Текст книги "Копия"

Она присела. От страха скрутило желудок, на коже выступил липкий пот.

Женщина сделала шаг в направлении кустов.

– Ты это слышал? Там кто-то движется.

– На вашем месте я бы не стал туда соваться, – предупредил Харлисс, и женщина замерла на месте. Теперь, когда она подошла чуть ближе, Лира могла рассмотреть все детали ее внешности: тяжелую челюсть, нарисованные карандашом брови и отросшие корни крашеных волос. – Если, конечно, вам дороги ваши пальцы. В последние недели у нас тут куча проблем с енотами, настоящая катастрофа. Лично пристрелил парочку. Бешенство.

Теперь Лира была уверена, что он ее заметил. У них не было никаких проблем с енотами. Как-то раз они поймали одного. Он рыскал в мусорном баке, который забыли на ночь накрыть крышкой. Но не больше. Орион прогнал его криками.

Собака Энджи Финч снова залаяла.

– Заткнешься ты или нет, грязное животное? – заорала хозяйка. К счастью, ее мощный голос немного приглушали стены дома.

– Слушайте, – начал Рик. – Как я уже сказал, я понятия не имею, куда они делись. Наверняка ребята уже на полпути к Мексике. Так что, если действительно хотите их поймать, только даром теряете время тут со мной.

Женщина зацепилась за эту фразу.

– Думаете, они все же вместе?

Рик скривился.

– Я все сказал, – ответил он так, словно им удалось поймать его на лжи.

Лира понимала, что все это лишь игра. Спектакль, который он разыграл в надежде, что копы уйдут и у нее появится шанс сбежать.

Незнакомцы обменялись взглядами. Мужчина прочистил горло.

– Знаете, что я думаю? – сказал он и продолжил, не дожидаясь ответа: – А я думаю, вы что-то скрываете.

Рик ничего не ответил. Лира вглядывалась в его лицо, стараясь обнаружить сходство с собой, вызвать воспоминания о временах, о которых он ей рассказывал. Тогда она была малышкой, желанной и любимой. Но ничего не приходило на ум. И все же впервые ей хотелось назвать его отцом. Хотелось заставить его бежать.

– Мы можем вам помочь, – сказала женщина. – Разобраться с этим непонятным делом во Флориде. Погасить судимость. Даже скрыть все упоминания о ней.

Казалось, Харлисс рассматривает такую возможность. Он задумчиво пожевал щеку.

– Она ведь больше не ваша маленькая дочка, – мягко проговорила женщина. – С ней происходили ужасные вещи. Ужасные. Но все, кто был выращен на этом острове… У них теперь не все в порядке с головой. Они не отдают себе отчет… Они опасны. Вы же понимаете это, не так ли? Они могут навредить невинным людям.

– Она никогда никому не причинит зла… – возразил Рик, но так слабо, словно им удалось его убедить.

Тут он был не прав. Пару раз за прошедшие несколько недель он отводил ее на пустырь за сороковым трейлером, где кто-то из местных прицепил на подгнившую ограду бумажные мишени и учил стрелять из своего пистолета. Еще в Хэвене она видела, как охранники тренируются, стреляя по чайкам, и слышала, как другие реплики рассказывали, что и сами пробовали стрелять. Кое-кто из мужчин-охранников разрешал им это. Лира так и не поняла до конца, что они получали взамен.

Рик сказал, что из нее вышел хороший стрелок. Ей нравилось представлять, что она целится не в алюминиевую банку, а в улыбающееся лицо доктора Роуча. Но когда она представила на его месте Бога, ее рука дрогнула. И так происходило каждый раз. Он был жесток. Он виновен в том, что ее заразили смертельной болезнью. Он делал ужасные вещи.

И все же он по-прежнему был для нее Богом.

– Она не сделает этого сознательно. Но она больна. Очень серьезно больна. И если это выйдет наружу… – женщина покачала головой. – Только представьте, какая паника начнется. Протесты, волна насилия.

Рик еще немного потоптался на месте, разыгрывая нерешительность.

– Ладно, ладно, – сказал он в конце концов, – я поеду с вами. Но вы должны помочь мне, идет? Вы обещали.

– Однозначно, – подтвердила женщина. И эта ложь вышла у нее такой ровной и гладкой, без всяких усилий. Интересно, где люди учатся так искусно и часто лгать?

