Текст книги "Не сниму хиджаб"

Девятая глава. Помощь

В то время, как Хадиджа возвращалась из мечети, Манученская Катя вместе со своей матерью Натальей Сергеевной занимались в фитнес-клубе. Крутя педали велотренажёра, девушка спросила маму:

– Мам, можно я сегодня пойду К Енисееву?

– Зачем тебе это?

– Андрей вот уже почти неделю в школу не ходит, хочу поинтересоваться, как у него дела.

– А по телефону никак нельзя?

– Ну мам, можно или нет?

– Не советую.

– Почему?

– Сегодня вечером папа приглашает нас в боулинг-клуб, потом мы поедим в ресторан «Прага». Так что, если не хочешь развлекаться, можешь идти к своему Енисееву.

– А, да ну его, этого Енисеева! Потом позвоню ему.

После тренировки Катя пошла принимать душ. Когда девушка переодевалась, чтобы идти домой, то перед этим набрала номер Андрея. Услышав в трубке голос друга, девушка сказала: «Привет, Андрей, это я. Как ты там?.. Когда придешь в школу?.. Слушай, я сегодня не смогу приехать к тебе… Почему? Да потому что у меня есть кое-какие дела на вечер… Ну что ты? Давай завтра встретимся и поговорим, какие проблемы?.. Ладно, пока». Выключив телефон и положив его в сумку, Катя тихо сказала сама себе: «Идиот».

На следующий день Хадиджа встала позднее обычного, так как первые два урока были английский язык, на который она не ходила. Два других были физкультура и литература. В субботу 10 «В» поставили всего четыре урока.

Девушка очень волновалась, так как физкультура была у нее впервые, а переодеваться в раздевалке нужно было и ей. К счастью, у нее был специальный спортивный костюм для мусульманок и капор, так как шелковый платок был неудобен для занятия спортом.

Зайдя в раздевалку, Хадиджа увидела остальных девушек ее класса. «Не успела», – подумала она про себя. Анаева Кристина с усмешкой посмотрела на Хадиджу, Манученская катя слегка хмыкнула и отвернулась. Остальные же с любопытством принялись наблюдать, переоденется ли мусульманка или нет?

Хадиджа сняла платок и распустила свои длинные каштановые волосы, доходившие почти до колен. Все девушки разом ахнули и принялись восхвалять красоту волос. Катя с завистью посмотрела на роскошные волосы Хадиджи и чуть не заплакала; всю жизнь она пыталась отрастить такие же волосы, но из-за краски все себе испортила.

– Какие волосы роскошные! Зачем ты их прячешь? – спросила Света, трогая одну прядь.

0 Мне нельзя без платка, это большой грех.

– Хадиджа, а ты всю жизнь отпускаешь волосы? Спросила Юля.

– С пяти лет, как только стала носить платок. До этого волосы росли плохо, часто путались, а как стала покрываться, так сразу рост их ускорился.

Катя вслушивалась в каждое слово. Сначала она решила тоже носить косынку, но поняв, что не сможет без мужского внимания, отбросила эту мысль в сторону.

Когда Хадиджа сняла одежду, оставшись в маечке и трусиках, одноклассницы приметили, что ноги у нее прямые и ровные, целлюлита нет, живот плоский и подтянутый, вот только руки немного полноваты, но это ничего. Переодевшись в спортивный костюм, Хадиджа только решила выйти из раздевалки, как услышала вопрос Романовой Ольги:

– Хадиджа, заем ты носишь все эти мешки? У тебя же фигура хорошая, показывай ее всем.

– Нет, мне нельзя, я не могу.

– Почему? Тебя родственники могут за это избить? Спросила Юля.

– Нет, я САМА так хочу. У нас семья верующая, мне нравится ходить в закрытой одежде.

– Летом тебе не жарко? – поинтересовалась Вика.

– Почему жарко? Я же ведь ношу одежду из натуральных тканей, не синтетику.

Тут раздался звонок на урок. Парни с криком вбежали в спортивный зал и, взяв мячи, принялись кидать их в корзины для баскетбола. Девушки прошли и сели на лавочки, дабы не быть сбитой кем-нибудь из молодых людей, которые словно одичалые бегали, прыгали, кидались мечами.

