Текст книги "12-й удар"

Глава 12

КОЛОНИЯ

После появления Сергея колония разделилась на две части. Одна поддерживала его, другая по-прежнему считалась со Шнырем. Первый месяц прошел более или менее спокойно. Случались, правда, стычки, но в основном мелкие, заканчивающиеся словесной перепалкой.

Сергей, который никогда не имел друзей, быстро сдружился с Махно, Арбатом и Барракудой. После драки со Шнырем они как-то сблизились между собой. Сергею они нравились. Махно – со своими шутками, Арбат – спокойной рассудительностью, Барракуда – прямолинейностью. Сергей учился заново общаться, улыбаться шуточкам, которые Махно все время отпускал в его сторону. Хотя иногда не выдерживал и награждал шутника тумаками. Все они теперь жили вместе и спали рядом. Вместе сидели в столовой за одним столом, вместе проводили свободное время. Ребята тепло относились к Сергею, и он ценил это. Здесь Сергей получил прозвище Стрела. От Махно.

Прошло несколько недель после драки Сергея со Шнырём. Арбат читал очередную книгу, когда в читальный зал ввалились Махно с Барракудой. Арбат встретил их появление недовольным взглядом. Махно выхватил из его рук книгу и громко прочитал название: «Красное и черное».

– Про войну? – поинтересовался «Барракуда».

– Про любовь, деревня! – объяснил Махно, по обыкновению приправив свои слова наглядной жестикуляцией, которая по его мнению, и могла означать эту самую деревню. – Беспонтовая штука.

– Что ты, вообще понимаешь в любви? – упрекнул его Арбат.

– Любовь – это качели. И туда, и сюда. И тебе хорошо, и мне ништяк.

– Закрой опахало, умник, – раздался голос Сергея. – Не видишь, парень по невесте скучает.

Махно отвесил шутовской поклон Сергею.

– Гляди, Барракуда, еще один страдалец приперся. Может, вместе с Арбатом поплачешь, а я потом буду вас утешать буду?

– А может, тебе челюсть сломать, Махно? – поинтересовался у него Сергей. – Помолчишь пару месяцев.

– Вот этого делать не надо, – Махно, на всякий случай, отошел от Сергея подальше.

– Надо было тебе пораньше прийти, Стрела, – засмеялся Арбат.

– Опять книжки читаешь, Арбат? – Сергей присел на край стола. – А я за всю жизнь ни одной не прочитал. Я даже в школе ничего не смог прочитать.

– Что же ты делал, Стрела?

– Ничего! На охоту ходил. Нравилось мне зверя выслеживать. Только я да они – кто быстрей.

– И многих убил?

– Бывало.

– Расскажи, Стрела, – попросил «Барракуда».

Сергея упрашивать не пришлось, поскольку охота являлась едва ли не единственной темой, в которой он слыл знатоком.

– Раз возвращаюсь домой из соседней деревни, – начал свой рассказ Сергей, – а дорога вдоль леса шла. Навстречу мне волк. Видно, голодный был, потому так близко к деревне подошел. Смотрит на меня, глаза горят, а при мне только нож. Волк бросился на меня, но я успел нож в горло ему всадить.

– Врешь все! – не поверил «Барракуда».

– Да ты чё, фраерок? – подал голос Махно – Стрела в натуре, псих. Такой на стадо слонов с ножом пойдет, и будет драться, пока не затопчут.

Все рассмеялись. Сергей подошел к Махно.

– Я ведь тебя предупреждал…

Махно попятился назад.

– Слышь, ты, Тарзан, отвали, не то хуже будет.

Сергей быстро свалил Махно на пол.

– Барракуда, спасай, убивают! – закричал Махно.

Сергей вовремя заметил тушу Барракуды и быстро слетел с Махно. Вследствие чего Барракуда всем своим весом упал на грудь Махно.

– Ты что делаешь, гад? – завопил Махно. Он тут же издал ещё один вопль. Сергей подкатился к нему со стороны головы и отвесил крепкую затрещину.

