Текст книги "Теория и практика массовой информации. Учебник для вузов"

Итак, коммуникативная сторона. Считается, что главной особенностью интервью как вербального общения является его однонаправленность. Схема «говорящий – слушающий», с одной стороны, может рассматриваться как элементарный акт общения, а с другой – как очень сложная форма коммуникативного взаимодействия, в котором может проявиться все многообразие форм коммуникативной активности личности (коммуникативное поведение, коммуникативная деятельность, психическое состояние в ситуации общения, различные варианты ее лидерских ролей). С точки зрения коммуникативной деятельности журналист в предложенной схеме «говорящий – слушающий» отнюдь не занимает пассивное положение. В ходе восприятия речи собеседника ему приходится решать разнообразные задачи: коммуникативные, познавательные, профессиональные. Решая коммуникативные задачи, журналист должен стремиться к удовлетворению коммуникативных потребностей своего собеседника в выражении им собственных мыслей, чувств и эмоций. При этом он не только направляет своими вопросами движение мысли собеседника, но и всячески способствует формированию и формулированию этой мысли. На протяжении беседы журналист должен уметь сопереживать собеседнику, выражать свое сочувствие, понимание, согласие или несогласие. В этом смысле к коммуникативной компетенции журналиста можно отнести и его умение через мимику и выражение лица точно уловить психологическое состояние человека в конкретный момент, в определенной ситуации. Впрочем, этого знания будет недостаточно, если у журналиста, как отмечает Г. С. Мельник, в процессе профессионального общения не выработается чувствительность к психологическим состояниям других, их стремлениям, ценностям и целям. «Эффективность труда, – пишет она, – напрямую зависит от эмпатии – способности к сочувствию на переживания другого».[141]141
  Мельник Г. С. Психология профессионального общения в журналистике. – СПб., 2001. С. 38.


[Закрыть]

К познавательным задачам относится конечная цель интервью, которое берется прежде всего для того, чтобы узнать у собеседника некие новые факты и сведения из его личной жизни, из сферы его профессиональной деятельности, из области его интересов и т. д. Наконец, в процессе решения профессиональных задач журналист должен постоянно контролировать течение разговора, решать для себя, в нужном ли русле он движется, полно или неполно отвечает партнер по общению на вопросы, уклоняется от ответов или действительно ничего не знает по затронутой теме, искренне ли выражает свое мнение или пытается запутать. Все эти моменты можно отнести к коммуникативной компетентности журналиста, которая достигается, по мнению психологов, за счет тренировки психологической наблюдательности. «Основой коммуникативной компетентности, – пишет Ю. Н. Емельянов, – является способность наблюдать (видеть и слышать) другого человека и одновременно запоминать, как он выглядел и что говорил. При этом наблюдению подлежат: а) речевые акты, их содержание, последовательность, направленность, частота, продолжительность, интенсивность, уровень экспрессии, особенности лексики, грамматики, фонетики, интонации и голосовых качеств говорящего, речемоторная синхронизация; б) выразительные движения (лица и тела); в) перемещения и позы людей, дистанция между ними, скорость и направление движений, аранжировка в межличностном пространстве; г) тактильное воздействие (касания, поддерживающие жесты)».[142]142
  Емельянов Ю. Н. Учиться мастерству общения // Психология управления / Сост. А. М. Зимичев. – Л., 1983. С. 69.


[Закрыть] Подобного рода психологическая наблюдательность позволяет адекватно реагировать на все проявления собеседника, что в конечном счете может привести журналиста к желаемой цели.

