Текст книги "Свадебный магазинчик в Танглвуде"

Глава 5

Джеймс не решался зайти. Виной этому был не суровый вид Джулии или Тии и даже не пожилая незнакомая женщина. Его взгляд сразу упал на молодую девушку, стоящую рядом с будущей женой его друга. Его привлекли не столько тонкие черты ее лица и длинные, пшеничного цвета волосы, сколько ее поведение. Она напомнила ему олененка, так как ее поза выдавала ужасное напряжение. Создавалось впечатление, что она может убежать отсюда стремглав в любую секунду. Лицо и серые глаза девушки озарялись светом из окон, и она, казалось, абсолютно не сочеталась со всей этой солидностью и громоздкостью гостиной Джулии Феррис. Черт возьми, даже он почувствовал себя неловко в этой обстановке, хотя за столько лет вроде бы успел к ней привыкнуть.

Да, он привык, но не был ее частью. Он был здесь столь же неуместен, как и незнакомка.

Все же Джеймс проследовал за Уильямом и услышал, как Джулия воскликнула:

– Уильям! Мог бы и постучать. Мы тут вообще-то обсуждаем свадебные платья. Ты же знаешь, что жениху не положено видеть невесту в платье до свадьбы.

Уильяма же больше заинтересовала тарелка с печеньем, и он тут же схватил одно из них, пока мать представляла ему своих гостей.

Эта девушка занималась платьями? Джеймс продолжал гадать, пока Джулия их знакомила. Но леди Тонбридж в итоге представила всех, кроме нее, да и миссис Каррингтон, с которой та, похоже, приехала, не озаботилась этим вопросом.

Почему так? Был ли здесь какой-то подтекст? Почему ее так запросто проигнорировали?

Джеймс собирался сам подойти и представиться (так как Джулия, очевидно, не собиралась этого делать, хотя, если она хочет добиться успеха в бизнесе, ей следовало бы обзавестись хорошими манерами), но, прежде чем он успел сделать первый шаг, раздался голос Тии.

– А это, – сказала она, – Эди, которая, как я понимаю, и будет непосредственно шить само платье. Правильно, миссис Каррингтон?

Щеки девушки залились румянцем. Она почувствовала себя еще более неуютно и дискомфортно, чем раньше, и он всем сердцем ей посочувствовал.

– Да, все верно. Эди Адамс работает у меня дизайнером, – сказала миссис Каррингтон, но в ее голосе прозвучали недобрые нотки, которые не понравились Джеймсу. У него складывалось впечатление, что женщине хотелось, чтобы Джулия считала, что она сама создает все свои платья, и он задался вопросом, не подставила ли Тиа девушку, сама того не желая. Ему хотелось надеяться, что нет. Эди (какое милое, приятное, старинное имя) показалась Джеймсу слишком робкой и застенчивой, чтобы переносить нападки со стороны своей работодательницы.

Впрочем, рассуждал он, она взрослая девушка и, скорее всего, знает, что делает.

Он продолжал пялиться на нее, когда та подняла глаза и поймала его взгляд. Румянец на щеках усилился, но это придавало ей еще большую привлекательность. Она излучала свет, именно так охарактеризовал бы ее Джеймс.

– Ну так что, ты уже выбрала платье, дорогая? – Уильям был целиком и полностью сосредоточен на розовых вафлях. – Джеймс, ты просто обязан закупиться ими, они будут напоминать тебе о времени, проведенном в интернате.

– Фу, нет уж, спасибо. Мне бы не хотелось это вспоминать. – Школа хоть и не была сущим адом, но относилась к тому периоду его жизни, который он не особенно любил. Он был мальчиком из бедной семьи, который получил возможность посещать это дорогостоящее заведение лишь благодаря стипендии. Об этом никто не должен был знать, но одноклассники быстро все выяснили. Для этого им потребовалось лишь спросить, где живут его родители.

– Да, выбрала, – сказала Тиа. Что-то в ее голосе заставило Джеймса поднять на нее глаза. Он обнаружил, что девушка разговаривала совсем не с Уильямом. Он был почти уверен, что она смотрела на Эди.