– Двое на одного? – Арбат бросился в кучу.

Завязалась шутливая потасовка. Они награждали друг друга тумаками. Больше всех доставалось Махно. Его утюжили с трех сторон.

– Самого здорового нашли, что ли, уроды? – кричал Махно отбиваясь от ударов руками и ногами. – Барракуду бейте, он толстый, его ни чем не прошибешь.

– Ах, ты, сволочь! Я тебе помогал, а ты – Барракуду бейте! – Барракуда треснул Махно по лбу.

– Ну, ты достал меня, жиртрест! – Махно вонзился зубами в его ухо.

Барракуда закричал от боли. Арбат и Сергей вылезли из кучи, надрываясь от смеха. Барракуда оседлал Махно и начал награждать его тумаками. Махно закрыл лицо руками.

– Кого сейчас звать будешь? – Сергей нагнулся над Махно.

Неожиданно, Барракуда заорал и слетел с Махно.

– Что это с ним? – удивился Арбат.

Барракуда лежал на животе и часто – часто потирал ягодицу. Махно встал. В руке у него было зажато шило.

– Друзья называются! Втроем на одного, почти инвалида!

– Встану, ноги поотрываю, тогда четко калекой станешь, – пообещал Барракуда, по-прежнему потирая задницу.

– Расстрадался! Да у тебя багажник, как у носорога, чё ему будет?

– Ладно, пацаны, завязывайте, – вмешался Сергей.

– Он развязал, а мы завязывать должны. Умник!

– Базара нет, Махно. Хочешь, можем повторить?

– Да вы чё, пацаны, в натуре? Шуток не понимаете? – Махно подал руку Барракуде, помогая ему подняться. – Слышишь, у меня рука, а не кран, больше двухсот кило не вытягивает.

Они, успокоившись, расселись по столам. Некоторые время все молча улыбались и насмешливо поглядывали друг на друга.

– Арбат, а ты за что катушку мотаешь? – спросил Сергей. – Вроде умный, книжки читаешь.

– Да так…

– Не хочешь – не говори!

– Девушку свою домой провожал, – отозвался Арбат. – Во дворе местные пацаны на нас набросились, бить начали. Я отбивался. Одного стукнул, тот попятился. А мы возле торца ее дома дрались, там подвал был, огороженный решетками. Один прут торчал. Вот и пошел за «неумышленное». Через год выйду, женюсь на Надюхе.

– Ждет тебя?

– Ждет. Письма каждую неделю пишет.

– А предки живы?

– Живы и здоровы, – отозвался Арбат, – оба врачи. Отец – профессор, мать-кандидат медицинских наук.

– Ничего себе! – присвистнул Сергей.

– Мои – то предки что? Вот у Махно отец из новых русских, глава нефтяной компании.

Сергей с удивлением посмотрел на Махно:

– Батя груженный бабками, а ты здесь? Что за дела?

– Я его знать не хочу, – угрюмо отозвался Махно – Мать не успели похоронить, а он шалаву домой приволок. Хотел, чтобы ее мамой называли. А у меня мать одна была… никто ее не заменит. Вот и послал обоих подальше, а сам к бабке подался.

– После с ним виделся?

– Нет! Ни разу ко мне не приехал. Насрать ему на меня. Вот и крутился на наркоте с «Барракудой». Несколько раз брали, потом отпускали, а в последний сюда отправили. Сказали: «Побудьте, родные в Самаре, а то надоели до смерти».

– А у тебя, «Барракуда», родители в правительстве? – спросил Сергей.

– В трамвайном депо работают. Бедные они. В коммуналке живут.

– Повезло вам! А мои родители умерли в тот день, когда я родился, – с грусть сказал Сергей.

Воцарилось короткое молчание. И оно бы продолжилось, если б Сергея не озарила внезапная идея. Он тут же обратился к Арбату, облекая её в отчётливые формы.

– Слышь, Арбат! Что хочу сказать? Предки твои врачи. Попроси, может, смогут помочь матери Шурика? Жалко парня. Кроме матери, никого ведь нет у него.

