Текст книги "Выжившие"

Глава 19
Теперь | ЭРИН

– Я не верю пилоту, – говорю я британскому консулу.

Мы проговорили час, наша встреча завершилась, и мы выходим из отеля, я – хлопая шлепанцами, он – мягко ступая кожаными мокасинами.

Я старалась как могла: говорила ровным голосом, задавала лаконичные вопросы, сидела спокойно, не всплескивая руками. Хотелось выпить, но я удержалась и не заказала «Кровавую Мэри». Все без толку: он уходит, а мое расследование не продвинулось ни на йоту.

Я рассчитывала, что после нашего разговора он примется за дело, нажмет на все рычаги, поднимет шум вокруг имени Лори. Два года назад этот же консул, Стивен Уиллс, сообщил мне об исчезновении самолета. Через него я связывалась с местной полицией, Управлением гражданской авиации Фиджи и министерством иностранных дел на родине. Отзывчивый, предупредительный, помогал с документами. Однако, увидев меня на Фиджи снова, он немало удивился: я – не попавшая в затруднительное положение гражданка Великобритании, а приехала сюда добровольно, с единственной целью – добыть сведения, которых, как примерная ученица, должна покорно ждать дома подобно остальным родственникам пропавших пассажиров. Я – его головная боль.

Мы выходим из отеля, останавливаемся наверху мраморной лестницы, спускающейся в ночь.

– Пилот был не единственным выжившим, – говорю я в который раз, будто повтор способен превратить утверждение в неоспоримый факт. – В разговоре Майк Брасс сказал: «У нас не было выбора». Он не оговорился. В крушении выжили другие люди.

– Как я уже сказал, – спокойно и терпеливо произносит британский консул. – Я передам эту информацию соответствующим властям.

– Да, но я считаю, полиция должна активнее заняться расследованием. Пилот всем лжет. Почему он не сказал, где находится остров? Он что-то скрывает… не хочет, чтобы правда вышла наружу! – я говорю слишком быстро, да и стою близковато.

– Уверяю вас, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы получили ответы на ваши вопросы, – звучит из его уст банальная отговорка.

– Что именно вы сделаете? Я хочу знать, кому вы позвоните, что спросите? Какой у вас план, хочу знать все подробности…

– Как я уже сказал, – перебивает меня консул, – сейчас важно разыскать обломки самолета. Власти уже готовят новый поисковый рейд.

– При чем тут обломки? Важно, что знает пилот! Он же явно что-то скрывает!

– Я понимаю, как вы расстроены, – сдержанно, без капли сочувствия, произносит он.

– Ах, понимаете? Кто-то из ваших близких тоже летел этим самолетом? – Знаю, что переступила черту, но плевать на этого марионеточного консула. – Шум вокруг крушения не на руку ни авиакомпании, ни туристическому бизнесу. Никто не хочет ворошить это дело, а Майк Брасс умирает! Время на исходе! – Я не просто кричу, а отчаянно жестикулирую, растопырив пальцы.

Так, спокойно.

Опускаю руки вдоль тела.

Вдох. Выдох.

По лестнице, попадая в такт, поднимаются две загорелые девушки с сумками на плечах. Их сходство очевидно: прямые удлиненные носы, цвет кожи, очертания рук – они сестры.

Провожаю их взглядом. Они же смотрят исключительно друг на друга, о чем-то болтают без умолку, глаза оживленно блестят. Хочу дотянуться, ощутить тепло их сестринской близости, словно она осязаема и ее можно потрогать или вдохнуть.

Думаю о Лори: мы тоже поднимались по этим ступеням пару лет назад, тащили за собой чемоданы, солнце светило в затылок. Легкость между нами я воспринимала как должное. Даже протестовала, проверяя силу ее любви на прочность, неизменно упираясь в мягкие стены безусловного принятия. Сейчас я бы ни за что на свете не стала с ней спорить, не выскочила бы из ресторана в одиночку, как ошпаренная. Не оставила бы ее, все сделала бы иначе…

– Эрин? – вывел меня из задумчивости голос консула.

– Что, простите? – кажется, он о чем-то спрашивал.

– Я говорил, что, если что-то понадобится, у вас есть мой номер.

– Хорошо… – кажется, я ослабила хватку, и он тут же воспользовался возможностью уйти.

Он повернулся и начал спускаться по лестнице, с каждым шагом расслабляя плечи – явно рад, что наша встреча окончена. Сейчас вернется в прохладу дома, а завтра, на работе, сядет за шикарный, покрытый кожей письменный стол, где ждет стопка свежих газет, и с огромным удовольствием вычеркнет нашу встречу из списка запланированных дел.

