Текст книги "Обесцвеченные"

Глава 13
Последствия (1 ирила)

Было шесть часов вечера. На улице лил стеной витаминный дождь. Аркель никогда его не любил. Что может быть нелепее, чем фиолетовая вода, падающая с неба? Но это было не самое противное. То, за что он действительно его ненавидел, это за лекарственные способности. Стоит человеку постоять под ним часок-другой, и всё, целый год ты не болеешь и ни один вирус тебя не берёт. Но разве это жизнь? То ли дело отлёживаться в кровати, пока все остальные учатся и спешат утром на пары. Похоже, его мама это тоже понимала, поэтому каждый год первого ирила вечером, ровно тогда, когда идёт витаминный дождь, его выставляли за порог под струи воды.

Единственное, что утешало Арка, так это то, что многих детей родители так же выпроваживали на вечер из дома.

Около ног парня собралась огромная лужа, и тот недовольно закатил глаза. Время его «отмокания» почти закончилось, но это не мешало ему стоять и ненавидеть начало осени. В каждое время года происходили необычные явления, но почему-то только осенью лил дурацкий дождь.

Аркель поднял голову, надеясь увидеть в форточке голову сестры, которая позовёт его обратно. Но вместо этого узрел, как огромная лиловая молния расчертила горизонт и придала вечеру какое-то беспокойство. На душе тут же заскребли кошки. Пока что, не понимая, что не так, парень подошёл к домофону и набрал номер своей квартиры.

– Да? – ответил Фирин голос.

– Я больше не хочу, можно уже домой? – спросил он, хотя сам давно бы мог погреться в подъезде.

– Да, конечно, и ведро захвати с кастрюлей, – отозвалась сестра и отключилась.

Аркель повернулся к линиям дождя и вышел из-под козырька подъезда. Отыскал в куче посуды и жестяных плошек свои ведро и кастрюлю. Поднять сразу две тары полные воды, было не так-то легко, поэтому он решил занести в дом сначала ту, что потяжелее, и поставить около лифта. Вот тоже, придумали взрослые запасаться каждый год этим дождём. Выставят на дороги все глубокие ёмкости, что у них есть, и ни пройти ни проехать. Зато потом, если вдруг кто заболеет, лечебная вода есть. Главное, в морозилку положить для большей сохранности. Арк искренне считал, что морозилку можно забить чем-нибудь более полезным, например пельменями. Чтобы открывать её и не смотреть на целлофановые пакетики с витаминным дождём, а видеть горы того, что радует взгляд, и живот тоже.

Он надавил западавшую кнопку лифта, гадая, когда же её наконец починят и с этими размышлениями уже доехал до своего этажа. Сейчас главное – вымыться, пока мама домой не вернулась, и пойти перекусить.

Арк отволок тару с водой на кухню и поставил на стол, где Фира заваривала чай для Криса, который забежал в гости. На сестре лица не было. Она выглядела бледной и какой-то зеленоватой. Сразу становилось ясно, что она плакала, так как глаза покраснели и опухли. Но, решив, что поговорить с ней можно и после душа, Аркель убежал в ванную.

Там, постаравшись от себя оттереть всю полезность вечерней прогулки, он завязал мокрые волосы в низкий хвостик и, накинув на себя халат, решил всё же спуститься за двумя бутербродами.

Он подошёл к лестнице, ведущей на первый этаж квартиры. По звукам, доносившимся с кухни, он понял: Фира опять плачет. Поэтому Арк решил не торопиться и присел на верхнюю ступеньку.

– Всё, перестань, – пытался утешать ту Кристиан, гладя по плечу, – всё ведь хорошо закончилось. Ты себе напридумывала разного и теперь загоняешься, ну вот скажи, нужно тебе это?

Фира громко всхлипнула:

– Крис, если бы я не вышла из наблюдательной комнаты, то никто бы не загрузил в систему вирус, понимаешь? Дети сильно пострадали во время испытаний и могли так и остаться покалеченными после всего этого. Но из-за того, что я испугалась за брата, я оставила пост, который мне доверили, и ушла. И всё! Всё кончено! Удивительно, как мне ещё разрешили быть куратором.