– Никольский, на выход! Родители приехали, – раздался голос охранника.

Радостный Арбат встал.

– Обязательно попрошу! – пообещал он.

– А почему его Арбатом зовете? – спросил Сергей после его ухода.

– Живет там, – отозвался Махно, – вот и прозвали Арбатом.

– Фамилия красивая! А у тебя Махно, какая?

– Струганов, – с неохотой отозвался Махно.

– А я Матвеев! – подал голос «Барракуда».

– Тезка!

– Чей? – не понял «Барракуда».

– Да так, одного хорошего человека, – ответил Сергей.

Глава 13

РОСТОВ. АВТОМОБИЛЬНЫЙ РЫНОК.

Хапуга одетый в длинный кожаный плащ, и в сопровождение двух человек подходил к воротам за которыми находился автомобильный рынок. Заметив его приближение, охранники не только не попросили показать билеты на вход, но и отошли в сторону.

Хапуга купил семечки у первой попавшейся бабки. Держа пакет в правой руке и щёлкая семечки он двинулся по самому нижнему ряду где стояли самые дорогие иномарки и несколько павильонов с надписью «кафе».

У одного такого кафе он остановился. Его взгляд привлекла группа цыган. Они стояли за столом и ели шашлыки. Помедлив мгновенье, Хапуга подошёл к ним и развязно попросил:

– Ребятки, мне бы увидеть Шандора и Артура. Может, кто сбегает? – он обвёл взглядом цыган. Один из них с вызывающим видом ответил ему:

– А ты кто такой?

– Меня Хапугой кличут.

– Мазура? – раздался настороженный вопрос.

– Мазура! – подтвердил Хапуга и снова спросил. – Так как мне увидеть этих ребят?

– А чего вам от них надо? – раздался ещё один настороженный голос среди цыган.

– Ребятки, если б нам нужно было их наказать я бы сюда не пришёл. Понятливо объясняю?

Цыгане зашептались между собой. После этого один из цыган ушёл. Хапуга одобрительно кивнул, а потом подошёл к шашлычнику и попросил сделать три порции шашлыка. Тот сразу же засуетился, накинул угольков в мангал и побежал за мясом.

Спустя четверть часа явились те двое которых искал Хапуга. Они сразу же закидали его вопросами. Хапуга не обращал на них внимания до той поры пока на стол не поставили тарелки с горячим шашлыком. Когда это произошло, Хапуга знаком показал цыганам, что они могут присоединиться к нему и двум его друзьям. Цыгане подошли к столу, но есть ничего не стали.

Хапуге такое пренебрежение не понравилось, однако он ничем не показал свои чувства. Даже наоборот, дружески улыбнулся обоим.

– Ребятки, – Хапуга взял кусок шашлыка и отправил его в рот. – У нас в городе есть простое правило: никто не торгует наркотой в обход Мазура. Любой кто нарушает это правило становится нашим врагом. И здесь я просто обязан задать вам один вопрос, – Хапуга прошёлся по цыганам жёстким взглядом и только потом продолжил. – Вы нам друзья или враги?

– Друзья! Друзья! – одновременно ответили цыгане.

– Ну если друзья, тогда придётся рассказать откуда у вас наркота появилась, о которой нам ничего не известно.

Хапуга взял ещё один кусок мяса, но так и не донёс его до рта. Рядом с его ухом что-то прожужжало. Он только и увидел как из лба Шандора брызнула кровь. Шандор не издав ни звука, рухнул на землю. Следом за ним упал и Артур. У обоих во лбу зияли отверстия от пуль.

Цыгане с криками бросились к ним. Одновременно с этим, Хапуга прошептал, адресуя свои слова тем двоим, которые его сопровождали:

– Валим отсюда. Беспредел может начаться.

Час спустя Хапуга уже входил к Мазуру. Мазур встретил его вопросом:

– Что происходит? У меня телефон разрывается. Слухи идут, будто ты двоих цыган завалил.

– Завалили, да только не мы, – Хапуга выглядел встревоженным. – Кто-то очень не хотел, чтоб мы поговорили с этими цыганами.

