Текст книги "Как распознать Нарцисса. Умение выявлять нарциссических мужчин, которые портят вам жизнь, и как не воспитать нарцисса"

Глава 2
Спектр: от здорового нарциссизма к патологическому

Здоровый нарциссизм отличается наличием реалистичной самооценки без отстранения от эмоциональной жизни, которую можно разделить с другими. Концепция здорового нарциссизма постепенно развивалась в рамках психоаналитической традиции и стала популярной в конце ХХ века. Далее мы отметим основные различия между здоровым и патологическим нарциссизмом, которые родители должны учитывать при воспитании детей (см. таблицу).

Нарциссизм как свойство личности имеет свой спектр развития. Хайнц Кохут (1971) считал, что существует линия индивидуального развития нарциссизма, и этот подход внес большой вклад в понимание патологического нарциссизма. Согласно модели психологии самости Кохута, нарциссическая психопатология – результат недостатка эмпатии со стороны родителей в период раннего детства ребенка. Таким образом, родителям необходимо обратить особое внимание на свои эмпатические отношения с детьми. Эмпатия означает умение делиться с детьми своим пониманием их мыслей и чувств, умение ставить себя на их место с самого раннего возраста. Если этого не делать в достаточной степени, ребенок не сможет в полной мере научиться регулировать свою самооценку.

Различия между здоровым и патологическим нарциссизмом

Если родитель не помогает ребенку регулировать самооценку путем адекватного и реалистичного учета особенностей его развития, из этого ребенка вырастет нарцисс, который, согласно концепции Кохута, колеблется между иррационально завышенной самооценкой и иррациональным чувством неполноценности. Этот ребенок, став мужчиной, продолжает полагаться на других, чтобы они регулировали его самооценку и давали ему ощущение собственной ценности. При лечении Кохут рекомендует помочь пациенту развить эти недостающие функции, сопереживая ему. На ранних этапах развития ребенка обучение таким функциям является долгом родителей, и если этого не происходит, то у ребенка появляется дефицит необходимого реалистичного восхищения и одобрения.

Кохут считает, что при нормальных обстоятельствах у развивающегося малыша есть два важных психологических конструкта: грандиозная эксгибиционистская самость (обычно перерастает в стремление к самоутверждению) и идеализированный родительский образ (обычно перерастает в интернализованные ценности и идеалы). Патология в первой области приводит к грандиозности самовосприятия, а патология во второй области – к дефектам психики, причем психопатология проистекает из ранних идеализаций.

Так, родитель, который не проявляет достаточной эмпатии к своему маленькому ребенку, но чрезмерно подчеркивает его якобы выдающиеся качества – возможно, чтобы удовлетворить свои собственные желания иметь особенного вундеркинда, – может привести себя и своего ребенка к созданию грандиозного или преувеличенного образа, который во взрослом возрасте перерастет в нарциссизм. Подобное возвышение приводит к тому, что ребенок считает себя заслуживающим особого отношения (то есть у него возникает чувство собственной привилегированности), что сопровождается истериками и бурными эмоциональными реакциями. Такой ребенок ожидает особого отношения к себе со стороны учителей и других авторитетов. Он всегда ждет, что окружающие тоже будут считать его уникальным, и поэтому испытывает трудности в отношениях со сверстниками.

Дети, у которых не формируются нормальные привязанности, основанные на доверии, могут вырасти в нарциссов. Они живут в мире удовлетворения потребностей. У этих детей нестабильные привязанности, и они неспособны терпеть разочарование, задержку в исполнении их желаний и реальность, поскольку родители не поощряют их к этому. Так как им необходимо, чтобы их считали лучшими, они чрезвычайно уязвимы к критике. Лишенные способности к нормальному самопринятию, они бесконечно страдают от неумения регулировать свою самооценку, стремясь к чрезмерному и постоянному восхищению ими со стороны окружающих, чтобы чувствовать себя ценными. Этот процесс формирования личности может предвосхищать взрослый нарциссизм.

