Текст книги "Мистер Найтсбридж"

Глава 9
Декстер

– Мне просто не терпится познакомиться с этой женщиной, – сказал Бек, вытягивая шею, чтобы осмотреть полный гостей зал, словно знал, как выглядит Холли. Что-то он слишком любопытен.

Я поскупился на детали, когда он пытался вытянуть у меня подробности моего свидания. Частично для того, чтобы, так сказать, сбить его со следа, ведь он совершенно неожиданно затеял этот разговор. Да, эта девушка была такой забавной, такой доброй и красивой. Но то, что она на нашем свидании вызвала меня на разговор, рассказав вещи, которые от меня скрывала, и заставив меня признаться в том же… Надо сказать, я такого не ожидал, и это меня заинтриговало еще больше. Я думал, что получится обычное свидание, просто требующее от меня немного больше усилий. И предполагал, что с Холли не соскучишься, учитывая ее остроумные эсэмэс-сообщения. Но я и представить не мог, что она окажется настолько загадочной и… притягательной.

Я никогда ни с кем не обсуждал, что сделал мой брат, который плел интриги за моей спиной и продал все, что так любили наши родители, беспринципным хищникам. Мне хотелось свести наше общение к непринужденной беседе за поеданием фондю, но изменил свое мнение. Холли правильно обвинила нас обоих в том, что мы ходим вокруг да около, ограничиваясь в беседе недомолвками и скрывая правду, но, в конце концов, мы с ней сидели в ресторане с интерьером в стиле Швейцарских Альп, а не лежали на кушетке психиатра. Как правило, человеку несвойственно выбалтывать свои самые потаенные, самые темные тайны на первом свидании. Только вот Холли не придерживалась этого правила, да я и не особо возражал. В ее сине-зеленых глазах таилось нечто, что заставило меня выложить ей все, что она хотела знать.

– Я не собираюсь тебя сегодня с ней знакомить, – пояснил я. – У нас рабочая встреча. Мы здесь, чтобы выяснить, какие пять ювелирных домов из числа участников конкурса выйдут в финал. Ты здесь для того, чтобы морально поддерживать меня.

– Но ведь она сейчас здесь? – спросил он. – В этом зале?

Господи, и зачем я только притащил сюда Бека? Ему надо понять, что отношения, как у него со Стеллой, возможны далеко не для всех.

– Сосредоточься, Бек. И помни, ты здесь для того, чтобы оказывать мне моральную поддержку.

Он резко повернул ко мне голову.

– Что такое? Похоже, ты нервничаешь? Не стоит, ты обязательно пройдешь в финал. – Он посмотрел на меня так, словно я только что сказал ему, что проигрываю партию в боулинг или попал в автомобильную аварию на пустой парковке. Его вера в меня была непоколебима. Вот почему я считал его своим братом.

– И сколько всего запланировано мероприятий? – спросил он. – Кажется, ты провел множество деловых встреч в последнее время.

В тот день проходил банкет в честь финалистов конкурса в зале с видом на Темзу.

– Множество, – ответил я. – Организаторы конкурса пытаются собрать немалые суммы на благотворительность. Я сказал Примроуз, что предпочел бы сразу выписать чек на кругленькую сумму, чем посещать все эти мероприятия, но…

– Но ты должен торговать лицом, – констатировал Бек. – Ты ведь не хочешь разозлить организаторов и заставить их думать, что считаешь ниже своего достоинства общаться со своими коллегами и соперниками.

– Дело вовсе не в этом. Я просто не люблю светских тусовок. – Тут я тоже кривил душой. И мой друг это прекрасно знал.

Бек усмехнулся:

– Я знаю, но они-то не в курсе. Иногда приходится все же соблюдать правила игры.

В тот момент он напомнил мне Примроуз. Однако все близкие мне люди всегда заботились о моих интересах, и именно поэтому я и пришел сюда.