– Чего стряслось? – мрачнея, спросил Мазур.

– На рынке автомобильном цыган застрелили. Я с ними в этот момент разговаривал. Никто из нас троих выстрелов не слышал. Били снайперы. Точно. Два выстрела и оба в голову. По пуле на каждого. Цыгане рядом со мной легли. Я сам дырки от пуль видел.

– Ираклия рук дело, – после коротко раздумья сказал Мазур, – Узнал видно, гнида, что я к его делам подбираюсь, вот и завалил цыган.

– Цыгане волнуются, пахан! Видели меня, когда я с убитыми цыганами базарил, вот и думают на нас. Что будем делать?

– Звони Барону! Скажи – в гости еду, – Мазур решительно поднялся.

– Сколько ребят взять?

– Вдвоем поедем! – ответил «Мазур».

Когда черный «Мерседес» подъехал к дому барона, там уже шумела большая толпа мужчин. Увидев, что «Мазур» приехал один, они немного растерялись. Цыганский барон встретил Мазура у ворот и проводил в дом.

– Непонятки начались, барон, вот, приехал разобраться, – начал разговор Мазур.

– А чего разбираться? – ответил барон. – Моих людей убили. Цыгане ответа требуют. Виновных в беспределе наказать надо, иначе за своих не ручаюсь. Самосуд устроят – всем плохо будет.

– Слышь, барон, не ходи сторонами. Есть что – в лицо скажи. А насчет беспредела базара нет, валить надо.

Цыганский барон зорким взглядом прошёлся по «Мазуру».

– Твои люди к нам приезжали. Несколько раз их видели. Родня говорит – наезжали на них.

– У нас с тобой какой договор был, барон? От всей наркоты, которая в Ростов поступает, долю имею. Так?

– Это другой базар, «Мазур»!

– Нет, не другой! Твои люди наркоту толкали в обход меня. У «Дохлого» брали.

– За это ты их шлепнул?

– Я вор по жизни и за базар свой всегда отвечаю, барон. Твоих цыган я не трогал! Узнать хотел, как наркоту получают. Они меня обходили. Скрысятничать хотели. А я такое не пропускаю! Захотел бы убрать, тебе бы позвонил, как раньше бывало. А на счет самосуда вот что скажу: если кто из моих людей спотыкнется рядом с цыганом – не жить вам здесь никому, отвечаю. Ты меня знаешь, барон!

Некоторое время барон переваривал слова «Мазура», но, видимо, сделав какие – то выводы, принял благожелательный вид.

– Замяли, «Мазур». Твое слово верное. Верю, ни при делах ты. Давай лучше выпьем! Мои стол накроют, – барон сделал знак женщинам, которые стояли невдалеке.

Мазур резко встал.

– Стол накрывать надо было раньше, когда пришел. И запомни барон: пока я в Ростове голова, попробуешь обойти – хуже будет! Пошли, Хапуга!

– Батько, – к барону подошел один из четырех сыновей. Он был красный от злости, – разреши? – Он вытащил пистолет.

Барон зажал пистолет рукой.

– Нет! Его аккуратно надо убирать, не то все против нас пойдут, – барон хищно прищурившись посмотрел вслед «Мазуру». – Пусть думает что я ему поверил.

– Здорово ты их пахан, – восхищенно сказал «Хапуга», после того как они сели в машину.

– Как там Стрельников? – перебил его Мазур. – Передал «ксиву»?

– Передал, но при нынешних делах понту нет, пахан! «Малолетку» Ираклий смотрит. Да пацан и сам справляется. Слухи идут – рамсует, «малолетку» под себя хочет подмять.

– А где Ираклий, узнал?

– Узнал. В Грузию уехал, в Тбилиси. Брат у него там – короновать хочет. Слышишь, пахан. У них, что вся семья – воры в законе?

– По наследству «коронуются».

Хапуга ошарашено уставился на Мазура. Тот расхохотался и показывая рукой на пешеходный переход, проронил:

– За дорогой следи, «Хапуга»! Не приведи Бог собьёшь кого. А человеческая жизнь ой как дорога.

