Текст книги "Выбор сердца"

Дома его ждал скандал. Оказывается, сегодня был день рождения подруги Жанны, той самой, о которой она как-то нелестно отозвалась. Вчера жена напоминала ему, а он совершенно об этом забыл!

Жанна с утра совершила вылазку по магазинам и купила себе потрясающее платье! В этом наряде она собиралась блеснуть на сегодняшней вечеринке, затмив всех присутствующих женщин вкупе с именинницей. Тем более что у Алиски появились новые интересные друзья – семейная пара из высших кругов, Аркадий и Лариса. Аркадий работал в министерстве и был очень импозантным мужчиной. А его супруга, прима-балерина Оперного театра, привлекала внимание всех мужчин. В прошлый раз, когда они виделись у Алисы, Жанне показалось, что произвела впечатление на красавца Аркадия, и сегодня она намеревалась закрепить свой успех. Делала она это не из какого-то дальнего прицела, а просто из чисто женского желания нравиться. Она обожала восторги и комплименты. А Дима почти перестал говорить их.

Вот каковы были планы Жанны на этот вечер. А гадкий муж не только не вернулся к назначенному часу, но, вскользь сообщив по телефону о какой-то там встрече, которая в корне подрывала все ее намерения, вдобавок еще и отключил телефон. Естественно, Жанна без него никуда не пошла. Еще не хватало, чтобы ее лучшая подруга сказала потом своим гостям: «Наверное, с мужем поссорилась, бедняжка». Или что-то подобное. Так, во всяком случае, отреагировала бы сама Жанна, заявись Алиса к ней без Юрия. Люди судят о других чаще всего по себе.

Она металась по квартире в новом дорогущем платье, с вечерним макияжем, как рассерженная тигрица, и вслух нарекала мужа самыми нелестными эпитетами. Наконец, к двенадцати часам в дверном замке заскрежетал ключ, и Димка возник на пороге. Совершенно спокойный, улыбающийся, в благостном настроении, словно он и не был виновником ее сегодняшнего разочарования.

От возмущения все заготовленные Жанной упреки вылетели у нее из головы. Она так и стояла на пороге комнаты, распахнув глаза и прикусив губу, готовая разрыдаться, тем не менее безмолвно глядя на довольное лицо мужа. Наконец он заметил жену и удивленно кивнул головой:

– Ух ты! Какая ты шикарная сегодня!

Такой комплимент в обычной ситуации пришелся бы ей по душе, но сегодня это было каплей, переполнившей чашу ее негодования. Жанна зарыдала в голос и бросилась на диван, заливаясь слезами. Дима поспешил к ней.

– Жанна, Жанночка, что случилось? – пытался повернуть он жену к себе лицом.

Жанна теснее прижимала к лицу диванную подушку и глухо рыдала.

– Что случилось? – Она наконец подняла на него лицо в разводах туши. – Ты еще спрашиваешь, что случилось? Ты даже телефон отключил, чтобы со мной не разговаривать! Зачем ты тогда со мной живешь? Ты меня не любишь! Не любишь! Не любишь! – с силой била она кулачком в мокрую подушку.

– Ну что ты? Перестань! Я тебя люблю. Слышишь? А что телефон отключил, так это потому что был в гостях, – не подумав, ответил он, – там дети спали.

– Что? – Жанна вскочила.

Теперь она была похожа не на светскую даму, а на ведьму из мистического ужастика: лицо в разноцветных разводах, глаза горят, волосы всклокоченные.

– Значит, я здесь тебя жду, чтобы вместе пойти на день рождения к Алиске. Готовилась, наряжалась, платье купила, а ты пошел в гости сам! Без меня!

– Прости, так получилось, – виновато ответил Дима, досадуя на свою оплошность. – Тебе было бы там неинтересно…

– Получилось?

У Жанны была привычка повторять последнее слово из фразы собеседника. Психологи иногда советуют таким образом вести диалог, но вряд ли жена знала об этом, так как не читала книг, но у нее была манера Елены Владимировны цепляться к словам.

– Получилось? – повторила она, впившись в лицо Димы злыми глазами. – У меня так не получилось! Я вот не пошла без тебя!

