Текст книги "Сборник прозы. Рассказы, мистика, сказки, фантастика"

Разорвать замкнутый круг

Алексей сидел в ванной комнате на полу, прислонившись спиной к кафельной стене. Его левое запястье было исполосовано лезвием старой бритвы отца. Рядом с кистью руки на плитке пола уже образовалось большое пятно алой крови. Алексей смотрел на это пятно, и у него не было страха. Не было страха перед смертью. И не было никаких воспоминаний. Он просто смотрел на пятно крови, расползающееся у него на глазах, и ждал. Ждал когда начнёт засыпать. Неудобство доставляла только боль в области запястья, но он знал, что это скоро пройдёт. Алексей закрыл глаза.

Воспоминания пришли сами собой. Они проносились перед глазами с быстротой молнии, словно кто – то невидимой рукой включал прожектор с кадрами Алёшкиной жизни. Они шли один за другим, не наслаивались друг на друга, чёткие и яркие, словно вырванные из памяти сюжеты.

Мама. Она стоит у таза с водой, в котором всегда стирала одежду. Руки по локоть в мыльной пене, на лбу бусинки пота, волосы падают на глаза, и она пытается рукой убрать их. А вот и сам Алёшка. Он ещё мал. Ему года два. Он бежит к матери, хватается за подол юбки. Мать вытирает фартуком руки и берёт сына. Целует, гладит мягкой рукой светлые волосёнки. Лёшка ощущает тепло матери, запах мыльной пены.

Отец. Вечно уставший от жизни и постоянно всем недовольный. Сидит за столом. Рядом вьётся мать, ставит на стол тарелку с супом, нарезает хлеб. Отец произносит что – то грубое, мать отворачивается, смахивает набежавшую слезу. Мужчина кулаком бьет по столу, тарелка с супом подпрыгивает, суп проливается на стол. Алёшка забивается в угол комнаты.

Брат. Он старше Алёшки на три года. Он ревнует Алёшку к матери. Ревнует сильно и страшно. Алёшка часто бывал бит братом, стоило только матери не надолго оставить детей в комнате одних. Коле попадало за драчливый характер, и за это он ещё больше ненавидел своего брата. Ревность Коли и неприязнь к братишке появилась сразу после того, как новорожденный появился в доме.

Мать кормит Алёшу, Коля стоит рядом и пытается ущипнуть братика за босую ножку. Мать ругает старшего сына, грозит пальцем. Коля дуется и начинает громко реветь.

Первый класс. Алеша с букетом цветов, нарядный, в новом школьном костюмчике держит маму за руку. Отца рядом нет. Он сильно напился. Праздник сына для него не праздник. Он накануне пропил все деньги и матери пришлось занимать у соседки пять рублей, чтобы купить цветы. Мама радуется и переживает вместе с сыном.

Коля. Ему двадцать пять. Позади школа, училище, армия. Он привёл в дом молодую жену. В малогабаритной квартирке, где они жили втроем после смерти отца, молодые заняли отдельную комнату. Алёша с матерью остались в проходной комнате. Начался бардак. Молодая жена плохо понимала свои обязанности и не стеснялась присутствия Алёши. Грязные вещи были разбросаны по всей комнате, кучей лежали в ванной. Коля был чистоплотен и неаккуратность жены его, мягко говоря, смущала. Начались скандалы. Алексей стал уходить из дома.

Друзья. Они были хорошими друзьями, приветливыми и внимательными. Радушно принимали Алёшку у себя. Он мог в любой момент позвонить и придти, и никогда не было отказа. Они все уже определились в жизни, у каждого была семья и работа. Не всегда работа соответствовала запросам, но люди мирились, терпели и понимали, что лучше будет только тогда, когда будет приложено максимум усилий. Не всегда в их семьях был идеальный мир, были и войны, но кратковременные и не страшные. Они прощали, мирились и продолжали жить. Жить ради жизни, жить ради детей, жить ради тех счастливых минут, которые эта жизнь иногда выбрасывает в их серые будни.

