Текст книги "Выбор сердца"

Лидия Лукьяненко
Выбор сердца

© Лукьяненко Л., 2022

© Depositphotos.com / heckmannoleg, IgorVetushko, zastavkin, обложка, 2022

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», издание на русском языке, 2022

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», художественное оформление, 2022

* * *

Глава 1

Димка любил Жанну со школы. Да и как было не любить ее? Беленькая, хорошенькая, глаза большие, ресницы как у куклы. Белобрысых девчонок в их школе было хоть пруд пруди! Но одна – веснушчатая, у второй – кожа головы в проборе розовая, как у поросенка, у третей – ни бровей, ни ресниц, одни глаза бесцветные на глупом лице. А у Жанны все как надо. Волосы светлые, глаза карие, ресницы и брови темные. Да и характер хороший, покладистый. Не дразнилась, домашние задания списывать позволяла…

Сначала он еще не понимал, что любит ее. Просто знал, что Жанна – лучшая девчонка. Для него она всегда была самой красивой. И когда носила огромные, величиной с голову, гофрированные банты, а одевалась в форменное школьное платье. И когда сменила свой детский наряд на синий сарафан с блузой, а его, в свой черед, – на деловой костюм старшеклассницы. К семнадцати годам волосы у Жанны потемнели. Она вытянулась, стала такая взрослая, что он даже робел перед ней. А к выпускному вечеру снова стала яркой блондинкой – светлые кудри шли ей невероятно! Вот тогда Димка окончательно понял, что влюблен.

Сначала Жанна на него никак не реагировала. Она не поощряла его ухаживаний, хотя и не отталкивала. Улыбалась своей безмятежной улыбкой, обращенной не к нему конкретно, а так, к миру вообще. Эта улыбка сводила его с ума. Жанна казалась ему загадочней пресловутой Моны Лизы. И поведение ее было таким же. То она позволяла ему проводить себя до дома и держать за руку, а уже на следующий день смотрела на него как на пустое место. На школьной дискотеке он мог пригласить ее потанцевать, и она никогда не отказывала, но ведь не отказывала и другим. В гости к ней он пару раз заходил. То за какой-нибудь книгой, то диск приносил. Жанна была приветлива, но как-то безлико. Казалось, так она была приветлива вообще, со всеми, от природы. Димка терялся, расстраивался, потом привык. Даже где-то обрадовался. Не гонит – значит, не противен, а что просто друг, так такую девушку надо завоевать. Ее любовь – заслужить.

И он старался завоевать ее. К концу десятого класса они стали дружить. Уже только он провожал ее. И на школьных вечерах Жанна чаще всего танцевала с ним. Димка не возражал, когда ее приглашали другие. Он боялся потерять ее расположение и очень ценил их невинную дружбу. Окружающие могли думать об их отношениях что угодно, но они долгое время оставались платоническими. Дима даже не решался поцеловать свою девушку. Да и где поцеловать? На улице? У себя в тесной двушке, где все время младший брат Колька под ногами вертится? Или в богатом доме ее родителей? Там он и вовсе терялся. Мама Жанны, всегда такая важная, нарядная и строгая, подавляла его своим превосходством. Иногда ему казалось, что она смотрит на него как на таракана, непонятным образом вползшего в их роскошный дом.

А дом у них действительно был, как говорится, полная чаша. Такого обилия ковров, хрусталя и картин он нигде не видел. Ковры толстым слоем устилали полы во всех комнатах. Стены украшали пейзажи, а посуда, вся, до последней чашки, была из тончайшего фарфора. Димка робел в их доме. Но она была ее матерью, а эта квартира – ее домом, и он старался оправдать их в собственных глазах. Димины родители назвали бы такую квартиру мещанским гнездом, а мать Жанны – самодовольной ханжой. Но его родители были бессребрениками. Дорогой посуде предпочитали умную книжку, светской беседе – душевный разговор. Димка надеялся, что сердечность его семьи искупает простоту их дома. И надеялся, что родители понимают его, даже если и не одобряют его выбора. Так оно и было. Жанна не нравилась им, но к увлечению сына они относились с уважением.

