Текст книги "Бессмертные Вороны"

Глава 10

Без Истины Они не существуют, как нет Истины без зорких глаз Ворона.

«О Великих Воронах»

I

Белому позвонил Олег, его старший коллега, и шокировал новой информацией. Один из друзей Юлии Бакуменко обнаружен мертвым. Бездыханное тело Егора Смирнова утром нашли родители. Медики, приехавшие на место, зафиксировали дату и приблизительное время смерти: «1 января, между часом и двумя ночи».

В тот же день Александр приехал на работу и встретил Олега, который поспешил рассказать последние новости. Необходимо было провести доследственную проверку и определить, имеет ли место уголовное дело.

– Это будет быстро, – сказал он, потирая вспотевшую шею. – Пацан наглотался таблеток. Тут все ясно.

– А что, если сто десятая?[3]3

  Статья 110 УК РФ. Доведение до самоубийства.


[Закрыть] – уточнил Белый.

– Родители парня уже здесь. Спросим у них.

– Я запрошу у Антона последние переписки Смирнова, – сказал Александр, доставая телефон из кармана.

– Потом, Белый. В допросную. Или сейчас, или будешь читать запись. Ну? – нетерпеливо поторопил его Олег.

Белый обреченно кивнул, убрал телефон и последовал за коллегой в комнату для допросов. Родители Егора – Анатолий и Елена Смирновы – сидели за широким столом, склонив головы и держась за руки. Когда Александр и Олег вошли в допросную, отец погибшего привстал и слабо пожал руку следователям. Белый отметил бледность его лица и осунувшиеся плечи. Переведя взгляд на мать Егора, заметил припухшие от слез глаза и красные крылья носа.

Олег сел напротив Елены и Анатолия, сообщил им, как будет проходить опрос и что нужно будет подписать после него. Белый встал ближе к стене и оставил коллеге возможность начать первым. Олег нагнулся вперед, прижавшись округлым животом к краю стола, и стал задавать стандартные вопросы: в какое время обнаружили сына, как это произошло и так далее.

– Утром Лена зашла разбудить Егора, – ответил Анатолий. – И не смогла это сделать. Когда она поняла, что сын не дышит, стала кричать. Я услышал и ворвался в комнату. Вызвал «Скорую», и… – он шмыгнул носом и затих.

– На тот момент ваш сын был мертв уже несколько часов, – констатировал Олег, сверяясь с заключением медэкспертизы. – Где вы были, когда он покончил с собой?

Елена всхлипнула, закрыла рот рукой и замотала головой. Анатолий погладил ее по спине и склонился, прошептав: «Тшш… Успокойся. Тихо-тихо». Олег кашлянул и кинул взгляд на Белого. Тот сжал губы и сочувственно покачал головой.

– Мы были у соседей, – сказал Анатолий. – Встретили Новый год втроем и ушли к ним.

Олег быстро записал это и задал следующий вопрос: «Когда вы вернулись?»

– В четыре или пять утра. И сразу легли спать.

– По моим данным, записки оставлено не было. Правильно?

– Да, ничего… – ответила Елена, прижимая к носу платок.

– Простите, – вмешался Белый, – а телефон и ноутбук парня изъяли?

– Да. Это важно? – уточнил Анатолий.

– Может быть, – сказал Олег, после чего прокашлялся и продолжил: – Кто-нибудь угрожал вашему сыну? Оказывал на него давление?

– Нет. У Егора даже врагов не было. Он хороший мальчик. Всегда был правильным. Добрым, – каждое последующее слово давалось Анатолию с трудом и на последнем он замолчал, сдерживая слезы.

Белый нахмурился, чувствуя, как ему становится жарко. Присутствие сразу четырех человек в небольшой отапливаемой допросной делало пребывание в ней не самым приятным. Он достал руки из карманов и посмотрел на время.

– Просто уточнение. В каком состоянии был ваш сын последний месяц?

– Как обычно. Не сильно активный. Но у него ведь сессия была. Поэтому он был немного на нервах. Но не больше, чем обычно.

– Да, именно, – тихо сказала Елена. – Он переживал из-за исчезновения Юли. Егор избегал этой темы, а я не хотела ему лишний раз об этом напоминать.

