Текст книги "Пробудившийся воин"

Сикхай схватил лук и выбежал на лестницу, на ходу стреляя в приближающихся стражников. Он пролетел лестницу в несколько огромных прыжков, затем молнией пересёк двор. Не переставая стрелять, беглец освободил себе путь к воротам, приоткрыл одну из створок и выскочил на улицу. Стражники помчались за ним, однако наёмник легко ушёл от них, затерявшись серой тенью в лабиринтах улиц Хасгаарда.

Через некоторое время начальник дворцовой стражи зашёл в тронный зал, потупив глаза.

– Вы упустили его… – тихим голосом злобно произнёс король.

Начальник стоял молча, глядя в пол.

– Бестолочи!!! Недоумки!!! – прорычал Гордориен. – За что я вам плачу?!!

– Мы можем попытаться взять его на выходе из города…

– Да вы его не смогли взять во дворце, где полно солдат! Как ты собираешься это сделать?! Перекрыть все ворота?! Или обыскивать каждого, кто выходит и выезжает?! Так он может прикинуться дворянином или бродягой! Вы что, всех хватать будете?! Вон с глаз моих!

Потом злобно пробормотал себе под нос:

– Я тебя ещё достану, наёмник!..

Начальник стражи поклонился и поспешно вышел из зала. Он подошёл к одному из командиров и мрачно спросил:

– Сколько солдат он убил? Тридцать? Сорок? Или больше?

Тот пристально посмотрел на начальника.

– Никого.

– Как?! – изумился начальник.

– Все либо ранены, либо оглушены. Похоже, он никого не хотел убивать.

– Хм, странно… Ну, хоть какая-то хорошая новость!

Глава VII

Олеан, сикхай

Отдышавшись, я добрался до постоялого двора, переоделся в исит-дивильскую одежду, оседлал Хильденгела и покинул Хасгаард.

Да, всё складывалось не лучшим образом. Похоже, теперь Сикха вне закона. Да ещё, видимо, намечается война с Белингиером. Хотя с другой стороны, пока братья королевской крови будут воевать друг с другом за Норингеад, Гордориену будет не до Ордена теней. А со временем всё успокоится. Сикха переживали и не такие трудные времена.

Больше всего меня беспокоила фраза короля «Уже служат!». Как сикхаи могут служить Гордориену?! Вздор какой-то! Однако Гордориен не похож на человека, который говорит попусту. Тогда что? Нашёлся кто-то, выдающий себя за сикхаев? Или Сикха ведут какую-то игру, о которой мне ничего не известно? Но в этом случае, сикху Хацуга сказал бы мне что-нибудь об этом. Одним словом, мне всё это не нравилось.

Через три дня я доехал до нашей деревни – Сикхиара, которая располагалась у западных склонов Кастадорского хребта. Сикхиар лежал в большой долине, окружённой со всех сторон отвесными скалами. В долину вела дорога, проходившая по дну узкого извилистого ущелья. Вход в это ущелье был скрыт скалами, так что его можно было увидеть только если подойти вплотную. Никто из посторонних не мог попасть в Сикхиар. Многие пытались выследить сикхаев и найти нашу деревню, но все они пропадали без вести, и со временем такие попытки прекратились.

Сикхиар был единственным местом, которое я мог бы назвать своим домом. Здесь я вырос и научился всему, что знаю и умею. Здесь я мог расслабиться и не ждать угрозы.

Я вел Хильденгела под уздцы, здороваясь с сикхаями, и тут увидел у одного из домов миниатюрную фигурку. Моё дыхание на мгновение остановилось, а сердце забилось чаще. Заметив меня, девушка вышла навстречу.

– Здравствуй, Олеан, – улыбнулась она.

– Здравствуй, Ису! Я… Я рад видеть тебя!

Ису была невысокой худощавой девушкой. Она производила впечатление хрупкой, если, конечно, не сталкиваться с ней в бою. Ису была смешанных кровей – её отец был гузрусом. От отца-кочевника ей достались раскосые глаза и высокие скулы.

В детстве мы с Ису дружили и почти всё время проводили вместе, а повзрослев, стали любовниками. Моё сердце каждый раз тревожно сжималось, когда она уходила на задание. Каждый раз я боялся, что Ису не вернётся, и я больше не увижу её. Каждый раз, возвращаясь в Сикхиар, я ждал встречи с ней.

В последнее время мне казалось, что Ису как-то охладела ко мне и отдалилась, но я гнал эти мысли прочь, наслаждаясь каждым мгновением, проведённым с ней.

– Я тоже рада видеть тебя, Олеан! Что там нового в Норингеаде?

– Да ничего хорошего!

Я в двух словах рассказал ей, что со мной произошло. Ису слушала очень внимательно.

– Гордориен предложил служить ему?

– Да.

– И ты отказался?

– Ну разумеется! Как же иначе?!

По лицу Ису пробежала чуть заметная тень.

– Да Олеан, сейчас многое меняется…

– Но что-то должно оставаться неизменным!

– Что-то должно, конечно…

Ису задумчиво посмотрела мимо меня.

– Я собираюсь рассказать всё сикху Хацуге. Надо что-то решать!

Ису повернулась ко мне, отрываясь от каких-то своих мыслей:

– Да, Олеан, расскажи. Надо что-то решать, это точно!

Я прикоснулся к её руке, и она посмотрела на меня так, что у меня внутри всё оборвалось.

– Иди, Олеан! Дело, действительно, важное и не терпит отлагательств.

Я неохотно отошёл от Ису и направился к дому Хацуги.

Сикху пригласил меня на кухню и предложил чаю. Хацуга был невысоким сухощавым старичком с жиденькой бородкой. По его внешнему виду невозможно было предположить, что этот старик возглавляет орден, от одного названия которого люди трепещут от страха.

