Текст книги "До скорой встречи!"

На пляже

Дэшилл вернулся в Лос-Анджелес, а Мередит продолжала писать бабушке и время от времени болтать с ней по видеочату. Не чаще, чем раньше. Она больше не была одержима этими разговорами. Она больше не ходила угрюмая. Она не слишком сильно тосковала по Ливви, но и не подозрительно мало. Мередит снова стала самой собой, насколько Сэм мог судить. Если бы не его командировка в Лондон, пришедшаяся как раз на тот период, когда их взор был затуманен влюбленностью, если бы не отчаяние, вызванное вынужденным расставанием, и если бы не разлука, сводившая их с ума, они, скорей всего, дольше оставались бы на стадии свиданий, узнавания друг друга поближе, изображали бы наигранное хладнокровие и отсутствие сильной заинтересованности. Возможно, они вернулись бы к этой стадии отношений, если бы не смерть Ливви, из-за которой приехавший из Лондона Сэм должен был либо сразу войти в роль постоянного бойфренда, либо исчезнуть с ее горизонта раз и навсегда. Конечно, здорово вот так взять и перепрыгнуть на другой уровень – будто, пройдя по особой ссылке, очутиться на следующей ступени отношений, где ты уже знакомишься с родителями, делишь радость и горе, доказываешь, что ты здесь надолго. Хотя даже после всех испытаний они вполне могли бы сбавить обороты, но тут подвернулась бабушкина квартира, и Мередит мечтала поселиться в ней, но была не готова жить там одна. Нет, он не жалуется, все замечательно, просто чуточку странно.

Когда Мередит немного отдалилась, погрузившись в свои переживания, захандрила и замкнулась в себе, Сэм решил, что она имеет полное на это право. Но сейчас все вернулось на круги своя. Мередит вернулась. Они наверстывали упущенное в плане отношений, обживали квартиру, о которой все чаще говорили как о своей, а не о бабушкиной, привыкали к ритму совместной жизни. Сэм стал задумываться о поисках работы. Мередит стала планировать отпуск: нет, во Флориду они точно не поедут, но куда-нибудь, где тепло. Они обустраивали гнездышко – проводили вечера у камина, купив на ужин еды навынос, приглашали в гости Джейми, ходили выбирать занавески в душ и полотенца для ванной.

– Спасибо, кстати, – произнесла как-то раз после ужина Мередит, уютно устроившись на диване с чашкой чая и книжкой.

– Спасибо за что?

– За то, что помог мне попрощаться с бабушкой.

– Всегда пожалуйста, – ответил Сэм.

– Выходит, я люблю тебя, вот оно как, – добавила Мередит.

– И я, – сказал Сэм, подумав: нет ничего лучше, чем услышать, как Мередит признается ему в любви. – Я тоже тебя люблю.

«Помог попрощаться с бабушкой». Не поддерживать с ней связь. Не вернуть ее. Не воскресить из мертвых. А именно попрощаться. Вот так-то лучше, обрадовался Сэм. Выходит, он сделал хорошее дело. Доброе. Даже благородное. Ничего сомнительного, нездорового. Ничего постыдного. Хорошее, доброе, благое дело.

Момент был трогательный, но именно он, как впоследствии сообразил Сэм, сыграл ключевую роль, когда некоторое время спустя Дэш позвонил Сэму со своим предложением. Вместо «Дэш, да ты с ума сошел? Отстань, даже не думай!», или «Дэш, ты спятил. Этому не бывать, отстань!», или «Дэш, ты бредишь! И слышать не хочу, отстань!» – Сэм сказал:

– Хм, вопрос интересный. Я не уверен, но можно подумать. Приезжай-ка к нам на выходные!

– Лучше я вам куплю билеты в Лос-Анджелес, – выдвинул встречное предложение Дэш. – Один друг устраивает пляжную вечеринку завтра, ее просто нельзя пропустить! Как у вас в Сиэтле с пляжными вечеринками?

– Встречай нас завтра утром в аэропорту на выдаче багажа, – тут же согласился Сэм.

В Сиэтле было около нуля: дождь, переходящий в снег, и слякоть.

