Текст книги "Радиган"

– Ты чересчур уж уверен в себе, – сердито заметил шериф. – Ты что – законник?

Радиган подошел поближе к всаднику.

– Джим, с 1825 по 1828 год в Нью-Мексико сменилось три губернатора, и одним из них был Армильо. А в 1837 году в Таосе произошло восстание, и толпа мятежников убила губернатора Переса. Армильо сумел возглавить контрнаступление. Оно увенчалось успехом, и он провозгласил себя губернатором. Про то время всякие слухи ходят, и теперь трудно выяснить правду, но говорят, он казнил множество народу, как мятежного губернатора, так и своих же друзей и сообщников. С помощью взяток он втерся в милость к правительству Мексики, и его самозванство было узаконено. В 1844 году его место занял Лельяна, но через год Армильо вернулся на службу и нажил целое состояние, обложил всех, кто путешествовал по дороге в Санта-Фе, огромной пошлиной за каждый фургон. Хуже того, он еще и мухлевал со старыми дарственными на земли и раздарил своим друзьям множество земель, на которые не имел ни малейшего права. Я думаю, у этой девицы Фолей в руках как раз такая дарственная и она пытается добиться своего.

Флинн ощутил, что теряет почву под ногами. Он умел обращаться с пьянчугами или толпой линчевателей, а дважды даже застрелил не в меру распоясавшихся бандитов. Но единственными официальными бумагами, которые он умел составлять, были поручительства.

– Ну а тебе что нужно? – враждебно осведомился он. – Ты на что притязаешь? На права поселенца?

Радиган терпеливо покачал головой.

– Джим, у меня есть законнейшие права на все мои земли, включая и право на воду. Более того, я уже вступил во владение. Мои права выдержат любое испытание. Эти люди зря стараются согнать меня с моих же собственных земель.

– Тогда не пеняй на меня! – гневно крикнул Флинн. – Не пеняй на меня, если котел взорвется!

Том Радиган упер руки в бедра.

– Я не пеняю на тебя, Джим. Я просто предлагаю тебе отправиться к тем людям и приказать им убраться из наших краев подобру-поздорову. Ты же полномочный шериф, а они нарушают закон.

Флинн аж потемнел.

– Не объясняй мне, в чем состоит моя работа! Я и сам отлично знаю и собираюсь выполнить ее!

– Кажется, ты считаешь, что закон направлен против меня, – ответил Радиган. – А я единственный, чьи права совершенно очевидны.

– Я в этом не так уж уверен! – Флинн пришпорил коня и, даже не оглянувшись, поскакал назад в город, да так быстро, словно за ним черти гнались.

Двумя милями ниже ранчо над каньоном ручья Вейча возвышался огромный скалистый утес. На нем, словно на созданной самой природой сторожевой башне, Радиган расположил свой наблюдательный пост. Днем оттуда можно было увидеть все происходящее в каньоне на мили вокруг, а по ночам звуки, легко разносящиеся в ясном морозном воздухе, издалека выдали бы приближение врагов.

Оставив гнедого пастись в осиновой рощице, техасец вышел на край утеса и устроился под прикрытием неровной каменной гряды, где ветер дул не так сильно.

Здесь проходило еще несколько тропок. Правда, одна из них, что вела от Рио-Пуэрко через Насимиентос, была труднопроходима. Почти никто, кроме индейцев, не знал о ее существовании. Другая же бежала от Спрингс к Кеболлу, а оттуда к горе как раз напротив того места, где стоял сейчас Том. Вряд ли враги могли знать хотя бы об одной из этих тропинок.

В полночь Джон Чайлд сменил Радигана, а на рассвете, наскоро позавтракав, Радиган вскочил в седло.

– Ей пора бы уже приехать, – сказал метис. – Я думаю, она прибудет сегодняшним дилижансом, но лучше бы ты пустил меня. Ей-богу, Том, я думаю, ты не прав… Ведь они даже не знают меня в лицо.

– Узнают. Они же в два счета вычислят тебя. Рисковать должен я, так что ты сиди и следи, пока меня не будет, чтобы и мышь не прошмыгнула.

– Том, – заколебался Чайлд, – хочешь, я поскачу в Лома-Койота? Или, может, просигналю им дымом? Там найдутся отличные парни, настоящие бойцы.

