Текст книги "Куда заводит страсть"

Наконец они вошли в ее спальню, и Рэнд закрыл дверь.

– Пожалуйста, не ходи туда, – сказала она, готовая умолять его, если он будет упорствовать. – Есть сотни других, они обойдутся без тебя.

– Не бойся, ничего со мной не случится, – уверенно ответил Рэнд. – Пойми, я не вправе сидеть сложа руки, зная, что может понадобиться моя помощь. А кроме того, разве я похож на труса?

– Ах, Рэнд, ведь это даже не твоя деревня, – проговорила она, чувствуя, как слезы начинают застилать ей глаза. – Пожалуйста, останься.

– Милая… – Рэнд обнял ее. – Пойми…

Розали обиженно отвернулась, уже зная, что он на этот раз не уступит ей и сделает по-своему.

– А что, если бы колокол звонил здесь, в замке? – тихо проговорил он. – Не думаю, что мы были бы рады, если б люди не пришли к нам на помощь.

– Но.., ты сказал.., ты сказал, что готов выполнить любое мое желание. Так вот, я хочу, чтобы ты остался!

Рэнд вдруг замер.

– Это нечестно, Рози, – тихо произнес он.

Конечно, Розали понимала, что он прав, но она ничего не могла поделать с собой, со своим страхом за его жизнь.

– Пожалуйста!

– Нет! – решительно, но мягко ответил он, глядя на нее.

И она не выдержала.

– Ну тогда иди и забудь все, что я тебе говорила! Я больше никогда ни о чем не попрошу тебя!

Она пыталась вырваться из его объятий, но Рэнд крепко держал ее.

– Не отворачивайся, Рози.

– Оставь меня!

Он наклонился к ней и губами прикоснулся к ее мокрым от слез щекам.

– Уходи, – задыхаясь, говорила она, но, почувствовав горячее прикосновение его губ, вдруг изменилась и стала покорной и тихой.

* * *

С рыданиями Розали повернула свое лицо навстречу его губам, и все окружающее мгновенно растворилось в полной абсолютной темноте, где Рэнд был единственной реальностью, которую она постигла, бессмертной сутью всех вещей и явлений.

Прохладный чувственный мрак струился в ней стремительными пьянящими потоками, заставляя дрожать от призрачного наслаждения. Она шептала его имя, и ей казалось, что голос ее доносится из какого-то дальнего далека.

Но Рэнд вдруг осторожно разжал ее руки, обвитые вокруг своей шеи, и Розали показалось, что тело ее безжалостно разорвали на две части.

– Держи меня, – простонала она, и темное сладострастное пламя обожгло ее нервы и чувства, – Не оставляй меня, Рэнд, люби меня!

Он вздрогнул и открыл глаза, пытаясь понять, какой смысл Розали вложила в эти слова. Рэнд хотел было ответить, но не мог. Никогда еще не говорил он о любви, а теперь, наверное, было не время.

"Трус", – подумал он, заставляя себя оторваться от нее, и прошептал:

– Я скоро вернусь, Рози.

Она опустила глаза, синие и тревожные, как взволнованное море.

– Никуда не уходи из замка, слышишь, – сказал он, легонько тряхнув ее за плечи, как бы желая убедиться, что она слышит его слова. – Ни шагу из замка, Рози. Ты понимаешь меня?

– Понимаю, – пробормотала она.

"Рэнд, люби меня!"

Невнятные глухие рыдания теснили ей грудь, переполняли ее, но она не плакала и не молила его о любви и жалости. Молча смотрела она, как Рэнд вышел, тихо закрыв за собой дверь.

День клонился к вечеру, и небо постепенно начало темнеть. Розали и Мирель сидели в гостиной у окна и смотрели на яркое зарево.

Пожар в деревне полыхал с нарастающей силой. Сейчас он был отчетливо виден, и заходящее солнце висело над ним и все ниже и ниже опускалось в безликие красные всполохи, пока окончательно не потонуло в огненной пропасти.

Шло время, а женщины в замке д'Анжу напряженно и терпеливо ждали, так как все мужчины и юноши, включая Гильома, Джереми, Элизара и месье Альвина, ушли в деревню.