Елена Владимировна, мама Жанны, общалась с ним снисходительно-небрежно, хотя и вежливо, даже слащаво. Но за этим всегда угадывалось плохо скрываемое недоумение: что их прекрасная девочка нашла в таком простом парне? Он не мог сердиться на нее за это. Поскольку и сам не понимал, как такая красавица, как Жанна, могла обратить на него внимание. Самым счастливым временем для него стали несколько недель накануне окончания школы. Наконец его избранница относилась к нему, как и должна относиться девушка к своему парню. Даже сама поцеловала его в первый раз, он никак не мог решиться…

Подошло время выпускных экзаменов, за ними – вступительных. Жанна поступала в один институт, он – в другой. Виделись редко. На звонки отвечала ее мама. Ответ всегда был один: Жанна занята, готовится к экзамену, просила не беспокоить. Он вздыхал и клал трубку. Неужели у нее нет хотя бы пяти минут поговорить с ним? Но не обижался – раз не может, значит, не может. Он подождет. Прошел июль, оба они поступили. Димка воспрянул духом, пришел к ней без звонка, с цветами. Опять незадача: Жанна уехала с мамой на море. Так до сентября и не удалось ее увидеть.

Начало осени для студента-первокурсника – всегда суматошное время. Димка знакомился с одногруппниками, привыкал к новому распорядку. Общение с Жанной свелось к звонкам по вечерам, к редким встречам. Она тоже все время куда-то спешила: то в читалку, то к друзьям, то в кино с подругой, то на вечеринку. Ее улыбка снова перестала светиться для него одного, стала улыбкой для всех. Она не отталкивала, не обижала его, но постепенно стала разговаривать с ним как-то свысока, небрежно, как обычно ее мама.

Димка опять стерпел. Он уже раз завоевывал ее, завоюет снова. Упорно звонил вечерами. Приносил цветы. Приглашал на спектакли. Перед таким предлогом, как поход в театр, даже высокомерная Елена Владимировна пасовала. Жанна постепенно смягчилась к нему. Стала почти прежней.

Так прошел год. Но в их отношениях ничего не изменилось, Жанна по-прежнему была как Снегурочка, которая никак не могла оттаять, или как эта примороженная Джоконда, которая улыбается непонятно чему, и неясно, к кому обращена ее улыбка.

В институте Дима учился хорошо, намного лучше, чем в школе. Там ему было интересней. С третьего курса он стал подрабатывать, не все же с родителей тянуть. Зарплаты у них были небольшие, тяжело взрослого сына содержать! Димка успевал работать и учиться. На свои заработанные он стал покупать себе одежду, приобрел мобильный телефон, компьютер. Часть зарплаты отдавал маме на питание. Теперь он мог в любой момент позвонить Жанне. Хотя времени звонить почти не стало. Применять полученные знания на практике было очень интересно, а возможность хорошо зарабатывать увеличивала заинтересованность вдвойне.

Увлеченность работой позволила ему относительно спокойно перенести их разрыв, потому что их дружба постепенно прекратилась, к тайной радости матери Жанны. Как и почему это произошло, он так и не понял. Только разговаривать с ним Жанна стала все реже, от встреч неизменно отказывалась, пока однажды он не встретил ее с парнем и сам перестал звонить. Сказать, что он не страдал, было бы неправдой. Жанна слишком долго была для него единственной девушкой в мире. Но у него оставались работа, учеба, семья и друзья. Все это, вместе взятое, не позволяло ему раскисать. Дни его были заполнены до предела, а ночи приносили забвение. Когда сильно устаешь, засыпаешь быстро. А время понемногу лечит.

