Текст книги "Джордж и корабль времени"

Глава 6

Дом Геро ничем не отличался от остальных – маленькая полусфера в ряду других таких же маленьких полусфер. Джордж вошёл, опасливо озираясь. Ему довелось побывать во множестве странных мест, однако этот надувной дом в форме и́глу не был похож ни на одно из них. Внутри было не намного прохладнее, чем снаружи. Вероятно, в мире сильно потеплело, в нём теперь не осталось нормальных прохладных мест.

Геро влетела в дом первой, сбросила ботинки и куртку. Эмпирей посмотрел на неё с осуждением.

– Я не собираюсь поднимать твои вещи, – сказал он.

Геро вздохнула.

– Почему именно мне достался единственный робот, который не хочет делать за меня домашние дела? – жаловалась она, поднимая один за другим брошенные предметы. Собрав все вещи, она отнесла их в одну из комнат, примыкавших к круглой гостиной, и вернулась с пустыми руками. – Все остальные роботы всегда рады потрудиться за своих людей.

– Мой тоже за меня не трудится, – сказал Джордж. Он решил пока что плыть по течению и не совершать резких движений, а там что-нибудь придумается.

Больцмановский Мозес радостно закивал.

– Я бы ни за что не стал подбирать за ним одежду, – подтвердил он и с размаху сел на диван. Диван, тоже надувной, заскрипел под его весом, но всё же не лопнул.

– Ты слишком многого хочешь, Геро, – высокомерно заявил Эмпирей. – Тебе и так достался самый умный и самый могущественный робот, известный человечеству.

Джорджу эти слова кое-что напомнили. Был у него в прежней жизни знакомый суперкомпьютер, который выражался точь-в-точь так же…

– Да знаю, – проворчала Геро. – Сто раз слышала: все дети в Пузыре необыкновенные, избранные, поэтому у нас особенные роботы, специально закреплённые за нами Эдемом. Но, честно говоря, мне прекрасно известно, что тебя нашли на свалке металлолома и реконструировали – вместо того чтобы выдать мне, как всем, новенького, с иголочки, сверкающего, услужливого робота.

– Необыкновенные? – повторил Джордж. – Говоришь, все дети в Пузыре особенные?

Интересно, эта Геро так же умна, как его подруга Анни? Если она такой уж вундеркинд, то как вышло, что она не замечает пропасти между тем, что говорит, и тем, что видит вокруг?

– Нас называют Будущими Лидерами, – с гордостью сказала Геро. – Мы – элита. Это значит, что нас очень тщательно отбирали, чтобы передать в наши руки судьбу Эдема. Правда, взять её в свои руки мы сможем, только когда совсем-совсем состаримся. – Казалось, она повторяет чьи-то чужие, внушённые ей слова.

– А почему только когда состаритесь? – спросил Джордж.

– Эти дети – цветы Эдема, – сообщил Эмпирей равнодушным, отстранённым голосом. – Поэтому о них должны заботиться лучшие роботы. Лучшие из лучших. Чтобы вырастить дуб, требуется немало времени, – произнёс он иносказательно. – Если быть точным, то до девяти дампов Солнца. Потом они должны покинуть Пузырь, поскольку все наши Будущие Лидеры отправляются в Чудо-Академию для получения дальнейшего образования. Наше будущее следует бережно взращивать, холить и лелеять.

– Лучше б ты убирал в доме, чем взращивать неизвестно что, – пробурчала Геро.

Она плюхнулась на диван напротив Джорджа – и он разинул рот от удивления: диван под Геро медленно менял цвет, делаясь бирюзовым, как морская волна. На стене у неё за спиной внезапно возникла картина волн, бьющихся о берег, а комнату заполнила тихая музыка.

– Как красиво! – воскликнул Больцмановский Мозес.

Оттого, что его огромному неуклюжему роботу знакомо понятие красоты, Джордж удивился ещё сильнее.

– Как ты это сделала? – спросил Джордж. У дивана, на котором он сидел, цвет как был, так и оставался непримечательно серым.

– Что я сделала? – непонимающе спросила Геро.

– Твой диван поменял цвет! – сказал Джордж. – И ещё эта музыка! И картина!