– Ну вот и хорошо, – сказала Джулия, поворачиваясь к миссис Каррингтон. – Я попрошу Белинду проводить вас. Договоримся на это же время в четверг?

Затем она позвонила в свой дурацкий колокольчик.

Джеймс уже давно привык к этим странностям, но не смог сдержать улыбку при виде того, как на это отреагировала Эди. Стараясь не показывать, что он наблюдает за тем, как она покидает комнату, он отвернулся и заметил, что Тиа пытается ему что-то сказать.

Он уже хотел было открыть рот, чтобы спросить, чего она хочет, но девушка выразительно на него посмотрела и покачала головой, показывая на Джулию.

– Я заскочу на кухню, – сказал он. – Посмотрю, не осталось ли еще того прекрасного торта.

– Попроси заодно приготовить вам что-нибудь на обед, – предложила Джулия. – Вы, мальчики, должно быть, умираете с голода. Уильям, твой отец хотел обсудить с тобой, как продвигается дело с семинарами.

– Ну, пока вы все заняты, я поговорю с поваром, – сказала Тиа.

– Зачем? – Джулии нужно было знать все.

– Я обещала, что мы вместе пробежимся по меню. Он сориентирует по расходам.

Джулия пожала плечами и небрежно махнула рукой в сторону Тии.

Джеймс отправился за девушкой.

– Ты что-то хотела? – спросил он.

– Тихо! У этой женщины всегда ушки на макушке. Пошли на улицу.

Они прошли мимо кухни и вышли на улицу через дверь, которая раньше служила входом для прислуги. У Джеймса создавалось ощущение, что в Усадьбе до сих пор существует это негласное правило, так как ее светлость постоянно просила всех пользоваться именно им. Только Уильям намеренно входил и выходил через парадную дверь исключительно для того, чтобы позлить свою мать.

– Нужно пытаться ловить маленькие моменты радости, пока это возможно, – сказал он однажды Джеймсу. – А раздражать мать, когда она ведет себя глупо, доставляет мне огромное удовольствие.

– Итак, в чем дело? – спросил Джеймс, когда Тиа наконец остановилась.

Они были уже далеко от дома, но девушка все равно оглянулась, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает.

– Я хочу записаться на консультацию к дизайнеру, к Эди, и хочу, чтобы ты меня отвез, – сказала она.

– А ты сама не можешь? – спросил он. – То есть я совсем не против тебя подвезти, но ты же вполне нормально управляешься с машиной, разве нет? – Он надеялся, что ее положение не означало, что она больше не сможет водить автомобиль. Уильям рассказывал, что ей потребовалась целая вечность, чтобы наконец сесть за руль своей модифицированной машины для инвалидов, но, как только она набралась смелости, ее было не вытащить из-за руля.

– Конечно могу, – усмехнулась девушка, – но я не хочу, чтобы Джулия или Уильям что-то заподозрили, поэтому мне понадобится помощник.

– Мы как будто шпионы какие-то. Может, ты планируешь убийство? А цель случайно не некая будущая свекровь?

– Не искушай меня, – мрачно сказала Тиа. – Ты же видел, как она себя вела, – девушка мотнула головой в сторону дома, – а до вашего приезда было еще хуже. Не спросив меня, она уже решила, какое платье я должна надеть.

– Надеть куда?

– На мою свадьбу, дурак.

– Ох…

– Вот именно! Я и так многое спускаю ей с рук, потому что понимаю, что свадьба для нее – лишь повод продемонстрировать Усадьбу, и я это всецело поддерживаю. По большей части. Но вот в том, что касается моего платья, позвольте уж мне самой решать.

* * *

– Платье, – повторил Джеймс, придавая этому слову оттенок чрезмерной важности.

– Поэтому я сама все выберу, а вы с Эди поможете мне это провернуть.

– А Эди знает? – спросил он, прищуриваясь.

– Пока нет, но скоро узнает.

– Зачем вся эта конспирация? Почему бы просто не сказать Джулии, что у тебя на сердце?

