Текст книги "По следам четырех сезонов. Крымский календарь природы для детей"

Эта черноголовая чайка не птица, а какой-то комок нервов. Весной, в то время, когда черноголовки высиживают яйца, не то что приблизиться и посмотреть на них – даже в отдалении пройти нельзя. Живут они огромными колониями, и потревоженные вашим появлением чайки – будущие матери – дружно поднимаются в воздух, а потом и расклевывают свои яйца. Это у них вроде коллективного протеста: нечего, мол, делать всяким праздношатающимся там, где мы заняты святым делом, потомство высиживаем. С учетом того, что в колонии могут быть десятки тысяч гнезд, вы только представьте, к каким трагическим результатам это может привести. А тут еще, заметив переполох и непорядок в колонии черноголовых чаек, к делу уничтожения яиц подключаются вездесущие вороны, и те яйца, что уцелеют от материнского беспредела, они тут же расклевывают и съедают. Ученые и егеря в заповедниках знают обо всем этом и строго следят за тем, чтобы никто даже издалека не приближался к колонии. Совершенно по-другому эти чайки реагируют на приближение и нападение на колонию пернатого хищника. Яйца в этом случае не трогают, а бросаются скопом, ополчаются на него, и тут уж хищнику может крепко не поздоровиться.

Предсвадебные «сговор» и «сватовство» у черноголовых чаек.

Гнезда у черноголовых чаек в колонии располагаются впритык друг к другу. В каждой кладке 2–3 сероватых с голубыми пятнышками яйца. Вылупившиеся пуховички спустя примерно полсуток уже держатся на лапках, и отец с матерью начинают кормить их. Птенцы, как, впрочем, все птенцы на свете, страшно прожорливы, да и сами родители никогда не страдают отсутствием аппетита, едят всё, что попадется «под руку»: насекомых, мелких грызунов, рыбу, падаль, новорожденных зайчат, наземных моллюсков, птенцов и даже птенцов соседей, если их родителей нет дома. Ну что ж, пусть не зевают, не бросают детей, «на войне как на войне». Если кто покусится на ее родное дитя, морской голубок например, чайка бросается вдогонку, но если заметит, что птенец уже мертв или что голубок начал уже расклевывать его, тут же может присоединиться к похитителю, и они вместе довершают это злодейское действо. Вот такие они, эти некоронованные королевы морских островов – черноголовые чайки.

То, что эти «королевы» всеядны и прожорливы, человека очень устраивает. Колония с числом взрослых птиц около 60 000 в сутки вместе с птенцами съедает 12 000 тонн корма, среди которых очень много вредителей садов и полей. Никаким химикатам такое не под силу.

Если случится побывать вам, ребята, в туристическом походе, там, где гнездятся черноголовые чайки, где-нибудь на островах или в Черноморском заповеднике, обходите их колонии десятой дорогой.

И сами не приближайтесь, и другим не позволяйте, иначе на вашей совести могут оказаться тысячи и тысячи загубленных пернатых жизней.

Всем кажется, что это вовсе и не цветок, а какая-то пушистая, но почему-то зеленая зверушка. Уж так природа обиходила, так старалась защитить прострел от жаркого солнца, засухи и зимних холодов, что получилось у нее то ли растение, то ли какое-то неведомое ранее создание повышенной лохматости. Мягкий, серебристый, слегка оттопыренный пушок покрывает весь прострел. Фиолетовые цветки его тоже слегка пушистенькие и по форме напоминают поставленные вверх раструбом колокольчики. Растет прострел небольшими кустиками и цвести начинает в самом начале апреля. Почему так рано? Если верить легенде, то у всех растений на Земле были когда-то родные матери, а вот прострелу не повезло, ему досталась злая мачеха. Ежегодно она выгоняет его раньше всех из почвы на холод, а уж потом, по теплу, показываются и прорастают те растения, которые имеют родных, жалеющих их матерей.

Встретить прострел можно в сосновых и дубовых лесах, на сухих каменистых склонах по всему Горному Крыму. Впрочем, если очень повезет, «свидеться» с этим пушистым чудом можно и в степи.

