Текст книги "Мифы североамериканских индейцев"

Курганы в форме животных

Многие из этих сооружений имеют форму того или иного животного, возможно давшего имя племени, воздвигнувшему курган. Центром этих единичных сооружений представляется Висконсин, где их довольно много. Встречается орел, волк, медведь, черепаха и даже нечто напоминающее фигуру человека. Найдены птицы с распахнутыми крыльями (более тридцати двух ярдов между кончиками крыльев), а также млекопитающие (длина более шестидесяти пяти ярдов). Не обошлось и без рептилий, которые представлены в основном огромными ящерицами. В Миннесоте существует по меньшей мере один курган, имеющий форму паука, тело и ноги которого покрывают площадь в один акр.

Согласно классификации Сквайера, эти сооружения использовались для погребений, жертвоприношений и наблюдений, а также как площадки для храмов. Другие строения, часто обнаруживаемые в непосредственной связи с ними, очевидно, являются своего рода оградами и, скорее всего, возводились в целях обороны. Конические курганы обычно строили из камней и земли и чаще всего использовали для погребений. Сооружения с плоским верхом, вероятно, служили площадками под здания, такие как храмы, жилища верховных вождей и др. Захоронения редко производились в стенах или курганах. Многие оградительные сооружения имеют правильную геометрическую форму – круга, квадрата, восьмиугольника – и за редким исключением находятся в Огайо и прилегающих к нему частях Кентукки, Индианы и Западной Вирджинии. Они заключают в себе пространство от одного до сотни акров.

Что находится в курганах

В погребальных курганах было найдено большое количество предметов, проливающих свет на обычаи изготовивших их людей. Часто встречаются медные пластины с выбитым изображением, которое трудно объяснить. В одном из курганов было найдено не менее шестисот каменных топориков средним размером семь на четыре дюйма. Из другого извлекли двести кальцинированных табачных трубок и медные украшения с тонким серебряным покрытием. Также были обнаружены предметы гончарного искусства, изделия из обсидиана, костяные иголки и украшения, сделанные из очень тонкого слоя слюды. В одних курганах тела усопших кремировали, в других – укладывали горизонтально или в согнутом виде. В отдельных случаях прах складывали внутрь черепа. Довольно часто встречается всевозможная утварь, топоры, шила и другие медные инструменты.

Гробница Черной Черепахи

Более детальное описание одной из групп погребальных курганов может дать представление об этих сооружениях в целом. Имеющаяся в виду группа была обнаружена в Миннесоте на северном берегу реки Святого Петра, в шестидесяти милях от места ее слияния с Миссисипи. Она включает двадцать шесть курганов, расположенных на одинаковом расстоянии друг от друга, образуя большой прямоугольник. Центральный курган сооружен в виде черепахи длиной сорок футов, шириной двадцать семь и высотой двенадцать. Он почти полностью состоит из желтой глины, которой нет в непосредственной близости, иначе говоря, ее, скорее всего, доставили издалека. К северу и югу от основного кургана возвышаются два треугольных кургана из красной земли, каждый из них имеет длину двадцать семь футов и ширину около шести футов с одного конца. Противоположный конец убывает по конусу почти до уровня поверхности. В каждом углу воздвигнут круглый курган высотой двенадцать футов и диаметром двадцать. С востока и запада от сооружения насыпаны два кургана удлиненной формы длиной шестьдесят футов и диаметром двенадцать. Два кургана меньшего размера справа и слева от кургана-черепахи имеют длину двенадцать футов и ширину четыре фута каждый. Они состоят из белого песка с примесью слюды, один покрыт слоем глины, а другой – перегноем. И наконец, завершают группу еще тринадцать небольших курганов.

Конант объясняет структуру группы следующим образом: «Главная гробница – последнее пристанище великого вождя – Черной Черепахи. Четыре кургана, образующие углы квадрата, были воздвигнуты как знак скорби племени. Второстепенные курганы – это могилы других вождей, а маленькие курганы, возведенные на севере и юге, соответствуют числу тел, в них помещенных. Два остроконечных кургана означают, что Черная Черепаха был последним представителем своего рода, а два больших кургана – важность этого рода и его достоинство. Два кургана слева и справа от царственной гробницы отмечают место захоронения прорицателей, которые до сегодняшнего дня играют важнейшую роль в индейских племенах. Частицы слюды в курганах означают их положение».