– Они были близки?

– Я не уверена… Парни его возраста не делятся таким с родителями. Но то, что она была ему дорога, было известно всем.

«А ведь он и правда выглядел очень взволнованным, когда я видел его в последний раз, – подумал Александр, делая заметку в телефоне. – Надо бы проверить, в каких они состояли отношениях». Олег задал еще несколько уточняющих вопросов, дал родителям погибшего ознакомиться с показаниями, получил их подписи и сказал, что свяжется с ними позже.

Белый проводил взглядом чету Смирновых и обратился к коллеге.

– Видел? – спросил Олег, протягивая ему протокол вскрытия. – Что думаешь?

– То есть они не знали? – уточнил Белый, прочтя заключение.

– Или они врут, или пацан скрывал это, – сказал Олег и забрал бумагу из его рук.

– Нет, они говорили правду, – ответил Александр.

– Твое право. Ждем теперь весточку из техотдела.

– Я как раз хочу позвонить Антону, – сказал Белый, доставая телефон.

Олег пожал ему руку и ушел к себе. Александр набрал номер Соличева и через несколько длинных гудков услышал его сонный голос.

– Привет. Техника Смирнова у тебя? – спросил он.

– Пока что нет. А должна быть?

– Нужно проверить его телефон и ноут, чтобы исключить сто десятую.

– Это будет относительно быстро. Есть еще то, что я должен знать?

– Да. Меня очень смущает то, как умер Смирнов, – признался Белый. – В его крови была обнаружена смертельная доза имипрамина[4]4

  Имипрамин (лат. Imipraminum) – один из основных представителей трициклических антидепрессантов наряду с амитриптилином. Для имипрамина характерна высокая летальность при передозировке.


[Закрыть]. Но его родители пока не знают об этом. Откуда у него взялся рецептурный препарат, если назначен он ему не был?

– Вот тебе и подростки. Либо давненько фармацевты по шапке не получали, либо мы имеем дело с незаконным оборотом где-то у нас под носом.

– Я займусь этим делом. Если найду что-то, дам тебе знать.

II

Шелест влажных от дождя листьев касается слуха Алисы и заставляет ее медленно открыть глаза. По спине пробегают холодные мурашки от соприкосновения с мокрой от росы травой. Полупрозрачные серые тени неспешно двигаются вдоль стволов деревьев, растворяются и появляются в тумане то тут, то там. Девушка дышит глубоко, размеренно, прислушиваясь к собственным ощущениям. Сквозь шуршание утреннего леса слышится мягкий, осторожный, такой любимый ею голос:

– Опишите, что вы видите.

Алиса поднимается на ноги, но двигается осторожно, плавно, словно влажный воздух утяжеляет все вокруг, заставляя прикладывать больше усилий. Она облизывает пересохшие губы и тихо произносит:

– Лес. Лесная поляна.

– Как она выглядит? Какие чувства вызывает?

Брови девушки немного хмурятся. Тело плохо слушается, но Алиса продолжает осматриваться. Ветер трогает мокрые от росы волосы, касается лба мягким дуновением, скользит по скуле и уносится ввысь.

– Сыро, – шепчет она. – Пасмурно. Тревожно.

– Кроме вас кто-нибудь есть на этой поляне?

Девушка пытается всмотреться в силуэты между деревьями, но как только ее взгляд падает на них, они исчезают и больше не появляются. Несколько долгих секунд – и в туманном утреннем лесу остается только она.

– Силуэты. Тут были силуэты.

– Где они сейчас? – уточняет приятный мужской голос.

– Их нет. Исчезли. Растворились.

– Посмотрите на небо. Что с ним происходит теперь?

Алиса поднимает голову. Ветер усиливается, подгоняя серые тучи так стремительно, что в просвете между деревьями появляется полоска небесного полотна. При взгляде на нее в мыслях моментально возникает взволнованное лицо Александра Белого, склонившегося над Алисой. Мягкие розоватые губы парня что-то произносят, но она не может разобрать слов. Его глаза, такого же светло-голубого оттенка, как небо под дождевыми тучами, смотрят на Алису с такой нежностью и любовью, что нечто в районе живота сжимается тугим узлом и вызывает приятное тепло.

