Текст книги "Шесть причин, чтобы остаться девственницей"

Невероятным усилием воли ей удалось немного свести концы лыж, в результате траектория полета резко изменилась – Эмили заскользила поперек склона, правда, скорость при этом ничуть не уменьшилась. Уголком глаза она заметила флажки, обозначавшие границу трассы. Снег стал глубже, одна лыжа замедлила ход, другая по-прежнему мчалась вперед – Эмили почти села на шпагат, но ей удалось подтянуть отставшую ногу. В этот момент убежавшая лыжа зарылась в снег. Эмили подбросило, она совершила еще один, последний полет и воткнулась головой в сугроб.

Ну что ж, по крайней мере, она остановилась. Эмили выдернула из сугроба голову и попыталась освободить тело – безуспешно, ноги, надежно пристегнутые к лыжам, намертво увязли в снегу. Эмили рванулась чуть сильнее, потеряла равновесие, завалилась на бок и затихла. Она лежала, хохоча и всхлипывая одновременно, и мысленно благодарила судьбу за то, что никто не видит ее позора.

Однако зритель все же нашелся. По зигзагообразному следу, оставленному Эмили на снежной целине, шел Сэм.

Эмили вздохнула и прикрыла глаза: «Сэм, почему именно он каждый раз приходит мне на помощь?» Почему он, а не Оливер выступает в роли ее спасителя.

– Я же им говорил, что на последнем спуске тебе понадобится помощь, а они уверяли, что ты справишься сама. В общем, мы поспорили. – Сэм присел рядом с Эмили на облюбованный ею сугроб. – Кажется, я только что выиграл пари – бесплатный ужин с вином и десертом мне обеспечен.

– Нет, это моя победа, это я обеспечила тебя ужином с вином и десертом, – не открывая глаз, простонала Эмили.

– Угу, большое спасибо.

Сэм встал на четвереньки и деловито, словно молодой фокстерьер, принялся раскапывать снег. Он зарывался все глубже и глубже, пока не освободил ее ноги. Потом встал, протянул ей руку, окончательно выдернул из сугроба и отстегнул крепления, избавив Эмили от проклятых лыж.

– Ну что, поедем или дойдем до кафе пешком?

– Я не знаю. – Эмили с ужасом оглянулась на уже пройденный путь. Оставшаяся часть склона теперь выглядела как непреодолимое препятствие. – Ты мне поможешь? – Она знала: вопрос звучит жалостливо, но Эмили настолько устала, что такие мелочи, как гордость и чувство собственного достоинства, больше ее не волновали.

Эмили поплелась вслед за Сэмом, боязливо поглядывая на вспаханную колею, обозначавшую траекторию ее безумного спуска. Они выбрались на трассу. Сэм придержал Эмили за талию, пока она пристегивала крепления лыж.

– Все, я в полном порядке, – сказала Эмили скорее для того, чтобы подбодрить себя, чем успокоить Сэма.

Они потихоньку двинулись вниз. Сэм ехал перед Эмили, подсказывая, что надо делать и как держать ноги, не забывая слегка наклонять туловище вперед.

Но стоило Эмили почувствовать себя более-менее уверенно, как случилась новая беда: мимо, поднимая тучи снежной пыли, пронесся лихой сноубордист. Благополучно обойдя Эмили, он врезался в Сэма, который кубарем покатился по склону. Эмили вздрогнула от неожиданности, потеряла равновесие и тоже упала. Лыжи, естественно, отстегнулись и отлетели в сторону.

Эмили поднялась на ноги и поискала глазами Сэма. Он неподвижно лежал футах в тридцати от нее. Эмили подобрала свои лыжи и медленно заковыляла к распростертому на снегу телу.

Увидев склонившееся над ним лицо Эмили – с расширенными глазами, бледное и окаменевшее от ужаса, – Сэм расхохотался.

– Предполагается, что это я должен помогать тебе. – Он вяло приподнял руку.

Эмили ухватила его за руку и слабо потянула на себя, с трудом подавив желание повалиться на снег рядом с Сэмом и лежать без движения, глядя в высокое голубое небо.

– Помни, ты должен пружинить коленями и легко, без напряжения двигать бедрами, – охрипшим голосом сказала Эмили. – Да, господин инструктор, вы были великолепны.