– Потому что она не позволит мне сделать все самой. Ты же ее знаешь. Она просто не сможет сдержаться. Если бы кто-то искал в словаре значение выражения «вторгающийся в личное пространство», там бы черным по белому было написано «см. леди Тонбридж». Кроме того, я хочу, чтобы платье стало сюрпризом для всех и никто не видел его до свадьбы. Если бы я была уверена, что Мойра Каррингтон поддержит меня в этом, я бы пошла прямо к ней, но она ясно дала понять, на чьей она стороне.

– В этом конфликте уже появились стороны?

– Да, – твердо сказала Тиа. – И я хочу, чтобы Эди Адамс была на моей. Так ты поможешь мне или нет?

Джеймс надул щеки. Ему не следовало вмешиваться, но так у него была надежда вновь увидеть Эди. Так почему бы не воспользоваться возможностью?

– Хорошо, – ответил он, – я в деле. Что мне нужно делать?

Глава 6

Обычно миссис Каррингтон закрывала магазин около четырех часов дня, если только у нее не было записи на консультацию или примерку. Не было смысла оставлять его открытым дольше, потому что клиенты приходили к Мойре лишь по рекомендации и всегда записывались заранее. Эди считала (и даже предлагала), что миссис К следует запустить рекламу, даже если это будет просто небольшой баннер на главной улице, но та и слышать об этом не хотела. Девушка не понимала, как ее бизнес до сих пор еще держался на плаву.

Но закрытие в четыре часа вполне устраивало Эди. Уроки в школе заканчивались в половине четвертого, но три дня в неделю Дэнни оставался на дополнительные секции, которые как раз длились до четырех, так что она могла забирать его сама. В два других дня его встречала мать Эди, да и субботу мальчик проводил у бабушки. Эта негласная договоренность вроде бы устраивала всех, но последние дни мать нередко жаловалась на необходимость сидеть с мальчиком по субботам. После того как у нее диагностировали фибромиалгию, она редко чувствовала себя хорошо, а с недавних пор ее состояние только ухудшилось. Эди очень жалела, что в субботу у нее полный рабочий день, но переход на сокращенный означал бы урезание зарплаты.

Другая проблема состояла в том, что Эди не хватало времени для работы над собственными проектами, так как в магазине Мойра постоянно занимала ее чем-то другим. Девушка с детства интересовалась модой. Ее завораживали именно наряды для различных торжеств. В этом она винила Барби и набор бальных платьев принцессы, которые ей однажды подарили на Рождество.

Повседневная одежда ее не интересовала, а вот то, что женщины могли надеть на бал, выпускной или свадьбу – было как раз по ее части. Ей нравились дорогие, красивые ткани и то, как они струились и сияли; ей нравилось декорировать изделие, кроить, драпировать, но большее удовольствие девушке доставляло то, как ее работы позволяли клиенткам почувствовать себя принцессами.

Жаль только, что сама Эди никогда не чувствовала ничего подобного. Она никогда не примеряла ничего из того, что шила, и вряд ли когда-то примерит, если только на горизонте не замаячит повод, по которому она сможет сшить что-то и для себя.

Честно говоря, на себе она лишь оттачивала навыки. Иногда создавала простые повседневные платья, юбки или комбинезоны для повседневной носки. Она вспомнила, как умоляла маму отвести ее в комиссионку, чтобы она могла выбрать платье и переделать его под себя. Эди ощутила себя в своей стихии, когда бабушка подарила ей старую швейную машинку «Зингер» и объяснила, как ею пользоваться. С годами девушка стала настоящим профессионалом.

Миссис К уже ушла домой, а Эди осталась проследить, чтобы в зале ожидания все было чисто и аккуратно для завтрашнего дня. Вдруг она услышала, как дверь тихонько отворилась.

