Текст книги "Спелый август"

«По филёвским, кунцевским дворам…»

 
По филёвским, кунцевским дворам
Детство моё звонко прокатилось.
Прохожу по памятным местам —
Здесь так много всякого случилось:
 
 
Первые аккорды на гитаре,
Мотоцикл «ИЖ Юпитер-5»,
Крепкие напитки в разной таре
И друзья, зовущие гулять.
 
 
Блеск побед и горечь поражений,
Драки, подворотни, чердаки,
Летопись любовных похождений
И свиданий в парке у реки.
 
 
Вместо школы – поле стадиона,
Гастроном или тенистый сквер.
Летом – пляж песчаный у затона,
Осенью – заброшенный карьер.
 
 
По весне – прозрачный сок берёзы,
А зимой – каток, лыжня, снежки.
Не пугали редкие морозы,
С гор крутых полёты и прыжки.
 
 
Во дворах взрослели и менялись,
Набирались опыта мы впрок,
Трудностями в дружбе проверялись…
Каждый день давала жизнь урок.
 

29 ноября 2007, 10 ноября 2020

«Часто детство далёкое снится…»

 
Часто детство далёкое снится —
Это прошлого тёплый привет.
Вперемешку события, лица,
Ощущения канувших лет:
 
 
На обласканной солнцем опушке
Хоровод говорливых берёз,
Деревенька у тихой речушки
И бурьяном поросший откос.
 
 
Луговина, душистые травы,
Сеновал – обветшалый сарай,
Странный говор и местные нравы,
Из горячей печи каравай.
 
 
Пенный квас и мясная окрошка,
Сундуки, захламлённый чулан,
В палисаднике спящая кошка,
Озорной сорванец – мальчуган.
 
 
Сбиты в кровь у мальчишки коленки,
Деревянный в руках автомат.
Ждёт приказов стоящий у стенки
Целый взвод оловянных солдат.
 
 
По прогону, пыля, чуть беснуясь,
Возвращается с пастбища скот.
А старухи, немного волнуясь,
Ждут его у открытых ворот…
 
 
Всё запомнилось, крепко впиталось,
Стало частью меня самого.
И по жизни со мною осталось,
Так что мне не забыть ничего.
 

Январь 2010

«Зимний вечер. За окнами вьюга…»

 
Зимний вечер. За окнами вьюга,
Снеговая кружит карусель.
На полатях, крестясь от испуга,
Поправляет старушка постель.
 
 
Старичок добродушно смеётся,
Прикрывая ладонями рот.
Треск поленьев в печи раздаётся,
Спит, свернувшись калачиком, кот.
 
 
На пороге избы небогатой
Поздний гость в полумраке стоит,
У тулупа мнёт ворот косматый
И растерянно как-то глядит.
 
 
Растирает озябшие руки,
Что-то тихо бормочет под нос…
А хозяин, спасаясь от скуки,
За вопросом бросает вопрос:
 
 
Кто таков? И откуда ты будешь?
К нам какая нужда привела?
Из Орловской губернии? Шутишь?!
Ну, какие там нынче дела?
 
 
Предвкушая живое общенье,
Чай затеял и снедь приволок.
Разложил на столе угощенье:
Мёд цветочный, с капустой пирог.
 
 
Гость нежданный врачом оказался,
В город шёл через лес напрямик.
Заблудился, замёрз, растерялся,
Духом пал, головою поник.
 
 
Седовласый, согбенный хозяин
С интересом прослушал рассказ.
– Эх, да ты, брат, гляжу я, отчаян.
Повезло тебе выйти на нас.
 
 
Генеральская стать самовара —
Блеск латунный на круглых боках.
Разомлевший от чая и жара,
Засыпает гость в дымных клубах…
 
 
Утро брызнуло солнечным светом,
Буря стихла, но только чуть-чуть.
Поднялись гость и старец с рассветом,
Собираются нехотя в путь.
 
 
Занесённое снегом крыльцо,
Жгуч мороз, и ветра так жестоки —
Словно иглы вонзают в лицо,
Обжигают шершавые щёки.
 