В зал вошла женщина средних лет с короткой стрижкой, в дешевом спортивном костюме и, просвистев, сказала:

– 10 «В» садитесь, сейчас я отмечу кого нет, а потом будем бегать.

– Нет Щипкова, Енисеева и Потокаевой, – ответила Маша.

Зоя Алексеевна, так звали учительницу по физкультуре, отметила отсутствующих и дала команду классу пробежать десять кругов. Парни разом вскочили, девушки медленно встали одна за другой и медленными пробежками побежали вслед за молодыми людьми. Зоя Алексеевна, заметив это, свистнула в свисток и сказала: «Девочки, поживее, чего так медленно? Ноги не идут, что ли?» Парни засмеялись, а девушки, глубоко вздохнув, ускорили свой бег.

После пробежки класс повалился на лавочку, тяжело дыша. Учительница прошла мимо них и сказала:

– Сейчас каждый по одному будет отжиматься. Мальчики двадцать раз, девочки – десять.

– А почему девчонкам десять? Это несправедливо! – воскликнул Киселев.

– Киселев, – ответила Зоя Алексеевна, – мужчина должен быть сильнее, чтобы защищать женщину. Так что, кавалер, иди первый отжимайся.

Когда очередь дошла до Хадиджи, девушка медленно встала и легла, чтобы отжаться. Зоя Алексеевна сделала замечание:

– Ибрагимова, тело должно быть параллельно полу… Вот, так. Садись, четыре.

Когда девушка проходила мимо Вамунина, тот тихо сказал: «Отжиматься это тебе не баранов пасти, дура». Хадиджа решила пропустить оскорбление мимо ушей, тем более, что после бега она сильно устала и у нее болели ноги.

Четвертый урок подходил к концу. Юлия Эдуардовна рассказала о романе «Отцы и дети», какой в нем заложен смысл и почему он именно так называется. Но класс уже не слушал ее. Каждый с нетерпением считал минуты до звонка, чтобы можно было бы, придя домой, отбросить учебники в сторону и пойти гулять. Юлия Эдуардовна, увлеченная рассказом, не замечала того, что молодые люди перекидываются бумажками и смеются, девушки сидят в телефонах или красят губы. Вообще, учительница по литературе была странной женщиной: с одной стороны, вроде бы сильный знающий педагог, но с другой стороны, учитель, который не мог заинтересовать своим предметом учеников. И пока она старательно пыталась что-то объяснить, Вамунин в это время кинул на парту Манученской завернутую бумагу. Катя развернула ее, засмеялась и тихо, скомкав, кинула Киселеву. Паша тоже развернул ее и, отсмеявшись, сказал Сергею тихим голосом: «Ты молодец, здорово придумал».

После урока все пошли в раздевалку. Катя, надев на длинную блузку от Monsoon черную куртку от Prada, гордо вскинула голову и подошла к Вамунину и Киселеву.

– Ну что, вы готовы? – спросила она.

– Подожди. Пусть Ибрагимова первая выйдет на улицу.

Когда Хадиджа спустилась с лестницы и пошла к воротам школы, вдруг неожиданно на нее сзади налетел Киселев и сильно толкнул ее. Девушка упала, больно стукнувшись коленкой. Пока она вставала, Паша схватил сумку и побежал. В это время Вамунин подбежал к Хадидже и снял с ее правой ноги ботинок. Катя в это время громко смеялась и снимала все на мобильный телефон. Хадиджа, прихрамывая, побежала вслед за Вамуниным, правой ногой наступив в лужу. Ступня сразу околела от холодной воды, носок стал грязным, но девушки даже не заметила этого. Сергей кинул ботинок в сторону и с издевательским смехом убежал.

Хадиджа, еле сдерживая слезы, подобрала ботинок и быстро надела его на ногу. В это время Киселев со злорадством высыпал из сумки все тетради, ручки, мобильный телефон и кошелек. Девушка подбежала к нему и сказала:

– Паша, пожалуйста, отдай мне сумку.

– Пошла вон, чурка горная, – закричал молодой человек и еще раз толкнул девушку.