Глава 14

КОЛОНИЯ

Сергей проснулся ночью от шороха и сразу насторожился. У него возникло ощущение, что кто-то ходит в коридоре. Он осторожно дотронулся до спящего рядом Махно.

– Чего?

– Тсс, – Сергей приложил палец к губам. – Буди ребят!

Махно мгновенно проснулся. Он сразу почувствовал опасность исходящую от слов Сергея. Сергей бесшумно поднялся с кровати, Арбат и Барракуда тоже проснулись. Сергей показал им на ухо, затем на дверь. Все трое кивнули, понимая значение этих знаков.

Шорохи за дверью послышались явственнее.

Сергей прижался к стене рядом с дверью и знаком показал, чтобы остальные следовали за ним. Расположившись по обе стороны двери, ребята затаили дыхание.

Прошло несколько минут. Ребятам они показались вечностью. Дверь широко открылась, и послышался шепот Шныря: «Стрелу первого валим». В спальню резко ворвались десять человек во главе со Шнырем. Они увидели пустые кровати, но слишком поздно.

Арбат и Барракуда, с одной стороны, Махно и Сергей – с другой, яростно набросились на «шныревских». У некоторых из них были в руках палки, и, как только первый шок от внезапного нападения прошел, драка закипела вовсю.

Барракуда решительно орудовал руками. Против него бились сразу двое. Махно и Арбат дрались против троих. Сергей раньше всех разобрался с двумя нападавшими, несколькими точными ударами уложив их на пол. Но тут на него набросились ещё двое и начали бить палками. Он получил сзади несколько сильных ударов по голове. Сергей только успел повернуться, как к нему подкрался Шнырь и ударил трубой по голове. Следом раздался шипящий голос «Шныря»: «Сдохни, тварь!».

Сергей схватился за голову. Окрашивая руки в красный цвет кровь заструилась по его лицу. Барракуда бросился ему на помощь. Закрывая Сергея своим телом, он оттеснил его к стене. К нему тут же бросились несколько человек во главе со Шнырём. Барракуда только мельком глаза заметил как Арбат и Махно заработали руками пытаясь пробиться к нему на помощь, но эти попытки не увенчались успехом. Барракуда получил несколько крепких ударов в лицо, но от Сергея не отошёл. Собираясь атаковать своих противников, он и не подозревал, что главная опасность находится позади него.

Барак разорвал дикий рёв такой силы, что у Барракуды волосы на голове дыбом встали. Он только и успел обернуться. Удар страшной силы снёс его с ног. Все дерущиеся остановились и стали переводить растерянные взгляды с Барракуды который, вообще не подавал признаки жизни на…Сергея у которого всё лицо было в крови. В следующее мгновение, Сергей ринулся вперёд и начал крушить всё, что попадалось ему по пути. Один из ударов настиг Шныря и отбросил его к стене.

– С катушек слетел! – раздался чей-то вопль. Все «шнырёвские» одновременно бросились к двери пытаясь выбраться в коридор.

Началось нечто невообразимое. Крики, плачь, дикий рёв и болезненные стоны перемешались воедино. Шнырь с разбитой харей попытался вылезти в дверь, но у него никак не получалось. На него всё время кто-то наступал и выталкивал обратно. Помог как ни странно, Сергей. Один из беспорядочных ударов ногой попал в лицо Шнырю и буквально выбросил его в коридор.

В колонии включился сигнал тревоги, но Сергей ничего не слышал. Он бил и бил, не останавливаясь. «Да держите же его!» – кричала прибежавшая внутренняя охрана. Охране никак не удавалось остановить Сергея. Он с дикой яростью вырывался из рук и бил, бил до тех пор, пока не потерял сознание.

Голова у Сергея раскалывалась от боли. Сквозь сознание проникали обрывки слов. Что-то тяжелое давило на него. Он попытался открыть глаза – было очень больно, но попытка удалась.

– Оклемался, фраер! – над ним нависло улыбающееся лицо Махно.