* * *

Расставание дочери с Димой Елена Владимировна восприняла с облегчением. Он не годился на роль ее зятя. Мать Жанны была дамой прагматичной. Своего мужа она долго и тщательно выбирала. Нельзя сказать, что она не испытывала к нему никаких чувств, просто ее чувства всегда были в прочной зависимости от ее убеждений. А убеждения этой рассудительной женщины были таковы: муж обязан обеспечивать жене приятную во всех отношениях жизнь, быть спокойным и непритязательным в быту. И еще желательно, чтобы он поменьше находился дома. Такого она и выбрала. Ее Валерий Петрович уходил рано, приходил поздно, хорошо зарабатывал и никогда не грузил ее своими проблемами. Елена Владимировна могла позволить себе не работать, модно одеваться и не стоять целыми днями у плиты – ее муж дома ел редко и был неприхотлив к блюдам.

Подруг Елена тоже выбирала с умом. Таких, которые были отягощены различными проблемами, она отметала напрочь.

Ей ни к чему было выслушивать, как трудно зарабатывать на большую семью, как плохо, когда пьет муж, или не дай бог утруждать себя помощью кому-либо. Она общалась с дамами исключительно состоятельными. Их мужья зарабатывали много больше ее Валерия, квартиры их были лучше, дружить с ними ей было приятно и, главное, выгодно. Они дарили ей брендовую одежду, купленную где-нибудь в Милане на Неделе высокой моды, приглашали погостить в свои загородные дома или поплавать с ними на яхте. На такие мероприятия она обычно не брала с собой мужа. Он комплексовал при общении со слишком важными людьми и всегда стремился сократить их визит. К тому же он часто был занят своими делами. Вот и не нужно его отвлекать, пусть себе работает, милостиво разрешала Елена и вела очень приятный для себя образ жизни.

Дочку она часто брала с собой. Жанна была ее лучшей подругой. С нею она делилась своими тайными планами, даже такими, в которые не принято посвящать детей для их же блага. Уважению к отцу она ее не учила, добиваясь, чтобы Жанна любила и слушалась исключительно ее. В этом она преуспела. Жанна стала относиться к отцу точно так же, как она: вежливо, послушно, но в глубине души считая его чем-то лишним, но неизбежным, что приносит в дом материальное благополучие. Маме она доверяла полностью. Елена Владимировна обожала беседы с дочерью. Она знала все о ее подругах и учителях, о влюбленных в нее мальчиках и о планах на будущее. Сначала она не возражала против дружбы Жанны с Димой Смирновым, мальчиком из интеллигентной семьи, поскольку не усматривала в этом ничего серьезного. Но когда дети выросли, Елена Владимировна стала отговаривать дочь:

– Зачем тебе этот Дима? Что он как муж сможет тебе дать? Я помню его родителей. Его мама вечно одета как бедная студентка. Одни и те же черные брюки – на каждое родительское собрание. Ни макияжа, ни парфюма, ни хотя бы одного пристойного золотого украшения.

– Но зато она очень умная, – возражала дочь. – Знаешь сколько у них книг?

– Не знаю. Но не думаю, что тебе понравится, если твой муж на день рождения подарит тебе книгу.

– Ну ты скажешь! – улыбалась Жанна. – Я их вообще не читаю.

– Вот! Поэтому Дима тебе не подходит.

– Почему ты думаешь, что он не станет делать мне дорогие подарки?

– Откуда он возьмет деньги на дорогие подарки? И куда он тебя приведет после свадьбы? Ты хочешь жить с его родителями и спать на каком-нибудь продавленном диване среди книжных полок? У нас всего три комнаты. Твой будущий муж должен обеспечить тебя, а не рассчитывать на твоих родителей, понимаешь? А твой Дима? Ну что он может тебе дать как муж? Да ни-че-го-шень-ки.

Такие разговоры постепенно убедили Жанну. Хотя Димка ей всегда нравился. Он был покладистым и воспитанным. Но главное – он был надежным. В нем она была уверена. Он так предан ей, что никому не позволит ее обидеть. Но мамины убеждения со временем дали свои плоды. Дима – студент. Родители его небогаты. Это сколько же надо ждать, пока он начнет хорошо зарабатывать? А Жанна привыкла к достатку. Она была единственной дочерью обеспеченных родителей и никогда не задумывалась, сколько что стоит. Если ей нравились сапоги, она шла к папе и говорила: мне нужно столько-то, и всегда получала желаемое. Если хотела отдохнуть – мама покупала путевку и везла ее к морю. Да и дружила она с девочками из таких же семей.