Вечеринка была прямо как из фильмов про старшеклассников, которые живут в приморском городе: горы еды и алкоголя, громкая музыка, красивые лица, чистое небо, пламя костров, все в свитерах и шлепанцах на босу ногу. Дэш переходил от одного к другому, со всеми разговаривал, похлопывал по плечу. Он представил Сэма и Мередит своим друзьям, а потом они запаслись съестным и втроем устроились у костра немного поодаль от остальных. Они сидели там на пляже, посреди дюн, с копченой рыбой и коктейлями «Маргарита» в руках, с песком в волосах и дымом, попадающим в глаза, прямо перед ними расстилалось бескрайнее море, и казалось, нет ничего невозможного.

– Не могу выкинуть из голову ту программку, что ты состряпал, – признался Дэш. – Она и с другими сработает? С любым, кто умер?

– Теоретически – да. И с живыми тоже, кстати. Главное, чтобы человек основательно «наследил» в онлайн-пространстве, другими словами, чтобы у него была обширная электронная история. Если он отправлял достаточное количество писем по электронке, то программа скомпилирует письмо в его стиле. Если он часто совершал звонки в видеочате, загружал файлы на «Ютуб», много общался в «Фейсбуке», постил в блогах или в «Твиттере», то программа сможет все это воспроизвести.

– Прекрасно, однако ты сам говорил: наши беседы с бабушкой довольно предсказуемы. Она всегда рассказывает о погоде во Флориде и гордится моими успехами, какой бы новостью я с ней ни поделился. А как это будет работать с людьми, с кем отношения несколько сложнее?

– Хм, интересно… – задумался Сэм.

– Интересно – не то слово! – Глаза Дэша блестели. – Если ты справишься с такой задачей, мы могли бы продать твою программу. Привлечем пару ангелов…

– Ангелов?

– Ну да, бизнес-ангелов, готовых вложить деньги в стартап. Слышал о венчурном капитале? Организуем свое дело, будем помогать людям общаться с умершими близкими.

– Даже не знаю… – протянул Сэм. – Программа предназначена для Мередит. Ты, конечно, тоже можешь пользоваться, если хочешь.

– Но почему не предложить и другим? – недоумевал Дэш.

– Не уверен, что народ к этому готов.

– Готова поспорить, – ввернула Мередит. – Сам подумай: большая часть общения сегодня и так происходит не вживую, а в Интернете.

– Да, но зачем нам с кем-то делиться программой? – спросил Сэм.

– Для начала, можно неплохо заработать, – стал загибать пальцы Дэш.

– Вряд ли оно того стоит, – перебил его Сэм.

– Да мы все сможем уйти на пенсию!

– И дело не только в этом, – добавила Мередит. – Я как раз недавно подумала: технология слишком хороша, чтобы скрывать ее от других. Это же настоящее чудо, но, пользуясь ею в одиночку, я чувствую себя эгоисткой. А ведь скольким людям могла бы помочь твоя программа, Сэм! Только представь: журнал «Таймс» выбирает тебя Человеком года!

– Ага, и представь, как здорово быть настолько богатым, что никому из твоих родственников и друзей никогда больше не придется работать, – поддержал кузину Дэш.

– Хочу виллу в Испании, – заявила Мередит.

– Плохая идея, – покачал головой Сэм.

– В Италии? – спросила Мередит.

– А почему бы и нет? – настаивал Дэш.

– Почему? – сказал Сэм. – Ну, из первого, что приходит в голову: проблемы с конфиденциальностью, правом собственности, копирайтом, патентом, с пользователями, проблемами пользователей. Не говоря о том, что некрасиво наживаться на болезни, на смерти, на людском горе!

– Любую проблему можно решить, – в один голос сказали Мередит с Дэшем – родственники как-никак.

– С организационными вопросами разберемся мы с Мередит, – добавил Дэш, – лишь бы ты осилил техническую сторону.

– С технической стороной как раз проблем особых нет, – отмахнулся Сэм. Вообще, он не был на сто процентов уверен. Скорей, наоборот: вполне вероятно, одолеть технические проблемы не удастся. Но вопрос даже не в том, сможет ли он, а стоит ли за это браться? – Помнишь, как отреагировала на программу твоя мама? Она ведь жутко разозлилась. Расстроилась, обиделась, оскорбилась. Я уж думал, сейчас прыгнет с балкона!