В модели психологии самости Кохута диада «ребенок-родитель» представляет собой постоянно развивающийся процесс. Согласно его теории, объект самости (селф-объект) состоит из развивающегося ребенка и каждого родителя, который дает ребенку возможность поддерживать внутреннюю психологическую структуру и чувство целостности и устойчивости. «Кохут ввел термин „объект самости“ для обозначения поддержки воспитателем самости младенца. Этот термин подчеркивает, что младенец воспринимает воспитателя только как источник регулирующих функций, которые младенец не в состоянии выполнять сам» (Bleiberg, 1994. С. 121). Родители – объекты самости, поскольку младенец не осознает, что они не являются частью его самости; младенец также не осознает, что они обеспечивают функции, которые младенец позже научится выполнять самостоятельно, так как эти функции встроены в его психическую (когнитивную и эмоциональную) структуру. Когда определенные потребности объекта самости не удовлетворяются эмпатически, происходит остановка в развитии – и может возникнуть патологический нарциссизм. В целом объект самости – это поддержка воспитателем самости младенца. Родителям необходимо проявлять адекватную и реалистичную эмпатию, соответствующую развитию их ребенка.

Например, требования ребенка с зарождающимися чертами, характерными для более позднего диагноза НРЛ, который станет нарциссом, когда вырастет, чрезмерны по сравнению с реалистичными требованиями нормального ребенка к окружающим его людям, которые могут быть удовлетворены. Ребенок с чертами НРЛ проявляет принуждение в своих требованиях и не чувствует ни удовлетворения, ни благодарности, когда его требования выполняются. Кроме того, он не замечает гнева со стороны родителей. Нарциссического топлива (любовь и восхищение) никогда не бывает достаточно, чтобы удовлетворить требования грандиозного «я» этого ребенка. Сколько бы ребенок ни получал, он все равно чувствует себя недостойным любви и нелюбимым. Он завидует другим, у которых есть то, что он хочет, и это еще больше препятствует его способности получать то, что, по его мнению, ему необходимо, не обижаясь на других (Kernberg, Weiner, and Bardenstein, 2000).

Родителям следует обратить внимание на три причины, указанные Кохутом, по которым может возникнуть относительный недостаток родительской эмпатии: (1) плохие отношения между ребенком и родителями; (2) неспособность родителей реагировать на ребенка и заботиться о нем; и/или (3) наличие у ребенка необычайно высоких потребностей объекта самости. Какова бы ни была причина, чем раньше и чаще происходят неудачи, тем сильнее задержка в развитии и степень нарциссической патологии у взрослого человека. Это считается линией индивидуального развития, поскольку с течением времени – в процессе взросления или лечения – у ребенка формируется более реалистичное самовосприятие. Линии развития показывают, что дети развиваются естественным образом, по мере роста.

Описывая стремление нарциссического индивида к получению неудовлетворенных потребностей объекта самости, Кохут отмечает определенный аспект нарциссизма, присущий каждому из нас. Кохут называет самость центром психологической вселенной и считает, что мы всю жизнь пытаемся построить и удержать свою самооценку с помощью объектов самости. Примером объекта самости является связь матери и ребенка, где мать чутко улавливает потребности ребенка, успокаивая и поддерживая его. Мать и ребенок кажутся неразлучными. В отличие от других теоретиков, Кохут не считает этот тип нарциссизма патологическим, однако утверждает, что между нормальным инфантильным нарциссизмом и патологическим нарциссизмом существует преемственность.

Родители должны помнить, что, согласно Кохуту, патологический нарциссизм возникает только при ранних неудачах, связанных с объектом самости, то есть в первые три года жизни. Когда происходят подобные неудачи, дети ищут удовлетворения недостающих детских потребностей объекта самости во взрослой жизни. Они также боятся столкнуться с прошлыми неудачами, предвидя их повторение. Поэтому они могут проявлять превосходство или высокомерие, что отражает тревогу, которую они испытывают по поводу столкновения с новыми неудачами, связанными с объектом самости. Этот страх также проявляется в отношениях. Пациенты с НРЛ могут иметь в анамнезе множество неудачных отношений и разочарований в том, что отношения не приносят им долгожданной детской удовлетворенности потребностей объекта самости (Muslin, 1985).