– Ах, вот ты о чём… – сказала Геро. – Это просто умный дом с умной мебелью, он распознаёт моё настроение и в зависимости от него меняет обстановку.

– А вкусы гостей он не учитывает – например, мой! – пожаловался Больцмановский Мозес.

Оно и к лучшему, подумал Джордж. Он понятия не имел, какая домашняя обстановка была бы по вкусу роботу – и сейчас, пожалуй, было не время это узнавать.

– Правда, это быстро надоедает, – призналась Геро. – Иногда мне хочется, чтобы дом прекратил всё время играть мне музыку и показывать картинки. На самом деле он никогда не угадывает. Я что, похожа на морскую волну?

Джордж ощутил на себе чей-то взгляд. Он резко обернулся – и успел заметить, как Эмпирей отвёл от него ярко блеснувшие глаза.

Об этом, решил Джордж, лучше поговорить напрямую.

– Что-то не так? – спросил он у Геро.

– В каком смысле? – не поняла она.

– Эмпи всё время смотрит на меня, когда думает, что я этого не вижу.

– И на меня! – горячо добавил Мозес. – И он не реагирует на мои попытки установить с ним контакт.

– Такой уж он робот, – вздохнула Геро. – Его взгляд постоянно меня преследует. Так и шныряет за мной по комнате. Я просила у ментора заменить его, но ответ всегда «нет» – и всё, ни в какую.

Эмпирей выслушал всё это не моргнув глазом. Однако у Джорджа было чувство, будто все, даже малейшие детали, касающиеся его и Мозеса, тщательно регистрируются для дальнейшего изучения.

– Настало время отдыха, – сказал Эмпирей, обращаясь к Геро.

– А обедать ты, случайно, не собираешься? – с надеждой спросил у неё Джордж. В последний раз он ел ещё на борту «Артемиды».

– Нет, – удивлённо ответила Геро. – Я сегодня уже получила дневную норму полноценного питания. Но если хочешь, мы можем смешать тебе смузи, правда, Эмпи?

– Да, – медленно проговорил Джордж, – я хочу смузи, спасибо. А потом я, наверное, пойду посплю. Если можно. И Мозеса с собой возьму.

Ему неожиданно захотелось хоть ненадолго отделаться от Геро с её роботом и побыть наедине с собой. От Мозеса сегодня толку уже не будет, прикинул он, потому что его надо срочно подзарядить. Но ему самому, Джорджу, после того как он на немыслимой скорости пролетел сквозь Вселенную в космическом корабле, пережил замедление времени, успел обменяться всего лишь парой слов с мамой и Анни, вернулся на Землю и обнаружил себя в совершенно ином, неузнаваемом мире, – ему требовалось время для раздумий.

– Ответ утвердительный, – сказал Эмпирей.

Джордж долгим пристальным взглядом посмотрел на странного робота и увидел в его глазах за очками еле заметное подобие улыбки.

В тот же вечер, гораздо позже, Джордж проснулся от звуков – в надувной дом кто-то вошёл. Они с Мозесом лежали на двух диванах под лёгкими и тончайшими, словно из фольги, пледами. Геро нашла для Джорджа комбинезон своего по-прежнему безымянного ментора. А Эмпирей намешал ему большой бокал какой-то клееподобной на вид субстанции, которая, к удивлению Джорджа, оказалась очень вкусной и к тому же сытной – ни есть, ни пить больше не хотелось.

– Я получила твоё сообщение, – услышал Джордж незнакомый голос.

«Ага, – подумал он, – значит, это человек и, судя по всему, женщина».

Больцмановский Мозес, наслаждавшийся подзарядкой (Эмпирей всё устроил – к большому удовольствию Геро, никогда раньше не видевшей личного робота, которому требовался бы внешний источник электроэнергии), оставался ко всему безучастным и не слышал, что происходит вокруг.

– Ты перекрыл каналы связи? – спросила женщина.

– Как всегда. И, как всегда, передаю фальшивую прямую трансляцию из этого дома и одновременно из твоего. В данный момент, согласно твоей трансляции, ты отдыхаешь в предоставленном тебе жилище и наслаждаешься виртуальной реальностью, имитирующей аналоговый мир.