 
На дворе одиноко стоит
Запряжённая в сани савраска.
А вокруг полноправно царит
Настоящая зимняя сказка.
 

2010

Июльский полдень

 
Июльский полдень раскалённый,
С небес упавшая жара,
Полынью воздух напоённый —
Сухая, знойная пора.
 
 
Затихло всё, умолкли звуки,
Остановилась жизнь в селе.
Лишь надоедливые мухи,
Жужжа, толпятся на стекле.
 
 
Послеобеденная слабость
И лёгкий, безмятежный сон —
Житейская, простая радость,
В ней без остатка растворён.
 
 
В часы такие я украдкой
Люблю негромко говорить,
Томить себя дремотой сладкой
И праздно время проводить.
 

2010, 15 ноября 2020

Плёс

 
Юный месяц навис ятаганом
Над косматым загривком утёса.
Упиваясь тягучим туманом,
Ночь укрыла все прелести Плёса:
 
 
Разноцветные крыши-заплаты,
Перелески, овраги, холмы.
У воды, где заборы щербаты,
На цепях потемневших челны.
 
 
Узких улочек склоны крутые,
Низких домиков скромный наряд.
На пригорках дубы вековые
Сокровенные тайны хранят.
 
 
Жизнь размеренно здесь протекает.
Городок ожидает гостей,
Неизменно радушно встречает,
Красотой привлекает своей.
 

2011, июнь 2021

Марфуша

 
Глухая, хромоногая старушка
Жила в деревне без родни, одна.
Под сенью древних лип её избушка
Стояла, неказиста, чуть видна.
Чем мог я по-соседски помогал:
Колол дрова, латал худую крышу,
А деньги, что совала, я не брал
И делал вид, что просьб её не слышу.
 
 
Губами шамкая, коверкала слова,
Грозила пальцем детворе шкодливой.
О ней ходила добрая молва:
Хозяйственной была, трудолюбивой.
Ранимая и чуткая душа,
На мир смотрела влажными глазами.
Нелёгкий век свой коротала не спеша,
Порой молилась перед образами…
 
 
Всё это было много лет назад,
Давно уж нет старушки одинокой.
Цветенье лип сменяет листопад,
Летят ветра из стороны далёкой.
Врастает в землю дом осиротевший,
Зияют окна чёрной пустотой,
Спит у порога половик истлевший,
Дичает сад, пленённый лебедой.
 

2011

«Сруб сосновый – звон венцов…»

 
Сруб сосновый – звон венцов.
Лица добрые, родные.
Смех весёлый бубенцов,
Кони прыткие гнедые.
 
 
Даль, равнина, зимний лес,
Воздух свежий и бодрящий.
Заповедный край чудес,
Вновь меня к себе манящий.
 

2012

Танцы

 
Вечер нынче очень шумный —
Молодёжь всего села
Под напев гитары струнный
В клуб на танцы забрела.
 
 
Жемчуг, ситцевые платья,
Ленты в косах, бирюза.
Поцелуи, смех, объятья
И влюблённые глаза.
 
 
У завклубом – тьма работы,
Без конца играет он:
Вальсы, танго и фокстроты,
Не щадит аккордеон.
 
 
А когда начнёт смеркаться,
Поползёт туман с полей,
Станут песни разливаться
За околицей сильней.
 

2012

«Льётся песня жаворонка с неба…»

 
Льётся песня жаворонка с неба,
Водит солнце хоровод лучей.
Рядом с полем – колыбелью хлеба —
Вторит птахе маленький ручей.
 
 
Марево полуденного зноя,
Оводов летает тёмный рой —
Носится, не знающий покоя,
И гудит, гудит над головой.
 
 
Вытирая липкий пот устало,
Сенокос прервали мужики.
Лето принесло забот немало,
Жаркие, нелёгкие деньки.
 
 
В горнице, повсюду развалившись,
Спят детишки безмятежным сном.
Старец, на плетень облокотившись,
Смотрит вдаль, вздыхая о былом.
 

2012, 5 декабря 2020

Умирающая деревня

 
Вздыхают ставни, стонут половицы,
В углах сырой избы ютится мрак.
Разбитых окон чёрные глазницы —
Забвения дурной, зловещий знак.
 
