Текст книги "Забытые гробницы. Тайны древнеегипетского некрополя"

«Потерянные» гробницы Лепсиуса

Сплошная расчистка территории с обеих сторон от входа в гробницу Ченти I выявила проходы в соседние скальные гробницы: многие из них не имели ни рельефов, ни надписей, но в трех сооружениях на входных каменных балках, архитравах, присутствовали иероглифические тексты. Они сообщали, что гробницы сооружены для Перинеджу, еще одного Ченти (получившего порядковый номер II вслед за Ченти I) и Хуфухотепа. Имя последнего в переводе с древнеегипетского означает «[царь] Хуфу доволен».

Обратившись к записям исследователей XIX века Огюста Мариетта и Карла Рихарда Лепсиуса, мы выяснили, что гробницы Хуфухотепа и Ченти II видели оба ученых. Они дали краткое описание, перевели надписи и присвоили захоронениям порядковые номера[37]37
  Lepsius K. R. Denkmäler aus Ägypten und Äthiopien. Textband I. S. 94–95; Marietet A. Les Mastaba de l’Ancien Empire. Paris, 1889. P. 538–539.


[Закрыть] (по Лепсиусу LG 76 и LG 77). Однако по необъяснимой причине никто не упомянул самую интересную и богатую по отделке гробницу придворного Ченти I, расположенную здесь же, а также находящуюся южнее гробницу начальника царских ювелиров Перинеджу. Теперь остается лишь гадать, что было тому причиной – то ли засыпанные входы, то ли местные жители, занявшие древние сооружения под жилища и не пустившие исследователей. Писал же Лепсиус о расположенной южнее скальной гробнице царского маникюрщика Ипи, что «там обитает водонос Ибрагим»[38]38
  Lepsius K. R. Denkmäler aus Ägypten und Äthiopien. Textband I. S. 96.


[Закрыть]. До этого гробница Ипи служила домом одному из первых исследователей Гизы – капитану Кавилье, в своих скальных апартаментах не раз привечавшему европейских путешественников. Судя по многочисленным граффити латиницей на стенах гробницы Ченти I, европейские путешественники XVIII–XIX веков проникали в нее, как и в гробницу Хафраанха. Были там и художники из экспедиции Шампольона, а вот Лепсиус и Мариетт туда не попали.

Как же получилось, что весь склон Восточного плато Гизы оказался засыпанным толстым слоем песка, скрывшим входы в гробницы? Когда это произошло?

Похоже, что еще до середины 1930-х годов гробницы оставались не только видимыми, но и обитаемыми, а потом их погребло под слоем песчаного отвала, образовавшегося в процессе раскопок американской экспедиции Джорджа Райзнера на Восточном плато Гизы и последовавшего за этим строительства окружной туристической дороги. Целью масштабных работ американцев было исследование больших мастаб царских родственников и чиновников IV и V династий. Тогда становится понятным и происхождение различных находок из этого отвала – обрывков раскрашенных картонажей мумий, человеческих костей, фрагментов известняковых рельефов и статуй, обломков фаянсовых амулетов и ушебти, черепков керамики.

«Да будет свет для Ченти!» – в обнаруженной скальной гробнице Ченти I

Так или иначе, наши исследования 2006 года не только вернули науке утерянные гробницы Гизы, но и пополнили их список новыми – гробницами Ченти I и Перинеджу, а спустя еще пять лет и гробницей Нисутптаха.

Изучение скальных гробниц, или Спешка нужна при ловле блох

В 2006 году мы ограничились лишь первичной расчисткой культовых помещений найденных гробниц и выяснением, есть ли там погребальные шахты и сколько их. Уже через год мы приступили к копированию рельефов гробницы Ченти I (получившей порядковый номер GE 11) и к раскопкам трех ее шахт.

Кстати, рельефное оформление гробницы, сильно пострадавшее от обрушений скалы и сплошь испещренное трещинами, крайне напоминало изображения в гробнице Хафраанха, особенно на ее восточной стене. Не сюжетами, а их исполнением, можно сказать, почерком, как будто работала одна группа художников и мастеров. Отсюда и аналогичная предварительная датировка гробницы Ченти I второй половиной V династии.