Кто строил курганы?

Вряд ли читатель согласится со всеми выводами предыдущего параграфа, в котором утверждается, что описываемые сооружения имели некое тайное, а не только погребальное значение. Но подобные рассуждения не могут ослабить острый интерес к предмету. Они могут лишь раздражать вдумчивого читателя, желающего увидеть разумное логическое заключение. Кто были люди, построившие курганы Огайо и Миссисипи и распространившие свою культуру от штатов Мексиканского залива до Великих озер? Нет необходимости повторять, что ученые прошлого века утверждали, что это были пришельцы из-за моря, поклонявшиеся солнцу и змею, которые покинули города Египта, Персии и Финикии и обосновались на западе, чтобы без помех отправлять свои религиозные верования. Но такая точка зрения не разделяется современной наукой, которая видит в строителях курганов и пирамид предков современных аборигенов Северной Америки. Многие из предметов, найденных в курганах, изготовлены в Европе или свидетельствуют о связях с Европой, что доказывает относительную молодость курганов, в которых они содержались. Найденные предметы и характер различных скульптурных изображений указывают на уровень культуры, сходный с существовавшим среди более высокоразвитых племен, населявших районы, где находились курганы, в период прихода белых. Более того, утверждения первых писателей, посетивших те районы, например членов экспедиции Де Сото, убедительно доказывают, что некоторые из структур были возведены индейцами в послеколумбову эпоху. «Известно, что некоторые из племен, обитавших в штатах Мексиканского залива, когда Де Сото в 1540–1541 годах проследовал через их территорию, племена ючи, крик, чикасо и натчез, все еще использовали и, возможно, строили курганы и что куапо из Арканзаса также их использовали. Существует также документальное свидетельство того, что «техасское» племя продолжало использовать курганы в конце семнадцатого века, когда на одном из них построили дом вождя. Также есть достаточно доказательств, подтверждающих заключение, что чероки и шауни были строителями курганов… Согласно утверждению мисс Флетчер, виннебаго строят миниатюрные курганы в своих палатках во время некоторых церемоний» (бюллетень № 30 Американского этнологического бюро).

В курганах не было найдено ничего, что могло бы подтвердить их большую древность, и в настоящее время среди археологов существует тенденция относить их происхождение к относительно недавнему периоду.

«Нации» Северной Америки

Чтобы лучше понять историю и обычаи расы аборигенов Северной Америки, следует выделить разные этнические группы, из которых она состоит. Произведя такую классификацию по лингвистическому (единственно возможному в данной ситуации) принципу, мы обнаружим, что, несмотря на многообразие языков, представленных в Северной Америке, их можно свести к десяти или двенадцати примитивным основам. Давайте прежде всего рассмотрим географическое положение «наций» американских аборигенов в XVI столетии (в период появления белого человека), когда они еще занимали свои родовые территории.

Атапаски жили на широкой полосе, протянувшейся через весь континент от Тихого океана до Гудзонова залива и почти до Великих озер. Родственные им племена продвигались далеко на север, до самого устья реки Маккензи, и на юг, до Скалистых гор, огибая их, выходили на побережье в Орегоне, к югу от эстуария реки Колумбия, и расселялись на равнинах Нью-Мексико – как апачи, навахо и липаны. Атапаски – самое распространенное из индейских лингвистических семейств в Северной Америке. Они расселились на территории, занимающей более сорока градусов широты и семидесяти пяти градусов долготы. Северная ветвь атапаскского семейства, называемая дене, состоит из трех групп племен: восточной, северо-западной и юго-западной, которые живут соответственно возле Скалистых гор, на Аляске и в горах Британской Америки. Тихоокеанские племена живут в небольших деревнях на территории протяженностью около четырехсот миль между Орегоном и рекой Иль в Калифорнии. Южные племена занимают значительную часть Аризоны и Нью-Мексико, южные земли Юты и Колорадо, запад Канзаса и север Мексики вплоть до двадцать пятого градуса широты. Социальные условия и обычаи, также как и диалекты, на которых говорят в различных ответвлениях этой большой семьи, значительно отличаются друг от друга и зависят от климата и окружающей среды. Обладавшие очень хорошей приспособляемостью атапаски переняли много обычаев и церемоний племен, с которыми устанавливали контакты, не выказывая явного желания создать собственную культуру. Их племена не были сплоченными и подразделялись на отдельные семейные группы или свободные союзы, которые признавали своеобразное патриархальное правительство и общее происхождение. Снабжение продовольствием было случайным, поскольку люди питались исключительно добычей, полученной охотниками. Постоянные, никогда не прекращающиеся поиски пищи сделали этих людей несколько приземленными и ограниченными.

