Текст книги "Наш дом"

Она слегка отодвинулась.

– Нет.

Я промолчал. Мы оба явно не желали терять время зря, и после получаса светской беседы вышли из бара. На улице Вэнди взяла меня под руку – первое прикосновение. К моему облегчению, несмотря на всю тяжесть общей ситуации, я реагировал как нормальный человек.

Помню, в ту ночь не было луны.

Когда мы дошли до Тринити-авеню, Вэнди потянула меня за руку.

– Ты куда? – спросил я.

– Ты же вроде сказал, что живешь здесь?

– Нет, я живу по ту сторону парка. Видишь белое здание? Вон там.

– А, ну ладно. – Она приблизила губы к моему уху. – Ведите, сэр.

– Мы пройдем через парк – если ты не боишься, что я буду грязно приставать.

Фия сказала бы, что в наши дни поосторожнее надо с такими шуточками, но Вэнди промолчала. Мне вдруг пришло в голову: а ведь я свободен в выборе! Есть и другие типажи, кроме женщин Элдер-Райз – образованных, знающих свои права, живущих в пост-феминистских условностях – на дофеминистские рассчитывать уже не приходится (шутка!). От этой мысли я ощутил прилив оптимизма – сперва неопределенный, затем сузившийся до надежды: а вдруг удастся избежать проблем? Всего за несколько часов я мысленно перевел «ужас» в «проблему», а от нее – в «случай», за что надо благодарить последнюю пинту-другую. И Вэнди.

– Клевый домик, – оценила девушка, когда мы подошли к «Бэби-деко».

– Не жди ничего особенного – обычная студия в аренду. Больше похожа на каморку сторожа.

– Вау, прямо притон какой-то!

Едва мы закрыли дверь, как тут же бросились друг на друга; она стягивала с меня одежду и вслух мечтала о том, что я с ней сделаю. Мелькнула бестактная мысль: чем менее привлекательна женщина, тем больше она ударяется в роль «плохой девочки» – и это работает, правда; я едва успел спрятать роман, который Фия оставила на тумбочке – прошлым вечером я пролистал его, воображая, как она читает и хмурится; и сама мысль о том, что пришлось это сделать, была мучительна…

Давно пора.

– О чем задумался? – промурлыкала Вэнди.

– А что?

– Ты какой-то рассеянный…

– Извини. Сейчас покажу, как я умею сосредотачиваться.

Вэнди засмеялась. Я видел, что она довольна нашей перепалкой (если можно так сказать), хочет сделать эпизод запоминающимся, и я подыграл. Не мог же я прямо заявить, что попросту хочу забыться…

Глава 18

«Рассказ Фии» > 01:19:13

В среду утром Элисон отправила мне эсэмэску, над которой наверняка долго думала.

– Если я что-то узнаю о Браме, сказать тебе?

– Что, например?

– Необычное.

Я не раздумывала.

– Скажи.

– Точно?

– Да.

– Ладно. Вчера он привел домой какую-то женщину из паба – так считает Родж.

Женщину из паба.

Я ждала ощущения ножа под ребрами, однако ничего не почувствовала. А может, лезвие ткнулось в ребро и отскочило.

– Интересно.

– Только не говори ничего, а то он догадается, откуда ты узнала.

Мне вспомнился парень из «Ля Моэт».

– Ты ведь не расскажешь Р, кого я привожу домой?

– Ни за что. Я не двойной агент.

– Лучше и не пробуй, Мата Хари.

– Она была тройным агентом – так утверждали французы.

Привыкнув видеть, как Элисон утирает ребенку сопли или капает антибиотики в собачьи уши, я все время забываю, насколько она умная (магистр истории, три раза в неделю читает лекции).

– Если не хочешь знать, скажи сразу.

– Нет, хочу. Спасибо.

Верная подруга Элисон. Лучшая. Прокручивая в голове сложившуюся ситуацию, я понимаю, что без нее не выжила бы… Без нее и Мерль.

Брам, выдержки из файла Word

Утром мы снова занялись сексом, затем Вэнди быстро оделась, и я сварил ей кофе. Она пила стоя, с телефоном в руке – видимо, проверяла расписание поездов. Я понадеялся, что она уйдет раньше меня, и тогда не надо будет вместе идти до станции с риском наткнуться на Фию. Мы с ней садились в электрички на противоположных платформах; я легко представил ее лицо при виде женщины, которая вдруг начнет ко мне прижиматься, хихикать и что-то бормотать на ухо… Тут я напомнил себе, что я – свободный человек.