– Посмотри зато на меня! – возразила Мередит. – Посмотри, насколько мне стало легче, и подумай, как программа поможет всем скорбящим людям. Когда ты встречаешь кого-то, кто потерял близкого человека, ты никогда не знаешь, что сказать. Ты выражаешь соболезнования, печешь для них кекс, посылаешь цветы или помогаешь деньгами, но разве это им нужно? Зато теперь у нас есть шанс оказать реальную помощь! Мы не можем вернуть ушедших, не можем излечить людей от тоски, но мы можем смягчить их боль, оживить воспоминания, позволить им двигаться дальше. Благодаря этой программе худшее время в жизни человека становится более-менее сносным.

– Твоя мама не просто отказалась пользоваться программой, – возражал Сэм. – Джулию возмутил сам факт ее существования!

– Ну, значит, это не для нее, – не церемонясь, сказала Мередит. – Кому не нравится, тот пусть не пользуется. Подумай лучше о всех тех, кому это нужно.

Шум прибоя, треплющий волосы ветер, песок между пальцами ног, заманчивые перспективы – все это вскружило им головы. Кто-то из хозяев вечеринки сделал микс из старых шлягеров, которые играли на школьных вечерах, и все гости принялись изображать первый школьный танец – неуклюжие объятия, вымученные фразы, – радуясь про себя, что они давно уже взрослые. Дэш пошел пообжиматься с каким-то парнем, а Сэм прижал к себе Мередит так, как в тринадцать лет никогда не осмелился бы. Ее кожа пахла морем, морской запах витал в воздухе, и они едва переступали ногами – просто топтались на месте, крепко обнявшись. Сердце Сэма билось в бешеном ритме, словно от испуга, но бояться пока было нечего, и Сэм решил, что это от радости. Никаких дурных предчувствий, просто пульсирующая радость. Хотя нужно было бы хватать Мередит за руку и бежать, бежать не оборачиваясь.

Проекция Сэма

На следующий день в качестве эксперимента Дэш разговаривал с мертвым Сэмом, точнее, воспроизведенной версией умершего Сэма. Выбор обосновывался просто: им нужен был кто-нибудь, к чьим файлам в Интернете у них был неограниченный доступ. Дэш тоже подходил, и он даже предложил устроить разговор между мертвым Сэмом и мертвым Дэшем, но Сэм засомневался, что такое возможно. Скомпилировать подходящие ответы – одно дело, но целую беседу… В разговоре должен участвовать хотя бы один живой человек.

Дэш уселся перед ноутбуком, чувствуя себя слегка не в своей тарелке и на удивление нервничая. Он нажал кнопку вызова собеседника, и на экране появилось окошко с Сэмом номер два – Сэмом, восставшим из мертвых.

– Привет, чувак! – прокричал свое обычное приветствие Дэш.

– Привет, Дэш! – ответила проекция Сэма, явно обрадовавшись звонку.

– Как поживаешь?

– Мм… потихоньку, – замялась проекция, настороженно отреагировав на преувеличенно бодрый, в стиле крутого серфингиста из известной телепередачи, тон Дэша и подумав: что это с ним? – А у тебя как дела?

– У меня все отлично!

– Пойти позвать Мередит? – предположил двойник Сэма.

– Нет, друг, я звоню, чтобы с тобой поболтать.

– Эй, у тебя все в порядке? – проекция заподозрила неладное. – Ничего не случилось?

– Да все нормально, просто звоню перекинуться парой словечек, – заверил Дэш.

– Ты сбиваешь его с толку! – наполовину прошептал, наполовину прошипел настоящий Сэм. – Ты ведешь себя странно, и он не понимает, как реагировать. Будь собой! Разговаривай, как ты обычно разговариваешь!

– Как у вас погодка? – поинтересовался Дэш.

– Черт возьми, кто там у тебя за спиной? Твой новый дружок? – спросил двойник Сэма. – Да мы с ним похожи как две капли воды!

– С чего ты взял, это просто друг! – слишком резко отмел Дэш непрошеную догадку и добавил, чтобы смягчить: – Хотя вы оба парни хоть куда.

Настоящий Сэм и его копия покраснели и бросили на Дэша растерянный взгляд. Мередит расхохоталась так, что у нее из глаз брызнули слезы.