Вздымавшееся вдали пламя надвое разбило линию горизонта. Сгорела, наверное, половина деревни, и Розали с жалостью думала о тех, кто потерял сейчас своих близких, и чувствовала холодный страх при мысли, что с Рэндом тоже что-нибудь случилось.

Она больше не сетовала на то, что он не послушался ее. Это было так похоже на него – броситься спасать незнакомых ему людей.

Что, если сейчас он оказался в ловушке и задыхается в едком дыму? Что, если он пострадал от этого обезумевшего пламени, видного даже на расстоянии?

Розали терпеливо ждала, отослав всех спать, и повторяла снова и снова, что ей нельзя покидать замок…

Она представила вдруг гнев Рэнда, когда он узнает, что ее нет в замке, что она посмела ослушаться его… Ax, но если сидеть вот так и ждать, только ждать и ждать в бессмысленной неизвестности, можно просто сойти с ума! Она не хотела больше терпеть это напряжение и тревожные опасения, терзающие ее.

– Пожалуйста, прости меня, – прошептала Розали, закрывая глаза. – Я не подойду близко к огню, я даже не сойду с лошади, я только хочу убедиться, что с тобой все в порядке, а потом я сразу же уеду назад. Бог даст, ты даже не заметишь меня. И я никогда потом уже больше не ослушаюсь тебя, я не сделаю ничего такого, никогда, обещаю тебе.

Ей сразу стало легче от того, что она решилась действовать. Она погасила свечу, открыла стеклянную дверь гостиной и вышла в темноту.

Волна холодного ночного воздуха обдала ее, и Розали плотнее закуталась в шаль. Войдя в конюшню, она услышала тихое ржание. Как хорошо, что когда-то ее научили держаться в седле! Это было очень давно, барон Уинтроп тогда настоял, чтобы она вместе с Элен училась верховой езде. "Как это кстати теперь", – с благодарностью думала она.

– Здравствуй, Привидение, – мягко сказала она, поглаживая одну из лошадей. – Не обижайся, но я возьму сегодня не тебя…

В ярком свете луны она взнуздала лошадь и вывела ее из конюшни, потом легко вскочила в седло и поскакала в сторону деревни.

Ночной воздух был пропитан запахами дыма и горелой древесины. Лошадь послушно неслась по ровной дороге, .нервно подергивая ушами от громких криков и стонов, доносившихся из деревни. Но когда они оказались уже совсем близко, так, что явственно слышался гул пламени, Коноплянка встревоженно поднялась на дыбы.

– Ты хорошая девочка.., не волнуйся, – успокаивала ее Розали, спрыгивая на землю и привязывая лошадь к дереву. Сейчас ей легче было самой пройти остаток пути.

Огонь жадно пожирал свою добычу и гудел подобно ревущему горному водопаду.

Розали шла, пробираясь среди почерневших дымящихся останков того, что когда-то было домами и постройками, повсюду валялась обгоревшая одежда и домашняя утварь.

В этой части деревни огонь был уже потушен, но там, дальше, он бушевал с неослабевающей силой.

Розали шла мимо сгоревших домов, с сочувствием глядя на распростертые повсюду тела пострадавших. "Как все это могло случиться?" – думала она. Неожиданно Розали увидела женщину, с криками бегущую по улице, и с ужасом поняла, что одежда несчастной охвачена пламенем.

Сдернув с плеч шаль, Розали бросилась к ней.

– Стойте, подождите, я помогу вам! – кричала она, но женщина бежала что было сил, не замечая ничего вокруг.

Вдруг, с разбегу споткнувшись о камень, она тяжело упала на землю. В одно мгновение Розали настигла ее и стала тушить тлеющую одежду.

Женщина лежала неподвижно.

– Вы слышите меня? – спросила Розали, но несчастная безучастно смотрела на нее. – О черт! – пробормотала Розали, поняв, что говорит сейчас по-английски. Она лихорадочно подыскивала слова.

Между тем женщина встала и, шатаясь и рыдая, пошла по улице. Посмотрев ей вслед, Розали подняла шаль и устремилась дальше.

Церковный колокол теперь зловеще молчал, отчетливо вырисовываясь на фоне посветлевшего от дыма неба. Огонь еще не достиг церкви, но уже неумолимо приближался к ней. Если церковь сгорит, то последствия пожара будут еще более страшными и непоправимыми.

Розали сошла с дороги, чтобы не мешать людям, бегущим с ведрами в сторону горящих домов.