Особенностью коммуникативной стороны интервью является и то, что информационное и предметное взаимодействие между людьми всегда сопровождается обменом различными эмоциональными состояниями (чувствами и настроениями). Журналисту в ходе интервью нужно уметь четко оценивать не только эмоциональное состояние партнеров по общению, но и уметь контролировать себя. Снисходительная или высокомерная улыбка, подозрительный и укоряющий взгляд, презрительная ухмылка или негодующий возглас способны не только вывести собеседника из нормального психологического состояния, но и негативно настроить его против интервьюера. Поэтому, как считает В. К. Сементовская, в нашей жизни важна высокая культура эмоций, под которой прежде всего подразумевается умение владеть ими. «Ведь часто наше эмоциональное состояние может отрицательно повлиять на окружающих, на тех, кто связан с вами делом, а стало быть, и на его результаты. И наоборот, чувство воодушевления, например, передается другим, и это может помочь совместно решить общие задачи».[143]143
  Сементовская В. К. Человек в деловой сфере. – Л., 1985. С. 84–85.


[Закрыть]

Таким образом, интервьюирование представляет собой особый вид коммуникативной деятельности, в ходе которой решаются определенные коммуникативные задачи: обмен идеями, мыслями, размышлениями, переживаниями и чувствами. При этом эффективность общения во многом зависит от коммуникативной компетенции журналиста, которая предполагает развитые умения и навыки общения в профессиональных ситуациях. На когнитивном уровне это знание предмета разговора, на лингвистическом – знание языковых норм общения, на эмоциональном – чувствительность к психологическому состоянию других людей.

Определившись со своими коммуникативными задачами и целями, журналист вступает во взаимодействие с собеседником. Данную сторону общения мы рассматриваем как интерактивную, то есть направленную на налаживание определенных взаимоотношений между людьми. Как отмечают теоретики, люди, вступая в общение, имеют ряд ролевых ожиданий. В психологии под ролью понимается нормативно одобряемый образец поведения, ожидаемый окружающими от каждого, кто занимает данную социальную позицию. При этом каждая роль должна отвечать определенным требованиям, а также ожиданиям окружающих.[144]144
  См.: Общая психология / Под ред. А. В. Петровского. – М., 1986. С. 130.


[Закрыть] Такая ролевая заданность обусловлена социальными нормами, принятыми в обществе в качестве образцов поведения. Эти нормы, как правило, регламентируют взаимодействия и взаимоотношения людей, оцениваются и контролируются социальной группой, корректируются и дополняются в зависимости от характера человеческой деятельности. Подобного рода профессионально-нравственные нормы выработаны в сфере журналистики и, по мнению Г. В. Лазутиной, выглядят так: «При работе с источниками информации использовать для получения сведений исключительно законные, достойные действия, допуская отступления от требований права и предписаний морали (использование скрытой камеры, скрытой записи, нелегальное получение документов и т. п.) только в обстоятельствах, когда налицо серьезная угроза общественному благополучию или жизни людей; уважать право физических и юридических лиц на отказ в информации, если ее предоставление не является обязанностью, предусмотренной законом, не позволять себе бестактности, давления, шантажа; указывать в материалах источники информации во всех случаях, кроме тех, когда есть основания сохранять их в тайне; хранить профессиональную тайну относительно источника информации, если есть основания для его анонимности, отступая от этого требования только в исключительных обстоятельствах: по решению суда или согласию с информатором в случаях, когда разглашение его имени является единственным способом избежать неминуемого ущерба для людей; соблюдать оговоренную при получении информации конфиденциальность, выполняя просьбу информатора не делать определенные сведения или документы достоянием гласности во всех случаях, кроме тех, когда информация была искажена намеренно».[145]145
  Лазутина Г. В. Профессиональная этика журналиста. – М., 1999. С. 164.


[Закрыть]

Кроме того, в профессиональной журналистской среде действуют так называемые негласные законы, определяющие взаимоотношения журналиста с интервьюируемыми. К ним можно отнести визирование материала после подготовки всего текста интервью. Нарушение этого негласного правила может привести к межличностному конфликту. Вот какая история в свое время произошла с корреспондентом «Огонька» Ф. Медведевым, подготовившим для еженедельника «Книжное обозрение» интервью с княгиней В. А. Шаховской. После опубликования интервью героиня прислала журналисту рассерженное письмо. «А ведь я записал беседу с ней на пленку и точно изложил все, что она говорила, – вспоминает Ф. Медведев. – И вдруг – ее письмо с обвинениями, что чего-то там перепутал. Урок мне и моим коллегам: запись записью, а нелишне послать материал на визу. Увы, я этого не сделал».[146]146
  Ляско К. Феликс Медведев: Предпочитаю великих (интервью про интервью с интервьюером, которому благоволит Фортуна) // Журналист. 1991. № 9. С. 35.