Светка. Первая любовь. Первая и недосягаемая. Она всегда смотрела на Алёшку с высока, с иронией. Иногда сквозь эту иронию проскальзывало чувство брезгливости. Кто ты? Рядовой неудачник, живущий под крылом матери в старой хрущёвке, так ничего и не предпринявший для того, чтобы выбраться из своего нищенского положения. Что ты сделал? Ничего. Поступил в вуз, получил профессию, которая никогда и никому не приносила доходов, обеспечивающих нормального существования. Чем ты занимаешься? Возишься с малолетками и получаешь нищенские гроши. Ты в меня влюблён и хочешь заполучить меня в жёны? Да таких неудачников вокруг меня хоть пруд пруди. Но не они ни ты меня не интересуете.

И она продавала себя. Тем, кто имел деньги. И её покупали. Но замуж не брали. А он так и сох, и страдал и терпел. Он смотрел на неё восторженными глазами, боготворил и каждую минуту думал о ней. Ждал. Ждал всегда.

Он уже не слышал, как брат выбил дверь в ванную комнату, не слышал громкого крика матери, увидевшую большую лужу крови на полу, ни звука сирены приехавшей скорой. Он не чувствовал, как его укладывали на носилки и проткнули вену иглой, налаживая капельницу. Он уже был в другом мире.

Андрей попал в кардиологию после затяжного приступа стенокардии. Эта болячка прицепилась к нему после того, как он побывал в горячей точке Кавказа. Там всегда что – то закипало и грозило перерасти в братоубийственную войну. И часто переходило.

Андрей был военным хирургом. Хорошим, опытным хирургом без промахов, таких называют хирургами от бога. Дни и ночи, практически без отдыха он стоял над столом полевой операционной. В короткие перерывы между тяжёлыми операциями успевал выпить стакан сладкого чая и выкурить сигарету. А потом, когда удавалось передохнуть пару часов, проваливался в тяжёлый сон. Мучительный сон, с вязкими кошмарами, от которых тяжело приходил в себя. Проснувшись, курил одну за другой сигареты, отгоняя от себя приснившуюся жуть. После таких снов хотелось принять немного успокоительного, но он держался, поскольку боялся задремать прямо за операционным столом. Обливался холодной водой, растирал тело, облачался с помощью сестрички во всё стерильное и шёл в операционный блок. Колесо.

От этих кошмаров Андрей не мог избавиться и дома, уже после возвращения с войны. Он принимал успокоительные препараты, но ему казалось, что их действие только ещё больше эти кошмары усугубляет. Он боялся спать. Но усталость брала своё. Засыпая, он оказывался в каком – то странном и страшном месте. Это было огромное плато в гористой местности. Горы, стоящие рядом, вырисовались своими вершинами в плотном сером тумане. Туман двигался своей серой массой словно живой, то, наползая своими краями на плато, то, отступая и выгибаясь, словно наталкиваясь на невидимые границы. Всё плато было усыпано мёртвыми изувеченными телами солдат. И среди этих тел, двигалось какое – то существо с мордой волка, большого роста и сильным мускулистым телом, похожим на тело огромной прямоходящей обезьяны. Покрытое густым слоем коричневой шерсти тело обезьяны и волчья голова, наводили на Андрея страх до дрожи в коленях.

Существо склонялось перед каждым мёртвым телом, пристально всматривалось в лицо покойника, затем либо отходило и двигалось к другому объекту, либо хватало тело в свои лапы, мяло его, комкало, как делает это хозяйка на своей кухне, сминая тесто. Затем, подкатив смятое в ком тело к краю плато, сбрасывало его в пропасть. Сверху, словно чья – то невидимая рука, опускался луч света, который пробегал по лицам мёртвых солдат. Луч расширялся, становился всё ярче и ярче, словно наполняясь дополнительной энергией. Затем укорачивался и пропадал. А существо, не обращая внимания на луч, продолжало делать свою работу.