– Потому что они понимают, что ты чувствовала в тот момент, – вздохнул Крис, не в первый раз слушая Фирины страдания, – никто и подумать не мог, что на экзамене вообще такое случится. Вот ты знала, что неожиданно пропадёт ученик? Или что вся первая команда упадёт в пустой комнате и уснёт? Нет, а значит, и вины твоей в этом нет.

– Это я понимаю, но ты видел, что творилось в команде Арка? Сущий кошмар, я не знала, что такое может быть. Я успела зайти к первой группе в медпункт, они говорят, что их кто-то усыпил и вообще, что они придумали другое задание. Нужно было просто найти четыре ключа, и всё, не должно было быть никаких монстров.

– Понятно, – Крис сделал задумчивое лицо и пододвинул свой чай девушке, – получается, кто-то намеренно хотел навредить восьмой команде? Это странно, не думал, что у них есть враги в таком-то возрасте. Но меня больше всего поразил вирус, запущенный в программу. Никогда такого не видел.

Фира громко хлебнула из кружки и шмыгнула носом, парень же продолжил:

– Этот вирус позволял сделать все ранения и предметы реальными. То есть, если бы кому-то оторвало руку и он бы вышел из пустой комнаты, ничего бы не пришло в норму, руки бы просто не было. И что самое страшное, твои ребята прошли это испытание ровно в тот момент, как мы исправили системный баг, а это значит только одно: с ними не всё хорошо.

– Думаешь… раны остались? – спросила Фирсана грустным голосом.

– Не знаю, я просто поделился догадкой. Надо понять, кто за всем этим стоит. – Парень откинулся на спинку стула. – Филимон правильно сказал, надо найти тех, кто это сделал, и чем скорее, тем лучшие, пока они ещё что похуже не выкинули.

Фира снова глотнула из чашки, и кухня погрузилась в тишину.

Сидящий на лестнице Аркель нахмурился. Из разговора он понял только то, что во время экзамена кто-то решил поставить учеников в неприятное положение и сильно напугать. Также он понял, что против них сражалась первая группа и её усыпили. Глаза парня удивлённо распахнулись. Но ведь тогда это значит, что… да… он мог остаться у него.

Аркель нарочно громко начал спускаться по лестнице, чтобы Фире потом не было неловко за то, что она болтала прямо при нём. Даже не так, она не должна была знать, что он всё слышал.

Фирсана, услышав шаги, напряглась, но, когда поняла, что брат движется вообще в другую сторону, успокоилась и снова сгорбилась. Арк же остановился в коридоре и принялся искать ту кофту, в которой был на экзамене. Но среди горы одежды, наваленной при входе в квартиру, не было ничего похожего.

– Фира! – крикнул он, – а где моя кофта, в которой я сегодня ходил?

– В стирке, наверное, я её в бак для грязного белья кинула.

– Спасибо, – пробурчал парень в ответ и направился к нужному баку. Слава Эози, что она ещё ничего не успела постирать. Просто чуть прибралась.

Нужная вещь была найдена практически сразу. Полосатая чёрно-рыжая кофта с двумя глубокими карманами.

Сердце парня замерло, ведь если сейчас он действительно нащупает ключ, это будет означать очень многое. И то, что все догадки Фиры и Криса правда, и то, что в академии творится что-то плохое.

Ключ был на месте. Такой же блестящий и небольшой, каким Арк его запомнил. Он холодил ладонь и заставлял мысли нестись вскачь. Его срочно нужно было показать новой команде, но до утра ещё столько времени. Писать об том в сеть Аркель посчитал глупым решением, поскольку, если даже программу академии пробили, взломать какое-то сообщение будет ещё проще простого. Сдерживая волну эмоций, Арк зашёл к себе в комнату и спрятал ключ в рюкзак, чтобы обязательно всем показать перед парами, а потом спустился на кухню.

– А чего вы даже не спрашиваете, как прошёл экзамен?

Крис покосился на Арка так, словно третьекурсник спросил что-то настолько неправильное, но при этом сам промолчал.

