Текст книги "Until I Die. Прежде чем я умру"

Глава 7

Когда Ян вошел в квартиру, его встретил взбешенный голос подопечного, который разве что не кинулся на него:

– Куда ты пропал?! – кричал он – Я думал, с тобой что-то случилось!

Ангел попятился назад, удивленный таким поведением: «Переживал, что ли, за меня?» – закрыл дверь и, разувшись прошел в гостиную. Здесь был беспорядок: «Странное дело, Лука ведь обычно аккуратный…»:

– Я был в обители светлых – Келестис. – Холодно заметил он «Ненавижу когда на меня повышают голос» поднял с пола черную футболку.

Лука с хмурым видом выхватил свою вещь:

– Тебя бог знает сколько не было, – процедил он, – связаться с тобой никак, и я забеспокоился – «Кто знает, вдруг ты столкнулся с демоном и тебя разорвали на куски!» – подошел к барной стойке.

Ян усмехнулся: «Вряд ли бы кто-то захотел меня разорвать, ну разве что демоницы – они-то это могут».

– Время в Келестис идет совсем иначе, чем в мире смертных. – «Впрочем, в следующий раз, нужно будет просто его предупредить, чтобы не выслушивать эту истерику» – стал наблюдать, как Лука засовывает большую пиццу в духовку и достает из холодильника пару баночек вишневой газировки, которая им обоим так нравилась «Да, как бы он не злился – все равно не сможет не проявить заботу о ближнем. Эх, тебе не мешало бы научиться быть немного эгоистом. А не делать все для других, иначе они сядут тебе на шею»

– Ты, наверное, проголодался… – все еще хмурясь, предположил Лука, поставив перед Яном стакан шипящей газировки карамельного цвета.

Ангел скрыл довольную улыбку, и сделал вид, что задумался:

– Ну… – протянул он – скорее всего, – «я и правда все это время ничего не ел» – спасибо за заботу… – и с удивлением обнаружил, что подопечный направился в прихожую.

Лука накинул на плечи кожаную куртку, и уже стоя обутым, сказал:

– Я ухожу на встречу с Эвой, так что теперь ты меня жди. Пиццу вытащишь сам, только не забудь выключить духовку! – хлопок двери, и Ян остался один.

Он вышел на балкон и закурил: «Время на часах 19:35, значит, он вернется где-то к полуночи, – ангел блаженно вдыхал сигаретный дым, – эта небольшая связь, осознание того что ты хоть немного, да приближен к миру смертных. Человеку можно позавидовать: он живет свою жизнь, наслаждаясь различными вещами, получая эмоции, будь то хорошие или плохие. Ангелам так нельзя, нас поставили в рамки добродетели. Мы не можем влюбляться…».

Возможно, поэтому Ян вел себя так высокомерно по отношению к окружающим, боясь показаться слабым. Многие считали его непредсказуемым из-за быстрой смены настроения. Зачастую он видел, что Лука его не понимает, ведь Ян мог начать говорить на одну тему, а потом перескочить на совершенно другую. У него были такие быстрые скачки в настроении, что порой в квартире там или тут лопались лампочки от прилива светлой энергии. Пришлось Луке купить несколько коробок с запасными.

«Поразительно, откуда в Лу столько терпения?! Хотя иногда ведет себя как стеснительный подросток» — затушил бычок в пепельнице.

Перекусив пиццей и, не забыв выключить духовку, он отправился спать, разлегшись в своей комнате на кровати. Из крепкого сна его вывел знакомый женский голос:

– Ян, Ян…

Открыв глаза, он уставился в светлый потолок над собой, толком не зная, сколько проспал. На столе сидела чародейка. По плечам струились черные, блестящие волосы, доходящие до пола. Заложив одну босую ногу на другую, она внимательно смотрела на Яна, гипнотизируя во мраке бирюзовыми глазами. Встав с кровати, ангел ощутил ступнями, как по паркету тянет холодом, в нос ударил запах сырости и мха, как будто дух леса пришел вместе с Эвикой в комнату.

– Ты здесь! – с нескрываемой радостью сказал Ян, делая шаг навстречу.