– Даже думать забудь, – техасец пришпорил коня, но напоследок оглянулся. – Если встретишь кого из них, разузнай, кто сейчас где-нибудь неподалеку.

– На днях я видел Старка, – Джон Чайлд шагнул вслед за гнедым. – Ты же помнишь Адама Старка. Он был рейнджером тогда же, когда и ты, еще человека убил в Эль-Пасо. Лучшее ружье из всех, кого я знаю.

– Да, парень что надо.

Когда Радиган подъехал к Сан-Исидро, уже перевалило за полдень, и городок нежился в нежарких лучах осеннего солнца. Чуть ли не первым, с кем он столкнулся на улице, оказался Сэм Кокер. Они привязали коней к крыльцу салуна всего в нескольких футах друг от друга, но Тома это не больно тревожило. Кокер был вздорным забиякой, а вздорные забияки редко затевают склоку без скопления публики.

Внутри салуна, задрав ноги на стол, восседал Хикмен в своей неизменной потрепанной куртке и с бутылкой в руке. Хикмен, как заметил Радиган, всегда ходил с бутылкой, хотя виски в ней почти не убавлялось.

Приземистое здание салуна было сложено из необожженного кирпича. Половину помещения занимал бар. В грязноватой и неприбранной комнате стояло всего несколько покосившихся столов. Обстановка тоже не блистала роскошью – никаких украшений, кроме засиженного мухами зеркала за стойкой. Дауни, владелец салуна, в то же время исполнял и обязанности агента конторы дилижансов. В своей жизни он держал питейные заведения в дюжине различных горных поселений. На его загрубевшем лице ясно читалось, что он давно уже не питает никаких иллюзий.

– Дилижанс подъедет к часу? – осведомился Радиган.

– Около того, – Дауни через всю стойку толкнул к нему бутылку. Техасец имел все основания полагать, что Дауни не испытывает симпатию ни к кому. Но бармен, должно быть, извлек немалую выгоду при появлении чужаков.

– Присоединишься ко мне? – предложил Хикмен, убирая ноги со стола. Взгляд его скользнул от Радигана на подошедшего к стойке Кокера.

Радиган перенес к нему свою бутылку.

– По всём приметам, покоя тут не жди, – заметил он.

Хикмен усмехнулся.

– Я-то уж разбираюсь в приметах. – Дверь снова отворилась и вошли два чужака. – Того, что повыше, звать Барбью. Воображает, что самый крутой. Прошлой ночью он сцепился с одним бродягой и задал ему изрядную трепку. Второго кличут Битнером.

Дауни принес Хикмену и Тому поднос с едой, и Барбью обратил на них свое благосклонное внимание.

– Приговоренного к казни положено сытно кормить, – заявил он.

– Надо же Валаамова ослица заговорила, – в тон ему заметил Радиган.

Дауни хихикнул, а Хикмен расплылся в широкой ухмылке. Даже два ковбоя за соседним столом не сдержали усмешки. Барбью резко обернулся и уставился на техасца.

– Это еще что такое? – злобно рявкнул он.

Но подходящий момент был упущен, а Радиган, не обращая на забияку внимания, преспокойно принялся за еду. Смерив его взглядом, Барбью свирепо огляделся по сторонам, ища, к кому бы придраться. Но никто даже и не смотрел в его сторону, так что он снова повернулся к своему противнику.

– Интересно, а дерется он так же, как ест? – поинтересовался Барбью.

– Может, кто-нибудь сумеет это выяснить, – предположил Кокер.

Радиган поглощал обед с такой жадностью, словно страшно проголодался.

– Даже и не думал, что захочу есть, – пояснил он приятелю. – Но Джон наготовил пончиков, и вот уже два дня, как я ничего другого в рот не брал.

– Если тебе понадобятся бойцы, – сказал Хикмен, – так ты только намекни про эти пончики. За них ты наймешь куда больше желающих повоевать, чем за деньги. Такие лакомства у нас в цене. – Он снова наполнил стакан. – Я своими глазами видел ковбоев, скакавших за шестьдесят, а то и за семьдесят миль, чтобы не упустить случая их отведать.