В институте у нее подобралась подходящая компания. Они зажигали в ночных клубах, ходили в рестораны и на дискотеки. Новые друзья Жанны располагали для этого достаточными средствами. Дима же в то время, если и приглашал ее куда, то разве что в кино, театр или в дешевое кафе. Жанна понимала, что повести ее в дорогой ресторан он не может. Но у других ребят ограничений не было. Они звали ее на шикарные вечеринки, приглашали на высокогорные базы покататься на лыжах или прошвырнуться по модным тусовкам. Новые знакомые очень нравились ее маме, которая все чаще обращала внимание дочери на некоторых из них:

– Смотри, этот Саша – очень умный. И папа у него – замминистра. А Гена на тебя как смотрит! Его родители тоже не бедные. Ты же у меня красавица! Выбирай, пока есть из кого.

Жанна понимала: какой тут Дима, когда рядом такие ребята! Она достойна лучшего. Самое главное в жизни, как говорит мама, сделать правильный выбор.

* * *

Дима смирился. Жизнь вокруг становилась интересней день ото дня. Работа все больше увлекала его. Появились новые друзья и коллеги. Он с удивлением обнаружил, что, оказывается, нравится девушкам. Они ценили его скромность и хорошее воспитание, то, что он мало пьет и редко курит. Дима учился, работал и взрослел.

В институте ему пришлось перейти на заочное обучение. Работа требовала все больше времени. Появились дальние командировки в другие страны. Он впервые получил возможность увидеть мир. Дома им гордились. Младший брат оканчивал школу и тоже собирался поступать сразу на заочное отделение. Правильность такого пути старший брат уже доказал своим примером. И вот, к двадцати пяти годам за плечами Дмитрия уже был шестилетний опыт работы и диплом экономиста-международника. На работе Дима пошел на повышение, взял в кредит машину и начал инвестировать строительство квартиры в новом доме.

Жанна в институте училась плохо, намного хуже, чем в школе. Да и когда ей было заниматься учебой? То вечеринки в клубах, то гулянки в загородных домах друзей до утра. А потом хочется выспаться, да и по магазинам нужно пройтись, прикупить обновку к следующему выходу.

Институт она кое-как дотянула. Все контрольные и курсовые покупала. Преподавателям носила конверты перед экзаменами. Как и большинство ее подруг. Зачем им образование? Девушке главное – удачно выйти замуж. Но с этим как раз была загвоздка. Жанна была хорошенькой. И одевалась модно, и ухожена была до кончиков ногтей. Но претендентов на серьезные отношения как-то не находилось. Сначала она сама долго перебирала, ни в кого серьезно не влюблялась. Время есть – когда погулять, как не в молодости! Богатые мальчики из их компании в большинстве своем были несерьезными, избалованными и самовлюбленными. Им нравились доступные девушки, которые висли у них на шеях и пели дифирамбы. А Жанна сама любила быть в центре внимания, поэтому с такими у нее отношения не складывались.

После окончания института в ее кругу появились и другие молодые люди: энергичные, предприимчивые, часто иногородние. Эти делали карьеру, и хорошенькая девушка из городской семьи была им по нраву. Вот они не скупились на комплименты, подарки и объяснения в любви. Жанна стала крутить романы. Она никак не могла найти подходящую работу, но не слишком огорчалась по этому поводу. Ее подружки тоже не спешили поменять беззаботное время на трудовые будни.

Жанна спала до обеда, потом завтракала, наряжалась и спешила на очередное свидание. Папа обещал ее устроить на хорошее место, вот пусть и подыщет его. А она пока отдохнет от учебы. И устроит свою личную жизнь. Жанна стала проводить ночи вне дома. После ночного клуба или ужина в шикарном ресторане она проводила ночь у своего очередного бойфренда. Ее отцу это не нравилось.