– Ну прости, – взял ее за руку муж. – Я не подумал. Забыл…

Его кроткий вид поубавил пыл Жанны. Она перестала плакать, но надула губы и отвернулась. Дима привлек жену к себе, стал гладить ее по голове, как ребенка, и шептать ласковые слова. Жанну это успокаивало лучше всего.

– Куда это ты ходил? – спросила она, смахнув со щек последние слезинки.

– К другу, – осторожно ответил Дима, стараясь по возможности не врать. – Мы раньше работали вместе.

– А что с ним?

– У него сыну исполнился год. Я думал только поздравить, но… заговорились.

– А! – произнесла Жанна и потеряла к этой теме интерес. – Так ты хоть не голодный. Я ничего не готовила. Я же напоминала тебе вчера, что нас пригласила Алиса!

– Ох, эта твоя Алиса! – Димка встал, стягивая через голову свитер. – Ты же сама ее терпеть не можешь!

– С чего ты взял?

– Ну ты же всегда о ней так отзываешься…

– Ну и что? Женщины часто так говорят…

– Да? Не замечал. Хотя… Странно… Ну ладно. Если тебе так хочется, пойдем к ней завтра.

– Завтра? Придумал! Они сегодня всю ночь гулять будут, а завтра отдыхать станут. А тут мы: здрасьте, приперлись!

– Ну мы же не гулять придем, а поздравить.

– А чего тогда идти? Чаю попить на кухне?

– Почему бы и нет? С хорошими людьми можно и чаю.

– Тебе что, нравится ее Юрик?

– Юрик как Юрик. Я его мало знаю. Что-то я тебя не пойму: то ты плачешь, что в гости к ним не попала, а то говоришь, что тебе не нравится ее муж. Зачем тогда нам с ними дружить?

– Ты не понимаешь! Сегодня там гости. Много наших знакомых собралось. Я хотела весело провести время в компании. Мы же с тобой редко куда выбираемся. У тебя всегда работа и работа…

– Да, работа! – Дима стал раздражаться. – И будет работа! Потому что мне надо кредит за новую машину выплачивать, и отдыхать тебя возить, и платья тебе вот такие, как это, покупать.

– Что? – пораженно выдохнула Жанна. – Ты меня деньгами коришь?

– Да не корю я, – сразу остыл Димка, – но деньги нужно зарабатывать.

Жанна ушла в ванную смывать остатки косметики и, больше не разговаривая с мужем, легла в постель. Дима несколько раз попытался загладить размолвку, но Жанна демонстративно молчала. Он вздохнул, выключил свет и тоже лег в постель. Картина, такая непохожая на сцену в его доме, тут же возникла перед глазами. Небольшая уютная комната, где в тесной близости за столом сидят люди, пьют чай, смотрят на оплывающие свечи, негромко беседуют, поют под гитару. А за стеной сладко посапывают малыши. И мир им кажется празднично-прекрасным…

Жанна дулась неделю. Только после того как они все-таки сходили в гости к Алисе, она немного отошла. Дима тяжело переносил семейные неурядицы. А Жанна могла молчать днями, видимо, размолвка не удручала ее в такой степени, как его. Но после похода в гости она постепенно простила мужа и вскоре отметила, что отныне он не позволял себе небрежности по отношению к ней. Если у него возникали неотложные дела, он непременно звонил и сообщал, где он, с кем и когда будет. И никогда больше не забывал об их планах на вечер. Жанна посчитала, что сумела быстро воспитать мужа.

– Правильно, – одобрила ее мать. – Сразу приучай его, как с тобой нужно обращаться.

– Представляешь, поехал к какому-то другу ребенка поздравлять! Нормально?

Елена Владимировна насторожилась:

– Ребенка? Что еще за ребенок?

– Я же тебе говорю: какого-то приятеля. Они раньше вместе работали. Наверное, встретил его и не смог отказать.

– Почему? Что за глупости? Не мог отказать!

– Ну почем я знаю, мама?

– Так разузнай!

– Ты же знаешь, как он на детях помешан! Выйдем гулять, он только на них и смотрит.

Ее мать удрученно покачала головой.

– Он хочет ребенка.

– Знаю. Но я пока не хочу.