– Как думаешь, нам удастся добраться до кафе целыми и невредимыми?

Эмили задумчиво посмотрела в снежные просторы – долгожданный финиш был совсем недалеко. Она уверенно кивнула.

– А что, если мы поедем тандемом, – предложил Сэм. – Ты будешь подпирать меня, а я поддерживать тебя. Если упадем, то вместе.

– Чудесный способ, – улыбнулась Эмили. – Главное, безопасный.

Сэм, встав позади Эмили, обнял ее за талию, и они вновь двинулись в путь. Он слегка притормаживал своими лыжами и крепко прижимал Эмили к себе, не давая ей унестись вперед или упасть, потеряв равновесие. Оказавшись в его объятиях, словно в надежном коконе, Эмили благополучно доехала до кафе.

Поняв, что больше ей ничего не угрожает, Эмили поспешно вывернулась из рук своего спасителя – способ передвижения действительно был безопасным, но они слишком тесно прижимались друг к другу.

Воткнув лыжи в ближайший сугроб, Сэм и Эмили поднялись на террасу кафе. Они взяли по фирменному напитку – горячий шоколад со взбитыми сливками – и расположились за столиком, повернув стулья так, чтобы видеть заснеженный склон. Потягивая шоколад, Сэм и Эмили сидели на террасе, залитой ярким весенним солнцем, и наблюдали за проносящимися мимо лыжниками.

Как такое могло случиться, думала Эмили, исподтишка поглядывая на Сэма, восемь лет она ждала одного-единственного человека, и вот они оказываются в ситуации, когда между ними могут возникнуть те отношения, о которых она так долго мечтала. И что же происходит? Эмили, всегда прекрасно разбиравшейся в собственных чувствах и желаниях, вдруг начинает казаться, что ее интересует совсем другой человек. Нет, нет, после долгих лет ожидания Оливер по-прежнему остается ее героем. Если он только произнесет имя Эмили, она побежит за Оливером на край света. И все же бессмысленно отрицать очевидное – Эмили нравится Сэм, ей приятно смотреть на него, разговаривать с ним, ей хорошо и спокойно просто молча сидеть рядом. А он, что чувствует Сэм? Сэм, который со стороны выглядит абсолютно спокойным и безмятежным, похоже, его совершенно не волнует присутствие Эмили. Полностью расслабившись, он наслаждается весенним солнцем и лениво наблюдает за лыжниками, вылетающими из-за поворота, и забавляется, когда тем не удается во время затормозить возле кафе.

Интересно, а на что она собственно надеялась? Что он, видя равнодушие Эмили, все же будет страдать и сохнуть по ней? Да и сама Эмили до сих пор упорно не желала признать, что эти чувства вообще существуют. Ну, о чем-то таком она, конечно, догадывалась – наверное, подсознательно. Во всяком случае, отчаянная битва Сэма с разъяренной осой произвела на Эмили неизгладимое впечатление. Но она решительно отгоняла мысли о Сэме, которые настойчиво лезли в голову, потому что в жизни Эмили нет и не может быть места иным героям, кроме Оливера. А что, если чувства Сэма изменились, и он, не видя ответной реакции со стороны Эмили, совершенно охладел к ней? Судя по тому, как Сэм, полностью погрузившись в наблюдение за лыжниками, даже не смотрит на Эмили и не делает попыток заговорить с ней, хотя бы из вежливости, такой вариант кажется наиболее вероятным.

Эмили подавила вздох разочарования. Жаль, подумала она, очень жаль, что прежнего Сэма больше нет. Под прикрытием солнечных очков она внимательно разглядывала сидящего рядом мужчину. И чем дольше Эмили вглядывалась в его черты, тем больше он ей нравился. Он сидел в непринужденной позе, откинувшись на спинку стула и вытянув вперед длинные ноги в мешковатых серых брюках; и даже такие мелочи, как взъерошенные волосы, покрасневший от холода нос и смешные «шоколадные усы» над верхней губой, казались Эмили милыми и симпатичными.

Нет. Эмили тряхнула головой и, сдернув очки, подставила лицо солнцу. Если она все еще увлечена Оливером, то не имеет никакого права сожалеть о том, что прежнего Сэма больше нет и не будет.