– Теперь понимаешь, почему у меня так много деловых встреч.

Тут я заметил Холли на другом конце зала, и кончики моих пальцев сжались от желания прикоснуться к ней. Было тяжело держаться в стороне от нее. Со своими струящимися по спине золотисто-каштановыми локонами и белоснежной кожей она напоминала образы с картин прерафаэлитов – складывалось такое впечатление, что она – женщина из прошлых столетий.

Я перевел взгляд на ее собеседника, и сердце мое оборвалось. Это был Чарльз Ледвин, генеральный директор Sparkle. Это лицо я никогда не забуду. Он постарел, но его лицо намертво запечатлелось в моей памяти. Впервые я увидел его, когда он заявился в магазин родителей в Хэттон-Гарден под видом покупателя. Только вместо того, чтобы купить кольцо, он предложил продать ему весь магазин. Отец рассмеялся ему в лицо и спровадил на улицу, но он появлялся у нас еще пару раз. Было такое ощущение, что он как коршун кружит над нашим предприятием, выжидая, пока добыча не ослабнет. Когда родители погибли, я просил брата не принимать предложение Ледвина, убеждал, что мы вместе сможем управлять нашим бизнесом, как и хотели отец с матерью. Но Дэвид эгоистичен и жаден. Он согласился на сделку со Sparkle.

Даже сейчас, когда я вспоминал о том, что сделал брат, рана все еще кровоточила. Я не понимал, как он мог так поступить со мной?

Из дальнего конца зала в микрофоне зазвучал голос, призывавший всех присутствующих к вниманию. Глава экологической организации, для которой собирались благотворительные взносы, произнес краткую речь, поблагодарив всех за участие в акции. Несмотря на то что это было дело добровольное, представители всех ювелирных домов, участвующих в конкурсе, выписали солидные чеки в пользу защиты природы. Это было весьма мудрое решение со стороны королевской семьи Финляндии – ювелиры получали прекрасную рекламу, а благотворительные организации – щедрые взносы.

– А теперь вернемся к теме нашего мероприятия, – произнес ведущий. – Настало время объявить пятерых финалистов, чьи работы после изготовления будут представлены для окончательного решения, кто станет победителем конкурса.

– Подожди-ка, – сказал Бек. – Получается, украшения еще не сделали?

– Официально это так. Мы тоже представили лишь эскизы своих изделий.

Я сумел раздобыть большую часть подходящих камней, и украшения почти готовы. Единственное, чего я пока не получил – это изумруды, потому что вдруг решил использовать не колумбийские, а замбийские камни.

– Я вижу, у вас, ребята, все идет по плану.

– Точно. Хотя в нашей отрасли все совсем не так, как в строительстве. Украшение может оказаться хорошим или плохим из-за качества камней.

Я понимал, почему организаторы и представители королевской семьи Финляндии решили разбить конкурс на несколько этапов. Они хотели, чтобы вначале в конкурсе принимало участие как можно больше ювелиров, чтобы привлечь как можно больше внимания и обеспечить больше вложений в различные благотворительные акции. И было бы несправедливо, если каким-либо менее известным мастерам пришлось бы изготавливать украшения, не имея шансов победить в конкурсе, ведь создание комплекта королевских свадебных украшений требует немалых затрат. Лично я все это прекрасно понимал, но сам был с таким подходом не согласен. Конечно, по эскизу можно приблизительно понять, как будет выглядеть украшение, но полного представления о том, какими в конце концов станут кольцо, браслет или диадема, вы вряд ли получите.

Тут микрофон взял другой человек – я понятия не имел, кто это такой. В течение многих лет я занимался своими проблемами, стараясь развивать бизнес, и не слишком пристально следил за тем, что происходит в ювелирной отрасли. У меня просто не возникало желания погружаться в сплетни и интриги. Я нашел собственный путь, стараясь вести дела так, чтобы мне не приходилось выслушивать соболезнования и бесконечные сравнения с родителями.