– Это… Утреннее небо. Светлое. Красивое.

– Как вы себя чувствуете сейчас?

Александр Белый перед мысленным взором Алисы берет ее руку и осторожно прижимает к своей щеке. Его кожа теплая, мягкая, приятная на ощупь. Он ластится к ней, как большой белый кот, в поисках ласки и любви. И находит ее. Алиса гладит его по скуле, смахивает упавшую на глаза челку и не может оторвать от него взгляда. «Почему я раньше не замечала этой красоты? Саша, ты такой добрый и заботливый…»

Словно прочитав ее мысли, он легко касается плеча девушки и нежно заключает в объятия. Свежий запах мяты и лайма окутывает Алису, заставляя ресницы дрогнуть, а уголки губ приподняться на несколько недолгих секунд. Легким дуновением ветерка он целует ее лоб и брови.

– Хорошо. Приятно, – шепчет она. – Спокойно. Я под защитой.

Тишина. Алиса ощущает исходящий от широкой груди Белого жар. Слышит сердцебиение. И в его объятиях она может быть любимой, оставаясь при этом самой собой. Наконец голос Николая Александровича произносит:

– Дышите спокойно, Алиса. Я буду считать до десяти. На последней цифре медленно откройте глаза.

Девушка послушно сделала, как он сказал. Через десять секунд, мягко открыв веки, Алиса различила потолок и немного размытый силуэт Николая, сидящего на кресле рядом с диванчиком, на котором расположилась она. Голова кружилась после медитации, но девушка действительно чувствовала себя лучше, чем несколько часов назад.

– У меня хорошие новости, Алиса, – сказал Николай, позволив себе легкую улыбку. – Если сравнить результаты вначале и сейчас, то вы делаете успехи. Отсутствие кошмаров не может не радовать. Вы уже сделали очень многое. Но на этом мы не остановимся.

– Знаете, я рада, что мне не пришлось ехать на то место… – сказала она и нахмурилась.

– Вы правы. Найти конкретно это место в большом лесу – задача нетривиальная. Поэтому я рад, что медитации в вашем случае могут полноценно заменить пребывание там. Пусть и данную методику я практикую нечасто, – усмехнулся Николай Александрович, – но ваш случай уникален.

Алиса зарделась и смущенно качнула головой, садясь на диване.

– Вы отлично справляетесь. Мы перестроили тревожные образы и вернули чувство защищенности. На прошлом сеансе вы сказали, что смогли вырваться и нанести удар угрожающему вам человеку. Постояли за себя. В следующий раз мы полноценно займемся проработкой тревожности и страха.

Николай Александрович стал что-то записывать. Девушка подняла взгляд и еще раз мысленно отметила его неземную красоту. Сжав край теплого черного худи с принтом «LOVE IS EVOL», она набралась смелости и сказала:

– Кстати, хотела поздравить вас с получением ордена.

Мужчина прервался и взглянул на Алису. Уголки его губ приподнялись, вокруг серых глаз образовались едва заметные морщинки.

– Благодарю, Алиса. Мне приятно.

В первые дни января она просматривала новости на главной странице поисковика и заметила знакомую фамилию во вкладке «Интересное». Заголовок статьи гласил: «Врач-психиатр Картунин Н. А. награжден орденом «За заслуги в развитии медицины и здравоохранения» за личный вклад в развитие психиатрической отрасли». Алиса читала небольшую статью с широко открытым ртом.

«Так вот почему он не вел прием. Николай был в Москве на награждении», – думала она, смотря на фотографии с официального вручения ордена. Их было всего две, но и этого Алисе хватило. Она сохранила себе новые фото с Николаем, в очередной раз любуясь его мужественным профилем и белозубой улыбкой.

– Вы ее заслужили, – сказала девушка, неуклюже взмахнув рукой.

Николай Александрович еще раз поблагодарил ее и произнес:

– Вернемся к вам, Алиса. Предлагаю оставить текущую медикаментозную терапию. Однако если возникнут жалобы на фоне приема препаратов, сообщите об этом сразу. Изменилось ли ваше самочувствие?