На северной части восточной стены гробницы Ченти I изображены владелец гробницы и его супруга, чье имя не сохранилось. Не уцелели и надписи, сообщавшие о титулах и должностях Ченти I, – эти участки рельефа обрушились еще в древности. В южной части этой же стены показаны процессии дароносцев, следующие к сидящим фигурам Ченти с супругой, и различные подношения перед ним. Но от этих фигур остались лишь пальцы жены и ноги и нос с бородой Ченти.

На северной стене гробницы тоже изображен Ченти I с супругой и сыном по имени Усерптах. Здесь же выполнена фигура карлика, ведущего быка, – ее мы увидели первой, попав в гробницу. Западная стена оформлена в виде ряда «ложных дверей», а в нижней части помещены небольшие скальные статуи, представляющие супружескую чету с детьми.

Южная стена гробницы декорирована необычно – в виде закрытой двухстворчатой двери в окружении двух пар «ложных дверей», которые обычно размещаются на западных стенах.

Археологическое исследование трех погребальных шахт гробницы Ченти I, сделанных, по всей видимости, для него самого, его жены и сына Усерптаха, продемонстрировало типичную картину – все шахты ограблены, причем неоднократно, а в заполнении присутствуют разрозненные человеческие кости и кости животных, черепки разновременной керамики.

Прорисовка рельефов на северной стене гробницы Ченти I, V династия

Прорисовка рельефов на северной части восточной стены гробницы Ченти I, V династия

Судя по толстому слою копоти на потолке, поздней керамике и костям животных, гробницу использовали для жилья, причем достаточно долго. Такая же картина наблюдается и в соседних гробницах, как с надписями (Перинеджу, Ченти II, Хуфухотеп), так и оставшихся безымянными и получивших от нас номера GE 10, GE 13, GE 14, GE 16, GE 17, GE 18, GE 47, GE 48 и GE 49. К этому мы еще вернемся в восьмой главе.

Параллельно с работой в шахтах гробницы Ченти I начались исследования в двух помещениях расположенной к северу гробницы Ченти II. Неожиданно мы обнаружили там очаг I тыс. н. э., сложенный из сырцовых кирпичей, взятых, похоже, поблизости из значительно более древних зданий, – уже тогда в гробнице поселились люди.

С каждым годом к текущим исследованиям добавлялись раскопки помещений и шахт других гробниц. Изучение скального комплекса было завершено в 2013 году, а уже в следующем сезоне мы сосредоточились в основном на раскопках Малого некрополя перед гробницей Ченти I. Это если не считать точечных исследований скальных комплексов в крайней южной части нашей концессии, вокруг гробниц Ипи и Персенеба.

История формирования скального некрополя

Если проанализировать план скальных сооружений вокруг гробницы Ченти I, становится понятным, что она одна из немногих имеет классическую L-образную форму культового помещения, как и часовня гробницы Хафраанха. Близкая форма, но с дополнительным помещением – у гробницы Ченти II, а планировка остальных более разнообразна. Логично предположить, что гробницы всего скального комплекса высекались не в одно время, а постепенно, и на долю более поздних оставалось все меньше свободного пространства. Помещения классической формы просто не поместились. В результате стали появляться длинные и не всегда ровные коридоры или комнаты не совсем правильной геометрической формы (как у гробниц Хуфухотепа (GE 15), Перинеджу (GE 19), GE 14 и GE 17).

Исследуя планировку, можно попытаться выстроить последовательность возникновения сооружений. Первой, скорее всего, была гробница Ченти I (GE 11), следующей – его тезки Ченти II (GE 12). Гробница Хуфухотепа (GE 15) с ее длинным коридором буквально втиснута между Ченти II и безымянными GE 47 и GE 49, а гробница GE 17 – между Ченти I и Ченти II. Совсем мало места пришлось на GE 18 (расположенную между GE 17 и GE 12). У нее оказалась не только маленькая часовня, но и одна погребальная камера на две шахты, что необычно для времени Древнего царства. Вот насколько плотно заполнялся привилегированный некрополь Гизы – в первую очередь место погребения египетских царей и знати в III тыс. до н. э.