Прозвучало имя первого финалиста – Garrard, что неудивительно. Этот ювелирный дом всегда отличался последовательностью в своем консерватизме. Вторым и третьим стали Graff и Cartier.

Оставались всего два победителя.

Я взглянул на Холли. Сколько я ее ни видел, она всегда улыбалась, но сейчас она стояла с напряженным выражением на лице. Казалось, что, несмотря на романтические локоны и вечную улыбку, эта девушка имела стальной стержень внутри.

– Четвертый финалист – Van Cleef and Arples, – произнес ведущий.

Холли повернулась ко мне и одарила меня грустным взглядом – мы оба понимали, что по крайней мере один из нас покинет этот зал разочарованным. Я и не знал, что она заметила, где я стою.

– И последним финалистом становится… Daniels & Co.

Я глубоко вздохнул, а Бек похлопал меня по спине.

– Я знал, что ты победишь.

Я посмотрел на Холли, а она оглянулась на меня. В глазах ее застыли ужас и шок. Мне захотелось подойти к ней и успокоить, но я решил не рисковать, опасаясь наткнуться на кого-либо из Sparkle. Кроме того, я поклялся, что не стану подходить к ней на людях.

Поэтому я вытащил телефон.

– Ты пригласил меня сюда, но ведешь себя дерьмово, – сказал Бек. – Разве мы с тобой сегодня не напьемся?

– Подожди немного, – ответил я, набирая короткое сообщение, чтобы выразить сочувствие Холли.

Потом я снова сунул телефон в карман и стал наблюдать, как Холли читает мое послание.

Она подняла голову и улыбнулась мне, но улыбка получилась вымученной.

Я должен был бы радоваться, что в финале конкурса моя компания обошла Sparkle, но почему-то не ощущал триумфа.

Глава 10
Холли

Удары судьбы продолжались.

Я вышла из офиса Sparkle на мокрый, весь в лужах тротуар и посмотрела на небо. Как всегда, дождило. Когда я впервые приехала в Лондон, дождь казался мне знакомым, успокаивающим, но теперь он всего лишь напомнил, что мне придется вернуться домой раньше, чем хотелось.

Я всегда чувствовала, что эта стажировка слишком хороша для того, чтобы оказаться правдой. Я не вписывалась в эту жизнь. Какая же я глупая, если поверила в то, что смогу существовать где-то еще, кроме трейлер-парка «Саншайн».

Как же мне теперь сказать Отэм, что меня уволили? Она верила в меня, хотела моей победы почти так же сильно, как я сама. Я подвела сестру из-за того, что все мои мечты рухнули в одночасье.

Еще никогда в жизни я не теряла работу. И вот теперь единственное дело, способное помочь мне выбрать жизнь, которую я себе хотела, у меня отняли. Как же это несправедливо. Я откинула голову назад, позволяя каплям дождя падать на лицо, словно они могли смыть отчаяние, с каждой минутой все сильнее охватывающее меня.

Все деньги, потраченные на перелеты, на аренду студии, – все они пропали зря. Внутри у меня все скрутило при мысли о том, сколько тысяч долларов я потратила впустую на две недели жизни в Англии. У меня не было ни достаточного опыта, чтобы рассчитывать хоть на что-то, рассылая резюме, ни рекомендаций, и у меня не осталось бы ни пенса, если бы я истратила последние деньги на перелет в Орегон.

Я все поставила на карту и… проиграла.

Что ж, по крайней мере, Пол сохранил мое место на фабрике, так что мне есть куда возвращаться.