Это и есть та самая сон-трава, которой от бессонницы и медведи, и охотники лечатся.

Имен у прострела много и в народе, и в литературе: сон-трава, сончик, сонуля, дрема, лепок, дикий тюльпан, лиловый ряст, бобрик. Почему бобрик, понятно, – из-за пушистости. Сонуля, дрема, сончик, сон-трава – из-за того, может быть, что к вечеру цветки прострела опускаются книзу, как бы засыпают, а может быть потому, что, по преданию, стоит только животному слегка полизать его корень, как оно тут же засыпает. Название «сон-трава» не лишено изрядного здравого смысла. Оказалось, что эта травка-муравка в «тулупчике» действительно обладает успокаивающим свойством. Как тут не вспомнить притчу об охотнике и медведе. Охотник подкараулил медведя, лизавшего корень прострела, сон-травы, после чего мишка как бы отключился и вскоре заснул. В скандинавском эпосе «Эдда» тоже сказано, что когда под голову Брунгильды, героини книги, положили цветки сон-травы, она тут же уснула спокойно и безмятежно.

Пробовать это на себе ни взрослым, ни детям не стоит. Если вам встретится в лесу или в горах этот очаровательный пушистик – полюбуйтесь им, но не трогайте, так как в зеленом свежем виде он несколько ядовит. Не нужно его срывать еще и потому, что прострел – крымский эндемик, то есть редкое растение, которое нигде, кроме нашего полуострова, не встречается, и если мы его у себя истребим, не пожалеем, то больше на Земле такого очаровашку не встретим.

Грибы в русской национальной кухне всегда были далеко не на последнем месте. Уж чего только из них не стряпали, чего только не напридумывали доморощенные умельцы. Одно перечисление блюд может занять целую страницу, но мы перечислять не будем, на то есть кулинарные книги, и новые, и старые. Особенно старые. Такого рода пристрастие наших соотечественников иногда просто поражало живущих на Руси иностранцев. При дворе Алексея Михайловича жил некогда по его приглашению зарубежный лекарь Самуил Коллинс. Так вот, он о наших грибах писал так: «…они составляют пищу богатых и лакомство бедных. Ежегодно привозят в Москву тысячи возов с грибами и солят их… Те грибы, которые первые появляются в апреле или мае, считаются ядовитыми… но в России они украшают столы вельмож и ценятся дорого…»

Ну конечно же Коллинс имел в виду сморчки и трюфели! Те самые, что некогда за золото чуть ли ни вес на вес продавали. Так было будто бы в Древнем Риме. Принес фунт грибов – получай фунт золота. А если бы сейчас да такое пообещать?! Все бы в лес ринулись, и дети, и старые, и взрослые. Что бы с лесом сделали, вообразить страшно. Так что от обещаний воздержимся.

Появляются трюфели, как уже отмечал Коллинс, ранней весной. Собирать их – дело непростое, ведь они подземные жители, а потому люди издавна полагались на высокие обонятельные способности животных. Уж они-то под землей гриб учуют. Пришли к такому выводу после того, как заметили, с какой прицельной точностью находят трюфели и поедают их дикие кабаны. А если так, почему бы не перепоручить поиск грибов домашней хавронье? Оказалось, что она «слышит» трюфель по запаху за 50 метров. Хозяин свиньи надевал на нее шлейку, рыло перетягивал ремнем, чтобы не съела трюфель, и вел ее на поводке по лесу. Потом переключились на собак, так как свинья в лесу быстро уставала. В дело сгодились болонки, пудели, обычные дворняжки. Натаскивали их дома. Закапывали в землю во дворах грибы и приказывали искать их. В старой Москве грибники, снабжавшие трюфелями Охотный ряд, приспосабливали, случалось, к поискам трюфелей и ручных медведей.

У Владимира Ивановича Даля о трюфеле написано: «Съедомое растение, род подземного гриба».

Трюфели также охотно едят белки, зайцы, косули, барсуки, олени, медведи, улитки. Медведей, к сожалению, в Крыму нет, и все равно такой обширный список поклонников грибного лакомства говорит о многом.

