Текст книги "Сверхъестественное. Как актеры и фанаты помогли друг другу уничтожить внутренних монстров"

Блудные сестры

http://waywarddaughtersacademy.tumblr.com

«Блудные сестры» – это фанатское движение, которое образовалось в фандоме «Сверхъестественного» в мае 2015 года. В эпизоде «Сердце ангела», когда Клэр отправили жить с Джоди и Алекс, она говорит: «Значит, это что-то вроде передержки для заблудших девочек?» – и эта фраза задела фандом за живое. После успеха «Хиббинг 911» – успешного эпизода с Ким Родс и Брианой Бакмастер – стало ясно, что это именно то, что хотели увидеть фанаты: спин-офф с участием Джоди, Донны, Алекс и Клэр.

Ким Родс ответила фанаткам Райли Кешнер и Бетти Дэйс на их энтузиазм полезным советом: сильные мира сего должны увидеть, что идея вызывает интерес, чтобы рассмотреть ее. У фандома определенно был интерес – у них просто не было никакой организации. Так родились «Блудные сестры» – заявка на спин-офф «Сверхъестественного» с женщинами в главных ролях. Страницы в социальных сетях и петиция были созданы для того, чтобы направить голоса фандома через центральный канал. Фанаты хотели больше женщин в сериале – они хотели, чтобы их любимые дамы не только оставались с ними дольше, но и имели возможность раскрыть истории своих персонажей и показать крепкие взаимоотношения с другими женщинами. Райли и Бетти не сразу поняли, что фанаты хотели увидеть это не только в «Сверхъестественном», но и в реальной жизни.

В фандоме, как и в любой группе людей, иногда могут быть разногласия и насмешки. Во многом благодаря примеру Ким и Брианы фанаты «Блудных сестер» перестали страдать и начали жить полной жизнью. Сообщество «Блудных сестер» стало местом, где поклонники могли встречаться с единомышленниками, такими же необычными (блудными) людьми, и свободно выражать себя без осуждения. (Даже футболки с их уникальным дизайном, также вдохновленные их движением, дает голос этому самовыражению и расширению возможностей.)

С появлением кампаний по сбору средств и общественных проектов сообщество росло и развивалось так, как никто из его организаторов не ожидал, и вскоре «Блудные сестры» превратились в мощную силу для помощи обществу. Кампания и движение в конечном счете заставили обратить на себя внимание и обеспечили собственный эпизод «Сверхъестественного» (серию «Не забывай обо мне» из 11-го сезона прозвали «Серией блудных сестер»). Но помимо этого поклонники собрали тысячи долларов на благотворительность, помогли построить бесплатную среднюю школу в Никарагуа и стали больше любить себя и друг друга.

Контент предоставлен Райли Кешнер и Бетти Дэйс.

Я – это вы
Бриана Бакмастер

«Что такое конвенция?» – спросила я, сидя в кресле и ожидая, пока съемочная группа развернет камеры. Ким Родс сидела рядом со мной.

На нас обеих были уютные пальто, а в руке ежедневное трехчасовое печенье с кофе. К тому моменту мы сняли примерно половину серии «Хиббинг 911», и я была почти уверена, что влюблена в эту женщину, поэтому я ловила каждое ее слово.

«Ох, просто подожди. Они потрясающие. Тебя обязательно пригласят». – «СЕРЬЕЗНО??!» – сказала я, поправляя сползающий все ниже пояс с кобурой.

Затем Ким продолжила рассказ о конвенции, и я буквально слышала, как мечты сбываются. Сцена. Микрофон. Милая аудитория. И караоке.

Когда человек решает стать актером, в его голове может звучать тихий голос, который говорит ему, что он банален. Тщеславен. Возможно, немного бесполезен. Это мешает следовать за своей страстью, но все же есть чувство, что вы еще можете что-то дать. Часть вас, которая никогда не поменяется. Я достигла того возраста, когда тебя как женщину учат довольствоваться тем, что дает тебе жизнь. А потом я нашла шерифа Донну.

Роль Донны Хэнскам была всем, о чем я только могла мечтать. С самого начала она была настоящей женщиной: сложной, с легким характером, но также печалью и заниженным чувством собственного достоинства. И самое главное, благодаря тому, что я играю эту роль и являюсь частью этого сериала, для меня большая честь иметь возможность поговорить с теми, кому знаком опыт Донны. Как и мне. Я могу быть вам полезна! Я могу быть той, кем, я думала, никогда не стану.