Она хотела закричать «стой!», но было уже слишком поздно. Рик сел в их машину.

Женщина устроилась за рулем, а мужчина – на пассажирском сиденье. Через каких-то пару секунд они исчезли из виду, словно их и не было. Когда машина поворачивала, Лиру на миг ослепило фарами, и в голове вспыхнуло воспоминание. Она лежит на столе, со всех сторон звучат голоса, а чьи-то руки касаются ее тела. Она разглядела лицо отца, на секунду мелькнувшее в окне. Он искал ее глазами.

Внезапно ею овладела паника. Опасность, опасность, опасность. Словно сигнализация «Черного кода», которая включалась в Хэвене. Только в этот раз сигнал тревоги звучал у нее внутри, сотрясал легкие. Раньше она нечасто вспоминала Джейка Витца, и как они с Орионом нашли его повешенным, с ремнем на горле. Но сейчас этот образ пришел ей на ум. Она увидела на его месте Рика, с синей кожей и выпученными глазами. Она видела немало трупов за свою жизнь. Бесконечные тела реплик, упакованные и приготовленные к утилизации. Но с Джейком все было по-другому. Рик тоже умрет, она чувствовала это. В этом вся суть Костюмов… Они решают, кому жить, а кому умереть.

Папа. Это слово родилось в ее груди и едва не раздавило своим весом легкие. Папа. Она хотела выскочить из кустов и броситься вслед за машиной, предложить себя вместо него.

Но осталась на месте. Фары померкли и исчезли, рев двигателя превратился в отдаленный шум, а затем и вовсе стал не слышен за трескотней сверчков, звучащей из множества разных скрытых источников.

Внутри трейлера ничего не изменилось. Покоробленное зеркало и вышивка в рамочке с надписью «Дом там, где твое сердце» были по-прежнему на своих местах. Работал телевизор. На старом кофейном столике остались следы от банки с газировкой. Занавески на окне рядом с диваном, где спал Орион, были немного раздвинуты.

Возможно, он спал. Возможно, он вышел в эту дверь не так давно, одетый в футболку и низко сидящие на бедрах джинсы, выше которых видны были мышцы его живота.

Она водила пальцами по этим мышцам, прикасалась языком, чтобы ощутить их вкус.

Ей хотелось закричать, что-нибудь разбить. Теперь она понимала тех из реплик, кто часами бился головой о стену или сдирал кожу с рук.

Рик потерян для нее. Ему теперь не жить. И это ее вина.

Орион ее покинул.

Она та же, что и раньше, без него? Да и кем она была? Бренди Николь? Лирой? Номером Двадцать четыре? Или кем-то или чем-то абсолютно другим? Она прикоснулась к своему лицу, груди, бедрам. Все было цело, ничего не сломано. И все же ей казалось, что-то надломилось. Где-то в ее теле образовалась огромная дыра, которая пропускает воздух.

Она опустилась на его простыню и зарылась лицом в подушку, которая пахла Орионом. Она открыла обувную коробку и разложила на кровати всю его коллекцию, словно это были магические руны, которые могли вернуть ей его. Листовка фестиваля двойников Элвиса. Расписание автобусов. Кассовый чек. Небольшой нож в пластиковой упаковке. Маленькие «Сникерсы». Старые батарейки.

А потом она моргнула, и предметы подмигнули ей в ответ. Из бесполезного хлама они превратились в послание. Полное смысла, четкое и ясное, оставленное именно для нее.

Она разгладила чек и принялась изучать список его покупок: хозяйственный нож, карманный нож, фонарик и четыре упаковки батареек к нему, зажигалка и открывашка для консервов. Расписание автобусов Ноксвиллского Транспортного Центра. Сердце Лиры забилось чаще. Кто-то обвел для Ориона все автобусы, курсирующие между Ноксвиллом и Нэшвиллом.

Он покинул ее. Это правда. Похоже, он действительно считал, что она не хочет быть рядом с ним. Что ей проще без него. Но на всякий случай Орион оставил ей подсказки, которые указывали на Нэшвилл, где Бог по имени Элвис создал сотни реплик.

Орион решил вернуться домой, и она последует за ним.