– Какое облегчение! – Женщина рассмеялась. Голос у неё был возбуждённый. – Здесь единственное место, где я вольна иметь собственные мысли. Целыми днями я принуждаю себя думать что-то вроде «Треллис Дамп…»

– Да продлятся дни его во веки веков, – мрачно вставил робот.

– Продлятся, если он будет по-прежнему принимать то, что принимает, – ответила женщина. – Но до чего же противно заставлять себя думать: «О великий Треллис…», пока он орёт на меня за то, что я не могу прикрутить солнце, чтобы светило не так ярко. Ты не представляешь, до чего это всё утомительно!

– Как сказать, – ответил Эмпирей. – Я много дней подряд стираю из трансляции Геро всё, что могло бы привлечь внимание властей Эдема. Так что, думаю, я всё-таки представляю.

– Да, ты всегда был самым надёжным опекуном, – вздохнула женщина. – Если б я тебя не отыскала тогда на свалке, мне бы ни за что не удалось обеспечить Геро безопасность и одновременно надёжное прикрытие. Я бы попросту никогда не рискнула втянуть в это ребёнка.

– Ты всё правильно сделала, – сказал робот. – И мы уже почти в начале конца. Если бы тогда дела пошли чуть быстрее, Геро уже покинула бы Пузырь и жила бы в том мире, в какой ты хочешь её отправить. Но, по крайней мере, власти поверили в то, что ей трудно давалась учёба и что ей нужно было задержаться тут на максимально допустимый срок, – а за этот срок мы помогли ей достаточно повзрослеть для того, что ей предстоит.

– Осталось совсем чуть-чуть! План моего отца – мы почти его осуществили! – В голосе женщины звучала неприкрытая радость.

– А это значит, что настало самое опасное время, – напомнил ей Эмпирей. – Какие настроения там, в высших эшелонах власти?

– Страх и подозрительность. Никто никому не доверяет. Опять подняли уровень угрозы, – сказала женщина. – Сперва с дамп-ординарного до дамп-повышенного, а теперь и до дамп-термоядерного.

– И как раз когда Геро вот-вот исполнится девять лет.

– Ты хотел сказать «девять дампов Солнца»? – Женщина усмехнулась.

– Прошу прощения, госпожа министр, – сказал Эмпирей без намёка на улыбку, но Джордж всё равно догадался, что это шутка, понятная им двоим.

Но женщина не засмеялась в ответ. Она как раз кое-что заметила.

– Что, – спросила она ледяным, словно в криогенной камере, голосом, – это такое?

Джордж мгновенно догадался: её глаза привыкли к потёмкам, и она разглядела его и Мозеса.

– Это – мальчик, – невозмутимо ответил Эмпирей. – А это – его робот.

– Мальчик? – произнесла женщина тоном, способным заморозить ядро Солнца. – Что здесь делает мальчик?

Джордж сообразил, что приглашение остановиться в доме у Геро исходило вовсе не от её ментора. Он приказал себе не паниковать и, затаив дыхание, ждал, что ответит Эмпирей.

– Он – ваш спаситель, – произнёс Эмпирей.

Джордж выдохнул. Значит, Эмпирей на его стороне.

– Прошу прощения? – сказала женщина негодующе. – С каких пор мне понадобился спаситель?

– Не тебе, – ответил Эмпирей. – Твоей дочери. Послезавтра – уже послезавтра! – у неё день вылупления, а это, как вам, госпожа министр, прекрасно известно, означает, что ей придётся покинуть Пузырь. И отправиться в Чудо, где мы не сможем её защитить… или, если власти вздумают обратить внимание на нашу с тобой прошлую выдумку о её якобы слабеньких способностях, её вообще отправят в какую-нибудь рабочую бригаду и связь с ней прервётся. А ты ведь знаешь: положение дел ухудшается быстрее, чем мы ожидали. Там сейчас гораздо опаснее, чем когда мы разрабатывали этот план, так что твоей дочери позарез нужен спутник, проводник на пути к безопасности. Это наш единственный шанс вывезти её, и нам нельзя его упустить. Мы должны всё сделать правильно.

Ничего себе новости, подумал Джордж. Между прочим, этот Эмпи, или кто он там на самом деле, мог бы и раньше посвятить его в свои планы. Но услышав ответ женщины, Джордж возрадовался, что на линии огня оказался робот, а не он сам.