– Я не могу долго быть с тобой, но пришла помочь с воспоминаниями о нашей встрече.

Ян закрыл глаза:

– Прости, что не смог вспомнить.

Эвика покачала головой, коснувшись щек ангела:

– Ничего… главное, что мы не теряем друг друга, и хоть ты покинул лес, я смогла оказаться с тобой рядом.

В окно комнаты, заглянула луна, и ее свет коснулся лица девушки, отразился в бирюзовой радужке. На дне бездонных зрачков, ангел увидел океан, бушующие волны, он даже ощутил солоноватый привкус морской воды на своих губах. В нос вдруг ударил запах гари, как если бы кто-то сжигал сухую листву, старые ветки и газеты. Перед глазами ангела возник Бердичев: с высоты птичьего полета, черепица гаражей поблескивает от солнечных лучей, вокруг раскинулись огороды – время собирать урожай. Стоит теплая, осенняя погода. На ветках многочисленных яблонь, сверкают красные плоды, они настолько созрели, что их аромат разносится по округе, переплетаясь с запахом гари.

Ян вздрогнул, постепенно, его память открывала картины прошлого, и главное – он вспомнил о том, как встретился с Эвикой:

– В тот день Арон отправил меня в Бердичев, чтобы я забрал для него из «Кармелитов» кое какие свитки. Я летел мимо гаражей и огородов, когда в небе появилась вспышка света и тут же, словно из ниоткуда, увидел падающую девочку. – Эвика заглянула в его серо-голубые глаза и кивнула, чтобы Ян продолжал:

– Я подхватил ее в воздухе и опустился на землю. Под ветками старого орешника нас никто не видел. На вид ей было лет шесть: худенькая и бледная, со слабым сердцебиением, — ангел вспомнил, как запах гари усилился, стоило ему принюхаться к волосам девчонки. – Так пахнет в Нижней Аиде. Она была перепачкана черной крошкой, напоминающей ту, что оставляют после себя огненные шары, пущенные демонами. Я коснулся её щеки и на моей руке остались фиолетовые кристаллики, они впились в подушечки моих пальцев, оставив крохотные порезы из которых выступила кровь. Видимо, кто-то потрудился телепортировать ее в безопасное место…

Сильный ветер разогнал вокруг Яна ненавистный ему запах:

– Она была в моих объятьях и только потом я ощутил тот самый яблочный аромат, он перебил вонь Аиды. На миг ее глаза приоткрылись, блеснув бирюзовым светом, но он тут же потух, стоило ей провалиться в забытье.

Ян как сейчас видел изувеченное хрупкое тело: в центре солнечного сплетения, сквозь разрез на футболке, тянулся шрам, как если бы ее проткнули…

– Я коснулся этого шрама, и, вместо биения сердца, услышал шум моря, мои пальцы будто погрузились в прохладную воду, я увидел душу этой девочки… увидел тебя! А затем кто-то стер эти воспоминания о нашей встрече. Но кому это понадобилось? – но чародейка растворилась, оставив его одного посреди комнаты. Часы показывали полночь, – что-то Луки долго нет, – ангел сосредоточился, представив подопечного, и увидел перед собой золотистую нить его души, она тянулась от метро Кропоткинская, скользила по Гоголевскому бульвару и направлялась к их дому, – значит, ты скоро будешь в квартире. Что ж, насчет тебя я теперь спокоен, а вот Эву не мешало бы навестить. Я не видел ее со своего возвращения в Москву» – переодевшись, он вышел на балкон и распахнув крылья, устремился ввысь.

Лавируя над дорогой, по которой ехали маленькие светящиеся точки машин, и блестела полоса фонарей, ангел вдыхал полной грудью: «Здесь на высоте хотя бы можно спокойно дышать, а ниже, уже все настолько загазованное, попробуй тут не стать астматиком. Вся Москва – одно сплошное больное создание». Как только на горизонте появился бизнес-центр «Лейпциг», сердце Яна забилось быстрее, он опустился на асфальт в тени деревьев.