А я должна двигаться вперед – помощи ждать неоткуда. Я видела, в каком состоянии пилот: его дни сочтены. Нужно выяснить все как можно скорее, пока не поздно.

Вспоминаю наш разговор, выискивая подсказки.

Он сказал:

Не мог похоронить… лопаты не было… копать нечем.

У нас не было выбора.

У нас. Кто эти «мы»?

Конечно, может, он ошибся, оговорился, под воздействием боли или лекарств. А вдруг нет?

Я видела его лицо, когда он это говорил: казалось, копни глубже, и правда обнаружится, как скрытый под землей артефакт, твердый и осязаемый, надо лишь аккуратно разрыть по краям и поддеть.

Я должна увидеть Майка снова, проникнуть в темную сокровищницу его секретов и вытащить истину на свет.

Глава 20
Тогда | ЛОРИ

Лори проснулась оттого, что по щеке ползло какое-то насекомое. Она хлопнула себя по лицу: крупный жук с темным панцирем отлетел с подбородка к груди и, оглушенный ударом, пополз к ногам. Лори в ужасе стряхнула насекомое на землю: жук уполз, глубоко зарываясь черными лапками в песке.

С бешено колотящимся сердцем она растерянно оглянулась по сторонам, увидела тлеющие остатки костра и тут же вспомнила о катастрофе. Лори обняла себя обеими руками и всхлипнула.

– Что-то случилось? – поднял взлохмаченную голову лежащий по другую сторону костра Дэниел.

Лори замотала головой, и движение причинило ей боль.

Она оглядела лагерь: костер догорал. Майк и Феликс уже ушли, неподалеку лежали свернутые подстилки. Лори заглянула в люльку: малыш еще спал. Прошлой ночью она еле его уложила. Он капризничал и никак не засыпал. Все ему было не так: духота, стрекот насекомых, молоко не той температуры, темнота, запах Лори, а не матери. Вконец измученный, всхлипывая, Сонни угомонился только к рассвету.

Утро выдалось пасмурным, но душным.

– Пойду плесну воды на лицо, – сказала Лори и пошла к берегу, оставив Дэниела наедине с ребенком.

Ходьба давалась ей с трудом, ноги отказывались идти. Она шла по мелководью, все больше погружая покрытые разноцветными синяками ноги в воду, и скривилась от боли, когда соль попала в плохо зажившие раны на голени. По дну мелькнула крошечная рыбка, прошмыгнула между лодыжками и уплыла прочь.

Пригнувшись, она зачерпнула воду и плеснула на лицо и шею.

Лори хотелось снять одежду, отстирать грязь и кровь, смыть запах дыма с кожи, но на пляже был Дэниел, так что она обмыла только руки. Даже так ей полегчало.

На уходящем в бесконечную даль горизонте было тревожно пусто. От вида безбрежного океана у Лори закружилась голова, ноги подкосились, она едва не упала. Как волной, ее накрыла паника.

Найдите нас! Пожалуйста, найдите! Нам нужно выбраться с этого острова! Нужно что-то делать! Зажечь больше костров… развести по всей бухте. А может быть, начать строить плот?.. Надо составить план. Нельзя здесь оставаться, нужно действовать. Не могу я просто ждать, ждать и ждать…

Из смятения ее вывел голос сестры.

Потихоньку, Лори, шаг за шагом.

Вот Эрин план никогда не был нужен, она не думала, чем все обернется или куда заведет очередной поворот. Она не управляла жизнью, а шла с ней в ногу – то, что сейчас нужно Лори. Не пытаться управлять будущим, а проживать минуту за минутой.

Она бросила взгляд на свой талисман – браслет из розового золота, провела указательным пальцем по начертанной на внутреннем ободе надписи: «Вместе». Слово выбрала Эрин.

Лори вздохнула.

Так, во-первых, Сонни. Нужно развести бутылочку смеси к его пробуждению. Она пересекла линию пляжа и пошла к лесу. Увидев неподвижно стоящего над люлькой Дэниела, Лори замедлила шаг. Может, Сонни проснулся? Выражение лица мужчины было на удивление пустым. Нахмурившись, он наклонился ближе к люльке и осторожно потянул руку к младенцу.

Из люльки послышался крик – Дэниел сморщился и отдернул руку, как ошпаренный.

Сонни заплакал. Дэниел застыл на месте, несколько секунд смотрел на ребенка, потом перевел взгляд на пляж и ушел в джунгли, оставив беспомощного, безутешного Сонни одного.