Дороговизна трюфелей породила среди людей множество мошенников. Во Франции, к примеру, грибы смачивали, потом катали в глине. Почва тонким слоем обволакивала трюфели, подсыхала, и вес их при продаже увеличивался. Этот обман стал таким обычным, что даже поговорка бытовала во Франции: «Он лжет, как продавец трюфелей». Россияне по части всяческих обманов, надо сказать, тоже не на последнем месте в мире. Давно известно, что самый ценный трюфель – черный. Его в лесах много меньше, чем белого, менее ценного и менее ароматного. Поэтому в старой России продавцы Охотного ряда сбывали банки в основном с белыми трюфелями. А как продать подороже? Можно и подороже, если белый трюфель, подкрасив при помощи солей железа, превратить в черный, а потом нарисовать на этикетке усатого француза, ведущего свинью на веревочке. Разве русский человек по части находчивости уступит первое место французу?! Да никогда в жизни!

Выглядит трюфель как небольшой клубень картофеля длиной 4–5 сантиметров. Поверхность его шероховатая, по цвету темный или светло-серовато-бурый. Мякоть белая, позже желтеет или буреет. Растут посемейному, гнездами под слегка вспученными бугорками земли. Иногда выпячиваются на поверхность. При поиске обращайте внимание не только на бугорки, но и на скопление мошек. Они часто густыми облачками вьются над подземными кладами.

Что касается вкусовых качеств трюфелей, то они выше всяческих похвал. По свидетельству Александра Сергеевича Пушкина, это произведение природы – лучшее украшение французской кухни.

 
Пред ним roast-beef окровавленный,
И трюфли, роскошь юных лет,
Французской кухни лучший цвет…
 

Знали толк в трюфелях и в других странах Европы. Какой-нибудь бедненький испанский идальго, намереваясь разбогатеть, мог заявить: «Буду жить, как Крез, пить только “Шато” и поплевывать в салфетку трюфелями!» В наших отечественных дорогих ресторанах эти грибы по весне предлагают тем, кто может оплатить любые счета, ну а тем, кому такие «харчевни» не по карману, остается посоветовать приобщиться к славному племени крымских грибников.

Летом у муфлонов – горных баранов – детишки-муфлончики подрастают. Забавные, очень игривые эти ягнята. Скачут на тонких «девчоночьих» и «мальчишьих» ножках, гоняются друг за другом, а самчики лбами стукаются, да так, что треск стоит. Рожек на лбу еще нет, одни кудряшки, младенческие завитушки, голове не больно, а боевые навыки от этих игровых драк крепятся. Придет время, вырастут поперечно-складчатые, загнутые назад рога, и будут они тогда готовы к великим битвам за самочку, за то, чтобы оставить после себя двух, на худой конец одного продолжателя славного муфлоньего племени.

Родятся ягнята в разгар весны, в апреле, тут же становятся на ноги и сразу же готовы идти за матерью. На молочной материнской диете они около полугода, и уже к этому времени у них забугрится лоб, рожки на свет пробиваются и, пока не достигнут 70 – 80-сантиметровой длины, в росте не остановятся. У муфлончиков-самочек рожки тоже случаются, но очень редко. Маленькие и коротенькие. Им ведь, став взрослыми, не драться, а для красоты и такие сойдут. И еще отличие по половому признаку. На спине у самцов пятно белое на рыжеватом шерстистом фоне, будто кто-то на них седло накинул. Брюшко светлее спины у тех и у других и под коротенькими хвостиками – светлые как бы «зеркальца» особого назначения. Они вроде семафорчиков и предназначены для того, чтобы впереди бегущие могли этими «зеркальцами» посверкивать, указывать позади бегущим, куда им следовать надлежит. Мало ли какая опасность им может угрожать в горах. В вожаках у взрослых муфлонов пожилая, обремененная богатым жизненным опытом самка. Она, эта самка, как «всехняя» мать, бабка и даже прабабка. С вожака и спрос за сохранность и благоденствие бараньего стада. Она всегда настороже, она вся внимание, а слух и обоняние просто отменные. Сигнал об опасности подается особым свистом, после чего стадо будто ветром сдунет, исчезнет в скалах, а уж если убежать не удастся, взрослые бараны-мужики сбивают самок и муфлонят в группу, сами окружают ее кольцом и стоят против врагов, обратив головы и рога навстречу, скажем, волку или медведю. Попробуй сунься против такой круговой рогатой обороны! Так и берегут муфлоны-быки свое будущее – самок и ягнят. Это срабатывает против четвероногих хищников. От человека – охотника или браконьера таким образом не защитишься, к сожалению.