Кохут подчеркивает, что все мы хотим быть совершенными, все мы думаем о себе в грандиозной манере, но эти желания и мысли изначально не подвергаются проверке реальностью в младенческом возрасте. Однако при адекватном воспитании эти представления постепенно ослабевают (хотя никогда не исчезают) в результате неизбежных мелких неудач объекта самости или оптимальных фрустраций. Родители должны поощрять детей адаптироваться к фрустрациям. Эти незначительные разочарования необходимы для формирования самовосприятия ребенка и не являются психологической травмой. Как отмечает Кохут, ошибочно полагать, что родители могут (или должны) всегда удовлетворять потребности объекта самости ребенка. Они всего лишь люди и не всегда находятся рядом с ребенком. Кохут считает, что эти неудачи необходимы для того, чтобы изменить врожденные, грандиозные иллюзорные идеи, с которыми мы рождаемся, потому что они побуждают ребенка научиться пользоваться внутренним механизмам самоуспокоения и удерживать самооценку, несмотря на то что он не идеален.

Когда родители поощряют ребенка переносить фрустрацию самостоятельно, ребенок меньше полагается на объекты самости (своих родителей) как источник уважения и похвалы для регулирования самооценки, потому что ребенок может регулировать ее сам. У нарциссического взрослого потребности объекта самости не были удовлетворены в детстве его родителями, поэтому эти механизмы не развились, и он постоянно обращается к другим людям (объектам самости) для повышения самооценки. Поэтому нарциссическая личность крайне чувствительна к любой критике или отвержению (Muslin, 1985).

Согласно модели психологии самости Хайнца Кохута, цель терапии состоит в том, чтобы позволить пациенту включить недостающие функции объекта самости, которые ему необходимы, в свою внутреннюю психическую структуру. Кохут (1971) называет этот процесс преобразующей интернализацией, но если говорить проще, это способность ребенка успокаивать себя, по мере того как мать уменьшает свое вмешательство, когда ребенок испытывает физическое или психологическое напряжение. Таким образом формируется психическая структура, позволяющая ребенку успокаиваться все больше и больше. Левальд (1960) объясняет, что ребенок интернализует аспекты родителя, включая восприятие родителем ребенка. Другими словами, при здоровом переходе от одной фазы развития к следующей ребенок учится воспринимать себя как эмоционально стабильную и уверенную личность, поскольку именно так его воспринимают родители. В этом и заключается функция эмпатического родителя: точно и реалистично концентрироваться на своем ребенке, самооценка которого развивается.

Если этот переход со стороны родителей отсутствовал или оказался недостаточным, ребенок может (когда вырастет) стать пациентом психотерапии, конструируя и выстраивая новые способы восприятия мира. Для достижения этой цели терапевт не просто пытается представить, какие чувства может вызвать та или иная ситуация у нарциссического пациента, а скорее пытается почувствовать то, что пациент испытывает в данной ситуации. Подобная эмпатия считается одним из средств, позволяющих достичь долгосрочного прогресса в терапии, компенсируя недостаток родительского внимания в раннем возрасте. Без такого эмпатического лечения пациент – чье «я» слишком слабо, чтобы выдержать более агрессивный подход, – не получит пользы от терапии и может даже пострадать. В соответствии с этой идеей непрерывного эмпатического принятия, психология самости утверждает, что неразумно соглашаться с нарциссическим пациентом или не соглашаться с ним, удовлетворять его желания или давать ему советы. Это изменит терапевтическую среду с эмпатической на осуждающую (Ornstein and Kay, 1990; Baker and Baker, 1987).

Согласно теории психологии самости Кохута, необходимо позволить процессу саморазвития разворачиваться постепенно, в своем темпе, для того, чтобы человек обрел понимание себя. Когда требуются интерпретации, лучше всего давать интерпретации, сфокусированные на потребности пациента в эмоциональной устойчивости, внутренней целостности, стойкости и утешении, поскольку пациент был травмирован нарушенными или неудачными связями с объектом самости.

Возвращаясь к здоровому нарциссизму, Зигмунд Фрейд рассматривал всемогущество и веру в магическую силу желаний, слов и мыслей по отношению к миру как свидетельство психологической жизни детей, тем самым указывая на наличие первичного нормального нарциссизма. Фрейд рассматривал первичный нарциссизм как счастливое состояние, в котором малыш ощущает себя венцом творения. Нарциссизм также рассматривается как попытка самосохранения. То есть любовь к себе – движущая сила самосохранения. Когда ребенок не получает достаточного удовлетворения своих потребностей из-за серьезных фрустраций, с которыми он столкнулся, он обращается за любовью к другим людям. Это нормально и правильно. Младенец воспринимает себя через собственное тело, а также любящую заботу матери.