– На самом деле да, – растягивая слова, сказала девушка. – Я даже стала чаще гулять. Причем не одна, а с новым другом. Я вам о нем рассказывала. Именно он спас меня тогда… В лесу. И мне даже нравится проводить с ним время.

«Хотя я бы предпочла делать это с вами, – быстро подумала она и зажала похолодевшие пальцы между тонких бедер, которые крепко сомкнула. – Так, стоп! Не о том думаю…»

– Ну, я договорилась встретиться с еще одним другом по переписке, но из-за работы он пока не может приехать. Да и Белый много работает сейчас…

– Приятно слышать, что вы называете их друзьями. В начале нашей работы вы сказали, что никого из знакомых не считаете своим другом.

– Наверное, теперь я могу их так назвать. После всего, что случилось.

III

Взгляд темных внимательных глаз уперся в спину синеволосой девушки. Неизвестный наблюдал за тем, как она спустилась по лестнице и, поправив шапку, ступила на аллею, ведущую в заснеженный сквер. Он двинулся туда же, тихо, сопровождаемый легким порывом ветра.

Девушка смотрела в телефон и не замечала, что некто следует за ней по пятам. Ничто не интересовало его больше, чем она. Глубоко внутри, за поволокой бессознательного, яростно бились на волю заглушенные инстинкты. Они клокотали в горле, обжигали грудь и плескались яростью в одновременно видящих и слепых глазах.

Жизнь с ее появлением разделилась на «до» и «после». Спокойный ход событий прервался новостью о существовании Верховной. Факт одновременно нестерпимо болезненный и сладостно блаженный.

Незнакомые до этого ощущения и желания закручивались спиралью и туго обтягивали тело канатом чужой воли. Сопротивление отдалось резкой оглушительной резью во всем теле. Он больше не принадлежал себе. Ни инстинктами, ни мыслями, ни самой своей сутью.

Преследуя девушку с синими волосами, неизвестный ловил каждое ее движение, каждый вдох и выдох. Когда она повернулась, останавливаясь перед пешеходным переходом, он скрылся от ее случайного взгляда и продолжил наблюдать. Осознание билось в нем, вторя ритму сердца.

На светофоре загорелся зеленый, и девушка двинулась к остановке. Он жадно смотрел на нее, ощущая нарастающее напряжение. Его начала бить мелкая дрожь. Голова задергалась. Перед глазами стали плыть мокрые черные точки, покрывая все темными волнами.

Неизвестный держался из последних сил. Но инстинктивное, дикое, первобытное, что таилось в нем с начала времен, оказалось сильнее сознательного и волевого, что удерживало в сознании. Сквозь помутневший взгляд он заметил только волосы девушки и ее бледное лицо.

Глаза закатились. Голова запрокинулась. Крупная дрожь дважды прошлась по позвоночнику. Из клюва вырвался яростный сдавленный крик. Одна только мысль осталась грязным следом подошвы на теперь неподвластном теле: «Это она».

Глава 11

Сила каждого из Них уникальна и полна мудрости Истины.

«О Великих Воронах»

I

В это раннее буднее утро в холле кинотеатра было мало людей. Вывески новинок украшали высокие стены, а свет из панорамного потолка, за которым простиралось пасмурное небо, окрашивал последний этаж в приглушенные тона. Алиса последовала за Белым, который устремился к сонному парню за кассовым аппаратом. Послышались запахи масла и сладкого попкорна.

– Сеанс через десять минут, – сказал Александр. – Хочешь, возьмем что-нибудь перекусить?

– Нет, – ответила Алиса и посмотрела на название фильма в билете. – Это что, ромком?

– Я подумал, что этот жанр поможет расслабиться. Тебе не нравится?

– Да нет, пойдет, – отмахнулась она и окинула взглядом холл. – Людей, к счастью, немного.

Они прошли по коридору налево, нашли нужный им кинозал и отсканировали QR-коды на билетах у входа. Алиса мысленно повторяла, поднимаясь по мягким ступенькам вслед за Белым: «Восьмой ряд, двадцатое место».

– Как у тебя дела? – спросил Александр, когда они сели напротив большого экрана.

– Рисую заказы. Хожу к Картунину. Сплю, – негромко ответила она. – А у тебя?