Она гадала, кто бы это мог быть, надеясь, что это не какой-нибудь случайный прохожий. Ей не нравилось запрещать невестам свободно бродить среди развешанных платьев, прикасаться к ткани и восхищаться кружевом. Некоторым людям действительно сперва хотелось посмотреть, какие есть варианты, чтобы получить хоть какое-то представление о том, что они хотят. Не все невесты были готовы к тому, что их поставят перед фактом. Хотя, нужно отдать должное, миссис К обычно оказывалась права. Но Эди считала, что такой метод работы уничтожает все волшебство и веселье в процессе выбора свадебного платья.

Она оглянулась, держа в руке тряпку, и встретилась глазами с мужчиной, которого вчера видела в гостиной леди Тонбридж.

Все внутри перевернулось, и на секунду Эди даже не поняла, почему она так задрожала, а в животе начались спазмы. Может, она забыла пообедать?

– Эди, верно? – спросил он.

Его голос был глубже, чем она помнила, но в нем все равно звучали нотки британской аристократии. Не такие явные, как у Джулии Феррис или королевы (на самом деле, Эди считала, что Джулия Феррис превзошла и Елизавету), но напоминающие одного из младших членов королевской семьи, например, принца Уильяма.

– Извините, миссис Каррингтон уже ушла, – ответила она.

– Да, я знаю. Я специально ждал. Она надолго?

– Эм… до завтра. Хотите к ней записаться?

– К ней? – Он выглядел шокированным. – Нет уж, спасибо! Один только ее взгляд наводит на меня ужас.

Эди не смогла сдержать улыбку, которая заиграла на ее губах. Да, миссис К могла напугать кого угодно, даже если вы были знакомы с ней давно – в таком случае, возможно, даже больше.

– Тогда могу я чем-то помочь? – спросила она. Ей было довольно чуждо присутствие мужчины в магазине, который всегда считался исключительно женским. Впрочем, это был не первый случай. Большинство будущих невест приводили на примерки своих матерей, сестер, подруг или сразу всех вместе, но за эти годы к ним обращалось несколько девушек, которые приходили с отцом, братом или другом. Но мужчины обычно чувствовали себя здесь слегка неуютно. Эди казалось, что они вот-вот готовы выскочить за дверь с охами и вздохами.

– Тиа послала меня к вам, – сказал он.

– Тиа?

– Мисс Сондерс.

– Что-то случилось?

– Все будет зависеть от вас. Тиа хочет сама выбрать свадебное платье, и чтобы вы сшили его в тайне от всех.

– Простите? – уставилась на него Эди.

– Тиа очень недовольна тем, как все прошло вчера. Джулия и эта страшная женщина решили все за нее.

– Страшная женщина?

– Да, ваша миссис Каррингтон.

Эди снова еле сдержала смех.

– Поэтому я не виню Тиу за то, что она хочет сделать все втихаря от них, – отметил он. – Я бы и сам так поступил. Из них действительно вышла довольно грозная команда, и это я застал лишь самый конец. Не поймите меня неправильно, Тиа – вполне себе смелая девушка и может постоять за себя, но какой смысл ссориться на протяжении нескольких месяцев, если можно просто тихо-мирно сшить другое платье, какое она хочет, и показать его в самый последний момент, когда никто уже не сможет ничего изменить?

– Действительно, зачем, – пробормотала Эди. Она сочувствовала Тие Сондерс, но все это было не так просто, как описал Джеймс. Во-первых, ей тогда придется действовать за спиной миссис К, что может стоить ей работы. Во-вторых, ее наверняка поймают за шитьем какого-то неизвестного платья и начнут задавать вопросы.

– Вы поможете ей? – спросил он.

– А она не может обратиться в другой свадебный магазин? Есть вполне приличный в Абергавенни и парочка в Херефорде.

– Не знаю, – Джеймс пожал плечами, – но она просила именно вас, так что я лишь выполняю ее поручение.

– Вряд ли у меня получится, – начала Эди. – Не потому, что я не хочу, но, если миссис Каррингтон узнает, будет большой скандал, а я дорожу своей работой.

– Но ведь до этого может и не дойти?

– Может быть. – Вероятно, ее бы и правда не уволили, хотя миссис К и приложила бы все усилия. Причем не потому, что она была единственной портнихой в городе, а потому, что никто другой не согласился бы столько работать почти за бесплатно, да еще и с такой начальницей. Может, все-таки рискнуть?