– Где опять ночевала Жанна? С кем? – сурово спрашивал Валерий Петрович жену.

– С Владом, – отвечала Елена Владимировна.

Или «с Денисом». В зависимости от ситуации.

– Наша дочь – девушка легкого поведения! – возмущался он.

– Не груби! Сейчас вся молодежь такая.

– Мне все равно, какая вся молодежь! Но чтобы наша дочь…

Так что с отцом было трудно. Обычно спокойный, никогда не вмешивающийся в процесс воспитания, он после ночных отсутствий дочки устраивал настоящие скандалы. Ругал Жанну, ссорился с женой, грозился выгнать дочь из дому. Жанна в таких случаях помалкивала. Хотя в его отсутствие и высказывала матери:

– Я, между прочим, уже взрослая. Мне двадцать два года. Это посягательство на мою свободу!

Елена Владимировна стала покрывать ее перед мужем. Говорила, что дочка уехала к подружке на выходные, а не с парнем на дачу. Валерий не понимает! Как дочери выбрать достойного жениха, если не встречаться со взрослыми мужчинами?! А они тоже не лыком шиты. Если девушка строит из себя недотрогу, то нечего тратить на нее время и деньги. Молодому, не бедному, симпатичному только свиснуть! Поэтому дочку она не осуждала. Хотя переживала постоянно.

Как-то Жанна влюбилась в гитариста известной группы. Начиналось все как в сказке: цветы, романсы под окном, стихи собственного сочинения. Жанна таяла от такого внимания. А через три месяца гитарист влюбился в другую, а ей сказал: «Останемся друзьями». Жанна плакала, а Елена Владимировна тайком перекрестилась: такой зять ничего, кроме проблем, не принес бы в их дом. Потом был Виталик – будущий дипломат с родителями такого ранга, что у Елены аж голова закружилась от открывающихся перспектив. Она угождала ему как могла. Звала в дом, столы накрывала, развлекала разговорами. Жанночке накупила все самое-самое шикарное из дорогущих бутиков. С мужем воспитательную работу провела, представила Виталика как жениха дочери. И Валерий уже не возражал, когда молодые поехали отдыхать в Грецию. В своих мечтах Елена Владимировна уже видела себя в вечернем платье на приеме среди послов дружественных стран. И, чего греха таить, мысленно уже подбирала и себе какого-нибудь француза-итальянца-шведа на смену ставшему вдруг строптивым мужу. Но всем этим мечтам не суждено было осуществиться, потому что после поездки Виталик внезапно охладел к ее бедной девочке. Правда, сама Жанна не расстроилась. Ей уже было не привыкать к выкрутасам богатеньких мальчиков.

– Да ну его! – махнула она рукой. – Он, мам, если честно, такой придурок! Только потому и терпела, что ты сказала: будущий дипломат, будете в Париже жить…

Все бы ничего, да только Жанночка оказалась беременной. Пришлось искать хорошего врача – с этим шутить нельзя. И рожать глупо. Это же сразу – крест на богатом муже. Сделали аборт. И выяснилось, что это уже второй. Первый доченька еще в институте сделала, маме не сообщая. Елена Владимировна всерьез обеспокоилась. Время идет, а достойного кандидата в зятья по-прежнему не видать.

В конце концов Валерий Петрович пристроил дочку к своему знакомому на непыльную работу – бумажки перекладывать. Все-таки фирма: глядишь, кого-то себе из перспективных молодых ребят и выберет. Но там и кроме Жанны было полным-полно девчонок. Секретаршам едва по восемнадцать стукнуло. В отделе рекламы двадцатилетних умненьких длинноногих акселераток набилось – только выбирай. Жанну же отец привозил на работу на машине. То ли все думали, что это ее муж, то ли что женатый любовник, только к ней никто из мужчин интерес не проявлял.