– Смотри, чтобы потом поздно не было.

Вечером, после этого разговора, Жанна поинтересовалась у мужа:

– Помнишь, когда мы поссорились… ну… в день рождения Алисы… Ты почему тогда к этому приятелю пошел? Ну у которого сыну был год. Я так и не поняла.

– Мы давно с ним не виделись. Я думал, поздравлю по-быстрому – и домой. А там сели ужинать, ну и… А чего ты вдруг вспомнила?

– Это потому что ты хочешь ребенка?

– Да нет. Впрочем, да, хочу. Но ты же говоришь, что пока не готова.

Дима не хотел давить на нее. Жанна должна почувствовать такую же готовность к появлению малыша, как и он. Он любил жену и готов был подождать. Хотя его немного удивляло: Жанне уже исполнилось двадцать семь лет, а она иной раз вела себя как маленькая девочка, которая еще не навеселилась на всех праздниках и не все наряды скупила.

Даша была младше, однако казалась куда серьезней. Она ни на кого не рассчитывала, сама решилась на ребенка и при этом, он знал, все время держала под контролем профессиональную сферу, чтобы даже на время не выпасть из процесса. Но она рано стала сиротой, и ей неоткуда было ждать помощи. Деньги Дима продолжал отсылать. Но к Даше больше не ездил. Хотя временами его просто накрывало – так хотелось увидеть сына!

* * *

Их отношения с женой были ровными. Для Жанны было главным, чтобы ее не заставляли делать то, чего она не хотела, например ходить на работу. Для него – чтобы не мешали работать. Они нормально ладили, хотя Дима не мог не удивляться однообразию ее жизни. Жена не интересовалась ничем, кроме развлекательных передач и вопросов моды. Но он любил ее и принимал такой, какой она была. Походы в театр она предложила поменять на кино. Ей нравились мелодрамы, но иногда она соглашалась пойти с ним и на серьезный фильм.

Во время отдыха она вела себя как ребенок: плавала, веселилась, говорила милые глупости. В важных вопросах она целиком полагалась на мужа, как прежде – на родителей. Наблюдая за ее детским поведением, он не мог не улыбаться: какой уж тут ребенок, она сама еще не повзрослела. Но с ней ему было хорошо. Готовила Жанна вкусно, баловала его деликатесами и обожала шопинг. В вопросах моды она разбиралась досконально. Всегда безошибочно знала, что ему подойдет и что с чем сочетается. Из вороха одежды она могла сразу выбрать что-то подходящее. И часто сама покупала Диме вещи.

– Слушай, может тебе стать портнихой? – однажды предложил он. – Это как раз для тебя. У тебя отличный вкус, уйма времени.

– Что ты! Я ленивая, – смеялась Жанна, – мне и дома хорошо.

– Неужели тебе не скучно в четырех стенах?

– Мне казалось, ты рад, что я занимаюсь домом и ухаживаю за тобой.

– Я рад, – отвечал Дима и целовал жену в подставленные губы. – Но жизнь такая интересная, а ты сама себя многого лишаешь. Ну ошиблась с профессией. Так ее не поздно поменять. Пойди учиться. Вон хоть на курсы кройки и шитья, раз так любишь одежду.

– Кройки и шитья – это интересно, – улыбалась Жанна. – Я подумаю.

О сыне Дима не забывал. Иногда его так сильно тянуло увидеть маленького, что он едва сдерживался. Но понимал: это ни к чему. Мальчик к нему привяжется. Да и он тоже. Стоит еще раз поехать – и потом будет тянуть постоянно. Он решил, что будет отсылать деньги до тех пор, пока Даша не выйдет замуж. У нее много друзей, она общительная и симпатичная. Она обязательно полюбит кого-нибудь, убеждал он себя. Тогда ему можно будет с чистой совестью закрыть эту страницу.

Их новая встреча произошла случайно в одном из больших торговых центров. В то воскресенье Жанна решила купить себе брючный костюм или брюки, а заодно и продукты на неделю. Ее мать напросилась с ними. Дима безропотно катал груженую тележку по огромному залу супермаркета, потом отвез покупки в багажник. С закупкой продуктов на сегодня было покончено. Жена с тещей поднялись на второй этаж в поисках брюк, а Дима устроился с ноутбуком за столиком в кафе на первом этаже.