Ирокезы

Ирокезы – гуроны, тускарора, сусквеханноки, нотто-веи и другие – населяли большую территорию от реки Святого Лаврентия и озера Онтарио до Роанока. Несколько их племен объединились в конфедерацию, известную под названием «пять наций» – каюга, могаука, онейда, онондага и сенека. Чироки, жившие в долинах Восточной Теннесси, оказалось, являются одним из первых ответвлений племени ирокезов. Этот народ отличался воинственностью и излишней жестокостью, что сделало его кошмаром белого населения. Большинство ранних колониальных войн велось именно с ирокезами, а само название этого народа, позаимствованное у алгонкинов, означало «настоящие гадюки», что, возможно, не было преувеличением. У них были вожди, которые, и это само по себе странно, назначались матронами племени, чье решение утверждалось племенным и союзным советом. «Пять наций» ирокезов составили конфедерацию ирокезов, созданную в 1570 году в качестве последней попытки объединить эти племена. Могаука, оставившие весьма заметный след в колониальной истории, были одним из входящих туда племен. Многие племена ирокезов были помещены канадским правительством на Гранд-Ривер, Онтарио, где они живут до сих пор… Все ирокезы (Соединенных Штатов) живут в резервациях в Нью-Йорке, кроме онейда, которые обосновались в Грин-Бей, Висконсин. Так называемые сенека из Оклахомы являются остатками многих племен и эмигрантами из всех племен ирокезской конфедерации. В 1689 году ирокезов насчитывалось около двенадцати тысяч, а в 1904 году – более шестнадцати тысяч.

Алгонкины

Семейство алгонкинов окружало ирокезов со всех сторон. Они жили западнее – вплоть до Скалистых гор, где особенно дурную славу приобрело одно из ответвлений этого семейства – черноногие, являвшиеся героями многих рассказов об индейцах. Они были несколько умереннее, чем ирокезы, и имели не столь спартанские привычки. Их западная группа состояла из черноногих, арапахо и чейеннов (шайеннов), живших у восточного склона Скалистых гор. Северо-восточная группа охватывала племена, населявшие Квебек, приморские провинции и Мэн, включая монтанье и микмаков. Центральная группа, населявшая Иллинойс, Висконсин, Индиану, Мичиган и Огайо, включала племена фокс (лисы), кикапу, меномини и другие. В восточную группу входили все племена алгонкинов, жившие вдоль атлантического побережья, – абнаки, наррагансеты, нипмуки, могикане, шауни, делавары и поухатаны.

Алгонкины были первыми индейцами, установившими контакт с белыми людьми. Как правило, их отношения с французами были вполне дружелюбными, но с английскими поселенцами индейцы нередко воевали. Восточное ответвление алгонкинов быстро потерпело поражение, остатки племен ушли в Канаду и долину Огайо. Из мелких племен Новой Англии, Вирджинии и других восточных штатов живых представителей не осталось, и даже исчез их язык, если не считать нескольких слов и географических названий. Племена, жившие в долине Огайо, образовали свободную конфедерацию с виандотами и предприняли попытку сохранить Огайо как индейское владение, но в 1794 году они потерпели окончательное поражение и были вынуждены уступить свою территорию. Вождь алгонкинов Текумсег в течение ряда лет вел яростную войну против Соединенных Штатов, но его поражение и смерть в 1811 году в Типпеканоэ подорвали боевой дух индейцев, и с 1815 года началась миграция индейцев на запад и постепенная сдача индейской территории, продолжавшаяся около тридцати лет.