– Пропадают люди, а я не могу понять, связаны ли все эти случаи.

– Вы занимаетесь розыском? – удивилась Алиса.

– Нет. Пропала одна знакомая. Ты вряд ли ее знаешь. А на днях умер ее друг.

– Его убили? – громким шепотом спросила она.

– Покончил с собой.

Алиса охнула, закрыла рот рукой и шокированно уставилась на него. Александр нагнулся к ней, взглянул в глаза и взволнованно прошептал:

– Ты что-то знаешь?

Она помолчала с минуту, хмурясь и мысленно взвешивая, стоит ли рассказывать об этом ему. «Имеет ли это значение? Но после всего… Это вряд ли снова совпадение», – подумала Алиса и поймала внимательный взгляд Белого.

– Мне снился один парень. Он плакал, ему было больно… И потом… – начала она и замолчала.

– Как он умер?

– Выпил какие-то таблетки.

Александр едва заметно вздрогнул. Он несколько долгих секунд неотрывно смотрел на Алису. После достал из кармана телефон, несколько раз нажал на экран и повернул его к ней с вопросом:

– Случайно не этот парень?

С фотографии на нее смотрел длинноволосый молодой человек, который высунул язык и сложил пальцы в жесте «козы». На нем была большого размера черная футболка и металлическое украшение. «Похожее на то, что у него, – подумала Алиса, перевела взгляд с фото на обтянутую синим свитером грудь Белого, но не заметила подвеску со знаком удачи, которую видела на нем ранее. – Может, спрятал за рубашкой? Или снял?»

– Да, это он, – ответила она.

Александр глубоко задумался, нахмурившись. Потушили свет. Начался показ рекламы. Алиса ощутила себя не в своей тарелке, хотя в зале было не больше десятка человек. Кто-то шел по лестнице со включенным на телефоне фонариком, ища свое место.

– Знаешь, у меня такое странное чувство… – сказала она, смотря перед собой. – Бредовое, если честно. Как будто за мной кто-то следит.

Белый осмотрелся и задумчиво перевел взгляд на широкий экран. Алиса не знала, о чем он думает в этот момент. Судя по реакции, очередное ее сновидение было не просто плодом воображения. В прошлый раз это закончилось плохо. Она содрогнулась от воспоминаний.

Когда реклама закончилась и появились первые кадры фильма, Александр наклонился к ней и произнес:

– Все будет хорошо.

Алиса благодарно улыбнулась и вернула внимание на экран. Закадровый голос уже знакомил зрителей с главной героиней фильма. Юная рыжеволосая девушка спорила с матерью о том, какого фасона должно быть ее платье на выпускной.

Когда героиня вернулась к себе в комнату, она закрыла дверь, легла на кровать и открыла профиль своего бывшего возлюбленного. «Данный пользователь добавил вас в черный список», – гласило сообщение под аватаркой, на которой парень обнимал темноволосую девушку. Щеки героини зарделись, она вскочила на ноги и швырнула телефон на пол с криком: «Ну и пошел ты на хер!»

– Выпускной был на носу, – сообщил закадровый голос. – Бывший парень изменил ей с подругой. Мать упрекала ее за лишний вес. А любимый попугай Боря скоропостижно скончался от отравления роллами, которыми его накормила ненавистная подруга. Рите было не с кем разделить последние мгновения своей школьной жизни. Они были несчастными, наполненными предательствами и очень калорийным мороженым, – на этих словах в кадре появилась плачущая главная героиня с измазанным шоколадом ртом.

Алиса наблюдала за разворачивающейся на экране историей и не заметила, как мысленно вернулась в свои школьные годы. Которые были еще более одинокими, чем у главной героини фильма.

II

Дышать было тяжело. Платье туго сдавливало грудь и живот, а долгое стояние на непривычно высоком каблуке заставляло тело ныть. Алиса глубоко дышала, окидывая расфокусированным взглядом головы танцующих подростков. Немного растрепавшиеся волосы неприятно липли к мокрой от пота шее. Она прерывисто вздыхала, сжимала и разжимала кулаки, мысленно убеждая себя, что все в порядке. Но это было не так.

