это тот, кто предлагает
К огню, который есть Брахман.
Если человек видит Брахмана
В каждом действии,
Он найдет Брахмана. (IV. 2)
 

Это признание поощряет отстраненность от кажущихся последствий своих действий. Кришна говорит, что человек должен осознать, что вовлечение или отказ от участия в определенном курсе, потому что он сосредоточен на вероятном исходе, означает быть ослепленным иллюзией, которая приведет к тому, что он потерпит неудачу в выполнении своего основного долга в жизни. Человек должен отделить себя от последствий своих действий и сосредоточиться на том, что должно быть сделано, каким бы болезненным это ни казалось, чтобы играть ту роль, которая была ему дана в вечном порядке Вселенной.

В случае Арджуны отказ от борьбы означает отказ от выполнения своей Дхармы, что означает не только уклонение от своих обязанностей, но и отрицание истины о природе существования. Битва должна быть продолжена, потому что все попытки и попытки разрешить конфликт мирным путем потерпели неудачу. Все вовлеченные сделали выбор, который привел их к Курукшетре и битве; в этот момент нет никакого способа, чтобы Арджуна мог делать что‑либо, кроме борьбы, даже если он этого не хочет. Как только Арджуна осознает это, он примирился с тем, что должен сделать, и битва начинается.

Эта драматическая ситуация, конечно, применима к любому человеку, оказавшемуся в такой же ситуации и столкнувшемуся с некоторыми трудностями, которых он предпочел бы избежать. Гита утешает слушателей тем, что если бы Арджуна смог распознать свою дхарму и убить своих друзей, родственников и бывших учителей, то все, с чем бы он ни столкнулся в своей собственной жизни, было бы намного легче перенести.

Вывод

В гите есть много других аспектов, помимо важности Дхармы. Речи Кришны на протяжении 18 глав иллюстрируют природу Божественного, Божественную любовь, как человек должен реагировать и как устроена Вселенная. В какой – то момент Кришна, который является аватарой бога Вишну, открывает себя как самого Брахмана, тем самым показывая, что все многочисленные боги индуизма также являются Брахманом в различных формах. Кришна также обсуждает так называемую кастовую систему (Варны), которая позволяет каждому человеку выполнять свою дхарму без отвлечения внимания. Четыре варны – это:

• Брахман Варна – высшая каста, учителя, жрецы, интеллектуалы.

• Кшатрии Варны – воины, полицейские, защитники, стражи.

• Вайшья Варна – купцы, фермеры, банкиры, клерки.

• Шудра Варна – низшая каста, слуги, чернорабочие, неквалифицированные рабочие.

Ниже шудр находятся неприкасаемые, известные как далиты, те, кто существует вне кастовой системы.

В гите Варны объясняются как открытые для всех. Любой, чья Дхарма состоит в том, чтобы быть учителем, должен быть учителем, независимо от того, в каком социальном классе он родился. Это видение было преобразовано в законническую систему законами Ману (Манусмрити), написанными во II веке до н. э. – III веке н. э., в соответствии с которыми каста человека определяла его род занятий и социальные параметры, но это не было первоначальным видением Гиты.

Акцент Гиты на преданности, знании и правильных действиях в понимании и приближении к Богу, по‑видимому, исключает законную кастовую систему, которая ограничивает человека социальным классом его или ее рождения. Законы Ману, однако, обходят эту критику стороной, утверждая, что кастовая система предопределена Богом и является частью вселенского порядка. Человек был рожден в определенной касте из‑за кармы прошлой жизни, с которой нужно иметь дело в этой жизни, потому что раньше ею пренебрегали.

Как уже отмечалось, Гита будет вдохновлять религиозные движения, которые станут известны как буддизм, джайнизм и сикхизм, все из которых – в большей или меньшей степени – подчеркивают важность преданности личному Богу, Высшей силе или высшему благу как центральной части их видения. С тех пор Гита вдохновила многих других, помимо знаменитого движения Харе Кришна в наши дни, через сострадание своего послания всеобщей любви, акцент на личной ответственности перед самим собой и другими и основополагающее единство всех живых существ.

Различия, которые люди замечают друг в друге, а также кажущаяся трагедия потери и смерти признаются иллюзиями, говорит гита, как только человек переходит от принятия видимости к восприятию реальности такой, какая она есть. В конце концов, все они являются частью сущности Вселенной и могут только начать работать над этим осознанием, сначала признав его как истину. Среди индуистских текстов Гита является наиболее полным выражением этой концепции средств к самоактуализации и освобождению, которые освобождают душу от иллюзий, вызывающих страдания, и вознаграждают ее миром в этой жизни и единением с Богом после смерти.