Дашу он узнал сразу. Просто поднял глаза и увидел ее. Она сидела за соседним столиком с Митей на руках и кормила его. Несколько минут он наблюдал за ними. Митя подрос, а Даша похудела. Волосы у нее были коротко острижены, одета она была в джинсы и черный свитер и в таком виде казалась щуплым подростком. Словно школьница нянчит младшего брата. Диму она не заметила. А сын сидел к нему лицом. Он не мог не отметить, что мальчик стал очень похож на него. Такие же темные волосы, те же вихры, что и у него на детских фотографиях, такие же черные глаза, широкий нос и припухшая верхняя губа. Он закрыл компьютер и, поднявшись, направился к ним.

– Привет! Как дела?

Даша вздрогнула от неожиданности. Она казалась чем-то расстроенной.

– Нормально.

Даша сунула последнюю ложку Мите в рот и вытерла его салфеткой.

– Ты похудела, – заметил он. – На работе устаешь?

– Нет. На работе все нормально.

Она говорила отрывисто, даже сердито. Это было так на нее непохоже, что Дима не смог смолчать:

– Так в чем проблема? Я же вижу. Ты сама не своя.

Он сел, деловито сосредоточившись. Даша поняла, что он не отстанет.

– Говори, в чем дело?

– Няня заболела, а у меня срочная работа. Я уже два дня за свой счет взяла, а завтра не знаю, что и делать. Подержи Митю, – попросила она.

Он взял сына на руки, пока Даша тщательно вытирала руки мальчика влажной салфеткой. Митя сопел, но молчал, недовольно ерзая у него на коленях.

– Пришлось с собой в магазин тащить, у нас продукты закончились. – Она кивком показала на объемные пакеты рядом с коляской. – Два часа здесь ходим, а все, что надо, я так и не купила. С ним же по отделам не побегаешь.

– А что надо?

– Ботинки ему надо. И свитер.

Дима вспомнил, что детский отдел на втором этаже, где сейчас находятся Жанна с матерью.

– Давай я схожу и куплю, – предложил он. – Какой размер?

– Не стоит, – нахмурилась Даша, – это лишнее. Ты и так нам помогаешь. Я получаю твои переводы.

– Вот как раз через неделю у меня зарплата, – улыбнулся Дима. – Так что с меня – мои законные алименты. Говори размеры.

Он купил две пары ботинок с разницей в размер, очень красивые и очень дорогие. Он даже не предполагал, что на таких крох фирменная обувь столько стоит. Улыбчивая продавщица сказала ему, что нога у деток очень быстро растет. Так что же, через месяц Даше снова сюда тащиться? С коляской и ребенком на руках? Он тоже хорош! У него же машина, а он ни разу не предложил ей помощь. Внезапно он подумал о том, как Даша покидала роддом. Одна. На руках с его сыном! Ему стало не по себе. Нет, он не имеет права и дальше устраняться. Как бы там ни было, ребенок не виноват в их сложностях. Почему, вместо того чтобы гулять в парке и дышать чистым воздухом, его сын должен толкаться полдня в магазине? Только потому что мама растит его одна, а папа… – сволочь? Даже если бы он хотел, то не смог подобрать для себя другого слова.

В соседнем отделе он купил синий свитерок, куртку и ярко-голубой костюмчик. Возвращаясь обратно, проходя через отдел белья, он взял набор банных полотенец и теплый махровый халат для Даши. Он сам не понимал, почему это делает. Но ему вдруг ужасно захотелось хоть чем-то ее порадовать. Да, он не свободен. Но Митя – пока единственный его сын. Он обязан заботиться о нем! Даша ничего не просит. Но ведь она измождена до предела. Ей пришлось выйти на работу. А женщины обычно сидят в декретном отпуске по три года! Фактически все это время он должен был содержать ее, уговорив заниматься ребенком, а не выходить на работу. Она устает. Круги под глазами, похудела, постриглась. А ведь у нее были такие красивые волосы! Наверное, ей просто некогда заниматься собой. Жанна не работает и не учится, хотя пока у них и детей нет. И он может ей обеспечить такую жизнь. Но ведь он в состоянии и Даше помогать! Не просто откупаться, а реально помогать!