Хлебнув очередную порцию горячительного, Барбью отодвинулся от стойки. Виски зажгло ему кровь, и хмель бросился в голову. У него так и чесались руки подраться. Уж он-то не допустит, чтобы его игнорировали.

Хотя с виду Радиган не уделял внимания ничему, кроме еды, на самом деле он полностью контролировал ситуацию. Такому закаленному в схватках бойцу, как он, ничего не стоило разгадать смысл любых даже вроде бы самых невинных движений. Краем глаза он заметил, как Кокер придвигается поближе к двери, чтобы отрезать ему отступление, а Битнер заходит с тыла. Сам же Барбью, широкоплечий здоровенный детина, угрожающе разминал кулаки. В его мускулистых руках чувствовалась настоящая сила, заросшее густой бородой лицо не блистало умом.

Понизив голос, Том предупредил Хикмена:

– Не вмешивайся в драку. Это мое дело.

Хикмен с любопытством покосился на него.

– Ну, трое это еще не так много. – Чуть помолчав, охотник прибавил: – Он сразу пойдёт в атаку. Дерется обеими руками. Его трудно остановить.

Барбью уже направлялся к ним. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, чем все это закончится. Склонившись над тарелкой с самым невозмутимым выражением лица, Радиган мысленно прикидывал, как ему действовать в этом помещении. И тут вдруг дверь открылась, и салун вошла Анджелина Фолей.

Она подошла прямо к столу, за которым сидел Радиган, и техасец немедленно вскочил на ноги.

– Вы только поглядите, – осклабился Барбью. – Какой вежливый!

– Мистер Радиган? – Глаза девушки оказались еще зеленее, чем представлял себе Том. – Я услышала, что вы в городе, и надеялась увидеться с вами прежде, чем вы уедете. Я хотела сказать вам, мне так жаль, что приходится сгонять вас с земли. Может быть, мы могли бы заплатить вам за беспокойство?.. Предложение еще остается в силе.

– Вы ошибаетесь, мисс Фолей. Кто-то снова неправильно информировал вас. Я остаюсь на моем ранчо.

– Ну пожалуйста! – Огромные глаза умоляюще смотрели на техасца, тонкий пальчик робко притронулся к его рукаву. – Эта земля принадлежит нам, и вы должны уехать. Я боюсь, если вы не покинете ранчо, мои люди заставят вас силой. Я решила… То есть, когда мне сказали о вашем приезде в город, я подумала, что мы можем прийти к согласию.

– Не желаете ли присесть?

Какую-то долю секунды Анджелина замерла в нерешительности, но все же опустилась на стул. Радиган тоже уселся и услышал у себя за спиной насмешливое замечание Кокера:

– Ну вот, через пару минут он еще и чаю попросит.

Техасец повернулся к Дауни:

– У тебя найдется чай?

– Чай? Чай!.. Да… само собой, но…

– Тогда сейчас заваришь и принесешь его нам, понял? Но приготовь побольше… с галлон.

– Галлон чая?

– Совершенно верно.

Откинувшись на спинку стула, Хикмен в упор разглядывал Радигана. В глазах его зажегся огонек. Но Том, не обращая внимания на охотника, повернулся к Анджелине:

– Вы говорили о…

– Мне так хочется, чтобы вы передумали… Я имею в виду, переезд. И помните, что я говорила про плату за освоение земель. Право же, мы сожалеем об этом так же, как и вы.

– Но я ни о чем не сожалею, – улыбнулся ей Радиган. – Ни о чем. Мне жаль только, что вы так далеко зашли, ничего предварительно не узнав и не понимая, во что втягиваетесь. Если вам и вправду так хочется убедиться, насколько надуманны ваши права, обратитесь в суд.

– Но суд так далеко отсюда, мистер Радиган! – Зеленые глаза распахнулись от изумления. – И потом, это займет столько времени! Мне действительно очень жаль, но у нас с мистером Торпом более трех тысяч голов скота, и все они движутся сюда. Если вы не покинете ранчо, нам придется выгнать вас.

– Вы что-нибудь знаете про эту землю, мэм?

– Сама я, конечно, ее не видела, но мистер Торп видел. А почему вы спрашиваете?