Свободный до тех пор, пока не думаю о проблеме (все еще «проблема», к «ужасу» пока не вернулся). До меня вдруг дошла простейшая мысль (и как мне раньше в голову не приходило!): не думай об этом. Не отрицание, а неприятие. Выборочная амнезия.

– С чего ты вдруг так повеселел? – удивилась Вэнди. Поставив чашку на стол, она добавила небрежным тоном: – Ты и понятия не имеешь, правда?

– О чем?

– О том, что я тебя видела.

– Где, на рынке? Мы же это вчера обсуждали, разве не помнишь? Как наши взгляды встретились над шотландскими яйцами. – Я и сам удивился своему веселью.

– Да не там, – мотнула головой Вэнди, внимательно наблюдая за мной. – На Сильвер-роуд.

Я почувствовал, будто меня выбросили за борт в Атлантический океан. В декабре.

– Что ты сказала?

– Я сказала – Сильвер-роуд. – Ее взгляд вдруг стал холодным, немигающим. – Я видела аварию, Брам.

– Какую аварию? – К моему удивлению, я еще мог членораздельно разговаривать, хотя внутренности скрутило узлом.

– Да ладно, брось прикидываться! Они до сих пор в реанимации, ты наверняка следишь за новостями и знаешь о расследовании. – Ее тон был легким до жути. – Кстати, когда я заходила в больницу, видела там полицейского. Правда, толку от них сейчас никакого – обе на ИВЛ, – добавила она, притворно хмурясь, почти не скрывая злорадства.

– Ты же сказала, что живешь в Бекенхэме? – спросил я, понимая, как глупо это звучит.

– Так и есть. Я гостила у кузины, она живет на Сильвер-роуд. Окна как раз выходят на улицу, так что у меня были места в партере.

В моих атлантических глубинах резвились пираньи; все, что я мог ответить:

– И тебе показалось, что ты видела аварию?

– Ловко, – хихикнула Вэнди. – Ладно, мне «показалось», что я услышала рев мотора. Я выглянула из окна, и мне «показалось», что я увидела две машины, несущиеся наперегонки, а навстречу – «фиат», который врезался в машину возле дома. Потом мне «показалось», что ты уехал прочь на черной «ауди». Я успела заметить первые буквы номера. – Она медленно прошлась вдоль стола, глядя на меня сбоку. – Ты такой красавчик, Брам! Я бы наверняка вспомнила твой профиль на опознании.

Повисла тишина. Я пытался расслышать собственные мысли сквозь гулкие удары в груди.

– С такого расстояния невозможно разглядеть человека, – сказал я наконец, отчетливо понимая, что попал. Значит, она проследила за мной до дома? Рассмотрела лицо, когда я вышел из машины? Сфотографировала исподтишка, как какой-нибудь сталкер? Похоже, наша встреча в пабе вовсе не была случайной. И эта ее подруга – просто легенда; может, ее и вовсе не существует… – А твоя кузина с Сильвер-роуд – она тоже видела аварию?

– Нет, она была в другой комнате. Не бойся, я ей ничего не сказала.

«Не бойся?»

– А что ты делала в больнице?

– Да так, интересно стало. Ну знаешь, как оно бывает – просто тянет и все.

Знаю.

– А ты… ты разговаривала с тем полицейским?

Если да, то у них возникла какая-то непредвиденная задержка, ведь машина зарегистрирована на Тринити-авеню. Видимо, полиция уже приходила и никого не застала дома. Я вдруг очень ясно представил, как выбегаю из квартиры и прямиком направляюсь в Хитроу.

Вэнди покачала головой, и я чуть расслабился, призывая на помощь всю свою прежнюю браваду.

– Что ж, значит, мы с тобой оба виноваты: никто из нас не сообщил куда следует.

Черты ее лица неожиданно заострились.

– Нет уж, Брам, я тут ни при чем! Это не я уложила двух человек в больницу!

Ее слова ударили в меня, словно град камней; и все же она вела себя неестественно спокойно. Если предположить, что я способен на подобные дикие выходки, то почему она меня не боится? Наверное, успела скинуть кому-нибудь адрес эсэмэской.

Я почувствовал, как страх уступает место дикой, бешеной ярости, как тело обдает опасным жаром.

– Раз ты все знаешь, почему бы тебе не пойти к нему? К тому уроду, который устроил аварию?

– Ой, да перестань! Ведь это ты ехал по встречке.

– Только потому, что он меня не пускал! Если бы «фиат» не свернул, мы бы все разбились насмерть!

– Ну так нечего было обгонять! Ты же сам прекрасно знаешь, что превысил скорость.

Я промолчал.