Хануман – один из нескольких зооморфных персонажей индийской мифологии, но это единственная полностью животная фигура, которая сегодня почитается как Бог. В мифических текстах говорится о нем как о ребенке обезьяны бога ветра, обладающем огромной силой, острым умом и мастерством в Ведах и других областях знания. Он также безоговорочно предан раме, герою эпоса «Рамаяна», и обладает способностью принимать любую форму, какую пожелает.

Хануман в Рамаяне

Первое упоминание о Ханумане в эпосе «Рамаяна» случайно – как о «группе обезьян», – и никто не имеет ни малейшего представления о той большой роли, которую он будет играть в оставшейся части истории. Равана, демон, похитил Ситу, жену изгнанного принца Рамы. Когда Равана увозил Ситу в своей воздушной колеснице Сита увидела обезьян на вершине горы и бросила вниз свои украшения, надеясь, что обезьяны с украшениями привлекут внимание ее мужа рамы, который наверняка будет искать ее в том же лесу. Хануман был одной из этих четырех обезьян. Эта обезьянья группа сыграла важную роль в предоставлении раме ключевой информации о Сите. Они помогли ему построить мост через море и переправиться с обезьяньей армией, которая успешно штурмовала крепость демонов и освободила Ситу.

Роль Ханумана в битве между рамой и Раваной огромна. Он-тот, кто летит через океаны (он-дитя ветра), находит точное место, где сита заключена в тюрьму, и приносит эту информацию раме. Находясь в крепости демонов в поисках Ситы, он поджигает все вокруг и предупреждает Равану о готовящемся нападении, если сита не вернется целой и невредимой.

ОТ СВОЕГО ОТЦА, БОГА ВЕТРА, ХАНУМАН УНАСЛЕДОВАЛ СВОЮ МОЩЬ И СКОРОСТЬ. ОН ТАКЖЕ ОБОРОТЕНЬ, КОТОРЫЙ МОЖЕТ УВЕЛИЧИВАТЬ И УМЕНЬШАТЬ РАЗМЕР СВОЕГО ТЕЛА ПО ЖЕЛАНИЮ.

Во время битвы рама – Равана Хануман не только убивает нескольких генералов демонов, но и возвращает брата рамы к жизни. Как он это делает? Так вот, случилось так, что брат рамы смертельно ранен сыном Раваны, и врач обезьяньей армии считает, что единственное, что может спасти жизнь младшего принца, – это четыре особые травы, растущие на гималайских склонах. В чем подвох? Битва бушует на Ланке, на самой южной оконечности страны, в то время как Гималаи находятся далеко на севере, и травы нужны в течение ближайших нескольких часов, до рассвета нового дня. Хануман взмывает в воздух, молниеносно летит на север и приземляется на вершине Гималаев. Вот тут‑то все и начинает путаться: обезьяна-врач сказала, что лекарственные травы светятся своим собственным светом и поэтому их легко заметить. Однако Хануман видит целую гору, покрытую всевозможными травами, каждая из которых излучает свой особый свет. Будучи не в состоянии определить точные четыре травы, которые описал врач, Хануман выкорчевывает всю гору и несет ее обратно на поле боя. Врач получает свои травы, почти мертвый принц возвращается к жизни, и так сильно действует гора, изобилующая тысячью душистых трав, что другие обезьяны, павшие в битве, также исцеляются, просто вдыхая пахнущий лекарствами горный воздух.

Хануман находит Ситу автор: М. В. Шарма (Общественное достояние)

Хануман описывается в эпосе как человек чрезвычайно приятного облика, совершенной дикции, элегантной речи и безупречных манер. Он также описывается как знающий в трех Ведах. От своего отца, Бога ветра, он унаследовал свою мощь и скорость. Он также оборотень, который может увеличивать и уменьшать размер своего тела по желанию.

