Текст книги "Аутоиммунная пузырчатка. От истоков развития до наших дней"

Иллюстративный материал

Рисунок 1.1. Никольский П. В. (1858—1940), заведующий кафедрой дерматовенерологии медицинского факультета университета в г. Ростов-на-Дону, д. м. н., профессор.

Рисунок 1.1

Рисунок 1.2. Павлов С. Т. (1897—1971), начальник кафедры кожных и венерических болезней Военно-медицинской академии (1940—1968), член-корреспондент АМН СССР (1950), генерал-майор медицинской службы, д. м. н., профессор.

Рисунок 1.2

Рисунок 1.3. Статья Павлова С. Т. в журнале «Archiv f. Dermatologie u. Syphilis»: первая страница статьи (а) и рисунок, объясняющий явление акантолиза (b).

Рисунок 1.3, a

Рисунок 1.3, b

Рисунок 1.4. Рисунок Tzanck A. Схематическое изображение уровней образования пузырей при пузырчатке и герпетиформном дерматите Дюринга.

Рисунок 1.4

Рисунок 1.5. Рисунок Amagai M. (2002), объясняющий десмоглеин-компенсаторную теорию образования пузырей при пузырчатке.

Рисунок 1.5

Рисунок 1.6. Шеклаков Н. Д. (1918—1990), заведующий отделом микологии Центрального кожно-венерологического института, д. м. н., профессор.

Рисунок 1.6

Рисунок 1.7. Машкиллейсон А. Л. (1928—1997), заведующий кафедрой кожных и венерических болезней Московского медицинского стоматологического института, член-корреспондент Российской академии естественных наук, д. м. н., профессор.

Рисунок 1.7

Библиография

Акопян А. Т. Материалы по изучению этиологии пузырчатки // Труды V Всесоюзного съезда дерматовенерологов. – Л.: Медгиз, 1961. – С. 111—114.

Белецкая Л. В., Гнездицкая Э. В. Реакция сывороток больных вульгарной пузырчаткой с антигенами склеивающей субстанции эпителия телец Гассаля тимуса человека и животных // Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. – 1974. – №6. – С. 87—90.

Брауде Р. С., Лейбман В. И. Материалы к изучению пузырчатки // Актуальные вопросы дерматовенерологии. – М., 1953. – С. 91—96.

Бутов Ю. С., Скрипкин Ю. К., Кошевенко Ю. Н., Стефани Д. В. Материалы по изучению сывороточных и тканевых иммуноглобулинов при некоторых дерматозах // Вестник дерматологии и венерологии. – 1974. – №10. – C. 8—15.

Глухенький Б. Т., Грандо С. А., Коляденко В. Г., Степаненко В. И., Глухенькая А. Б. История и клиническое значение симптома Никольского в диагностике пузырных дерматозов // Украiн. журн. дерматол., венерол., косметол. – 2003. – №4. – С. 6—12.

Гринчар Ф. Н., Егорова Л. Е. Пемфигус полости рта, леченный кортизоном // Вестник дерматологии и венерологии. – 1955. – №2. – С. 42—44.

Ежов Н. Я. Клинические и иммуноморфологические исследования больных пузырчаткой в процессе лечения кортикостероидными гормонами и метотрексатом: автореферат дис. … канд. мед. наук. – М., 1974.

Картамышев А. И. Пузырчатые дерматозы. – М., 1963. – С. 3—39.

Картамышев А. И. Пузырчатые дерматозы. – М., 1966. – С. 3—80.

Колоколова Н. Н., Шарапова Г. Я. Лечение больных пузырчаткой кортизоном и адренокортикотропным гормоном // Вестник дерматологии и венерологии. – 1955. – №2. – С. 44—48.

Краскина Н. А., Строд А. К. Диагностическое значение цитологической картины в очагах поражения при пузырчатке // Вестник дерматологии и венерологии. – 1955. – №5. – С. 10—14.

Мансуров Н. П. Накожные болезни. – М., 1863. – 961 с.

Махнева Н. В., Молочков В. А., Белецкая Л. В. Медикаментозная пузырчатка // Российский журнал кожных и венерических болезней. – 2004. – №3. – С. 14—18.

Махнева Н. В., Белецкая Л. В. Иммунофлюоресценция в клинике аутоиммунных буллезных дерматозов: пособие для врачей. – М.: Академия Естествознания, 2010. – 44 с.

