Книга: Ночь длинных ножей. Борьба за власть партийных элит Третьего рейха. 1932–1934 - Макс Галло

Автор пообещал читателю «беллетризованный рассказ об историческом событии», но обещание своё, надо заметить, выполнил лишь наполовину: да, реконструкция прошлого получилась великолепная, но насколько художественная?

В изложении Галло небольшой эпизод из жизни Третьего рейха – затерявшаяся среди последующих куда более трагических событий операция «Колибри», уничтожение группировками СС высшего руководства штурмовиков СА, а заодно и прочих неугодных «по списку» - обретает особенное символическое значение. Автор практически поминутно восстанавливает события 30 июня – 2 июля 1934 года, тщательно выписывает психологические портреты участников событий, объясняет мотивацию их поступков и преследуемые цели, рассказывает о хитроумном планировании операции (провокации, сфабрикованные документы, фальшивые донесения) и её последствиях. Но поскольку это «почти роман», а не педантичное изложение фактов, субъективная авторская оценка неизбежна. Так, например, можно легко догадаться, что автор книги – француз, поскольку единственный симпатичный герой здесь – французский посол в Германии Андре Франсуа-Понсе. Симпатии и неприязнь автора проявляются и при отборе документальных цитат для характеристики того или иного персонажа, и при выборе эпитетов для их портретов: «способный и умный генерал» - это про Шлейхера, «вульгарная голова … малолетнего преступника, чьи толстые губы свидетельствуют о ненасытном аппетите» - это о Карле Эрнсте.

Но вместо романизированной истории или исторического романа, от которых ждешь как минимум правдоподобия и как максимум увлекательного изложения, книга, к сожалению, производит впечатление не вполне удачной театральной постановки. Причина тому - отчасти писательская манера Галло: короткие предложения, чеканный «митинговый» слог («Через несколько дней к Центральному вокзалу Берлина подъезжает кортеж служебных машин. У дверей выстроен почетный караул. Опершись на фон Папена, фельдмаршал Гинденбург уезжает в свое поместье Нейдек. Он любит пейзажи Восточной Пруссии, где горизонт сливается с серым небом»), отчасти злоупотребление штампами: «кровавая резня», «убиты без суда и следствия», «олицетворение нового режима». Не всегда оказываются успешными и попытки облечь в художественную форму важную для авторского замысла и часто встречающуюся в романе «метеосводку»: «по всей Европе погода в субботу 30 июня и воскресенье 1 июля была солнечная и жаркая. В Ногенте в сверкающих водах реки отражаются отдыхающие, катающиеся на лодках. На берегу люди танцуют, – словом, все отдыхают и веселятся. В парках Лондона трава густа и шелковиста, люди ходят по ней босиком, там и сям лежат парочки». А некоторые пассажи и вовсе вызывают недоумение: «кончик его носа – красный, идеально круглый, заостренный(?)», «голос и лицо Далюега свидетельствуют о том, что он до смерти напуган. Когда он информирует о готовящемся путче Государственного секретаря Грауэрта, то замечает, что Грауэрт тоже испытывает страх – пущенный в ход механизм может сокрушить любого. Далюег и Грауэрт решают предупредить министра Фрика, Гизевиус присоединяется к ним. Они выходят на улицу и идут по Унтер-ден-Линден, наслаждаясь(?) теплом яркого солнечного утра».

Словом, как хроника событий, достаточно полная и достоверная надо полагать, книга, безусловно, представляет интерес, но как художественное произведение, она не выдерживает никакой критики.