Кохут считает, что существует две линии развития. Одна возникает из нормального инфантильного нарциссизма, который может привести к более высоким формам здорового нарциссизма. Другая линия идет от инфантильного нарциссизма к любви к другим. Кохут утверждает, что эти две линии развития сосуществуют в каждом человеке.

Теперь рассмотрим здоровое «я» взрослого человека, которому посчастливилось расти в безопасном и заботливом окружении воспитателей, дававших безусловную любовь, поддержку и чуткость. Этот человек со здоровым нарциссизмом интернализовал удовольствие от независимого функционирования при помощи родителей (White, 1986). Другими словами, акцент родителей на оптимальной фрустрации приносит чувство обособленности и способствует росту терпимости к фрустрации, способности переносить задержку в исполнении желаний, проводить проверку реальности и предвидеть будущее – все это является частью здорового самолюбия.

Другая часть развития здорового нарциссизма, которую важно понять родителям, связана с нормальным психическим отделением от матери. У нормально развивающегося ребенка разлука с матерью вызывает тревогу и чувство утраты. Эта тревога стимулирует слияние с матерью. Образ матери вызывает интернализованный образ материнской улыбки. Таким образом создается иллюзия, что мать присутствует всегда и является частью самости ребенка, внушая младенцу или малышу постарше чувство безопасности. «Если бы самость была способна вербализовать свои чувства, она бы сказала: „Я люблю себя“. Поскольку я равен матери, значит „мама улыбается мне, любит меня, кормит и защищает меня“» (Rothstein, 1986). Подобная любовь к себе является здоровой и нормальной для растущего ребенка, обеспечивая ему:

1. Чувство собственного достоинства, достаточно прочное, позитивное и цельное, благотворно влияющее на самовосприятие.

2. Осознание мыслей и чувств матери, дающих ему уверенность в себе, чтобы принимать решения, учиться на этих решениях и заботиться о своих интересах.

3. Восприятие себя как источника инициативы, которая приближает его к своим стремлениям, видению и реалистичным идеалам, проявляя при этом психологическую стойкость.

4. Чувство уверенности в себе и веры в себя и других, что включает в себя осознание важности взаимоуважения, взаимности, честности и заботы.

5. Опыт взаимоуважения между собой и другими, включая тех, кто придерживается иных точек зрения, чтобы он мог проанализировать свои сильные и слабые стороны, нести ответственность за работу над своими отношениями, признавать и уважать границы других людей (Payson, 2017. С 40, 41).

Глава 3
Как не воспитать нарцисса
Влияние первых трех лет жизни на патологический нарциссизм в зрелом возрасте

Развитие отношений между матерью и ребенком в течение первых трех лет жизни ребенка проливает значительный свет на причины, по которым взрослые мужчины имеют неверное самовосприятие в отношениях с другими людьми – особенно женщинами, – как вы увидите в последующих главах книги. Мы познакомимся с несколькими такими мужчинами с межличностными проблемами, нуждавшимися в привязанности к женщинам, которые их обожают. Это обожание принято называть нарциссическим топливом, которое мать дает ребенку в первые годы его жизни. Если она не обеспечивает этого топлива, возникает опасность вырастить нарцисса. Чтобы лучше разобраться с проблемой, мы немного отвлечемся и рассмотрим достижения психоаналитических теорий о развитии ребенка в эти ранние годы.

В первые три года жизни ребенка наступает стадия развития под названием сепарация-индивидуация. Именно в это время ребенок должен выработать потребность в эмоциональной близости с восхищающейся им матерью и в то же время развить здоровую сепарацию, научившись мириться с тем, что он не всемогущий и грандиозный, как он считал в младенчестве. В эти годы мать должна помочь сыну пережить моменты внутренней сепарации, когда он осознает реальность – мама не является единым целым с ним. Даже если мать восторгается его ощущением собственной грандиозности и могущества, он должен научиться сдерживать и регулировать эти чувства, ждать и откладывать удовлетворение потребностей, потому что для здорового развития ребенок должен понять, что они (мать и ребенок) – эмоционально и физически отдельные существа.