Но что же Декстер? Я никогда больше его не увижу, никогда не почувствую, как его колючий подбородок трется о мое бедро. Я всего лишь однажды поужинала с ним, и все же у меня никогда не бывало такого идеального свидания. Он должен был стать вишенкой на торте моей лондонской стажировки. Моя радость. Мой спа-салон в облике роскошного мужчины. Он стал первым парнем, который заставил меня смеяться над своими шутками, первым мужчиной, от которого я с нетерпением ждала поцелуя, первым человеком, с которым я когда-либо хотела пойти на второе свидание. И вот теперь ничему этому не суждено сбыться.

Да что же мне так не везет!

Я плюхнулась на скамейку, и тут телефон зажужжал у меня в руке.

Черт, я должна была сдать этот телефон. Наверное, звонит офис-менеджер Sparkle, чтобы напомнить об этом.

Я взглянула на экран.

Декстер.

Я провела зеленую кнопку вверх.

– Ну что, пойдем напьемся?

– Собираешься помочь мне отпраздновать? – спросил он, и, несмотря на полное погружение в тяжелые думы, я тут же представила его довольную, полную облегчения улыбку. Я знала, Декстер звонил вовсе не для того, чтобы похвастаться. Это не в его стиле.

– Да. А ты можешь выразить мне соболезнование.

– Надеюсь, тебя могут отпустить сегодня пораньше? Я собирался предложить тебе вместе поужинать.

– Без проблем. Собственно, поэтому ты и можешь мне выразить соболезнование.

– Что? Потому что они… отпустят тебя пораньше..? – Он неуверенно повторил вопрос, как будто уже знал ответ, но не хотел облекать его в слова.

– Меня уволили. – Я кашлянула.

Мне и в голову не приходило, что они так просто избавятся от меня, если не выйдут в финал. А они сказали, что теперь, когда их фирма больше не участвует в конкурсе, им нужно это место в офисе, что показалось мне нелепым, хотя уже не играло никакой роли для меня. А меня так сильно воодушевляла эта возможность. Это так много значило для меня. Я постоянно говорила об этом с Отэм, как будто собиралась поступить учиться в Гарвард или куда-то в этом роде. А это действительно для меня Гарвард. Мой шанс сделать что-то для себя, построить свою карьеру, начать другую жизнь… Черт все возьми!

Теперь мне еще придется потратить деньги, чтобы переоформить рейс на более раннее число, и вернуться домой к… чему?

– Холли? Ты меня слышишь?

– Что? Прости. Я просто…

– Где ты сейчас? – спросил Декстер.

Я не обратила внимания на то, куда забрела. Поискав глазами какую-нибудь вывеску, увидела название Sparkle дальше по улице. Оказывается, я не успела далеко уйти.

– Я в конце Хаттон-Гарден.

– В каком конце? – спросил он. Его голос звучал приглушенно. – Северном или южном?

Ну, вот откуда мне знать?

– На том конце, где парень на лошади.

У меня даже не оказалось времени выяснить, что это за статуя. А еще и мемориальная доска висела на стене возле нашего офиса. Я все время собиралась прочитать ее, но не получилось. Двух недель, проведенных в Лондоне, мне было явно недостаточно.

– Там, где Холборн Циркус? – спросил он.

Кажется, он уже выпил.

– Да нет. Здесь нет никакого цирка. Ни одного клоуна в поле зрения. – Да уж, клоунов сейчас только не хватало – это было бы достойное завершение чертовски пакостного дня. – Просто миллион светофоров и машин повсюду.

– Да. Это точно Холборн Циркус. Оставайся на месте, – рявкнул он. – Я заеду за тобой, жди. Буду через десять минут.

Я пошутила насчет того, чтобы выпить с ним, но если у него было желание и свободное время, чтобы отпраздновать свой успех, я не собиралась возражать, если он заодно хотел помочь мне утопить мои печали в вине.

Я встала и направилась в сторону Sparkle. Там я бросила телефон в их почтовый ящик, а затем вернулась к «цирку», который никаким цирком не был. Я прошла половину улицы до пешеходного островка, разделяющего потоки машин, едущих в противоположных направлениях, где как раз и стояла статуя человека верхом на лошади. Возможно, у меня и не было ни времени, ни возможности сходить в Британский музей, но я могла бы, по крайней мере, посмотреть, чей это памятник.