15

Кэтлин и Оливер, затем Леон и Холли один за другим вылетали из-за поворота, подкатывали к кафе и, взметнув фонтан снежной пыли, ловко тормозили у ступенек террасы, где расположились Сэм и Эмили.

«Вы опоздали, дорогие друзья, – Эмили захотелось подняться им навстречу и произнести вежливо-деловитым тоном. – Поздно, когда-то я казалась Сэму привлекательной, но больше он так не считает».

После небольшого отдыха и легкого ланча компания собралась вновь подняться на вершину горы, чтобы совершить еще один спуск. Однако Эмили твердо заявила, что на сегодня с нее хватит – она уезжает домой в деревню. Эмили готовилась отразить любые возражения товарищей, но она никак не ожидала, что Оливер выступит с иным, компромиссным предложением – задержаться всего на часик и позаниматься с ним техникой катания на горных лыжах по особой индивидуальной программе.

Оливер – суперас гигантского слалома в качестве инструктора! Нет, кто угодно, только не он. К тому же безопасное путешествие в вагончике фуникулера, мягко плывущем над этими проклятыми горными склонами, было слишком большим, непреодолимым соблазном. Однако Оливер предлагал провести особый урок в уединенной местности, где им никто не помешает сосредоточиться на поставленной задаче. Он выхватил карту и показал, каким образом можно сделать так, как хочет Эмили, – спуститься в Мажин по канатной дороге, – а затем пойти на «детскую» трассу, расположенную на другом конце деревни.

– Детская трасса? – испуганно переспросила Эмили.

– Не совсем, – уточнил Оливер. – Мы поднимемся чуть выше. Смотри, – он провел пальцем по карте: – Великолепные пологие склоны, до которых можно добраться на подъемнике. Идеальное место для индивидуальных занятий.

Эмили согласно закивала головой.

Итак, компания разделилась – Кэтлин, Сэм, Леон и Холли уехали наверх, а Оливер и Эмили спустились в деревню.

Вскоре стало ясно: Эмили напрасно надеялась, что их индивидуальные занятия превратятся в романтическую прогулку; Оливер со всей серьезностью и необычайным пылом приступил к своим обязанностям тренера.

«Не выпячивай зад… Прижми локти, наклоняйся вперед, плечи вперед! Не опускай голову. Вперед, смотри вперед!» – командовал Оливер, когда Эмили снова и снова проносилась мимо него.

Судя по всему, тренер получал от происходящего гораздо больше удовольствия, чем его подопечная. Наконец, часа через полтора, когда Эмили освоила некоторые простейшие приемы – сумела несколько раз прокатиться, держа лыжи параллельно друг другу, а также научилась пружинить коленями и без напряжения двигать бедрами, – Оливер сжалился над ней и сказал, что на сегодня урок окончен.

– Господин инструктор, ты вел себя, как одержимый, – шутливо заметила Эмили, шагая рядом с Оливером на подгибающихся ногах. Они поднялись по ступенькам кафе: перед обратной дорогой Оливер предложил выпить по стаканчику бренди, милостиво согласившись спуститься в деревню на подъемнике, вместо того чтобы ехать на лыжах. – Такое ощущение, что ты забыл, кто я и кто ты, словно мы вообще незнакомы. Ты был похож на озверевшего сержанта, который муштрует новобранца.

– Ага, – Оливер расплылся в улыбке. – Мне понравилось давать тебе указания. Кстати, мой метод оказался крайне эффективен: движения ног, постановка корпуса и общая техника у тебя заметно улучшились. – Он обнял Эмили за плечи и добавил, понизив голос: – Я бы с удовольствием продолжил курс и научил бы тебя еще очень многим полезным вещам.

Эмили не сомневалась: Оливер имел в виду полезные навыки катания на горных лыжах. Но когда он замолк, и Эмили, и сам Оливер остались с ясным пониманием подтекста, скрытого в этой, казалось бы, невинной фразе.

В воздухе повисла напряженная тишина. Выждав мгновение, Оливер расхохотался, как обычно наслаждаясь двусмысленной ситуацией и собственной удачной шуткой.

– Поверь, это очень приятное занятие – катание на лыжах, – сказал он, стискивая плечи Эмили. – Когда ты освоишься, начнешь получать невероятное удовольствие.