Оседлые люди

На протяжении многих поколений алгонкины были жертвами конфедерации ирокезов. И только когда французы гарантировали им иммунитет от нападений традиционных врагов, алгонкины снова обратили свои взоры на восток, чтобы дать отпор англичанам. Высокие и хорошо сложенные алгонкины вели в основном оседлый образ жизни, занимались сельским хозяйством, выращивали маис и дикий рис – свою основную пищу. Колонисты Новой Англии были не единожды спасены от голода этим трудолюбивым народом. В 1792 году армия Уэйна обнаружила огромную плантацию, которая тянулась вдоль реки Мауме от форта Уэйн до озера Эри, и этот факт подрывает всеобщее заблуждение о том, что индейцы были лишены таких достоинств, как трудолюбие и домовитость. Алгонкины использовали рыбью чешую и пепел в качестве удобрений, а также применяли лопаты и мотыги. Именно алгонкины научили белых поселенцев готовить такие популярные в Новой Англии лакомства, как блюда из дробленой кукурузы, из зеленой кукурузы с бобами и свининой, кленовый сахар и маисовые лепешки. Они умели дубить оленьи шкуры, превращая их в роскошные и очень теплые одежды, и, как и ацтеки, изготавливали накидки из птичьих перьев. Они изобрели сложную систему рисуночного письма. Короче говоря, они были самыми развитыми из всех восточных племен, они отстояли свою цивилизацию от агрессии белых людей и непрекращавшихся нападок своих извечных врагов – ирокезов. Возможно, она развилась бы в нечто подобное культуре нагуа в Мексике, но без демонстрации кровавого фанатизма этих людей. Величайшая слабость алгонкинов заключалась в недостатке твердости характера, что не позволило им достичь единства и высокой степени племенной организации для противостояния врагам.

Мускоги

К мускогам относятся индейцы чокто, чикасо, крики и семинолы, которые жили на территории штатов Мексиканского залива восточнее Миссисипи. Они занимали почти весь штат Миссисипи, Алабаму, а также части Теннесси, Джорджии, Флориды и Южной Калифорнии. Их встречал Нарваэс в 1528 году во Флориде, а Де Сото проходил через их территорию в 1540–1541 годах. К 1700 году все племена, жившие у залива Апалачи, цивилизовались, были обращены в христианство и осели в семи крупных городах. Но волна белых поселенцев отбросила мускогские племена с прибрежных территорий, и, хотя они упорно сражались за право жить на земле своих предков, это удалось немногим. Большинство представителей этой группы индейцев еще до 1840 года оказались в племенной резервации в Оклахоме. Они занимались сельским хозяйством, вели оседлый образ жизни и обитали в деревнях с капитальными домами. Существовало удивительное разнообразие, как физическое, так и духовное, между разными племенами мускогов. Они имели всеобщий совет, образованный из представителей от каждого города, который собирался раз в год или при необходимости. Почти все мускогские племена практиковали искусственную деформацию черепа, но главным образом это было характерно для племени чокто, которых даже стали называть «плоскоголовые». Число мускогов на момент их первого контакта с белыми людьми оценивалось примерно в пятьдесят тысяч человек. В 1905 году их стало значительно больше, но теперь в их число входило около пятнадцати тысяч получивших свободу негритянских невольников.

Сиу

Род сиу, или дакота, – санти, янктоны, ассинибойны и тетоны – населяли территорию от Саскачевана до Луизианы. Это были во всех отношениях – и физически и духовно – самые высокоразвитые из всех западных племен, их смелость и выносливость никогда не подвергались сомнению. Сиу жили большими группами. Вождя выбирали исходя из выдающихся личных качеств и популярности. Власть вождя ограничивалась советом группы, без одобрения которого почти ничего нельзя было сделать. Воины набирались представителями племени, завоевавшими репутацию превосходных лидеров, а шаманы выполняли для них церемонии и прощальные обряды. Полигамия была обычным явлением. Останки умерших обычно, хотя и не всегда, помещали на деревянные подмостки.

Кэддо

Семейство кэддо включает в себя три группы, разделенные по географическому принципу: северную, представленную индейцами арикара; среднюю, включающую конфедерацию пауни, когда-то населявших Небраску, и южную, в которую входят собственно кэддо, кичаи и вичита. Некогда очень многочисленное, сегодня это подразделение расы краснокожих представлено только несколькими сотнями индейцев, живущих в Оклахоме и Северной Дакоте.

Это были охотники, они также обрабатывали землю, владели искусством выделывания кожи и гончарным ремеслом.