Гости Крыма – муфлоны-корсиканцы чувствуют себя у нас как дома и успешно размножаются.

Муфлоны не крымчане. В Крым завезены с острова Корсика в начале позапрошлого века. Они неплохо прижились, сравнительно успешно размножаются, но все равно их пока на полуострове мало, запросто на природе не встретишь, как зайца, например, или косулю.

Чаще всего этих бронзокрылых красавцев жуков можно увидеть на цветах, и особенно часто на розах. Если подойти к ним вплотную, протянуть руку, они даже не пошевелятся. Они заняты делом, они завтракают, и пусть всякие праздношатающиеся им не мешают. Всё правильно, но попробуем все-таки помешать им. Слегка дотронемся до их красивейшей металлически-зеленой спинки. Мгновенно взовьются и улетят. И не просто улетят, а с фокусами. Для взлета им не надо, как остальным жукам, поднимать свои жесткие нарядные надкрылья. По бокам этих надкрылий у них есть особые вырезы-выемки. В них еще при взлете просовываются летательные легкие крылышки, и жуки взлетают. Это удобно и для лёта. Жесткие надкрылья не торчат вверх, не тормозят, не затрудняют полета. И поэтому держаться в воздухе они могут подолгу.

Питаются бронзовки не только цветочной пыльцой, но и различными частями цветка: тычинками, пестиками, лепестками. Наестся жук «от пуза» и тут же в цветке расположится на отдых. Совсем как в стихотворении А.К.Толстого:

 
Клонит к лени полдень жгучий,
Замер в листьях каждый звук,
В розе пышной и пахучей,
Нежась, спит блестящий жук.
 

Действительно, особенно часто, как уже сказано, этих жуков можно увидеть на любимых ими розах. Видно, недаром абиссинцы сложили такую пословицу: «Для дубов Бог создал майских жуков, для роз златок» (бронзовок). Личинки бронзовок всю зиму живут в древесной трухе пней и в гниющей древесине мертвых деревьев. Видом эти личинки скромненькие, желтоватые, с маленькой коричневой головкой. Посмотришь на них и удивишься: как из таких «сереньких мышек» такие красавцы жуки образуются? По характеру, если можно так выразиться, бронзовки насекомые спокойные и даже чуток апатичные, не то что, к примеру, вечно возбужденные, сердито озабоченные кусачие осы. Вреда от бронзовок для человека практически никакого, а вот красотой своей доставляют удовольствие немалое. Каждому ведь лестно увидеть в своем саду летающий бронзово-зеленый глазастый «цветок».

Видов бронзовки очень много, и среди них есть такие «иностранки», которые превосходят по красоте отечественных обольстительниц. Одна такая живет в Австралии. У нее интересная ярко-контрастная окраска, что делает ее похожей на искусно сработанную керамическую поделку. А еще бронзовки известные среди жуков силачи. Одно-двухграммовый жук может тащить груз, который почти в 500 раз превышает его собственный вес.

Интересно и то, что из надкрылий бронзовок ювелиры некоторых тропических стран издавна делали дорогостоящие украшения. И не только для женщин, но и для мужчин. Украшали ими прически, одежду, шапки, пояса, обувь. Иногда их вделывали в перстни и браслеты.

Красавица и модница, любительница крымских роз бронзовка-пыльцеедка.