Лира собралась в дорогу очень быстро. Вещей у нее было немного, и все они раньше принадлежали кому-то другому и еще будут принадлежать разным людям после нее. Ярко-розовый свитер, кеды, шлепанцы, три футболки, даже красный рюкзак, который купил для нее Рик, были покрыты старыми пятнами, рисунками и записками, словно чужая кожа татуировками. Но Лира все равно аккуратно запаковала и свои находки, поднятые из грязи: ручки, крышки от газировки, монеты.

Она подумала, не взять ли с собой пистолет Рика на случай, если ее поймают те Костюмы, мужчина и женщина, но, взвесив его на ладони, отложила в сторону. Она не столько боялась того, что не сможет им воспользоваться, сколько того, что сможет и не сумеет остановиться.

Может, незнакомцы, которые забрали с собой Рика, были правы. Может, все реплики действительно ненормальные. Может, у них и правда нет души, как говорили медсестры в Хэвене. Может, подобно раковинам, которые собирала Кассиопея, покинутым бывшими жильцами, реплики были пусты внутри.

Но они с Орионом были очень похожи. А это кое-что значило для нее. Лира многого не знала, но в этом она была уверена.

Ей хотелось пуститься в путь как можно быстрее, но тело сопротивлялось. Она была измотана и буквально валилась с ног. Она хотела закрыть глаза всего на минутку, перевести дух и набраться сил, но проснулась в панике лишь спустя несколько часов, когда сквозь занавески на окнах уже пробивались первые лучи солнца. Рассвет.

Лира надела на спину рюкзак и выскользнула в дверь, немного повозившись со сломанной ручкой. Больно было думать о том, что будет происходить с брошенным трейлером, о котором некому позаботиться. Вскоре местные жители растащат всю мебель, постельное белье и посуду. Стены закоптятся от дыма, а пол будет усыпан осколками бутылок. Так выглядел сорок восьмой, куда люди приходили напиваться, или того хуже.

Но Лира позволила себе отпустить эту мысль, словно дым. Она давно научилась подчиняться ходу событий, отпускать все свои тревоги и боль, позволяя им превратиться в облако и исчезнуть.

Тэнк снова залаял в своем трейлере, словно догадался, что она задумала, и хотел ее остановить. Девушка повернула к трассе. Прошла мимо станции весового контроля и «Игл Тайер». Она надеялась, что не столкнется там с Рейной. Кто знает, сколько длятся эти вечеринки. Однажды после рождественской вечеринки в Хэвене она проснулась на рассвете от криков и звуков стрельбы. Оказалось, доктора и охранники развлекались, подкидывая в воздух бутылки и стреляя по ним на лету.

Лире показалось, что кто-то назвал ее по имени, но она сочла это плодом своего воображения: иногда точно так же ей снился голос доктора О’Доннелл. Но, услышав оклик во второй раз, она поняла, что он был реальным, не сном и не воспоминанием, и не голосом доктора О’Доннелл.

Лира обернулась и увидела Джемму с Питом. Джемма, раскрасневшаяся и такая красивая, поразила ее своим экзотическим нарядом. В нем она напоминала яркую тропическую птичку, которые иногда ненадолго прилетали на Еловый остров.

– Что вы здесь делаете? – спросила Лира. Она считала, что Джемма живет далеко от этого места, хотя она не могла быть уверенной в этом.

– Вы в опасности, – ответил Пит. – Люди, которые убили Джейка Витца, охотятся за тобой и Орионом. Они уже, должно быть, недалеко отсюда.

– Я знаю, – ответила Лира и вспомнила Рика, его взгляд, блуждающий в темноте в поисках дочери. Его пальцы, лицо, скромную улыбку. Очень скоро от всего этого не останется и следа. От ненависти у нее перехватило дыхание. – Они уже были здесь, – пояснила она.

Джемма вспотела.

– Что с Орионом?

– Его нет. – Лире было неприятно произносить это вслух. Голос дрогнул, словно что-то звякнуло в консервной банке.

Джемма закрыла глаза и снова медленно их открыла, словно надеялась проснуться.

– Он… он у них?

– Он ушел раньше, – она подумала было рассказать Джемме и Питу, куда он направился. Что, возможно, в Нэшвилле есть такие же реплики, как они, живущие счастливо и свободно. Но не рассказала. Побоялась, что они разочаруют ее. Или что, произнеся эти слова вслух, она сама осознает, насколько глупа ее идея. – А я увидела их и спряталась.