Споткнувшись, один из них опрокинул ведро, и вода моментально впиталась в раскаленную от жара землю. Две женщины бросились к нему и оттащили в сторону. Подойдя к обожженным людям, лежащим на земле, Розали всматривалась, нет ли среди них Рэнда. Не обнаружив его, она с облегчением перевела дух и продолжила свое скорбное путешествие.

Отовсюду слышался детский плач, заглушавший порой крики мужчин и рев пожара. А Розали все шла и шла, надеясь встретить где-нибудь Рэнда. Глаза ее начали слезиться, в горле першило. В дыму она едва не налетела на маленького ребенка. Это была девочка лет двух с каштановыми вьющимися локонами, она стояла на дороге и, размазывая по щекам слезы, отчаянно звала маму.

– Ш-ш.., тихо, малышка, – пробормотала Розали и оглянулась по сторонам. Поблизости никого не было, и девочка испуганно прижалась к ней. Потом она снова заплакала, и Розали уже хотела повернуться и уйти, но тут чьи-то сильные руки крепко взяли ее за плечи.

– Мадемуазель Розали? Это вы?

Розали вздрогнула, но тут же узнала знакомый голос.

– Гильом, – с облегчением произнесла она, глаза ее вновь защипало от едкого дыма.

Гильом с радостной улыбкой уставился на нее.

– Поначалу я не узнал вас, – сказал он. – Потом решил, что мне померещилось, что этого просто не может быть… Э-э, Мира, она не пошла с вами?

– Нет.

– Слава Богу! А чья это девочка? – спросил вдруг Гильом, глядя на ребенка.

– Я не знаю… Здесь, наверное, есть место, куда собирают потерянных детей?

– Есть. Давайте я отведу ее туда.

Он печально взглянул на ребенка.

– Такая славненькая! Самое страшное уже позади, но все равно нехорошо, если ома будет бродить здесь одна.

– Все страшное позади? А как же церковь?

– Не волнуйтесь, огонь не подойдет так близко. Люди должны справиться… Черт, я все-таки не верю, что вижу вас здесь! – Глаза его радостно сияли.

– Я не могла сидеть сложа руки и ждать. У меня было ужасное предчувствие…

– Леди Ангел, вам не надо было приходить сюда… – сказал он.

– Я ищу Рэнда, – ответила Розали. – Его нигде нет…

Он не ранен? Где он может…

– Не волнуйтесь, я только что видел его, он помогал спасать детей из дома викария, с ним все в порядке.

– Где этот дом? Может быть, вон тот?

– Ah, zut, – сказал Гильом, глядя туда, куда указывал ее дрожащий пальчик. – О черт.., да, этот. Надеюсь, дети теперь в безопасности.

Не дослушав его, Розали побежала к горящему дому.

Пламя, вырывавшееся из окон второго этажа, придавало ему вид стоглазого демона. Неужели Рэнд попал в эту смертельную ловушку?

Сраженная этой мыслью, Розали неподвижно стояла, освещенная ярким высоким пламенем. Вдруг крыша дома рухнула с оглушительным треском, испустив мириады ослепительных искр. Розали замерла, почти без чувств, беззвучно шепча молитву.

– Был ли кто-нибудь там, внутри? – прошептала она, подходя к стоявшему поблизости старику.

Она повторила свой вопрос и потянула его за рукав.

Старик повернулся, и Розали увидела, что он смотрит на нее пустыми выжженными глазницами. В ужасе отпрянув, Розали бросилась бежать, воспринимая все происходящее как дикий чудовищный сон.

Картины пожара замелькали перед ее глазами словно в калейдоскопе. Неожиданно что-то ударило ее, и она почти оглохла, не в силах вымолвить ни слова.

Затем в ее сознание ворвался поток неистовой ругани, и кто-то, схватив Розали как тряпичную куклу, потащил ее в сторону, хлопая по подолу платья. Она смутно начала понимать, что легкая ткань загорелась от попавшей на него искры и при малейшем промедлении огонь охватил бы ее целиком.

Чьи-то руки легко оторвали ее от земли, и по мере того как Розали узнавала дорогие черты, страх ее стал убывать, она затихла и успокоилась, обняв своего спасителя и доверчиво прижавшись к его сильной груди.