Голова стала кружиться от перенасыщения кислородом, мышцы чуть ниже ключиц потянуло, они болезненно запульсировали. Кто-то толкнул ее локтем и, не извинившись, скрылся в толпе. Алиса едва удержалась на ногах.

Перед глазами поплыло. С каждым неровным вздохом окружающий мир становился все белее. Спотыкаясь, она стремительным шагом начала расталкивать людей вокруг, которые возмущенно или удивленно кричали ей вслед. В ушах пульсировало. Ноги дрожали.

Кто-то врезался плечом в щеку Алисы. Дернув головой, она крепче сжала зубы. Ее движения стали отчаяннее, грубее. В тот момент девушка выглядела как неумелый раненый пловец, которого выпустили в море с акулами.

Каблук зацепился за бордюр, и Алиса упала на асфальт. Ладони и колени больно ссадило. Но это привело ее в чувство. Мир из светло-белого вновь обрел насыщенные краски. Девушка посмотрела на покрасневшие ладони и беспомощно подняла голову, окидывая взглядом окружающих людей. Ей удалось выбраться из душащей толпы танцующих выпускников, и теперь она видела некоторые знакомые лица в стороне.

Парень, который уже два года нравился Алисе, стоял с ее одноклассницей и обнимал ту за талию. Обида и отвращение переполнили девушку. Всего месяц назад она должна была танцевать с ним. Он пообещал ей это в конце декабря. Алиса помнила, какую бурю эмоций испытала, услышав от него «да, я буду твоим кавалером». И чем больше была ее радость, тем тяжелее было потом принять, что он оказался предателем.

Алиса увидела его, танцующего с другой в одну из репетиций. Опешив от осознания, что ее обманули, она смотрела на них, мило беседующих и держащихся за руки. В груди больно кольнуло. На секунду ей стало нечем дышать. Когда он заметил ее, Алиса смогла только покачать головой в знак бессилия и отчаяния. Непрошеные слезы покатились по щекам. На его лице отражались смущение и неловкость, тогда как одноклассница ликовала и не скрывала своей маленькой «победы».

Она не понимала, за что это ей. Да, в школе Алиса не пользовалась популярностью и даже не могла завести друзей, с которыми бы общалась после учебы. Но почему одноклассники воспринимали ее как мусор? Словно она была второсортным человеком, недостойным пары в выпускном танце. Эта девушка, что ухмылялась, смотря ей прямо в глаза, до этого даже не проявляла интереса к кавалеру Алисы. А что теперь?

Он подошел к ней и тихо сказал:

– Прости. Планы изменились. Я уже пообещал ей.

– Но мне ты обещал раньше, – хриплым полушепотом ответила Алиса.

Парень пожал плечами, мотнул головой, смахивая упавшую на глаза челку, и вернулся к своей новой спутнице. Ощущая себя разбитой, Алиса ушла из школы и в тот день больше не вернулась на уроки.

Назавтра их общий друг, Владислав Свердлов, не без наводки классной руководительницы, предложил ей себя в качестве партнера по танцам. Видя умоляющий взгляд учительницы и ощущая раздражение, которое могло вырваться в любой момент, Алиса предпочла согласиться. Один раз они даже станцевали на плановой репетиции и, казалось, все было решено – оставшиеся без пары ученики пристроены, возникший в классе конфликт улажен, все довольны и спокойны, за исключением естественного волнения перед выступлением и предстоящими экзаменами. Но жизнь подкинула очередной сюрприз.

Утром, за час до выступления, Влад поставил ее перед фактом:

– Я не буду танцевать.

Классная руководительница была на грани обморока, то ли от услышанной новости, то ли от майского пекла, нещадно бьющего по непокрытым головам. Алиса же, хоть мысленно и готовилась к подобному исходу, все же содрогнулась от слов одноклассника, ударивего ее по второй щеке вслед за предавшим ранее «другом». «Два сапога пара, – думала она, пока стояла у края площади, где кружились в вальсе выпускники. – Неудивительно, что эти двое сдружились. А я, дура, думала, что он предложил себя как друг. Из милосердия или хотя бы из жалости. Ведь два года каждодневного общения не стереть одним поступком». Девушка посмотрела на грузного парня в солнечных очках, что истуканом стоял рядом с ней: «Зря. Зря я вообще поверила им. Два предателя. Они стоят друг друга».