[Закрыть] Этот урок показателен тем, что подтверждает: в интервью мелочей нет. Если, допустим, в собственном материале журналист может трактовать те или иные факты по своему усмотрению, то в тексте, основанном на диалоге с собеседником, такие вольности недопустимы, безнравственны, потому что интервьюируемый – такой же соавтор, с чьим мнением нельзя не считаться.

Если социальные нормы, определяющие взаимоотношения журналиста с источниками информации (в нашем случае с интервьюируемыми), хорошо прописаны в различных правовых законах и этических кодексах, то все, что касается ролевых ожиданий, полностью зависит от индивидуальных представлений журналистов о тех или иных личностях или социальных группах, с которыми им приходится контактировать.

При различии человеческих типов немецкий философ и психолог К. Юнг выдвинул следующую классификацию:

• экстраверт – активный, контактный, открытый, понятный, ориентирующийся на обстоятельства, а не на субъективное мнение;

• интроверт – обращенный внутрь себя, замкнутый, отгороженный от окружающих человек, долго и мучительно анализирующий все события, ищущий второй смысл, подтекст, не меняет своих привычек;

• амбиверт – человек, в равной степени имеющий черты характера того и другого.[147]147
  См.: Рахманов А. Познать себя. – М., 1981. С. 22.


[Закрыть]

Знание этих типов позволит журналисту выстраивать свои взаимоотношения с личностью, исходя из ее индивидуальных особенностей, привычек, склонностей, а также мыслительных стратегий. В этом смысле чрезвычайно интересна классификация мыслительных стилей, предложенная А. А. Алексеевым и Л. А. Громовым. Исходя из тезиса, что всякий человек мыслит по-своему, они вывели пять мыслительных стилей: синтетический, идеалистический, прагматический, аналитический, реалистический. При этом под стилем мышления они понимают открытую систему интеллектуальных стратегий, приемов, навыков и операций, к которым личность предрасположена в силу своих индивидуальных особенностей (от системы ценностей и мотивации до характерологических свойств). Знания о стилях, по мнению авторов, значительно снижают вероятность возникновения вражды между людьми как на уровне деловых, формальных, так и на уровне личных отношений. Приведем краткие характеристики стилей мышления, которые анализируются учеными.

Синтезаторы – всегда интеграторы. Обладатели синтетического стиля мышления чрезвычайно чувствительны к противоречиям в рассуждениях других, питают повышенный интерес к парадоксам и конфликтам идей.

Идеалисты – прежде всего обладают широким взглядом на вещи. Мышление идеалистов можно назвать рецептивным, то есть легко и без внутреннего сопротивления воспринимающим самые разнообразные идеи, позиции и предложения.

Прагматики – для них главным и единственным мерилом правильности/неправильности идей, решений, поступков, жизни в целом служит личный опыт. Прагматики – довольно гибкие и адаптивные люди как в плане мышления, так и в плане поведения.

Аналитики – носителей данного стиля мышления отличает логическая, методичная, тщательная (с акцентом на детали) и осторожная манера решения проблем.

Реалисты – прежде всего эмпирики, а не теоретики. Реалистическое мышление характеризуется конкретностью и установкой на исправление, коррекцию ситуации в целях достижения определенного результата.[148]148
  См.: Алексеев А. А., Громов Л. А. Поймите меня правильно, или Книга о том, как найти свой стиль мышления, эффективно использовать интеллектуальные ресурсы и обрести взаимопонимание с людьми. – СПб., 1993.


[Закрыть]

Умение распознавать эти мыслительные стратегии, на наш взгляд, позволяет журналистам выработать более адекватную тактику отношений с собеседником, а также найти более эффективные способы и приемы воздействия на него.