– Они вернутся сюда. Могут появиться в любую секунду. Ты должна поехать с нами.

– Я не могу, – ответила Лира. – Но спасибо. Я буду осторожна.

Она понимала, что они пытаются помочь. Рик научил ее благодарить людей, говорить «привет», «пожалуйста» и смотреть прямо в глаза.

Лира обернулась и зашагала прочь, но успела сделать лишь пару шагов, когда Джемма ее окликнула.

– Подожди, – сказала она. Ее лицо заметно переменилось. Глаза сияли, как звезды, и, казалось, стали больше. – Почему не можешь?

– А где Орион сейчас? – Лицо Пита выглядело ужасно уставшим и измученным, словно кто-то слишком туго натянул кожу и так зашил. – Куда он ушел?

– Домой, – ответила Лира, не обращая внимания на взгляды, которыми обменялись Джемма и Пит. Она знала, что они не поймут. Мир стал слишком велик для нее, и она хотела вернуть ему терпимые размеры, вернуть их с Орионом маленькие секреты. – И я еду к нему.

– Ты, наверно, не понимаешь. – Джемма хотела ей добра и старалась быть милой, это ясно. Но в ее голосе звучали такие нотки, по которым можно было догадаться – внутри у нее кипит гнев, и она вот-вот сорвется. – Люди, которые сюда приходили, просто так не успокоятся. Они будут искать тебя, пока не найдут. Достанут из-под земли.

– Они ищут Ориона и меня, – ответила Лира. – И не ожидают, что мы разделимся. Они думают, мы слишком глупы для этого.

Лира задумалась, как медсестры и доктора разговаривали в их присутствии, не глядя на реплики. Обменивались шутками и новостями из внешнего мира, не понимая, что Лира всегда прислушивалась, училась, поглощала информацию. Теперь ей это казалось забавным. Они не следили за своими языками, потому что были уверены – у них есть власть. А теперь вся эта власть обернулась против них же. А она усвоила урок и научилась выживать. – Кроме того, что нам еще остается?

Лира знала, что Джемма все поняла. Догадалась, что ее не переубедить.

– Ты можешь поехать с нами, – все же пыталась она. – Мы можем отвезти тебя куда-нибудь подальше. В Мейн. На побережье. В Канаду. Куда угодно.

Все эти слова только вселяли больше сомнений: Лира никогда прежде не слышала о таких местах.

– Я не поеду без Ориона, – ответила она.

Орион был для нее не только человеком, но и местом. Ее местом.

– Ты даже не сможешь его найти, – сказала Джемма. – Ты хоть знаешь, сколько людей в этой стране? Миллионы и миллионы.

Лира умела считать сотнями, потому что в Хэвене было примерно двести сорок реплик. Но что такое миллионы, она понятия не имела.

– Но ты же сказал, что люди из Хэвена смогут нас найти.

– Это другое. Они сильнее, чем мы. Понимаешь? У них есть машины, дроны, деньги и друзья повсюду.

Лира с удивлением обнаружила, что ей жаль Джемму. Та так отчаянно хотела помочь. И не понимала, что они с Орионом другие. Не из ее мира.

– Ты забыла, что они нас кое-чему научили, – мягко сказала она. – Быть невидимыми.

Лира попыталась улыбнуться. Это всегда давалось ей с трудом, хотя уже становилось легче.

– Но спасибо. Правда.

– Пожалуйста, возьми хотя бы это. – Джемма покопалась в карманах и вытащила маленький кошелек, сплошь покрытый желтыми улыбающимися рожицами. Когда она передала его Лире, у той на секунду сердце остановилось. Это была самая красивая вещь, которую ей когда-либо доводилось видеть. Яркий, новенький на вид, туго набитый кем-то бумажник завораживал глаз. Ей захотелось понюхать его, провести пальцами по краям. – Ты же знаешь, как пользоваться банкоматом? Сможешь снять деньги? Они тебе понадобятся. Пароль простой. Четыре-четыре-один-один. Запомнишь?

Лира кивнула. В Хэвене часто тестировали их память. Нужно было слушать и повторять цифры или слова. Теперь-то она понимала, что доктора следили за тем, как прогрессирует прионная болезнь. Но в то время она считала, что они лишь хотят убедиться, что реплики растут умненькими. И старалась изо всех сил.