– И как же? – натянуто поинтересовалась Фирсана.

– Ужасно, – в сердцах ответил брат, – мне в рот два жука залезло, это было неприятно, и ещё раз повторюсь, ужасно. Но нам с Гри досталось не так сильно, как другим. Слышал от Руша, что у них вообще был монстр, сшитый из различных частей тела. Бедняги, теперь долго нормально есть не смогут. Даже обидно, что нашим соперникам мы дали слишком простое задание.

– Какое? – тут же напрягся Крис, это было видно по его сжавшейся руке.

– Ну, так это, нашим заданием и была пустая комната, так что им просто нужно было понять, что они уже прошли, и всё. Элементарно! – Арк достал из холодильника колбасу и принялся нарезать толстыми кусками. – Но если мы прошли то, что выдумали они, а они уже отчислены, то это не имеет никакого значения, верно?

– Ну да, – согласила Фирсана, и её губа затряслась, словно она снова собиралась плакать. Девушка глубоко вздохнула и неожиданно выпалила:

– Прости меня! Если бы не я, с вами всё было бы в порядке! Это я виновата! Я не увидела!

– Чего? – удивился Аркель, хотя кратко уже слышал эту историю, сидя на лестнице.

– Ничего, просто бери бутерброды и иди уже в комнату, видишь, твоя сестра расстроена. – Крис сделал страшные глаза, и Аркель решил, что не собирается даже с ним спорить.

«Это он выбрал её девушкой, вот пусть и разбирается. А я лучше действительно пойду», – подумал про себя третьекурсник и, схватив еду, поднялся обратно по лестнице наверх. Но там он решил задержаться.

– А что ты думаешь насчёт нуара? – спросил Кристиан в надежде отвлечь распереживавшуюся Фирсану. Та на удивление быстро проглотила наживку.

– Кстати, насчёт этого я схожу завтра к смотрительнице и возьму досье на всех учеников, хотя, на мой взгляд, там только два варианта. – Она тяжело вздохнула. – Эти две новенькие девочки. Остальных я давно знаю. Конечно, бывает, что способности просыпаются медленно, но не настолько же. Я вот вообще не видела ни разу нуара, хотя нам сто раз говорили, что они существуют. Всё так странно, да?

– Это точно, – ответил себе под нос Арк и ушёл в комнату. Здесь ему больше нечего было делать.

Глава 14
Что-то происходит (2 ирила)

Пары начинались рано. И конечно же, многие опоздали, чем вызвали недовольство первого на сегодня преподавателя. Лика как раз оказалась одной из тех, в кого был брошен ледяной взгляд. Она прокралась в аудиторию и села на ближайшее свободное место. После чего принялась незаметно разглядывать всё вокруг.

Кабинет, в котором она была, оказался большим. Тут были собраны аж несколько команд, но даже это выглядело жидко на фоне такой шикарной аудитории. Успев не только осмотреться, но и разложить ручки и тетрадки по парте, девушка заметила, что в кабинете идеальная тишина.

– А почему так тихо? – шёпотом спросила она у Вайрис, сидевшей рядом. Та пожала плечами, абсолютно не имея понятия, что тут и как, поскольку сама была первый раз на парах в этом году. Но еле слышный вопрос Лики заставил наконец заговорить учителя.

– Хороший вопрос, госпожа… эм… Лерум, – сказал заместитель директора, а также магистр жаонов Филимон Стрикте. Он поднялся со стула, и тот облегчённо скрипнул, избавившись от такой тяжёлой ноши.

Поняв, что преподаватель только что назвал её фамилию, Лика вжала голову в плечи. Вроде бы ничего такого не спросила… что не так-то?

– Наконец-то все собрались, это меня очень радует. Целых три группы, занятие началось на… – он поднёс пухлую руку к глазам и глянул на здоровенные часы, – полчаса позже положенного, что ж, второе ирила, это было ожидаемо. Но! Как я уже заметил, госпожа Лерум права. Ответьте мне, почему же так тихо? Кто-нибудь знает? Может быть, Вы? – Он подошёл к парте, где сидела Гриана, но та испуганно замотала головой.