Тут из-за поворота вышел патруль милиции. Правоохранительные органы, увидев происходящее, быстро подбежали к Киселеву и, схватив его за руку, спросили:

– Парень, ты что делаешь?

Паша побледнел от страха. Он медленно передал сумку Хадиджи и проговорил, еле шевеля языком:

– Да я… тут… просто…

– Просто мы сейчас тебя отвезем в участок за твое поведение.

– Не надо, – взмолился Паша.

– Мы тебя запомнили. Еще раз произойдет что-то подобное, заберем на десять дней, ты понял или нет?

– Да… да… понял.

– Теперь иди отсюда.

Когда Киселев со скоростью света скрылся за углом, один молодой милиционер подошел к Хадидже и сказал:

– Не волнуйтесь, девушка. Если он еще раз вас тронет, вы скажите мне.

– Хорошо, спасибо вам, – ответила она и стала собирать свои разбросанные по земле вещи.

– Кстати, мы соседи. Я живу этажом ниже. Если что, обращайтесь, – ответил милиционер и после этого вместе с остальными пошел дальше делать обход.

Придя домой, Хадиджа сама открыла дверь ключом, так как никого не было. Девушка сняла обувь и грязный носок, затем уселась в прихожей и громко заплакала. Она была рада, что никто из родных не видит ее слез. Так же Мансур ничего не мог знать, так как Артур учился в начальной школе и потому в субботу его не было.

Переодевшись, Хадиджа встала на намаз и в конце произнесла дуа: «О Аллах! Прошу помоги мне! Я не хочу жить среди кафиров. Помоги мне уехать в исламскую страну, чтобы меня никто не трогал». Во время молитвы слезы сами катились по щекам, комок рыданий сдавил горло и потому Хадиджа не смогла больше ни о чем попросить Бога.

Десятая глава. Сплетня

В то время, когда Хадиджа сидела и плакала в своей комнате, Катя встретилась с Андреем в небольшом уютненьком кафе. Заказав по чашке кофе, молодые люди сначала позадавали вопросы друг другу о здоровье и о делах, а затем перешли к более важным вопросам.

– Послушай, Андрюш, когда ты придешь в школу? – спросила Катя, элегантно попивая кофе из чашечки.

– В понедельник уже буду. Мама и так говорит мне каждый день: иди учись, иди учись.

– Почему ты все таки не ходил в школу, вряд ли ты болел.

– Понимаешь… тут дело такое было… – молодой человек огляделся по сторонам, словно боясь, что его кто-то услышит.

– Расскажи, что произошло?

– В тот день… когда Ибрагимова читала доклад, я потом хотел проучить ее, а когда шел домой, меня встретил ее братец и пригрозил, что если еще раз я трону его сестру, он меня убьет.

– Ты что же, испугался этого козла горного? – засмеялась девушка.

– Ты не видела его и потому так говоришь. ОН такой большой, рослый парень. У него кулак с мою голову. Он как схватил меня за горло, я думал, что у меня шея переломится. Я правда испугался. У меня не хватит сил справиться с ним.

– Хочешь, я поговорю с Ромкой? У него много друзей, они этого черного найдут и самого пристрелят.

– Ага, а потом мы сядем в тюрьму как сообщники. Нет, этого делать нельзя.

Катя допила кофе. Подошла официантка и спросила, не будет ли она заказывать еще что-нибудь? Девушка заказала пирожное и еще одну чашечку кофе. Когда ей принесли заказ, то Катя вернулась к разговору с Андреем. Достав из сумки мобильный телефон, девушка включила видео и сказала:

– Смотри.

Енисеев, увидев издевательство над Хадиджей во дворе школы, довольно улыбнулся и стал смотреть концовку. Потом вернул телефон Кате и проговорил:

– Здорово вы этой черномазой сегодня дали, я бы ее с лестницы спустил, чтобы она сломала бы себе все кости.

– Давай каждый день над ней издеваться, чтобы Ибрагимова сама убралась из нашей школы.

– Боюсь, ее брат прибьет нас прежде, чем его сестра покинет школу.

– Ладно. Давай оставим ее пока в покое. А когда все забудется, мы снова начнем ее шпинять, а?