Махнева Н. В., Белецкая Л. В. Иммунопатологические аспекты аутоиммунных буллезных дерматозов. – Palmarium Academic Publishing, 2012. – 416 с.

Машкиллейсон А. Л. К истории и номенклатуре пемфигуса // Сборник научных работ по лепрологии и дерматологии. – Ростов н/Д., 1959. – №12. – С. 133—137.

Никольский П. В. Случай pemphigus foliaceus Cazenavi // Труды V съезда русских врачей в память Н. И. Пирогова. – СПб., 1894. – Т. II. – С. 217.

Никольский П. В. Болезни кожи: руководство для врачей и студентов. – М.: Госиздат, 1928. – С. 154—166.

Павлов С. Т. К вопросу о начальных изменениях кожи при пузырчатке // Научные работы ленинградских дерматовенерологов за годы отечественной войны. – Л., 1945. – Т. 4. – С. 61—64.

Павлов С. Т., Самцов В. И. Классификация и дифференциальный диагноз буллезных поражений кожи // Труды V Всесоюзного съезда дерматовенерологов. – Л.: Медгиз, 1961. – С. 103—110.

Павлов С. Т. К вопросу о сущности феномена Никольского при листовидной пузырчатке / пер. с нем. А. Н. Львова // Клиническая дерматология и венерология. – 2003. – №2. – С. 78—82.

Памяти проф. Н. Д. Шеклакова. Некролог // Вестник дерматологии и венерологии. – 1990. – №11. – C. 80.

Пер М. И., Машкиллейсон А. Л. Лечение больных пузырчаткой кортизоном и другими кортикальными стероидами // Советская медицина. – 1958. – №8. – С. 102—108.

Покровская М. П., Макаров М. С. Цитология раневого экссудата как показатель процесса заживления ран. – М.: Наркомздрав СССР «Медгиз», 1942.

Потекаев Н. С., Кечкер В. И., Николаева Л. П. Злокачественные новообразования и буллезные дерматозы // Гистохимические и биохимические исследования в дерматологии. Труды 1 ММИ. – М., 1964. – Т. 31. – С. 227—232.

Потекаев Н. С., Махнева Н. В., Теплюк Н. П. К истории истинной акантолитической пузырчатки // Клиническая дерматология и венерология. – 2012. – №5. – С. 98—105.

Ребрик М. С., Пашков Б. М., Белецкая Л. В. Иммунофлюоресцентные исследования при доброкачественной неакантолитической пузырчатке слизистой оболочки полости рта // Вестник дерматологии и венерологии. – 1973. – №7. – С. 26—30.

Руководство по дерматовенерологии / под ред. Л. Н. Машкиллейсона. – М.: Медицина, 1964. – Т. 3. – С. 286—324.

Серов В. В., Насонова В. А., Варшавский В. А. Иммунологическая характеристика изменений кожи при красной волчанке // Советская медицина. —1972. – №9. – С. 15—19.

Торсуев Н. А. П. В. Никольский – М.: Государственное издательство медицинской литературы, 1953. – 168 c.

Торсуев Н. А., Шеклаков Н. Д., Романенко В. Н. Буллезные дерматозы. – М.: Медицина, 1979. – С. 9—11.

Трофимова Л. Я., Киселева М. Л. Значение иммунофлуоресцентного метода в диагностике красной волчанки // Вестник дерматологии и венерологии. – 1973. – №8. – С. 82—85.

Фицпатрик Т., Джонсон Р., Вулф К., Полано М., Сюрмонд Д. Дерматология: атлас-справочник. – М.: Практика, 1999. – С. 409—413.

Шапошников О. К., Домасева Т. В., Тульчинский А. А., Зубжицкий Ю. Н. Опыт изучения иммунологических показателей при сосудистых заболеваниях кожи // Вестник дерматологии и венерологии. – 1972. – №12. – С. 34—39.

Шеклаков Н. Д. Диагностическая ценность цитологических исследований при пузырных и пузырьковых поражениях полости рта // Советская медицина. – 1958. – №4. – С. 30—36.

Шеклаков Н. Д. О фазовости течения пузырчатки и оценке результатов цитологических исследований // Вестник дерматологии и венерологии. – 1960. – №4. – С. 21—24.