Я выросла на ферме неподалеку от маленького городка в Саскачеване. У меня не было ни кабельного, ни спутникового телевидения. Но у меня было место перед камином, очень похожее на сцену. Поэтому я постоянно выступала. Мои родители были фермерами, и хотя они не отговаривали меня от осуществления моей мечты, но и не оказывали особой поддержки тому, что станет моей самой большой страстью в жизни. У меня были старшие братья-близнецы (мой большой запас терпения к шалостям Джареда и Дженсена – их заслуга), и большую часть детства мы заполняли свой день такими вещами, как прыжки с тарзанки, сбор камней и лабиринты в кукурузных полях. Звучит довольно привлекательно, не правда ли? По большей части так оно и было, но образование было так себе, а мой отец терял зрение из-за опухоли мозга, которая была у него большую часть жизни. Поэтому нам пришлось произвести некоторые изменения.

Мы переехали в город, где жизнь была совсем другая. Дети иначе разговаривали друг с другом, иначе относились друг к другу. Девушки хотели носить «правильную» одежду, а я понятия не имела, что это такое. Сказать, что надо мной издевались, – значит ничего не сказать. Я всегда была намного полнее других девочек моего возраста. У моей семьи не было средств, чтобы жить в хорошем доме или покупать хорошую одежду. Я часто надевала на себя обноски моих братьев. Осознав, что я не вписываюсь, я ушла в себя и стала интровертом. «Застенчивая и тихая» – так часто меня описывали (если вы можете в это поверить). Я подумала, что если они не будут слышать меня, то и не будет повода смеяться надо мной. Но это было не так.

Так продолжалось до старших классов, когда я впервые осознала, что если они собираются смеяться надо мной, то я заставлю их смеяться вместе со мной. Это было началом поиска настоящей себя. Ей просто нужно было понять, что именно она хотела сказать.

Перемотаем еще немного вперед. Когда я училась на втором курсе театральной школы, я очень много работала и сильно похудела (и стала выглядеть почти так, как сейчас). Это то, что я люблю называть сбрасыванием кожи. Я все еще не была худой по голливудским стандартам, но меня замечали. На самом деле замечали. Люди смотрели мне в глаза и слушали, когда я говорила. Поэтому я старалась продумать все, что я говорила. Не идеально, но так, чтобы слова отражали то, что я на самом деле имею в виду. И я убедилась, что замечаю каждого, независимо от его или ее размера. Перемотаем еще вперед, к конвенциям по «Сверхъестественному». Общаюсь ли я с фандомом со сцены, во время встречи, на фотосессиях или просто прохожу мимо, чтобы пойти в туалет, я стараюсь их слышать. Замечать. Потому что я на самом деле одна из них. Я была вами, я и есть вы, и я стремлюсь быть такой же, как вы.

Шериф Донна, как многие знают, должна была быть всего лишь эпизодическим персонажем, беззаботной женщиной без чувства собственного достоинства. Текст для прослушивания казался мне таким забавным, что мне не терпелось попасть уже в комнату. Это не очень распространено среди актеров. Фил Сгричча был там и сделал для меня несколько заметок, основанных на моем первом прослушивании. Он очень ясно дал понять, что акцент очень важен. Так как я из западной части Канады, мой диалект хорошо подходил. Я прошла кастинг, а потом мы несколько минут разговаривали о футболе. Я думаю, что этот незначительный обмен мнениями дал нам обоим хорошее представление о том, каково это – работать вместе. Хочется верить, что именно это помогло мне получить роль. Вперед, Рэйдерс!

Мой первый день на съемочной площадке был захватывающим и пугающим. До моего первого эпизода в сериале я работала на телевидении всего полгода. Большая часть моего актерского образования и опыта связана с театром и комедией. Так что я очень хорошо вела себя на съемочной площадке. Я не хотела облажаться. И когда люди говорили что-то вроде «Нужно, чтобы ты ходила по своим отметкам на полу» или «Первая группа на подходе!», я понятия не имела, о чем они говорят. Я бы спросила один раз и запомнила навсегда. Но я была не в том положении, чтобы тратить время профессионалов. Первым, кого я встретила, был Дженсен. Он был таким, каким я его себе представляла: забавным, благородным и чертовски красивым. Когда я встретила Джареда, первое, что я подумала, было: «Черт возьми, какой же он высокий!» Второе, о чем я подумала, было: «Как кто-то может работать, когда эти двое в комнате?»