Итак, взаимодействие людей, исполняющих различные роли, регулируется ролевыми ожиданиями, которые, с одной стороны, могут возникнуть на основе личного опыта журналиста, а с другой – основываться на более объективных знаниях и представлениях о человеческих типах и стилях мышления.

Реализация ролевых ожиданий осуществляется в процессе общения. Каждый участник беседы стремится что-то дать и что-то взять. Но с какой полнотой сбудутся эти ожидания, во многом зависит от характера протекания самого процесса общения, который, по мнению Г. С. Мельник, разворачивается в несколько этапов: адаптация, предвосхищение, кульминация. В адаптационный период, как отмечает данный исследователь, собеседники, приглядываясь к друг к другу и перекидываясь первыми фразами, оценивают психологический тип и эмоциональный образ партнера. В данном случае Г. С. Мельник советует журналистам создать для партнера по общению благоприятную атмосферу, сформировать у человека чувство безопасности, попытаться расположить его к себе, проявить к нему повышенное внимание.[149]149
  См.: Мельник Г. С. Психология профессионального общения в журналистике. – СПб., 2004. С. 25–26.


[Закрыть] Все эти советы небезосновательны, потому что окончательный успех беседы во многом зависит от той психологической атмосферы, в которой она протекает. Если интервью проходит в напряженной обстановке, то ваш собеседник, как правило, будет скован, немногословен и зажат. Вряд ли от такого человека можно будет получить полезную и нужную информацию. Поэтому с самого начала журналист должен стремиться расположить к себе собеседника. С этой целью можно задать вопрос в дружелюбной форме, поинтересоваться настроением человека, сделать комплимент по поводу внешности (особенно если это дама), сообщить какую-нибудь интересную новость, передать человеку привет от его хорошего знакомого, который порекомендовал вам проинтервьюировать именно его, и т. д. Именно благодаря этим приемам может быть растоплен лед недоверия и настороженности. Журналисту важно чутко реагировать на все изменения, происходящие в настроении человека в процессе всего разговора. Ведь интервьюер может закрыться в любой момент: из-за некорректно заданного вопроса, возникшего чувства недоверия, отсутствия интереса к теме разговора. Журналист обязан во время интервью следить за психологическим состоянием собеседника, иначе разговор может не получиться.

На этапе предвосхищения люди, как считает Г. С. Мельник, стремятся предугадать поступки друг друга. Именно в этот момент выясняются позиции, мнения и сомнения партнеров по общению, идет интенсивная работа по прогнозированию, моделированию развития ситуации, идет аргументация обеих сторон.[150]150
  Там же. С. 26.


[Закрыть] Кроме того, на данном этапе происходит закрепление коммуникативных ролей («говорящий – слушающий»), на основе которого образуется вопросно-ответное взаимодействие, которое может протекать в виде диалога, спора, дискуссии, полемики, беседы, исповеди и т. д. Для диалога характерна свободная смена коммуникативных ролей: говорящий и слушающий могут постоянно меняться ролями, их взаимодействие представляет собой двустороннее общение, высказывания одного человека стимулируют суждения другого. Диалог во многом выстраивается на взаимном понимании и уважении к чужому мнению или позиции. По-иному реализуются отношения в споре или в дискуссии. Для этих форм словесного общения также характерна свободная смена коммуникативных ролей. Но в данном случае на первое место выступают соперничество идей (при споре и дискуссии), конфликт и непримиримая борьба мнений (при полемике). Для беседы и исповеди характерно спокойное течение разговора. В данном случае журналист, как правило, занимает позицию слушающего. Как видим, формы словесного общения и коммуникативные роли участников разговора взаимообусловлены. И если говорить об успешности и эффективности общения, то главным критерием должно быть соответствие поведения взаимодействующих людей ожиданиям друг друга.