– Просто так. Если б я даже покинул ранчо и позволил вам вселиться туда, то вам все равно не удалось бы перезимовать в горах с тремя тысячами голов скота. Даже если бы у вас хватало помощников и не было никаких помех. Там не хватит ни пастбищ, ни корма. Если выдастся мягкая зима, то еще можно прокормить тысячу – но не больше.

Анджелина изумленно глядела на Тома. Его неподдельная искренность не могла не подействовать на нее, но она все еще не хотела поверить услышанному.

– Но мне говорили, что там самая лучшая трава в мире и полно воды.

– Так-то оно так, но этого мало. Раньше я надеялся открыть проходы в соседние долины, где бы тоже можно было держать скот, но горы, по большей части, заросли лесом, чуть ли не на каждом шагу обрывы и ущелья. Вообще-то говоря, легчайший способ отделаться от вас – это уступить и дать возможность попробовать вам самой. Вы бы потеряли скот, людей и лошадей.

– Но. у вас, кажется, все идет отлично. Мне трудно поверить вам, мистер Радиган.

Техасец кивнул в сторону ковбоев у стойки, не скрывавших своего интереса к разговору.

– Помимо всего прочего, как вы собираетесь поступить с вашими помощниками? – Это был прекрасный случай заронить в них искры сомнения. – На тех жалких акрах, что вам достанутся, работы найдется всего для двух-трех человек.

– Акрах? – запротестовала девушка. – Но там целые мили земли! Если соблюдать точность, двадцать две квадратных мили.

В этот момент появился Дауни с чаем.

– Пришлось вскипятить два котелка, – пояснил он. – Никогда у меня еще не бывало такого большого заказа.

Взяв меньший котелок, Радиган налил две чашки чаю, а затем преспокойно вытащил кольт.

– Остальное подай вон тем, – он махнул револьвером на троицу у стойки. – А я присмотрю, чтобы они его выпили.

Лицо Кокера исказилось, он потянулся было к поясу, но тут же отдернул руку, стоило только дулу Радигановского револьвера качнуться в его сторону.

– Давай, пей. И ты тоже, Барбью.

– Будь я проклят; если выпью.

Радиган повел револьвером.

– Вам хотелось чаю, так теперь он вам подан. Начинайте пить, а не то я начну стрелять.

Хикмен ухмылялся во весь рот. Анджелина Фолей, негодующая и ошеломленная, вскочила со стула, растерянно глядя то на Радигана, то на своих людей.

– Если вы не начнете пить, пока я считаю до трех, – непринужденно заявил техасец, – я прострелю руку каждому из вас.

Легко поднявшись на ноги, он направился к опешившим ковбоям, в то же время не упуская из поля зрения Анджелину и выход.

– Я убью тебя за это! – взревел Барбью.

– Может быть, но я могу уравнять шансы прямо сейчас. Ты хотел чаю, так получай.

Неожиданно Кокер отшвырнул свою чашку.

– Чтоб меня черти взяли, если я стану это пить! – вскричал он, хватаясь за кобуру.

Радиган два раза ударил тяжелой рукоятью револьвера, и громила рухнул на пол, словно на него крыша обрушилась.

– Приступайте к чаепитию, – невозмутимо произнес Том, – или эта куча станет в три раза выше.

Анджелина Фолей побелела от гнева.

– Послушайте! – возмутилась она. – Немедленно прекратите!

– Терпеть не могу бить женщин, – проронил Радиган.

Она непроизвольно опустилась на стул.

– Вы… вы не посмеете!

– Если вы играете в мужские игры, – возразил он, – то уж играйте заодно и по мужским правилам.

Он небрежно передал свой шестизарядный кольт Хикмену.

– Помнится, Барбью хотелось подраться. Ты уж прикрой меня со спины от остальной своры.

Барбью выронил чашку и круто обернулся к противнику.

– Драться? – взвыл он. – Ты хочешь драться со мной?

В ответ Радиган ударил его.

Барбью пошатнулся, и техасец шагнул вперед, внимательно следя за кулаками противника. Левой рукой он со всех сил врезал громиле в живот. Барбью был любителем не только подраться, но и поговорить, поэтому он ожидал, что перед схваткой можно будет вдоволь поругаться. Готовность Радигана к немедленному поединку и свирепость атаки ошеломили его. Он начал отступать, но Том не давал ему возможности прийти в себя. Наконец две крепких затрещины – сначала слева, а потом справа – расшевелили Барбью. Нагнув голову, он словно бык бросился вперед.