– Да, безусловно! – Голос её напоминал контролируемое взрывное устройство. – Да только этот спутник и проводник – это ты! Это ты вместе с Геро покинешь Пузырь и отправишься с ней якобы по официальному маршруту в Чудо-Академию! Но она туда не доедет, потому что ты развернёшь транспорт на Альбу, неприсоединившуюся территорию, и ты попросишь убежища для Геро! А тем временем машины наконец-то приступят к свержению…

– Ниму, – ласково проговорил Эмпирей, – ты ведь дочь самого́…

– Молчи! – прошипела Ниму. – Без тебя знаю, чья я дочь! У нас есть план. Зачем от него отступать?!

Из всего этого Джордж заключил, что Ниму – сила, с которой нельзя не считаться. Хорошо, что один на один с ней оказался Эмпирей – а не он, Джордж, который как будто нарочно вернулся из космоса прямо сейчас, чтобы помешать её тщательно взлелеянным планам.

– Не бойся, – сказал робот. – Позволь мне начать с начала.

Женщина глубоко вздохнула.

– Откуда взялся этот мальчик? – спросила она.

– Из прошлого, – ответил Эмпирей. – Этот мальчик прибыл из прошлого.

Глава 7

Если Эмпирей думал, что это поможет, то он горько ошибался.

– Из прошлого? – шёпотом вскричала Ниму. – Из какого ещё прошлого? Ты сошёл с ума? С чего ты это взял?

– Я видел, как он стартовал с Земли, – ответил Эмпирей.

Он видел? – судорожно думал Джордж. Кто он такой, этот робот? Кто мог видеть Джорджа в тот роковой день, когда он взлетал с Космодрома-2 в компании верного Больцмановского Мозеса? Неужели этот Эмпирей – новая итерация одного из тех зловещих роботов, что патрулировали Космодром-2 и выполняли приказы своего создателя Алиота Мерака? Неужели?..

– Он отправился в космическое путешествие на корабле под названием «Артемида» и промчался сквозь Вселенную на немыслимой скорости, – продолжал Эмпирей. – Он покинул Землю в 2018 году по старому летоисчислению. По тому летоисчислению сейчас был бы 2081 год. Но этот мальчик не состарился, поскольку благодаря эффекту замедления времени его полёт продлился лишь малую часть того времени, которое успело пройти на Земле. Иными словами, это мальчик из эпохи, предшествовавшей Большому Разлому. Очень талантливый и очень смелый. Именно такой, какой нам нужен.

Джордж не знал, что делать, – ужасаться тому, что худшие его страхи подтвердились, или хвалить себя за то, что он сам обо всём догадался. А может, даже возгордиться тем, что сказал о нём этот Эмпирей – кем бы он ни был.

Но ведь 2081 год – это же значит, что Джорджу теперь на шестьдесят с лишним лет больше, чем когда он покинул Землю! Ему сейчас глубоко за семьдесят! Джордж пискнул от ужаса. Да он же старый! А сколько тогда лет его папе? А маме? Может ли быть, что они ещё живы? Даже его сестрёнкам уже больше шестидесяти. Когда он их наконец разыщет, они будут уже совсем старушками.

– Ты вызвал его сюда из прошлого? – В голосе женщины звучало глубочайшее недоверие. – Это невозможно!

– Конечно невозможно, – подтвердил Эмпирей. – И я этого не делал. Его путешествие было подстроено одним ужасным человеком, который не мог просчитать последствия своих поступков. Единственное, что я знал, – это где приземлится космический корабль. Но я не знал когда. Поэтому я просто ждал. Ничего другого не оставалось. И когда я получил сигнал, что в Пустоте приземляется неизвестный космический объект, я рискнул предположить, что это он, – и развернул школьный автобус, чтобы проверить…

Значит, думал Джордж, Эмпирей ждал его, высматривал! Он знал про «Артемиду» и про Алиота Мерака. Джордж надеялся, что дома его ждут не дождутся, – а оказалось, что его поджидает робот в школьном автобусе в безжизненной пустыне.

– Но если ты знаешь, что он здесь, то как же вышло, что никто другой не знает? – В голосе Ниму звучал страх.

– Пока что мне удалось усыпить их подозрения. Все думают, что с неба просто упал обломок древнего космического корабля.