Алиса поморщилась от боли, возвращаясь в реальность, сняла обувь, увидела свежие мозоли на ногах и с тихим стоном встала. Асфальт был горячим и сухим. Девушка бросила последний взгляд на воркующую парочку, спешащую уединиться за тенью высокого дерева, и ушла в противоположную сторону.

Усталость, тоска и отвращение смешались в горький обжигающий ком. Хотелось плакать, но она не позволяла себе эту слабость. Упорно поднималась по лестницам, переходила дороги, шла мимо высоких зданий и магазинов, не обращая внимания на гуляющих выпускников.

Содранная кожа ладоней и коленей ныла, отвлекая ее от острой боли в груди. Снова. В очередной раз влюбилась не в того. Но к этому невозможно привыкнуть. Обида, отвращение и жалость к себе были тем сладким ядом, которым она травилась всякий раз в попытке унять метания отвергнутого сердца. Невыносимо. Алиса не способна их простить. Их лица высечены в памяти в напоминание о том, что ей никогда не стать по-настоящему любимой.

Она мечтала принять душ, переодеться, смыть уродский макияж, который сделала ей мать, и спрятаться под пледом в своей комнате. Было бы идеально остаться одной, но девушка понимала, что с этим могут возникнуть проблемы. Когда Алиса подходила к своему дому, через высокие ворота на улицу вышла ее мать. Одетая в тонкое вечернее платье, с вызывающим макияжем и обрызганными лаком короткими волосами, женщина окинула брезгливым взглядом дочь.

– Господи, Алиса! Как ты выглядишь? – с отвращением спросила она, изогнув губы. – Ладно, плевать. Во сколько встреча в кафе?

У нее не было сил и желания отвечать. Она опустила плечи и попыталась пройти мимо. Женщина перегородила ей путь клатчем, что держала в руке.

– Ты куда?

– Домой.

– В смысле, домой? Ты совсем одурела, что ли? – взвизгнула она.

Девушка устало вздохнула и посмотрела на мать. Та стояла с выпученными глазами и поджатыми ярко накрашенными губами. Алиса кинула ей под ноги обувь, которую все это время несла в руках, со словами:

– Я никуда не пойду.

Мать едва не задохнулась от возмущения. Она схватила Алису за руку, развернула ее к себе и злобно прошипела:

– Как ты смеешь? Ты! Лишать меня праздника…

– Это вроде как должен быть мой праздник, – напомнила Алиса.

– Ты совсем обнаглела! – повысила голос ее мать. – Из-за тебя я пропустила свой выпускной. И ты, неблагодарная мразь, хочешь лишить меня и этого? Дай мне отдохнуть. Я семнадцать лет тебя терпела…

– Тогда езжай сама, – перебила ее Алиса, тоже повысив голос. – Мне там делать нечего. Меня никто не ждет.

– Ты такая же, как твой папаша, – зло сказала, почти как выплюнула, мать. – Но он, в отличие от тебя, морально меня не насиловал. Мне надоели твои психи.

Она подняла брошенные дочерью туфли, развернулась, закрыла ворота на ключ и, яростно цокая каблуками, подошла к своей машине. Алиса дернулась в ее сторону и неуверенно спросила:

– Ты уходишь?

Женщина села за руль, кинула обувь на соседнее сиденье и, застегнув ремень безопасности, включила двигатель. Она даже не взглянула на Алису, которая растерянно смотрела на то, как мать, единственный родной человек, разворачивает автомобиль и уезжает прочь.

Когда машина скрылась за поворотом, девушка развернулась к закрытым воротам и осмотрелась. Нужно было как-то войти. Алиса посмотрела на свое темно-синее платье и дернула за короткую юбку. Ткань оказалась крепче, чем она думала. Тогда девушка попыталась расстегнуть молнию на спине, но и та не поддалась. Тяжело дыша, Алиса схватилась за рукав и резко потянула его. Швы затрещали. Она еще несколько раз дернула его и оторвала часть ненавистного платья.