Зверский хук правой чуть не оглушил Радигана, но техасец сумел уйти влево и ударил кулаком Барбью по почкам. Тот, задыхаясь, рванулся к Тому, стараясь захватить его в клинч. Радиган пресек эту атаку коротким прямым ударом в подбородок.

Угрожающе занеся кулак, Барбью поглядел на своего противника. Пока эта драка протекала совсем по иному, чем большинство его драк. Он получил уже несколько жестоких ударов, а Радиган по-прежнему оставался спокоен и невозмутим, даже не запыхался. В первый раз за все время громила понял, что может проиграть. Мысль эта привела его в бешенство. Потеряв всякую осторожность, он перешел в неистовое наступление, работая кулаками, словно отбойными молотками. Следующие несколько минут прошли в напряженной схватке, но Барбью постепенно теснил Радигана. Битнер радостно завопил. Барбью был уверен, что с минуты на минуту доконает противника. Почувствовав, что его правый кулак попал в цель, он совершенно автоматически приостановился, чтобы дать техасцу упасть.

Однако стоило ему только замешкаться, как он получил крепкий удар в челюсть. Из разбитой губы ручьем хлынула кровь. В полном остолбенении Барбью увидел стоящего прямо перед ним Радигана… Надо же, этот скотовод умудрился выдержать его знаменитый удар правой и в тот же миг с лихвой ответить на него.

Барбью продолжал драться, но боевой дух в нем был сломлен.

Он понял, что в этой драке ему не победить. Еще ни разу не бывало, чтобы после излюбленного Барбью удара правой человек удерживался на ногах. Радиган же словно ничего не почувствовал. Все дело в том, что детство Радигана, еще до того, как он перекочевал в Техас, протекало в Мичигане поблизости от лагерей лесорубов, у которых кулачные бои были излюбленной забавой. Пополнил же он свое образование по этой части и среди матросов и фрахтовщиков. Но среди ковбоев семидесятых годов мало кто хоть капельку смыслил в рукопашной. Как правило, они решали свои споры с помощью револьверов и редко пускали в ход кулаки. Все свои победы Барбью одержал над теми, для кого драка была непривычным занятием, а Радиган умел драться с детства. Конечно, и ему случалось проигрывать, но побеждал он гораздо чаще. Барбью напрасно тягался с таким противником.

Из последних сил громила кинулся на Радигана, но тот неожиданно отступил, и Барбью, потеряв равновесие, стал падать вперед. Воспользовавшись этим, техасец ухватил его за ворот и перебросил через бедро.

Рухнув навзничь, Барбью помутневшим взглядом уставился на своего противника.

Чуть отступив, Радиган поджидал, пока Барбью медленно поднимался. Лишь только громила снова очутился на ногах, Том перешел в атаку и после обманного приема ударил отяжелевшего от чая Барбью в живот. Тот, задыхаясь и ловя ртом воздух, отшатнулся назад, подняв руку в знак того, что сдается. Окровавленный, весь покрытый синяками и ссадинами, громила представлял собой печальное зрелище. Он был разбит наголову и сознавал это.

Забрав у Хикмена свой револьвер, Радиган небрежно засунул его в кобуру. Только что пришедший в себя Кокер сидел на полу, держась обеими руками за голову.

– Я не ищу неприятностей, – произнес Радиган, – но и не избегаю их.

Он обернулся к Анджелине Фолей. В лице девушке не было ни кровинки, глаза сузились от гнева.

– Сильно сомневаюсь, что вы как следует представляете, какое это место – ущелье ручья Вейча, – словно продолжая начатую беседу, сказал Том. -Но если вам угодно подняться туда, взяв с собой одного человека, а я предлагаю Росса Уолла, потому что он-то настоящий ковбой, то я вам все покажу. Этот край расположен на высоте семидесяти пяти сотен футов, и в мире нет гор прекраснее, чем эти. А еще там очень холодно, очень ветрено и очень много снега зимой.