Лори сидела на берегу с малышом на руках. В ее объятьях он наконец успокоился, наелся и уснул. К ним подошел Майк: до сих пор в окровавленной форме, из-под фуражки виднелся глубокий порез. Сбросив с плеча сумку, он вытащил бутылку воды.

– Вот, набрал из ручья во все бутылки. Хочешь?

– Спасибо, – высвободив одну руку из-под Сонни, Лори потянулась за водой.

– Держи, – сказал Майк, открутил крышку и вложил бутылку ей в ладонь.

Лори сделала большой глоток воды: солоноватая, с земляным привкусом, но зато освежающе прохладная.

– И вот еще, – Майк вытащил из сумки связку маленьких зеленых бананов. – Будешь?

– Спасибо, не сейчас. – У Лори по-прежнему не было аппетита. Она решила, что поест потом, по крайней мере, попробует.

Тяжело дыша, Майк с трудом опустился рядом на песок.

– Как ребенок?

– Думаю, нормально. – Приподняв покрывало, которое она накинула на малыша, чтобы защитить от появившегося из-за облаков солнца, Лори взглянула на закрытые веки и розовый бутон губ Сонни. – Еще спит, – сообщила она.

– Маленькому повезло, что здесь ты, – сказал он. – Ты ему нужна.

– Ему нужна мать.

Она не хотела, но замечание прозвучало довольно резко – Майк отпрянул и поник. Потупив взгляд, он сказал:

– Мне жаль, что она умерла. Что все они умерли. Сонни будет расти без матери. Я…

– Это был несчастный случай, Майк. Никто не виноват.

После долгого молчания он медленно кивнул.

– Думаешь, нас сегодня найдут? – спросила Лори.

– Не знаю. Я дошел до хребта, о котором говорил Феликс: с вершины просматривается весь океан вокруг острова. Буду дежурить там с биноклем и сигнальными ракетами. Если придет помощь, оттуда увижу и лодку, и самолет.

– Неплохая идея, – согласилась Лори. Хоть какие-то действия в сторону спасения.

Они умолкли, устремив взгляд на воду. Через залив, прорезая гладкую синеву океана, плыл Феликс: на ногах темные ласты, на боку ружье для подводной охоты.

– Он что-то поймал? – спросил Майк.

– Не уверена, – ответила Лори, наблюдая за темными тенями облаков, плывущих по водной глади. – А там опасно?

– Ты про океан? Попадаются морские змеи, поранишься о кораллы – мало не покажется, но плавать можно, если смотреть по сторонам.

– А подальше?

– Я бы далеко не заплывал. Уж точно не с гарпуном. Если ранишь рыбу на глубине, ее кровь мигом привлечет хищников.

– Акул?

Он кивнул.

– Тут водятся черноперые, серые рифовые, бычьи акулы и эти странные, тигровые, тоже попадаются. Обычно днем их нет, но почуют бьющуюся на конце гарпуна окровавленную рыбу – тут же слетятся на пир.

Феликс греб к берегу, мокрые темные длинные волосы парня напоминали плывущую выдру. Добравшись до отмели, он повернулся к ним спиной и начал снимать маску и ласты. Спину парня до линии широких плавательных шорт пересекал розовый шрам. Разрядив ружье, он направился к берегу.

– Ну как улов? – спросил Майк.

– Не мог нормально прицелиться из-за этого, – он указал на сломанный распухший нос. Кожа под глазами потемнела до болезненно фиолетового цвета. – На мелководье полно рыбешки, но я надеялся поймать что-то покрупнее, дальше за рифом.

Над пляжем проплыло темное облако, оставляя темное пятно на песке. Майк с опаской глянул на небо: на западе собирались тяжелые черные тучи. Влажный воздух ложился на кожу.

– Скоро будет дождь, – сообщил Майк.

– Давайте сделаем укрытие рядом с самолетом, – предложил Феликс. – Сейчас тут сезон дождей?

Майк кивнул.

– Нам еще повезло, что ливень не пошел прошлой ночью. Сегодня надо подготовиться.

«Сегодня?» – Лори задумалась.

Усиленно толкая каждый со своего конца, Лори и Феликс катили по земле ствол упавшего дерева на поляну возле остова самолета.

– Все! – Феликс выпрямился, поставил руки на пояс, порванная футболка темнела треугольником пота.

Лори массировала напряженную шею.

Они прикатили четыре бревна, расположив их вокруг обложенного камнями костра. Рядом лежала куча сухих веток, которые собрал Дэниел.

– Ну, как вам? – Майк стоял возле укрытия, сооруженного из остатков спасательного плота и бревен.