Он спустился в кафе, нагруженный покупками, внезапно испугавшись, что Даша уйдет. Но она не ушла. Митя уснул у нее на руках. Она сидела, склонив голову и прикрыв глаза, словно и сама дремала.

– Даша, – позвал он, – я все купил. Пойдем. Я вас отвезу.

Дима взял пакеты, коляску. Даша со спящим сыном на руках шла за ним. Он посадил ее на заднее сиденье. Втиснул в багажник коляску и позвонил жене:

– Я отвезу продукты домой. Позвонишь, когда вас забрать.

– Хорошо. Мы пока ничего не нашли. Еще походим. Потом в кафе передохнем, и я тебя наберу.

У дома Даши он остановил машину. Открыл дверцу и протянул руки:

– Давай я понесу.

Он вспомнил, что Даша живет на третьем этаже, а дом без лифта. Вот почему она такая худая – таскает сына и коляску вверх-вниз. Митька был тяжеленький.

Сын так и не проснулся. Уже в квартире Дима передал его с рук на руки Даше и снова спустился вниз. Он достал из багажника коляску, забрал пакеты и вдруг остановился, потирая лоб и шаря в кармане в поисках сигарет. Малоприятные, но справедливые мысли пронеслись у него в голове.

Он все делает не так. Живет с женщиной, которая не нуждается ни в серьезных отношениях, ни в детях, ни в работе. А те, кому он действительно нужен, вынуждены жить сами. Ему надо было жениться на Даше. Неважно, что он любил Жанну со школы. Детство закончилось. А во взрослой жизни надо быть мужиком, а не «папочкой» великовозрастного ребенка. Жанне с ее запросами вообще незачем было выходить замуж. Жила бы себе с родителями, смотрела бы свои сериалы и ходила бы с мамой по магазинам.

Он закурил. Нет, и так неправильно. Жанна ни в чем не виновата. Она такая, какая есть. Она любит его. И вполне возможно, что скоро захочет ребенка. Когда-то ведь и она повзрослеет. Но и Дашу он не оставит, она нуждается в его помощи.

Он снова поднялся в квартиру Даши.

– Может, чаю? – предложила она.

– Давай я завтра побуду с Митей, – сказал он, когда Даша поставила перед ним чашку.

– А это удобно?

– Вполне. Когда надо приехать?

– К восьми. – Даша виновато улыбнулась. – Мне неловко тебя напрягать, но завтрашний день мне нужен позарез. Послезавтра Юлька обещала с ним посидеть, а потом, может, и няня наша поправится.

– Не волнуйся, я все сделаю. Ты только расскажи мне, что и как…

* * *

Это ему только казалось, что возиться с малышами – плевое дело. Несмотря на то что Даша все ему показала и написала подробную инструкцию, он с десяток раз в течение дня попадал впросак. В самых, казалось бы, элементарных вопросах. Вот, например, написано: сварить манную кашу. Но Дима не умел ее варить! Все его кулинарные способности сводились к умению почистить картошку, пожарить яичницу, сделать салат и замариновать шашлык. Он мог помочь маме налепить пельмени, но, как приготовить все для этих самых пельменей, он не знал. Так и с кашей. Понятное дело, что используют манку, но во что ее кладут – в молоко, в воду? Ее солят или только добавляют сахар? Для полуторагодовалого малыша, наверное, важны пропорции. Хорошо, что он заинтересовался этим вопросом заранее. Митя еще не проголодался. Даша покормила его утром и оставила суп на обед. Но до обеда Митьку следовало накормить кашей. Занятый своими раздумьями, Дима носился с мальчиком по кухне, выискивая манку, молоко и хоть какую-то книгу рецептов. Митя не капризничал. Он вообще был довольно спокойный ребенок. Зря не плакал. Охотно пошел к Диме на руки. И сейчас тыкал пальчиком в его шею, изучая верхнюю пуговичку рубашки, пока тот топтался в поисках. Внезапно его привлек характерный запах. Он озадачено посмотрел на малыша:

– Митька? Ты чего это?