Они сидели за столиком возле окна, потягивали бренди и смотрели на сгущающиеся сумерки. Солнце скрылось за вершинами гор, и стало заметно холоднее. Эмили озябла, к тому же давала о себе знать ноющая боль в ушибленном колене, а от непривычных упражнений все мышцы словно одеревенели и налились тяжестью. Эмили невольно представила, как было бы приятно сейчас лечь в горячую ванну. Даже несомненная радость от близости Оливера не смогла затмить столь соблазнительное видение.

– Замерзла? – он взял руку Эмили и принялся осторожно растирать ей пальцы.

Она бросила удивленный взгляд на Оливера, опустила глаза и посмотрела на свою руку. Он перестал терзать пальцы Эмили и неожиданно спросил:

– Скажи, почему мне кажется, что тебе нравится Сэм?

Эмили растерялась, неловко сглотнула и молча уставилась на Оливера.

«Не спеши с ответом. Подумай. Не говори первое, что придет в голову».

– Не знаю, – тихо сказала Эмили.

– Возможно, когда я увидел вас в аэропорту… Он держал тебя за руку, так же, как я сейчас.

Эмили отрицательно качнула головой.

– Нет, не так…

– Или когда я увидел вас сегодня днем на террасе кафе. Вы сидели так близко друг к другу, и в этом было что-то такое… необычное, словно между вами что-то произошло.

«А ведь это мог быть ты, – с раздражением подумала Эмили, но снова промолчала. – Если ты ревнуешь, если тебя так беспокоят мои отношения с Сэмом, почему же ты уехал, вместо того чтобы дождаться меня?»

– Ты считаешь его привлекательным? – спросил Оливер.

– M-м, да, пожалуй.

– Так я и думал.

– Оливер, между мной и Сэмом ничего нет. Он не тот человек, который мне нужен.

Дальше по сценарию предполагался текст Оливера: он спрашивает, кто же тот человек, которого ждет Эмили, а она, чуть помешкав, называет заветное имя… Но Оливер пропустил свою реплику.

– Ну ладно, предположим. – Оливер саркастически поджал губы. – А тебе не кажется, что Сэм размазня и тряпка?

– Мне казалось, вы были друзьями, – грустно сказала Эмили.

– Вот именно – были, сто лет назад.

– Сэм сказал то же самое.

– Ну да, а что еще он мог сказать? О, черт подери, – Оливер отпустил руку Эмили. – Мы давно перестали быть друзьями.

– Почему?

– Потому что когда-то я увел у него девушку, которая ужасно ему нравилась. Дело прошлое, но он так и не смог простить меня.

– Этой девушкой была я? – прошептала Эмили.

– Нет! Не ты. – Оливер от души расхохотался. – О боже, я и забыл, что ты ему тоже нравилась. Ну конечно, теперь понятно, почему он так бесится. – Оливер вытер выступившие на глазах слезы. – Эмили, умоляю, прекрати таращиться на меня. Ты похожа на голодного вампира, который прикидывает, как бы половчее впиться в глотку своей жертве.

– Знаешь, иногда ты кажешься жутким циником, – заметила Эмили.

– Я не циник. – Оливер одним глотком допил остатки бренди. – Но Сэма я к тебе не подпущу. Пускай и не надеется, – жестко сказал Оливер и поднялся со стула. – Пойдем, иначе опоздаем – подъемник скоро закрывается.

– Оливер, с тобой все в порядке? – робко спросила Эмили, глядя на него снизу вверх.

– В полном, – нетерпеливо сказал Оливер. – Просто мне не нравится сама идея – ты и Сэм вместе. Надеюсь, мои слова не покажутся тебе обидными.

Эмили покачала головой. Обидными? Нет. Она не может сердиться на Оливера. Обидно другое – они только-только добрались до самой важной темы, а Оливер вдруг замолкает на полуслове и говорит, что пора идти. Хотя он прав. Если подъемник закроется, им придется спускаться вниз на лыжах. Эмили содрогнулась – ехать в темноте по незнакомой трассе. Ни за что! Никакой самый интересный разговор не заставит ее отважиться на подобное безумие.