– Это ты правильно придумала.

После этого Катя рассказала про урок биологии, когда Хадиджа в слезах выбежала из класса. Енисеев долго смеялся, его глаза светились от счастья, когда он услышал, как весь класс издевался над одной девушкой, которая отличалась от всех остальных.

Через тридцать минут за девушкой подъехал жених Рома на своем черном кабриолете. Катя гордо села на переднее сиденье. Проходящие мимо девушки от зависти аж покраснели, когда черноволосая красавица садилась в шикарную машину к красивому молодому человеку.

Вечером пришла Насиба Алиевна. Хадиджа приветливо встретила маму, стараясь не показывать несчастного вида. Девушка усадила женщину за стол и подала ужин. Насиба Алиевна посмотрела на дочь и спросила:

– Доченька, с тобой все в порядке?

– Да, мама, все очень хорошо, Альхамдулиллях! Завтра я иду гулять с ухтишками, с которыми я познакомилась по дороге в мечеть.

– С какими ухтишками? Кто они?

– Это три девушки, примерно моего возраста. Одна из них русская девушка, принявшая Ислам. Если не веришь, могу дать тебе их номера.

– В это я верю. А вот в то, что творится у тебя в школе нет, – женщина пристально посмотрела на девушку и сказала, – сегодня возле дома я разговаривала с нашим соседом, который работает в милиции. ОН мне рассказал, что тебя бил на улице одноклассник и раскидывал твои вещи. Разве не так?

Хадиджа покраснела. Сейчас она выставила себя перед матерью врушкой, но с другой стороны, ей не хотелось, чтобы родители вмешивались в это дело.

– Мама, послушай, я сама со всем разберусь.

– Да-да, разберешься, когда тебя изобьют до смерти эти шакалы. Доченька, я не хочу, чтобы с тобой что-либо случилось. Мне больно было слышать сегодня от посторонних людей то, что творится в вашей школе. Начиная с понедельника ты будешь приходить в школу с отцом, а забирать тебя буду я.

– Мама, я уже взрослая, мне шестнадцать лет. Надо мной будут все смеяться.

– А разве над тобой не смеются сейчас?

Услышав это, Хадиджа заплакала. Она уронила голову на стол, закрыв ее руками. Насиба Алиевна погладила дочь по голове и сказала:

– Хадиджа, я хочу только как лучше. Я боюсь за тебя. Пойми, мы живем в Москве, здесь не исламское общество. Мы, как правоверные, должны держаться вместе.

Девушка ничего не ответила. Она все также продолжала сидеть и плакать на взрыв. Зазвонил телефон. Хадиджа прошла в комнату и взяла трубку. Из трубки раздался голос Гульнары:

– Ассаляму-алейкум, Хадиджа. Как твои дела?

– Ва алейкум ассалям, ухти. Альхамдулиллях, все хорошо.

– Завтра встречаемся возле кинотеатра в 15:00. Хорошо?

– Конечно.

Когда Хадиджа положила трубку, в комнату вошла Насиба Алиевна. Женщина уселась на диван и спросила:

– Где завтра будешь?

– Мы с сестрами встречаемся у кинотеатра, что здесь недалеко. В 15:00.

– Ладно. Только я пойду с тобой. Провожу тебя. А когда ты захочешь идти домой, позвони мне. Договорились?

– Конечно, мам.

На следующий день рано утром Хадиджа почувствовала нестерпимую боль в коленке. Если вчера боль поутихла к вечеру, то утром следующего дня снова дала о себе знать. Пройдя в ванную комнату, девушка осмотрела ушибленное место и пришла в ужас: коленка превратилась в сплошной красно-синий синяк, до которого было больно коснуться. Хадиджа смазала ушибленное место йодом и забинтовала. После намаза она позавтракала и села учить на завтра уроки. После этого она созвонилась со своими новыми подругами и стала одеваться. Насиба Алиевна в это время хлопотала у плиты, при виде дочери в куртке и платке, бросила все свои дела и стала сама одеваться на улицу. Хадиджа при виде матери сказала:

– Мама, не надо, я сама дойду.

– Нет, даже и не думай. Хватит с тебя и того, что произошло вчера.