– Спасибо, – сказала Лира. Она не смогла заставить себя отказаться от такого роскошного подарка. Яркий кошелек уже согревал ее ладонь и казался совсем родным. Девушка сделала шаг вперед и в порыве благодарности, пока ее решимость не улетучилась, положила обе руки на плечи Джеммы, как это делал Рик. В тот момент Джемма была еще больше похожа на Кассиопею, и Лира подумала о том, как странно переплетается ее жизнь до и после.

– Увидимся, – сказала она и быстро отступила назад. Лира устремилась прочь, испугавшись собственного страстного желания остаться. Вечно стоять вот так, держа руки на плечах Джеммы. Она-то думала, что давным-давно уже избавилась от таких иллюзий.

Она знала, что им никогда не увидеться вновь. Пусть так. Только шагать было неожиданно трудно, словно сопротивление воздуха было выше, чем обычно. Но другого выбора не было. Пусть так. Это непреложное правило одинаково действовало и в Хэвене, и во внешнем мире.

Пусть так. Пусть так. Пусть так. Она думала о ветре, шелестящем ветвями деревьев, выстиранных простынях и мягком тумане наркоза. Пусть так. Она думала об облаках, тенях и волнах. Об океане, который уносил прочь маленькую лодку, заполненную мертвыми телами.

Из расписания автобусов Лира знала, что Орион направляется в Ноксвилл, а оттуда в Нэшвилл. Она также помнила, что Ноксвилл – это большой город всего в часе езды на машине, потому что там, в ресторане «Биг Тонниз», работала мама Рейны.

Но она не знала, как туда добраться. Первым же, кого она увидела, был парень, разгружавший коробки из продуктового грузовика; он указал ей направление и даже предложил подвезти. Но ей не понравилось, как он на нее смотрел.

– Ты же не можешь всю дорогу туда пешком пройти, – окликнул он, когда Лира зашагала в указанном направлении.

Потом она спросила женщину, отсчитывающую сдачу за прилавком на заправке, и та ответила, что в Ноксвилл не добраться без машины. Но чернокожая женщина, получив свою сдачу, сказала ей, что с местной автобусной станции есть рейсы в этот город. Она была такой высокой, что заслоняла собой солнце. Накрашенные красной помадой губы мягко улыбались, а пахло от нее мылом и лимоном, как от доктора О’Доннелл. Лира поблагодарила ее и пошла своей дорогой.

Пришлось идти около семи миль. Дорога пролегала по промзоне. Время от времени она встречалась с многополосной трассой, но потом вновь петляла в сторону. Стэнтон Фоллз оказался больше, чем Ранчоуо, но она не поняла, насколько. Лира поняла, что добралась до города, когда вокруг начали попадаться торговые центры, преимущественно закрытые. Она даже видела один лодочный магазин, что немного ее развеселило, ведь водоемов поблизости не наблюдалось. Она не знала, что так влечет ее к витрине этой лавочки. Может, воспоминание об их первой встрече с Орионом, которая состоялась на самой дальней, заросшей и заброшенной части Елового острова.

Лодки были покрыты брезентом, но у одной из них покрывало отвязывали, это бросалось в глаза. Лира потянула за веревку и слегка откинула чехол. На лавочке обнаружился след грязного ботинка, а между подушками сиденья кто-то оставил обертку от маленького «Сникерса».

Должно быть, Орион пришел слишком рано, за несколько часов до автобуса, и решил немного вздремнуть в укрытии.

Значит, она на правильном пути.

Но в Ноксвилле она снова потеряла надежду. Город оказался слишком велик для нее. Никогда прежде Лира не бывала в таком месте. На улицах было столько людей, что она не понимала, как им всем хватает кислорода. От непрекращающегося шума ныла челюсть. Повсюду лица, лица. И все они казались ей одинаковыми.

Местный транспортный центр тоже оказался гигантским. Стекло, бетон, движущиеся вверх и вниз эскалаторы. Шум, суета и яркий свет. И бух, бух, бух. Удары ее собственного сердца, такие громкие и быстрые, словно кто-то бил ей кулаком в грудь.