– Тогда, может, Вы? – обратился он к девушке из другой команды, но та тоже ничего не смогла из себя выдавить.

– Хм… а может быть, тогда господин Тенерра нам ответит? – Глазки преподавателя устремились на задние ряды, где вообще никого не было.

Именно сейчас Амалика поняла, что не видит в аудитории своего бывшего напарника по экзамену. Вроде бы это была его фамилия только что. Странно, она, конечно, знала, что некоторые прогуливают, но чтобы вот так, нагло, первый и самый важный учебный день! Хотя, почему же тогда учитель обратился именно к Рушдеру?

– Я, кажется, тихо сказал, – магистр Филимон покашлял в кулак и задал тот же самый вопрос, только чуть громче.

По кабинету разлетелось эхо, и все удивлённо оглянулись назад. Потому что над самой последней и дальней партой показалась заспанная физиономия Руша. Он потёр глаза двумя пальцами и широко зевнул. После чего руками поправил волосы, чтобы они лежали так, как ему нужно, и, встав, подхватил рюкзак. Медленными шагами он начал спускаться вниз, ближе к одногруппникам. И когда достиг парты, за которой одиноко сидел Аркель, плюхнулся рядом и, совершенно никого не стесняясь, сказал:

– Всем доброе утречко.

– Вы шутите? – спросил Саврус, обращаясь к преподавателю. – Мы всё это время сидели и молчали только для того, чтобы дать ему выспаться?

– О, господин Арикейн! – обернулся к ему магистр. – Я ждал, что именно Вы выскажетесь на этот счёт. И мой ответ – да. Я считаю, что ученикам необходим здоровый полноценный сон, особенно – это слово он подчеркнул голосом – если они не ночевали дома, а где-то слонялись.

– Вы самый лучший препод, спасибо, что понимаете, – от души сказал Руш и даже стукнул себя кулаком в грудь.

– Лесть, всё это наглая лесть, но приятно, не буду скрывать, и раз уж теперь каждый меня слышит, давайте начнём долгожданное занятие.

Учитель направился обратно к стулу, намереваясь сесть, но в самый последний момент передумал и подошёл к чистой и совершенно белой доске на стене.

– Предлагаю вспомнить для начала основы. Начнём с жемчужин. Какие бывают, что в себе содержат и их особенности. Ведь я, как преподаватель истории инкастро, должен сначала рассказать вам, что это такое.

На доске появилось шесть одинаковых ровных кружочков, нарисованных фломастером. После чего к каждому кружочку дописали название.

– Итак, приступим. Это жемчужины. Как мы знаем, для них существует специальная форма, называемая инкастро. В ней удобно носить жемчуг с собой, поэтому такое странное украшение всегда с нами. Силы находятся в этих маленьких перламутровых шариках, и мы ими просто-напросто пользуемся. Хотелось бы отметить, что получить инкастро сразу на руки нельзя. Поскольку это слишком серьёзная сила, нужно, чтобы организм человека окреп, поэтому жемчужину можно забрать только в пятнадцать лет, хотя и есть некоторые исключения. Вы ведь знаете, как определяют способность? При рождении проводят тест и говорят родителям, сколько процентов силы есть у новорождённого. Интересный факт, что способность есть у каждого, правда, если она меньше пятидесяти процентов, то инкастро вы не получите.

– Простите, можно вопрос? – подняла руку ученица из параллельной группы. – То есть так или иначе каждый человек – это инкастро, а каждый из инкастро – это нуар?

– В общем-то, да, так и есть. Но это очень сильно притянуто за уши. Как я и сказал, инкастро – это дар. Кто мне может сказать, сколько жемчужин существует всего?

В воздух устремились две руки: небрежно поднятая Савруса и яростно тянущаяся Грианы.

– Да, госпожа Телус, порадуйте меня правильным ответом, – выбрал ученика преподаватель.

– Жемчужины бывают шести видов. Морато – жемчужина красок, летарий – жемчужина музыки, верт – жемчужина преобразования ауры, жаон – жемчужина сна, мелин – жемчужина всевидящих и всезнающих, а также очень редкая и самая опасная жемчужина – нуар, которая содержит в себе все перечисленные мной способности.