Хануман в Махабхарате

Махабхарата – это эпос о двух ветвях рода, борющихся за трон. Один из принцев в Махабхарате он также является сыном бога ветра, и именно к нему Хануман приходит в своем единственном появлении в этом эпосе. Этот принц, по имени Бхима, был могуч, как ветер, и однажды забрел в большую банановую рощу, которую он начал беспорядочно уничтожать. Срывая фрукты и выкорчевывая деревья, он увидел старую обезьяну, дремавшую на обочине дороги, ее хвост лежал прямо поперек тропинки. Бхима приказал обезьяне отодвинуть хвост в сторону; обезьяна открыла глаза и сказала, что она довольно слаба, и если принц будет так добр, что осторожно отведет ее в сторону, он будет благодарен. Бхима, не склонный ни к терпению, ни к разговорам с низшими существами, наклонился, чтобы поднять обезьяну за хвост, намереваясь швырнуть ее через банановые деревья. Однако, к его удивлению, как он ни старался, он не мог пошевелить даже усом хвоста. Оказалось, что обезьяна – это не кто иной, как Хануман, самое могущественное существо на земле. «С силой не следует шутить, и она не должна быть чем‑то таким, чем можно гордиться», – так сказал Хануман наказанному Бхиме.

В знак любви к Бхиме Хануман согласился поселиться на флаге колесницы младшего брата Бхимы Арджуны. Именно по этой причине Арджуну называют Капи-дхвадж (капи = обезьяна, дхвадж = флаг, капи+дхвадж = обезьяна-знамя). Во время последней ужасной войны Махабхараты боевые личи Арджуна усиливались ревом, который исходил от эмблемы обезьяны на его флагштоке, вызывая страх в сердцах его врагов.

Рама И Хануман by Sowrirajan (CC BY)

Хануман в Пуранах

Хануман – дитя Бога ветра и принцессы Анджаны. Он упоминается в его метроним, Анджанея, так же часто, как и его отчество, которое, по‑видимому, является нормой в большинстве индуистских мифологических текстов. В различных Пуранах говорится, что Анджана была замужем за вождем обезьян Кесари. Супруги молились Шиве о сыне, и Хануман родился у них от аспекта Шивы, через посредство бога ветра. Таким образом, Хануман имеет два отчества: Вайу-Путра (сын ветра) и Кесари-Нандан (сын Кесари).

Так почему же тогда его называют Хануманом? История такова: как только он родился, Хануман вырос до значительных размеров, прыгал, как все обезьяны, и спрашивал свою мать, что ему есть. Анджана указала на восходящее солнце, сферу красного цвета в золотом рассвете, и сказала ему, что все, что выглядит так (то есть спелые фрукты), является его пищей. Хануман принял само Солнце за спелый плод и подпрыгнул в воздух, чтобы схватить его. Царь богов, увидев темную полосу, несущуюся по небу к солнцу, словно собираясь поглотить его целиком, встревожился и метнул свою молнию в летящую фигуру. Тогда Хануман расхохотался и сказал: «Разве ты не знаешь, царь, что меня нельзя убить? Я рожден от Шивы, как может твоя молния что‑то сделать со мной? Однако, чтобы миры не смеялись над тобой, я позволяю твоему оружию почесать мне подбородок». Или что‑то в этом роде. Таким образом, честь царя богов была сохранена, непогрешимая молния поразила свою цель, обезьянье дитя обезобразило свой подбородок и стало известно как Хануман (хану = подбородок; человек = из, с, несущий, имеющий; хану+человек=он из [сломанного] подбородка).

Пураны также говорят нам, что Хануман был обучен Ведам и всем другим ветвям учения самим Богом Солнца, Сурьей. Он учил уроки, шагая рядом с колесницей Солнца, которая двигалась по небу.

Хануман by Fae (Public Domain)

Хануман в позднейшей литературе

В 16 веке нашей эры поэт по имени Тулсидас пересказал Рамаяну на языке Авадхи (а не на академическом санскрите), а также сочинил несколько гимнов богам. Один из таких гимнов, Хануман Чалиса, по‑прежнему читается сегодня тысячами людей. Эта песнь, состоящая примерно из 40 стихов, прославляет все качества, которые Хануман стал обозначать на протяжении веков: силу, преданность, безбрачие и праведность. Хануман стал богом. В отрывке из книги Ханумана Халиса,

 
भूत पिशाच निकट नहिं आवै।
महाबीर जब नाम सुनावै॥
नासै रोग हरै सब पीरा।
जपत निरंतर हनुमत बीरा॥
 

 
Демоны и призраки не приближаются
Если они услышат имя могущественного
Болезни умирают, печали исчезают
Если постоянно повторять имя Ханумана
 

Хануман в 21 веке

Хануману сегодня поклоняются как Богу в нескольких частях Индии. Найти маленькую святыню, посвященную ему, в полицейских участках и борцовских клубах по всей стране, особенно на севере, – это почти де ригур. За пределами Индии Хануман известен в странах, которые находились под влиянием индуистской культуры, таких как Индонезия, Таиланд и Малайзия.