– Но при чём тут Геро? – спросила она. – Ты сказал, что нашёл способ её спасти, – а теперь ты подсовываешь мне этого путешественника во времени, этого космического мигранта, этого хронологического беженца! Ты хоть понимаешь, до какой степени всё это незаконно? Нас схватят и обвинят в утопиоциде!

Утопиоцид? Что может означать это дикое словцо?

К счастью, Эмпирей не замедлил с определением.

– Да. Нас могут обвинить в попытке разрушить рай, – сказал он. – Но это не рай, Ниму. Здесь никто не свободен, хоть они и заставляют всех так говорить.

– Спасибо, я в курсе! – ответила Ниму зло и в то же время сокрушённо.

– Никто не свободен, – продолжил Эмпирей, – кроме него.

– Кроме… кого? – растерянно переспросила Ниму.

– Кроме этого мальчика. Я же тебе сказал, он из прошлого. Из эпохи, которая была до всеобщей связанности, – сказал Эмпирей. – До Большого Разлома. Подумай об этом.

– То есть ты хочешь сказать… – в голосе Ниму забрезжило понимание.

– Именно, – ответил Эмпирей. – У него нет сенсоров, прямой трансляции, мыслепотока; его невозможно просканировать, прочитать, отследить. Он уникален – он, вероятно, единственный ребёнок в Пузыре, который может свободно перемещаться. Он не вызывает автоматических реакций. Он может пройти прямо через центр корпорации «Эдем» – и никто его не заметит. Конечно, проделать этот путь он должен очень быстро: как я ни старайся, системы мониторинга что-то да уловят. Но поскольку нам всё равно нужно действовать как можно быстрее, я считаю, что он сумеет вывезти Геро. Он осуществит наш план – доставит её на Альбу.

Джорджу всё труднее было таиться и не издавать никаких звуков. Они строят планы с его участием, не спросив его самого! А если у него совсем другие идеи? Не везти кого-то на какую-то Альбу, а найти свою семью, например? Он хотел было возмутиться вслух, но сообразил, что куда полезнее оставаться незаметным и продолжать подслушивать. Тогда, может быть, он узнáет что-то, о чём они не захотят говорить ему напрямую.

– И к тому же, – мягко промолвил Эмпирей, – он знает её.

«Её? О ком это он?» – недоумевал Джордж.

– Её? – переспросила Ниму после паузы каким-то другим, странным голосом. – Он её знает?

В её интонации Джорджу почудилось что-то похожее на ревность.

– Да. Он её знает.

– Везёт ему, – с горечью сказала Ниму. – Только не говори, что он её друг! – Видимо, Эмпирей кивнул в ответ, потому что Ниму выпалила: – Но почему же она со мной не дружит? Почему? Почему?

– У неё не было шансов, – сказал Эмпирей. – И откуда ей было знать, что ты работаешь под прикрытием? Она-то считает, что ты – агент властей, настоящий министр.

– Она, наверное, думает, что я предательница! – с болью в голосе воскликнула Ниму. – Что я предала его!

– Я скажу ей, что это не так, – ответил Эмпирей неожиданно усталым голосом. – Когда мальчик отвезёт Геро на Альбу.

Джордж был на грани отчаяния. Ему придётся тащиться куда-то неизвестно куда – через всю страну, которую он не узнаёт, с маленькой девочкой, которую едва знает, в некое безопасное место с непонятным названием, где находится какая-то особа, с которой он когда-то был знаком, но понятия не имеет, кто это!

– И всё-таки – почему этот мальчик? – сделала очередную попытку Ниму. – Почему не ты?

– Ты же сама сказала – сегодня опять повысили уровень угрозы, и теперь они все начеку. Будет гораздо лучше, если мальчик увезёт Геро, а я останусь здесь и буду прикрывать её, сколько смогу, фейковой трансляцией. Сама подумай, что будет, если нас с ней поймают? Дочь министра Эдема в бегах! А к ней в придачу – сверхмощный искусственный интеллект, который уже десятки лет в розыске! Цепочка следов приведёт опять-таки к тебе – и мы навсегда утратим последний шанс. Вся операция будет провалена.

Ниму тяжко вздохнула.