После этого, может быть, самого блаженного момента в ее жизни, она подняла голову и посмотрела на него. "Он жив", – думала Розали. Но прошло еще немало времени, прежде чем она поняла, что Рэнд отнюдь не был счастлив, увидев ее здесь.

Глава 13

Во всей моей жизни нет и тени волненья.

Я вся для тебя открыта.

И ты, как волна, можешь

Влиться теперь в меня.

Неизвестный автор

– Боже всемилостивый, – проговорил Рэнд, крепко держа стоящую перед ним Розали и быстро оглядывая ее со всех сторон. – Отшлепать бы тебя хорошенько, – сказал он, с силой встряхнув ее, а потом обнял и прошептал:

– Я же просил тебя не покидать замок. Здесь так опасно, неужели ты не понимаешь, черт побери!

Рэнд еще раз тряхнул ее. Розали молчала.

– Я не думала, что подойду так близко к огню, – сказала наконец она.

– К черту все твои думы! Я только решил перевести дух, как увидел тебя, горящую, словно свечка!

Освободив руки, Розали обняла его.

– Почему ты не послушалась меня? – опять спросил он., Ответ Розали поразил его своей простотой:

– Потому что я люблю тебя.

Рэнд молча смотрел на нее, словно не веря своим ушам.

– Ты… – начал он, и вдруг гнев его растаял.

Это было почти непереносимо, в его сознании смешались все чувства разом: пронзительный страх за нее, отчаянный гнев и чувство любви, столь сильное, что он не мог вымолвить ни слова. Рэнд обнял ее и поцеловал.

Кровь Розали закипела. Казалось, поцелуй длился целую вечность, а когда он кончился, все плыло у нее перед глазами.

– И все-таки тебя надо отшлепать, – прошептал он.

– Я люблю тебя, – повторила Розали и увидела, как его суровое лицо смягчилось от этих слов.

Он улыбнулся, глядя на нее.

– Ты думаешь, что сумела подобрать ко мне волшебный ключик? – хрипло спросил он. – Признаюсь, гнев мой прошел.., но я все-таки сдержу слово и буду строг с тобой за то, что ты ослушалась меня.

– Я боялась, что с тобой что-нибудь случится, – тихо проговорила она. – Когда я увидела, что падает сгоревшая крыша и дом рушится, я подумала, что ты там, внутри…

Знаешь, мне расхотелось жить.

Он тихо прижал ее к себе. Она устроилась поудобнее, положив голову ему на плечо.

– Я знаю это, родная моя… Но ты понимаешь, что сегодня я постарел из-за тебя лет на десять, и если так будет продолжаться и дальше…

– Пожалуйста, пойдем домой, – прошептала Розали. – Я хочу любить тебя.

Рэнд невольно улыбнулся, глаза его сияли золотым блеском.

– О черт, у тебя удивительный способ заканчивать все наши разговоры, любовь моя!

* * *

Розали сидела в кресле перед горящим камином, рассеянно глядя в его живую глубину и расчесывая струящиеся по плечам только что вымытые волосы. Мерцающий свет и размеренные движения постепенно успокоили ее возбужденные нервы.

После того как Рэнд, Гильом и Розали вернулись в замок, перепуганные мадам Альвин и Мирель встретили их укоризненными взглядами и сетованиями в адрес Розали.

Потом ей приготовили горячую ванну, и Розали с наслаждением смыла с себя пыль и сажу.

Рэнд удалился без обычного пожелания спокойной ночи, и Розали подумала, что, может быть, позднее, когда все в доме улягутся, он придет к ней в комнату.

Задумчиво перекинув темную волну волос на одну сторону, она собиралась стянуть их в тугой узел, но тут дверь отворилась.

– Не надо, распусти их, – послышалось вдруг, и на пороге в алом шелковом халате появился Рэнд. Он внимательно смотрел на Розали. Его аккуратно подстриженные волосы были еще чуть влажными и отливали чистым янтарным блеском.

В камине потрескивали дрова, вспыхивая порой светлым золотом, яркие блики играли в глазах Рэнда. Розали смотрела на него, затаив дыхание, ощущая в нем некую перемену.

В какое-то мгновение Рэнд показался ей красивым незнакомцем. Потом он улыбнулся, и Розали бросилась к нему с радостным возгласом, переполненная чувством любви.

– Я боялся, что ты уже спишь, – сказал он, гладя ее по темным волосам.

– Я не хочу спать, я совсем не устала.

– Я очень рад.

Губы их соприкоснулись, и через минуту она обнаружила, что уже лежит в объятиях Рэнда, не помня даже, как это произошло.

– Я люблю тебя, – прошептал он, и Розали покраснела от радости, услышав эти долгожданные слова.

– А я полюбила тебя уже в наш первый вечер в Париже. Мы танцевали, ты обнимал меня.., и я поняла, что не хочу, чтобы это кончалось.

Розали посмотрела на него, и Рэнд, словно догадавшись, ответил на ее немой вопрос.

– Когда я в первый раз покинул тебя, – сказал он низким тихим голосом, – чтобы приехать сюда и продать земли д'Анжу, я не переставая думал обо всем, что сказал тебе в то утро, все пытался понять, что заставило меня рассказать о моем прошлом… Я злился из-за того, что все время думал о тебе, а еще больше оттого, что не мог дождаться, когда поеду назад, в "Лотари"… В моей голове роились бесконечные планы, как затащить тебя в постель, но я тут же отметал их, потому что гораздо сильнее мне хотелось, чтобы ты любила меня, верила мне.., чего со мной прежде никогда не случалось. Я понял, что мы созданы друг для друга, и поэтому всякий раз сходил с ума, когда ты отвергала меня.

Пламя камина отражалось в его глазах удивительным светом.

– У тебя такие маленькие ладони, – прошептал он. – Но в них – вся моя жизнь, и ты держишь ее вот этими хрупкими пальчиками…

Он посмотрел на нее.

– Почему ты отказала мне, когда я сделал тебе предложение? – спросил он, и Розали нахмурилась, пытаясь найти слова, чтобы объяснить свои чувства.

– Порой ты ошеломляешь меня, – сказала наконец она. – Ты – смысл моего существования. Но.., все же мы такие разные. Моя жизнь была тихой, спокойной.., и я знаю свое собственное сердце.

– А ты думаешь, я не знаю своего? – спросил Рэнд, внимательно глядя на Розали.

– Ты привык к развлечениям, разнообразию. Я боялась, что стану очередной игрушкой для тебя. Интересной, но до поры…

– Игрушкой? – воскликнул он с отчаянием. – Черт возьми, Рози, я просил тебя быть моей женой! Разве это не свидетельство серьезности моих намерений?

– Но ты лучше меня знаешь отношение аристократов к браку, – спокойно ответила она. – Особенно таких знатных, как ты. После того как родится наследник, нет никакой гарантии, что ты не запрешь меня где-нибудь в глуши и забудешь о моем существовании. Я думала, что тебе станет скучно со мной от слишком спокойной жизни…

– Спокойная жизнь, – задумчиво произнес Рэнд. – Это как раз то, чего нам не хватает. У меня не было ни минуты покоя с тех пор, как я впервые увидел тебя. Мне трудно представить, что наша жизнь будет тихой, во всяком случае, пока нам не исполнится лет по семьдесят. – Он многозначительно посмотрел на нее. – Особенно если ты и дальше будешь ввязываться во все опасные авантюры, от которых я стараюсь оберегать тебя.

– Я верю тебе, Рэнд, – торопливо ответила Розали, стараясь успокоить его, – Да, я верю тебе и хочу всегда выполнять твои требования.

– Если только они будут совпадать с твоими желаниями? – с улыбкой спросил он.

– Но пойми, я не могла здесь больше оставаться! Ты и сам не стал бы сидеть сложа руки, зная, что я в опасности? Правда?

– Ты пытаешься сама все решать, когда наступает такой момент…

– Я.., я не могу по-другому, – согласилась Розали.

– А как насчет исключительных ситуаций? Когда я хочу, чтобы ты слушалась, не задавая вопросов?

Розали спокойно и уверенно посмотрела на него.

– Тогда я сделаю так, как ты хочешь. Но ты сам можешь ли ответить мне тем же? Если я попрошу тебя сделать что-нибудь, не задавая вопросов? Пойдешь ли ты на это?

– Конечно, любовь моя.

Итак, соглашение было достигнуто. Розали поняла, что Рэнд будет считаться с ней, верить ей, любить ее.

Не многие женщины могли бы похвастаться тем же, ведь их мужья не потерпели бы споров и дискуссий, которые были так привычны для них с Рэндом. Помолчав, Розали снова взглянула на него.

– Я всегда думала, что мужчина, за которого я выйду замуж, будет мне верен всегда и никогда не уйдет к другой женщине.

– Я знаю, что буду желать тебя до тех пор, пока все камни этого замка не рассыплются в прах! Ты предназначена для меня, и я не захочу никакой другой женщины.

Рэнд крепко обнял ее.

– Милая, мы, конечно, можем провести остаток ночи, обсуждая условия нашего брака, но так как для этого у нас еще целая жизнь впереди, у меня есть другое предложение…

Казалось, у нее начался легкий жар, когда Рэнд сильно прижал ее к себе. Тело ее стало сверхчувствительным и жадным к его самым нежным прикосновениям.

Ей хотелось освободиться от покровов легкого платья, ставшего преградой между ее кожей и руками Рэнда. Она хотела чувствовать его сильную обнаженную плоть, ничто на свете не могло быть прекраснее, чем различие между ними, между грубостью и мягкостью, агрессивностью и уступчивостью, силой и слабостью.

– Да, – ответила она, глядя в его удивительные глаза с неописуемым сочетанием оттенков. – Я согласна со всем, что бы ты ни сказал.

– А.., подожди, – с улыбкой ответил он. – Я, пожалуй, воспользуюсь твоим настроением, поскольку одному Богу известно, когда это повторится! Успокой мое сердце, милый цветок, скажи, что ты согласна стать моей женой!

– Да, я согласна, – затаив дыхание ответила она. – Да.

С тихим стоном облегчения Рэнд поцеловал ее, а Розали вздохнула от переполнявших ее чувств. Теперь их разделяла лишь тончайшая ткань ее платья.

Розали нетерпеливо теребила шелковые ленты, стягивающие его спереди, но желание сделало ее пальцы неловкими.

– Почему ты медлишь? – спросила она, и голос ее прозвучал странно низко и гортанно.

– Не спеши, любовь моя… – прошептал Рэнд.

– Ну пожалуйста, мне все равно, – молила она. – Я хочу, чтобы ты…

– Ш-ш.., у нас с тобой еще вся ночь впереди, – ответил он, отстраняясь и терпеливо развязывая ленты.

Розали закрыла глаза и тихо ждала, когда он справится с маленькими шелковыми бантами, и наконец все было готово.

Рэнд с нежностью посмотрел на Розали, осторожно поправил ее волосы, густой волной лежавшие на подушке, и коснулся ее нежной груди.

– Ты прекрасна, – хрипло проговорил он. – Когда я думаю о тебе, то прихожу в отчаяние от желания.

И все-таки твой мысленный образ – это лишь бледная копия тебя настоящей. Никакие мечты и воспоминания не могут передать всю твою прелесть… Такая маленькая, такая женственная, – шепнул он, касаясь губами ее груди. – Такая милая…

Горячие жадные губы Рэнда ласкали ее, и Розали едва не застонала от сладкой муки.

– Это твоя месть за то, что я не послушалась тебя? – спросила она, сжимая его плечи. – Ты хочешь, чтобы я умерла от нетерпения?

– Я отплачу тебе за все, что мне пришлось пережить, – с улыбкой ответил он, – ..нашей бессонной ночью. И хотя вчера мы оба так устали, я обещаю – мы будем слишком счастливы сегодня, чтобы помнить об этом.

Он касался ее кончиками пальцев и будил в ней самые острые и сильные ощущения.

А Розали ждала его, сгорая от смущения и нетерпения, но он все медлил, дразня ее изощренной лаской. И после нескольких минут изысканной пытки нетерпение Розали достигло предела.

– Довольно, – прошептала она. – Я не могу больше ждать.

В ответ он наклонился и перевернул ее на живот. Розали была в шоке, и в то же время ее охватила странная восторженная дрожь. Она догадывалась, что он собирается делать.

Бархатный голос переполнял ее сознание, эротический шепот тревожил и возбуждал.

– Рэнд? – удивленно спросила она, но в ответ услышала только, как учащенно бьется его сердце. Голова ее кружилась, все плыло перед глазами.., и наконец тела их соединились.

И хотя Розали чувствовала, что он распален до предела, она знала, что главным для него было ее наслаждение.

Розали беспомощно отдалась волне захвативших ее чувств, пока ее не пронзило тонкое дрожащее блаженство, а он ласкал ее, стараясь как можно дольше продлить восторг удовольствия.

Прошло довольно много времени, прежде чем Розали открыла глаза. Тело ее было отягчено приятной истомой, которая окутывала ее, как бархатная пелена.

Повернувшись, чтобы посмотреть на Рэнда, она прижалась лицом к его плечу, и он обнял ее… Спасительное объятие, милый рай, защищающий от всех напастей…

Розали проснулась после нескольких часов безмятежного сна. Зевая и потягиваясь, она устроилась поудобнее и обняла Рэнда.

– Уже утро, – сказал он, улыбаясь и всматриваясь в ее лицо с бледно-розовой кожей, с нежными, чуть припухшими от поцелуев губами и глазами, синими и глубокими, похожими на блики полночного неба… Розали сонно улыбнулась ему, и в глазах ее он заметил огонек какой-то тайны.

Казалось, она обдумывала некую заоблачную мысль, доставлявшую ей невероятную радость… И Рэнд тщетно пытался угадать, что же это могло быть.

Розали наклонилась и поцеловала его в грудь, там, где билось сердце.

– Рози, – начал было он со смехом, но улыбка его вмиг исчезла, когда она принялась ласкать и целовать его.

В одно мгновение желание Рэнда вновь проснулось с мучительной силой. Он закрыл глаза, чувствуя настойчивое, изводящее безумие плоти, бушующее в нем неуправляемым потоком и заставлявшее хотеть ее снова и снова. Повернувшись на бок, он придвинулся к Розали и обнял ее.

– Нет, – вдруг тихо сказала она.

Удивленный решимостью, прозвучавшей в ее голосе, Рэнд от неожиданности отпустил ее.

Какую игру затеяла она? Рэнд недоумевая и, прищурившись, смотрел на Розали.

Она чувствовала, как нарастает ее собственное желание, это было так необычно – ощущать сильное тело Рэнда, ласковыми кошачьими движениями заставлять его оставаться неподвижным. Кончиком языка Розали провела по его пересохшим губам и по-юношески маленьким соскам.

Рэнд шумно и прерывисто выдохнул, не в силах далее сдерживать себя.

– Я хочу тебя, – нетерпеливо проговорил он, но Розали снова уклонилась от его объятий.

Как же он великолепен, строен, прекрасно сложен! Каждая черта его преисполнена грации и мужественной силы…

Наклонившись, она поцеловала его упругий плоский живот, и волосы ее, струясь и лаская, шелковым потоком обрушились на него.

И тут Розали настигла то, к чему так страстно стремилась. При первом же влажном прикосновении ее губ Рэнд ощутил невыразимое блаженство.

Розали ласкала его плоть, а Рэнд стонал, закусив губы, чувствуя ее горячее, страстное дыхание…

Исчезло все, и только желание пульсировало и билось в нем с неистовой судорожной силой.

Он вдруг грубо схватил ее, властно нарушив ее тихую мечтательность, и, стиснув так, что она едва могла дышать, одним движением бросил на простыни.

Не обращая внимания на возмущенные протесты Розали, он с силой овладел ею, и голос его раскатистым эхом экстаза звучал в ее ушах.

Утром, одетая в скромное бело-розовое платье, Розали сидела за столом и пила кофе. Она была рада, что Рэнд еще не встал, поскольку ей было бы крайне неловко встретиться с ним сейчас взглядом.

И хотя все в доме старались вести себя так, словно это был обычный день, она чувствовала на себе любопытные взгляды.

Розали не сомневалась, что Гильом рассказал о ее неожиданном появлении ночью в горящей деревне и о том, как они с Рэндом целовались у всех на виду.

Мирель все утро была необычно тиха, ни о чем не спрашивала, но личико ее сияло какой-то светлой радостью.

Мадам Альвин, со своей стороны, казалось, не решила еще, что предпочесть – одобрительный или укоризненный тон.

Конечно, в замке давно догадывались об их с Рэндом отношениях, хотя, разумеется, не знали всей правды.

Спустившись вниз, Рэнд небрежно заметил, что отлично выспался этой ночью. Он старался вести себя с Розали так, словно она ничем не отличалась от остальных домочадцев, однако в продолжение всего завтрака делал столь двусмысленные намеки, что она сидела, смущенно потупив взор.

После того как Рэнд ушел, Мирель вдруг встала из-за стола и, извинившись, вышла, а Розали подошла к окну и увидела Гильома. Он нес охапку сухих веток, срезанных с розовых кустов, и беззаботно насвистывал. Приглядевшись, Розали заметила, что левая рука его забинтована выше локтя.

Она быстро вышла из гостиной.

– Леди Ангел, – приветствовал ее Гильом, загадочно улыбаясь.

– Я не заметила вчера, что ты ранен!

– О, у вас было слишком много других забот, и гораздо более важных…

Не приняв его шутливого тона, Розали серьезно ответила:

– Это очень опасно, Гильом, если как следует не лечить рану. Хорошо ли ты…

– Мира позаботилась обо мне, – слегка пожав плечами, ответил он, внимательно глядя, чтобы ни одна из веток не упала на тропинку. – Она отлично разбирается в таких делах.

Могу поклясться: ее прикосновения имеют волшебную силу.

Вы видели маленький сундучок в ее комнате. Там она хранит целебные травы, настойки и мази.

– Я не знала…

– Так, значит, месье де Беркли ничего не сказал вам?

– Конечно, нет. А почему ты думаешь, что он должен знать об этом таланте Мирель?

– Никаких причин для этого у него нет, – быстро ответил Гильом, глядя на нее смеющимися глазами. – Просто я безуспешно пытаюсь завязать разговор с вами, мадемуазель…

– Э-э.., пожалуйста, не перетруждай себя ближайшие дни, – сказала Розали. – Будь осторожен. А если рука заболит, сразу же прекращай работу.

– А что, если месье…

– Месье слишком занят сегодня, чтобы обращать на это внимание. Но я уверена, он не будет против.

– Вы очень добры, мадемуазель, – широко улыбаясь, сказал Гильом. – Вы самая добрая, – добавил он и так посмотрел в ее невинные голубые глаза, что Розали смутилась.

– У меня много недостатков, я совсем не ангел, – мягко ответила она.

Гильом стоял, в нерешительности глядя на нее. Он чувствовал, что не заслужил ни одной ее улыбки, а уж тем более ее забот. Но даже зная это, он не мог удержаться, чтобы не поднести ее руку к своим губам.

– У вас нет недостатков, – ответил он. – Кроме одного – вы слишком верите всем, милый ангел.

Сказав это, он почтительно поклонился и отошел, а Розали в задумчивости вернулась в гостиную, стараясь отгадать, что хотел сказать ей Гильом.

* * *

Изумрудная листва блестела в солнечном свете, то смыкаясь в плотную густую массу, то разделяясь на отдельные полупрозрачные ветви. Гильом сосредоточенно отражал атаку Рэнда. Его забинтованная рука была отставлена в сторону для поддержания равновесия, в то время как другой он искусно и ловко парировал удары.

Вполголоса бормоча проклятия, Гильом чувствовал, что Рэнд теснит его, и после серии тонких маневров попытался навязать ему новый бой.

– Что это было? – спросил с улыбкой Рэнд, увидев, что защита противника ослабевает.

– Комментарий к вашему представлению, месье, или к моему собственному, я еще не разобрался!

Рэнд усмехнулся. Ему нравилось упражняться в фехтовании с Гильомом, поскольку тот был весьма искусным противником. Впрочем, играл он не всегда честно – то ли от недостатка классической подготовки, то ли по своей природной хитрости.

Стремясь обеспечить себе надежную защиту, Рэнд был вынужден призвать на помощь все свое мастерство и изобретательность, стараясь избегать знакомых Гильому приемов.

Появление Розали прервало поединок. Рэнд заметил, что она как-то странно взволнована. Он поднял левую руку в условном жесте, опустил шпагу и посмотрел на бледное лицо Розали.

– Человек из деревни принес почту, – сказала она. – Не найдется ли у тебя пары франков для него?

– Да, конечно, – спокойно ответил Рэнд.

Он понял причину волнения Розали. Наверное, из Лондона пришел ответ на ее письмо. Он знал, что ей не хотелось одной читать его.