 
Кривые жерди старого забора,
Пустых дворов пугающая тишь.
Лишь воронья горланящая свора
Мотается по скатам ветхих крыш.
 
 
Совхозов хилых техника преступно
Разграблена и брошена ржаветь.
Богатство прежнее вовеки недоступно,
И славе трудовой не прозвенеть.
 
 
Весёлых песен не споют девчата,
И не рванёт трёхрядку гармонист.
Очаг остывший – страшная утрата,
Лихого ветра разудалый свист.
 
 
Так русские деревни вымирают,
Безропотно в безвестность уходя.
Тоска и боль меня переполняют,
Обида гложет, душу бередя.
 

2012, 23 декабря 2020

«Сгорбленные избы на отшибе…»

 
Сгорбленные избы на отшибе
Некогда огромного села,
Речка, изогнувшись, как на дыбе,
Узкой лентой нежно обняла.
 
 
Забредают лоси и косули
Из окрестных сумрачных лесов,
Не боясь капкана или пули
И людских не зная голосов.
 
 
Нет конца ухабистым дорогам,
Не увидишь эту глухомань.
Путь давно забыт к родным порогам —
Тяжких судеб собранная дань.
 
 
Сколько сёл покинутых, бедовых
Пало жертвой равнодушных дней,
Кануло среди лесов еловых
На просторах Родины моей…
 

2012, 25 декабря 2020

Крещение

 
Колотит ознобом берёзы —
Январская хватка крепка.
Лютуют седые морозы,
Застыла безмолвно река.
 
 
Водица крещенской купели,
Молитвы слова на устах.
Нежданно слегка заблестели
Слезинки на ясных глазах.
 
 
А щёки покрылись румянцем,
Пылают, как два снегиря.
Сверкает особенным глянцем
Серебряный крест звонаря.
 
 
Разносится благовест нежной,
Бегущей, упругой волной.
Тропинкой петляющей, снежной
Иду, поспешаю домой.
 
 
Заваренный чай, ох, душистый!
По блюдцам, по чашкам разлит.
И липовый мёд золотистый
Свет летнего солнца хранит.
 
 
На сердце спокойно и сладко.
Лампады огонь чуть дрожит.
«Пусть будет всё ладно и гладко», —
Метель за окном ворожит.
 

Январь 2013

Сказки на ночь

 
Звёздный ковш над старою избой
На вечернем небе проступает.
Светит лампа. Рядышком со мной
Мама сказки добрые читает.
 
 
Слушаю, дыханье затаив,
Не верчусь и не перебиваю.
Мамин голос – ласковый мотив,
Незаметно сладко засыпаю.
 
 
Будут сниться: каменный цветок,
Кот учёный, витязи, жар-птица,
Яркий и загадочный Восток,
Гордая персидская царица…
 
 
Прежних снов не видел уж давно,
Детства разноцветные кусочки.
Но теперь, вот так заведено,
Сказки на ночь я читаю дочке.
 

2013

III

Триптих

 
В невесомой прозрачной туни́ке
Смотрит грустно мне в окна зима.
Серебрятся снежинки на лике,
Красотою сводящем с ума.
 
 
Ниспадают на хрупкие плечи
Белоснежные локоны вьюг.
Как и ты, я всё ждал этой встречи,
Леденящая из подруг.
 
 
Зря ты застишь мне инеем стёкла
И ветрами рвёшь двери с петель.
Песня нашей любви не умолкла,
Тщетно лает седая метель.
 
 
Нараспашку пальто и – объятья,
Шапку прочь и перчатки – в карман.
Поцелую тебя, как распятье,
Занесённую снегом мадам.
 

 
Пахнут клевером руки полей,
Те, что вьют мне цветастый венок.
К ним навстречу бегу я скорей,
Пока есть ещё летний мой срок.
 
 
Пока есть ещё ночи без сна
И чарующе пахнет жасмин,
Бледным светом сочится луна,
Ты со мной, значит, я не один.
 