– Ты прав, – нехотя согласилась она. – Этот твой план приводит меня в бешенство, но всё же это хоть какая-то надежда.

– Это наша единственная надежда, – уточнил Эмпирей. – Как ни крути, Геро должна покинуть Пузырь послезавтра. Поэтому если ты хочешь, чтобы она выбралась из Эдема и оказалась в безопасности, то мы должны поступить правильно.

Вскоре после этого Ниму покинула надувной дом так же тихо, как вошла.

Джордж всё ещё не мог прийти в себя после услышанного: 2081 год! Прошли десятки лет! Эта выжженная, выбеленная земля, это небо, похожее на скисшее молоко, этот пустынный пейзаж – всё говорило о том, что в само́й жизни на планете Земля произошла какая-то катастрофическая перемена. Будущее… Он попал в будущее, теперь он знал это точно. Но как же много он ещё пока не знал! Например, о каких машинах говорили Ниму с Эмпиреем и кого эти машины должны свергнуть? Он попытался растолкать Больцмановского Мозеса, чтобы обсудить это с ним, но старый робот не желал выходить из уютного режима подзарядки.

Наконец Джордж всё-таки забылся беспокойным сном, но кошмары, снившиеся ему, не шли ни в какое сравнение с реальностью, в которой его угораздило очутиться.

Он проснулся оттого, что на недружелюбном сером диване было холодно и неудобно. Мозес всё ещё дрыхнул. Джордж подошёл к окну и увидел, что солнце стоит уже высоко. К горлу подступил комок. Кое-что всё-таки осталось прежним: всё то же лимонно-жёлтое солнце светило, как и миллиарды лет до этого. Что бы ни стряслось на поверхности этой планеты, на порядок в Солнечной системе это не повлияло. Зато человеческая жизнь приобрела совершенно новое измерение. После всего услышанного этой ночью Джордж понял, что время, в которое его занесло, называется эпохой всеобщей связанности. Предположительно это значит, что каждый обязан делиться своими мыслями. А это значит, что Ниму, работая министром в правительстве, должна думать исключительно о том, как велик и прекрасен Треллис Дамп, иначе этот Дамп поймёт, что она шпионка. А ещё это значит, что Геро и остальные дети болтают между собой молча, посредством своих мыслепотоков, причём под присмотром пристально следящих за ними роботов-опекунов.

– Привет! – Геро вбежала в комнату в мягком и удобном на вид комбинезоне. Джордж предположил, что это её пижама.

– Привет! – ответил Джордж, пытаясь выдавить из себя улыбку. В конце концов, Геро не виновата, что он застрял не в той эпохе и что её ментор и робот задумали вверить девочку заботам Джорджа, отправив их обоих в странное и, скорее всего, опасное путешествие. – Спасибо, что приютила нас.

– У меня вопрос! Ты её когда-нибудь видел? – оживлённо спросила Геро. Она явно забыла своё вчерашнее обещание не задавать сегодня никаких вопросов.

– Кого? – Джордж от неожиданности растерялся. А если Геро имеет в виду ту самую неназванную «её» с неведомой Альбы? Что тогда?

– Королеву Бимболину Кимоболину! – воскликнула Геро. – Кого же ещё?

– Нет, – честно ответил Джордж. – Никогда не видел. – Он понятия не имел, о чём речь.

– Странно, – озадаченно проговорила Геро. – Я-то думала, её аватар там у вас на каждом углу. Неужели ты его не видел?

– Да кого же?

– Аватар королевы Той Стороны! – Брови Геро удивлённо взлетели. – Говорят, она такая красивая, что смотреть можно только на её аватар, потому что если посмотреть на неё настоящую, в реале, то ослепнешь от красоты. Поэтому они рассылают повсюду её аватары. Это как я хожу в школу – в смысле, что я туда не «хожу», потому что у нас нет такого места, которое называлось бы школой. Это виртуальная школа, и я каждый день посылаю туда свой аватар, чтобы не напрягаться…

– Тогда почему же ты вчера была в школьном автобусе? – спросил Джордж, уловив неувязку. – Если можно учиться прямо из дома?