– Отлично, всё верно, ну почти. – Взгляд учителя стал лукавым. – Ты забыла кое-что ещё, касающееся чёрной жемчужины.

– Да, они не обязательно обладают всеми пятью способностями, – промямлила себе под нос Амалика и вздохнула.

– Вы хотите что-то добавить, госпожа… ммм… простите, снова забыл вашу фамилию. Новые ученики – это всегда так… волнительно. Запомнить всех довольно сложно, но будьте уверены, через недельку я уже не буду подглядывать в журнал. Так, что вы хотели сказать, госпожа Лерум?

– Нет, я просто, – девушка замялась и решила, что, наверное, всё-таки стоит ответить, раз уж на ней заострили внимание, – просто читала в каком-то учебнике, что нуары не обязательно обладают пятью способностями, есть исключения, в чёрной жемчужине может быть меньше пяти стихий. Главное, что больше одной.

– Интересная информация, – подметил магистр Стрикте и, пройдя мимо парт, остановился напротив ответившей ученицы, – поскольку мы видимся в первый раз и Вы неплохо ответили на мой вопрос, я поставлю вам плюсик, но не думайте, что в следующий раз так легко отделаетесь.

Филимон заключил нарисованные жемчужины в инкастро в оправы, выведенные маркером.

– Если никто не против, начнём мы с моей жемчужины, с жаона. Эта жемчужина жёлтого цвета, и это означает то, что у меня, как и у других владельцев такой способности, всегда осознанные и красочные сны. Мы можем воплощать их в реальность, а реальность – затягивать в свой сон. Можем проникать в чужие сны. Говоря иными словами, вся наша сила зависит от воображения, и чем его больше, тем сильнее обладатель жаона.

Несколько ребят в аудитории начали переглядываться, безошибочно определяя своих «коллег». Димир глянул на Амалику, а та, в свою очередь, улыбнулась ему.

– Идём дальше, фиолетовая жемчужина, – преподаватель ткнул маркером во второй кружочек, – властелины красок и безобразия, верно я говорю, господин Тенерра?

– Слово в слово! Верны как никогда! – подхватил игру учителя Руш, после чего Филимон продолжил:

– Что же может быть ярче, чем цвета? Эти счастливчики могут рисовать без карандашей и кисточек прямо в воздухе, главное, чтобы тюбики и палитры были под рукой, но это только пока что. Обладатели морато в состоянии ненадолго оживлять свои творения, также они способны копировать цвета или же стирать их вовсе. Очень опасная способность, даёт слишком много власти, и пользоваться ею нужно с умом, я прав, господин Тенерра?

– Правы… – раздался вялый ответ от парня, который уже мечтал, чтобы внимание переключилось на кого-то другого.

Магистр указал на следующую жемчужину.

– Верты, что мы знаем о них? Самая странная и загадочная способность из всех. Считается, что ауры, которые могут быть вызваны владельцами, отражают внутреннее «Я» человека. Поэтому способность слаба и сильна одновременно. У каждой ауры свои цвет и форма. Всё это зависит только от того, кто носит зелёную жемчужину. Ауры существуют трёх видов. Те, что перемещаются прыжками, мы их называем прыгуны; те, что бегают, логично предположить, что их зовут бегуны; ну и третьи, те, что летают, – летуны. Пока что это единственный признак, по которому мы можем разделить ауры. Помимо этого у каждой из них есть своё имя. Так сказать, верт – это одушевлённая сила. Аккуратнее с ней. Но не будем зацикливаться на этом. Перейдём к другой одушевлённой способности – мелинам! Синие жемчужины, кто может сказать, чем они отличаются от других стихий?

– Спросите меня, пожалуйста! – это прошептала Гриана, но так громко, что услышали все. Её рука ходила ходуном, хотя и так было очевидно, что её заметили.

– Хорошо, госпожа Телус, только постарайтесь ёмко, – согласился магистр.