Очень восхищался бронзовками и прочими нарядными «поделками» природы автор многих хороших книг Даниил Гранин. «…Как роскошны бронзовые, аспидные, изумрудные панцири, – писал он, – весь этот ползущий, плывущий, летающий мир, созданный Природой. Она прежде всего художник. Еще не было человека, т. е. зрителя, а Она уже живописала неведомые нам картины, творила формы, ваяла фигуры растений, диковинных существ… удовлетворяла потребность своего творчества».

В конце зимы или в самом начале марта у воронов воздушные брачные игры, во время которых самец периодически издает мелодичное «кроак-кроак», что в переводе с вороньего означает, наверное, предложение руки и сердца. В воздухе чего только эта пара не вытворяет: то резко взмывают вверх, то бросаются в пике, а часто и вовсе переворачиваются вверх брюхом и выделывают всяческие фигуры высшего пилотажа, причем в непогоду, когда нет солнца, эти свадебные воздушные танцы редкость. Только деловые облеты, во время которых летают плавно, медленно и слегка тяжеловато. Так примерно, как написал об этом Афанасий Фет: «Один лишь ворон против бури крылами машет тяжело».

Семьи у воронов прочные. Он и она выбирают друг друга один раз и на всю жизнь. Живут дружно, без семейных склок и разборок. Яйца ворониха кладет в феврале – марте. Еще по холодам. Ветер с севера, снежок, морозец случается, а она уже сидит, распушившись, греет свои 5–6 яиц. Гнезда строят на вершинах густых высоких деревьев, телеграфных столбах (реже), но охотнее всего среди малодоступных по высоте скал.

 
Пусть, как челн, грозой гонимый,
Пляшет ворон в бурной мгле, —
Рад он пристани родимой
На незыблемой скале.
 

В.Вордсворт

Гнездо у воронов большое, вместительное, старики его из года в год весной ремонтируют, ну а молодые пары о жилплощади для себя сами должны позаботиться. В гнезде взрослые вороны чувствуют себя очень уверенно и спокойно. Это их дом, где, как известно, и стены помогают, а если по пословице, то «В своем гнезде и ворон коршуну глаза выклюнет», а уж вороненку гнездо и вовсе «родимая хата».

Выкормить 5–6 прожорливых ртов, да еще ранней весной, дело непростое. Ворон-отец знай таскает с утра до ночи все, чем разживется. Позже к поискам продовольствия подключится мать, и кормят птенцов они около двух месяцев. аппетит у молодежи – только давай. Хорошо хоть, что к моменту вылупления их снег уже сходит и то тут, то там обнажаются погибшие за зиму звери и птицы. Кроме кормежки птенцов, их еще надо защитить от холода и врагов. Об этом оба супруга заботятся на равных. Детки у воронов далеко не очаровашки. Глаза мутные, голубоватые, носы огромные, хвосты жесткие, лапы крючковатые, уголки рта розовые. Совсем не то что крохотная, толстенькая, трогательная детвора певчих птиц в крапчатых пушистых «детсадовских пижамках». Но мать есть мать, и ее птенцы видятся ей изумительными умниками и красавцами.

Перед вылетом воронята, совсем как отец, уже умеют выговаривать, правда, еще по-детски мягко:

«кор-кор-кор». Позже научатся кричать по-взрослому и произносить какие-то непонятные для нас булькающие звуки. Учатся, конечно, и хищничать. Впрочем, и сама воронова семья временами тоже страдает от хищников. Об этом еще в старые времена на Руси говорили: «Хорошо еще, что вороны плодущи, а то кто бы кречету, да ястребу, да беркуту дань платил?» Под данью подразумевались вороновы птенцы да и сами родители, на которых пернатые хищники охотятся.

Вылетают птенцы из гнезд в середине весны, по народным наблюдениям, на Мартынов день, как раз 14 апреля. Считалось, что именно в этот день родители-вороны «детей купают и отпускают их в отдел», то есть в самостоятельную жизнь, так что, не считая клестят, воронята первые пернатые «детки» в новом году.