– Это было в рамках мониторинга нашего развития, – сказала Геро. – Эдем наблюдает за нами, чтобы видеть, кто из нас достоин Чудо-Академии. – Она вздохнула. – Я так надеюсь, что на этот раз мне уже будет можно покинуть Пузырь…

Джордж вспомнил, как роботизированная рука брала у детей образцы волос и крови, и молча кивнул. Лишь бы только, подумал он, ни у кого из этих детей не оказалось генетических дефектов или других физических изъянов. О том, что станется с ними в противном случае, он даже думать боялся. Вряд ли им будет позволено остаться в Пузыре в качестве Будущих Лидеров Эдема.

Но у Геро тем временем назрел очередной вопрос:

– Научишь меня говорить на эмотиконе?

Джордж уставился на неё разинув рот.

– На эмотиконе! – повторила она нетерпеливо. – Ну как ты не понимаешь? На языке Той Стороны! Вы ведь не пользуетесь словами, а просто в мыслепотоке посылаете друг другу эмотиконы! Не можешь же ты этого не знать?

Внезапно Джордж заметил пробегавшее за окном животное. Он метнулся к окну, надеясь рассмотреть это существо получше, но того и след простыл. Джордж бросился к выходу, но люк, как оказалось, был задраен.

– Что ты там увидел? – спросила Геро.

– Белую лошадь, – ответил Джордж, думая, не сошёл ли он с ума. – Только с длинным острым рогом на лбу.

– А, это пузырский единорог! – сказала Геро с довольным видом.

– Но единорогов не существует! – воскликнул Джордж.

– Как видишь, существуют, – улыбнулась Геро.

– Ничего подобного! – отрезал Джордж. Он слишком долго спал, ничего не ел и чувствовал, как в нём нарастает раздражение. – Единороги – существа вымышленные, из мифов и легенд. Не реальные. Это была обычная лошадь, только с какой-то штуковиной на носу. А не настоящий единорог.

– Да нет же, настоящий! – воскликнула Геро. – Эмпи рассказал мне всё про единорогов. Вообще-то они вымерли ещё до Большого Разлома. – Глаза Геро блестели, но тон внезапно сделался растерянным. Как будто ей нужно было произнести это вслух, чтобы самой поверить. – Потому что раньше люди так плохо заботились о природе, что единороги с их чувствительностью попросту не могли выжить в таких условиях. Удручающее состояние окружающего мира до того опечалило их, что они вымерли.

– Единороги вымерли от печали?! – потрясённо переспросил Джордж. Зачем, спрашивается, Эмпирей вбивает ей в голову такую чушь?!

– Единороги – нежнейшие, ранимые существа, – не сдавалась Геро. – По крайней мере, насколько мне известно. Благодаря тонкости их душевной организации они возродились вновь после Большого Разлома, когда Треллис Дамп, да продлятся дни его во веки веков, вернул Эдему былое величие… – Она сбилась и умолкла.

– Всё это неправда, Геро! – взорвался наконец Джордж, не в силах больше терпеть. – Всё это полный бред – насчёт Эдема. Эдем – это вовсе не лучший из всех возможных миров. Всё наоборот. Эдем – это чудовищно. Это худший из миров. Они все тебе врут!

Он ожидал града слёз – но реакция Геро его удивила.

– А зачем им мне врать? – с вызовом спросила она. – Зачем им нужно, чтобы я верила во всю эту ложь? В чём смысл?

– Ну-у… э-э… – растерялся Джордж. Такого он не ожидал.

– Если всё это ложь, тогда расскажи правду! – наступала Геро. – Только с доказательствами! Иначе я решу, что ты тоже врёшь.

А эта Геро вовсе не так уж глупа, понял Джордж.

– Ладно, – сказал он. – Хорошо. Во-первых, я не с Той Стороны. Я не беженец. – Он помолчал. – Я космический путешественник, – признался он.

Джордж не знал, к чему приведёт его решение рассказать Геро правду. Что это – гениальное озарение или путь к катастрофе? Но лучше идей у него не было.

– Космический путешественник? – Её брови недоверчиво поползли вверх. – И откуда же ты?

– Оттуда. – Джордж показал пальцем наверх.

– Оттуда? – переспросила Геро потрясённо. На лице её отразился ужас. – Ты хочешь, чтобы я поверила, что ты из космоса?!

– Ага, – сказал Джордж.

– И на чём же ты сюда прилетел? – скептически спросила она.