Девушка решила не спорить. В глубине души она была даже рада тому, что не придется идти одной по улицам города и ловить недружелюбный взгляд прохожих. Когда они подошли к кинотеатру, то Хадиджа увидела, что одна из ухтишек – русская девушка Ирина-Аиша уже на месте. Насиба Алиевна развернулась и ушла обратно домой, а девушки поприветствовали друг друга салямом, стали дожидаться еще ухтишек. Через пять минут подошли Эльвира и Гульнара, попросив подождать еще двух человек. Через некоторое время пришли другие ухтишки: Амина и Сумайя, обе русские, принявшие Ислам. Когда все были в сборе, то решили сходить прогуляться, а потом посидеть в кафе. И вот шестеро девушек, одетые в платки и длинные юбки, пошли по улицам Москвы, оставляя за собой удивленные взгляды прохожих.

Когда Хадиджа с подругами стоя рядом с кафе, в которое намеревались зайти, неподалеку от них стояла машина Романа, где сидела Катя Манученская. Заметив мусульманок, девушки пригляделась и увидела знакомое лицо в темно-розовом платке и белой куртке. Она достала айфон и сделала фотографию мусульманок. Рома, заметив это, спросил:

– Зачем ты сфотографировала мусульманок?

Катя, увеличив фотографию, указал на Хадиджу и сказала:

– Эта чурка учится со мной в одном классе. Ты не представляешь, как она надоела со своими платками и мешками. Просто жуть. Неужели нельзя одеться нормально: мини-юбочки, топики, красивая прическа, обувь на каблуке? Зачем еще в молодости ходить как старая бабулька?

– Ну, у них религия не позволяет оголяться. И это хорошо для тебя – меньше конкуренции.

– Да, ты прав. Но просто я не люблю мусульман.

– И что же они сделали тебе такого?

– Когда мы отдыхали в Египте, еще несколько лет назад, к нам там домогались арабы…

– Так нужно было культурно себя вести, а не как ты ведешь себя на дискотеках.

Катя сразу замолчала. Она понимала, что сейчас Роман припомнит ей ее бесстыдное поведение в ночных клубах, на курортах. Замолчав, они лишь спрятала айфон в сумку и закурила. Роман, посидев еще какое-то время, молча завел машину и поехал домой к Кате. Распрощавшись со своим молодым человеком, девушка поднялась на пятый этаж и позвонила в дверь. Наталья Сергеевна в это время сидела в гостиной, наложив увлажняющую маску на лицо, и смотрела телевизор. Когда женщина открыла дочери дверь, та прошла в прихожую, разулась, кинула куртку на креативный столик и прошла в гостиную.

Наталья Сергеевна внимательно посмотрела на дочь и спросила:

– Катенька, с тобой все хорошо?

– Все просто отлично, мама! – раздраженно проговорила та и насуплено уставилась в телевизор.

Женщина села рядом с девушкой и, обняв ее, сказала:

– Ты, наверное, поссорилась с Ромой.

– Ни с кем я не ссорилась. Просто хочу побыть одна.

– Что же случилось? А?

– Рома почему-то молча довез меня до дома и даже не зайдя в гости, уехал.

Всю дорогу молчал как рыба, хотя я ничего ему не говорила.

– Иди поешь, а потом успокоишься.

– Мама, я не хочу есть.

Катя отвернулась от Натальи Сергеевны и принялась вертеть в руках кисть от подушки. Женщина пошла на кухню, приготовила капуччино и поставила на стол в столовой. Затем пришла к дочери в гостиную и силой заставила ее подняться и выпить хоть чашечку кофе. Сделав два глотка, Катя вдруг ожила и сказала:

– Мама, ты знаешь, Рома был сердит не на меня, а на то, что я сказала плохо о мусульманах.

– И что же ты сказала такого, что его разозлило? Спросила Наталья Сергеевна, перелистывая глянцевый журнал.

– Я сказала, что мусульманки все страшные и закутанные, а мусульмане приставучие и глупые.

– Рома, наверное, сам тайно принял Ислам, вот и защищает их, – проговорила женщина и засмеялась.