Никто не захотел спать в самолете: вид пятен крови на полу и смятый корпус напоминали о недавнем крушении, к тому же из-за прикрученных к полу сидений лечь было негде, только сидеть.

– И как мы все там поместимся? – спросил Дэниел. Он сидел в тени крыла самолета и ел энергетический батончик. Из-под закатанных штанин белели тонкие лодыжки.

– Тут лягут Лори и ребенок, остальные придумают сами, где лечь, – сказал Майк.

– С чего это ты вдруг раскомандовался? – возразил Дэниел.

Майк промолчал.

Феликс перетащил через поляну увесистое полено и поставил сбоку от костра. Вынув из кармана нож, он воткнул его в деревянный кругляш.

– Тут будет кухня.

На другом краю поляны лежали прикрытые пледами тела мертвых. Как можно спать в джунглях, да еще рядом с трупами? Если пойдет ливень, вода с деревьев попадет на землю, превратится в реку и зальется прямо под тела.

Проследив за ее взглядом, Феликс сказал:

– Если мы тут останемся, надо что-то делать с погибшими.

– Не останемся, – твердо сказал Дэниел, поднимаясь на ноги. – Лично я валю отсюда подальше. Какой смысл сидеть в джунглях? Нас же тут никто не увидит! Надо поддерживать сигнальный костер на пляже и разжечь их вдоль всего залива.

Феликс кивнул.

– Тогда соберем побольше дров.

– Пошли, – сказал Дэниел, и один за другим мужчины покинули лагерь.

Лори осталась одна. Казалось, джунгли придвинулись ближе. Огромные деревья с толстыми, увитыми лианами стволами тянулись к свету. Плотная стена леса не пропускала ни малейшего ветерка. Жарко, кожа блестела потом, нахлынули головокружение и слабость. «Надо поесть», – вспомнила она. Потянувшись к связке принесенных Майком бананов, она заметила, как из подлеска выползло что-то гладкое и блестящее – змея!

Лори застыла, не дыша.

Подняв голову, пресмыкающееся медленно, едва слышно, скользило по земле в сторону одеялка, на котором лежал на спине раздетый до подгузника Сонни. Малыш умиротворенно разглядывал зеленый купол джунглей над головой.

Змея остановилась, устремив черные глазки на маленькую человеческую фигурку.

Лори хотела схватить Сонни, спасти от опасности – но сдержалась, зная, что внезапное движение может стать роковой ошибкой.

«Не двигайся, – мысленно приказала она малышу. – Лежи смирно».

Джунгли замерли в ожидании.

Змея пробовала раздвоенным красным языком вибрирующий воздух.

Вдруг Сонни дернул ножкой.

Сверкнув глазами-бусинками, змея опустила голову и растворилась в подлеске.

Лори схватила младенца на руки. Он гулил, глядя на нее сияющими глазами.

Бедная Холли! Эта женщина родила Сонни, любила больше жизни и погибла, обхватив его колыбельку руками, пытаясь защитить. Теперь ответственность за ее сына перешла к Лори, и она не справляется.

– Я постараюсь, постараюсь, – прошептала она, давая клятву Сонни, Холли и бдительному оку джунглей.

Глава 21
Теперь | ЭРИН

После ухода консула я возвращаюсь в прохладу вестибюля и направляюсь к лифту. Замечаю у входа в ресторан сестер, которых встретила раньше: они оживленно разговаривают.

Та, что повыше, берет другую за руку и привлекает ее ладонь к себе, внимательно разглядывая, – наверное, ногти или кольцо, – и говорит что-то, от чего ее сестра хохочет, закинув голову.

Меня тянет к ним, они напоминают о нашей с Лори легкости общения. Подхожу и встаю в небольшую очередь ожидающих места в ресторане. Приближаюсь к ним на минимально приемлемое в обществе расстояние, до меня долетает аромат их духов. Сестра повыше указывает на две тарелки с едой, которые несут к соседнему столу.

– Вот это закажу, – решительно говорит она, у нее британский акцент. – Похоже на красного окуня. Соус из манго, не видишь?

– Лучше посмотри, что ест тот парень, – предлагает другая, кивая в сторону столика, где вилка гостя парит над карри, украшенным свежими травами и лепестками. – А я, наверное, закажу что-то из индийской кухни или снова суп из лобстера.

– Как, опять то же самое? Так нельзя!

– Но он же такой вкуууусный! Ммм…

Мы с Лори любили поговорить о еде. Если шли в ресторан, обязательно долго копались в меню, подзывая официанта, спрашивали, что он порекомендует. Я уговаривала ее на обмен тарелками, потому что никогда не могла остановиться на чем-то одном, и мы пробовали блюда друг у друга, а в итоге выбирали одно и то же, жалея, что не заказали два.