– Ты позвонил, чтобы представить нас друг другу? – предположила проекция.

– Э-э… нет.

– Просто сказать «привет»?

– Да, просто хотел поздороваться.

– А! Ну привет! – произнес двойник Сэма.

– Привет.

– Привет.

– Привет.

– Может, мне все-таки позвать Мередит? Она тут рядом, – с надеждой в голосе предложила проекция.

– Слушай, вообще-то, я позвонил… ну… это… попросить у тебя рецепт тех мексиканских рулетиков – тамале, – выпалил Дэш наобум. – Пригласил пару друзей на ужин вечером и хочу приготовить интересную закуску.

Сэм вышел из зоны видимости камеры и стал размахивать руками и корчить рожи, как бы говоря Дэшу: «Ты с ума сошел? Чем ты, черт побери, думаешь?» Мередит уже еле дышала от смеха. А Дэш виновато пожимал плечами. Им следовало, конечно, набросать схему беседы до того, как они позвонили. Неподалеку стоял ноутбук Сэма с запущенной на нем программой, и было слышно, как устройство шумит – колесики в голове копии Сэма судорожно вертелись, пытаясь выдать ответ.

– Ты прикалываешься? – улыбнулась проекция.

– Нет.

– Снимаешь кино?

– Нет.

– Используешь меня в качестве такой крошечной фокус-группы?

– Не совсем.

– Выпендриваешься перед своим новым бойфрендом?

– Он не мой… Нет!

– Ты под кайфом?

– Да нет же!

– О’кей, – недоверчиво произнес двойник. – Я все-таки пойду позову Мередит. – Он исчез с экрана и больше уже не вернулся.

– Ну что, прошло неплохо! – сказал Дэш Сэму, на этот раз – настоящему Сэму.

– Мне кажется, ты упускаешь одну важную вещь, – начал разъяснения Сэм. – Ты не совсем понимаешь принцип работы программы. Она воспроизводит наши взаимоотношения – то, как мы с тобой всегда общаемся.

– То, как мы с тобой обычно общаемся.

– Программа успешно работает только потому, что я – это я, а ты – это ты, и мы довольно однообразно ведем себя в наших беседах.

– Скучно?

– Предсказуемо.

– Занудно!

– О да, если звонить друг другу и обмениваться интересными рецептами, наши отношения станут гораздо веселей, правда?

– Вполне вероятно.

– Чаще всего ты звонишь мне, чтобы сказать, во сколько забрать тебя из аэропорта или во сколько ты нас заберешь из аэропорта, или спросить, почему у тебя не работает беспроводной Интернет, или поболтать с Мередит. Вот и весь набор тем! Дальше мы с тобой пока еще не продвинулись, поэтому программа впадает в ступор, когда ты звонишь и ни с того ни с сего начинаешь интересоваться мексиканской кухней. Программа никогда такого не слышала, она не знает, как реагировать.

– Нужно настроить ее, чтобы знала! – упрямился Дэш.

– Или настроить тебя, чтобы ты вел себя как обычно, – предложил альтернативный вариант Сэм.

– Да я-то могу, но другие пользователи не станут!

– Станут! – спорил Сэм. – В этом суть. Людям захочется разговаривать с ушедшими любимыми ровно так, как они разговаривали раньше. Другого им и не надо, лишь бы снова ощутить ту уверенность, то спокойствие, которое дают тебе близкие люди, лишь бы услышать то, что ты ждешь от них. Ведь как приятно, когда твою фразу подхватывают на полуслове, когда можно посмеяться над только вам двоим понятными шутками. Абсолютное понимание – вот чего им нужно! Согласись, ты не прочь провести вечер пятницы с новым любопытным знакомым, но, случись что-нибудь хорошее или плохое, ты позвонишь нам с Мередит, или Ливви, или родителям. Ты позвонишь семье за привычной поддержкой. Как раз такую поддержку готова предоставить моя программа.

– Если она работает лишь тогда, когда слышит знакомые слова, считай, она никчемна, – настаивал Дэш.