Шеклаков Н. Д. Пузырчатка. – М.: Медгиз, 1961. – С. 10—13.

Щербаков И. М. Исследование этиологии заболеваний из группы пузырчатки // Материалы по изучению этиологии пузырчатки. Труды V Всесоюзного съезда дерматовенерологов. – Л.: Медгиз, 1961. – С. 115—116.

Ablin R. J. Immunopathologic studies of experimental pemphigus-like autoantibodies and bullous-like lesions // J. Invest. Dermatol. – 1969. – Vol. 53. – №6. – P. 463—469.

Ablin R. J., Beutner E. H. Experimental production of pemphigus-like antibodies // Clin. Exp. Immunol. – 1969. – Vol. 4. – №3. – P. 283—291.

Ablin R. J., Milgrom F., Kano K., Rapaport F. T., Beutner E. H. Pemphigus‐like antibodies in patients with skin burns // Vox Sang. – 1969. – Vol. 16. – №1. – P. 73—75.

Amagai M., Tsunoda K., Zillikens D., Nagai T., Nishikawa T. The clinical phenotype of pemphigus is defined by the anti-desmoglein autoantibody profile // J. Am. Acad. Dermatol. – 1999. – Vol. 40. – №2. – P. 167—170.

Amagai M., Tsunoda K., Suzuki H., Nishifuji K., Koyasu S., Nishikawa T. Use of autoantigen-knockout mice in developing an active autoimmune disease model for pemphigus // J. Clin. Invest. – 2000. – Vol. 105. – №5. – P. 625—631.

Amagai M. Pemphigus as a paradigm of autoimmunity and cell adhesion // Keio J. Med. – 2002. – Vol. 51. – №3. – P. 133—139.

Anhalt G. J., Kim S. C., Stanley J. R., Korman N. J., Jabs D. A., Kory M., Izumi H., Ratrie H. 3rd, Mutasim D., Ariss-Abdo L., Labib R. S. Paraneoplastic pemphigus: an autoimmune mucocutaneous disease associated with neoplasia // N. Engl. J. Med. – 1990. – Vol. 323. – №25. – P. 1729—1735.

Asboe-Hansen G. Blister-spread induced by finger-pressure, a diagnostic sign in pemphigus // J. Invest. Dermatol. – 1960. – Vol. 34. – №1. – P. 5—9.

Auspitz H. System der Hautkrankheiten // Allgemeine Pathologie und Therapie der Haut. – 1881. – P. 210—545.

Beutner E. H., Jordon R. E. Demonstration of skin antibodies in sera of pemphigus vulgaris patients by indirect immunofluorescent staining // Proc. Soc. Exp. Biol. Med. – 1964. – Vol. 117. – №2. – P. 505—510.

Beutner E. H., Lever W. F., Witebsky E., Jordon R., Chertock B. Autoantibodies in pemphigus vulgaris: response to an intercellular substance of epidermis // JAMA. – 1965. – Vol. 192. – №8. – P. 682—688.

Beutner E. H. Principles of defined immunofluorescent staining and their application to studies of pemphigus antibodies // Int. Convoc. on Immunol. Buffalo. – 1968. – P. 323—330.

Bordel-Gómez M. T. Sánchez-Estella J., Yuste-Chaves M., Santos-Durán J. C., Alonso-San Pablo M. T. [Familial pemphigus vulgaris: immunogenetic study of HLA class II antigens] // Actas dermosifiliogr. – 2006. – Vol. 97. – №8. – P. 509—513.

Challacombe S. J., Setterfield J., Shirlaw P., Harman K., Scully C., Black M. M. Immunodiagnosis of pemphigus and mucous membrane pemphigoid // Acta Odontol. Scand. – 2001. – Vol. 59. – №4. – P. 226—234.

Chorzelski T. P., von Weiss J. F., Lever W. F. Autoimmunity in pemphigus // Pathol. Europ. – 1966. – Vol. 1. – №1. – P. 268—272.

Chorzelski T. P., von Weiss J. F., Lever W. F. Clinical significance of autoantibodies in pemphigus // Arch. Dermatol. – 1966. – Vol. 93. – №5. – P. 570—576.