Тела, от которых отходило существо, видимо его не интересовали. Часть этих тел таяло прямо на глазах, превращаясь в сгусток белого дыма, а на их месте появлялись новые растерзанные войной тела. Эта была жуткая круговерть, которую Андрей наблюдал почти в каждом своём сне. Появлялись на этом плато тела женщин, детей, стариков. Но почти все они быстро исчезали из общей массы. Андрей смог рассмотреть, что тела женщин, одетых в военную форму, почти все проходили через лапы существа. Но существо никогда не трогало детей и не всматривалось в их лица.

Отходя ото сна, Андрей пытался анализировать свои сны. Что он видел? В какое место он постоянно приходит во сне? И почему сон не меняется? Какая сила его толкает на это плато? Как ему во всём этом разобраться? Кто ему поможет?

А сейчас он в кардиологии, и снова сильно хочется спать.

Андрей стоял на краю огромной пропасти. И, несмотря на то, что до дна пропасти было очень большое расстояние, он наблюдал всё происходящее внизу, словно находился в трёх метрах. Дно пропасти было покрыто густой тёмно – коричневой жижей грязи. По этой грязи двигались существа, похожие своими телами на людей. И только смазанные и плоские черты их лиц отдалённо напоминали лица людей. Их деформированные головы были без волос, некоторые с одним ухом или вовсе без них. Кожа прозрачная с тяжёлым серым оттенком, на многих нет одежды, а некоторые одеты в тяжёлые грязные рубахи, доходящие до пят и похожие на грубые холщовые рубища. Все они делали какую – то работу. Одни готовили нехитрую еду в плошках, другие перебирали посуду, третьи рыли яму, которая тут же наполнялась тягучей жижей. Вверху, на каменистых выступах стояла охрана. Жуткие морды и громоздкие тела охранников произвели на Андрея такое впечатление, что он пытался отодвинуться от края ямы даже во сне.

Андрей заметил, что в яму свалилось человеческое тело, одетое в белую короткую рубашку. Это был молодой ещё человек, с красивым лицом и светлыми волосами. Тело упало на дно в грязное месиво. Сущности не обратили внимания на присутствие новичка и продолжали монотонно двигаться и делать свою работу. На их подобии лиц не было эмоций. К новичку стал спускаться охранник. Подойдя к упавшему, он склонился на ним и долго всматривался в лицо. Потом поднял его с земли, и уже собирался сдавить в своих огромных лапах, как произошло нечто, что ему помешало продолжить начатое. Белый луч, словно лезвие меча, плашмя ударил охранника и тот выпустил свою жертву из лап. Луч втянулся, и тело исчезло вместе с ним.

Андрей проснулся в поту. Посмотрел на часы, проспал не более пятнадцати минут. Он долго вертелся на больничной койке, дико хотелось курить. Но курить строго запретили, сказав, что выгонят из отделения и не посмотрят на то, что он врач. Нажав кнопку звонка у изголовья, ждал сестричку. Андрей попросил снотворного. Через полчаса удалось заснуть.

Через три дня разрешили гулять. Можно было сидеть в отделении и смотреть телевизор в холле, а можно было выходить в больничный скверик и дышать уже нагретым весенним солнышком воздухом.

И Андрей уходил в сквер. Садился на свободную скамеечку, подставлял лицо тёплым и ласковым лучам солнышка и думал о том, что жить всё – таки хорошо. И хорошо жить здесь, именно здесь, на родной матушке земле. И думал он о том, что этот мир не самый худший из миров, и нельзя вот так в одночасье, взять и без сожаления покинуть его в поисках миров лучших. Ведь можно и промахнуться. Нам ведь никто не давал страховку, в которой написано, что, расставаясь без сожаления с этим миром, мы попадём туда, где нам будет намного лучше.