Когда в Египте стали делать мумии и канопы?

В 2008 году мы занимались исследованием трех погребальных шахт гробницы Хуфухотепа, разграбленных еще в древности, – это было видно уже в начале исследования их засыпки. Тем более велика была радость, когда 30 ноября в погребальной камере шахты 1 обнаружились два целых каменных сосуда высотой около тридцати сантиметров. Неподалеку мы нашли две полусферические каменные крышки, напоминающие шляпки белых грибов. В вырубленном в скале углублении для тела лежали осколки еще одного сосуда. Все предметы были выточены из плотного белого известняка, совсем не похожего на желтоватую и достаточно пористую местную разновидность этого камня. Видимо, материал сосудов привозили из знаменитых каменоломен Туры на противоположном, восточном берегу Нила.

План центральной части участка III зоны работ Российской археологической экспедиции ИВ РАН в Гизе (GE 11 – гробница Ченти I; GE 12 – гробница Ченти II; GE 15 – гробница Хуфухотепа)

Наши сосуды оказались канопами – вместилищами для человеческих внутренностей, которые вынимали из тела умершего в процессе мумификации. Согласно древнеегипетским представлениям, их должно быть четыре – для легких, печени, желудка и кишок. В погребальной камере, принадлежавшей, возможно, жене Хуфухотепа Хенутсен, мы нашли два целых и один разбитый сосуд, но это, скорее всего, потому что захоронение ограбили.

В эпоху Древнего царства крышки каноп делали полусферическими, но уже со времени Среднего царства их стали выполнять в виде голов четырех сыновей бога Хора: Амсета (в виде человека), Хапи (в виде павиана), Кебексенуфа (в виде сокола) и Дуамутефа (в виде шакала).

Древнейшие египетские канопы относятся к концу IV династии – они были обнаружены в гробнице царицы Мересанх III, супруги царя Хафра. Более ранним, аналогичным по назначению вместилищем для внутренностей можно считать «канопный ящик» из кальцита (египетского алебастра) из гробницы-тайника царицы Хетепхерес I – жены царя Снофру и матери Хуфу. В его четырех отделениях содержались органика, льняные бинты и следы содового раствора (натрона). В гробницах знати времени V династии такие находки стали попадаться немного чаще, а основная их масса происходит из гробниц поздней V и VI династии, в том числе из пирамиды царя Пепи II в южной Саккаре и из гробниц визиря Кагемни и царицы Ипут I – супруги царя Тети и матери Пепи I.

Обнаружение в гробнице Хуфухотепа сосудов для вынутых при мумификации внутренностей должно было свидетельствовать, что как минимум тело одного умершего подвергли бальзамированию, однако все оказалось далеко не так просто. От времени Древнего царства на данный момент известно около ста пятидесяти каменных каноп, что ничтожно мало по сравнению с количеством раскопанных погребений этого периода. Очевидно, практика мумификации в эпоху Древнего царства не была общепринятой.

Известняковые канопы в погребальной камере шахты 1 скальной гробницы Хуфухотепа, поздняя V – ранняя VI династии

Дело усугубляется еще и тем, что только половина всех обнаруженных на данный момент сосудов-каноп действительно могла выполнять свои функции – то есть в их внутренние полости помещались забальзамированные внутренности. У остальных сосудов внутренние части были высверлены максимум наполовину, а нередко только на треть или даже четверть необходимого. Так и канопы из гробницы Хуфухотепа имели половинчатый объем, эквивалентный приблизительно 200–250 мл, что совсем недостаточно даже для высохших внутренностей. Кроме того, наличие органики внутри сосуда неминуемо отразилось бы на его белых стенках, но они оставались чистыми. Аналогичный факт был отмечен и зарубежными исследователями, обнаружившими канопы в гробницах Гизы, Саккары и Абусира. Это позволило сделать логичный вывод, что с использованием консервирующей жидкости на основе натрона (как у царицы Хетепхерес I) реально сохраняли лишь внутренности царей и их родственников, а в частных гробницах этому действию подражали только внешне, оставляя канопы пустыми[39]39
  Junker H. Giza VII. Der Ostabschnitt des Westfriedhofes. Erster Teil. Wien, Leipzig, 1944. S. 48; Bárta M. “Dummy Mummification” in the Old Kingdom: A New Intact Case from the 5^thDynasty, Abusir // Landgráfová R., Mynářová J. (eds.). Rich and Great: Studies in Honour of Anthony J. Spalinger on the Occasion of his 70^thFeast of Thoth. Prague, 2016. P. 15–17. Подробнее см.: Малых С. Е. Новые данные об использовании каноп в эпоху Древнего царства // Вестник древней истории. 2010, № 4. С. 96–111.