– Дилижанс едет, – сообщил Дауни, выглянув в окно.

Нахлобучив шляпу, Том вышел из салуна. Ныли разбитые в кровь костяшки пальцев, но в целом он чувствовал себя превосходно. Сегодня он впервые за долгое время дрался на кулаках и с внезапной радостью осознал, что не зря все лето возводил изгороди и рубил лес на зиму. Ничто так не помогает сохранить форму, как работа пилой и топором.

Неожиданно он вспомнил о Торпе. Да уж, Торп не чета Барбью, с таким драка могла бы обернуться совсем иначе. Хотя на вид Торп казался обычным благопристойным молодым человеком, но широкие плечи и скрытая жестокость в его лице предупреждали, что с ним так легко не справиться. Кроме того, еще при их первой встрече Радиган заметил, что костяшки пальцев сводного брата Анджелины покрыты шрамами.

Услышав звук закрываемой двери, Радиган обернулся и увидел Анджелину Фолей. Девушка холодно и оценивающе смотрела на него. Впервые за все время знакомства в глазах ее читалось почти уважение.

– Вы бы и вправду ударили меня? – серьезно спросила она.

Никогда в жизни Том не поднял руки на женщину, но тут он посмотрел на Анджелину так, словно вопрос этот до глубины души удивил его.

– Ну конечно, – ответил он. – Я всегда выполняю то, что говорю.

– Вы не джентльмен, мистер Радиган!

Он усмехнулся ей прямо в лицо.

– У джентльмена не было бы ни малейшего шанса совладать с вами. Вы бы дразнили его, льстили ему, а то и плакали бы. Вы бы ласкались к нему, лгали и в конце концов обвели бы его вокруг пальца. Ну, а что до меня, вы можете плакать или подлизываться, но больше ничего у вас не выйдет. Попробуйте надуть меня – и я вас просто-напросто отшлепаю.

В глазах девушки сверкнул вызов.

– Может, мы с вами и на противоположных сторонах, но вы мужчина и вы мне нравитесь. Можете называть меня Джелина.

– Вы прекрасная и желанная женщина, – произнес Радиган, – но я ни за что не доверился бы вам. Прежде чем вся эта история закончится, вы будете ненавидеть меня так, как никого другого. Но, ей-богу, послушайтесь моего совета и уезжайте. Эта война лишит вас всего, чем вы владеете, оставит вас ни с чем.

Девушка улыбнулась.

– На вас работает один человек, мистер Радиган. А на меня тридцать. Мне думается, выиграю я.

Он серьезно кивнул.

– Но у меня в запасе есть еще кое-что. Это погода – самый верный союзник, каким может заручиться человек. Что вы будете делать со всем вашим скотом, когда на землю ляжет от трех до шести футов снега и нигде не отыщется никакого корма?

К салуну подкатил дилижанс. Поднятое им облако пыли постепенно осело, щедро запорошив лошадей и все вокруг.

Радиган наблюдал, как краснолицый, закоченевший от резкого ветра кучер неуклюже спрыгивает с козел. К тому времени на крыльце показался и Хикмен, желающий поглазеть на приезжих, а Дауни распахнул дверцы, чтобы помочь пассажирам выйти. Том подался вперед, доски тяжело заскрипели под его ногами. Взгляд его был устремлен поверх дилижанса на синеющие вдали горы. Однако стоило ему перевести глаза на выходившую из дилижанса девушку, как легкую перепалку словно ножом обрезало. Том Радиган ждал чего угодно, но только не этого.

Из-под кокетливого капора сверкали наивные голубые глаза, лицо могло бы принадлежать невинному ребенку, но восхитительных очертаний фигуры не удалось бы скрыть ни одному платью. У техасца просто дух захватило. Позабыв обо всем, он зачарованно следил, как девушка поднимается по ступеням. От него не укрылось, что все на улице замерли и, раскрыв рты, уставились на нее, не укрылось и то, что ей это весьма нравится.

Повернувшись к Дауни, девушка сообщила:

– Я ищу мистера Чайлда или мистера Радигана из «Р-Бар».

Дауни попытался ответить, но с пересохших губ его не сорвалось ни звука. В этих краях было очень мало женщин, поэтому ничто из его жизненного опыта не могло помочь ему справиться с замешательством. Остолбенев, он беззвучно шевелил губами и наконец попросту показал пальцем в сторону Тома.