К Андрею постоянно приходили друзья и родственники. Когда он лежал в палате, его не донимали. Только один раз жене разрешили проведать Андрея. А всё остальное время он общался с ней по телефону. Но передачи с фруктами и виноградом поступали регулярно и в таких количествах, что приходилось просить санитарочек и сестричек избавить его от избытка витаминного потока. Но стоило ему только выйти на свежий воздух, как ровно через пятнадцать минут вокруг него образовывалось плотное кольцо переживающих родственников. А самое любимое существо, его маленькая дочка, стремилось как можно ближе быть к Андрею, и с лёту запрыгивала к нему на колени. Общение с близкими людьми помогало перебороть недуг. Андрей после таких встреч чувствовал себя бодро и с хорошим настроением возвращался в палату. Ждал следующего дня, который обязательно наступит.

Андрей заснул в три часа ночи. Хорошая прогулка укрепила его и он уже не чувствовал себя таким разбитым. Долго читал, потом смаковал прочитанное. Сон навалился внезапно, Андрей даже не выключил ночник у изголовья, так и заснул с книгой в руках. Он снова был у края пропасти. Только на этот раз он пристально всматривался в лица жителей жуткого места. Они так же делали работу. Андрей кого – то искал. Существо в грязной рубахе копошилось у стены, пытаясь вытащить из липкой грязи продолговатый предмет. Потом село прямо в жижу и посмотрело наверх. Андрей в размытых чертах лица узнал того молодого человека, который в прошлом сне свалился в пропасть на её дно. И подумал о том, почему этот человек снова там оказался. Существо наблюдало за охранником. Потом встало и направилось в то место, где несколько таких же, как он, рубили растения, похожие на капусту и складывали нарубленную массу в плошки. Подошло к подобию стола, взяло нож и быстрым движением чиркнуло лезвием по горлу. Кровь медленно стала вытекать из обширной раны, и существо, заваливаясь набок, стало оседать вниз. Стоящие рядом немного отстранились, но продолжали заниматься своим делом. Охранник, спустившись вниз, поднял рубаху, которая была уже затоптана в грязь, а сам покойник исчез бесследно.

Сегодня Андрей проведёт последнюю ночь в больнице. А уже завтра, после контрольной кардиограммы и получения на руки выписки, отправится домой, где его уже с нетерпением ждали. Он вышел в скверик после обеда, когда больным был положен тихий час. Но за ним уже никто не присматривал, и Андрей решил посидеть в тишине сквера, подумать о своём и немного почитать. Не успел открыть книгу, как услышал разговор двух мужчин, стоявших у входа в корпус. Один из них был в белом халате, и Андрей узнал врача из отделения неврологических заболеваний. Стас, его сокурсник, не захотевший после окончания Академии служить и ушедший на гражданку, работал долго в психоневрологическом диспансере, а затем, нашел работу спокойнее, да и жена его работала вместе с ним. Другой мужчина стоял спиной к Андрею, и был одет в больничную пижаму. Его лица Андрей не видел.

Андрей уже давно не видел Стаса, года два или три, уже и не помнил. Но знал, что он где – то работает в этой больнице. Он помнил, после чего Стас решил уйти из диспансера. Буйный больной, сорвавшись от санитаров, влетел в его кабинет и, схватив тяжёлую стеклянную пепельницу, со всей дури запустил её в голову Стаса. И попал. Стасу наложили десять швов, обрили на лысо и отправили в травму, где он и провалялся десять дней. Жена закатила ему дома истерику и потребовала его ухода из диспансера. Она ждала ребёнка и стала сильно нервничать. Стас боялся, что жена может не выносить плод, и решил судьбу не испытывать.

Андрей подходил к мужчинам, когда Стас его узнал и, разведя руки в стороны, пошел ему навстречу. Он радостно улыбался, увидев старого приятеля. Второй мужчина обернулся и Андрею показалось, что где – то он уже это лицо видел. И вдруг по его памяти резануло видением из его снов. Мужчина был как две капли воды похож на того молодого человека из сна, который сначала свалился в пропасть, а затем, уже будучи в ином виде, покончил с собой. Андрей опустил руку, протянутую для приветствия Стасу, и замер, уставившись на Алексея. В голове одна за другой проносились мысли, они мешались и путались, желая сложиться в ответ, но оставались лишь только вопросы, которые просились наружу. Стас вывел Андрея из оцепенения лёгким шлепком по плечу. Алексей извинился и ушёл в корпус, сказав, что надо принять таблетки.