 
За гумном хороводы и шум,
Как прекрасна Купалова ночь!
Ты – одна из моих странных дум,
С этой ночью вы схожи точь-в-точь.
 
 
Звёзд не счесть в диадеме твоей,
Улыбаясь глядишь и маня.
Ты давно уже стала моей,
Ты давно приручила меня.
 
 
Мне с тобой говорить ни к чему,
Ты сама знаешь всё наперёд.
Я к груди тебя нежно прижму,
До утра нас никто не найдёт.
 

 
Вывернув дремучие карманы,
Отдал лес последние грибы.
По оврагам стелются туманы,
Я в грязи печатаю следы.
 
 
Прохожу просёлочной дорогой,
Как всегда, бесцельно, просто так
Вслух поговорить с родной природой,
Матерью своею как-никак.
 
 
Ель да сосны – густые ресницы
Кое-где чуть облиты смолой.
Мыслей праздных в мозгу вереницы
Неизменно шагают со мной.
 
 
Дрогнул колокол церкви далёкой,
Гулким эхом прошёл по лесам.
Дымка серая – взгляд с поволокой —
Прикоснулась к моим волосам.
 
 
Лёгок путь мой, мне не о чем думать,
И тоска мне не давит на грудь.
Эх, дела бы забросить и плюнуть,
Да пожить так ещё хоть чуть-чуть!
 

1999–2000

«Белые свечи каштана…»

 
Белые свечи каштана,
Гроздья пахучей сирени.
Омут шального романа,
Мятая простынь постели.
 
 
Чары весны долгожданной
Сбросят оковы морали.
Вкрадчивый шёпот желанной,
Дрожь её тела в финале.
 
 
В сонме узорчатых кружев,
Шёлка и бархатной кожи
Гордость сломалась, не сдюжив,
Вся распластавшись на ложе.
 

Июнь 2001

«Стоим обнявшись на дороге…»

N.

 
Стоим обнявшись на дороге
Меж двух соседних деревень.
Прохладный август на пороге,
Июль растаял словно тень.
 
 
Уста сомкнулись, грудь в ладони,
Беснуясь, кровь стучит в висках.
Вся пылкость чувств в коротком стоне,
И пламень страсти, жар в сердцах.
 
 
Скажу, что, мол, не замечаю
Особой разницы в годах.
Тебя как есть я принимаю
В благих порывах и грехах.
 
 
Меня понять ты не желаешь,
Лукаво смотришь и молчишь,
Хотя сама ещё не знаешь,
Что вдохновляешь и творишь!
 

Август 2003

Встречи

Надежде

 
Откинут полог туч свинцовых,
Отгрохотал ворчливый гром.
Неспешно в сумерках лиловых
Укрылось солнце за бугром.
 
 
Туман как призрак полуночный
Влачит свой саван по стерне…
Я ждал тебя, и в час урочный
Шагнула ты навстречу мне.
 
 
Горячих губ прикосновенья,
Неудержимость смелых рук,
Блаженства сладкие мгновенья,
Сердец влюблённых перестук…
 
 
Восток зарделся, озаряя
Росой покрытый спящий дол.
Смущённо смотришь, оправляя
У платья вымокший подол.
 
 
Шепчу, обняв тебя за плечи:
«Не стоит зря себя корить.
Мы будем помнить эти встречи,
Судьбу за них благодарить!»
 

Август 2012

«Хмельная брага августовской ночи…»

 
Хмельная брага августовской ночи
Мистически скрепляет наш союз.
Всё меньше слов, дистанция короче,
И вот друг друга пробуем на вкус.
 
 
Проворны пальцы, торопливы ласки,
Не разобрать – во сне ли, наяву.
Замки, бретельки, молнии, завязки.
Тела, пылая, падают в траву.
 
 
Сплетаются причудливо, нелепо:
Колени, стебли, волосы, цветы…
Порочной страсти предаёмся слепо
До судорог, до сладкой немоты.
 
 
Луна льёт свет молочно-серебристый
На бересклет, багульник и ветлу.
Вдруг замечаю – прячет дуб ветвистый
Застрявшую корявую метлу.
 