Всю дорогу до дома, пока они плавно скользили в маленькой кабинке подъемника, а потом шли по деревенской улочке, Эмили ждала продолжения. Но Оливер не проронил ни слова. Он держал Эмили за руку, другой рукой придерживал на плече обе пары лыж и молчал. Эмили, поскрипывая снегом, топала рядом. Она была вполне счастлива уже тем, что Оливер крепко сжимает ее пальцы, и, боясь разрушить это блаженное состояние, не задавала никаких вопросов.

«Наконец-то, – млея от восторга, думала она, – это случилось».

Пока не очень понятно что, но между ними явно что-то происходит.

В шале царила сонная атмосфера раннего вечера. Оливер, Сэм и Леон прилегли отдохнуть перед ужином, а девушки мирно устроились в гостиной перед камином: похрустывая чипсами и запивая их красным вином, они читали вчерашние газеты. Два бокала вина на голодный желудок придали Кэтлин смелости: чувство неловкости, которое всегда возникало у нее в присутствии Эмили, исчезло; Кэтлин больше не опасалась, что та в любую минуту может вскочить и, задыхаясь от возмущения, выбежать из комнаты. Будучи тонким психологом, она решилась аккуратно прощупать почву – лучше всего начать с простых ненавязчивых вопросов, например, как прошел урок.

– Было весело, – сказала Эмили. Запрокинув голову, она допила вино и вновь наполнила все три бокала. – Хотя, если бы Оливер не так серьезно отнесся к своим обязанностям инструктора, я бы не очень расстроилась.

– Да, вас так долго не было, – заметила Кэтлин. – Мы даже начали волноваться и строить разные догадки, чем вы там занимаетесь.

– Ничем особенным мы не занимались, – быстро вставила Эмили. Она помолчала и добавила, удивляясь собственному желанию поделиться с подругами подробностями, которые обычно предпочитала не обсуждать. – Оливер сказал, что, если я захочу продолжить курс обучения, он с радостью преподаст мне еще несколько уроков.

– О, это серьезно, – сказала Холли, выглядывая из-за газеты. – Ну и как, ты готова принять его предложение?

– Нет, – Эмили нахмурилась. – Только не таким образом.

– А каким? – Кэтлин подскочила в кресле, выпрямилась и спустила ноги на пол. – Послушай, Эмили, – начала она деловитым тоном, – давай говорить начистоту. Мы все прекрасно видим, как ты относишься к Оливеру. Разве не он был тем сказочным принцем, которого ты ждала столько лет? И если Оливер, наконец, проявил к тебе интерес и сказал все те правильные слова, которые должен был сказать, разве не настала пора и принцессе сказать самой себе: «Свершилось, мой час пришел!» – и прыгнуть к нему в постель.

– Нет, – усмехнулась Эмили. – Если бы я так рассуждала, то, наверное, уже давно бы с кем-нибудь переспала.

– Вот оно что, – протянула Кэтлин. – А я подумала, Оливер первый, от кого ты услышала подобное предложение.

Эмили покачала головой.

– Вот Холли понимает, что я имею в виду. Поэтому и не задает лишних вопросов. Мне не достаточно просто услышать правильные слова. Кроме слов существуют иные, гораздо более важные вещи.

– Какие? Назови мне хотя бы одну из этих важных вещей.

Эмили улыбнулась и снова покачала головой.

– Что бы я ни сказала, учти – это мое, и только мое мнение. Я не считаю его единственно правильным и не думаю, что все должны вести себя точно так же.

– Нет, напротив, ты скажи, – взъерепенилась Кэтлин, – и докажи, что я должна была вести себя в соответствии с твоими правилами. Давай составим список: шесть причин, по которым следует хранить девственность. Убеди меня, заставь сокрушаться и в отчаянии рвать на себе волосы, восклицая: «Ах, как же я сама не додумалась! О, если бы я знала об этом раньше!»

– Бесполезно, – Эмили расхохоталась и откинулась в кресле. – Для тебя мои правила не годятся.

– И все же. Мне ужасно интересно услышать, в чем они заключаются. Если честно, – Кэтлин приложила руку к груди, – я давно хотела спросить тебя об этом.

– Существует масса разных причин, по которым имеет смысл оставаться девственницей. – Холли зашелестела страницами, сложила газету и бросила ее на пол. – И у каждого они свои.