[Закрыть].

Получается, что мумии в Египте эпохи Древнего царства – не такое уж и частое явление: реальные действия с целью сохранить тело производились, как правило, лишь над умершими царями, их ближайшими родственниками и представителями высшей знати. Процесс мумификации тогда мало походил на обработку тел в период Нового царства и позже. Описанная Геродотом выемка мозга через отверстие в носу еще не практиковалась, о чем говорит целостность носовых перегородок в черепах скелетов Древнего царства, в отличие от останков I тыс. до н. э., в которых они разрушены. Также в III тыс. до н. э. внутренности могли вообще не вынимать. Труп обмазывали снаружи белой штукатуркой, моделирующей лицо и контуры тела, или оборачивали льняными бинтами. Иногда из ткани формировали отдельные части тела, как, например, грудь женщины, похороненной в шахте B гизехской мастабы G 2220.

Надо сказать, что мумифицированные останки чаще всего помещались в деревянные ящики не в вытянутой позе на спине, как в более позднее время, а в полускорченной или вытянутой позе на левом боку, головой на север, лицом на восток, согласно сложившемуся в III тыс. до н. э. погребальному обряду. Классическими древнейшими примерами мумификации являются забинтованная рука царя I династии Джера из Абидоса, погребение времени II династии в Саккаре, раскопанное Джеймсом Квибеллом, нога царя III династии Джосера из его ступенчатой пирамиды в Саккаре и погребение царевича Рахотепа в Мейдуме (ранняя IV династия), исследованное Флиндерсом Питри и увезенное в Британию, где и погибло во время бомбежки во Вторую мировую войну.

Погребение древнеегипетского ювелира

Сезоны 2010 и 2011 годов мы посвятили в основном раскопкам помещений скальной гробницы GE 19, принадлежащей начальнику царских ювелиров Перинеджу, жившему на рубеже V и VI династий. Эту гробницу высекли прямо под местом упокоения жреца Персенеба, к югу от гробницы Ченти I. Она состояла из трех комнат с восемью погребальными шахтами и двумя нишами.

Многие захоронения здесь оказались разграблены, особенно те, что располагались ближе к входу, однако некоторые все же дошли до нас непотревоженными или лишь частично нарушенными грабителями.

В шахте 2 гробницы Перинеджу оказалось две камеры, что нетипично для древнеегипетской погребальной архитектуры эпохи Древнего царства. Необычность конструкции сыграла роль – погребение в верхней камере разрушили грабители, но содержимое нижней уцелело. Почему так вышло? Древние воры не хуже современных археологов разбирались в особенностях гробниц и знали, что в Древнем царстве не должно быть нескольких мест погребения в одной шахте.

В камере соседней шахты 8 мы нашли еще одно целое погребение: умершего очень компактно уложили в «позе эмбриона», он занял совсем небольшую и достаточно плохо сделанную камеру габаритами 0,95 × 0,65 м (меньше было только у «Гюльчатай» в Малом некрополе перед гробницей Хафраанха). Поразительно, что, как и «Гюльчатай», покойного развернули головой на запад, а не традиционно – на север. Видимо, и в этом случае из-за недостатка свободного места, чтобы вырубить камеру, вытянутую по линии север-юг, в которую возможно уместить тело в правильной позиции.