Хануман – повторяющаяся фигура в панелях и мотивах Рамаяны, которые украшают храмы, построенные на протяжении веков в Индии. Чаще всего его изображают с любимым оружием-булавой. Его также часто изображают летящим по небу, держа в одной руке гору трав, а в другой-булаву.

Гаруда – птичье существо из индуистской мифологии, которое имеет смесь орлиных и человеческих черт. Он является проводником (ваханой) Вишну и появляется на знамени Бога. Гаруда олицетворяет рождение и небеса и является врагом всех змей. В индийском искусстве Гаруда постепенно приобретал более человеческий облик на протяжении веков и поэтому сохранил только свои крылья. Однако в Камбодже он и по сей день сохраняет огромные когти и злобный клюв хищной птицы.

Внешний вид и ассоциации

Гаруда традиционно имеет туловище и руки человека, а также крылья, голову, клюв и когти орла или грифа. Его тело золотого цвета, крылья красные, а лицо белое. Гаруда также известен как «царь птиц» (Кхагешвара), как «тот, у кого красивые перья» (Супарна), как «золототелый» (Суварнакайя) и «пожиратель» (Нагантака). Последнее название связано с его ролью врага всех змей, которые символизируют смерть и подземный мир. Напротив, Гаруда олицетворяет рождение и небеса; кроме того, он связан с Солнцем и огнем.

Жена Гаруды – Уннати (или Винаяка в других версиях), а его сын – Сампати, еще одна мифическая птица и союзник рамы. Гаруда является потомком Кашьяпы и Винаты (или также Таркшьи в других версиях). Именно после ссоры его матери с ее второй женой кадру, царицей змей, Гаруда приобрел свою неприязнь к змеям.

ГАРУДА ПРОГЛОТИЛ БРАХМАНА И ЕГО ЖЕНУ, НО ЖРЕЦ СЖЕГ ГОРЛО ГАРУДЫ ТАК СИЛЬНО, ЧТО ТОТ БЫЛ ВЫНУЖДЕН ВЫПЛЮНУТЬ ЭТУ ПАРОЧКУ.

Мифологические приключения

В «Бхагавата-пуране» рассказывается легенда, в которой Гаруда сражается со страшной многоголовой змеей Кали. С давних времен в первые дни каждого месяца змеям оставляли подношения, и часть этих подношений змеи отдавали Гаруде. Однако однажды калия, считая себя в безопасности от Гаруды из‑за его ужасного яда, оставил себе все подношения. Не очень довольный такой дерзостью, Гаруда напал на калию и так сильно ударил его крыльями, что калия спрятался в бассейне реки Калинди. Здесь калия была в безопасности, потому что мудрец Саубхари однажды проклял Гаруду за то, что он украл слишком много рыбы из реки, и если Гаруда когда‑нибудь снова войдет в ее воды, он немедленно умрет. Однако позже калия получил свое возмездие, когда Кришна вплыл в бассейн и наказал его, топнув по каждой из его многочисленных голов.

В Махабхарате Гаруда ест злых людей. В одном эпизоде он проглотил брахмана и его жену, но жрец сжег горло Гаруды так сильно, что он был вынужден выплюнуть эту пару.

В одном из самых известных эпизодов индуистской мифологии с участием Гаруды гигантская птица попыталась украсть у богов священную амриту, или «воду жизни». Индра вскоре узнал об этом и, не убежденный мотивами Гаруды, что ему нужна Амрита в качестве выкупа, чтобы освободить свою мать из лап кадру, сразился с гигантской птицей в эпической битве. Могучий Индра потерял свою знаменитую молнию в столкновении, но в конце концов сумел вернуть амриту.

В другой истории Гаруда однажды пришел на помощь Воробью, которым воспользовался океан. Воробей отложил яйца на берегу, но океан унес их своими волнами. Безрезультатно умоляя вернуть яйца, воробей клюнул край океана, чтобы побудить его вернуть то, что ему не принадлежало. Решительный воробей прославился своей настойчивостью и таким образом привлек внимание Гаруды, который, как царь птиц, почувствовал симпатию и пригрозил океану, что если яйца не будут возвращены, то сам Гаруда будет постоянно нападать на океан. Океан смягчился и вернул яйца вечно благодарному Воробью.