На кульминационном этапе беседы психологи рекомендуют подвести итоги:

• последовательно ли вы вели основную линию беседы;

• не были ли излишне категоричны, формулируя свои аргументы;

• всегда ли четко выслушивали замечания остальных;

• сумели ли в процессе обсуждения точно проводить различие между фактами и мнениями о них.[151]151
  См.: Сементовская В. К. Человек в деловой сфере. – Л., 1985. С. 104.


[Закрыть]

Таким образом, от адекватности взаимного познания партнеров по взаимодействию, от степени их проникновения в психологическую сущность друг друга, от степени их взаимного понимания/непонимания во многом зависит возникновение у людей чувства симпатии или антипатии, безразличие или живая заинтересованность в беседе, налаживание теплых человеческих или сугубо формальных взаимоотношений. Психологи справедливо отмечают, что «общение становится возможным только в том случае, если люди, вступающие во взаимодействие, могут оценить уровень взаимопонимания и дать себе отчет в том, что представляет собой партнер по общению».[152]152
  Общая психология / Под ред. А. В. Петровского. – М., 1986. С. 149.


[Закрыть] Еще раз подчеркнем: путь к межличностному взаимопониманию всегда лежит в области взаимных оценок. Взаимопониманию способствует умение журналиста прислушаться к чужому мнению. При этом, даже отстаивая свою точку зрения, важно не отвергать категорично другие взгляды на тот или иной вопрос.

Перцептивная сторона общения определяет механизмы восприятия, понимания и оценки человека человеком. От элементарных ощущений восприятие отличается тем, что оно представляет собой сложный мыслительный процесс. Человек, вступая в контакт с окружающей средой, включает механизмы восприятия через четыре анализатора – слуховой, зрительный, мышечный и кожный.[153]153
  Там же. С. 119.


[Закрыть] Именно через непосредственное воздействие на эти органы чувств человек, воспринимая, отражает различные предметы и явления действительности. Восприятие базируется на поиске значимых для личности черт и характеристик изучаемого объекта, на их оценке и осмыслении, что в конечном итоге приводит к созданию некого целостного образа. Восприятие, таким образом, «выступает как осмысленный (предполагающий мышление) и означенный (связанный со словом) синтез разнообразных ощущений, получающихся от целостного предмета. Этот синтез выступает в виде образа данного предмета (явления, процесса), который складывается в ходе активного его отражения».[154]154
  Там же.


[Закрыть] При этом, как справедливо отмечает Р. М. Грановская, «в процессе восприятия человек накапливает сведения о предметах и явлениях не как сумму отдельных ощущений, а усваивает отношения между предметами и их свойствами».[155]155
  Грановская Р. М. Элементы практической психологии. – Л., 1988. С. 49.


[Закрыть]

В актах взаимного познания людьми друг друга психологи выделяют действие трех важнейших механизмов межличностного восприятия: идентификации, рефлексии и стереотипизации.

По мнению Р. М. Грановской, идентификация – разновидность проекции, неосознаваемое отождествление себя с другим человеком и перенос на него желательных для себя чувств и качеств. Это возвышение себя до другого через расширение границ своей индивидуальности: человек, «включив» другого в свое «я», заимствует его мысли, чувства или действия.[156]156
  Там же. С. 38.


[Закрыть] В практическом преломлении журналист, идентифицируя себя с другим человеком, может классифицировать людей по их принадлежности к той или иной социальной или профессиональной группе, по их психологическим признакам, по уровню их образования и т. п. И на этой основе выстраивать различные предположения по поводу их внутреннего состояния, мыслей, намерений, чувств и даже физических данных. Журналист петербургской газеты «Смена» В. Желтов, готовясь к интервью с руководителем Всесоюзного центра реабилитации больных со спинномозговой травмой и последствиями детского церебрального паралича В. Дикулем, идентифицировал его внешность с обычными учеными мужами. И никак не ожидал, что «внешность у академика далеко не академическая – скорее простолюдина, крестьянина или мастерового». И далее журналист описывает внешность своего героя: «Лицо одутловатое – как у смертельно уставшего человека. Длинные волосы, русые, волнами ниспадающие на ворот рубахи, до предела наполненной мощным телом, словно накачанной воздухом. Окладистая седая борода. Академичности не придают даже крупные очки. Возможно, именно так выглядел богатырь земли русской Илья Муромец». Столкнувшись с реальным человеком, журналист идентифицирует его со сказочным героем. Данный пример показателен в том смысле, что поначалу идентификация героя шла на бессознательном уровне. У журналиста как бы исподволь возникал образ ученого мужа, который в действительности ничего общего с образом реального человека не имел. Но уже на основе изученных черт у журналиста возникает сказочный образ Ильи Муромца. Данное уподобление вполне закономерно и понятно.