– Как дела? – улыбаясь, спрашивает у меня одна из сестер: видимо, я пялилась на них слишком долго.

Я засовываю руки в карманы и отвечаю:

– Спасибо, хорошо. – Коротко и неуклюже.

За светское общение у нас отвечала Лори. Уж она могла направить разговор так, что никто не замечал мою неловкость и угловатость.

– А мы глазеем на еду, – признается та, что повыше. – Меню здесь – пальчики оближешь, правда?

– Да, – односложно отвечаю я и опять замолкаю. В голове ни одной подходящей фразы. Совсем одичала.

– С кем отдыхаете?

Я не собираюсь говорить: «Ни с кем» или «Я здесь одна». Не могу произнести эти слова. Не хочу, чтобы они были правдой. Тогда на их лицах промелькнет жалость или фальшивая радость, и они скажут: «это здорово», но на самом деле подумают: «бедняжка». Так что я неожиданно для себя самой говорю:

– Мы здесь с сестрой.

– Обалдеть! – восклицают они хором, потом смотрят друг на друга и смеются.

– Да, она еще в номере, собирается, – добавляю я, хотя они не спрашивали.

– Вы из Англии? – спрашивает другая сестра, та, что пониже.

– Да, выросли в Бате. Сейчас в Лондоне живем.

Как приятно говорить «мы».

– Вы живете вместе? Счастливицы! Мы раньше тоже вместе жили, а сейчас обе замужем. – В доказательство девушки поднимают руки, демонстрируя обручальные кольца. – Но каждый год стараемся выбираться куда-то вдвоем. Раньше ездили в начале января в Лондон: посмотреть новогодние шоу, пройтись по магазинам, развеяться после рождественской суеты. А в этом году решились на отдых посерьезнее.

– И ревнивые мужья нам все время названивают. – Они весело, по-доброму смеются, и я невольно к ним присоединяюсь.

– Мы собираемся пойти выпить после ужина. Тут минутах в десяти уютный пляжный бар. Приходите с сестрой.

Вот бы сказать им «с удовольствием!», вот бы Лори сидела за туалетным столиком в нашем номере, припудривала щеки румянами, надувала губки, глядя в зеркало, как она обычно это делала. Как же я скучаю по тем временам! Для выхода Лори готовилась по особому распорядку – делала маску для лица, принимала ванну, сушила и укладывала волосы, тщательно наносила макияж, оформляла лицо румянами. Я, конечно, дразнила ее за долгие сборы и все же с удовольствием за ней наблюдала. Бывало, сижу в ее спальне, играет музыка, мы попиваем недорогое вино, ставя бокалы прямо на ковер. Лори, склонившись к зеркалу, водит помадой по губам, а я с ручным зеркальцем и черным карандашом для подводки, скрестив ноги, лежу на кровати. В воздухе витают ароматы духов, лосьона для тела, всяких штучек для волос. Лори переодевается и то и дело спрашивает: «Это платье или черный топ? Пойти без лифчика? Соски не просвечивают?» Встанет боком к зеркалу и примеряет то одни шпильки, то другие. На полу яблоку негде упасть: баночки-флакончики, выпрямитель для волос, брошенные после примерки наряды, разные сумочки, испачканные черной подводкой ватные палочки и салфетки с пятнами губной помады.

Душу готова отдать за любой миг из той жизни.

Вот бы сейчас появилась Лори! Мы бы посидели с этими сестрами в баре на пляже. Услышать бы еще раз ее смех. Вспомнить, как я была счастлива, почувствовать себя живой.

В глазах горячо. Не плачь. Не смей, черт возьми!

Я до боли закусываю внутреннюю часть щеки, но слезы не отступают. Ком в горле нарастает, в висках стучит. Из уголков глаз вытекают горячие слезинки.

Одна из сестер подходит ближе и спрашивает:

– Что с вами?

Сгорая от стыда, закрываю лицо ладонями. Потом поворачиваюсь, бормочу какие-то извинения и, хлопая вьетнамками по мраморному полу вестибюля, спешу к лифту, желая поскорее скрыться в номере.

Подойдя к лифту, нажимаю на кнопку и слышу, как меня зовут по имени.

Стою, не двигаясь.

Дверь лифта открывается, я хочу войти.

– Эрин? – слышу тот же голос.

Волосы на затылке дыбом: я же никого на Фиджи не знаю, и меня никто не знает.

Оборачиваюсь – Натан Брасс: мрачнее тучи, смотрит прямо на меня.