– Где я? – облизывая засохшие губы, прохрипел Сергей.

– На пляже, в Сочи! Где еще? В санчасти!

– Ничего не помню.

– Еще бы! Быка бы так долбанули – сдох бы сразу.

Сергею трудно было держать открытыми глаза. Он закрыл их и погрузился в забытье. Проснулся Сергей на следующее утро, чувствуя себя гораздо лучше. Рядом с постелью опять сидели Арбат, Махно и «Барракуда». Как только он открыл глаза, все радостно зашумели, тиская его руки. Чувствуя сильную слабость, Сергей всё же попытался приподняться, чтобы сесть. Ребята поддержали его, уложили подушки к спинке кровати, затем осторожно опустили его. Сергей ослабевшей рукой дотянулся до своей головы и наткнулся на бинты. Голова была плотно забинтована. У него возникло непреодолимое желание снять бинты, чтобы избавиться от непрекращающейся боли.

– Больно? – заметив гримасы на лице Сергея, участливо спросил Арбат.

Сергей кивнул и тут же скривился от боли. Любое движение отзывалось резкими ударами в голове.

– Что случилось? – спросил Сергей у ребят.

– А ты что, ничего не помнишь?

– Помню, как встал, как драка началась. Помню, как по голове ударили.

– А что еще? – спросил Махно.

– Полный провал! Не прогоните, пацаны, что не помог. Вырубили. Чем драка закончилась? Ой, – Сергей, попытался пошевелиться. – Шнырю успели ввалить? Ничего выйду – отправлю надолго лечиться этого гада!

– Да он в соседней палате лежит! Нос в четырех местах сломан, восемь зубов выбито и так, мелочь – перелом руки и все такое.

– Так держать, братва. Молотки! – Сергей было радостно улыбнулся, но тут же снова ойкнул.

– Ты чё, Стрела? Кайфуешь над нами? Сам его отхреначил, а теперь на нас валит!

– Я? – удивился Сергей.

– А ты что, не помнишь? – спросил у него Арбат, – не помнишь как в спальне его бил, потом в коридор выбежал и начал его ногами гасить?

– Я? – еще больше удивился Сергей.

– Трое солдат тебя держат, Шнырь на полу лежит, а ты все бил его и бил, пока сам не вырубился.

– Ничего не помню, – откровенно признался Сергей, и тут ему на глаза попался здоровенный синяк под глазом Барракуды. – Досталось тебе по ходу, братишка?

Барракуда смущенно закашлялся.

– Сам ему поставил, а теперь сидит, жалеет, – заметил, усмехаясь Махно.

– Я? – Сергей от резкого движения чуть не свалился с кровати. Арбат его поддержал. – «Барракуда»! Врет ведь Махно?

– Не врет.

Махно засмеялся:

– Ты и мне с «Арбатом» надавал, не слабо попало. Слышь, Стрела? Зачем вообще нас разбудил?

– Да, братишка, загрузил ты нас, – улыбнулся Арбат.

– Пацаны, хоть убейте, не помню ничего! Выходит, я что – «шныревским» помог?

– Помог? Да они как увидели тебя – лицо в крови, ничего не видно, бегаешь как псих, и своих гасишь – сразу ломанулись. Но мы успели поддать гнидам. Долго не забудут!

Сергей виновато посмотрел на друзей:

– Слышь, братва, не в обиду! Не в себе был. Никогда на вас руку не поднял бы.

– Какие обиды? Выздоравливай!

Попрощавшись с Сергеем, ребята ушли.

Дни полетели с огромной быстротой. Так же быстро поправлялся и Сергей. Дырка в голове затянулась, осложнений не было. Как только он выписался, его отвели к подполковнику Рыхлому, начальнику колонии.

Подполковник Рыхлый в течение нескольких часов объяснял Сергею правила поведения в колонии. Он предупредил о возможных последствиях в случае, если Сергей не исправится. Сергей с трудом вытерпел долгие наставления, а когда его, наконец, отпустили, пришел в барак и заснул.