Высокий, коричневый, очень похожий на шоколадный батончик – дом, горел множеством квадратиков-стекол: «Она еще не спит, я это знаю» — он обошел дом стороной и направился к одному из центральных подъездов. Открыв входную дверь с помощью чар, вошел внутрь и поднялся на нужный этаж. Определить, в какой квартире живет Эва, ему не составило труда, от лифта шел легкий шлейф яблочного аромата «Даже городскому смраду не перекрыть этот запах» – с гордостью отметил Ян, нажав на кнопку звонка.

Не прошло и минуты как ему открыли: на пороге стояла Эва, с осунувшимся лицом и побледневшей кожей, ее тусклые глаза широко раскрылись, и она бросилась ангелу на шею. Так крепко его давно не обнимали, Ян ощущал, как внутри ее души образовалась дыра, ей не откуда и не от кого было подпитывать себя, только тратить. Эва молча обнимала его, прижавшись всем телом к груди ангела. Постепенно ритм ее сердца стал приходить в норму, она успокаивалась. Ян предусмотрительно закрыл дверь, и только тогда Эва отстранилась, смущенно на него глядя:

– Извини.

Ангел разулся и взял девушку за холодные руки. Оценив ее состояние, он пришел к неутешительным выводам: «Стоило всего лишь несколько недель с ней не видеться и вот результат – она опустошена!»:

– Ничего, лучше расскажи, как твои дела. – Они прошли на кухню, и пока Эва заваривала чай Ян внимательно выслушал все, что у нее произошло: «Да, тоскливо все это слышать: учеба, работа, дом и Лука… Видимо, он не в состоянии подпитывать ее. Возможно, они попросту не созданы друг для друга, иначе ее состояние было бы не таким печальным».

Девушка подала ему чашку.

– Благодарю, не люблю чай в пакетиках, – признался он, — в принципе, как и растворимый кофе.

– Я тоже, как можно пить такую бурду. Но лучше расскажи, чем ты занимаешься – «Я не хочу говорить о себе – мне это не нравится. У меня скучная и однообразная жизнь, в ней нет места счастью».

– Присматриваю за своим подопечным, хотя, честно говоря, не вижу в этом смысла. Он отлично справляется и без меня, – «А вот ты просто нуждаешься в собственном ангеле-хранителе, почему же у тебя его нет?», – живу у него же.

Они разговаривали обо всем на протяжении нескольких часов, пока Ян наконец-то не велел ей пойти спать. Девушка покачала головой и ответила отказом:

– Не хочу, когда еще мы встретимся. – с тоской сказала она, раскладывая вымытую посуду по шкафчику и вытирая столовые приборы полотенцем.

«Не перечь мне смертная» – подошел сзади и подул ей в затылок: ее глаза закатились, и она упала ему на руки спящей.

– Так-то лучше! – аккуратно отнес ее в спальню и уложил в кровать. Тусклый свет, исходивший от кованых светильников, размещенных по обе стороны окна, создавал в комнате атмосферу мрачности: «С такими обоями и полом ощущение, что я попал в маленькое Средневековье». Ян выключил свет, и комната погрузилась во мрак, девушка крепко спала.

Ангел присел рядом и погладил ее по голове: «Нет, это не чародейка, возможно они лишь похожи, но от той, исходила сила древней магии, холод. Она меня завораживала. А ты – обычная» – обувшись, ангел покинул квартиру с помощью чар, оставив замок нетронутым. «Больше я не буду оставлять тебя подолгу одну…».

Глава 8

В Москве постепенно становилось холодно: по ночам выпадал снег, а днем шел противный дождь, превращающий белоснежный покров в отвратительную слякоть, которая из-за заморозков становилась опасным гололедом.

Настроение Яна без солнечных деньков скатилось до раздраженно-депрессивного, Лука был к хранителю терпелив. За несколько месяцев общения и совместного проживания он понял, что Ян – не самый обычный ангел. «Он смотрелся бы гораздо лучше в образе темного, чем светлого» – если бы Лука знал, чем занимается Хранитель, он скорее всего, приревновал Эву к Яну.