К нашему изумлению, совсем неглубокая шахта 6 содержала целых три камеры! Они располагались недалеко от поверхности, поэтому древние грабители их нашли, но не полностью уничтожили захоронения, как это происходило чаще всего, а разрушили лишь части, где находились ценные предметы. Верхние половины скелетов они разворошили, а нижние оставили лежать в анатомическом порядке, вплоть до фаланг пальцев ног.

Наиболее интересным оказалось погребение в камере 6B, так как оно содержало еще и инвентарь. Когда удалось дойти до слоев заполнения, оказалось, что сверху находятся черепа и кости трех индивидов со следами поздней мумификации, вероятно, Саисского времени (664–525 годы до н. э.), а также небольшой амулет из зеленого фаянса в виде обнаженного кривоногого ребенка-карлика со скарабеем на голове – египетского божка Птаха-Патека.

И уже под ними мы нашли первоначальное погребение, совершенное, видимо, при VI династии. От него сохранилась только нижняя половина – от пояса до кончиков пальцев ног, а вокруг лежали две медные тарелочки диаметром всего 5,3 см и 5,4 см и базальтовый молот. Среди инвентаря оказались два базальтовых лощильных камня и кварцитовый точильный камень. У таза лежал загадочный предмет из темно-серой необожженной глины, который мы сперва приняли за продолговатый сосуд, почему-то оставшийся недоделанным.

Спустя год, в 2012 году, нам удалось выяснить назначение этой находки, и случилось это благодаря выходу в свет книги по древнеегипетским меднолитейным мастерским в Айн-Сохне[40]40
  Abd el-Raziq M., Castel G., Tallet P., Fluzin P. Ayn Soukhna II. Les ateliers métallurgiques du Moyen Empire. Le Caire, 2011. P. 27–28, fig. 149–152.


[Закрыть]. Оказалось, что продолговатый предмет из необожженной глины – это защитный наконечник на тростниковую трубку для дутья при плавке металлов (меди, золота и электрума) – через нее подавался воздух в плавильный горн, а благодаря наконечнику из глины трубка не загоралась. Технология этого процесса нередко изображалась на стенах древнеегипетских гробниц времени Древнего и Среднего царств: четыре или шесть человек с тростниковыми трубками, заканчивающимися наконечниками, сидят вокруг костра, на котором стоит тигель с металлом. Неподалеку мастера изготавливают металлический лист с помощью молотов (такое же по виду орудие обнаружено в нашем погребении), а рядом – процесс полировки металлических сосудов камнями (пара аналогичных лощильных камней также находилась у скелета). Все это позволило сделать вывод, что мы обнаружили погребение металлических дел мастера.

Если учесть, что владелец гробницы – Перинеджу – носил такие титулы, как «начальник мастерской, работник по металлу, изготовитель царских украшений», то видна прямая связь между ним и погребенным в камере 6B индивидом. Однако означает ли это, что мы нашли захоронение самого Перинеджу? По-видимому, нет. В гробнице Перинеджу было высечено девять шахт, из которых семь оказались завершены. В них устроили десять погребальных камер. Плюс три ниши, вырубленные в стенах часовни. Такое число мест под погребения в одной гробнице нечасто встречается на нашем участке некрополя. Видимо, у Перинеджу была большая семья.

С севера и юга часовню зажали карстовые разломы, из-за чего мастера были вынуждены вырубать ее не столько вдоль скального массива, сколько вглубь него. Еще при сооружении первого помещения (комната А) работники столкнулись с неразрешимой проблемой – близко подходящими обширными природными трещинами. Поэтому, скорее всего, уже в начале работ они решили вырубить дополнительные комнаты – B и C. Справедливо предположить, что место погребения владельца гробницы должно было отличаться от остальных. Выделяющихся по глубине шахт в гробнице нет. Зато погребальная камера в шахте 3 заметно отличается устройством: мощная кладка из крупных тесаных камней, закрывающая вход в камеру, углубление под тело с перекрывающими его подогнанными каменными плитами. Все это дает основание предположить, что именно шахта 3 могла служить местом упокоения Перинеджу.