Таким образом, с помощью идентификации человек пытается лучше понять другого, на основе имеющихся знаний и представлений предугадать его поведение, смоделировать образ его мыслей и психологические реакции. В процессе идентификации журналист может поставить себя на место другого и уже с этих позиций попытаться распознать внутренний мир человека. В данном случае он может представить и то, как он сам будет воспринят партнером по общению. «Осознание субъектом того, как он воспринимается партнером по общению, называется рефлексией», – отмечает А. В. Петровский. Он же считает, что в процессах общения идентификация и рефлексия выступают в единстве.[157]157
  Общая психология / Под ред. А. В. Петровского. – М., 1986. С. 81.


[Закрыть] Приписывание человеку тех или иных чувств, намерений, мотивов и мыслей, которые в реальности ничего общего с ним не имеют, очень часто приводит к серьезным ошибкам и разочарованиям. Эти ложные представления, возникающие при взаимодействии людей, изучаются теорией атрибуции (лат. atributo – придаю, наделяю). Р. М. Грановская и Ю. С. Крижанская, описывая штампы взаимодействия, отмечают, что «человек убежден, что большинство людей в подобных условиях будет поступать так же, как он сам, и на этом строит свои прогнозы. Обычно у человека преобладает тенденция брать за точку отсчета себя (при оценивании другого), используя либо существующую в обществе норму, либо идеал». Отсюда проистекают и штампы восприятия:

• эффект ореола – под его воздействием человека, выдающегося в одной области, начинают считать выдающимся во всех областях;

• эффект порядка – большой вес придается данным, поступившим раньше;

• эффект проекции – приводит к тому, что приятному для нас партнеру мы приписываем собственные достоинства, а неприятному – свои недостатки.[158]158
  См.: Грановская Р. М., Крижанская Ю. С. Творчество и преодоление стереотипов. СПб. 1994. С. 81–82.


[Закрыть]

На неадекватность восприятия могут серьезно повлиять стереотипы. По определению А. К. Уледова, стереотипы – это «сложившиеся в сознании людей духовные образования, эмоционально-окрашенные образы».[159]159
  Уледов А. К. Общественное мнение советского общества. – М., 1963. С. 195.


[Закрыть] А по мнению М. И. Скуленко, «стереотипы – это упрощенные, стандартизированные понятия и оценки какого-либо явления действительности… Стереотипы отличаются от обычных понятий не только своей упрощенностью. Их характерной особенностью является то, что они в большей мере, чем другие формы мысли, связаны с человеческой психикой. Это объясняется наличием в стереотипах ярко выраженного отношения. Именно отношение придает стереотипу черты эмоциональной образности».[160]160
  Скуленко М. И. Убеждающее воздействие публицистики. – Киев, 1986. С. 136.


[Закрыть]

В межличностном взаимодействии стереотипный образ человека может сформироваться как на основе обобщенного личного опыта субъекта, так и на основе внешних факторов воздействия (мнение людей о человеке, ранее полученные сведения о нем или различного рода публикации о партнере по общению). Такого рода стандартизированный образ, считают психологи, упрощает взаимодействие людей в обычных ситуациях, повышая его однозначность и определенность.[161]161
  См.: Грановская Р. М., Крижанская Ю. С. Указ. соч. С. 76.