Родители часто задаются вопросами, как ввести ограничения для своих детей и почему это так важно. Внутреннее разделение между матерью и ребенком связано с развитием таких ограничений и ощущения дифференциации между младенцем и матерью. Когда уже на раннем этапе вводятся ограничения относительно поведения ребенка, он переживает внутренний процесс психического отделения от матери. Например, когда мать учит своего двухлетнего ребенка: «Говори словами, а не размахивай руками – бить нельзя!», ребенок видит, что у его матери есть свое представление о том, как он должен себя вести. Они – отдельные личности. Это позволяет ребенку понять, что он не может делать все, что хочет; у него есть мама, которая отличается от него и может ограничить его действия. Если она этого не сделает, он почувствует себя слишком сильным и всемогущим, что может привести к развитию патологического нарциссизма во взрослом возрасте. Дети не хотят чувствовать себя более могущественными, чем их родители. На самом деле маленькому ребенку страшно чувствовать себя более могущественным, чем мама. Ребенок нуждается в том, чтобы она ввела ограничения и объяснила ему, как вести себя с другими людьми приемлемым образом. Если дать ему слишком много власти, он решит, что имеет право на большее, чем положено ребенку. Если, например, ребенку не запрещать бить своего брата или сестру, он почувствует себя более могущественным, чем следует, и не будет знать, как усмирить свои порывы и выразить разочарование и гнев. Из такого ребенка может вырасти нарциссический взрослый, который считает, что имеет власть и контроль над другими. Он учится манипулировать людьми и принуждать их, когда это отвечает его амбициям.

Индивидуация, напротив, относится к развитию эго младенца, его чувства идентичности и когнитивных способностей. Она относится к развивающейся концепции самости. Несмотря на их взаимосвязь, вполне возможно, что либо сепарация, либо индивидуация разовьется в большей степени на данной стадии развития, и это в значительной мере зависит от отношения матери к ребенку.

Если этот период развития не проходит нормально, то мальчик мысленно застревает в том времени, когда нуждался в бесконечном обожании. Он не приходит к осознанию того, что существует отдельно от матери и не может ожидать, что она всегда будет потворствовать его чувству младенческого величия. Если в эти ранние годы не происходит развития, мужчине не удается успешно преодолеть потребность в аффирмации и обожании. Эти потребности становятся характерными для его личности, и если он действительно наделен превосходным интеллектом, который слишком высоко оценивают его родители, и если ему будут во всем потакать, у него разовьется гиперболизированное чувство собственной привилегированности.

Таким образом, в первые три года жизни происходят важнейшие формативные события между матерью и ребенком. Установление ограничений, а также утешительные, успокаивающие моменты единения матери и ребенка (Pine, 1994) – пусть даже кратковременные – приобретают большое значение для развития личности маленького мальчика. Моменты, когда он испытывает чрезмерные ожидания от материнских отношений, могут нарушить его осознание своей ранней идентичности, и он будет считать себя человеком, который на самом деле не настолько исключителен, как ему хотелось бы.

Эта фаза развития имеет решающее значение для последующего принятия ребенком (во взрослом возрасте) своей реальной власти и контроля над собой и окружающими. Он должен понять, что в рамках отношений с другими людьми он не настолько феноменальный, как ему хотелось бы. Иначе каждый раз, когда ему не будет удаваться получить признание, которого он так жаждет, он будет чувствовать горький стыд и свою уязвимость. Это его бремя, ахиллесова пята, ущербное самовосприятие, которое может привести к значительному снижению самооценки и даже депрессии. Эти ранние переживания оказывают колоссальное влияние на развитие человека на протяжении всей его жизни, и я еще не раз буду подчеркивать их значимость.

Наблюдая за детьми и их матерями, психоаналитик Маргарет Малер обнаружила, что младенец и ребенок чуть старше обладают врожденной способностью получать от матери удовлетворение межличностных и интрапсихических (внутрипсихических) потребностей.