По характеру вороны индивидуалисты и по отношению к близким и соседям не очень-то приветливы. Стай не образуют и рядом друг с другом никогда не селятся. Разделяющее их пространство должно быть не менее 20 километров. А может быть, это не из-за нелюдимого нрава самки и главы семейства, а потому, что отцу нужен обширный охотничий участок, чтобы прокормить семью, и конкуренты ему ни к чему. Еще один интересный штришок в поведении воронов. Они, вроде соек и сорок, – отменные воришки. В их гнездах чего только ни находили: ложки, ножи, деньги, расчески, бусы, зеркальца и даже золотые кольца. Ну что ж, и вороны не без слабостей. Всё как у людей, и от этого они становятся нам как-то ближе и интересней. Почему же люди издавна называли ворона птицей мрачной и вещей? Вещей потому, что, по народным поверьям, ворон «беду чует и беду вещает». Считалось, что карканье ворона над головой – знак смерти, и потому было принято при виде его приговаривать: «Всякому бы ворону на свою голову каркать». В сказках, мифах, легендах ворон не только зловещий и вещий, но еще и мудрый, может предсказывать народные беды и даже войны. Перед войной между Иваном Грозным и вольнолюбивым Новгородом плотоядное воронье якобы «станицами» парило «над златыми крестами храмов», чуяло «тысячи трупов – свою богатую добычу». Когда Петр I потерпел при осаде Азова поражение, один из его стрельцов сказал своим товарищам: «Пригнали нас сюда – русским мясом турецких воронов кормить». Петру об этом доложили, и беднягу повесили.

У воронов и «костюм» черный, и характер под стать костюму – мрачный и нелюдимый.

На севере о вороне всегда отзывались более уважительно. Ворон, мол, птица умная, священная, и потому никогда не убивали его и не преследовали. Больше того, шаманы, колдуны говорили людям, что вороны – это в прошлом умные люди, а каждый шаман и колдун в перспективе ворон и что кровь у воронов якобы холодная и черная. Вот именно «якобы». Она у них красная и горячая, как и у нас с вами. Ну а что касается умственных способностей воронов, то в настоящее время ученые приравнивают их к собакам, а это довольно высокий ранг. И вот еще что говорит в их пользу: все вороны работают на природе санитарами-мусорщиками, пожирают падаль сами и кормят ею птенцов. Отсюда, наверное, и крымскотатарская пословица: «Кто с вороном пирует, у того не бывает клюв чистым». Не отказываются и от свежатинки, они отличные охотники на грызунов. Обоняние и слух у этих мышеловов вне всякой конкуренции. Бытует мнение, что они слышат не только мышиную возню под землей, но даже и то, как поскрипывают в земле личинки майских жуков. При таких уникальных способностях, они, может быть, и погоду умеют предсказывать? Оказывается, могут, и люди давно подметили: «Каркнет ворон – жди дождя». Почему ворон птица вещая, мы разобрались, а почему мрачная? В основном из-за цвета оперения. Оно у ворона черное-пречерное, без единой светлой помарочки. Все черное: и «штаны», и «пиджак», и «жилет», и голова. Хоть бы одно-единственное белое пятнышко. Ворон – будто образцовый служащий из погребальной конторы, известной своими строгими правилами для подчиненных.

Вот что говорится о мрачном перьевом «костюме» воронов в одной старой притче. Договорились как-то сова и ворон разрисовать друг другу перья. Очень уж хотелось им стать покрасивее и поэффектнее. Добыли они горшок черной краски, и первым приступил к делу ворон. Он очень старался, покрыл перья совушки точечками, штрихами, пестринками, и сова получилась прямо-таки красавицей, пернатой боярышней. Сова ходила по веточкам, оглядывала себя, охорашивалась и хорохорилась: «Вот какая я красоточка-сова, пухленькая да пестрая». Ворон сидел рядом, ворчал, но терпеливо ждал своей очереди. И дождался! Не захотела совушка время на него тратить, разрисовывать да вырисовывать, взяла да и опрокинула на него весь горшок черной краски. Ворон обиделся и с тех пор ходит весь в черном и сов не то что не любит, а на дух не переносит, как увидит, так и бросается, так и гонит, да еще в темечко сову стукнуть норовит. Вот ведь какой злопамятный!