Доводы Дэша напомнили Сэму кое-что, о чем он совсем забыл благодаря Мередит: быть одному очень паршиво. Он подошел к любимой и обнял ее. А потом Сэм осознал еще одну вещь: проекция Сэма – это гораздо больше, чем набор привычек и фраз из бесед с Дэшем. Она должна включать все сразу: разговоры Сэма с разными людьми, его электронные письма, историю поисков в Интернете и покупок онлайн, его заметки в блогах и так далее. Она должна складываться из огромного количества деталей, которые умещались в ноутбуке, где двойник Сэма и проживал.

Попытка номер два: на этот раз Дэш сразу перешел к делу.

– Привет, Сэм! Звоню попросить у тебя рецепт тех чудесных рулетиков тамале. У меня сегодня намечается грандиозная рождественская вечеринка. Будем отмечать Cinco de Mayo[11]11
  Cinco de Mayo (исп. Пятое мая) – национальный праздник Мексики в честь победы мексиканских войск в битве при Пуэбло 5 мая 1862 г.


[Закрыть].

– Рождество в декабре, а «mayo» переводится как «май».

– Какая разница? – пожал плечами Дэш.

– Зачем ты звонишь? – недоумевал двойник Сэма.

– За рецептом тамале!

Уверенность Дэша приводила проекцию в замешательство. Дэш без тени сомнения в голосе просил рецепт, будто им и раньше доводилось обсуждать тамале. С одной стороны, требовалось ответить четко и по делу, как обычно Сэм отвечал на конкретные просьбы Дэша. С другой стороны, в электронной истории Сэма не было информации о тамале. Сэм ни разу не упоминал тамале в видеочате. Ни в его электронных письмах, ни в документах или даже в закладках интернет-страниц не значилось подобного рецепта. Он никогда не покупал тамале онлайн, не читал отзывов на магазинчики, торгующие этим мексиканским блюдом, и не скачивал фильмов, где бы фигурировали тамале. Честно говоря, двойник Сэма считал мексиканские рулетики довольно безвкусными и зачастую суховатыми, поэтому просьба Дэша казалась ему ужасно странной. Настоящий Сэм не мог не согласиться со своей копией.

– Том Холли родом из Балтимора, штат Мэриленд, но в данное время он проживает в Ричмонде, штат Вирджиния, с женой Бетани и близняшками Эмма-Лу и Эмми-Ли, – выдал после затянувшейся паузы двойник, склонив голову набок и посмотрев на Дэша.

Все, включая копию Сэма, уставились друг на друга в недоумении.

– Ты ведь об этом меня спрашивал, правильно? – переспросил двойник Сэма озадаченно и слегка обеспокоенно, будто понимая: что-то не так, – но не в состоянии уловить, что именно.

– Мой одноклассник! – осенило настоящего Сэма. – «Тамале» созвучно с «Том Холли». Наверное, программа взяла это из «Фейсбука», я уже сто лет от него ничего не слышал, – шепотом прокомментировал он Дэшу.

– Да, это мне и нужно! – нашелся Дэш. – Приятель приятеля столкнулся с ним по бизнесу и попросил меня навести справки.

– Ага, – удовлетворенно выдохнула копия.

– Спасибо за помощь, Сэм. Был рад с тобой поболтать… Передавай привет Мередит.

– Спасибо, друг, передам. Рад повидаться. Бывай!

Дэш нажал отбой и, повернувшись к Сэму, закатил глаза:

– Когда я странно себя веду, эта штука не работает. Когда я веду себя нормально, эта штука все равно не работает!

– Ты вел себя как обычно, но и странно тоже, – объяснил Сэм. – Однако все прошло гораздо лучше, мы близки к решению.

– Мне так не кажется.

– Давай попробуем еще раз!

Наблюдая, как программа шевелит мозгами, чтобы по ассоциации с тамале выдать ответ про Тома Холли, Сэм вдруг понял: зачем ограничивать ее способности только тем, что относится к самому Сэму? Весь мир у ваших ног, когда есть доступ к Интернету! Почему бы не заставить программу искать ответы по всей Сети?

– Привет, Дэш. Рад тебя видеть! – начал беседу двойник Сэма.

– Послушай, я понимаю, звучит немного странно, но не поделишься ли ты со мной своим рецептом тамале? – медленно и отчетливо произнес Дэш, будто разговаривая с шестилетним ребенком. – У меня намечается вечеринка на выходных.