Да и девчонки ее в свой шумный круг не звали. Она была слишком шикарно одета, с гонором несла себя, да и постарше была. Жанна загрустила – жизнь поворачивалась к ней уже совсем другой стороной. На работе ей было скучно, незамужних подруг почти не осталось. Как послушать маму, так все вокруг должны были носить ее на руках и просить ее выйти замуж. А на деле оказывалось, что никто не воспринимал ее всерьез. Кроме Димы…

Воспоминания о влюбленном в нее однокласснике остались со временем самыми приятными в ее, как оказалось, не слишком удачной жизни. Он был так ей предан, так послушен. Он не послал бы ее на аборт, как другие, которые только использовали ее как девицу на ночь. Никого из них она не интересовала как будущая жена. Теперь она понимала это. Столько времени бездарно упущено, безвозвратно потеряно. И это – лучшие годы! Да, она навеселилась и натанцевалась по клубам. Но, если честно, ей это никогда особо не нравилось. Она по натуре была девушка спокойная, домашняя, ей бы телевизор да чаек с чем-нибудь вкусненьким, вот и ладно. Теперь она даже жалела, что не оставила ребеночка. Снова маму послушалась – «Кто тебя с довеском возьмет?!» А был бы маленький, не надо было бы ходить на скучную работу, сидела бы дома. Папа бы поначалу покричал, а потом простил бы. Он всегда ее баловал. И внука бы любил. Так она могла бы не работать. А там, глядишь, и встретила бы кого…

Так иногда мечтала Жанночка, сидя на своей невеселой работе и от скуки глядя в окно. Хорошенькое грустное личико в обрамлении светлых волос увидел в окне некий юрист Паша, работающий на соседней фирме. Они познакомились в кафе. Поскольку это был теперь единственный поклонник дочери, Елена Владимировна не стала отговаривать Жанну. Хотя новый знакомый был из провинции, родом из самых, как говорится, низов. Семья – проще некуда. Доходов – одна зарплата. Даже жил в общежитии. Но Жанночка всеми струнами своей истосковавшейся души потянулась к нему. Паша относился к ней не так, как представители золотой молодежи: он проявлял больше уважения, больше серьезности.

Да и папа не имел ничего против – молодой специалист, с образованием. А то, что из села, так и он был такой же, однако же обосновался в городе, семью достойно содержит. Елена Владимировна, напротив, тихо возненавидела потенциального зятя. Ведь без очков видно, куда он мылится! Переселится к ним, потом прописать его придется. А как проживет положенное количество лет, так при разводе будет претендовать на их законное жилье. Но она не такая дура! В жизни его не пропишет! Пусть идут на квартиру. Дочку было жалко. Влюбилась в ничтожество. А что ничтожество – сразу видно. Но хитрый! Глазками туда-сюда водит по квартире, все примечает. Мужа ее, старого дурака, байками адвокатскими кормит. А тот и уши развесил, восхищается, какой он умный.

В оценке Паши Елена Владимировна не ошибалась. Он был человеком ее склада. Как раз против этого она ничего не имела бы, будь он богат. Но кормить-поить нахлебника, пусть даже собственного зятя и сто раз перспективного, ей совершенно не хотелось. Жанночка родит, работать не станет. Этот же – гроши принесет. А сама она должна будет их обстирывать и кормить? И на всех них должен работать ее Валера? Да, его заработка хватает с лихвой на нее и на дочь, но этого совсем недостаточно на большую семью.

Но все уже двигалось к свадьбе. Так хотела Жанна. Отец был согласен. А Елена Владимировна никак не могла смириться, проститься с мечтой о состоятельном зяте, который не только с них тянуть не будет, но еще и в старости помогать станет. И тут судьба сжалилась и столкнула ее с Димой.