– На космическом корабле, – сказал Джордж. – Потому я и был в скафандре, когда ты меня увидела.

– Ты не был в скафандре! – сказала Геро. – Ты был в комбинезоне, похожем на мой!

– Нет, – возразил Джордж. – Это был настоящий, нормальный скафандр. Специально для космических полётов.

– Я тебе не верю! – фыркнула Геро, хотя явно была впечатлена. – Но всё равно рассказывай дальше.

– Я стартовал с Земли с моим роботом, Больцмановским Мозесом, в космическом корабле, и мы полетели напрямик через всю Вселенную. Мы не собирались так далеко, но никак не могли развернуть корабль. Наконец он развернулся сам, и мы снова оказались на Земле, только, похоже, мы при этом совершили скачок во…

– Извини, – перебила Геро, выставив вперёд ладонь. – Ты никак не мог прилететь сюда из космоса. Это невозможно.

– Почему же? – сказал Джордж. – Я понимаю, что это звучит несколько странно, но…

– Дело не в том, что это странно, – возразила Геро. – Хотя это, конечно же, странно. А в том, что в космос никто не летает!

Джорджу вновь показалось, что он сходит с ума. В космос никто не летает?

– Космические полёты, – продолжала девочка, – давно запрещены! Это незаконно. Когда-то раньше они были, но выяснилось, что это пустое разбазаривание огромных ресурсов, которые следовало направить на поддержание красоты нашей прекрасной планеты. И полёты в космос полностью отменили. Как и запуск туда чего бы то ни было. Так что в космосе теперь ничего нет. Во всяком случае, ничего созданного людьми.

– Это не так, Геро, – сказал Джордж. – И вообще. Космическая наука подарила нам целые горы полезных вещей.

– Они просто хотели, чтобы мы так думали, – ответила Геро. – Но это опять-таки обман, фейк. Учёные выдумали это, чтобы люди поверили, будто наука вправду может дать человечеству что-то хорошее.

Джордж от изумления попятился и наступил на ногу Больцмановскому Мозесу.

– Ой! – автоматически воскликнул Мозес, хотя больно ему, по понятным причинам, быть не могло.

– Геро, – проговорил Джордж, решив идти ва-банк. – Я прилетел сюда из космоса – но это ещё не всё. Я прилетел из прошлого. Так получилось, что я перемещался не только в пространстве, но и во времени. Когда-нибудь я тебе об этом расскажу.

Геро ошалело смотрела на него.

– Во времени, – повторила она. – Ты хочешь сказать, что ты путешественник во времени?

– Мой космический корабль летел с такой скоростью, что для меня время тянулось долго, а на Земле оно летело быстро. Я отправился в космос из Фоксбриджа, когда был всего лишь чуточку старше, чем ты сейчас.

– Ага! – проговорила Геро. – Значит, вот почему ты всё время упоминаешь Фоксбридж! – На лице её была написана глубокая сосредоточенность.

– Все мои остались там – мама с папой, и сёстры, и все друзья. А теперь никого из них нет, и мир полностью изменился. Мой мир уничтожен. Геро, мне необходимо вернуться в моё время, и тогда я, может быть, смогу спасти будущее мира, пока ещё есть шанс.

– Ты имеешь в виду, что время, которое сейчас, – медленно сказала Геро, – для тебя будущее. А для меня настоящее. И ты хочешь вернуться в прошлое и попытаться что-то там изменить, чтобы всё стало иначе.

– Да! Ты правильно понимаешь, – похвалил её Джордж.

– Но тогда, – в её голосе зазвучала тревога, – тогда ты можешь сделать что-нибудь такое, что приведёт к тому, что я вообще не вылуплюсь! И тогда я раз – и перестану существовать!

И тут вошёл Эмпирей.

– Доброе утро, – спокойно сказал он Геро, бросив на Джорджа сердитый взгляд. – Максимальный комфорт в данном жилище не предусматривает столь высоких частот проявления эмоций.

– Но он говорит… – Геро ткнула пальцем в сторону Джорджа.

– Да, да, – сказал Эмпирей. – Ты снова задаёшь слишком много вопросов. Притом что обещала этого не делать. А он рассказывает тебе сказки. У них на Той Стороне богатые традиции устного народного творчества.