– он не такой глупый, как ты думаешь. Он лишь сказал, что моя нелюбовь к ним не в них, а во мне, и что приставали к нам эти грязные египтяне только из-за того, что мы неправильно себя вели.

– Получается, что приехав к ним в отель за большие деньги, которые мы сами заплатили, мы должны были молчать, когда к нам домогались аниматоры, массажисты и официанты, превышая свои должностные обязанности?! Как бы ни так! Мы – туристы и приехали отдыхать на море, а вот закутываться в паранджу и ходить с опущенными глазами нам не надо. Пусть их глупые женщины так ходят, раз им нравиться быть некрасивыми, неухоженными и безмолвными. И пока они сидели и следили за своими детьми, их мужья в это время развлекались с шикарными девушками из Европы и России, потому что на этих египтянок без страха не взглянешь.

– Мама, а помнишь, когда мы лежали на пляже в красивых купальниках, один из этих мужей на нас смотрел голодными глазами и постоянно улыбался, а его некрасивая жена с пятью детьми, закутанная в какие-то темные тряпки, с такой завистью смотрела на нас, я думала, она сейчас лопнет, – сказав это, Катя громко засмеялась.

– А потом этот египтянин, проводив жену и детей в номер, всю ночь на дискотеке за нами ухаживал и даже подарил нам дорогие подарки. На нам у него деньги нашлись, а своей жене он говорил, что у него денег нет. Вот так-то! Красивые внешние данные и сексуальная открытая одежда творит чудеса! Любой мужчина готов боготворить тебя и поджарить все, что ты хочешь, чего бы ему это ни стоило. Так что, Катенька, знай: чтобы быть успешной и популярной у мужчин, нужно хорошо выглядеть, быть всегда стильной, модной, раскрепощенной и сексуальной, тогда миллионы, нет, миллиарды будут у твоих ног.

Пока Наталья Сергеевна учила дочь философии по завоеванию мужчин и тому, как сделать так, чтобы мужчины тратили на нее много денег и дарили дорогие подарки, Хадиджа в это время вместе с подругами сидели в кафе и болтали о том о сем. Всем было весело. После горячего кофе и морского салата, каждая из них рассказала о себе более подробно.

Гульнара рассказала о том, что еще до ее рождения родители переехали из Уфы в Москву. Отец ее устроился на работу и постепенно открыл собственный магазин, который вскоре закрыли. Мать Гульнары решила помочь мужу и тоже нашла себе работу репетитором математики. Вскоре в семье дела стали подниматься в гору. Отец Гульнары открыл свою туристическую фирму и начал приносить домой хорошие деньги. Потом после рождения Гульнары родители купили квартиру, сделали там ремонт и начали жить без каких-либо проблем.

Ирина-Аиша, еще учась в восьмом классе, заинтересовалась Исламом. Она в тайне от своих родных купила Коран и прочитала его от корки до корки. Затем после школы пошла в мечеть и приняла Ислам. На следующий день девушка повязала платок и только хотела было уходить, как ее мать заметила перемены в одежде дочери и принялась громко отчитывать ее. Отец Аишы отыскал Коран и строго спросил:

– Это что такое? Ты что, решила террористкой стать?

– Папа, мусульмане – не террористы, пора уже понять это. Неужели вы считаете, что люди иной веры хуже, чем вы?

– Ты приняла Ислам или только собираешься? – поинтересовалась мать.

– Альхамдулиллях, я уже мусульманка, – спокойно ответила девушка.

– О Боже! – воскликнула женщина и перекрестилась. – Нашу девочку завербовали злые шахиды. Они тебе прикажут взорвать саму себя в метро и остальных людей. Что же мы с папой делать-то будем?

Женщина принялась причитать, отец Ирины-Аишы стоял в растерянности. Тут он взял дочь под руку, сорвал с нее платок, швырнул Коран в сторону и сказал:

– Чтобы больше такого не было! Я не хочу видеть ни платки, ни Коран, ни другую атрибутику исламистов-шахидов.

Ирина, услышав это, громко рассмеялась глупости и безрассудству своих родителей, которые знают об Исламе лишь по телевизору, но делают вид, будто бы они знатоки этой религии. Мать девушки схватилась за голову и воскликнула:

– Нашу доченьку нужно спасать, пока она окончательно не потеряла рассудок. Эти звери-муслимы ее завербовали и хотят использовать в своих целях.