Елена Владимировна в этот день собралась по совету знакомой подыскать ресторан для свадьбы. Молодежь с собой не взяла. Еще их спрашивать! Мало того что все расходы по свадьбе ложатся на них, родителей, так еще и предоставить молодым право выбора? Жанна, понятное дело, выбрала бы лучший ресторан в центре. Сама ее так воспитала. И это было бы уместно, оплачивай свадьбу жених или его родня. Родителей будущего зятя Елена не видела и в гости не звала. Достаточно и того, что придется лицезреть их на свадьбе. Паша говорил, что его родня продуктами поможет, кабанчика зарежет. Господи! Подумать только – кабанчика! Это после того как Елена чуть было не стала свахой первого заместителя посла. Какая все же несправедливость! Ее Жанночка, ее красавица станет женой какого-то деревенского выскочки, который в детстве хвосты быкам крутил. Какой был Виталик! Дипломат! Отец ему наверняка теплое местечко подготовил. Жанна – дура! Не смогла удержать такого парня. Надо было приложить все усилия, не спать, не есть в той Греции, только и думать, как бы ему угодить. Заинтересовать, увлечь, да так, чтобы он уже не мыслил своей жизни без нее. А ее беспечная дочка веселилась, плавала, загорала и не собиралась никому угождать. И вот результат – Виталик сказал, что ему с ней неинтересно. Что она – глупа и невежественна. А сколько раз она внушала дочери, что надо читать книжки и смотреть не одни сериалы, чтобы выглядеть в глазах перспективных мужчин достойно. Но Жанна ждала от жизни сказки. Вот и получилась сказочка – чем дальше, тем страшнее…

Такие мысли занимали Елену Владимировну, когда она вышла из ресторана. Ей удалось договориться об аренде зала с возможностью донести свои закуски и спиртное. Вот пусть родня Паши и старается – режет своего кабанчика, покупает водку – с их стороны наверняка больше народа будет, знает она эти сельские кланы!

На улице моросило. Ее норковая шуба была влажной, а мех этого не любит. И от всего этого – мерзкой погоды, мокрой шубы, неприятных предсвадебных хлопот – у Елены Владимировны совершенно испортилось настроение. Она подняла руку, останавливая машину. Рядом с ней притормозила черная, блестящая от дождя «мазда».

– Елена Владимировна? – Дверца распахнулась шире. – Это вы? Садитесь!

Это был Дима. Она сразу узнала его, хотя он изменился. Изменился – мало сказать. Он стал таким ухоженным, лощеным. Мощные плечи облегала кожаная куртка, темные волосы были аккуратно уложены в короткой стрижке. А машина какая! Просторная, новая. Сиденье с подогревом – сквозь одежду чувствуется. Неужели собственная? Или водителем работает?

Дима уверенно вел машину, время от времени поглядывая на притихшую Елену Владимировну, и вежливо интересовался:

– Как ваши дела? Как Жанна?

В голове Елены зазвенел колокольчик, и ей сразу стало так легко, словно гора с плеч свалилась. Слава тебе господи! Вот их спасение! Вот он, ее будущий зять! Она же его с пеленок знает! С Жанночкой десять лет в один класс ходили. Семья городская. Парень воспитанный, годами проверенный. В Жанночке души не чает. Елена Владимировна как-то упустила из виду, что дочь ее вот уже лет пять даже не виделась с ним. А за это время могло произойти что угодно. Дима мог уже жениться!

И она стала с большей словоохотливостью беседовать с ним, выясняя попутно все, что ее интересовало. Нет, не женат пока, слава богу. Замдиректора фирмы! Машина – его собственная. Строит квартиру в новом районе! Вот это зять! Вот это перспектива!

– Жанночка тоже работает в… – И она с гордостью произнесла полное название консалтинговой компании, не распространяясь о скромной зарплате дочери и о том, что она выполняет самую несложную работу.

– Замуж вышла? – Дима спросил это словно между прочим, но ей показалось, что в его словах промелькнула надежда.

– Нет, – протянула Елена. – Уже не знаем, что и думать! Уж столько женихов пороги оббивают, а она все – нет и нет.

– Что ж так?

– Не нравится никто. Тебя забыть не может… – со вздохом ответила Елена Владимировна и внутренне похвалила себя. Сказала как надо: не навязываясь, но сожалея, словно правда случайно вырвалась.

Дима замолчал. Даже в сумерках она увидела, что он смутился.