Эди мысленно осадила себя. Как она вообще может на такое соглашаться?

– Это ваше окончательное решение? – спросил Джеймс.

Эди неохотно кивнула. Ей не хотелось отказываться от лишней работы, но у нее не было выбора. Миссис Каррингтон ни за что бы не закрыла глаза на то, что ее работница пошла ей наперекор и стала прямой конкуренткой. Впрочем, Эди ее не винила. Все-таки она была бизнесвумен.

– Очень жаль. Тиа не хочет белое платье, но, видимо, только оно ей и светит, – сказал мужчина.

В его голосе звучало искреннее сочувствие к мисс Сондерс. Эди тоже было ее жаль. Ни одна невеста не заслуживала надевать в свой особенный день то, что ей не по душе.

– А какой цвет она хотела? – спросила Эди, заинтригованная этой недосказанностью. Практически все молодые невесты обычно выбирали белый или цвет слоновой кости.

– Она что-то говорила о сером или серебристом, но я могу ошибаться. Все-таки свадебные платья – не самая сильная моя сторона.

Эди стало интересно, а в чем же его сильная сторона, и легкая дрожь пробежала по телу. Из-за проявления трогательной заботы и желания помочь невесте своего лучшего друга он стал еще более привлекательным в ее глазах. За свою жизнь она уже успела убедиться, что красоту определяют поступки. Так всегда говорила ее бабушка. Впервые услышав это выражение, Эди не поняла, что оно значит. Но с рождением Дэнни к ней пришло истинное осознание. Его отец был чрезвычайно хорош собой, но только гляньте, к чему это привело. Доверяй, но проверяй (эту пословицу она позаимствовала у матери), каким бы милым и искренним ни казался человек.

Что вообще вдруг натолкнуло ее на мысли о мужчинах? Он ведь не пришел сюда, чтобы увидеться с ней. Он здесь по поручению Тии Сондерс. Поэтому Эди не стоит строить никаких иллюзий. Это не его вина, что один только его вид заставляет сердце в груди бешено колотиться.

Ну вот, опять! А ему всего лишь стоило посмотреть на нее умоляющими и полными надежды карими глазами. Он напоминал ей Джоша Дюамеля в фильме «Тихая гавань» (который был одним из ее любимейших фильмов), только чуть моложе и со светлыми волосами. И гораздо красивее.

Ради всего святого, ей стоило прекратить мучить себя. У нее куча проблем, о которых стоит думать, вместо того чтобы мечтать о мужчине. Например, как она собирается скрывать от миссис К работу над этим безумным проектом? Не то чтобы она собиралась принять предложение… но вдруг…

– Серебристо-серое, говорите? – Эди представила себе Тиу Сондерс в платье с глубоким вырезом, корсетом, плотно облегающим талию, и юбкой из легкого жоржета, плавно ниспадающей каскадом до лодыжек.

Девушка рискнула вновь взглянуть на Джеймса, и ее внимание тут же привлекли широкие плечи и мускулы, выступающие даже из-под футболки. Интересно, он ходит в спортзал или занимается чем-то вроде гребли или регби? Это вроде популярные виды активности среди мальчиков, учившихся в частной школе. А если он такой хороший друг Уильяма Ферриса, они скорее всего учились в одной школе или университете. Уильям закончил частную школу для мальчиков в Монмуте, а затем поступил в Оксфорд. Эди готова была поспорить, что Джеймс пошел тем же путем. У них определенно был один и тот же аристократический акцент и ореол уверенности в себе.

– Я всегда думал, что свадебные платья должны быть белыми. Что это что-то вроде закона, – сказал он с улыбкой. – Хотя лично мне белый кажется скучным.

– Платье какого цвета вы бы хотели увидеть на вашей невесте? – подняла бровь Эди.

– Это сложный вопрос, учитывая, что у меня нет девушки, но даже если бы была, я бы предоставил ей право решать самой.