– Нет! Это все отговорки, – с вызовом заявила Кэтлин. – А я хочу услышать конкретные доводы. Только не надо начинать с романтической чепухи: секс – это единение души и тела, особое таинство, сопровождающее священный союз мужчины и женщины.

Холли бросила на Кэтлин суровый взгляд:

– Я сейчас говорю абсолютно серьезно.

– Я тоже.

– А я вспоминаю, что было с Рейчел, когда она рассталась с Феликсом, – перебив Кэтлин, сказала Эмили. – Вот моя первая причина.

Кэтлин пожала плечами.

– Глядя на нее, я поняла: если физическая близость не сопровождается близостью духовной, это превращается в трагедию. У меня перед глазами было слишком много примеров. И я бы не хотела сама пережить нечто подобное. Именно поэтому я не собираюсь прыгать в постель к Оливеру. Во всяком случае, до тех пор, пока не буду уверена в прочности наших отношений.

– Хорошо, – тряхнула головой Кэтлин, – я готова согласиться – в случае с Рейчел разыгралась ужасная драма. Но эту драма устроила сама Рейчел. Я бы на ее месте реагировала гораздо спокойнее, и у меня бы хватило сил просто развернуться и уйти с гордо поднятой головой. Как говорится, с глаз долой – из сердца вон.

– Ну, тогда тебе можно только позавидовать. Я бы так не смогла.

– Ерунда, на самом деле проблема решается очень просто: внимательно выбирай партнеров, чтобы не наткнуться на негодяя. Ты можешь быть капризной, привередливой и ужасно разборчивой, но при этом совсем не обязательно вовсе отказываться от секса.

– А я и есть капризная, привередливая и ужасно разборчивая, поэтому и не ложусь в постель с партнерами, а жду человека, которого полюблю сама и который полюбит меня. Вот – причина номер один.

– Причина номер два. – Холли заворочалась на диване и села, подтянув колени к подбородку. – Девяносто девять процентов твоих подруг преувеличивают красоту и романтичность процесса. Как правило, в финале нас постигает… м-м, небольшое разочарование… а иногда большое, – подумав, добавила Холли. – Но старт дается только один раз; выйдя на дистанцию, с нее уже не свернешь. И это я бы назвала третьей причиной. Так что мой тебе совет, Эмили, прежде чем отправляться в дорогу, хорошенько прикинь, что ты теряешь и что получаешь взамен.

– Неужели? – улыбнулась Эмили. – Значит, восторженные рассказы о сексе не соответствуют тому, что происходит в реальности?

– Не суди о том, чего не знаешь, – вставила Кэтлин. – Пока сама не попробуешь, не поймешь.

– И все же, – настойчиво повторила Холли, – необратимость процесса – достаточно веская причина.

– Ладно, – согласилась Кэтлин, – три причины вы назвали. Что-нибудь еще?

– А обо всех остальных я тебе уже говорила. Что плохого в ожидании? – Эмили пожала плечами. – Куда мы спешим? Почему мы должны действовать по принципу «чем быстрее, тем лучше»?

– Совершенно верно, – перебила ее Холли, – быстрый загар под искусственным солнцем, ресторан быстрого питания, быстрый секс – давай, давай, скорее, время не ждет. А по-моему, неторопливые отношения, долгие спокойные разговоры, неспешные ухаживания – это очень красиво.

– Понятно, – подытожила Кэтлин, – прежде чем ложиться в постель, надо выбраться из колыбели. Будем считать достижение разумного возраста четвертым доводом в пользу сохранения девственности в течение некоего определенного периода времени, который тоже должен быть разумным.

– Нет, подожди, – остановила ее Эмили, – давай говорить серьезно. Вспомните свой первый раз. Как это было? И вспомните своего первого мужчину. Сейчас вы испытываете к нему прежние чувства если не любви, то хотя бы нежности или благодарности?

– Дело в том, что я никогда не испытывала к нему никаких чувств с самого начала, – жестко заявила Кэтлин. – В этом и заключалась главная проблема наших отношений.

– Зато он любил тебя до безумия, – Холли ткнула пальцем в сторону подруги, – разве не так? Вспомни, сама же рассказывала, какой предательницей ты себя чувствовала.