Длинная пауза.

– У меня есть рецепт тамале? – переспросила проекция.

Настоящий Сэм сделал победный жест, взмахнув кулаком.

– Ну да, – с некоторым сомнением сказал Дэш. – Помнишь, мы как-то готовили его вместе, когда ходили в то место, ну, ты знаешь?

Алгоритм вышел за рамки того, что знал о Сэме, и начал поиск в Интернете, где он выяснил следующее: тамале – это традиционное блюдо мексиканской кухни, которое готовится на пару. Тесто из кукурузной муки начиняют овощами, сыром или мясом (чаще всего свининой), а потом заворачивают в листья кукурузы или пальмы. Однако алгоритм помнил, что Сэм никогда не искал в Интернете маршрут до ближайшего рынка с мексиканской едой, не писал заметок в блоге о передвижном магазинчике с отменными мексиканскими закусками, который обнаружил у себя неподалеку от дома, никогда не ставил оценок мексиканскому ресторану на страничке с рейтингом. Поэтому алгоритм прочесал Интернет в поисках других значений фразы «рецепт тамале», предположив, что это сленг, метафора или особая шутка в стиле Сэма и Дэша.

– Тамале – это административный центр в северном регионе Ганы, в Африке, – сухо сообщил двойник после долгих раздумий.

Теперь настала очередь Дэша выглядеть озадаченным и немного обеспокоенным. Вот у кого копия Сэма научилась такому выражению лица! Настоящий Сэм гордился собой.

– Нет, речь о рецепте, – снисходительно объяснил Дэш, выговаривая каждую букву.

– Хм… Давай я схожу посмотрю, он, наверное, где-то в спальне, – предположила проекция Сэма. – Я тебе перезвоню.

Он уже отошел от камеры, но соединение еще не успело прерваться, и все услышали, как двойник сказал:

– Мерд, твой кузен, похоже, съехал с катушек.

Нет, Всемирной сети с необъятным количеством информации, содержащейся в ней, слишком много, решил Сэм. Велик шанс на ошибку. Что же делать? К счастью, у Сэма был один знакомый, работающий в Университете Джонса Хопкинса.

– Привет, отец!

– Здравствуй, сынок! Какие новости?

– Ты не поверишь! – В действительности Сэм даже и не рассчитывал удивить отца, иначе не стал бы звонить ему.

Если гигантский скачок от программы, созданной для Мередит, до программы, предназначенной для всего мира, казался Сэму чем-то невероятным, то для отца Сэма это была всего лишь очередная научная задача. Он не ужаснулся, и не пришел в восторг, и даже не впечатлился. Он гордился сыном в той же мере, что и всегда, начиная с его появления на свет. Создание компьютеризированной проекции скомпилированного алгоритмом архива электронной коммуникации представлялось отцу Сэма вполне посильной задачей, имеющей практическое применение.

– Мы хотим расширить возможности программы. Дэшилл, кузен Мередит, подумал: можно неплохо заработать, если настроить мой алгоритм соответствующим образом и начать продавать этот сервис, позволив людям общаться с умершими близкими.

– Письма с того света. Почта для мертвых. Отличная идея!

– Точно, но меня беспокоит, как научить программу всему, что она должна знать?

– Но она уже все знает, по определению. Разве не в этом ее суть? С ее помощью ты разговариваешь с человеком, именно таким, каким ты его помнишь.

– Мы провели эксперимент: Дэш разговаривал с копией меня. Результат получился неоднозначный, и я разрешил алгоритму искать информацию по всему Интернету.

Отец Сэма рассмеялся:

– Помогло?

– Не очень. Дэш попросил у программы рецепт тамале, но мы-то с ним никогда не обсуждали ни мексиканские блюда, ни рецепты вообще. Программа пришла в недоумение и была вынуждена искать по всей Сети, но так и не смогла ничего состыковать.

– Сэм, она не сможет действовать самостоятельно.

– В каком смысле?

– Ты не создаешь человека заново, ты просто воспроизводишь взаимоотношения. Конечно, можно попробовать перехитрить программу, но тогда она не станет корректно работать. С другой стороны, пользователи и не будут пытаться перехитрить ее. Наоборот, они пойдут ей навстречу и поведут ее за собой. Они не станут задавать ей непривычные вопросы. Какой в этом смысл? Программа ведь создана для того, чтобы наиболее точно скопировать их близких и то, что объединяло пользователей с ними, правильно?