– Значит, все-таки ты виноват? Я же была там и все видела!

– Я же сказал – у меня не было выбора! Все из-за него!

Это уже явное признание вины; я поспешил прикрыть его агрессией.

– Может, тебе залезть в постель к нему, а потом вылить это дерьмо на него?

– Может, я так и сделаю, – ответила Вэнди, ставя чашку в раковину.

«Сделаю», не «сделала». Хорошо рассуждать, что мы с «тойотой» оба виноваты, только ведь именно мою машину чуть не опознали в новостях.

Теперь мне все стало ясно: Вэнди собирается меня шантажировать.

Она обошла кругом и взяла с кресла куртку – дешевую джинсу. Я вспомнил, как неприятно Вэнди присасывалась своим ртом к моим губам.

– Я тут подумала… Почему бы нам не договориться?

Так я и знал.

– Боюсь тебя разочаровать, у меня совсем нет денег. Серьезно, я – полный банкрот. Хочешь, покажу выписку с банковского счета?

Вэнди покачала головой, нагло улыбаясь.

– Да ладно! У тебя такой домина на Тринити-авеню!

Я вспомнил, как прошлой ночью она потянула меня в сторону дома. Да, похоже, все-таки выследила в тот вечер, а я даже не заметил. Только и думал, как бы поскорее уложить ее в постель – простая, незамысловатая история на одну ночь.

Между тем Вэнди бесстрашно продолжала:

– Плюс еще квартира. Итого два объекта недвижимости в шикарном районе. Значит, у тебя водятся деньжата.

– Да нет же, говорю тебе! Я развожусь. – Технически неверно – пока что, но какое это имеет значение?

– И все равно.

Неожиданно она положила теплые пальцы мне на руку, и я отпрянул.

– Не трогай меня!

– Да ладно тебе! – Вэнди убрала руку, поправила волосы, коснулась губ, словно никуда не спешила. – Почему бы нам не совместить дело с удовольствием? Прошлой ночью было здорово. Я думала – тебе тоже понравилось.

Я не знал, что ответить. Если Вэнди с самого начала собиралась меня шантажировать, то зачем ей понадобилось со мной спать? Не было никакой необходимости – она вполне могла выложить все прямо в пабе.

– Тебе пора, Вэнди, – если тебя вообще так зовут.

– Вау, да ты параноик!

– Как называется компания, в которой ты работаешь? Клининговый сервис? В каком ты отделе?

– А что? – засмеялась Вэнди. – Хочешь пожаловаться моему начальству?

Она прекрасно знала, что я не собираюсь никуда жаловаться, что я не осмелюсь даже пикнуть об этом мерзком эпизоде.

– Скажешь ему, что я не сообщила о преступлении? – поддразнила Вэнди. – А может, я не сразу поняла, насколько все серьезно, пока не прочла в газетах? А может, я увидела тебя вчера в пабе и лишь тогда узнала виновника аварии?

– Это был несчастный случай, вот и все!

Вот и все. Воцарилось молчание, краткий момент честности, даже где-то бесчестья.

– Кто бы ты ни была и что бы там ни видела, обратилась ты не по адресу. Пожалуйста, не звони мне больше.

Смелость, вызванная колкой фразой, прожила недолго: уходя, Вэнди подарила мне взгляд, полный притворного сожаления.

– Извини, Брам, ты так легко не отделаешься.

Глава 19

«Рассказ Фии» > 01:20:33

Что я почувствовала, узнав о новой интрижке Брама? Вспоминала ли, как у нас все начиналось?

Если честно, не хочу сейчас думать о том, что было «раньше». Раньше детей, раньше дома, раньше нашей жизни в Элдер-Райз. Как это обычно начинается? Люди влюбляются, теряют голову… Смешное выражение. На самом деле никто ничего не «теряет», все не так романтично: большинство ищет, хватает, добивается; остальные просто сдаются под натиском.

Я так говорю, будучи трезвым реалистом; и все же в сознании невольно всплывает образ, который бросает вызов цинизму и убеждает меня в том, что мы были исключением: переполненный бар в Вест-Энде (первое свидание), наши взгляды прикованы друг к другу, сотни других лиц остались где-то за кадром. Или панорамный вид из машины, несущейся вдоль изумрудных английских холмов (наш первый отдых вместе) – слишком быстро и в то же время недостаточно…

Да, я чувствую иронию. Наверное, меня привлекла именно скорость, стремительность, импульсивность. Ощущение, что столкнулись две жизни…

А вот еще одна картинка того времени, на сей раз неприятная: женская фигура делает «колесо» на калифорнийском пляже, длинные волосы касаются песка. Новобрачная – поженились меньше чем через год после знакомства – выпрямляется и видит, как ее муж расстегивает рубашку, глядя в море, словно хочет уплыть далеко-далеко, оставив свои обеты на берегу вместе с одеждой.