Сентябрь 2014

«Азиатка-бариста…»

 
Азиатка-бариста —
Руки по локоть в тату.
Получается быстро
У нас заполнять пустоту.
 
 
Никаких обещаний,
Взаимный живой интерес.
Ураганных свиданий
Запущен стихийный процесс.
 
 
Под шифоном бордовым,
Волнуясь, вздымается грудь.
Искушениям новым
Открыт я, опасен мой путь.
 
 
На локтях приподнявшись,
Смотрю на тебя со спины.
Беспокоит, закравшись,
Знакомое чувство вины.
 

Июнь 2019

«Постамент покинул тихо…»

 
Постамент покинул тихо
Гипсовый горнист.
Где-то рядом бродит лихо,
Багровеет лист.
 
 
Парк безлюден, только осень,
Только ты и я.
Постигать никак не бросим
Тайны бытия.
 
 
Загадай, порой бывает,
Сбудется потом.
Взглядом пару провожает
Девушка с веслом.
 

Июль 2020

«Влечение, червонный лак…»

 
Влечение, червонный лак.
Дышу на стылые ладони.
Замри. Укроет от погони
осенней ночи рыхлый мрак.
Промчатся мимо, не задев,
осколки злых предубеждений.
По переулкам наваждений
гуляем, страх преодолев.
 

5 декабря 2020

«Капучино, коньяк, эспрессо…»

 
Капучино, коньяк, эспрессо,
Вечер, сотканный для двоих.
Жёлтой строчкой огни экспресса
Отразились в глазах твоих.
 
 
Отношений недолгих хрупкость,
Острота ощущений, новь.
Недосказанность, недоступность,
Неприятие, не-лю-бовь.
 

Январь 2021

Седативный эффект ноября

 
Ром кубинский, раскрытая книга,
За окном мутный свет фонаря.
Накрывает под музыку Грига
Седативный эффект ноября.
 
 
Марокканских узоров мотивы,
Сновидений арабская вязь.
Нет звонка, нет звонка от Градивы,
Вероятно, нарушена связь…
 

26 февраля 2021

IV

«Кости хрустнули первого снега…»

 
Кости хрустнули первого снега
От неловких объятий сапог.
Так боялся людского набега,
Но с судьбою поспорить не мог.
 
 
Умирал, молчаливый и гордый,
О пощаде не смея просить.
Дождь плевков, неприятный и сорный,
Начинал по нему моросить.
 
 
Его бледную душу топтали,
Его плоть изувечила соль.
Каждым шагом ему причиняли
Лишь страданья и жгучую боль…
 
 
Был растерзан цинично и грубо
Сын природы красивый и верный.
И шептали в агонии губы:
«Не всегда хорошо быть первым».
 

2001

«Без названия платформа…»

Памяти Венедикта Ерофеева

 
Без названия платформа,
Кассы, голуби, вода.
Промелькнула униформа,
Встрепенулись провода.
 
 
Чтобы стало всем всё ясно,
На столбе большой плакат:
«По путям ходить опасно!» —
Помни это, стар и млад.
 
 
Штурм. Распахнутые двери,
Как в тиски зажат толпой.
Только люди, словно звери —
Склоки, брань и мордобой.
 
 
В полной мере ощущаю
«Чувство локтя» на себе.
Не ропщу, я понимаю:
Закаляются в борьбе.
 
 
Блеск созвездий на погонах,
Грязь убогой нищеты.
В переполненных вагонах
Не спастись от суеты.
 
 
Тамбур – клуб по интересам,
Сизый дым и едкий смрад.
Кто-то хочет быть Кортесом,
Кто гадает – в рай иль в ад.
 
 
Жертвы тёщиных репрессий,
Злого рока, склочных жён.
Разный люд, не счесть профессий,
Колоритом я сражён.
 
 
В тесноте, да не в обиде,
Размышляю и молчу.
Дремлет дед на инвалиде,
Мы сидим плечом к плечу.
 
 
Пьяный дембель, надрываясь,
Рвёт отчаянно стоп-кран.
Успокоившись и каясь,
Вновь берётся за стакан.
 