К ней ангел виделся гораздо чаще, чем сам Лу. Его собственные отношения с Эвой, развивались очень медленно. По совету Яна подопечный не давил на нее и старался быть осторожен в своих высказываниях и желаниях. В свою очередь ангел наблюдал, как в душе Эвы зарождается теплое и нежное чувство, которому было очень далеко до любви и настоящей привязанности. Она опасалась, что связь с Лукой снова причинит ей боль. После каждого свидания, девушка возвращалась не столько радостной, сколько опустошенной, и Яна это настораживало.

Как-то раз, у Эвы с Лукой вышла размолвка, после которой они неделю не разговаривали, тогда кое-что странное Ян заметил в поведении девушки: от ссор и отрицательных эмоций, направленных на нее Лукой, Эва наполнялась энергией. Некоторые изменения касались и ее внешности: черты лица становились заостренными, волосы отливали иссиня-черным цветом, а глаза странно блестели, не говоря уже о хищной улыбке, которая появлялась на ее губах.

В такие моменты, Ян видел перед собой не светлую и добрую девушку, а взрослую и сильную особу, которая будоражила чувства Яна, потому что Эва начинала походить на Эвику.

Он стал частенько посещать бордель на фабрике «Красный октябрь», удовлетворяя свою плоть обволакивающим разум парфюмом демониц, их идеальными телами и жаждой ангельской энергии.

Лежа на атласных подушках в будуаре, Ян размышлял:

– Ты знаешь, я до сих пор не могу понять, что она за девушка, ты помнишь о ком я. – Отметил он, смотря в потолок, под которым висела шикарная люстра в стиле барокко.

– Конечно же, помню. Порой, мне кажется, что только благодаря мыслям о ней, – она хитро прищурилась и беззлобно усмехнулась, обнажив белоснежные клыки, – в тебе просыпается желание ко мне.

Ян закрыл глаза:

Возможно, ты и права. Я не могу ею обладать, но она такая разная. В образе хорошей и порядочной девушки – она для меня пуста, но та темная сторона, что сокрыта в ее душе – именно она меня и притягивает. В такие моменты, когда я вижу перед собой сильную Эву, во мне просыпается желание…

– Но ведь она встречается с твоим подопечным, – демоница встряхнула своими волосами и те рассыпались завитыми локонами по фарфоровой коже спины, – твоя ангельская сущность стремится к порядку и чистоте, а вот другая половина…

Женщина встала с пуфика и медленно подошла к нему, присев на край большой кровати. Ее пальцы с длинными, багрового цвета ногтями прикоснулись к торсу ангела, погладив его:

– Другая твоя половина, хочет послать все к дьяволу, – едва слышно зашипела, случайно задев крест, — и получить то, что запретно, поэтому, ты приходишь сюда.

Он вернулся в квартиру Луки посреди ночи, когда подопечный крепко спал.

Устроившись на кухне, перед ним лежали старинные книги. Он снова и снова прокручивал в своей голове услышанное от библиотекаря. Но гораздо больше его интересовал тот самый пробел в собственной памяти о первой встрече с Эвикой.

Перелистывая потертую книгу со многими перечисленными артефактами, ангел обдумывал, где и, главное, у кого сейчас может находиться зеркало чародейки: «За последний век в мире не было замечено ничего связанного с ним. Очень странно – умыкнуть такой мощный артефакт и не воспользоваться им» перевернул еще несколько страниц книги, читая уже все подряд: «Неразрывные путы – черно магический артефакт, найденный близ мертвого моря. Имеет свойство удерживать любого, кто будет ими опутан, на них не действуют никакие чары и оружие. Единственный способ избавится от пут – поставить на них специальную руну. Из-за неудобной формы артефакт претерпел изменения, теперь его можно встретить в виде мебельного гарнитура в Нижней Аиде» – ангел отмахнулся:

– Так, это не то, что мне нужно, но полезно было вспомнить, что там, в оглавлении? – заглянул в конец книги и вернулся к середине справочника, внимание привлекла черно-белая иллюстрация: зеркало овальной формы в оправе с длинной ручкой «Казалось бы, самый обычный предмет. Ни золота с драгоценными камнями, ни автографа Иисуса…» он ткнул пальцем в описание свойств артефакта:

1.Ширина – 26 см.