Обернувшись к техасцу, девушка устремила на него изучающий взгляд огромных голубых глаз.

– Вы не мой отец, – сказала она, – так что вы, должно быть, мистер Радиган. Она перевела взгляд на Джелину Фолей. – Это ваша жена?

Радиган подавил смешок.

– Нет, мэм. Это мой враг, мисс Джелина Фолей.

Девушка задумчиво рассматривала Джелину.

– Я думаю, она и мой враг, – вымолвила она наконец. – Вы ей нравитесь.

Том торопливо вмешался:

– Гретхен – так, кажется, вас зовут? – вы можете ехать верхом?

– Я могу ехать верхом на чем угодно, – отозвалась она, – только мне надо переодеться.

Снова украдкой глянув на Джелину, девушка довольно внятно прошептала:

– А вам она нравится?

Залившись краской, Джелина вызывающе подобрала юбку и направилась к коляске, где уже дожидался Битнер. Даже не оглянувшись, они поехали прочь. Джелина была вне себя. Подумать только! Эта… эта нахалка!

Мисс Фолей сердито металась на своем сиденье. Ну и мысль! Да ведь это совсем еще несмышленая девчонка! И с такой-то фигурой! Джелина привыкла к мужскому вниманию и теперь с ревностью призналась себе; что никто даже и не глянул в ее сторону, едва эта дуреха вылезла из дилижанса.

Внезапно она поняла, что злится без всякой причины. Усевшись поспокойней, Джелина начала обдумывать дальнейшие планы. Пусть эти люди убираются, пора наконец выгнать их отсюда. Хватит тянуть. В конце концов на ранчо всего-навсего два человека, они не могут постоянно стоять на страже, да еще и выполнять всю работу по хозяйству.

Джелина нахмурила брови. Этот скотовод говорил про снег. Она невольно посмотрела на мрачное небо. Снег – что за ерунда! Здесь не может быть слишком холодно, это же Нью-Мексико. Тем не менее темные тучи угнетали девушку, навевая непонятную тоску. На ум ей снова и снова приходили слова Радигана. Интересно, что же задумал Харвей Торп – ведь именно он настоял на том, чтобы отправиться сюда. Правда, уезжать из Техаса все равно было необходимо, ведь эти земли оставались единственным владением, на которое брат с сестрой еще могли претендовать. Пройдет всего несколько дней, и они избавятся от Радигана.

Однако перед глазами у нее все еще стояло то, как спокойно, мастерски, чуть ли не с легкостью он расправился с Барбью. Ей в жизни не доводилось видеть человека, которого бы так отделали в драке. А Вин Кейбл был мертв – в него всадили три пули.

Да, выиграть будет потруднее, чем рассчитывал Харвей. И Джелина обрадовалась, что вместе с ними участвует Росс.

Гретхен Чайлд вернулась из дома Дауни, где переодевалась под присмотром миссис Дауни, полной добродушной ирландки. Теперь на ней была серая амазонка, открывавшая взору все то, что платье позволяло лишь вообразить. Радиган с некоторым неудовольствием подумал, что, судя по всему, вряд ли у этой девушки найдется хоть один наряд, в котором бы она выглядела хоть чуть-чуть менее волнующе.

«Словно мне мало забот с Тортом и Фолей», – угрюмо сказал он сам себе.

Том подсадил Гретхен в седло, но ей не так уж была нужна его помощь. Он с первого взгляда понял, что какой бы еще она ни оказалась, но в седле девушка чувствовала себя очень уверенно.

– Ты не сможешь остаться на ранчо, – предупредил он. – Это слишком опасно.

– Я тебе доверяю, – ответила девушка.

Радиган торопливо пустился в объяснения:

– Я имел в виду совсем другое. Мы тут воюем за пастбища с теми людьми внизу. Я думаю, дело дойдет до пальбы.

– Я разглядела твои руки. Что, война уже началась? – Гретхен серьезно посмотрела на него. – Я очень сильная. Я могу работать, могу стрелять. И я правда очень сильная. – Она вытянула руку, стараясь напрячь мускулы. – Ты только потрогай.