Шошоны

Шошоны, или «змеи» из Невады, Юты и Айдахо, состояли из корнекопателей, команчей и других племен с низкой культурой. Были даже утверждения, что эти люди ближе к животным, чем любая другая часть человечества, живущего на планете. Тем не менее эти «испорченные» создания говорили на своем диалекте, и в их жилах текла частица крови тех самых ацтеков, которые создали империю Анагуака и воздвигли монументы, стоящие в ряду самых значительных архитектурных памятников Древнего мира.

Первые войны с белыми

Вслед за появлением поселений белых в Вирджинии последовали многочисленные мелкие войны между колонистами и индейцами, но в целом отношения между ними были достаточно мирными. Так продолжалось до большой резни белых женщин и детей, последовавшей 22 марта 1622 года. Мужчины-колонисты в это время работали в поле. За один только день было умерщвлено триста сорок семь стариков, женщин и детей. Этот холокост положил начало индейской войне, которая продолжалась непрерывно на протяжении многих лет и принесла огромные потери. Источником неприязни между людьми, принадлежащими к разным расам, стала неспособность понять точку зрения друг друга. Даже колонисты, на протяжении долгих лет имевшие благоприятные возможности для наблюдения и исследования индейцев, оказались не в силах понять их мировоззрение и истинный характер. С другой стороны, нечестность белых торговцев подняла среди индейцев волну воистину детского возмущения, у них в обиход вошло выражение «платишь за другое». Когда же индейца убивали, его ближайший кровный родственник считал своим долгом отомстить, убив первого встречного белого человека. Краснокожие и белые вовсю обвиняли друг друга в нечестности и предательстве. Вероятно, колонисты, несмотря на наличие внешнего лоска, в те времена были не намного менее невежественны и так же мстительно жестоки, как варвары, с которыми они сражались. Индейцы считали колонистов чужаками, явившимися, чтобы вмешаться в их дела и лишить земли отцов, в то время как вирджинские пуритане были уверены, что являются солью земли, а индейцы – отверженными язычниками, посланцами сил тьмы. Поэтому уничтожение индейцев было вопросом не только политическим, но и религиозным. Обе стороны проявляли изощренную жестокость. Вслед за другой массовой резней 1644 года, стоившей жизни пяти сотням белых, последовало поражение индейцев, жестоко убивших колонистов. Незадолго до этого события племя пек-во из Коннектикута поссорилось с английскими торговцами, – они замучили всех, до кого смогли добраться. Белые мужчины из Коннектикута, которых возглавил ветеран многих военных конфликтов Джон Мэзон, вторглись на территорию пекво, окружили деревню Сассакуса, подожгли ее и убили шестьсот жителей. Племя оказалось уничтоженным, а его судьба настолько устрашила другие индейские племена, что в Новой Англии на много лет воцарился мир.

Война Короля Филипа

Голландское население Нью-Йорка одно время оказалось почти подавленным живущими в окрестностях индейцами, а в 1656 году колонисты Вирджинии потерпели сокрушительное поражение от аборигенов в битве, происшедшей на месте, где сейчас находится Ричмонд.

В 1775 году в Новой Англии началась новая индейская война, известная как Война Короля Филипа. Индейский вождь Филип горько сетовал, что те из субъектов его управления, которые были обращены в христианство, вышли из-под контроля. Он решительно пошел войной на поселенцев, оставив многие их города в руинах. Но победа досталась колонистам. В сражении, названном «болотная битва», Филип и его люди были разбиты.

Капитан Бенджамин Черч научил колонистов вести войну с индейцами их же методами. Он двигался так же неслышно, как аборигены, и, чтобы избежать шума, никогда не прибегал к огнестрельному оружию там, где можно было пустить в ход томагавк. Взятых в плен индейцев продавали в рабство на острова Вест-Индии, где из-за резкой перемены климата и тяжелого труда они быстро погибали.

Шаг за шагом белые теснили индейцев на запад, пока те не оказались на большом удалении от всех ранних поселений. Начиная с этого времени история конфликтов белого и индейского населения связана с продвижением поселенцев на запад.