Coons A. H., Kaplan M. H. Localization of antigen in tissue cells II. Improvements in a method for the detection of antigen by means of fluorescent antibody // J. Exp. Med. – 1950. – Vol. 91. – №1. – P. 1—13.

Cormane R. H. «Bound» globulin in the skin of patients with chronic discoid lupus erythematosus and systemic lupus erythematosus // Lancet. – 1964. – Vol. 283. – №7332. – P. 534—535.

Demartini F., Boots R. H., Snyder A. I., Sandson J., Ragan C. Comparative effects of prednisone and cortisone // JAMA. – 1955. – Vol. 158. – №17. – P. 1505—1508.

Hebra F. Руководство по изучению болезней кожи (русский перевод). СПб., 1876.

Jablonska S., Chorzelski T. P., Beutner E. H., Chorzelska J. Herpetiform pemphigus, a variable pattern of pemphigus // Int. J. Dermatol. – 1975. – Vol. 14. – №5. – P. 353—359.

Jamora M. J. J., Jiao D., Bystryn J.-C. Antibodies to desmoglein 1 and 3, and the clinical phenotype of pemphigus vulgaris // J. Am. Acad. Dermatol. – 2003. – Vol. 48. – №6. – P. 976—977.

Kaposi M. Ữber den gegenwärtigen Stand der Lehre vom Pemphigus // Arch. f. Dermat. u. Syph. – 1896. – 34. – P. 89—92.

Lanza A., De Rosa A., Femiano F., Annese P., Ruocco E., Gombos F., Lanza M. Cirillo N. Internalization of non-clustered desmoglein 1 without depletion of desmoglein 1 from adhesion complexes in an experimental model of the autoimmune disease pemphigus foliaceus // Int. J. Immunopathol. Pharmacol. – 2007. – Vol. 20. – №2. – P. 355—361.

Lombardi M. L., Mercuro O., Ruocco V., Lo Schiavo A., Lombari V., Guerrera V., Pirozzi G., Manzo C. Common human leukocyte antigen alleles in pemphigus vulgaris and pemphigus foliaceus Italian patients // J. Invest. Dermatol. – 1999. – Vol. 113. – №1. – P. 107—110.

Maruani A., Machet M. C., Carlotti A., Giraudeau B., Vaillant L., Machet L. Immunostaining with antibodies to desmoglein provides the diagnosis of drug-induced pemphigus and allows prediction of outcome // Am. J. Clin. Pathol. – 2008. – Vol. 130. – №3. – P. 369—374.

Miller J. L. Senear-Usher pemphigus // Arch. Dermatol. – 1956. – Vol. 73. – №3. – P. 300—301.

Miyagawa S., Niizeki H., Yamashina Y., Kaneshige T. Genotyping for HLA‐A, B and C alleles in Japanese patients with pemphigus: prevalence of Asian alleles of the HLA‐B15 family // Br. J. Dermatol. – 2002. – Vol. 146. – №1. – P. 52—58.

Mutasim D. F., Bilic M., Hawayek L. H., Pipitone M. A., Sluzevich J. C. Immunobullous diseases // J. Am. Acad. Dermatol. – 2005. – Vol. 52. – №6. – P. 1029—1043.

Newman B. A., Feldman F. Pemphigus vegetans: involution with cortisone therapy // AMA Arch. Derm. – 1951. – Vol. 64. – №1. – P. 105.

Philipp A. Prednisolon (Decortin) in der Behandlung liniger akyter und chronischer Dermatosen // Med. Klin. – 1956. – Vol. 51. – №43. – P. 1820—1822.

Rein C. R., Bodian E. L. A clinical evaluation of prednisone in the treatment of dermatoses // AMA Arch. Derm. – 1956. – Vol. 73. – №4. – P. 378—381.

Robinson H. M. Prednisone in treatment of selected dermatoses: preliminary report // JAMA. – 1955. – Vol. 158. – №6. – P. 473—475.

Robinson N. D., Hashimoto T., Amagai M., Chan L. S. The new pemphigus variants // J. Am. Acad. Dermatol. – 1999. – Vol. 40. – №5. – P. 649—671.

Thorn G. W., Forsham P. H., Frawley T. F., Hill S. R. Jr., Roche M., Staehelin D., Wilson D. L. The clinical usefulness of ACTH and cortisone // N. Engl. J. Med. – 1950. – Vol. 242. – №22. – P. 865—772.