– Синяя жемчужина имеет потрясающую силу, она создаёт амулеты, но делает это удивительным образом, с помощью гигантского глаза. И этот глаз выглядит очень жутко. У него так же, как и у вертов, есть свой собственный цвет и имя. Чтобы узнать, как зовут глаз, который сделал тот или иной амулет, нужно присмотреться к любому его творению, там обычно стоит что-то, напоминающее гравировку. Но у способности есть большой минус: амулеты недолговечны, а на создание требуется очень много времени.

Девушка, быстро всё это протараторив, посмотрела на учителя, ожидая его реакции.

– Хорошо, пожалуй, всё верно, – согласился тот и решил добавить от себя: – Возможности мелина безграничны, око оттого и называется всевидящим, потому что может делать всё, что только придёт в голову его владельцу. Но с этой силой нужно быть осторожным, поскольку она отбирает самое главное у человека – его время. Ну а в целом Гриана нам уже всё рассказала, поэтому давайте приступим к следующей способности. Летарии. Сколько звуков в этом слове, да, господин Алиос?

– Так точно, магистр Стрикте, – отозвался насмешливо Аркель. – Вы бы знали, сколько звуков в других словах, с ума бы сошли от радости.

В аудитории послышались смешки.

– Рад, что у вас хорошее настроение, – улыбнулся маленькими пухленькими губами преподаватель. – И раз уж Вы вызвались, то, может, просветите остальных?

– Лаааадно. – Арк встал со своего места и, убрав руки в карманы, наклонил голову. – Ну, в целом отличная сила, могу инструмент из воздуха вызывать, он такой солнечный, как будто из лучей, ну, вы поняли. Ещё всякие вибрации могу создавать и слышу лучше остальных. Короче, всё с силой хорошо, кроме того, что жемчужина розовая. Просто тот, кто распределял цвета, явно не подумал, что способностью может владеть парень. Это я сейчас о высших силах говорю, о Эози и его братьях, потому что ну создали планету, а о людях подумать? Это огорчает, потому что если уж они там у себя не подумали, то почему мы должны?

Закончив говорить, ученик сел на место и принялся незаметно строчить что-то в телефоне.

– Что ж, очень познавательно… – сказал Филимон, от которого ничего не укрылось, но, решив, что акцентировать на этом внимание бесполезно, он просто продолжил говорить: – Теперь, если никто не против, я расскажу свою версию о летариях.

Как заметил господин Алиос, это жемчужины розового цвета. Её обладатели имеют абсолютный слух и в совершенстве, без обучения, владеют музыкальными инструментами. Которые появляются прямо из солнечного света. Пока что ученик с такой способностью может вызывать только один инструмент, но потом у него будет возможность выбрать второй. Всё это летариям ещё предстоит.

Интересный факт: первый инструмент всегда тот, который привёл обладателя данной жемчужины в восторг, а выбор второго уже зависит от потенциала владельца. На этом основная часть закончена. Хорошо, что вы и так всё это знаете и нам не нужно это записывать. Так что поехали дальше.

– Извините, учитель! – выкрикнул со своего места Саврус, видя, что сейчас магистр сменит тему. – Но Вы забыли раскрыть способности нуара! Вы просто сказали, что это все силы вместе, и всё.

– Вам, господин Арикейн, это кажется неполной характеристикой? – бровь учителя изогнулась, – а что бы Вы ещё хотели знать о нуаре? Это очень редкая способность. Неизвестно, когда такой ученик вообще придёт в мой класс. Хотя, если он сейчас здесь, – взгляд Филимона устремился прямо к одной из парт, – то я хотел бы это знать. Так что, тут есть нуар?

В аудитории зашептались и принялись крутить головами в надежде выискать жемчужину, которая скрывается. Аркель подался вперёд, чтобы увидеть тех, о ком говорила его сестра. Лика и Вайри сидели рядом и пристально смотрели друг на друга. Это всё было слишком сложно. Парень не мог понять, кто же из них нуар. Но в любом случае, может быть, после этой пары всё и выяснится?