2.Высота – 40 см.

3.Длина ручки в раздвинутом виде – 99 см.

Используемые материалы для создания артефакта:

Неизвестны

История и изученные свойства:

Зеркало Тенебре вице от франц. Tenebres vice – Порок тьмы. Было создано в Средневековье, чародеем по имени Храфн (родился в Исландии). Некоторые утверждали, что он был придворным при правлении Харальда I.

Долгое время жил в Норвегии с единственной дочерью Эвикой.

Артефакт является порталом времени, позволяющим перенести своего Хозяина в ту или иную часть мира, или эпоху. Исключений для перемещений нет, в том числе Подземный мир и Келестис.

– Скудная информация, но это уже кое-что объясняет, – «Теперь некоторые факты письменно подтверждаются, не считая истории рассказанной самим Ароном» – Эвика действительно дочь Храфна, теперь понятно, почему тогда в лесу я слышал песню на скандинавском языке – она из Исландии. – Ангел раскрыл лежащий рядом блокнот и стал записывать вопросы:

1.Где и у кого сейчас зеркало?

2.Биография создателя.

«Впрочем, и так понятно, где зеркало – скорее всего, раз его украли темные, артефакт сокрыт в Подземном мире, поэтому много веков он нигде не всплывал и о нем никто не слышал. А что касается биографии чародея, то боюсь, что здесь меня ждет полное фиаско. Возможно, стоит попросить Арона помочь мне в поисках необходимой информации, – он покачал головой, – если там ничего нет, никаких упоминаний… мне повезло, что я достал этот справочник, ведь его не было в общем доступе. Странно, справочник не обладает какими-то темными познаниями, зачем тогда его убирать с полок? Хотя библиотекарю конечно виднее»

– С добрым утром. Ты что, вообще не ложился? – подопечный широко зевнул, войдя на кухню.

Ангел посмотрел на часы «Да, действительно, похоже, я и не заметил, как быстро прошла ночь. Уже восемь утра!»:

– Нет, не ложился, не до того. Да и что мне сон, я могу обходиться без него! – «Как это было когда-то в Нижней Аиде» – ангел поморщился от воспоминаний, — Искренне тебе сочувствую смертный, ведь нужно ехать на учебу – язвительно отметил Ян.

Лука проигнорировал его слова и включил кофемашину:

– А я вот, похоже, только после школы понял, что стоит ложиться пораньше, чтобы утром быть более или менее бодрым. Сегодня еще и на работу, – вытащил из шкафчика нарезной батон, «Но потом у меня свидание с Эвой» довольно улыбнулся. Засунув ломтики хлеба в тостер, Лу поплелся в душ.

Кофейня, в которой работал Лука, находилась недалеко от станции метро Китай-город, на улице Варварка в доме номер 14 – это было пятиэтажное здание, до второго этажа облицованное кирпичом, выкрашенным в черный цвет. Перед коваными воротами, которые вели во внутренний двор дома, висела резная вывеска в овальной рамке: витиеватая надпись гласила «Intrika»1010
  от чешск. Интрига.


[Закрыть], под буквами были нарисованы перекрещенные ключи. Над входом, покачивался кованый фонарь в английском стиле. Вход украшал дверной молоточек в виде изогнутого тела дракона, с распростёртыми в разные стороны крыльями, а на стене установлена кнопка звонка. Витрина кофейни, представляла собой чисто вымытое стекло, обрамленное в черную раму. Каждый месяц, ее дизайн менялся, в зависимости от настроения и предпочтений хозяина заведения: то это были разбросанные сухие листья и корзина настоящих яблок, то тыквы и игрушечные ведьмочки на веревочках, то, что-то зимнее, с искусственными хлопьями снега, которые медленно скользили сверху по стеклу.

Меняющаяся тематика, всегда привлекала новых посетителей. К подоконнику витрины, была привинчена фигура кота, который буд-то прохаживался вдоль него. «Интрика», была местом для настоящих ценителей кофе, и разнообразных кулинарных и кондитерских изысков, которые подавались исключительно в этой кофейне.