Другими словами, ребенок развивается в условиях единства матери и младенца, что закладывает основу для устойчивых паттернов, которые, как мы увидим далее, необходимы для нормального или патологического нарциссизма. Ребенок с младенчества колеблется между желанием быть частью матери, то есть недифференцированным, так сказать, и при этом самостоятельным. Этот процесс во время сепарации-индивидуации оказывает большое влияние на развитие ребенка.

«Последние открытия о развитии младенцев ставят под сомнение общепринятые графики и последовательности развития и в значительной степени позволяют говорить об изменении младенца, способного иметь – причем с большой вероятностью – интегрированное чувство себя и других. Эти новые открытия подтверждают мнение о том, что главная задача младенца при создании межличностного мира – сформировать ощущение себя и других. Новые данные также подтверждают идею о том, что эта задача в значительной степени решается в период между двумя и семью месяцами. Более того, предполагается, что способность к слиянию или объединению, как описывается в психоанализе, вторична по отношению к уже существующему чувству себя и других и зависит от него. Новый предложенный график развития сдвигает возникновение самости в значительно более ранний период времени и меняет последовательность задач развития. Сначала рождается ощущение себя и других, и только после этого становится возможным чувство слияния» (Stern, 1985. С. 70).

В практических терминах воспитания детей это означает, что мы не хотим, чтобы ребенок чувствовал слияние с матерью и был неспособным действовать отдельно от нее. «Слияние» или «объединение» – термины, подразумевающие, что мать воспринимает своего ребенка не как отдельную личность, а скорее как продолжение себя, существующее для удовлетворения ее потребностей. Она не дифференцирует свои потребности от потребностей ребенка. И тогда ребенок не понимает, что он – отдельная личность со своими сильными сторонами, которую его мать ценит, любит и реалистично ограничивает.

Новая теоретическая концепция (что ребенок с самого начала более дифференцирован от матери) не меняет, однако, принципов развития нарциссизма у взрослого мужчины, основанного на его детском опыте. В упрощенном виде мы можем наблюдать развитие нездорового нарциссизма в семьях с двумя разными типами матерей. В первом случае мать чрезмерно балует мальчика, не давая ему возможности вырваться из своего внутреннего мира грандиозности. Он чувствует себя слишком могущественным и пытается принудить других выполнять его требования. Во втором случае мать недоступна или отвергает сына, что заставляет его стремиться к внутренней грандиозности, от которой мать так и не помогла ему избавиться. В этом случае, если ребенок чувствует слишком сильную враждебность, то любовь к родителям заслоняется ненавистью. Такое аффективное (эмоциональное) состояние сильно ухудшает его способность к дальнейшему развитию. В психоаналитической теории это связано с развитием Эдипова кризиса, который следует за первыми тремя годами сепарации-индивидуации. Эдипов комплекс – термин, использованный Зигмундом Фрейдом в его теории психосексуальных стадий развития (1914). Он описывает патологическое влечение ребенка к родителю противоположного пола, а также ревность и гнев по отношению к родителю своего пола. Это происходит примерно в возрасте от трех до шести лет (Blanck and Blanck, 1974). Если мать или отец слишком тесно связаны с ребенком – будто они почти любовники, – это препятствует способности ребенка осознать свою роль как именно ребенка, а не сверстника родителя противоположного пола. Дети начинают путаться – не воспринимают своих родителей как взрослых, наделенных властью, и ожидают, что все их потребности будут сразу же удовлетворяться.

Проблема усугубляется, если учесть относительную нераздельность родительских репрезентаций и саморепрезентаций ребенка (представлений о себе) при тяжелых патологиях. В этих условиях негативные эмоции окрашивают как саморепрезентацию, так и материнскую или отцовскую репрезентацию, значительно затрудняя становление ребенка и здоровое нарциссическое развитие молодого взрослого. Другими словами, если ребенок считает, что родитель относится к нему негативно, это влияет и на его отношение к себе. Такое может произойти, если родитель не вводит ограничений и ребенок чувствует себя слишком могущественным и не в состоянии сдержать свою агрессию. Дети хотят сдерживать свою агрессию, чтобы влиться в социальный мир сверстников и взрослых. Если родитель не помогает ребенку контролировать свои импульсы, существует опасность нарциссического развития позже, когда ребенок повзрослеет.