– Что ж. – Преподаватель унял класс. – Раз уж никто не отзывается, тогда думаю, что нуара тут нет, так что давайте учиться дальше. Открывайте тетради, сегодня будем учиться писать заново, а то, наверное, вы уже забыли, как выглядят письменные буквы.

Зашелестели страницы. Лика, низко наклонившись к листу, вывела число, незаметно выдохнув. Скрываться будет сложнее, чем она предполагала. От десятков взглядов ладони вспотели, и ручка всё норовила выскользнуть, но она упорно продолжала записывать за учителем, пока не прозвенел спасительный звонок.

Сейчас самое главное было – посетить столовую, может, там неприятные мысли развеются, но не успела девушка собрать кожаный рюкзачок, как Аркель крикнул:

– Ребята из моей группы, останьтесь, пожалуйста! Есть разговор!

– Господин Алиос, я вообще-то закрываю аудиторию, – мгновенно откликнулся магистр Стрикте.

– Мы всего на пару минуточек, – взмолился тот, – это очень важно, касается нашего обучения, Фира просила ввести всех в курс новой программы на третьем курсе.

– Ладно, но под твою ответственность, пойду пока позавтракаю. Через пятнадцать минут вернусь.

Дверь захлопнулась, и за партами осталась только шестая группа. Они все подошли к учительскому столу, после чего, скрестив руки на груди, гений спросил:

– Ты что? Хочешь, чтобы мы завтрак пропустили?

– Реально, – согласился с ним Руш, – я не ел уже целых десять часов и хочу что-нибудь в себя закинуть.

– Погодите со своей едой, – рыкнул на них Арк, – я должен вам кое-что рассказать, но без посторонних ушей. Вчера во время экзамена что-то произошло, и, как я понял, нам очень повезло, потому что иначе мы могли выйти из той комнаты абсолютно другими людьми.

Закончив, он опустил руку в карман и положил на стол ключ. Тот самый, что забрал с собой из пустой комнаты.

– И что это? – спросила Эля, разглядывая вполне обычную вещь. – Понятно, что ключ, но что в нём особенного?

– О, это не просто ключ, – фыркнула Гри. – Ради него пришлось попотеть, я бы даже с закрытыми глазами его узнала. – Неожиданно её настигло понимание ситуации, словно девушку холодной водой облили прямо в аудитории. – Это то, о чём я думаю? Это тот самый ключ? Ключ из пустой комнаты?

– Да, – серьёзно ответил парень, – и это очень странно, потому что всё должно было исчезнуть. Понимаете? Всё, что было в придуманном мире, но… – он поднял ключ, – почему-то ключ остался, и так уж вышло, что я подслушал вчерашний разговор сестры, поэтому нам многое стоит обсудить. У кого-нибудь есть что добавить?

– Раз уж ты сказал, – Димир принялся стягивать с себя кофту, чем заставил девушек удивлённо уставиться на него. У парня оказалось подкачанное тело с таким еле заметным загаром, будто он иногда посещал солярий.

– Я думала, он тощий, – шепнула Гриана ближайшей напарнице на ухо, кем оказалась Лика. Та молча кивнула, только сейчас начиная понимать, что заливается краской. Единственной, кто не поддался чарам и не считал кубики пресса, оказалась Эллина. Она прищурилась и, схватив парня за плечо, серьёзно спросила:

– Что это? – В её взгляде промелькнуло понимание, и она провела пальцами по более-менее зажившему рубцу на коже.

– Эта «царапина» осталась от одного из тех монстров, которые на нас напали, мне тогда неплохо так прилетело в плечо, и вот результат. Видимо, когда мы выходили из комнаты, она не успела толком зажить, только затянулась новой кожей, выглядит, конечно, отвратительно, – парень поморщился.

– Да, это точно, – в один голос согласились Лика и Гри, пристыженно отведя глаза, слишком уж открыто они пялились на парня.

– Очень круто, вот это я понимаю, сразу видно, что был бой, – с сожалением, которое так и ощущалось в каждом слове, произнёс Арк и с досадой посмотрел на ключ, – бой, лучше, чем какая-то беготня…

Слушая ребят, Лика вдруг вспомнила, что тоже кое-что обнаружила, поэтому, подождав, пока Димир оденется, решила тоже поделиться странным последствием пустой комнаты.