Входя внутрь помещения, посетитель ступал на матовые плиты черного цвета, разделенные между собой изображениями геральдических лилий. По обеим сторонам кофейни были установлены барные стойки из толстого дерева цвета старого дуба с приставленными к ним высокими табуретами. В центре располагались круглые железные столики, с бордовыми кружевными салфетками поверх деревянной поверхности. Вдоль барных стоек на стенах, были установлены кованые светильники, мягкий свет от которых создавал в помещении атмосферу уюта и мистики…

Особую роль этого заведения играл настоящий камин, в котором всегда потрескивал огонь, прикрытый решеткой. На каминной полке под вечер зажигались настоящие свечи: их струйки дыма вились вверх к овальному зеркалу в позолоченной раме. Под барными стойками были установлены полки с книгами, добавляющие интерьеру собственную изюминку. Обои, украшающие правую стену, были с изображением узоров и цветов, вплетенных в старинный орнамент. Центральным местом, являлся прилавок с охлаждающей системой, где выставлялись различные десерты.

Место кассы и главный зал, соединяла между собой – арка-портал.

Кофейню можно было охарактеризовать так: мистическая обстановка смешанных между собой стилей – намек на Средневековье с его стеклами-витражами, готическим дизайном и небольшим путешествием в Англию с ее коваными фонарями, разнообразными сортами чая, натертыми до блеска серебряными канделябрами. Уют камина и удобных кресел по углам, всегда свежая выпечка и романтические букеты цветочных композиций.

Когда Лука наткнулся на объявление в интернете по найму «Бариста» в кофейню, ему представилось место вроде «Кофе-Хауса», которое он не очень любил. Приехав на собеседование, Лу легко его прошел и сразу понял, что «Интрика» – именно такая, какой он всегда представлял себе настоящую кофейню.

Необычное сочетание стилей в дизайне завораживали Луку как будущего архитектора. Когда он вошел в «Интрику», то воспоминания о кофейне его матери во Флоренции накатили на парня: «Такая же идея заложена в маминых заведениях…» – отметил Лу.

Но вот что было действительно необычным, так это то, что хотя кофейня и пользовалась популярностью, но не каждому из посетителей разрешалось входить сюда. Из клиентов, пропускали только тех, кто соответствовал заведению – это должен был быть человек с хорошими манерами и со вкусом одетый. Кофейня «Intrika» была оплотом аристократичности – это было отмечено в каждой детали мебели, посуде, и особенно в обслуживающем персонале. Здесь никогда не разбивалась посуда, не было слышно громких голосов или тем более брани, все были учтивы, гостеприимны и вежливы. Непонятно, каким образом хозяин этого заведения добился такого уровня обслуживания, но было ясно одно – в «Интрику», хотели попасть все, но… не попадали.

Как-то раз, обслуживая клиента и укладывая заказанные пирожные в черные контейнеры с теснением на крышке в виде перекрещенных ключей, Лука стал свидетелем одной сцены: пара молодых людей, дорого одетых и, казалось бы, на вид очень приличных, постучались в дверь. За счет того, что в помещении всегда играла едва слышная спокойная музыка, звук молоточка эхом разнесся по залу. Лука уже потянулся было к кнопке, чтобы открыть дверь, когда его запястье сжали холодные пальцы напарника – Криса. Тот покачал головой, и, отложив полотенце для протирки бокалов, ответил на недоуменный взгляд Лу:

– Не стоит впускать разных дебоширов, – он указал на парочку за дверью, – золотая молодежь, которая не умеет себя вести, а нам ведь не хочется мешать нашим гостям наслаждаться кофе. – Крис хитро прищурился и продолжил протирать посуду. Лука закончил с упаковкой и, вежливо кивнув покупателю, передал ему черный бумажный пакет с пирожными. Посетитель вернулся за свой столик в хорошем настроении. Стук молоточка стал настойчивее, было видно, что непрошеные гости злятся. Кристиан оставался безучастен к происходящему и Лука взял с него пример. Взяв поднос, он направился к барной стойке, за которой сидели две девушки, тихо между собой переговариваясь.