Когда была первая репетиция теперь уже печально известной сцены с пончиками, крикнули «Мотор!», и я впилась зубами в этот пончик так, словно от этого зависела моя жизнь. Когда прокричали «Снято!», команда расхохоталась, а парни посмотрели на меня и сказали: «Ух ты! Ты действительно хочешь эту роль». Я думала, что совершила большую ошибку и у меня будут неприятности, но все было наоборот. Последний день съемок того эпизода с парнями был волшебным. Мы смеялись больше, чем я смеялась за долгое время, и парни в какой-то момент посмотрели на меня и сказали: «Мы увезем тебя в Лос-Анджелес и сделаем знаменитой». О чем еще может мечтать актриса? Фил дал мне понять, что хотел бы видеть мою героиню снова. Но за свою пятнадцатилетнюю карьеру я слышала такие слова гораздо чаще, чем хотелось бы, так что я особых надежд не питала. Но посмотрите на Донну сейчас – она уже полноценный охотник. Я знаю, что это благодаря Филу, парням и фанатам. И я буду благодарна всю оставшуюся жизнь.

Трудно описать волшебство, которое вошло в мою жизнь вместе с прекрасной, простой и в то же время сложной героиней. Один день на прослушивании полностью изменил мою жизнь навсегда. И это почти напрямую совпало с рождением моей дочери, так что вероятность того, что произошел какой-то лунный сдвиг, весьма высока. Если это кажется вам бессмыслицей, я вас не виню. Но все-таки спустя три сезона я полностью закрепилась в Семье «Сверхъестественного». Актеры, которые регулярно появляются на конвенциях, стали моими лучшими друзьями, и я постепенно знакомлюсь со все большим количеством фанатов на наших недолгих, но ценных встречах. Каждое слово, которое они говорят, влияет на меня, учит и становится частью меня. Встреча с этими людьми – самый невероятный опыт в моей жизни. Каждый день я говорю спасибо за честь быть частью семьи.

Увидь то, что вижу я. Почувствуй, что я чувствую
Ким Прайор

Я нашла «Сверхъестественное», уже зная, каково быть фанатом. В конце концов, последние двадцать с лишним лет я провела в старейшем фандоме в истории фандомов – родительстве. Как мать я с самого начала была фанаткой своих детей, от сохранения произведений искусства, нарисованных крошечными ручками, посещения футбольных матчей и до экономии каждой копейки – буквально каждой, чтобы купить игровые приставки, новую одежду и обувь, билеты на концерты. И – о да! – параллельно делала изрядное количество фотографий. Я и не подозревала, что фандом «Сверхъестественного» настолько похож, Начиная от фангерлинга и заканчивая, в общем-то, всем – фан-артом, фотографиями и экономией каждой копейки на конвенции.

Прошло двадцать с лишним лет родительства, и вот наконец настал день, когда мой младший ребенок должен был окончить среднюю школу и вскоре уехать из дома в колледж. Хотя я всегда буду членом этого фандома, с этих пор все будет по-другому. Мысль о том, что я буду в пустом гнездышке, снова подняла на поверхность то отвратительное чувство стыда, с которым я боролась последние двадцать лет: стыд быть матерью-домоседкой. Чем я буду заниматься теперь, когда дети разъехались? Что я могла делать? Я была домохозяйкой больше двадцати лет. Я была просто мамой, просто футбольной мамой, просто мамой с камерой, которая фотографировала все, что делали мои дети, частично – видеооператором командных моментов. Хотя у меня был диплом колледжа, я знала, что у меня нет никаких реальных навыков. Я много работала волонтером, но у меня не было никакого реального опыта работы. Осознав, что я вот-вот стану домохозяйкой, у которой не будет детей, я вдруг поняла, что мне нечего предложить другим. Возможно, никогда и не было.

Сериал изменил это.

Я начала смотреть «Сверхъестественное» вместе с сыном за пару лет до его выпускного. Меня подкупал сильный акцент на семье, и я знала, что буду продолжать смотреть сериал даже после того, как сын уедет в колледж. Хотя я смотрела его с 2012 года, только через год какое-то божественное вмешательство привело меня в Семью «Сверхъестественного», показав мне это онлайн-сообщество. Это мне точно понадобится, когда приблизится выпускной моего сына.