– А ты, – Эмили обернулась к Холли, – ты помнишь своего первого мужчину?

– Стараюсь не вспоминать, – вздохнула Холли.

– Вот и я о том же: неужели не обидно с отвращением думать о своем первом любовнике? Разве тебе никогда не хотелось, чтобы этот опыт стал для тебя каким-то особенным событием, о котором можно вспоминать со светлыми чувствами?

– Если честно, нет. – Холли выпрямилась и внимательно посмотрела на Эмили. – Я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь, но у меня все было намного проще. Я никогда не относилась к своей девственности с каким-то особым трепетом. Конечно, я не спала со всеми подряд, но и не считала, что секс надо воспринимать так уж серьезно. Он может быть приятной забавой, милым развлечением. Не вижу смысла создавать из этого проблему и хранить девственность на протяжении двадцати пяти лет как некую ценность.

– А я вижу смысл, – упрямо сказала Эмили. – Я лишаюсь девственности один-единственный раз в жизни, и для меня важно, чтобы это произошло ни с кем попало, а с человеком, которого я люблю.

– Причина пятая, – Кэтлин вскинула большой палец и сжала руку в кулак. – Ни одну из них я не считаю достаточно веской. Во всяком случае, по сравнению с моими доводами в пользу занятий сексом.

– Например? – с интересом спросила Эмили.

– Это приятное занятие. Тебе бы понравилось.

– Вероятно, да, – согласилась Эмили. – Но я хочу познать радости секса с мужчиной, которого люблю и с которым меня свяжут долгие и прочные отношения. Только в этом случае секс действительно принесет то счастье и удовольствие, о котором вы все говорите. Вот, пожалуйста, моя шестая причина.

– О боже, – скривилась Кэтлин, – какая тоска! Ты что же, всерьез рассчитываешь всю жизнь спать только с одним мужчиной? – Она с любопытством посмотрела на Эмили. – Скажи, ты вообще когда-нибудь с кем-нибудь лежала в постели, ну хотя бы просто рядом?

– Да, – Эмили утвердительно кивнула, – лежала. Рядом, бок о бок, но мы ничего такого не делали.

– Надеюсь не с Оливером, – Холли улыбалась, но смотрела на подругу вполне серьезно.

– Нет, не с Оливером. Еще до знакомства с ним… Не стану отрицать – мне понравилось. Я бы сделала то же самое, если бы встретила мужчину, с которым… с которым мне захотелось бы сделать это и который бы четко понимал, как далеко он может зайти и где ему придется остановиться. Но мне такие не попадались.

– Эмили, – Кэтлин склонилась к ней через подлокотник кресла, – на самом деле нет никакой необходимости объяснять мне причины твоих поступков. Когда-то и я задавала себе те же самые вопросы и давала похожие ответы. Но я не жалею о том, что выбрала иной путь. Однако теперь я лучше понимаю тебя и в не меньшей степени уважаю твой выбор. Раньше я считала твое поведение напускной показухой, а твои принципы казались слишком правильными, чтобы быть искренними. Но, поверь, больше я так не думаю.

– Что я должна ответить? – Эмили смущенно отвела глаза.

– Никогда не ожидала от себя такого, – Кэтлин вздохнула и развела руками, – но теперь мне хочется сказать: «Подожди, не торопись».

– Почему?

Кэтлин помолчала, собираясь с мыслями.

– Возможно, – медленно начала она, – через минуту я пожалею о своих словах. Но все же скажу. – Кэтлин в упор посмотрела на Эмили, чувствуя, как та напряглась, ожидая услышать что-то резкое и обидное. Холли тоже затаила дыхание. – Думаю, Оливер не тот мужчина, который тебе нужен. И никогда не станет твоим Мистером Совершенство.

Уголком глаза Кэтлин уловила встревоженный взгляд Холли, но ее гораздо больше интересовала реакция Эмили.

– Почему? – Судя по вытянувшемуся лицу Эмили, Кэтлин задела ее за живое.