Резервации

Со временем возникла необходимость установления над всеми индейскими племенами полного контроля правительства Соединенных Штатов. А целям сохранения порядка могло бы послужить ограничение среды их обитания определенными пределами. Вышеуказанное привело к появлению политики расселения индейцев в особых территориях, названных резервациями. Этот шаг дал возможность индейцам осознать преимущества оседлого образа жизни и стабильности, создаваемой зависимостью жизненного уровня от промышленного производства, а не от непредсказуемых результатов охоты. Акт конгресса 1887 года положил начало существованию индейских племен как отдельных общин. Он также позволял делить племенные земли так, что каждый член племени мог иметь собственный участок. Многие из этих участков имели высокую ценность, и их обладатели совсем не чувствовали себя обделенными. В целом политика Соединенных Штатов по отношению к индейцам всегда диктовалась соображениями гуманизма и справедливости, но не было недостатка и в случаях, когда индейцам навязывались бесплодные, засушливые земли. Нередко, руководствуясь нуждами белых поселенцев, правительство выселяло краснокожих с земель, ранее считавшихся их собственностью.

История Покахонтас

Рассказывают много романтических историй о взаимоотношениях первых белых поселенцев с индейцами. Среди них наиболее интересен рассказ о Покахонтас, дочери Поухатана, вождя одноименного союза индейских племен, некогда непримиримого врага белых. Покахонтас, в детстве часто игравшая с детьми колонистов, как раз навещала вождя по имени Джапазоз, когда английский капитан Аргал предложил последнему взятку, чтобы тот отдал девушку в его руки. Аргал отвез пленницу в Джеймстаун. Там она была окрещена, и на ней женился белый человек – Джон Рольф. Этот брак принес мир между индейцами и английскими поселенцами в Вирджинии.

Когда Дейл в 1616 году отправился обратно в Англию, он взял с собой нескольких индейцев. С ними были Покахонтас, которую теперь звали «леди Ребекка», и ее муж. Покахонтас в Англии назвали принцессой и окружили всеобщим вниманием. Но накануне возвращения в колонию она умерла, оставив маленького сына.

В версии капитана Натаниэля Пауэлла изложены все известные факты о Покахонтас. «За это время леди Ребекка, она же Покахонтас, дочь вождя Поухатана, неустанными стараниями ее мужа Джона Рольфа научилась вполне приемлемо изъясняться по-английски, познала основы христианского учения. Она цивилизовалась и стала вести себя в соответствии с принятыми в Англии правилами хорошего тона. От мужа у нее был ребенок, которого она горячо любила, и Treasurer and Company приняли меры для поддержки обоих, да и другие претенденты – люди, занимавшие достаточно высокое положение, – были к ней добры. Прежде чем она прибыла в Лондон, капитан Смит поведал о ее достоинствах ее королевскому величеству и двору, для чего написал для королевы небольшую книгу, отрывок из которой приведен ниже.

«Высокородной и добродетельной принцессе, королеве

Великобритании Анне

Моя самая восхитительная королева!

Любовь к моему Господу, моему королю и моей стране, которую я свято храню в своем сердце, часто придавала мне смелости в самых ужасных опасностях, и сегодня честность заставляет меня взять на себя смелость и представить на суд Вашего величества сей короткий трактат. Если неблагодарность является смертным грехом для всех честных людей, я был бы виновен в этом преступлении, если бы упустил любое средство быть благодарным.

Итак, я начинаю.

Около десяти лет назад, будучи в Вирджинии, я попал в плен к индейцам и оказался во власти их верховного вождя Поухатана. Должен признаться, что я получил от этого великого дикаря самый любезный прием, особенно от его сына Нантаквауса, самого мужественного и благовоспитанного молодого человека из всех, кого мне доводилось встречать среди дикарей, и его сестры Покахонтас, любимой дочери вождя. В то время она была ребенком двенадцати или тринадцати лет, и ее искреннее сочувствие моему бедственному положению не могло не снискать моего уважения. Я был первым христианином, которого увидел сей гордый вождь и его мрачные подручные, и, порабощенный их варварской силой, я не могу утверждать, что имел возможность испытать нужду в чем-нибудь, если во власти моих смертельных врагов было это предотвратить. И это вопреки всем их угрозам. После шести недель откармливания среди сих диких придворных, в момент, когда меня должны были казнить, девушка рискнула своей жизнью, чтобы спасти мою. И не только это! Она сумела договориться с отцом, чтобы меня доставили в Джеймстаун, где я обнаружил около тридцати восьми бедных и совершенно несчастных созданий, призванных владеть обширными территориями Вирджинии. Мы были настолько слабы, что, если бы дикари нас не кормили, пришлось бы голодать. И это облегчение, благородная королева, принесла нам леди Покахонтас.