[Закрыть] Стереотипы, как отмечает Г. С. Мельник, «порождают у нас слишком условное и упрощенное представление о других. Мы устанавливаем с этими людьми контакт, заранее зная, что от них можно ожидать. И упускаем свою выгоду при познании личности».[162]162
  Мельник Г. С. Указ. соч. С. 22.


[Закрыть] Стереотипный подход к личности затрудняет наше ви́дение истинной сути человека, заставляет относиться к людям с предубеждением, побуждает двигаться по уже известным тропкам в объяснении тех или иных ситуаций в межличностном взаимодействии и лишает, таким образом, возможности нового взгляда на партнера по общению. Отказавшись от стереотипов, гораздо проще взглянуть на человека с иной точки зрения, открыть в нем новые черты, воспринять во всей его многогранности и многозначности.

Итак, три стороны общения – коммуникативная, интерактивная и перцептивная – находятся в тесной взаимосвязи и взаимообусловлены. Коммуникативная сторона профессионального общения связана с учетом коммуникативных намерений партнеров по общению, интерактивная – с построением общей стратегии межличностного взаимодействия, а перцептивная – с созданием адекватного образа собеседника. Но эффективность общения зависит не только от знания особенностей протекания тех или иных психологических процессов, но прежде всего от общих навыков общения и умения общаться. Эти навыки и умения складываются в ходе профессиональной деятельности журналиста и могут быть представлены, по мнению Т. А. Рокотянской, следующим образом:

1. Гностические, или познавательные, умения: познавать людей и уровень интерперсональной перцепции, объективировать ситуацию и прогнозировать поведение, а также самопознание.

2. Гностико-экспрессивные умения: активно слушать, выбирать и актуализировать роль, адекватно передавать или воспринимать чувства.

3. Экспрессивные умения: пользоваться вербальными и невербальными средствами коммуникации, убеждать, выдавать быструю эмоциональную реакцию.

4. Экспрессивно-интеракциональные умения: «саморазъясняться» и передавать партнеру определенную интерпретацию собственной личности.

5. Интеракциональные умения: владеть правилами приличия и этикета (вербально и невербально), пользоваться приемами техники общения, использовать внеситуативные условия и средства.[163]163
  См.: Рокотянская Т. А. О подготовке специалистов к профессиональному общению в трудовом коллективе // Социально-психологические проблемы личности и коллектива. – Краснодар, 1987. С. 59.


[Закрыть]

В совокупности эти умения формируют коммуникативные способности журналиста, без которых успешная профессиональная деятельность невозможна.

Приемы активного слушания. Не секрет, что от умения журналиста слушать во многом зависит эффективность всего процесса общения. К сожалению, можно часто встретить журналистов, которые вместо того, чтобы внимательно прислушаться к мнению собеседника, перебивают его, навязчиво демонстрируют собственную позицию, предлагают свое ви́дение проблемы. Такой подход допустим, если на основе этого интервью вы хотите подготовить интервью-диалог с элементами полемики. В иных случаях журналист должен выступать в качестве внимательного слушателя. Процесс слушания в психолингвистике представляется как смысловое восприятие речи. «Слушание, – отмечает И. А. Зимняя, – как и говорение, характеризуется побудительно-мотивационной частью, но, в отличие от говорения, потребность слушания и, соответственно, его мотивационно-целевая сторона вызываются деятельностью говорения другого участника общения. Слушание является как бы производным, вторичным в коммуникации».[164]164
  Зимняя И. А. Лингвопсихология речевой деятельности. – М.; Воронеж, 2001. С. 48.


[Закрыть] Если целью говорения является выражение некой мысли, сообщение интересующей журналиста информации, то целью слушания – «раскрытие смысловых связей, осмысление поступающего на слух речевого сообщения».[165]165
  Там же.


[Закрыть] Именно в этом заключается сущность «смыслового восприятия чужой речи».