– Ты что на мужика уставился? Он, бедолага, не знал куда себя деть! Вы что с ним знакомы?

– Слушай, Стас, тут дело такое, надо поговорить. Я в замешательстве. Можешь себе представить, что мне этот молодой человек снится уже несколько ночей кряду?

Стас прыснул смехом и как – то странно посмотрел на Андрея.

– Да прекрати, Стас, Я же не голубой. Если бы ты знал, как он мне снится, не стал бы смеяться.

– Ну, так ты расскажи. Да…. И что это вдруг тебе суицидники снятся? Я ещё понимаю, если тебе снятся твои изувеченные воины нашей доблестной армии, ну там руки – ноги….

Андрей не дал ему договорить.

– Постой, Стас, ты сказал, суицидники? Этот парень что, пытался покончить с собой? И сколько раз уже пытался? – Андрей вспомнил ту удачную попытку на дне пропасти.

– Да успокойся, это был первый раз. Хотя, чёрт его знает, у них это дело такое, пока до конца не доведут, не успокоятся. Андрей, что вообще происходит, ты можешь мне сказать?

– Могу и хочу. Я сам заинтересован во всём быстрее разобраться, тем более, очень хочу разобраться как можно быстрее, поскольку чувствую, что пахнет жареным…. Слушай Стас, а у тебя найдётся час времени, чтобы нас никто не трогал?

– Да меня и так уже никто не тронет, дела я сделал, сейчас дежурю на всякий случай. Мои все спят, да и там три постовых сестрички. Сейчас только скажу им, где я буду, и хоть до вечера я в твоем распоряжении.

Через пять минут они уже сидели в большом кабинете заведующего отделением, в котором работал Стас. Глава отделения был в отпуске, а Стас был временно исполняющим обязанности заведующего. Стас встряхнул электрический чайник, проверяя в нём наличие воды, потом включил в розетку. Достал две большие белоснежные чашки, чайные ложечки, ароматный цветочный чай и сахар. Потер руки и, усевшись в кресло, приготовился слушать Андрея. Андрей, стараясь ничего не забыть, рассказывал свои сны. Все по очереди. Стас, не перебивая его, внимательно слушал. Иногда только мучительно морщился, словно что – то пытаясь вспомнить. Когда Андрей закончил рассказ, Стас встал с кресла и подошел к окну. Постоял у окна, вглядываясь в небо, повернулся, и быстрым шагом подойдя к столу, достал из нижнего ящика папку с бумагами. Открыл папку, перелистывал листок за листком, потом, найдя нужное, вытащил лист и подал его Андрею.

– Вот, смотри. Это рисунок нашего бывшего постоянного клиента. К сожалению бывшего, поскольку его уже нет. Он покончил с собой. Было две неудачные попытки, а третья достигла цели. А вот это его рисунок. Ты узнаешь место, которое на нём изображено? Насколько я понимаю, ты только что мне это место описал.

У Андрея от неожиданности отвисла челюсть. Очень талантливо на бумаге, графическим карандашом, художник изобразил глубокий котлован, на дне которого по щиколотки в грязи, стояли существа, чем – то отдалённо напоминавшие людей. Голые и в грязных рваных рубахах, они с тоской смотрели в небо. А по краям стояли охранники с головами собак.

– Этого не может быть! Как это двум людям может присниться одинаковый сон? Постой, Стас, это что, не сон?