Статуя возвышалась высоко надо мной, на гигантском гранитном постаменте, из-за чего фигуру всадника было очень трудно разглядеть. И зачем, черт возьми, его подняли так высоко над землей? Чтобы он присматривал за движением?

Автомобильный гудок позади чуть не заставил меня подпрыгнуть, я резко обернулась и увидела голову Декстера, высовывающуюся из машины, остановившейся на светофоре.

– Прыгай сюда.

Несмотря на жуткое настроение, я не могла не улыбнуться. Он был здесь. Я не стала анализировать причины, а просто порадовалась тому, что он приехал. Это немного улучшило мое отвратительное состояние.

– Привет, – сказала я, забираясь на пассажирское сиденье. – Ты сбежал с урока пораньше?

– Мне разрешил директор школы. – Он помолчал немного. – Как ты себя чувствуешь? Эти ублюдки из Sparkle ниже змеиного брюха.

– Я чувствую какое-то оцепенение.

Но встретиться с Декстером было приятно. Более чем приятно. Одно его присутствие рядом притупляло боль и разочарование. Еще немного времени, проведенного с Декстером, даже если всего на пару часов, сделает эту поездку в Лондон незабываемой, даже если все окажется пустой тратой сил и денег.

– Они хотя бы полностью оплатили тебе стажировку? – спросил он.

– Дело не в зарплате. Я экономила…

Мне не хотелось, чтобы он думал, будто я расстроена из-за выплаты. Деньги были проблемой, но хуже всего стала потеря возможностей. Мое будущее казалось мрачным – бесконечная череда жизни в трейлер-парке, работы на фабрике и мечтаний, которым никогда не суждено сбыться.

Челюсть Декстера сжалась. Он прорвался сквозь поток машин, прежде чем резко затормозить у тротуара.

– Пошли, – сказал он, открывая дверцу. – Давай напьемся.

Глава 11
Декстер

– У нас одинаковый напиток? – спросила Холли и, подняв бокал и прищуриваясь, стала всматриваться в стекло, словно пыталась увидеть золотых рыбок, плавающих в прозрачной жидкости.

– Это водка, – ответил я.

Она резко опустила бокал на стол.

– Плохая идея. Просто у меня в глазах все двоится…

– Ты же сама попросила…

– Никогда не надо меня слушать. Ни-ког-да, – произнесла она театральным тоном, тряся головой. Нетрезвой она выглядела такой милой. Оказалось, чтобы напиться, ей много не надо. Она выпила всего лишь три рюмки, причем каждый раз другого напитка. Начала она с виски.

– У меня часто возникают такие безумные идеи.

– Безумные идеи? – переспросил я.

– Например, отправиться в Лондон. – Она снова затрясла головой. – Не стоило тратить на это деньги.

Чарли Ледвин – полное дерьмо. Я ненавидел его за то, что он заставил Холли сожалеть о своем приезде в Лондон. Представители Sparkle даже не предложили ей оплатить обратный билет на самолет. И вдруг до меня дошло – если у нее теперь нет работы, значит, нет и необходимости оставаться здесь. Она отправится обратно в США раньше, чем мы успеем как следует узнать друг друга.

– Я думала, это начало новой жизни, понимаешь? – Она сдвинула брови и казалась такой искренней в своем отчаянии, хоть и была пьяна.

Я прекрасно понимал, что она имеет в виду. Если бы она оставалась здесь еще на несколько месяцев, я бы хотел проводить с ней больше времени. Она такая привлекательная, забавная и мудрая при всей своей наивности. И мне очень не нравилось, что сейчас она страдает.

– Тем не менее все же ты приобрела некоторый опыт, не так ли? И тебе он обязательно пригодится. – Я хватался за соломинку, пытаясь сказать хоть что-нибудь, что могло поднять ей настроение.