Мужчина чуть не сбил ее с ног. Женщина обругала за то, что Лира неподвижно стояла перед вращающейся дверью, не зная, как она работает. Люди вокруг стояли в очередях, словно реплики, ждущие порцию лекарств. Огромные машины выплевывали стопки бумажных билетов. Электронные доски попеременно мигали. Дюжины телевизоров, всюду слова, знаки, символы. Запах пота, духов и туалетов.

Она два раза стояла не в той очереди, но в итоге нашла нужный автобус и купила билет. Девушка в кассе объяснила ей, что гораздо удобнее было бы купить его в автомате, а еще сказала, что у нее классная прическа.

– Я тоже как-то хотела коротко постричься, – рассказала она, – но мама пообещала, что выкинет меня из дома.

У Лиры возникло странное чувство, как всегда, когда она сталкивалась с незнакомыми людьми, немного знакомилась с их жизнью и уходила.

Потому что глубоко внутри, несмотря на все, что говорили Рик и Рейна, она знала правду: ей никогда не быть одной из них.

Пришлось немного подождать.

Девушка коротала время, подсчитывая, сколько вокруг людей в красных шапках, а сколько в черных. Она старалась отрешиться от звука незнакомых голосов, множества чужих диалогов, которые вместе создавали непрекращающийся гул, словно работала какая-то огромная машина. Но когда некоторые голоса все же достигали ее слуха, Лира вспоминала исследователей в Хэвене, которые передвигались по коридорам маленькими группками, словно были связаны между собой невидимыми нитями. Они переговаривались по-английски, и все же Лире их язык понятен не был. Так и сейчас, мужчина, который сидел рядом с ней на скамье и колпачком от ручки выковыривал грязь из-под ногтей, произносил слова, от которых у Лиры раскалывалась голова.

– Нечего пенять на Уолша из-за этого дерьма… Сам увидишь… Сиэтл пробьет бреши в их обороне…

Бреши. Она закрыла глаза и медленно дышала через нос. Раньше она думала, что внешний мир – размером с десяток Хэвенов, но после побега осознала, что он раз в десять больше, чем она думала. Но осознать его истинную величину ей пока не удавалось. В Теннесси она только и видела, что захолустный крохотный Ранчоуо, дорогу до супермаркета и обратно да их трейлерный парк на шестьдесят два дома.

Когда Лира очнулась от своих раздумий, в зале ожидания уже объявили конец посадки на ее рейс, и пришлось бежать в дальний конец терминала. Лира вскочила в салон в последнюю секунду перед самым закрытием дверей и, задыхаясь, плюхнулась на сиденье. Автобус сразу же тронулся с места. Она откинулась на спинку кресла, сжимая в ладони расписание, намокшее от пота. Пейзажи за окном все еще завораживали ее. Три с половиной часа до Нэшвилла с одной остановкой в Кроссвилле, чтобы взять на борт новых пассажиров.

В маленьком грязном туалете ее рвало до тех пор, пока желудок совсем не опустел. Воды, чтобы прополоскать рот или попить, не было, поэтому она просто вытерлась рукавом. Пожилая женщина, которая сидела рядом с туалетом, неодобрительно покачала головой, когда она проходила обратно на свое место, словно Лира могла контролировать свою тошноту. Но ей стало немного лучше. Она даже слегка проголодалась.

Стоянка в Кроссвилле занимала двадцать минут, так что пассажирам разрешалось сойти, чтобы посетить туалетные комнаты и купить еду в местном буфете. Лира немного осмелела и показала одной женщине банковскую карту.

– Мне нужны деньги, – сказала она, ведь Джемма объяснила ей, что они хранятся на карте. Женщина странно посмотрела на нее.

– Рядом с туалетами есть банкомат, – сказала она.

Лира покачала головой, показывая, что ей не понятен смысл этих слов.

Женщина нахмурилась и задумалась.

– Это ведь твоя карта, да? Ты знаешь пин-код?

– Четыре-четыре-один-один, – ответила Лира, но женщина, смеясь, прикрыла уши руками.

– Стоп-стоп-стоп. Ты не должна его никому говорить.

Ее маленький сын подумал, что это игра, и тоже прикрыл уши руками.

– Стоп-стоп-стоп, – повторил он.