– Боюсь, что не сон. Скорее всего, это метафизические миры, о которых пишут многие из тех, кому удалось там побывать. Вот только мы настолько заземлены, что ничему не верим. А ведь если бы человек мог слышать! Представляешь скольких опасностей могло бы избежать человечество, как бы оно могло продвинуться вперёд? Это был бы колоссальный прыжок в развитии. А мы этого не понимаем и продолжаем друг друга уничтожать. Технический прогресс никогда не принесёт пользы человечеству без высокого духовного развития. И что самое ужасное, это то, что касается нашей религии. Ведь наверняка в церковных тайниках хранятся откровения посвящённых об этих мирах. Но церковные служители давно уже прибрали в свои лапки священные книги, а нам только талдычат о рае и аде. А если всё разжевать человечеству и внести это в школьную программу, как обязательный предмет обучения, то, как бы воспрянуло человечество. Боится тот, кто не знает. Страх и непонимание метафизических миров, которые постоянно пересекаются с нашим временем, навевают только ужас на непосвященное человечество. А ведь, сколько бы проблем можно было разрешить, знай мы, что происходит в этих мирах и как человеку, прошедшему земной опыт, избежать погружения в те миры, где он будет подвергнут тяжёлым испытаниям. – Стас отпил из кружки остывший чай и продолжил:

– Этот парень приснился тебе не зря. Тебе дают откровения. Ты много вынес в этой жизни, и очень многие люди обязаны тебе своим спасением. И есть тот, кто тебя бережёт. Тебе может показаться, что слово «бережёт» звучит не к месту. Но это только так кажется. Бережёт и просветляет тебя, а значит, хочет дать тебе знания, которыми ты можешь и сам воспользоваться и другим людям помочь. Понимаешь, в чём проблема этого парня? Она, скорее всего в том, что он уже наверняка ранее, до своего появления на земле, то есть, до своего рождения, был уже в том мире. И он сумел оттуда вырваться. И это было не один раз. Он то погружается в тот мир, то снова выпрыгивает из него, кончая с собой тем или иным способом. И из этого мира он пытается уйти с помощью суицида, думая, что возродится в другом, более радушном мире. Но такого не бывает, это замкнутая цепь для суицидников. И это уже привычка, от влияния которой они могут избавиться только в этом мире. Здесь у них есть такая возможность, там возможности нет. Стоит им здесь прервать свои попытки поиска лучших миров с помощью суицида, и их жизнь тут же выровняется, а значит человек получит возможность дальнейшего развития, без мучительных возвратов в прошлое. А если они эту возможность не используют, то им уготован только тот мир, с тяготами и непосильным трудом. Сознание их настолько там ограниченно, что они могут только выполнять не сложные тяжёлые работы, они всегда в подчинении. Человек, проживший свою жизнь достойно и не ропща, обязательно в своё время найдёт тот мир, в котором будет чувствовать себя, как в раю. Пусть даже он будет возвращаться много раз на землю, и добирать необходимый опыт, но ведь это земля, где есть для человечества всё самое необходимое. Это не те ужасные миры, куда не должны попадать люди. И земляне должны прозреть, и как можно скорее, пока они не уничтожили сами себя, прихватив с собой и планету.

Андрей внимательно слушал товарища, и всё это время смотрел на рисунок, который не выпускал из рук. И когда Стас закончил говорить, спросил: – А что, если нам с тобой поговорить с Алексеем, так кажется, зовут того парня? Давай ему всё расскажем, может это поможет ему остановиться. Ведь жалко парня. Представляешь, что ему предстоит перенести, если он снова решит покончить с собой. Ведь это сейчас единственный способ его остановить. Если мы с тобой это понимаем, то почему он не сможет понять? Ведь в любом случае, мы ничем не рискуем! Зови его сюда, я тебя как друга прошу, давай рискнём!

На удивление Андрея и Стаса, после почти двухчасовой беседы с Алексеем, у них уже не осталось сомнений, что Алексей уже никогда не возьмётся за лезвие бритвы или за другой предмет, пытаясь уйти из жизни. Парень слушал рассказ Андрея и дополнения Стаса на одном дыхании. А после всего того, что пытались донести до него два друга врача, вдруг и сам разговорился. И этот парень был не промах. Только после рассказа двух друзей о кошмарных мирах, до него вдруг дошло, почему так плохо в младенчестве относился к нему его братишка. Малыш чувствовал тот ужас, который притащил появившийся в доме младенец, внезапно выпрыгнувший из чужого мира.