 
В тупике головоломки
Плачет дама средних лет.
Чемодан, в ногах котомки,
Рядом скомканный билет.
 
 
На страницах жёлтой прессы
Утоляет голод свой.
Пошлость, бездари и стрессы —
Выбор чересчур большой.
 
 
Трио – бабушка и внуки,
Знать, тяжёл старушки крест.
Дети слушают от скуки,
Как прошёл ХХ съезд.
 
 
Алкоголик в пляс пустился —
Бесшабашности клочок.
На скамью портвейн пролился,
Усмехнулся мужичок.
 
 
Тьма товаров-безделушек,
Прозорливый продавец.
От часов до погремушек —
Всё предложит молодец.
 
 
По проходу хаотично
Разбредаются тела.
Зрелище весьма привычно —
Сбор заветного стекла.
 
 
Чу, пришла вторая смена
К милосердию взывать.
Тут по многим плачет сцена,
Но мне нечего им дать.
 
 
Наобщавшись, надивившись,
Накатавшись с ветерком,
По-английски, не простившись,
Выхожу в дверной проём.
 
 
Впечатлений – мать честная! —
Драгоценнейший багаж.
Солнце цвета Первомая
Завершает мой вояж.
 

2001–2002

«Как краски, смешивая лица…»

 
Как краски, смешивая лица
И заплетая судьбы в косы,
Жизнь предлагает измениться,
Не отвечая на вопросы…
 

8 января 2006

«Любуясь красотой небесного холста…»

 
Любуясь красотой небесного холста,
В сиянье северном узрев улыбку Бога,
Вдруг понимаешь – истина проста:
У каждого своя к Нему дорога.
 

Март 2006

Ночной бой

 
Сюрреализм ночного боя —
Расцвечен трассерами мрак.
Ни на минуту нет покоя
В запале яростных атак:
 
 
Разрывы, гул и лязг металла,
Десятки точек огневых.
Даль закипела, засияла
От ярких вспышек световых.
 
 
Зашкалил пульс, нагие нервы
До крайности напряжены.
Привычно, бой уже не первый,
Кураж и риск сопряжены.
 
 
Мелькают тени, силуэты,
Причудлив скомканный рельеф.
Мерцая, падают ракеты
И гаснут, тихо прошипев.
 
 
Развязка – всё должно прерваться,
Уйти рокочущей волной…
Настало время отдышаться
И захлебнуться тишиной.
 

2006

«Растрачен день в бесплодной круговерти…»

 
Растрачен день в бесплодной круговерти,
Забился зверь в сработавшем капкане.
И лёгкий привкус вечности и смерти
В листве опавшей, в осени, в тумане…
 

2008

«Мы выловлены бреднем обстоятельств…»

 
Мы выловлены бреднем обстоятельств,
Лежим на блюде будничного дня.
Под соусом любви, страстей, предательств
Нас подадут, ни капли не скорбя.
 
 
Циклична жизнь, и мы не удивимся,
Утратив связь начала и конца:
Умрём сегодня, завтра вновь родимся,
Меняя роль «улова» на «ловца».
 

2009

Мечты

 
Дождей ленивых пелена,
Спин серых частокол,
Тоски удушливой волна,
Отчаянья укол.
 
 
Огромный город населён
Чужими мне людьми.
Я одинок, опустошён,
Мне хочется любви,
 
 
Заботы, ласки, добрых слов,
Тепла хозяйских рук…
Просты мечты бездомных псов —
Назвал бы кто-то: «Друг».
 

Сентябрь 2010

Осенний калейдоскоп

 
Осенний лист танцует твист
На серой мостовой.
Печаль светла, рассудок чист,
Царит в душе покой…
 
 
Рассеян смог. В сырой чертог
Врываются ветра:
Свистят, кружат, сбивая с ног, —
Нелепая игра.
 
 
Весёлый вздор, немой укор,
Тоска нагих берёз.
Прохожего потухший взор
И горечь чьих-то слёз.
 

2011

«Зовут, зовут космические дали…»

 
Зовут, зовут космические дали,
Загадки многочисленных планет.
Ах, как же мало всё же мы познали
За пятьдесят минувших славных лет.
 