Журналист в процессе восприятия информации должен быть всегда начеку. Даже тогда, когда включен диктофон. Порой, как это ни парадоксально звучит, надежда на запись мешает восприятию информации. В данном случае внимание журналиста расслабляется, он перестает концентрироваться на получаемых сведениях, перестает следить за логикой рассуждения собеседника, в которой могут быть определенные изъяны, он не пытается уточнить ту или иную информацию, требующую дополнительных аргументов, наконец, в силу этих причин он не может адекватно и оперативно отреагировать на то, что ему было сообщено собеседником. Отсюда и вопросы не в тему, и отклонение от главной темы беседы. Конечно, если воспринимать диктофонную запись как вспомогательное средство, она во многом облегчает работу журналиста, поскольку при внимательном слушании ему не нужно отвлекаться на ведение записей в блокноте. Внимательное слушание важно и потому, что его результатом, или, точнее, продуктом должно стать ответное говорение. А ответное говорение возможно только в том случае, если речь собеседника вызывает ответные мысли, мнения, чувства. Процессы говорения и слушания, как справедливо отмечает И. А. Зимняя, «объединяются общностью предмета и речью как способом формирования и формулирования мысли посредством языка».[166]166
  Там же.


[Закрыть]

На первый взгляд слушание может показаться пассивным процессом. Однако это глубоко ошибочное суждение, так как под слушанием подразумевают не просто умение человека слышать, а прежде всего правильное и четкое восприятие информации, быстрое мыслительное свертывание полученных сведений в резюмирующие словесные блоки и многое другое. Кроме этого, в процессе слушания журналист должен постоянно следить за ходом мыслей собеседника, направлять его суждения в нужное русло, всячески стимулировать – как на вербальном, так и на невербальном уровне. Возможно, именно поэтому процесс слушания относят к одному из самых трудных аспектов общения.

Как видим, в процессе слушания журналисту приходится решать одновременно несколько задач: уметь поддерживать обратную связь с собеседником, создавать благоприятную атмосферу разговора, не только запоминать поступающую информацию, но и подвергать ее быстрому анализу. Только в этом случае журналисту удается вынести максимум полезной и нужной для публикации информации.

В книге Мадэлин Беркли-Ален «Забытое искусство слушать» описаны три уровня слушания. К первому она относит слушание-сопереживание. На этом уровне, по ее мнению, слушающие воздерживаются от суждений по поводу говорящего, ставя себя на его место. К характеристикам этого уровня она относит: уважение к говорящему и ощущение контакта с ним; сосредоточенность; концентрация на манере общения говорящего, включая язык тела; сопереживание чувствам и мыслям говорящего; игнорирование своих собственных мыслей и чувств (внимание направлено исключительно на процесс слушания).

Характеризуя второй уровень слушания, Мадэлин Беркли-Ален отмечает, что на данном уровне люди остаются как бы на поверхности общения, они не понимают всей глубины сказанного. Они пытаются услышать, что говорит собеседник, но не предпринимают попыток понять его намерения. Такое слушание может привести к опасному недопониманию, так как слушатель недостаточно сконцентрирован на том, что говорится.

На третьем уровне процесс слушания представляет слушание с временным отключением. Слушающий при этом и слушает, и не слушает одновременно, отдавая себе некоторый отчет в происходящем, но в основном он сосредоточен на себе. Иногда при этом человек следит за темой обсуждения краем уха, ловя лишь момент, чтобы вступить в него самому.[167]167
  См.: Беркли-Ален М. Забытое искусство слушать. – СПб., 1997. С. 25–28.


[Закрыть] На наш взгляд, Мадэлин Беркли-Ален выделила типичные уровни слушания. Наиболее эффективным из них, конечно, является первый, потому что в данном случае весь процесс слушания ориентирован на сотрудничество с собеседником, который в глазах журналиста выступает не только как ценный источник информации, но и как интересный человек. Единственным недостатком данного уровня является, на наш взгляд, то, что слушатель представлен как некое инертное лицо, игнорирующее в себе «собственные мысли и чувства». Здесь мы с позицией Мадэлин Беркли-Ален, пожалуй, не согласимся, так как в реальном общении именно живое соучастие собеседников в самом акте общения, взаимный обмен чувствами и мыслями способны придать особый колорит всей беседе.