Конечно, для такого человека жена и дети – всего лишь кандалы, сразу ясно, и глупо было думать иначе.

Брам, выдержки из файла Word

Сегодня вечером я был близок, как никогда, хотя едва начал рассказ, а ведь собирался закончить, прежде чем… Все дело в дурацкой музыке, которая застает тебя врасплох: на радиостанциях любят поностальгировать: обязательно поставят какой-нибудь древний хит, пробуждающий ненужные воспоминания. Такие, знаете, «наши» песни, когда ничего «нашего» больше нет. Они запустили «Биг-Сур», под который мы с Фией начали встречаться; может, даже у нас на свадьбе играли, не помню. Медовый месяц мы провели в Калифорнии и специально заезжали на Биг-Сур, чтобы посмотреть на знаменитое побережье. Слушая песню, я представлял себя на краю утеса; внизу плещется гигантский Тихий океан, готовый стократно загасить боль прошлого. И я подумал: раз уж все это настолько бессмысленно, зачем вообще что-то писать, объяснять? Почему бы не вернуться в свою несчастную комнатушку и не покончить с собой прямо сейчас? А моя версия событий – что ж, пусть умрет вместе со мной. Я даже чувствую, как шевелятся пальцы ног в ботинках, как пружинят ступни, перекатываясь с пятки на носок…

Прыгай, Брам.

Глава 20

13 января 2017 г., пятница

Лондон, 14:00

К ним присоединяется Дэвид, муж Люси Воэн, коренастый мужчина лет сорока. Буквально с порога становится ясно, кто в семье лидер: едва он успел отговорить Мерль насчет звонка в полицию, как уже сам звонит адвокату и риелтору (что, собственно, Люси должна была сделать сразу, при первых намеках на юридические – и, возможно, финансовые – проблемы). Если его и злит отсутствие риелтора и адвоката, он этого не показывает. Коллеги обоих придерживаются теории «возникло недопонимание» и обещают перезвонить, докладывает он.

– Да, странно, что нам довелось встретиться при таких обстоятельствах, – говорит он Фие.

Несмотря на уверенный тон, взгляд у него скорее озадаченный, даже настороженный.

– Вот именно, – отвечает Фия без улыбки.

Удивительно, до чего ее подбодрило присутствие Мерль.

– Миссис Лоусон уже лучше, – сообщает ему Люси, словно извиняясь за плохие манеры Фии. – Она не знала, где ее дети. К счастью, мы уже разобрались, все в порядке.

Вот значит, какова рабочая гипотеза: дело не в событиях, а в том, как их видит Фия. Она просто запуталась, не владеет ситуацией. С мальчиками же разобрались, вот и с домом разберутся – и нет Брама, чтобы ее поддержать.

Зато Мерль с ней.

– Брам должен был сообщить Фие, что разрешил детям пропустить школу, – заявляет она. – Любая мать будет в истерике!

Мерль сверлит Люси суровым взглядом, как бы намекая, что той должно быть стыдно.

– Я так понимаю, у вас нет детей?

– Пока нет, – отвечает Люси.

– Тогда поверьте на слово: когда дети пропадают, это самое страшное… Фия, конечно же, очень признательна вам за помощь, однако теперь у нас возникла другая проблема, не так ли? – От Мерль веет мощной волной харизмы, убедительной, как никогда; Люси смотрит на нее словно зачарованная. – Как вы уже поняли, Фия опровергает ваши притязания на дом и просит вас уйти. Советую вам так и поступить; а мы пока разыщем Брама и документы, подтверждающие их право собственности, а потом обсудим все на официальном уровне – например, в понедельник, в офисе вашего адвоката…

– Минутку! – прерывает ее Дэвид. – Мы никуда не уйдем! Мы купили дом законным образом!

– Боюсь, вы ошибаетесь.

– У нас есть все доказательства завершения сделки. – Он достает телефон и начинает искать письма, совсем как Люси до этого.

– Фальшивые, наверное, – предполагает Мерль, совсем как Фия до этого. – Не переходите по ссылкам, а то поймаете какой-нибудь вирус.

– Какой еще вирус?! Смотрите!