– Он тебе нравится – это ни для кого не секрет. – Кэтлин тщательно подбирала слова, стараясь говорить спокойно и взвешенно. – Несмотря на все мое уважение к твоим высоким принципам, я все же полагаю, именно Оливер является главной причиной того, что до сих пор у тебя не возникло соблазна переспать с каким-нибудь другим парнем. И сюда ты ехала с целью испытать себя и проверить прочность своих убеждений, надеясь найти в Оливере того мужчину, которого ты ждешь, начиная с шестнадцати лет. Но ты неопытна и, боюсь, ошибаешься или можешь совершить большую ошибку. – Кэтлин облизнула пересохшие губы. – Я даже не уверена, нравится ли Оливер мне самой.

Кэтлин замолчала. Эмили боязливо посмотрела на лесенку, ведущую на второй этаж, словно опасаясь, как бы Оливер не подслушал их разговор.

– Все в порядке, – успокоила ее Кэтлин, – мальчики крепко спят.

– Но любой, кто услышит твои слова, скажет, что ты болтаешь полную чушь, – сердито отрезала Эмили.

– Неужели? Ты так уверена?

Эмили дернула себя за мочку уха – скорее от смущения и замешательства, чем от злости.

– Ну, я не знаю…

– Зато я знаю, – перебила ее Кэтлин. – До сегодняшнего дня я была абсолютно уверена, что Оливер тот, кто тебе нужен. Но ошиблась. И я очень надеюсь, что ты тоже поймешь, какой это человек, прежде чем совершишь непоправимый шаг.

– Какой? – спросила Эмили.

Кэтлин нервно пожевала губу.

– Когда сегодня днем мы оставили тебя на том спуске и уехали вперед, он вдруг начал цепляться к Сэму с разными дурацкими шуточками. Оливер явно пытался вывести Сэма из себя. По-моему, у него есть какая-то определенная цель.

– Какая цель?

– Ты.

– Я!

Кэтлин поморщилась, уловив в восклицании Эмили затаенную надежду.

– Да, но это не то, что ты думаешь. Эмили, ты превратилась для Оливера в цель только после того, как он окончательно понял, насколько ты нравишься Сэму. И ты сама прекрасно знаешь о его чувствах. Может быть, ты их не разделяешь, – быстро добавила Кэтлин, не давая Эмили возможности возразить, – но не говори, что не замечаешь. Как только Сэм появился в аэропорту, мы и то поняли – он хочет видеть только тебя, говорить только с тобой и только из-за тебя он согласился поехать с нами. – Кэтлин понизила голос: – Сэм обожает тебя. И Оливер тоже об этом знает.

Кэтлин мельком взглянула на Холли. Та яростно трясла головой и подавала какие-то таинственные знаки, но Кэтлин, не обращая внимания на лихорадку, охватившую Холли, выложила свой основной аргумент:

– В Сэме он увидел конкурента и только поэтому сам заинтересовался тобой и решил прибрать к рукам.

– Ты тоже так думаешь? – Эмили обернулась к Холли. – Ты тоже считаешь, что она говорит правду?

Холли не могла определить, что стоит за вопросом Эмили: обижена ли она, или рассержена, или разочарована; верит ли она словам Кэтлин или безоговорочно отвергает все ее доводы.

– Ну, в Оливере, конечно, есть некий дух соперничества, ему нравится бороться и побеждать, – осторожно начала Холли. – И я, пожалуй, соглашусь с Кэтлин – сегодня утром он действительно вел себя странно: все время подкалывал Сэма и делал какие-то намеки насчет тебя. – Эмили в недоумении пожала плечами. – Но я думаю, может быть, это потому, что ты не безразлична Оливеру и он как друг беспокоится и хочет выяснить, насколько серьезны намерения Сэма.

– А я так не думаю, – отчеканила Кэтлин. – У Оливера единственная цель – оттолкнуть Сэма. С чего ему вдруг пришло в голову устроить с Эмили занятия по горным лыжам? Ты вспомни, еще утром он почти не замечал ее. Да потому, что Оливер увидел их с Сэмом на террасе кафе и все понял.

Эмили вспомнила реакцию Оливера в аэропорту, когда он заметил их с Сэмом в баре.

– Оливер из тех парней, которым нравится отбивать чужих девушек, – поставила диагноз Кэтлин. – Для него это нечто вроде спортивного соревнования. Хотите свежий пример? Оливер видел, как мы с Леоном целовались на кухне, и следующее, что он предпринял, – попытался заставить меня сделать то же самое с ним самим.