Сжав оторванный рукав, Алиса стала обходить ворота. В левом просвете между их и соседским забором стояли ящики и доски, которые оставил один из «ухажеров» матери, однажды вызвавшийся сделать ремонт, но так его и не закончивший (ни один мужчина не задерживался рядом с ней надолго). Девушка прикинула, как ей перебраться через забор. Обернув тканью рукава наиболее пострадавшую ладонь, Алиса поставила один ящик на другой и вскарабкалась на них. Осторожно выпрямилась и тут же раскинула руки, чтобы сохранить равновесие.

Ящики закачались под ней. Она схватилась за забор и уперлась в него ногой. Действовать нужно быстро. Игнорируя боль, навалилась на ладони, на вдохе резко оттолкнулась второй стопой и легла животом на навершие. Девушка мысленно обрадовалась, что с этой стороны не было металлических пик, украшавших кирпичный забор спереди. Перекинув вторую ногу, Алиса почувствовала, как начинает соскальзывать и, не успев ухватиться, рухнула на землю.

– Господи, ненавижу! – выкрикнула она.

Девушка встала и осмотрела больное колено. Из-за того, что была худощавой, нескладной и слабой здоровьем, переломы и ушибы давно стали для нее неприятной обыденностью. Загрязненная рана на ноге кровоточила и пульсировала.

Она, прихрамывая, дошла до дома, поднялась по ступенькам и дернула дверь. Та оказалась заперта. Алиса ощутила резкую головную боль. Стала искать ключи во всех возможных местах, где мать ранее их прятала. Но ничего не нашла.

– Она забрала даже запасные…

Невыносимая усталость. Алиса опустилась на крыльцо и запрокинула голову. Ее взгляд устремился на красно-оранжевое закатное небо, ставшее размытым и далеким. По щекам катились горячие слезы. Одна за другой. Непрерывно. Их было много. Так же много, как и звезд на ночном небе.

– Это худший день в моей жизни, – со всхлипом простонала Алиса.

И обхватила подрагивающие плечи, пытаясь согреться. В свой последний день школы она сидела на крыльце своего дома в оборванном платье, с размазанными макияжем и без возможности войти в родной дом. Идти ей было некуда и не к кому. Сломленная, отвергнутая, нелюбимая, Алиса провела свою выпускную ночь в отчаянном одиночестве.

III

Они вышли из кинозала. Девушка щурилась из-за яркого света, наполнившего просторный холл. Людей стало значительно больше. «Облака рассеялись», – подумал Белый, переводя взгляд на Алису.

– Ты голодна? Не хочешь перекусить? – спросил он.

Та неуклюже кивнула, пребывая в задумчивости. Почти весь сеанс Алиса отстраненно смотрела на экран, находясь где-то далеко в своих мыслях. Несколько раз Александр обращался к ней, но девушка словно не слышала его.

Спустившись по эскалатору, они свернули за угол и вышли на фудкорт. Она показала рукой на ресторан быстрого питания, и Белый последовал за ней к кассе самообслуживания. Через десять минут они расположились за круглым столом и обменялись пожеланиями «Приятного аппетита». Ему было интересно наблюдать за ней. Он сам не мог понять почему. Белому нравилось проводить с Алисой время, общаться и любоваться ее необычной внешностью.

Она приподняла прямые черные брови и вопросительно посмотрела на него. Александр смущенно покраснел и сказал:

– Ничего. Я просто задумался.

– О чем?

– О том, что ты мне сказала… Почему тебе приснился друг пропавшей девушки?

– Если бы я знала, – ответила она. – Кстати, что-нибудь известно о письме, которое пришло в ноябре?

– Отследить отправителя невозможно. Тебя это беспокоит?

Алиса покосилась на Белого, убирая руку с картошкой фри ото рта.

– Серьезно? Мне снилось, как Невзоров убивает людей. В итоге вот к чему это привело. Аноним прислал мне то зашифрованное письмо, и я чуть не умерла по собственной глупости. После приходит еще одно анонимное сообщение, в котором говорится, что кто-то знает о моих снах. Я даже не знаю, один ли это человек или несколько. Вообще-то это пугает. А теперь еще и тот факт, что парень из моего сна и правда покончил с собой. Я без понятия, что мне делать.