Tzanck A. Le cyto-diagnostic immédiat en dermatologie // Ann. Dermatol. Syphiligr. – 1947. – Vol. 7. – №2. – P. 68.

Tzanck A., Aron-Brunetiere R. [Immediate cytodiagnosis of bullous dermatoses] // Gaz. Med. Port. – 1949. – Vol. 2. – №3. – P. 667—675.

Tzanck A., Aron-Brunetiere R. Le cyto-diagnostic immédiat. // Sem. Hop. – 1949. – Vol. 25. – №95. – P. 3973—3981.

Weller T. H., Coons A. H. Fluorescent antibody studies with agents of varicella and herpes zoster propagated in vitro // Proc. Soc. Exp. Biol. Med. – 1954. – Vol. 86. – №4. – P. 789—794.

Witebsky E. Organ-specific antibodies // Ann. N.Y. Acad. Sci. – 1965. – Vol. 124. – №1. – P. 29—36.

Глава 2.
Классификация аутоиммунной пузырчатки

Аутоиммунная пузырчатка – достаточно редкое аутоиммунное заболевание (наряду с миастенией и аутоиммунными анемиями) кожи и слизистых оболочек, выстланных многослойным плоским эпителием, при котором патогенетическая роль принадлежит циркулирующим аутоантителам, направленным против антигенов десмосом (межклеточной связывающей субстанции) или кератиноцитов [Махнева Н. В., Белецкая Л. В., 2012; Разнатовский И. М. с соавт., 1995; Beutner E.H. et al., 1973; Thivolet J., 1993, 1994]. Она включает группу жизнеугрожающих аутоиммунных буллезных дерматозов, характеризующихся внутриэпителиальным образованием пузырей (табл. 2.1).

Таблица 2.1. Классификация аутоиммунной пузырчатки по патогистологическим признакам ([Eming R. and Hertl M., 2006], с изменениями)

По уровню расположения этих пузырей различают группу вульгарной пузырчатки, при которой пузыри располагаются на уровне базального слоя, и группу листовидной пузырчатки с внутриэпидермальным расположением пузырей на уровне зернистого слоя [Пальцев М. А. с соавт., 2004; Цветкова Г. М. с соавт., 2003; Becker B. A., Gaspari A. A., 1993; Bickle K. et al., 2002; Bystryn J.-C., Rudolph J. L., 2005]. За последние годы в самостоятельную форму выделены паранеопластическая пузырчатка, которая манифестирует при неоплазии, лекарственно-индуцированная пузырчатка, возникающая обычно после применения пеницилламина, и IgA-зависимая пузырчатка, при которой патогенетическая роль принадлежит циркулирующим IgA-аутоантителам [Самцов А. В., Белоусова И. Э., 2004; Теплюк Н. П., 2006; Billet S. E. et al., 2006; Camisa C. et al., 1992; Cartee T. V., Swerlick R. A., 2008; Hertl M., 2005; Seidenbaum M., Katz M., 1987].

Внедрение молекулярно-биологических исследований в практическую медицину, способствуя более глубокому изучению патогенеза буллезных дерматозов, позволяет не только выявить особенности ассоциации клинической картины с данными гистопатологических и молекулярно-биологических исследований, но и упорядочить полученные знания с целью усовершенствования классификации данной группы аутоиммунных буллезных дерматозов.

Библиография

Махнева Н. В., Белецкая Л. В. Иммунопатологические аспекты аутоиммунных буллезных дерматозов. – Palmarium Academic Publishing, 2012. – 416 с.

Пальцев М. А., Потекаев Н. Н., Казанцева И. А., Лысенко А. И., Лысенко Л. В., Червонная Л. В. Клинико-морфологическая диагностика заболеваний кожи: атлас. – М.: Медицина, 2004. – 428 с.

Разнатовский И. М., Белецкая Л. В., Петрова И. В. Общая гистопатология и иммунопатология кожи // Кожные и венерические болезни: руководство для врачей / под ред. Ю. К. Скрипкина. – М.: Медицина, 1995. – Т.1. – С. 71—122.

Самцов А. В., Белоусова И. Э. Паранеопластическая пузырчатка, индуцированная саркомой из фолликулярных дендритических клеток, возникшей на фоне опухоли Кастлемана // Вестник дерматологии и венерологии. – 2004. – №1. – С. 37—39.