– Согласен, но разве люди не начнут жульничать? Разве не захотят сойти с проторенной тропы и поговорить о чем-то совершенно новом?

– Еще как захотят!

– Значит, у нас проблема, ты не считаешь?

– Да, но это их проблема! Не хочешь, чтобы твой собеседник оторопело завис по ту сторону экрана, не задавай сбивающих с толку вопросов. Пользователям подобной программы нужно одно: возможность беседовать как раньше, поэтому они и вести себя будут соответственно. Ведь их цель – поддержать контакт с тем, кого они любят и кто покинул их, а не наладить отношения с новыми людьми.

– Наверное, ты прав.

– Сэм, программа не будет обладать собственным интеллектом или свободой волей. Она не заменит человека. Это будет повторение, имитация. Все равно что птица-пересмешник: ее можно научить подражать человеческому голосу, но она никогда не поймет произносимых ею слов.

– Да, но чем сильней будет сходство, тем скорее пользователи забудут об этом!

– Действительно. Проблема, как всегда, в пользователях. Знаешь, что могло бы помочь? Кодовая реплика. Пусть программа определенной фразой предупреждает пользователя: он поставил ее в тупик.

– Отец, ты вправду думаешь, все это реально?

– Конечно! Почему нет?

Сэм собирался заново переписать законы жизни, любви и смерти, а его отец был слегка заинтригован, не более. Вот за что Сэм обожал отца.

– И ты считаешь, это хорошая идея? – уточнил Сэм.

– Занятный эксперимент как минимум.

Чем больше Сэм обдумывал проблему, тем больше понимал: отец, по обыкновению, прав. Двойник Сэма в его первоначальном виде был ближе всего к Сэму настоящему. Его смущение – это не технический провал программы, а серьезный успех. Настоящий Сэм точно так же отреагировал бы на Дэша, несущего вздор. А реплики про Тома Холли и про город на севере Ганы – это типичные ответы компьютера. Зачем им такие ответы? Им нужна человеческая реакция, следовательно, первая версия подходила идеально – копия удивилась и, слегка смутившись, предположила, что Дэш ее разыгрывает. Сэм откатил версию назад, к первоначальной.

– Вот гад, обманул меня! – возмутился Дэш. – Обещал поискать в спальне и так и не вернулся.

– Отец говорит, нам нужна стандартная реплика для таких случаев, – сказал Сэм.

– Как насчет: «Не смей врать мне, гад!»

– Не для тебя реплика, а для программы. Нам нужно сообщение об ошибке, что-то вроде «Отменить, повторить, игнорировать» или «О чем ты, брат?», которое программа будет выдавать, когда ты задашь непонятный вопрос, чтобы мягко увести тебя к знакомым темам.

– Иди к черту, придурок? – предложил Дэш.

– Блин, я серьезно! Готов поспорить, чудики вроде тебя сломают программу к чертовой матери, – пожаловался Сэм.

– Нерелевантный запрос, – подкинула идею Мередит.

– Слишком сложно, – возразил Сэм.

– Зато, когда выйдем на международный рынок, всем будет понятно, – поддержал этот вариант Дэш.

– Какая разница?

– А зачем это тебе?

– Правда или действие?

– Я вас не понимать.

– Вам отказано в доступе к данным файлам. Свяжитесь с системным администратором.

– Я люблю тебя и не хотел бы причинять тебе боль, – неожиданно предложила Мередит, посерьезнев.

– С каких пор такая фраза означает: «У меня недостаточно информации, чтобы ответить на твой вопрос»? – удивился Дэш.

– Фраза про отсутствие информации слишком уклончива, а моя реплика сразу переходит к сути.

– А суть тогда в чем?

– В том, что весь смысл этих бесед сводится к одному: «Я люблю тебя и не хотел бы причинять тебе боль. И я очень по тебе скучаю».

В итоге они остановились на фразе: «Прости, любовь моя, я не понимаю тебя». В настройках программы пользователь мог изменить форму обращения на любую другую: детка, мой ангел, дорогой, милая или просто имя собственное.