 
От чертежа до стартовой площадки
Нелёгкий, долгий и тернистый путь:
Сомнения, ошибки, неполадки,
Тревоги, не дающие заснуть…
 
 
Полёт высокий мысли инженерной,
Свершений прогрессивных череда.
Желая изучить простор Вселенной,
Крепи союз науки и труда!
 

2012

Актриса

 
Слепые бельма запотевших окон
Унылой рюмочной, где шум и дым.
Она сидит, мотая светлый локон,
И запивает горе зельем злым.
 
 
Рассеян взгляд, сознание туманно,
Подводит память, не струится речь.
А в сердце боль тревожит неустанно…
Но некого на помощь ей привлечь.
 
 
Остались в прошлом сцена и кулисы,
Овации, поклонники, цветы…
Так не завидна роль седой актрисы
В плену у беспросветной нищеты.
 

2012

«Грозовые свинцовые тучи…»

 
Грозовые свинцовые тучи —
Как набрякшие веки небес.
Ветер губит берёзу на круче,
Лихорадит взволнованный лес.
 
 
Пыль летит по безлюдным дорогам,
Травы пряные враз полегли.
И гуляет по горным отрогам
Громогласное эхо вдали.
 
 
Горизонт потемневший тревожен,
Вспышки молний – как сабельный бой.
Есаул молчалив, насторожен.
Нервно гривой трясёт вороной.
 
 
По задворкам притихших селений,
По окраинам сумрачных мест,
Чуя близость горячих сражений,
Проезжает казачий разъезд.
 

2014

Новогоднее

 
Шершавый бочок коробкá
Упрямо царапает спичка.
Летит в темноту электричка,
Две струйки седого дымка.
 
 
Пищит и таращит глаза
Котёнок в носке шерстяном.
Все мысли слипаются в ком,
Стекает скупая слеза.
 
 
На белом морозном стекле
Проталины детских ладошек.
Судьбою подаренный грошик
Надёжно зажат в кулаке.
 
 
Что было, что будет, что есть,
Запомнится и отзовётся,
На круги своя всё вернётся —
Витков у спирали не счесть.
 
 
Небесный узорчатый свод,
Застывший, пустой полустанок.
Скулит ветерок, как подранок,
Сопит народившийся год.
 

Январь 2015

«Колдунья-ночь объяла мглою лес…»

 
Колдунья-ночь объяла мглою лес,
Мерцают звёзды тускло, еле-еле.
Слетают вниз на яростной метели
Стенания простуженных небес.
 
 
И слышится отчётливо порой
То звон цепей, то шелест бормотаний,
Звучат они потоком заклинаний,
Видения проносятся гурьбой.
 
 
Озлобленных ветров нестройный хор,
Храп лошадей, проклятия возницы,
Тревожных мыслей мчатся вереницы…
Одна надежда – постоялый двор.
 
 
Трепещет жёлтый лепесток свечи,
На потолке, на стенах пляшут тени.
Скрипят надрывно ветхие ступени,
Гремят замки, вращаются ключи.
 
 
Дубовый стол, шальные игроки,
Бокалы, карты, смятые банкноты,
Задорный смех, обидные остроты
И по плечу бесстыдные хлопки.
 
 
Разгорячённый спором и вином,
Поручик смерть торопит у барьера,
Но будет жить. Военная карьера
Весьма успешно сложится притом.
 
 
Творить улыбку – непосильный труд.
Купеческая дочь слезу роняет.
За старика сосватана, вздыхает.
Горька судьба, отцовский норов крут.
 
 
Колдунья-ночь объяла мглою лес,
Мерцают звёзды тускло, еле-еле.
Слетают вниз на яростной метели
Стенания простуженных небес.
 

Декабрь 2018

Вечность

 
Расшитый инеем кисет
Тряхнёт зима-старуха,
Прищурится на белый свет,
Закашляется сухо.
 
 
Заря, восход, вороний грай,
Воскресная беспечность.
Прилежно складывает Кай
По буквам слово «вечность».
 

Сентябрь 2020