Теплюк Н. П. Истинная пузырчатка и буллезный пемфигоид как паранеопластические процессы // Альманах клинической медицины. – 2006. – Т. IX. – С. 134—136.

Цветкова Г. М., Мордовцева В. В., Вавилов А. М., Мордовцев В. Н. Патоморфология болезней кожи. – М.: Медицина, 2003. – 496 с.

Becker B. A., Gaspari A. A. Pemphigus vulgaris and vegetans // Dermatol. Clin. – 1993. – Vol. 11. – №3. – P. 429—452.

Beutner E. H., Chorzelski T. P., Bean S. F., Jordon R. E. Immunopathology of the Skin: Labeled Antibody Studies // Hutchinson and Ross, Straudsburg, Pa, Dowden. – 1973. – 461 p.

Bickle K. M., Roark T. R., Hsu S. Autoimmune bullous dermatoses: a review // Am. Fam. Physician. – 2002. – Vol. 65. – №9. – P. 1861—1870.

Billet S. E., Grando S. A., Pittelkow M. R. Paraneoplastic autoimmune multiorgan syndrome: review of the literature and support for a cytotoxic role in pathogenesis // Autoimmunity. – 2006. – Vol. 39. – №7. – P. 617—630.

Bystryn J.-C., Rudolph J. L. Pemphigus // Lancent. – 2005. – Vol. 366. – №9479. – P. 61—73.

Camisa C., Helm T. N., Liu Y. C., Valenzuela R., Allen C., Bona S., Larrimer N., Korman N. J. Paraneoplastic pemphigus: a report of three cases including one long-term survivor // J. Am. Acad. Dermatol. – 1992. – Vol. 27. – №4. – P. 547—553.

Cartee T. V., Swerlick R. A. Immunoglobulin A Dermatoses // Clinical and basic immunodermatology / ed. Anthony A. Gaspari, Stephen K. Tyring. – Springer, London, 2008. – P. 771—787.

Eming R., Hertl M. Autoimmune bullous disorders // Clin. Chem. Lab. Med. – 2006. – Vol. 44. – №2. – P. 144—149.

Hertl M. Autoimmune diseases of the skin. – Springer-Verlag, Wien, 2005. – 469 p.

Seidenbaum M., Katz M. Pemphigus vulgaris: drug induced? // Drug Intell. Clin. Pharm. – 1987. – Vol. 21. – №12. – P. 1012.

Thivolet J. Le pemphigus paraneoplasique est-il un pemphigus? // Ann. Dermatol. Venereol. – 1993. – Vol. 120. – №3. – P. 249.

Thivolet J. Pemphigus: past, present and future // Dermatology. – 1994. – Vol. 189. – Suppl. 2. – P. 26—29.

Глава 3.
Эпидемиология аутоиммунной пузырчатки

Аутоиммунная пузырчатка встречается в 0,75—5 случаях на 1 миллион человек в год или в 0,1—0,5 случаях на 100.000 населения [Ahmed A. R. et al., 1990; Amagai M., 2002]. В Северной Америке, Европе и Израиле ежегодный уровень заболеваемости колеблется от 0,5 до 1,6 новых случаев на 100.000 населения [Tsankov N. et al., 2000]. В Иране – до 5 случаев на 100.000 населения [Asilian A. et al., 2006]. Подобные колебания в цифрах, вероятно, связаны с географическим расположением страны, национальностью, традициями и культурой народов, населяющих ту или иную страну. Например, в Македонии заболеваемость аутоиммунной пузырчаткой среди румын выше, чем среди этнических албанцев (2,4 и 0,1 случаев на 100.000 населения соответственно) [V’lckova-Laskoska M. T. et al., 2007]. В Европе наиболее часто аутоиммунную пузырчатку диагностируют у евреев ашкенази и жителей Средиземноморья [Bystryn J.-C., Rudolph J. L., 2005; Mimouni D. et al., 2008]. При этом клинические формы заболевания варьируются в различных странах. Так, вульгарная пузырчатка наиболее часто встречается в Европе и США, а листовидная пузырчатка – в Африке, Бразилии, Индии и на Аравийском полуострове, где поражено около 3% популяции [Aboobaker J. et al., 2001; Alsaleh Q. A. et al., 1999; Hafeez Z. H., 1998; Hans—Filho G. et al., 1996; Mahé A. et al., 1996; Salmanpour R. et al., 2006].