Особый интерес представляет подфаза сепарации-индивидуации под названием практика. Практика характеризуется двигательной активностью младенца – обычно сначала ползанием, а затем ходьбой. Развитие этих физических способностей содержит значительный психологический компонент. Он предполагает более глубокое самосознание, обусловленное восприятием еще более широкого окружения, где ребенок может получить значительное нарциссическое удовлетворение. Младенец теперь обладает большей способностью к проверке реальности, он уже не ограничен диадой мать-дитя и начинает понимать, что он – маленький человек в большом мире. В этот период интерес к матери снижается. Это крайне важно для ребенка, он должен знать свое место в мире взрослых, не чувствовать себя чрезмерно привилегированным и не ждать, чтобы все его желания и потребности удовлетворялись незамедлительно.

Эта чрезмерная привилегированность приводит к кризису под названием воссоединение, когда ребенок, опять обратившись за поддержкой к матери, враждебно реагирует на потерю своего всемогущества и единства с родителями. Разрешение этого кризиса имеет большое значение для последующего развития, особенно для способности мальчика справляться с конфликтами и нормальными проявлениями нарциссизма.

Враждебные чувства мешают способности ребенка находить выход из конфликтной ситуации с каждым родителем, от которого он недостаточно дифференцирован. То есть у ребенка не сформировалось автономное «я», на основе которого он мог бы строить внутреннее и внешнее взаимодействие с родителями. Это превращается в жизненный паттерн, который проявляется в отношениях взрослого мужчины с женщинами. Как мы увидим в последующих главах, нарциссический мужчина воспринимает женщину как средство удовлетворения своих внутренних и внешних потребностей, то есть как заботливую мать, от которой он недостаточно внутренне отделился.

Интенсивные негативные чувства окрашивают отношения, препятствуя прогрессивному развитию, например, мешают строить качественные взаимные отношения. Мать, которая позволяет своему ребенку отделиться в необходимой мере и развивать самостоятельность, дает ему ощущение нормальной компетентности. Мать, которая продлевает свою привязанность к сыну, препятствует этому развитию и может подтолкнуть его к нездоровым отношениям в дальнейшем, особенно с женщинами, поскольку он захочет такой же нарциссической привязанности, какая была у него с матерью в раннем возрасте.

Теория сепарации-индивидуации Малер (Mahler, Pine, and Bergman, 1975) предлагает график развития. Этот график, хотя он и отличается от точки зрения Стерна (1985), включает в себя нормальный переход младенца от физического рождения – состояния почти полной зависимости и отсутствия осознания границ между собой и другими – к состоянию так называемого «психологического рождения», которое она относит примерно к трем годам. Именно в это время происходит кризис воссоединения.

Нарциссические мужчины, которых мы будем изучать, не полностью преуспели в психологическом рождении, когда границы между собой и другими четко определены, что позволяет сформироваться взаимоудовлетворяющим супружеским отношениям во взрослом возрасте. Как будто ребенку не дали достаточной автономии, чтобы перестать строить из себя главного, препятствуя своему прогрессивному развитию. Он не отказался от контроля над своей матерью, поэтому он не может чувствовать себя защищенным в отношениях с женщинами и имеет явные проблемы с границами в отношениях с родителями.

Диана Сискинд (1994) приводит пример мальчика трех с половиной лет, который еще не преодолел фазу сепарации-индивидуации в своем развитии и не достиг психологического рождения – стадии, совпадающей с началом Эдиповой фазы. В ходе лечения Сискинд мастерски анализирует, как с помощью ее психотерапии мальчик научился понимать значение слова «нет», сказанного его матерью и им самим. Понимание слова «нет» облегчает отделение и индивидуацию. Слово «нет» говорит: «Я – это не ты, мама. Я могу не соглашаться с тобой, а ты можешь не соглашаться со мной, потому что мы – разные существа». Это позволило ему двигаться вперед, выражая свои нарциссические фаллические потребности во время Эдиповой фазы, без чего у него могла начаться прелюдия к нарциссическому расстройству, по мнению Сискинд. Его способность добиваться одобрения матери и спокойно переносить свои и ее нормальные агрессивные чувства вернули его на нормальный путь развития на этой важнейшей фазе воссоединения. Этот случай напоминает нам о том, что нарушение этапов развития может привести к нарциссическим расстройствам личности у мужчин.