Сначала я тихо сидела в тени, наблюдая и изучая, как работает этот фандом. Вскоре я обнаружила общие элементы между новым фандомом и родительством, с которым я была так хорошо знакома. И в одном, и в другом удивительно разнообразные люди. Мы – и футбольные мамы, и играющие в музыкальных группах мамы, и работающие мамы, и мамы-домохозяйки. Мамы, которые готовят, и мамы, которые не готовят. Биологические мамы и приемные мамы. Мы – Мэри Винчестер, которая отрезает корки от сэндвичей, делает пироги и шепчет нашим детям, когда они засыпают: «Ангелы присматривают за тобой». Мы – Эллен Харвелл, готовые отдать жизнь ради наших детей, молясь о том, чтобы быть рядом с ними, когда наши дети попадут в иной мир. Мы – Джоди Миллс, выступающие в роли родителей для всех блудных детей, которые попадаются нам на пути.

Мы также папы, которые тренируют, папы, которые никогда не пропускают игру или концерт. Папы, которые меняют подгузники, и папы, которые учат своих детей ездить на велосипеде и водить машину. Папы, которые старательно учат своих сыновей завязыванию идеального узла на галстуке. Мы – Джон Винчестер, делающий все возможное для наших детей. И мы не можем не заметить Бобби в обоих этих фандомах: почетные родители, отчимы, не-очень-биологические родители, родители, которые приходят на помощь, и заступаются, и никогда-никогда не подводят наших детей. Слава всем Бобби в этом мире, которые олицетворяют одну из величайших цитат сериала: «Семья не ограничивается кровными узами».

Еще одним общим элементом между этими двумя фандомами является концепция фангерлинга. В родительстве мы делимся своими мыслями о педиатрах, учителях и новых игрушках точно так же, как в Семье «Сверхъестественного» делимся своими мыслями об актерах, героях и сериях. В обоих фандомах мы делимся смешными историями, странными историями, картинками и мемами, больничными поездками, смертями, а иногда просто тем, что у нас тяжелый день… и мы делимся друг с другом любовью, объятиями, молитвами и другим.

В обоих фандомах мы празднуем вместе. Мы радуемся вместе. Мы восторженно делимся друг с другом новыми картинками и новыми историями. Мы приветствуем достижения друг друга, будь то первые шаги ребенка или первое свидание, первый раз в кресле режиссера или прекрасная операторская работа. Мы празднуем дни рождения, о которых мы знаем, и те, на которых очень хотим побывать; мы выводим дни рождения в тренды, будь то #HappyBirthdaySam, #HappyBirthdayJensen или #HappyBirthdayJJ. Мы объединяемся, чтобы отпраздновать такие важные события, как выпускные из детского сада и свадьбы, как в сериях «Весь мир – театр» и «Фанфики». Объятия? У нас они тоже есть в обоих фандомах. Групповые, крепкие, теплые обнимашки в аэропортах при виде вашего ребенка, благополучно вернувшегося домой из поездки, или столь же эмоциональные объятия, как в конце серии «Заколдованный круг», когда Сэм понимает, что Дин не умрет еще раз.

К сожалению, как скажет вам любой, кто состоит в фандоме родительства или Семье, здесь не всегда бывают только счастливые и радостные моменты. В обоих фандомах мы также испытываем разочарование и печаль. Мы научились опираться друг на друга в такие трудные времена, как после наложения швов, сломанной руки или разбитого сердца… как в аду, чистилище или «Кровных узах». Мы поддерживаем друг друга молитвами и объятиями во время бесконечных тестов, диагнозов или принятия лекарств, во время кровавых сцен боя, пыток или финальных серий сезона. Мы помогаем друг другу пройти через такие провалы, как проигранные чемпионаты или драки с лучшим другом, как в сериях «Сердце» или «Лебединая песня». Мы утешаем друг друга на похоронах, которые не должны были быть так рано… в реальной жизни или в сериале у Бобби, Кевина или Чарли.