Дэвид протягивает ей телефон. Мерль скептически изучает экран и передает Фие. Два письма от фирмы «Беннет, Стаффорд энд Ко» Люси ей уже показывала, а вот третье от юриста по сделкам с недвижимостью из фирмы «Диксон Бойл энд Ко», который подтверждает получение средств со счета клиента Эммы Гилкрист – датировано 13 января, отправлено в 11:00.

– «Диксон Бойл» – юристы Лоусонов, – поясняет Дэвид для Мерль, и Фия ощущает жжение в груди.

Однако Мерль так просто не проймешь.

– «Лоусонов» в кавычках, – поправляет она. – И я не вижу никаких доказательств передачи документов.

Мерль говорит нарочито профессиональным тоном, словно встречу записывают на камеру, и каждый раз, когда не удается опровергнуть заявление Дэвида, оно будет считаться свершившимся фактом.

– Все было оформлено в электронном виде, – говорит Дэвид. – Может, вы проверите свой банковский счет? – предлагает он Фие.

– Если она ничего не знает о продаже, то вряд ли получила какие-то деньги, – замечает Мерль чисто из противоречия.

– Да, конечно, и все же… Мы знаем, что транзакция была произведена, даже если она…

Забыла, ага. Напал приступ хронической амнезии. Вот сейчас увидит необычно большую сумму на счете среди оплаты проездных билетов, продуктов и детских кроссовок, и сразу вспомнит: ах да, я и вправду продала дом своих детей.

Достали айпад, нашли сайт банка и… Фия забыла свой логин и пароль. Наконец, с нависающим над ней Дэвидом, она кое-как проходит авторизацию.

– Ну что?

– Ничего нет.

Ее личный счет и совместный с Брамом – оба без изменений.

– У него есть свой отдельный счет? – настаивает Дэвид.

– Да, но я не знаю пароля, а телефон вне зоны доступа.

Мерль снова перехватывает инициативу.

– А я говорила – надо вызвать полицию! С ним явно что-то случилось, раз телефон не отвечает!

– Мало ли по какой причине телефон может быть вне зоны доступа, – пожимает плечами Дэвид.

– Возможно. – Мерль переводит взгляд с Воэнов на Фию и обратно. – Но сами подумайте: раз миссис Лоусон ничего не знает о продаже, то, может, и мистер Лоусон не в курсе? Допустим, его документы подделали бандиты – он им как-то помешал, и они, не знаю, решили отомстить.

– Бандиты?.. – эхом откликается Фия, охваченная новой волной шока. – Отомстили?..

– Да, его могли похитить, например. Может, Брам почувствовал опасность и поэтому отвез мальчиков к своей матери, пока тебя не было. А еще он мог связаться с полицией, и ты находишься под их защитой, сама того не зная.

– Звучит чересчур мелодраматично, – говорит Дэвид. – Нельзя просто так взять и выдать себя за другого человека, чтобы продать его дом. Понадобятся паспорта, свидетельство о рождении, доказательства права собственности. Такие крупные суммы всегда проверяют на отмывание, там куча разных фильтров. Я-то знаю, мы через это прошли.

– И все равно ничего умнее в голову не приходит. У вас есть другие объяснения?

В кухне воцаряется тишина, все словно затаили дыхание. Дэвид косится на жену, не готовый произнести вслух то, что думает. Фия пытается сдержать слезы, чувствуя, как деревенеют мышцы лица.

– Если вы правы, это ужасно, – тревожится Люси.

– Это ужасно, – соглашается Мерль. Она поворачивается к Фие: Воэны могут говорить что угодно, однако решать только ей. – По-моему, надо заявить в полицию о краже личности.

Фия кивает.

– Надо заявить о пропаже Брама.

Женева, 15:00

На выходе из ресторана (вино ничуть не помогло успокоить нервы) он замечает человека, стоящего у лифта: склонив голову, тот смотрит прямо на него. Около тридцати, высокий, грубая кожа, темно-серый костюм, начищенные ботинки. Бизнесмен или полицейский в штатском? Или сознательный гражданин, увидевший фотографию Брама по телевизору с комментарием «Разыскивает Интерпол»?

Его так и подмывает метнуться к дверям лестницы…

Успокойся, веди себя естественно.

Интерпол?.. Есть разница между инстинктом самосохранения и манией величия. Подобно карьере продажника (оставленной позади), его выживание зависит от умения внушить доверие, и сейчас важнее всего внушить доверие самому себе.

И все-таки, когда двери лифта привычно раздвигаются, пассажиры не обмениваются ни словом и он в целости и сохранности прибывает на первый этаж, его охватывает мощная волна облегчения.

Однако, когда он заходит по пути в аптеку и разыскивает на полках ножницы, то не раз оглядывается через плечо.