– Милые леди, прошу, – Лу аккуратно расставил перед ними чашки, — Ваши капучино и карамельный латте, – повернул белый чайник клиентке так, чтобы она могла удобно взять его за ручку. Девушка смущенно улыбнулась, на ее щеках вспыхнул нежный румянец. Лука совершил полупоклон и молча удалился. Краем глаза, он проследил, как на улице появился их секьюрити Владимир – широкоплечий мужчина, под пиджаком которого угадывалась гора мышц. На его лице было спокойствие, когда он вежливо обратился к дебоширам, и те с оскорбленными физиономиями отошли от кофейни на противоположную сторону улицы.

Крис довольно улыбнулся, словно слышал все, что сказал секьюрити. Когда Лука устроился на работу в «Интрику», они с Крисом быстро подружились. Это был высокий парень двадцати пяти лет, атлетического телосложения, со слегка небрежной стрижкой коротких темно-русых волос и серо-голубыми глазами в обрамлении длинных ресниц. У него были тонкие длинные пальцы пианиста, которыми он проворно нарезал фрукты для коктейлей и смешивал напитки, про себя Лука называл его: «Демон – дворецкий».

Крис отлично выполнял свои обязанности, поражал клиентов предусмотрительностью, заблаговременно предсказывая их желания и определяя настроение. Как, например, однажды, когда в заведение вошла одна из их постоянных клиенток и еще не успев сделать заказ, Кристиан сам подошел к ней с упаковкой сухих салфеток и чашкой травяного чая, сорт которого был отличным средством для успокоения нервов. Как только девушка сделала глоток напитка, из ее глаз потекли слезы, она рассыпалась в извинениях, а коробочка с салфетками быстро опустела.

Чуть позже, она покинула кофейню в хорошем настроении, с коробочкой любимого ею чизкейка с лесными ягодами и стаканом кофе на вынос.

«Как он это делает?! Магия!!!» с восхищением думал Лука.

Персонала в заведении было не так много: повар из Италии и кондитер из Франции, секьюрити, два человека за стойкой и незаметные уборщицы. Лу ни на что не жаловался, работать ему было не тяжело, отработав смену, он возвращался домой ближе к полуночи, с каким-нибудь десертом, будучи не сладкоежкой, скармливал свой презент Яну. Вечно голодный, ангел был только рад избавить подопечного от лишнего сахара в крови.

Убирая на поднос посуду после удалившихся посетительниц, Луку окликнул Кристиан:

– Замени меня, пожалуйста, на кассе! – сняв через голову передник, Крис поставил на поднос блестящий кофейник и две белые чашки.

– Куда ты? – полюбопытствовал Лу, вдыхая вьющийся вокруг Кристиана аромат корицы, гвоздики и еще чего-то: «Странно, кофе он варил сам, а не наш кондитер»

– Наверх – пояснил, прежде чем скрыться за дверями кухни.

Поднявшись по деревянным ступеням, Крис открыл своим ключом тяжелую дубовую дверь и оказался в комнате со стенами, отделанными под красный кирпич. За стеклянным столом, спиной к парню, сидел Хозяин «Интрики». Сегодня на нем были синяя рубашка с двойным воротником и узкие брюки. Очки в тонкой, дорогой оправе съехали на кончик носа, он читал газету «Вечерняя Москва», медленно переворачивая шуршащие страницы.

Закрыв за собой дверь, Кристиан подошел к столу, освещаемому светом от торшера и поставил поднос.

– Ты как всегда варишь превосходный американо! – похвалил мужчина, откладывая газету и делая глоток обжигающего напитка.

– Вы мне льстите. – Парень опустился на стул рядом и положил в свою чашку один кусочек сахара.

– Как он справляется?

– Лучше ожидаемого. Никаких нареканий пока нет. – Четко ответил Крис, наблюдая за Хозяином из-под полуопущенных век.

– А что по поводу… – глаза мужчины загорелись интересом.

– Никаких способностей я у него не обнаружил, они либо есть, но крепко дремлют в нем, либо их нет и все Ваши надежды напрасны.

– Посмотрим, что будет дальше, а в остальном, – кинул взгляд на стопку бумаги на краю стола, — я просмотрел твои отчеты и меня все устраивает, а дальше посмотрим.