– Нам не стоит об этом говорить. – Она повернула голову, указывая на бар. – Надо еще выпить. Что это? – Она подняла стакан.

– Водка.

– Точно. Думаю, может, все же лучше вина?

Никакое количество вина не улучшит ее настроение. Внезапно меня осенило, что, возможно, это смогу сделать я.

– У меня есть идея, – объявил я.

Без сомнения, Бек бы сказал мне, что это ужасная идея, будь он здесь. Возможно, то же самое сказал бы и Гэбриэл. Но в тот момент мне было все равно. Я не мог спокойно сидеть, наблюдая, как эти ублюдки из Sparkle убивают мечту Холли. Это просто невыносимо.

– Ты меня слушаешь? – спросил я.

Она схватила меня за плечо.

– Боже, я такая ужасная собеседница. Прости. Ты сказал, что у тебя какая-то идея? – Она ткнула пальцем мне в голову, и я не смог сдержать улыбку. В жизни не видел никого более очаровательного в нетрезвом состоянии.

– Даже несколько. – Я подозвал официанта и заказал прохладительные напитки. Холли тем временем продолжала беседовать со свечой.

Я обнял ее за талию и прижал к себе.

– Эй, что ты делаешь? – воскликнула она. – Я думала, мы будем пить вино. – А потом произнесла громким шепотом: – Мы что, будем заниматься сексом?

– Нет, конечно.

Она повернулась ко мне с таким выражением лица, словно я ее оскорбил.

– Холли, ты слишком много выпила… – Я замолчал, ведь это было не так. Она не так уж много и выпила. Просто сильно опьянела. – Ты слишком пьяная для этого – я просто прижимаю тебя к себе, чтобы ты слышала, что я говорю.

Никакого секса между нами не будет. По крайней мере, сегодня. Она сейчас в таком состоянии, что позднее может пожалеть об этом.

– Я хочу поговорить с тобой о деле, – сказал я.

– Ты не хочешь спать с тобой? – Ее громкий шепот почти превратился в крик. – Я имею в виду, со мной. Ты не хочешь заняться со мной сексом?

Я усмехнулся:

– Похоже, ты только что подтвердила мои слова. – А, наконец-то официант принес наши напитки.

– Отлично! – воскликнула Холли, подпрыгивая на стуле, пока он расставлял бокалы на столе. – Мне это нравится больше, чем вино.

Наверное, следовало подождать с предложением работать на Daniels & Co до утра, но мне хотелось подбодрить ее. И это заставит ее передумать покупать билет на самолет.

– Как насчет того, чтобы поработать у меня стажером-интерном?

Она повернулась ко мне, глядя на меня через плечо:

– Хочешь, чтобы я надела белый халат? Ну, ролевые игры и все такое прочее? Ты это имеешь в виду?

– Холли, ты вообще можешь сосредоточиться? – Я отобрал у нее бокал с мартини. – Посмотри на меня.

– Я смотрю, – ответила она, действительно переводя на меня взгляд. Казалось, синие пятнышки в ее зеленых глазах стали еще более заметными в ходе нашей дискуссии.

– Оставайся в Лондоне и закончи стажировку в Daniels & Co.

Она похлопала ресницами, но, похоже, вполне понимала, что я говорил, и, протянув руку, прикоснулась ко мне.

– Ты правда сделаешь это для меня? – спросила она, поглаживая ладонью мою щеку.

Я сглотнул, пытаясь подавить желание схватить ее на руки и отнести домой.

– Это вполне разумное решение. Нам нужны дополнительные руки теперь, когда мы прошли в финал конкурса, и у нас аврал. А тебе нужна работа.

– Ты такой милый. – Она вздохнула. – Англичанин.

– Значит, договорились. Ты приступаешь к работе в понедельник.