Когда я познакомилась с Семьей «Сверхъестественного», я начала замечать одну общую нить снова и снова. Мы все невероятно, болезненно человечны. У всех нас есть проблемы. Не имеет значения, в чем заключается ваша; суть в том, что они есть у всех нас. Хотя в родительстве и существует определенная поддержка друг друга, она не вполне сравнима с безусловной любовью и поддержкой внутри Семьи.

Я также стала замечать все больше и больше фан-арта в Twitter. Это задело мою собственную творческую сторону как давнего фотографа моих детей. Я стала искать больше информации об этом: как люди создают арты, что используют, каковы ограничения и возможности? Я сделала то, что сделал бы любой хороший фанат, и связалась с Джулс, администратором сайта SuperWiki. В общем, Джулс не только поощряла меня заниматься фан-артом, но и вдохнула в меня новую жизнь. Я не знала, к чему приведут мои эксперименты, если они вообще к чему-то приведут, но я знала, что нашла что-то, что позволит мне развивать свои творческие навыки теперь, когда мои дети разъехались. (Люди, которых я встретила в этом фандоме, друзья, которых я нашла, – все они сыграли свою роль в том божественном вмешательстве, о котором я упоминала, все они сыграли свою роль в том, чтобы помочь мне найти свой путь, несмотря на пустое гнездышко, – и я всегда буду благодарна Джулс за ее добрые слова поддержки и ободрения.)

Когда я объединила несколько «ингредиентов» – понимание того, что у каждого есть проблемы, свой многолетний опыт работы с фотографией и монтажом и осознание, что я могла бы сделать свой собственный фан-арт… мои «Демоны» начали обретать форму (речь идет о стихах на стр. 90 оригинала. – Прим. ред.).

Эти слова неделями вертелись у меня в голове. Мне нужно было запечатлеть их на бумаге, поделиться ими с другими. И вот однажды в конце мая 2014 года я села за компьютер и начала писать. Слова лились легко, как и мои собственные слезы. Работа была непроста, но я сделала все, что могла. После нескольких дней размышлений, переосмыслений и обдумывания наконец все было готово. Я написала об этом в Twitter.

Демоны остаются там, в киберпространстве. Они все еще мелькают в моей ленте в Твиттере. Кто-то, кого я даже не знаю, напишет, что этот арт служит напоминанием для него/нее о том, что всегда есть надежда. Я никогда не думала, что это коснется стольких людей. Я не такой отличный художник, как Petite-Madame, Дениз Феррагамо, Энн Кирн или Кейя, Шерри или еще многие другие. Но если я могу вставить фотографию в Photoshop, добавить эффектов и подписать фразу и если эта фотография заставит хотя бы одного человека улыбнуться, поможет хотя бы одному человеку пережить тяжелый день, даст хотя бы одному человеку повод выползти из постели, приведет хотя бы одного человека к движению #AlwaysKeepFighting, то это уже много значит для меня. И я задумалась: может быть, мне действительно есть что предложить? Может быть, я смогу утешить кого-то, стать чьим-то другом? По большому счету, разве не в этом смысл – помогать друг другу и поднимать настроение?

Я занимаюсь своим искусством – фотографией, видеосъемкой и монтажом – уже более двадцати лет. Я сделала тысячи снимков, провела тысячи часов, обрабатывая фотографии, изучая Photoshop, осваивая новые методы как в съемке, так и в редактировании. Я давно поняла, что у меня есть способность заглушать белый шум ликующей толпы, крутиться, поворачиваться, вытягиваться и наклоняться, фактически не сдвигаясь ни на дюйм, позволять мгновению в объективе моей камеры поглотить меня, но все же четко оценивать обстановку. Я поняла, что могу контролировать тонкую грань между наслаждением моментом и сохранением спокойствия и сосредоточенности на нем, чтобы не упустить хороший снимок. Я научилась работать через боль, будь то мигрень или сломанная рука. Я научилась доверять своим инстинктам, позволяя себе чувствовать приближение момента, а затем нажать на кнопку и в эту долю секунды поймать снимок, который доставит волнение, боль, печаль. Я наполняю каждый кадр своим собственным дыханием, медленным и размеренным, терпеливо ожидая этого единственного снимка, такого четкого, такого технически правильного, такого полного эмоций.