В областях, где вульгарная пузырчатка и листовидная пузырчатка являются эндемическими, соотношение случаев листовидной пузырчатки и вульгарной пузырчатки составляет 20:1 [Hilario-Vargas J. et al., 2006; Warren S. J. P. et al., 2000]. Ежегодный рост листовидной пузырчатки на 2,5% среди детей и лиц молодого возраста отмечается в Бразилии. Преобладание эритематозной пузырчатки отмечают в Финляндии [Hietanen J., Salo O. P., 1982].

Такое географическое распределение пузырчатки по ее клиническим формам позволяет рассматривать западный мировой тип болезни с преобладанием вульгарной пузырчатки и тип развивающихся стран с распространением поверхностных форм пузырчатки (себорейная, листовидная), особенно среди лиц молодого возраста [Stanley J. R., 2003]. Обобщенная эпидемиологическая картина заболеваемости аутоиммунной пузырчаткой среди населения в некоторых странах Европы, Ближнего Востока и северной части Африки, Индии представлена на рис. 3.1.

Аутоиммунная пузырчатка, как правило, поражает человека в любом возрасте, но наиболее часто диагностируется в возрасте 40—60 лет (средний возраст – 55±18 лет), например у лиц еврейской национальности и других народов Средиземного, а также Японского морей [Bystryn J.-C., Rudolph J. L., 2005; Mimouni D. et al., 2008]. Более раннее развитие болезни (до 40 лет) отмечено в Индии (районы Пенджаб и Гайана) [Kanwar A. J. et al., 2006]. Описаны случаи возникновения аутоиммунной пузырчатки у лиц моложе 16 лет и проявления признаков болезни у новорожденного, мать которого страдает аутоиммунной пузырчаткой [Yazganoğlu K. D. et al., 2006].

Считают, что мужчины и женщины подвержены этому заболеванию в равной степени [Amagai M., 2004; Sánchez-Pérez J., García-Díez A., 2005; Stanley J. R., 2003]. Однако в ряде работ отмечается преобладание женского или мужского полов [Esmaili N. et al., 2007; Micali G. et al., 1998; Salmanpour R. et al., 2006; Tallab T. et al., 2001; Tsankov N. et al., 2000]. Например, в Испании, Мадриде и Севилье чаще аутоиммунной пузырчаткой страдают женщины, а в Малаге – мужчины [Alcaide-Martín A. J. et.al., 2010; Coronel-Pérez I. M. et al., 2009; Pérez-Bernal A. M. et al., 1992; Rivera R. et al., 2004]. В Саудовской Аравии зарегистрировано преобладание мужского пола над женским [Tallab T. et al., 2001]. В Тунисе листовидной пузырчаткой страдают чаще женщины [Kallel Sellami M. et al., 2004]. По нашим данным в Москве и Московском регионе преобладают лица женского пола (соотношение женщин/мужчин составляет 2,6:1). Кроме того, работы ряда исследователей указывают на связь между полом пациента и возрастом начала заболевания. Так, в Испании, Иране и Саудовской Аравии отмечено, что средний возраст в момент манифестации заболевания у женщин значительно выше, чем у мужчин [Esmaili N. et al., 2007; Salmanpour R. et al., 2006]. Напротив, в ряде других стран возраст мужчин преобладал над женским [Micali G. et al., 1998; Tsankov N. et al., 2000].

В Бразилии, где живут около 15000 больных, страдающих листовидной пузырчаткой, около 3,4% случаев приходится на территорию американо-индейской резервации Limao Verde [Hilario-Vargas J. et al., 2006; Warren S. J. P. et al., 2000]. Эта форма листовидной пузырчатки (бразильская, или эндемическая) ассоциируется с генами локуса HLA-DRбета1*1402, 1406, 0102, 0101 и 0404 с преобладанием двух последних аллелей и обычно поражает подростков и лиц в возрасте около 20 лет [Loiseau P. et al., 2000; Moraes J. R. et al., 1991]. Кроме того, для эндемической пузырчатки характерно поражение нескольких членов семьи, что также свидетельствует о генетической природе заболевания. Возможно воздействие факторов окружающей среды, которые остаются пока неидентифицированными. Отдельные авторы роль в возникновении листовидной бразильской пузырчатки инкриминируют особому вирусу и черной мухе семейства Simuliidae (S. pruinosum) как агенту его передачи [Aoki V. et al., 2004; Diaz L. A. et al., 1989; Lombardi C. et al., 1992].