Несмотря ни на что, когда изменчивая Фортуна принесла нам войну вместо мира, эта нежная девушка не перестала навещать нас, именно ее стараниями наши ссоры часто урегулировались, а нужды удовлетворялись. Я не знаю, входило ли в намерения ее отца так использовать дочь, сделал ли ее своим орудием Всевышний, или всему причиной стала ее большая любовь к нашему народу. Но одно я знаю точно: когда ее отец собрал мощные силы и попытался застать нас врасплох, а при мне в то время было всего лишь восемнадцать человек, темная ночь не испугала девушку, и она отправилась в одиночестве через страшный лес, чтобы сообщить мне о нападении. Она же дала совет, как избежать ярости ее родителя. Знай великий вождь об этом, он бы, без сомнения, убил непокорную дочь.

Она посещала Джеймстаун, наверное, так же часто, как жилище своего отца, и на протяжении двух-трех лет (1608–1609) она, словно ангел Господень, охраняла нашу колонию от смерти, голода и напастей. Если бы в те дни колония была разрушена, то осталась бы таковой по сей день.

С тех пор многое изменилось и стало совсем другим, не таким, как было, когда я уехал из колонии. После моего отъезда началась долгая и тяжелая война между нашей колонией и ее отцом, на протяжении которой о девушке никто не слышал.

Два года спустя она сама была взята в плен, где оставалась более двух лет. Так колония была освобождена, с индейцами заключили мир. В конце концов, несмотря на то что девушка осталась дикаркой, на ней женился добропорядочный английский джентльмен, с которым она в настоящее время находится в Англии. Она – первая христианка из индейцев, первая жительница Вирджинии, заговорившая по-английски и родившая ребенка от англичанина, что, по моему мнению, чрезвычайно важно и достойно внимания высочайших особ.

Именно поэтому я позволил себе обратиться к Вашему величеству. Возможно, для этого рассказа могло быть найдено более достойное перо, но он не мог идти от более честного сердца. Я ничего и никогда не просил для себя. Только недостаток моих талантов и ее одиночество в нашем мире, Ваши неограниченные возможности и власть, ее нужды, добродетели и простота придали мне смелости, чтобы побеспокоить Ваше величество. Молю Вас принять участие в этой женщине, даже если знания о ней до Вас дошли от такого недостойного рассказчика, каким являюсь я. Состояние дел ее супруга не позволяет ей быть представленной Вашему величеству. Все, что я могу сделать, – это поведать Вам о ней, поскольку никто не сталкивался с результатами ее дел чаще, чем я, и никто лучше меня не знает, сколь силен ее дух, несмотря на хрупкое телосложение. Я боюсь, что, не будучи хорошо принятой в нашем королевстве, она может составить себе неверное представление о нем, и тогда ее любовь к нам и христианству вполне может превратиться в презрение и гнев, способные обратить все лучшее во зло. В то же время внимание величайшей из королев окажется для нее самой большой честью, на которую она не смела рассчитывать. А известная всем несравненная доброта Вашего величества к слугам, вне всякого сомнения, наполнит ее сердце удовлетворением и признательностью и заставит искренне полюбить Ваше величество и всех честных подданных нашего короля».

Далее капитан Пауэлл продолжает:

«За время, что я провел в Лондоне, придворные и некоторые другие лица – мои знакомые – навестили ее вместе со мной и пришли к выводу, что обращение в христианство пошло ей на пользу. Им доводилось видеть многих английских леди, значительно менее благовоспитанных и приятных в общении, чем леди Покахонтас. Насколько я слышал, их величества также высоко оценили ее, что, безусловно, доставило ей глубокое удовлетворение, было заслужено и составило бы приятные воспоминания, если бы она дожила до возвращения в Вирджинию.

К несчастью, в Грейвсенде Господу было угодно призвать эту молодую леди к себе, но, несмотря на печаль из-за ее неожиданной смерти, людям, ее окружающим, было радостно видеть, сколь глубоко религиозной она осталась до самого конца. Любимый сын леди Ребекки Томас Рольф был оставлен в Плимуте у сэра Льюиса Стакли, пожелавшего заботиться о нем».