Она снова подняла бокал с мартини.

– Исключено. Я не буду на тебя работать.

Я застонал. Все же стоило дождаться, пока она протрезвеет.

– Мы можем обсудить это завтра.

– Тебе вовсе не обязательно предлагать мне работу, чтобы залезть ко мне в трусики. Я и так совсем не против. Там тебя встретят с оркестром, плакатами и цветными шариками, как только ты будешь готов. И для этого не нужно предлагать никакой работы.

Я не знал, как мне реагировать: то ли смеяться, то ли прийти в ужас от того, что она решила, будто я предлагаю ей работу в обмен на секс. Не говоря уже о том, что меня слегка покоробила ее метафора с оркестром.

– Я вовсе не предлагаю тебе работу в обмен на секс. Может, это тебя удивит, но я не из тех, кто покупает любовь.

– Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, – произнесла она, словно внезапно протрезвев. – Зачем тебе давать мне работу?

Мне казалось, я ее понял. Она поистине роскошная девушка, и сложно представить, что раньше она не получала от мужчин предложений переспать.

– Я не хочу секса с тобой.

– Какой ты грубый! – сказала она. – А я думала…

Холли просто повергала меня в шок.

– Нет, конечно, я хотел бы заняться сексом с тобой – и познакомиться с оркестром у тебя в трусиках.

Она принялась хихикать, и это звучало так восхитительно, что мне захотелось схватить ее за руку и сбежать куда-нибудь, где я мог бы обнимать ее весь вечер перед пылающим камином, наблюдая за тем, как лондонский дождь очищает город.

– Я предлагаю тебе работу не потому, что хочу затащить тебя в постель. Я это делаю, потому что тебе нужна работа, а мне нужны помощники.

– Честно? – спросила она. – Тогда расскажи мне правду.

– Хорошо. Все, что я говорю – правда. К тому же мне не нравится, как люди из Sparkle обошлись с тобой, и мне хотелось бы исправить тот вред, который они тебе причинили. От этого у меня будет легче на душе.

– И больше никаких других причин?

Не было смысла увиливать от ответа или лукавить.

– И мне хочется проводить с тобой больше времени, а если ты улетишь в Орегон, я тебя больше никогда не увижу.

Она сосредоточенно взглянула на меня.

– Но ведь проблема в том, что… если я буду твоим стажером, то не смогу спать с тобой. Потому что хочу, чтобы ко мне относились серьезно. Хочу, чтобы все видели, что я усердно работаю и у меня есть потенциал, и не думали, что я трахаюсь с боссом.

– А ты трахаешься с боссом?

Я понял, что она имела в виду. Daniels & Co не приветствовала таких отношений. Все люди, с которыми я работал, были профессионалами. Им не свойственно сплетничать, но она-то этого не знала.

– Похоже, ты не собираешься прыгать ко мне в постель, и неважно, вернешься ли ты в Орегон или останешься здесь.

Она улыбнулась, словно эта мысль ее позабавила.

– Ты серьезно? Ты действительно хочешь, чтобы я просто стажировалась у вас?

– У меня есть два условия. Во-первых, мне придется быть откровенным с моим главным дизайнером, Примроуз. Придется рассказать ей, как я познакомился с тобой. Я не скрываю от нее ничего, что касается нашей профессиональной деятельности. Но она умеет держать язык за зубами и не станет судачить о нас за спиной.

– А второе условие? – Сузив глаза, она подозрительно посмотрела на меня.

– Все, кто работает на нашу компанию, получают оплату за свой труд. Поэтому в течение последующих девяти недель ты будешь получать деньги. Немного выше минимальной зарплаты, так что не радуйся заранее.

– Ты что, серьезно? То есть я имею в виду, что не могу это принять. Это было бы неправильно.

Я всего лишь предложил ей минимальную зарплату, а она отреагировала так, словно выиграла крупный приз в лотерею.