Нередкое сочетание пузырчатки с многочисленными аутоиммунными процессами иной природы свидетельствует об аномалии иммунной регуляции. Семейная вульгарная пузырчатка является редким заболеванием. Только несколько случаев описано в английской литературе с момента первого сообщения [Ahmed A. R. et al., 1993; Feldman S., 1936; Firooz A. et al., 1994]. Поскольку она редко поражает более чем одного члена семьи и возникает у людей с различными HLA-типами, по мнению ряда авторов, аутоиммунная пузырчатка не может рассматриваться как наследственное заболевание [Bystryn J.-C., Rudolph J. L., 2005]. В то же время обнаружение на популяционном уровне сочетания аутоиммунной пузырчатки с особым HLA-гаплотипом подтверждает генетическую предрасположенность организма к этому заболеванию.

Первоначальное исследование антигенов HLA I класса показало высокую частоту выявления HLA-A10 и B13 среди пациентов вульгарной пузырчаткой [Hashimoto K. et al., 1977; Krain L. S. et al., 1973]. В Японии отмечена связь данного буллезного дерматоза с HLA-B15, включая аллели B*1507; в Турции – HLA-B35, B44 [Bordel-Gómez M. T. et al., 2006; Lombardi M. L. et al., 1999; Miyagawa S. et al., 2002; Sáenz-Cantele A. M. et al., 2007].

Изучение антигенов HLA II класса позволило выявить у пациентов с вульгарной пузырчаткой HLA-DQ и HLA-DR4. Последний является антигеном, экспрессируемым в 90% случаев у больных пузырчаткой еврейской и у 60% – японской национальности [Ahmed A. R. et al., 1987, 1991; Reohr P. B. et al., 1992]. При этом выявляемые отличия генов зависели от этнического происхождения. Так, HLA-DRбета1*0402, ассоциируемый с болезнью, встречается у лиц еврейской национальности, а DRбета1*1401/04 и DQбета1*0503 – у пациентов европейского или азиатского происхождения [Ahmed A. R. et al., 1990, 1991; Loiseau P. et al., 2000].

Предполагают, что развитие пузырчатки обусловлено присутствием цепочки 1 DQ, связанной с редким аллелем DR-бетаW6 (подтип DR4), который обнаруживается у 86% больных вульгарной пузырчаткой и только в 3% здоровой популяции без клинических проявлений заболевания [Niizeki H. et al., 1994; Reohr P. B. et al., 1992]. Другие авторы продемонстрировали, что DR14, ассоциированный с редким аллелем DQбета (DQбета1*0503), является главным предрасполагающим фактором в развитии вульгарной пузырчатки [Sinha A. A. et., 1988]. Это получило подтверждение и в дальнейших исследованиях. Так, в Пакистане среди больных вульгарной пузырчаткой обнаружена связь аутоантител с DQбета1*0503, а среди здоровых родственников этих больных – носительство гаплотипов HLA-DR4/DQ8 и DR14/DQ5, которые проявляются выработкой низких титров десмоглеин 3 специфических аутоантител, характерных для вульгарной пузырчатки [Ahmed A. R. et al., 1993; Brandsen R. et al., 1997; Delgado J. C. et al., 1997; Kricheli D. et al., 2000].

В случаях лекарственно-индуцированной пузырчатки превалируют аллели HLA II класса, такие как НLА-DR бета1*0402 и бета1*1401 (в отсутствии в связи с DQбета1*0503). В случаях паранеопластической пузырчатки – HLA-DRбета1*03 [Matzner Y. et al., 1995].

Интересны данные ряда исследователей, которые указывают на особую роль HLA-DR11, DQ7 и DQ2, носительство которых обеспечивает человеку «защиту» от развития аутоиммунной пузырчатки [Birol A. et al., 2002]. Это требует дальнейшего исследования и более углубленного изучения роли главного комплекса гистосовместимости в патогенезе аутоиммунной пузырчатки.