Вишну И Гаруда автор: Боб Кинг (CC BY)

Гаруда в искусстве

Гаруда часто появляется в скульптурных изображениях Вишну (Гарудасана Вишну), особенно на колоннах, таких как колонна V века н. э. Эран в Мадхья-Прадеше, которая имеет две фигуры Гаруды, необычно с человеческими головами, в отличие от типичных орлиных. Считается также, что 6,5‑метровая колонна из песчаника в Беснагаре, которая датируется по меньшей мере I веком до нашей эры, когда‑то была увенчана фигурой Гаруды.

В непальском искусстве у Гаруды обычно лицо юноши, и он часто носит свои крылья, как плащ. Самый ранний полный пример относится к Чангу Нараяне, который датируется VI–VII веками нашей эры. В Камбодже, где Гаруда известен как крут, у него человеческое туловище и страшные когтистые лапы. В каждой руке он сжимает змею и является обычной фигурой в архитектурной скульптуре, особенно в Ангкоре, но также часто в качестве деревянной опоры на углах крыш храмовых зданий.

Брахманизм

Ведизм стал Брахманизмом, религиозной верой, сосредоточившейся на глубинной истине, первопричине всех наблюдаемых явлений, а также невидимых аспектах существования. Мудрецы, развившие брахманизм, начали с наблюдаемого мира, который действовал по определенным правилам. Они называли эти правила rita («порядок») и признавали, что для того, чтобы Рита существовала, что‑то должно было существовать ранее, чтобы создать ее; никто не мог иметь правил без создателя правил.

В то время в пантеоне было много богов ведизм, на которого можно было бы смотреть как на первопричину, но мудрецы вышли за пределы антропоморфных божеств и признали, как говорит Коллер, что «существует целостность, неразделенная реальность, которая более фундаментальна, чем бытие или небытие». Это существо представлялось как личность, но настолько великая и могущественная, что она была выше всякого человеческого понимания. Существо, которое они стали называть Брахманом, не просто существовало в реальности (другое существо, подобное любому другому) или вне реальности (в царстве небытия или предсуществования), но было самой действительной реальностью. Брахман не только заставил вещи быть такими, какими они были; это были вещи такими, какими они были, всегда были и всегда будут. Отсюда и название Санатан Дхармы – Вечного порядка – как название системы верований.

Поклоняющийся Брахману автор: Джеймс Блейк Винер (CC BY-NC-SA)

Но если бы это было так, то у ничтожного индивидуума, живущего недолго на земле, не было бы никакой надежды на связь с этим высшим источником жизни. Поскольку Брахман не может быть постигнут, никакие отношения невозможны. Ведические мудрецы обратили свое внимание от первопричины к личности и определили аспекты «я» как физическое тело, душу и ум, но ни один из них не был адекватен для установления связи с высшим, пока они не поняли, что должно быть высшее «Я», которое управляет другими функциями человека. Комментарии Коллера:

Об этом «Я «говорится, что оно» иное, чем известное и иное, чем неизвестное» [Кена Упанишада I. 4]. Мудрец задает вопрос: Что делает возможным зрение, слух и мышление? Но речь идет не о физиологических или ментальных процессах, а о высшем субъекте, который знает. Кто направляет глаз, чтобы видеть цвет, а ум, чтобы думать мысли? Мудрец предполагает, что должен существовать внутренний руководитель, внутренний агент, направляющий различные функции знания.

Этот «внутренний руководитель» был определен как Атман – Высшее «Я» человека, – который связан с Брахманом, потому что он и есть Брахман. Каждый индивид несет в себе высшую истину и первопричину. Нет никакой причины искать эту сущность вовне, потому что человек носит эту сущность внутри себя; нужно только осознать эту истину, чтобы жить ею; как выражено в Чандогья Упанишаде во фразе Тат твам Аси – «ты есть то» – человек уже есть то, чем он стремится стать; нужно только осознать это.

Это осознание поощрялось ритуалами, которые не только прославляли Брахмана, но и воспроизводили сотворение всего сущего. Жреческий класс (брахманы), возвышая высшее Божественное через песнопения, гимны и песни Вед, возвышал аудиторию, внушая им тот факт, что они уже были там, где они хотели быть, они не просто находились в присутствии божественного, но были неотъемлемой его частью, и все, что им нужно было делать, это осознавать это и праздновать это через исполнение своего божественного долга в жизни, исполненного в соответствии с этим долгом.