– Мама, может быть, хватит нести ерунду! У тебя ПГМ?

– Что такое ПГМ? Ты даже по-русски уже не говоришь, вот до чего довели тебя исламисты.

– Во-первых, не исламисты, а мусульмане, что означает «покорные Единому Богу»; во-вторых, меня никто не вербовал, у меня нет среди знакомых ни одного мусульманина; в-третьих, хватит верить различным дешевым СМИ, которые специально разжигают межнациональные розни; в-четвертых, ПГМ – православие головного мозга, когда человек не видит и не слышит иного мнения, кроме своего. В данном случае, вы считаете только свою религию верной и мирной, и в то же время позволяете себе оскорблять и унижать тех людей, которые исповедуют другую религию. Где же ваше смирение и доброта, дорогие христиане, которыми вы всегда прикрываетесь?! Ведь на самом деле вы де ненавидите остальных людей, да и сами друг другу готовы глотки перегрызть: католики протестантов, те и другие православных, а православные всех остальных. Если ваша религия учит добру, так покажите это на деле, а не на словах. А то, говорите одно, а кровь пролили столько, что даже папуасы-язычники людоеды по сравнению с христианами просто безгрешные младенцы.

После всего сказанного, Аиша взяла платок, надела на голову и ушла, оставив родителей с открытыми ртами. Впоследствии родители стали спокойнее относиться к тому, что их дочь стала мусульманкой, и даже позволили ей читать Коран, а вот намаз и хаджаб до сих пор не разрешают, и потому девушке приходится скрывать от родных то, что она делает намаз (когда никого нет) и одевает платок в лифте.

Эльвира полукровка. Ее родители приехали из Махачкалы в Москву, так как мать девушки русская и у нее есть здесь много связей. Эльвира соблюдающая мусульманка, такая же как и ее родители (мать сразу после свадьбы приняла Ислам). Она помолвлена со своим троюродным братом из Дербента. Через шесть месяцев у них должен состояться никях там, в Дагестане. Эльвира уже сейчас вся в волнениях, и хотя времени еще немало, но девушке кажется, что свадьба начнется уже завтра.

Амине семнадцать лет. Она тоже как и Аиша русская, принявшая Ислам. Дело в том, что ей больше повезло тем, что ее мать после развода с отцом познакомилась за курорте с турком, за которого и вышла замуж. Живут они здесь в Москве вот уже четыре года, детей у них пока нет и отчим Амины постоянно балует свою падчерицу подарками, относится к ней как к родной дочери. От него Амина узнала про Ислам, про роль женщины в исламе и о том, как Пророк Мухаммад (Мир ему) получил откровение от Бога. Влюбившись в эту религию, девушка приняла Ислам в Стамбуле и взяла себе имя Амина в честь матери самого замечательного человека на свете – Пророка Мухаммада (Мир ему). При этом девушка еще ни одной ухтишке не сказала своего имени до принятия Ислама, отвечая на все расспросы, что это было в прошлом (ее русское имя Марина).

Сумайя тоже русская, принявшая Ислам. Девушка, учась в университете, познакомилась там с арабскими студентками, с которыми нашла общий язык. Ей было интересно узнать про их культуру, язык, религию. Часто девушка расспрашивала о том, почему мусульманки ходят в закрытой одежде и почему им нельзя находиться наедине с посторонними мужчинами и здороваться с ними за руку. На все эти расспросы был дан конкретный ответ без ухода в сторону, как принято у христиан. Этим и привлекло Сумайю в Ислам. После произнесения шахады девушка взяла себе исламское имя и вскоре нашла по интернету молодого человека из Сирии, за которого собирается выйти замуж после окончания университета.

Хадиджа слушала каждую из этих историй и думала: «О Аллах! Насколько велико Твое могущество! Ты приближаешь к Себе самых достойных из людей».

Вечером, вернувшись домой, Хадиджа просто сияла от счастья. Насиба Алиевна была тоже рада, что, наконец-то, дочь нашла свой круг общения.