– Пожалуйста, помогите мне, – попросила Лира в отчаянии. Автобус отправлялся через двадцать минут, а ей ужасно хотелось есть. К тому же на станции пахло жареным мясом, прямо как в столовой Хэвена, только лучше. – Мне очень нужны деньги.

Женщина вздохнула с таким звуком, какой издавал тонометр после измерения давления.

– Ладно, – согласилась она. – Идем.

Она стиснула руку Лиры как раз в том самом месте, куда надевали тонометр. У нее были русые волосы со светлыми прядями, и она немного напоминала доктора О’Доннелл.

В Кроссвилле в автобус набилась куча пассажиров. С замиранием сердца Лира обнаружила среди них реплику. Мужчину, которого она видела в брошюре Ориона про фестиваль Элвисов. Блестящие черные волосы, темные очки и красивый белый костюм с отделкой сияющими камешками.

Ей до смерти хотелось засыпать его вопросами, но она стеснялась. К тому же он путешествовал не один и всю дорогу болтал со своими спутниками или подпевал композициям, которые звучали из колонок автобуса. В какой-то момент он даже встал, чтобы немного потанцевать, покачивая бедрами в такт музыке и сжимая в руках бутылку газировки, словно микрофон. Все вокруг смеялись и даже аплодировали, а Лире происходящее казалось сном. Этого не может быть. Исключено.

Еще больше сомнений у нее появилось, когда водитель объявил, что они прибыли в Нэшвилл. Она-то надеялась, это место будет напоминать Хэвен, ряд одинаковых зданий, обнесенных оградой. Но это был город. Блочные дома, указатели на обочине и дороги, извивающиеся, словно следы водяных змей на поверхности болота, шум автомобилей. И снова очень много людей. Похоже, мир вообще нигде не заканчивается. Он бесконечен. Она вдруг осознала, что, если не найдет Ориона, даже не сможет вернуться в Ноксвилл и ни за что не найдет обратной дороги.

Хотя, наверное, теперь это не имеет значения. Лира знала, что Костюмы ищут ее в трейлерном парке, что они забрали Рика. Так что обратного пути для нее все равно нет.

Вместе с другими она вышла из автобуса, пытаясь набраться смелости, чтобы заговорить с репликой в белом костюме. В толпе пассажиров он быстро двигался к выходу из автовокзала, и она понимала: как только выйдет на улицу, он будет потерян для нее. Но Лира точно знала, что найдет Ориона там, где собираются все эти реплики, поэтому она, сделав глубокий вдох, побежала вперед, чтобы догнать незнакомца. Рюкзак подпрыгивал на спине, отсчитывая удары сердца. Ей пришлось несколько раз повторить свое «простите», прежде чем он обернулся. Его спутники (обычные люди, не реплики, но и не медсестры или доктора) обернулись вместе с ним. Под их взглядами Лира снова почувствовала себя крайне неуверенно.

– В чем дело, маленькая леди? – спросил он. У него был глубокий раскатистый голос. – Ты, наверно, хочешь попросить автограф?

Она знала, что такое «автограф». Это когда доктор ставит свою подпись в документе. Медсестры все время просили докторов оставить автограф на той или иной медицинской бумаге: протоколе обследования, истории, направлении. Это придало ей уверенности.

– Не нужно автографа, – ответила она. – Я ищу остальных.

– Ты хочешь попасть на фестиваль, да? Ты фанатка Элвиса?

Рейна сказала, что Элвисом звали местного Бога.

– Мне нужно поговорить с ним, – сказала Лира, отчего все вокруг засмеялись.

– Какая она милашка, – проворковал кто-то из его спутников.

– Надеюсь, она не одна здесь. Слишком молоденькая, – пробормотал другой.

Мужчина в белом костюме сдвинул очки на кончик носа.

– Хочешь поговорить с Элвисом, да? – спросил он, и она кивнула в ответ. – Ладно, тогда идем. Идем, я покажу тебе кое-что.

Он жестом велел следовать за ним сквозь крутящиеся двери наружу, в яркий солнечный свет и влажную послеполуденную жару. В отдалении звучала приглушенная музыка и многоголосица толпы, походившие на звук океанских волн.

– Если хотите поговорить с Элвисом, маленькая леди, закройте глаза и прислушайтесь, – сказал мужчина. – А вот и он, слышите? Он говорит с нами прямо здесь и сейчас, просто прислушайтесь к музыке.