Иногда я позволяю себе мечтать о том, чтобы увидеть одну из своих работ в качестве плаката, украшающего стены спален и гостиных по всему миру. Иногда мне даже снится, что одна из моих фотографий настолько хороша, что Роб Бенедикт использовал бы ее в качестве следующей обложки альбома группы Louden Swain, или, возможно, Джаред использовал бы ее в качестве аватарки в своем Twitter-аккаунте, или же Дженсен выбрал бы ее в качестве аватарки на Facebook. Я говорю это не для хвастовства в духе «Эй, посмотрите на то, что я сделала», а, скорее, для признания того, что все мои годы, когда я была «просто мамой» с фотоаппаратом, были потрачены с пользой и мне нечего стыдиться. Может быть, актеры и фандом понимают, что я беру в руки фотоаппарат из желания разделить этот момент и насладиться им всем вместе, чтобы вы почувствовали то, что чувствую я, и увидели то, что вижу я.

Много лет назад одна женщина, которая не была родителем, задала мне такой вопрос: «Чем ты занимаешься целый день?» Отвращение и осуждение, прозвучавшие в ее голосе, поразили меня до глубины души. Она осуждала меня за то, что я была домохозяйкой, что у меня не было «настоящей» работы, что я, по ее мнению, сидела на диване весь день и ничего не делала, а еще за то, что я купалась в радости материнства. Я выбрала быть мамой-домохозяйкой, полагая, что посвятить свою жизнь мужу и детям было бы замечательно. Но одним вопросом, всего пятью словами, эта женщина обрушила на меня такой позор, который я до сих пор несу на своих плечах и в своем сердце. В каждой анкете из школы, в каждой анкете в кабинете врача, в каждой анкете при покупке новой машины или нового дома, в каждой чертовой анкете есть такая строчка: «Сведения о работодателе». Каждый раз, когда я не могла заполнить эту строку, я снова и снова испытывала это чувство стыда. Перед каждым новым человеком, которого я встречала, мне было стыдно, и я чувствовала осуждение, когда он/она спрашивали меня, чем я зарабатываю на жизнь, а единственным ответом, который я могла дать, было: «Ничем». Пять коротких слов и годы осуждающих взглядов убедили меня в том, что я убогая, жалкая, непродуктивная личность.

Глядя на свою новую жизнь в пустом семейном гнездышке, я боролась с мыслью: «Насколько более жалкой и непродуктивной я стану? Интересно, смогу ли я когда-нибудь снова почувствовать себя полезной?»

И это длилось, пока я не встретила Семью «Сверхъестественного».

Как этот сериал, актерский состав, фандом, эта Семья повлияли на меня? Хотя я горжусь своим родительством и бесконечно люблю своих детей и мужа, я никогда, никогда не чувствовала себя такой нужной и признанной, как сейчас. Разве я талантливый художник? Вообще нет. Разве я великий фотограф? Конечно, нет. Но этот сериал, этот актерский состав, и этот фандом, и эта семья – вы поддерживаете меня, поощряете меня и верите в меня в любом случае. Семья «Сверхъестественного» ценит меня за мой маленький талант, как никто другой. Именно благодаря этому сериалу, актерскому составу, фандому и этой Семье – впервые в жизни – я могу сказать вслух, что я фотограф и художница, и чувствовать себя хорошо.

Многие из нас делают одинаковые снимки в одно и то же время. Мои посты могут не набирать тысячи лайков, ретвитов или репостов, и это нормально. Некоторые из моих настоящих о-боже-мой-моментов наступают, когда Мэтт, или Ким, или Бриана, или Рут, или кто-то из команды сериала лайкает или ретвитит одну из моих фотографий… И когда Гил использует одну из моих фотографий в качестве аватарки для своего профиля – ну, это радость, которая помогает мне пережить мои темные дни. Но именно из-за Семьи «Сверхъестественного» я обрела смелость выставлять свои фотографии и мой фан-арт публично. Именно из-за этого сериала, актерского состава, фандома и этой Семьи я на самом деле чувствую себя – как там говорится? – уверенной в себе, когда я публикую новую фотографию. И знаете, что еще? Иногда я смотрю в зеркало и не чувствую стыда. Иногда я смотрю в зеркало и вижу, как годы подготовки объединяются с возможностью, и вдруг передо мной в зеркале появляется художник. Благодаря этому сериалу, актерскому составу, фандому и этой Семье я могу начать забывать годы стыда. Возможно, я смогу поднять голову чуть выше. Я могу с гордостью сказать, что я мама – и я самый счастливый человек в мире.