– Хочешь – соглашайся, хочешь – нет. Но в моей компании никто не трудится бесплатно. По-другому мы не работаем.

– Ирония судьбы в действии, не так ли?

– Почему ты так считаешь? Потому что потеряла работу и обрела нечто лучшее?

И все-таки какие же придурки эти люди из Sparkle.

Она наклонила голову набок.

– Нет. Потому что я в жизни так не хотела переспать с кем-то, как с тобой. Я готова раздеться прямо сейчас. А теперь ты – мой босс, и эти мечты под запретом.

Не успел я ответить, как она подозвала официанта и попросила счет – она произнесла «чек».

– Я плачу, – сказала она. – И спасибо тебе.

Она приняла счет у официанта в тот же момент, как я вручил ему карточку. Ни в коем случае я не собирался позволять ей платить за ужин.

– Эй! – возмутилась она. – Сегодня я тебя угощаю. – А потом ее глаза округлились, когда она посмотрела на счет. – Ну, ладно, на сей раз платишь ты. Но я буду тебе должна.

– Ты мне ничего не должна. Просто будь хорошим стажером. Это все, что ты можешь сделать для меня.

– Что ж, придется распустить ребят из оркестра, – произнесла она. – Для них это огромное разочарование, они хотели поиграть для тебя и никогда не были так… воодушевлены.

Я усмехнулся:

– Насчет воодушевления – это мне нравится.

– Однако, – продолжала она, и мне казалось, я буквально видел, как вращаются шестеренки у нее в голове. – Ведь сейчас, с технической точки зрения, я ведь еще не твой стажер, разве не так? – Она соскользнула со стула и встала между моих бедер. – Поцелуй нам не помешает, правда?

Она была такой очаровательной, находясь под влиянием алкоголя. Очаровательной и необыкновенно красивой, особенно когда обиженно надувала свои и без того пухлые губки, что еще больше привлекало к ним мое внимание.

– Думаю, поцелуя вполне хватит, – ответил я, поднимаясь со стула, отчего Холли оказалась прижатой к барной стойке.

Ее руки скользнули вверх по лацканам моего пиджака, и я вдохнул свежий запах солнца и летних цветов. Она подняла на меня свои зеленые глаза с синими крапинками, и я почувствовал, что тону в них.

Холли запустила пальцы в мои волосы, а я наклонился и прижал свои губы к ее губам, всем своим телом ощущая ее мягкость и тепло. Я невольно застонал от ощущения освобождения и удовлетворения, которые испытал от ее близости, от вкуса ее губ.

Она тоже издала вздох, словно это чувство было абсолютно взаимным, и я еще глубже погрузил свой язык в ее рот, желая большего, желая бесконечной близости с ней.

Я не мог вспомнить, чтобы когда-либо поцелуй вызывал во мне такую бурю эмоций. Возникло такое ощущение, что так и должно быть, что это именно то, что мне нужно.

Громкий кашель вернул нас к действительности, и мы отпрянули друг от друга, как провинившиеся школьники.

Мое сердце колотилось в груди, кровь бешено неслась по жилам. Я тщетно пытался успокоиться.

Я понял, что многое потеряю, если не смогу больше видеть Холли Лумен.

Она подняла голову и посмотрела на меня. Щеки ее раскраснелись, на лице читалось желание. Мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы не закинуть ее на плечо и не оттащить домой.

Я кашлянул, прочищая горло и останавливая себя, чтобы не совершать поступки, о которых в дальнейшем могу пожалеть.

– Останемся друзьями, – произнес я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо. И все же мне хотелось гораздо большего.

– Вот и отлично, – ответила она. – Ты – мой лучший друг в Лондоне.

Хотя я понимал, что это вряд ли можно счесть комплиментом – она почти никого, кроме меня, не знала в этом городе, – в груди моей потеплело при мысли о том, что я был для нее важен. Даже если это не продлится вечно.