– Что ж не позвонишь никогда? – ласково спросила она, не давая ему времени опомниться. – Когда-то так с Жанной дружили. Хоть бы просто так когда зашел, на чаек. Рассказал что да как…

– Я думал, Жанна замужем, давно меня забыла.

– Что ты! Разве первая любовь забывается? Это вы, мужчины, легко меняете девушек, а женщина свою первую любовь всю жизнь помнит. Ну да ладно. Как там твои родители поживают? Я хорошо помню твою маму – так молодо всегда выглядела, прямо девочка! Всегда такая стройненькая, в брючках.

– Она и сейчас стройная, и по-прежнему брюки носит. Преподает в том же институте. Заведует кафедрой.

Елена Владимировна перевела разговор в это русло и больше к теме первой любви дочери благоразумно не возвращалась. Но напоследок напомнила:

– Так не забудь, позвони.

– Привет Жанне.

– Передам. Спасибо, что подвез.

Домой вернулась она уже в совершенно другом настроении. Дима – это спасительный выход. Он избавлял ее от нахлебника и лимитчика. Он мог возить ее на машине. Он почти имел собственное жилье! Если она сумеет убедить дочь, то у Жанны будет муж не хуже, чем у нее. И семья интеллигентная, это тебе не селяне со своим кабанчиком!

Валерий Петрович сидел в кресле напротив телевизора. Обычно одно присутствие мужа уже раздражало Елену. Но сегодня он оказался кстати. Ей надо было начать действовать немедленно. Мысленно она уже потирала руки в предвкушении приятных перемен. Надо умело настроить мужа против Паши. И полдела сделано. Потом поговорить с дочкой. Только бы Жанна не заартачилась. Но не должна, она всегда имела влияние на дочь.

Елена Владимировна села рядом с мужем и громко вздохнула.

– Ну что? Выбрала? – не поворачивая головы, спросил муж.

– Да так, – неопределенно ответила она. – Посмотрела…

– Хороший ресторан?

– Ничего. Но хоть подешевле, чем в нашем районе.

– Зачем же подешевле? – удивился Валерий Петрович, поворачиваясь к жене. – Мы не бедные.

Взгляды Елены Владимировны и ее мужа полярно расходились в том, на что стоило тратить деньги. Валерий Петрович не жалел расходов на стол, если приходили гости или приезжала родня, но совершенно не мог понять, почему шуба за тысячу долларов хуже той, что за три. И зачем нужно покупать их по несколько штук, а одежду брать за сумасшедшие деньги в дорогих бутиках в центре, если почти такую же можно купить в недорогом магазине рядом с домом. А Елена не понимала, зачем потчевать деревенщину в фешенебельном ресторане, если им все равно, где напиться и сожрать своего кабанчика. В таких вопросах их взгляды всегда были противоположными. Насчет своих трат Елена постоянно хитрила и потому не взяла мужа с собой, так как знала: он торговаться не станет.

– Да мне вообще эта свадьба… не в радость, – скорбно проговорила она.

Валерий Петрович удивленно уставился на жену:

– Чего это? Жанна его вроде любит.

– Не знаю, – отмахнулась Елена. – Не лежит у меня душа к этому Паше, и все тут.

– Ну главное, чтоб у нее лежала, – примирительно похлопал муж ее по руке и снова отвернулся к телевизору.

Елена Владимировна с трудом сдержала раздражение и в который раз назвала про себя мужа болваном.

Вечером вернулись Жанна с Пашей. Они ездили в село знакомиться с его родителями. В последнее время Паша часто оставался у них ночевать, но сегодня, похоже, Жанночка была не в духе. Она сослалась на плохое самочувствие и сразу же после ужина легла в постель. Паше ничего не оставалось, как отправиться в родное общежитие. Только дверь за ним закрылась, Елена Владимировна тихо проскользнула в комнату дочери.

– Как ты, Жанна? – позвала она.

– Ужасно.

Жанна была явно расстроена. Елена Владимировна включила ночник и присела на край кровати дочери, участливо поглаживая ее по руке: