Текст книги "Как завоевать шейха"

Рэчел печально взглянула на шейха, думая, говорил ли ему когда-нибудь отец, что любит его, и признавалась ли ему в любви покойная жена. Даже серьезная и очень суровая мадам Дюбуа, директриса и основательница школы для юных леди, по слухам, однажды была влюблена. Каждой девочке, поступавшей в школу мадам Дюбуа, эту историю рассказывала одна из старших девочек. В юности у мадам Дюбуа был богатый любовник – информация о его личности была в высшей степени неточной. Одни говорили, что это был герцог, другие – граф, а третьи – иностранный принц. Лишь в одном аспекте этой истории никаких разногласий не было: этот человек был вынужден жениться на другой девушке, и мадам Дюбуа больше никогда его не видела. Его прощальным подарком стало здание для школы.

Рэчел отказывалась верить этой истории, считая ее вымыслом, до тех пор пока в ночь накануне ее отъезда из школы не спустилась вниз, чтобы взять стакан молока: ей не спалось. Там она застала мадам Дюбуа, со слезами на глазах перечитывающую старые пожелтевшие письма. Заметив Рэчел, женщина сказала:

– Прежде всего, береги свое сердце, милая.

Так Рэчел узнала правду: их непоколебимая директриса когда-то любила и потеряла свою любовь.

Молодая женщина подала всем холодный лимонад с мятой и блюдца с засахаренным миндалем. Потом она опустилась на свободную подушку и во все глаза уставилась на Рэчел. Та улыбнулась. Женщина медленно улыбнулась в ответ. Малик к этому времени уже был занят разговором с хозяином дома, их встретившим. Рэчел пожалела, что не знает местного языка. Ей хотелось понять, о чем идет речь.

Беседа между шейхом и стариком казалась серьезной. Они говорили тихо и напряженно в течение нескольких минут, пока остальные приходили в себя после жары. Потом шейх неожиданно оказался на ногах. Он протянул руку Рэчел, чтобы помочь ей встать. Она приняла помощь и в этот самый момент поняла, что ей нравятся его прикосновения.

Рэчел Тэлбот была невинна. Она никогда не целовала мужчину, ни один мужчина никогда не касался ее, и до этого момента она желала, чтобы так было всю жизнь. Детство и юность она провела под защитой, но знала, по крайней мере теоретически, что такое физическое желание и что оно может сделать с человеком. Сейчас она испытала именно физическое желание. Ее пульс участился, кожу покалывало. Ей хотелось, чтобы руки шейха коснулись ее обнаженной кожи, а его рот накрыл ее губы.

Раньше Рэчел никогда не подозревала, что подвластна таким примитивным инстинктам. Ее подруга Изабель всегда была романтичной, постоянно рассказывала о своей влюбленности и встречах с мужчиной ее грез. Но Рэчел никогда об этом не думала. Она точно знала, что не хочет вступать в отношения, подобные тем, что были у ее родителей, и привыкла считать, что будет намного счастливее без мужчины и всех сложностей, с ним связанных. И только когда шейх находился так близко, она начала понимать, что ее позиция сама по себе претерпела существенные изменения.

Когда Рэчел встала, шейх не отпустил ее руку. Вместо этого он положил ее ладонь на изгиб своей руки и повел к выходу.

– Жители деревни хотят нас немного развлечь, – шепнул он ей на ухо.

Теплое дыхание Малика пощекотало ее шею, и по телу Рэчел пробежала дрожь.

Она молча кивнула, не уверенная, что сможет произнести хоть слово. Ее рука была прижата к торсу шейха, сквозь тонкую ткань рубашки она чувствовала твердые мышцы. Рэчел понимала, что ее реакция на этого мужчину совершенно неприлична, но ничего не могла с собой поделать.

Их привели на маленькую площадь в центре деревни, где стояли яркие разноцветные навесы. Вокруг не росло ни одного дерева, и укрытие под навесами было единственным способом для жителей поселения днем находиться вне жилища, не страдая от жары. Гости сели и стали ждать, пока люди суетились вокруг. Одни тоже расселись под навесами, другие вышли в центр площади.

Происходящее вокруг помогало Рэчел отвлечься от мыслей о мужчине, находившемся так близко. Жители деревни, в основном, были одеты в длинные просторные платья, белые или черные. У многих на головах были замысловатые тканевые головные уборы. У одной из сторон площади были поставлены стулья, на них сели люди с инструментами, которые Рэчел никогда не доводилось видеть. Они явно ждали какого-то знака, чтобы начать. Музыканты были одеты в мешковатые штаны и яркие шелковые рубашки. Одни были совсем юными – на год или два старше Аахила, другие – зрелыми. Среди них были и седобородые старцы.

Жители деревни стали хлопать в ладоши, когда мимо музыкантов на площадь вышла группа молодых женщин, и все они разбежались по площади. На них были длинные юбки, сшитые из какой-то тонкой просвечивающей ткани. Шелковые блузы плотно обтягивали тело, оставляя на виду полоску голого загорелого тела на талии. И у всех женщин были длинные распущенные волосы. Общее впечатление было потрясающим. Рэчел покосилась на свое консервативное хлопковое платье, застегнутое до самой шеи, и почувствовала себя старомодной. Она бы с удовольствием примерила эти смелые одежки, сшитые из таких изумительных тканей, – чтобы никто ее не видел, конечно. Хотя, может быть, если бы она была одета иначе, глаза шейха задержались бы на ней чуть-чуть дольше. Через несколько секунд начался танец, и Рэчел была покорена. С восхищением она наблюдала, как тонкие юбки надуваются колоколами, легкие фигурки летают по всей площади, а голые животы девушек с бешеной скоростью движутся, исполняя свои особые па. Такого Рэчел и представить себе не могла.

Экзотический танец был чувственным и ни на что не похожим. Изабель часто устраивала в школе представления, побуждая девочек демонстрировать свои таланты. У нее был отличный голос, и Рэчел знала, что подруга втайне мечтает о сцене. Поэтому она не пропускала ни одного музыкального представления в театре Солсбери. Иногда ее сопровождали подруги, если, конечно, им удавалось уговорить одну из учительниц пойти с ними. Однажды они сбежали из школы тайком и отправились на ярмарку в Солсбери, где с замиранием сердца наблюдали за выступлениями певцов и танцоров. Тем не менее все это не шло ни в какое сравнение с тем, что Рэчел наблюдала сейчас. Изабель была бы счастлива увидеть такое зрелище. Рэчел не знала, как Изабель справляется с работой гувернантки. Она всегда была бунтаркой, превыше всего ценила свободу, и Рэчел искренне надеялась, что рутина и строгие правила не сломят подругу.

Когда танец окончился, шейх наклонился к ней и тихо спросил:

– О чем вы думаете?

– Думаю, что в жизни не видела ничего прекраснее, – честно ответила Рэчел.

Шейх несколько секунд молча смотрел на нее, от чего Рэчел бросило в жар, затем резко отвернулся.

Глава 6

Малик заставил себя отвести глаза. Он наблюдал за гувернанткой своих детей все время, пока длился танец. Не делать этого было попросту невозможно. Он еще не встречал человека, который умел так радоваться происходящему, как мисс Тэлбот. Ритмичная музыка и кружащиеся танцовщицы заворожили ее. И ей было все равно, что для всех это было очевидным. Всю свою жизнь Малик был окружен людьми, которые старались не показывать свои чувства и эмоции. По их лицам невозможно было прочитать, о чем они думают. Оказывается, удивительно приятно быть рядом с тем, кто искренне наслаждается новым опытом.

Малик попытался себе представить, как выглядела бы гувернантка его детей в костюме танцовщицы. Ее строгие хлопковые платья были подогнаны по фигуре, но не оставляли открытым ни одного, даже самого маленького участка кожи. Шейх знал, что не должен думать об этой молодой женщине – ведь она его служащая, однако в ней было что-то невероятно привлекательное. Его тянуло к ней с того момента, как он впервые увидел ее, но сегодня появилось что-то еще. Малик не собирался отрицать, что мисс Тэлбот обладает привлекательной внешностью, но его тянуло к ней не из-за густых темных волос, теплых карих глаз или изящной фигуры. Жгучее желание вызывала ее манера держаться, улыбка, умение радоваться жизни. Она – прямая противоположность его покойной жене. Алия шла по жизни, как жертва. Она всегда пребывала в плохом настроении и даже не пыталась что-то изменить. Малик знал: если мисс Тэлбот столкнется с тем, что ей не нравится, она это изменит.

Шейх тихо вздохнул. Он, конечно, мог представить себе мисс Тэлбот в откровенном наряде, но не более того. Она добра к его детям, а именно они должны быть его главным приоритетом. Он не мог поставить под угрозу их образование, соблазнив гувернантку и отпугнув ее. Хотя ему, конечно, хотелось бы.

Даже если бы ему не надо было заботиться о детях, все равно связь с мисс Тэлбот была неудачной идеей. Глубокие чувства между мужчиной и женщиной многое усложняют. Он видел, как любовь сделала Алию несчастной, и он знал, по крайней мере из литературы, что утраченная любовь может сокрушить человека. Хотя Малик не испытывал такой любви, он был уверен, что не желает этого. Для него главное – его страна и его дети.

Малик повернулся туда, где сидела Амира. Как только танцовщицы закончили представление, его сыновья вскочили и затеяли веселую возню, но Амира тихо сидела на месте. Малик отметил ее грусть и задался вопросом, когда он впервые стал узнавать в своих детях маленьких взрослых, каковыми они стали. У каждого из них имелись свои страхи и мечты, о которых Малик – он понял это только сейчас – ничего не знал. Всю жизнь ему внушали, что он обязан ставить во главу угла Гурию, а все остальное, даже дети, – потом. Но ведь его дети – будущее Гурии. Кроме того, Малик в глубине души боялся быть отвергнутым. Жена отвергла его на много лет, и он опасался, что, если станет глубже вникать в жизнь детей, они тоже могут его отвергнуть.

– Что случилось, моя маленькая принцесса? – спросил он.

Амира вскинула голову и продолжила смотреть на женщин, сновавших перед ней.

Малик проследил за ее взглядом, увидел скрещенные на груди руки и инстинктивно понял, что тревожит его девочку.

– Знаешь, ты красива, малышка, – тихо сказал он.

Амира наконец повернулась к отцу. В ее глазах застыло множество вопросов.

– Твою маму считали самой красивой женщиной королевства, – сказал он и взял дочь за руку. – Мне кажется, ты, когда вырастешь, станешь даже еще красивее, чем она.

Амира молчала. Малику показалось, что он слышит ее мысли.

– Я знаю, тебе может казаться, что ты никогда не вырастешь. Ты смотришь на этих молодых женщин и хочешь быть такой же, как они, но однажды ты затмишь каждую из них. Знаешь, откуда мне это известно? – спросил Малик.

Амира покачала головой.

– Потому что ты уже очень красива.

Малик видел сомнение и надежду в глазах дочери. Он даже не подозревал, что она так переживает о своей внешности и не уверена в себе. Он полагал, что в шестилетнем возрасте девочки думают о куклах. Но, увидев, с какой тоской Амира смотрит на танцовщиц, он понял, что девочке никто и никогда не говорил о ее красоте. Он уж точно этого не делал. А когда Алия был жива, он целиком доверил воспитание детей ей. Вероятно, она тоже не считала нужным говорить комплименты их маленькой дочери. Ему стало грустно, когда он понял, как многого были лишены его дети.

Шейх понимал, что не сумеет ликвидировать неуверенность девочки в себе одной беседой, и мысленно отметил, что впредь надо будет часто говорить ей комплименты и убедиться, что это повышает ее самооценку.

Амира робко взяла отца за руку, и Малик почувствовал, как его сердце переполняется любовью. Он начал подозревать, что упустил нечто очень важное, и решил, что всегда будет делать для Гурии все, что от него зависит, но теперь постарается, чтобы дети тоже получали частичку его любви.

– Надеюсь, вам понравился танец, ваше величество, – сказал старейшина деревни, когда Малик встал, чтобы его приветствовать.

– Зрелище было впечатляющим.

– Могу ли я обсудить с вами один важный вопрос?

Малик кивнул и позволил старику увести себя в сторону. Он отметил, что мисс Тэлбот и Амира направились туда, где играли его сыновья.

– В последнее время нас стали беспокоить бандиты, ваше величество. Они нападают на жителей деревни, которые путешествуют в одиночестве или небольшими группами, часто вдоль торгового пути.

Малик нахмурился. В Гурии, как и в любом другом государстве, существовала преступность, но бандиты могли стать большой проблемой. Летучие отряды отличались бесстрашием, сея страх в деревнях, на которые нападали, и их было очень трудно поймать.

– Они избили несколько человек и становятся все более наглыми, постепенно приближаясь к деревне. Я опасаюсь нападения.

– Сколько их?

– Пять человек. Все большие, сильные, мускулистые. У них есть кони и оружие.

– Вы слышали, угрожают ли бандиты другим деревням?

Старик покачал головой.

– Пока я ничего не слышал об этом.

Малик понимал, что бандитов необходимо поймать раньше, чем те устроят настоящий террор. Он позвал Вахида и объяснил ему ситуацию.

– Я могу послать сюда десять человек. Они будут охранять деревню, если вы обеспечите их жильем и едой, – сказал Малик. – Надо, чтобы об их присутствии знало как можно меньше людей. Это разумная предосторожность. Вдруг с бандитами связан кто-то из местных?

Старейшина пожал шейху руку.

– Вернувшись во дворец, мы сразу отправим людей. Они будут здесь к ночи, – сказал Вахид.

Малик взглянул на детей, игравших с мисс Тэлбот, и ощутил укол паники. Он не боялся драки и отлично владел мечом. Но еще никогда ему не приходилось сражаться, когда рядом трое маленьких детей и женщина. Знай он о бандитах раньше, взял бы с собой больше стражи. В случае нападения он и Вахид смогут защитить себя, но шейх не был уверен, что они сумеют защитить всю группу. Вахид проследил за взглядом шейха и предложил:

– Может быть, нам стоит вернуться во дворец?

Малик кивнул. Лучше пусть дети будут разочарованы краткостью путешествия, чем попадут в руки бандитов.

После пышных церемоний и множества рукопожатий часом позже они собрались в обратный путь. Малик снова посадил Хакима на коня перед собой. На этот раз малыш с радостью протянул ручонки к отцу, не в силах дождаться, когда снова окажется в седле.

– Боюсь, нам придется вернуться во дворец, – сказал он, решив открыть правду; его дети достаточно умны и все поймут правильно. – На этой дороге появились бандиты. Я хочу, чтобы вы поскорее оказались в безопасности дворца.

Сказав это, он посмотрел на детей. Аахил оставался серьезным, только его глаза метали взгляды из стороны в сторону, словно он высматривал опасность. Амира казалась слегка взволнованной, а Хаким теснее прижался к отцу. Мисс Тэлбот сохранила спокойствие. Малик знал, что, когда возникает угроза нападения бандитов, многие женщины падают в обморок или начинают без умолку болтать. Но гувернантка его детей лишь выпрямилась в седле и подъехала ближе к Амире, словно намереваясь защитить девочку от любой опасности.

Обратный путь начался в напряженном молчании. Малик физически ощущал, как кровь заструилась по жилам, все чувства обострились.

В молчании прошло около часа. Напряжение потихоньку стало ослабевать. Малик видел, что и дети успокоились. Хаким, сидевший перед ним, задремал. Малик позволил себе расслабиться. Обратно они ехали быстрее, чем в деревню, и должны были вернуться во дворец примерно через час. Чем больше они удалялись от деревни, тем менее вероятным представлялось нападение бандитов.

В конце концов Малик решил, что опасность миновала. Именно в этот момент перед ними появилась фигура в седле. Человек был одет с ног до головы в черное, его лицо тоже было закрыто – виднелись только глаза.

Малик огляделся. Если это нападение бандитов, их скоро окружат. Он обязан найти способ доставить свою семью в безопасное место, прежде чем бандиты займут позицию для нападения.

С громким криком к ним устремились четыре человека. Копыта их коней выбивали фонтаны песка, в воздухе кружилось облако пыли. Малик крепче прижал к себе сына и попытался достать меч. Он чувствовал, что Хаким дрожит от страха. Шейх знал, что бандиты, как правило, беспощадны. Он почувствовал тошноту, понимая, что дети могут пострадать, и подумал, что можно попробовать предложить им себя, если они отпустят детей.

– Стойте спокойно, – приказал главный бандит, хотя никто не шевелился. – Делайте в точности то, что я скажу, и останетесь живы.

Малик покосился на Вахида. Тот внимательно изучал двух бандитов, находившихся ближе всего к нему. Вахид сможет одержать над ними верх, в этом не было никаких сомнений. Но тогда на его долю оставалось три бандита. Он покосился вправо. Там два бандита сильно нервничали. Их тела были напряжены, а мечи подняты под неестественным углом. Шейх мог бы побиться об заклад на свое состояние, что они не хотели нападать на их группу и пытались убедить в нецелесообразности этого действия своего главаря. Пока все нападения совершались только на пеших путников, следовавших в одиночку или небольшими группами. Таким людям даже в голову не приходило оказать сопротивление. Малик понимал, что легко разоружит обоих бандитов. Но оставался еще их главарь. Он был спокоен, уверен в себе и держался вне пределов досягаемости и шейха, и Вахида.

– Соберите все свои ценные вещи, – приказал бандит. – Деньги и драгоценности. Отдайте их женщине, а она передаст их мне.

– Что он говорит? – спросила Рэчел.

Малик перевел. Мисс Тэлбот задумчиво взглянула на главного бандита и кивнула:

– Делайте, как он говорит.

Шейх возмущенно запротестовал, но она взглядом заставила его замолчать.

– Сделайте, что он сказал, и будьте готовы действовать.

– Что ты говоришь? – закричал бандит.

Малик сделал знак Вахиду, чтобы тот достал кошелек.

– Она англичанка, – объяснил Малик. – Я переводил ей твои требования.

Мисс Тэлбот взяла у Вахида кошелек, сняла с шеи цепочку и медленно поехала к главному бандиту. Малик напрягся. Он хотел защитить ее, посадить на своего коня и не позволить, чтобы кто-то причинил ей боль. Но он не мог. Из-за детей.

– Пешком, – скомандовал главный бандит.

Малик неохотно перевел его приказ Рэчел. Та спешилась и дальше пошла пешком. Шейх знал, что она должна быть в ужасе, но видел на ее лице лишь железную решимость. Она приблизилась к бандиту, и Малик положил руку на рукоять меча. Краем глаза он заметил, что Вахид сделал то же самое.

Мисс Тэлбот остановилась перед разбойником, ожидая дальнейших указаний. Тот сделал знак рукой, и она подошла к нему сбоку. Наклонившись, злодей схватил ее за руку, причем так сильно, что она вскрикнула от боли.

– Симпатичные девушки не должны путешествовать по пустыне с таким слабым эскортом, – заявил он.

Малик видел, как она отпрянула от бандита, словно была насмерть перепугана. Бандит изо всех сил потянул ее к себе, а Рэчел неожиданно поддалась и, более того, сама прыгнула к нему, что явилось для того полной неожиданностью. Малик увидел, что она выхватила кинжал, висевший на поясе у бандита, и вонзила его врагу в бедро. Бандит заорал, его конь попятился…

Больше Малик ничего не видел. Как только главный бандит закричал, он пришпорил коня, выхватил меч и направил его на двух бандитов справа. Одному он нанес режущий удар в живот и, судя по его крику, вывел из игры. Второй оказался немного быстрее и успел поднять меч, собираясь оказать сопротивление. Но он не был ровней Малику. Шейх нанес ему удар по руке, в которой был зажат меч.

Бандит с воплем развернул коня и бросился наутек.

Малик оглядел поле боя. Слева от него Вахид ранил двух бандитов, и те стремительно удалялись в разных направлениях. Тот человек, которого Малик атаковал первым, упал с коня и теперь сидел на земле, зажимая рану рукой. Главарь бандитов был все еще на месте. Когда Малик повернулся к нему, их взгляды встретились. Бандит оскалился, еще мгновение помедлил, развернул коня и поскакал за своими людьми. Кинжал все еще торчал у него из ноги.

Шейх спрыгнул с коня, подхватил на руки Хакима и поспешил к мисс Тэлбот. Она лежала на земле, и ее лицо было белым, как бумага. Малик положил руку ей на грудь и с облегчением вздохнул. Сердце билось сильно и ровно. Он провел рукой по ее голове и обнаружил большую шишку.

– Отец? – Испуганный голос Амиры вывел Малика из ступора.

– Мисс Тэлбот ударилась головой, – сказал он, стараясь, чтобы дети не услышали тревогу в его голосе. – Мы должны как можно скорее доставить ее обратно во дворец.

В другое время Малик подхватил бы лежащую без чувств гувернантку на руки и галопом поскакал во дворец. Но сейчас он должен был думать о детях. Он лишь надеялся, что небольшая задержка не помешает выздоровлению мисс Тэлбот.

– Аахил, Амира, мне нужно, чтобы вы были сильными и храбрыми. Вы сможете вернуться обратно во дворец? С вами все будет нормально?

Ребятишки некоторое время испуганно смотрели на неподвижную гувернантку, потом оба кивнули.

– Хаким, я должен везти мисс Тэлбот. Ты поедешь с Вахидом?

Малик заглянул в лицо младшего сына и с гордостью заметил, что малыш владеет собой. Ему всего четыре года, а он уже ставит потребности другого человека выше своих собственных.

Малик передал сына Вахиду, легко вскинул мисс Тэлбот на свою лошадь и сам вскочил в седло. Ему еще никогда не приходилось ездить с бесчувственным телом – по сути, с грузом, и потребовалось несколько минут, чтобы убедиться: «груз» не свалится с лошади.

– А что делать с этим? – спросил Вахид, глядя на раненого бандита, лежащего на песке.

В обычной ситуации Малик взял бы раненого с собой. Смерть на раскаленном песке под безжалостным солнцем пустыни ужасна, какое бы преступление ни совершил бандит. Но сегодня у него не было времени думать, как перевозить раненого. Ему надо было как можно скорее доставить во дворец мисс Тэлбот. Дворцовый доктор ей обязательно поможет!

– Мы пошлем за ним отряд стражников, когда вернемся. Сейчас мы ему не можем помочь. Кроме того, за ним могут вернуться бандиты. Если нет, стражники доставят его во дворец позже.

Выбросив из головы мысли о страшной участи раненого бандита, Малик пустил лошадь рысью.

При этом он постоянно оглядывался, чтобы убедиться, не отстал ли кто-нибудь. Мисс Тэлбот, лежавшая перед ним, не шевелилась, и он беспокоился, что ее храбрый поступок вполне может стать последним.