Он пощупал его попку. Так и есть! Даша говорила, что Митя уже просится на горшок, но все же лучше его высаживать по часам. Для профилактики все-таки одела ему подгузник. Оказалось, не зря. Весь в заботах о каше Дима забыл об этом, и вот результат. Пришлось мыть и переодевать малыша. Митя терпел, пока его поливали теплой водой, и не противился, когда переодевали. Но стал чего-то требовать:

– Дя! – потянулся он рукой неизвестно куда. – Дя!

– Что значит твое «дя»? – озадаченно спросил Дима и проследил взглядом в направлении, куда тянулся малыш. – Это?

Он подал ему игрушку.

– Дя! – требовательно повторил Митя, сердито сдвинув бровки.

После безуспешных поисков Диме пришлось все же позвонить Даше.

– Дай ему воды, – коротко ответила она. – Она в бутылочке с соской. Я все написала, в том числе и что он говорит, когда что-то просит. Читай внимательно инструкцию.

– А как варить манную кашу?

– Каша варится из пакета детского питания, он на полке, там тоже есть инструкция. Я же говорю, прочти внимательно, что я написала. Там есть все.

Оказалось, что он прочел инструктаж только с одной стороны, где был распорядок дня: часы кормления, время сна и прогулок. Перевернув листок, он нашел продолжение с указаниями, что где лежит, сколько ему понадобится времени для готовки или одевания Мити, расписание высаживаний его на горшок и перечень слов, с помощью которых мальчик общался с миром взрослых. Изучив все, он почувствовал себя уверенней, а к концу дня уже пришел к мысли, что быстро стал бы образцовым отцом. К вечеру он здорово проголодался, детская кашка и суп, которые он доел за Митей, мало его насытили. Он усадил малыша в высокий стульчик рядом с собой на кухне и стал готовить ужин. Такой стульчик был и у него в детстве, он трансформировался в низкий стул со столом, а потом перешел по наследству к Кольке.

Дима чистил картошку. Даша придет голодная, а он сейчас поджарит картошечки, да с лучком! В холодильнике он нашел банку маринованных огурцов. Самое оно! Как в детстве, когда родители задерживались на работе и Димка с братом сами хозяйничали. Митька возил по столу машинку и тихо жужжал. Мальчишка и есть мальчишка. Он уже знал все его слова: «мама», «биби», «дя», «то», «ня», «уна», «дай». Они обозначали разные слова. Не было слова «папа». Мите некому было адресовать это слово.

Они весь день разговаривали с сыном, каждый на своем языке. Мальчик слушал его внимательно, словно что-то понимал, и иногда даже отвечал.

– Дя! – требовал он.

Митька был водохлеб.

– На, – протягивал Дима ему бутылочку.

– Ня, – возвращал ее малыш.

– Давай, – отвечал он.

– Вай, – повторял сын, услышав новое слово, и, морща нос в улыбке, показывал четыре верхних резца.

К приходу Даши ужин был готов.

– Ну как вы здесь? – спросила она, подхватив сына на руки и покрывая его личико поцелуями.

– Нормально. Есть будешь?

– С удовольствием!

За ужином Дима подробно рассказывал, что случилось за день. Как он не нашел шапочки, хотя после прогулки увидел ее на самом видном месте, и поэтому одел Митю в свитер с капюшоном. Как Митька бегал за голубями в парке и упал, попав рукой в помет, и потом он отмывал его в фонтане; как все же перепутал коробки и сварил гречневую кашу вместо манной. Даша смеялась, роняя руку с вилкой на стол.

– Что у тебя на работе? – спросил он, закончив свои истории.

– Все в порядке. Спасибо, что выручил.

– Завтра с Митей твоя подруга посидит?

– Да. Юлька обещала.

– А послезавтра?

– Надеюсь, Мария Никифоровна поправится. У нее спину схватило. Говорит, обычно дня за три проходит. Ее сейчас колют.

– А если нет?

– Тогда придется что-то придумать.

– Ну если что, звони.

– Спасибо, Дима. Ты и так меня здорово выручил. Надеюсь, все будет в порядке.

– Да что уж там, – проворчал он, поднимаясь. – Не чужие все же…