Когда археологи проникли в погребальную камеру этой шахты, они увидели безрадостную картину разграбления, случившегося как будто совсем недавно. Плиты, перекрывавшие углубление в полу, были частично подняты, причем с умом. Грабители вскрыли первую, под которой находилась верхняя часть захоронения с возможными украшениями, и последнюю, потому что в ногах мог лежать погребальный инвентарь. В 2019 году мы дошли до нижних слоев заполнения и обнаружили, наконец, остатки скелета времени Древнего царства. Действительно, его верхняя и нижняя части были серьезно разрушены, однако некоторые кости в середине по-прежнему лежали в анатомическом порядке. Анализ стратиграфии заполнения камеры показал, что после первого проникновения грабителей шахта долгое время стояла открытой, ее заносил песок и заливала дождевая вода, попадавшая через трещины в скале. Однако когда это произошло, точно неизвестно.

В камере был похоронен мужчина за пятьдесят – довольно пожилой по египетским меркам. Ростом чуть более ста семидесяти сантиметров, он несколько выделялся среди современников. При жизни покойный не испытывал серьезных физических нагрузок и страдал от разрастания костной ткани на позвоночнике – экзостозов. Вполне возможно, что это и был Перинеджу. По крайней мере, данные физической антропологии не противоречат предположению, сделанному на основе анализа архитектурных данных.

Кем же тогда был мастер по металлу из погребальной камеры 6В? В древнеегипетских гробницах посторонних не хоронили (за исключением случаев более позднего повторного использования камер для захоронения), а это значит, что найденный нами человек являлся родственником Перинеджу и, следовательно, занимался семейным делом – работал в мастерской по обработке металлов. Профессиональная преемственность была весьма распространена в семьях египетских мастеров. Это вполне объяснимо, ведь училищ тогда не существовало, и научиться непростому ремеслу можно было только непосредственно общаясь с кем-то, кто им обладает. Обычно сложные навыки (а работа с металлами, безусловно, требовала множества специальных знаний) передавались от отца к сыну или от старшего родственника к младшему. Похороненный в гробнице Перинеджу мужчина – хорошая иллюстрация такой практики.

Из письма домой:

«На этот сезон мы запланировали раскопать две оставшиеся шахты в гробнице 19, откуда я в прошлом году рисовал скелеты, а также шахты в гробнице 17. Если первая гробница принадлежала царскому ювелиру Перинеджу и его родственникам, то вторая безымянная. Одна из шахт в часовне Перинеджу оказалась незаконченной, без погребальной камеры, зато в соседней шахте погребальных камер оказалось сразу две![41]41
  В ходе дальнейших раскопок выяснилось, что камер в шахте три.


[Закрыть]

[…] Первая камера до половины была засыпана перемесом из песка, костей и керамики. Сверху лежали три черепа – мужской, женский и детский, – несколько костей и фрагменты мумии. Все это, вероятно, сбросили туда в позднее время. Прежде всего я занялся стратиграфией. Сделал разрез с севера на юг, выделил четыре слоя, все это зарисовал, после чего начал потихоньку разбирать заполнение. В результате в нижнем слое обнаружились остатки оригинального погребения – мужчина, лежащий на левом боку головой на север. У ног сохранился погребальный инвентарь – медная тарелочка, модельки сосуда из нильского ила[42]42
  Как впоследствии обнаружилось, это был наконечник на трубку для раздувания огня.


[Закрыть], несколько каменных орудий. В общем, удалось фактически восстановить в основных чертах облик первоначального погребения. Над ним, кстати, нашелся фаянсовый амулет – фигура бога Птаха-Патека (толстенький веселый божок с кривыми ножками). Изумительная вещь! Поздняя, примерно VII–VI веков до н. э., таких делали тысячи – ширпотреб, в общем-то, но время придало находке известное благородство.

[…] Работал в камере три дня и даже сейчас еще не все закончил. Сделал два чертежа – стратиграфический разрез и план оригинального погребения. Всю расчистку и находки подробно описал. Теперь жду новых камер! Как спускаешься утром в восемь часов в подземное царство, так и сидишь там до четырех вечера – восьмичасовой рабочий день на корточках.

12.11.2011»

«Погребение ювелира» в гробнице Перинеджу, VI династия