– Эм… у меня тоже есть что показать, – неуверенно сказала она и тронула ворот своего салатового свитера с узорами из косичек.

– Показывай, – совершенно бестактно потребовал Рушдер, ожидая, видимо, что девушка тоже кинется оголяться, но та просто подняла волосы в высокий хвост и повернулась к одногруппникам спиной. Несколько неестественно коротких прядей торчали в разные стороны, и это выглядело ужасно нелепо.

– Это осталось после того, как тебя подстригли? – спросил Руш, и его взгляд погрустнел, потому как он вспомнил, что пришлось пережить девушке.

– Ну да, вряд ли я это сделала сама, слишком криво даже для меня. – Амалика попыталась отшутиться, но, похоже, никто не был настроен на веселье. Ребята вообще замолчали, вспоминая события прошлого дня.

Аркель понял, что нужно срочно как-то перевести тему, поэтому решил напомнить про нуар, но тут в разговор вступил Саврус. Он, как и всегда, нахмурился и тоном, не терпящим возражения, сказал:

– Я вообще ничего пока что не понимаю, и это нормально. Очевидно, что произошло что-то, что Аркель нам поведает чуть позже, но для начала неплохо бы узнать, что произошло со всеми нами, когда мы разделились, иначе можно так до завтрашнего дня тут стоять. – Он вздохнул и, напустив на себя замученный вид, добавил: – К тому же сомневаюсь, что Филимон закроет нас в этом кабинете.

– Хорошо, – согласился Дим, – тогда начинай, расскажи, что случилось у вас, только ничего не надо утаивать, а то вдруг… – он ухмыльнулся, – у всех уже появились какие-то секреты.

При этих словах лицо Вайрис побледнело, поэтому она поспешила сесть за парту и максимально закрыться длинными волосами. Правильно поймав настроение девушки, Саврус решил взять весь удар на себя и первым изложил историю прохождения пустой комнаты, умолчав только о том, что Вайрис умеет куда больше, чем все находящиеся здесь, и что она, по его мнению, какая-то ненормальная.

Следующим вызвался рассказать историю Арк, пытаясь во всех красках передать тесное общение с жуками и странным скелетом, который сначала их запугивал, а потом принялся резво удирать. Гри каждый раз нервно сглатывала, когда Аркель произносил слово «тараканы», и тяжело вздыхала, радуясь, что ужасы закончились и таких экзаменов в будущем не предвидится.

Эля, дождавшись своей очереди, рассказала, как монстры, нарисованные на стенах, загнали их в тупик и как она спасла всех такой гениальной задумкой, просто-напросто удалив потолок. Димир поспешил добавить, что, пока его напарница валялась в отключке, он сдерживал оборону, сидя за диваном, и именно тогда его смогли поранить.

Когда очередь дошла до Рушдера и Лики, дверь в кабинет открылась, и с кружечкой дымящегося кофе в кабинет зашёл Филимон. Он деловито прошагал к своему рабочему месту и, поставив напиток на стол, всем своим видом показал, что время секретничать подошло к концу.

Решив, что действительно пора закругляться, а продолжить можно и по дороге в столовую, группа забрала сумки и высыпала в коридор.

Именно в тот момент, когда они подошли к столовой, из динамиков вырвалась весёлая музыка, предвещавшая нечто очень интригующее.

– Всем доброе утро, надеемся, что хотя бы сейчас вы уже проснулись, дорогие ученики академии! – раздался голос уже знакомого ведущего радио – Овера. – С вами радио «Абсурд» академии из Диспрозии, никому не говорите, но лучшие ведущие – это мы.

– Итак, сегодня второе ирила, а это значит, самое время рассказать последние новости! – после некоторой музыкальной паузы вступила Ксю. – В этом году в наш корпус зачислили двенадцать новых учеников, они приехали из других городов и ничего тут толком не знают, так что давайте поддержим их! А также мы бы хотели поздравить тех ребят, у кого были дни рождения во время каникул.