– Отличный ответ! – Она что, флиртует с ним? Эди это казалось очевидным. Хотя его ответ и правда был отличным – дипломатичным и тактичным.

Его улыбка переросла в ухмылку.

– Да, я тоже так думаю, – сказал он, – вот почему было бы здорово, если бы вы согласились помочь Тие надеть то, что она хочет, в день своей свадьбы.

– Так нечестно, – Эди покачала головой.

– Не спорю.

– Вы всегда получаете, что хотите, да?

– Это означает, что вы согласны?

– Я подумаю.

Он едва заметно кивнул.

– У вас ведь есть ее номер?

Эди задумалась.

– Вообще-то, нет. В книге есть номер Усадьбы, но не лично мисс Сондерс.

– Зовите ее Тиа, пожалуйста. Ей так будет привычнее.

– Но миссис Карринг…

– …тут нет, – закончил он за нее. – И если вы двое решили играть в подростков, скрывающихся от учительницы, почему бы не перейти на «ты», верно?

Эди это показалось разумным. Но тут ее осенила еще одна мысль.

– А что делать с платьем, которое заказала леди Тонбридж?

– Его тоже придется делать, – пожал плечами Джеймс.

– Но тогда Тие придется платить за два платья.

– Она знает, но это неважно. Точнее, важно, конечно, но ее брат Ник предложил взять на себя все расходы, зная, как много это для нее значит. С момента несчастного случая, после которого Тиа оказалась в инвалидном кресле, она очень переживала, что может потерять контроль над своей жизнью, и до некоторых пор так и было. Только недавно, со слов Уильяма, к ней вернулась былая решимость, и я бы не хотел, чтобы она вновь угасла.

– Вы меня шантажируете, – обвиняющим тоном произнесла Эди. – Настоящий моральный шантаж.

– Но если он сработал… – усмехнулся мужчина. – В общем, обдумайте все и позвоните ей, – он достал из кармана телефон. – Дайте мне свой номер, и я перешлю вам номер Тии.

Слегка дрожащими руками, так как она все еще не была до конца уверена в своем решении, несмотря на его эмоциональную речь, Эди достала телефон.

– Отлично, теперь у вас есть и мой номер тоже, – сказал он, когда они закончили. – Кстати, нас ведь так и не представили друг другу, а уже пора перейти на «ты». Меня зовут Джеймс Прис. Очень рад познакомиться, независимо от твоего решения по поводу платья Тии.

Он протянул ей руку, и Эди пожала ее.

Между ними что-то промелькнуло, так что Эди пришлось сделать глубокий вдох. Неужели он тоже это почувствовал?

– Не волнуйся, Эди. Если ты согласишься, я сделаю все, что в моих силах, чтобы твоя босс-дракон ничего не узнала.

Он все еще держал ее руку, слегка дольше, чем полагалось. Когда он ее отпустил, Эди продолжала чувствовать приятное тепло, оставшееся от его прикосновения.

* * *

– Я тоже рада была познакомиться, – тихо сказала она, когда мужчина уже вышел из магазина и исчез за поворотом.

В этом и была проблема. Она была действительно очень рада с ним познакомиться. Даже слишком рада.

Ей нужно было как-то взять себя в руки, учитывая, что она была явно не его уровня. Он вращался в гораздо более высоких кругах, путь в которые для нее был закрыт. Да и зачем мужчине с его деньгами и статусом нужна мать-одиночка без гроша в кармане? Правильно – незачем. Ей следовало быть осторожной, иначе она рискует влюбиться и остаться с разбитым сердцем.

Джеймс Прис был любезен и вежлив, как и полагалось галантному мужчине. А та искра, которую она почувствовала, была исключительно плодом ее воображения.

Нужно было обдумать свадебное платье Тии Сондерс, но Эди решила повременить до тех пор, пока лично не поговорит с девушкой и не выяснит, чего именно та от нее ждет.

Но, даже ужиная и попивая чай с Дэнни, работая над выкройками в окружении ножниц, булавок и рулеток, она не могла забыть о сером жоржете и карих глазах Джеймса.