Сикху излучал спокойствие и уверенность. Все его движения были простыми и естественными, в них не было ничего лишнего.

Мы сели за стол, и Хацуга, наливая чай, пристально посмотрел на меня:

– Ты выглядишь взволнованным. Что-то случилось?

– Да, Сикху.

Я подробно рассказал всё, что со мной произошло в последние дни. Хацуга слушал очень внимательно и не перебивал. Когда я закончил, он уточнил:

– Гордориен так и сказал «Уже служат!»?

– Да, Сикху. Меня это тоже очень удивило.

Хацуга помолчал, потом произнёс:

– Сейчас в Сикхиаре нет только двоих, к ночи они должны вернуться. Обойди всех, скажи, что завтра на рассвете будет Совет.

– Да, Сикху.

Я поклонился и отправился выполнять поручение Хацуги. К Ису я пришёл в последнюю очередь и остался у неё.

Через час я лежал на кровати, а Ису сидела рядом, подогнув под себя ноги, и смотрела в окно. Я любовался ей, украдкой рассматривал каждый изгиб её тела, прядки чёрных волос, небрежно лежащие на щеке, завораживающие чёрные глаза. Блаженное спокойствие разливалось по моему телу. Я мысленно благодарил Создателя за возможность быть рядом с ней.

– Завтра после Совета всё будет по-другому… – вдруг произнесла Ису задумчиво.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду то, что сказала, – резковато ответила Ису. – Жизнь становится другой, и как раньше, жить уже нельзя, – уже мягче добавила она.

– Да, скоро наверно, будет война, и король…

– Тсс!.. – Ису приложила мне палец к губам и улыбнулась, хотя глаза её были грустными. – Спи, Олеан!

Она погладила меня по щеке и нежно поцеловала, а потом легла рядом и отвернулась.

Я не мог уснуть – мне почему-то стало очень тревожно от этого разговора. Меня терзало какое-то странное нехорошее предчувствие; хотелось растолкать Ису и спросить у неё, что происходит, но я подавил это желание. Уснуть я смог только часа через два.

Рано утром все сикхаи собрались в Сикхоме, где проходили Советы Ордена. Сикхом был единственной каменной постройкой в нашей деревне. Он представлял собой большое помещение с окнами под потолком, внутри которого ничего не было, кроме небольшого возвышения посередине – сикхура. На противоположной от входа стене висела каменная плита, на которой была высечена надпись «Нет света без тени», написанная на языке Древних.

На сикхуре спиной к плите сидел Хацуга, вокруг прямо на пол полукругом рассаживались сикхаи. Рядом они клали своё оружие – мы никогда с ним не расставались. Ису села не рядом со мной, что меня неприятно удивило.

Когда все собрались, сикху Хацуга сказал:

– Вчера один из сикхаев вернулся от короля Гордориена. Он пришёл с плохими вестями. Олеан, расскажи всё, что с тобой произошло, я думаю, это надо слышать всем.

Я встал со своего места и во второй раз подробно пересказал события последних дней. Мой рассказ был воспринят по-разному: кто-то стал перешёптываться, кто-то удивился, а кто-то сидел как ни в чём не бывало. Когда я закончил, Хацуга обвёл присутствующих взглядом и произнёс:

– Может, кто-нибудь хочет что-то сказать по этому поводу?

Тут встала Ису и стала говорить такое, от чего меня взяла оторопь.

– Я думаю, Олеан был неправ, отказываясь от предложения Гордориена!

Повисла тишина. Хацуга недоумённо взглянул на Ису. Между тем, она продолжила, прохаживаясь между сидящими:

– Мы живём как изгои, перебиваясь случайными заработками и унижаясь перед всякими самоуверенными недоумками. Я уверена, что мы достойны большего! Если мы пойдём на службу к королю, то получим славу и богатство, которые заслуживаем! Мы будем поддерживать порядок в своей стране и защищать её.

Сикху грустно смотрел на неё.

– Ису! – перебил он. – У нас нет своей страны! Мы не подчиняемся и никогда не подчинялись никому, и этим поддерживаем порядок! Если Сикха встанут на чью-либо сторону, нарушится равновесие в мире, и он изменится до неузнаваемости. Все страны, кроме одной, все народы и языки, кроме одного – исчезнут!

Ису подошла к сикху и встала рядом с ним.

– Ну и хорошо! В этом новом мире будет порядок и исчезнут все разногласия! У власти будут достойные люди.

Хацуга повернулся к ней.

– Ису! Да ты послушай себя! Ты совсем ослепла и лишилась разума от жадности и жажды власти!

Ису стала обходить Хацугу сзади. Внезапно её лицо исказилось ненавистью, она вынула из рукава нож и молниеносным движением всадила его в спину Сикху.

– Это ты ослеп, старый дурак!

Хацуга обернулся и посмотрел на Ису с сожалением и сочувствием, потом осел на пол. В то же мгновение часть сикхаев схватили своё оружие и напали на соседей. Всё происходило как во сне и казалось нереальным…

С большим трудом взяв себя в руки, я вскочил на ноги и достал свой меч. Мне трудно было понять, с кем сражаться, ведь я не знал, кто из сикхаев предатель. Я отбивался от нападавших на меня. Мне приходилось убивать людей, с которыми я вырос вместе.

Услышав крики и звуки схватки, в Сикхом вбежали сикхины. Ису и остальные предатели убивали детей одного за другим, а я не мог ничего сделать, потому что сам едва успевал уворачиваться от смертельных ударов.

Все происходило очень быстро, и вскоре сражение закончилось. Боковым зрением я успел заметить, как Ису выскользнула из Сикхома, и метнулся за ней. Когда я выскочил на улицу, Ису седлала коня. Я понял, что не успею догнать её и помчался к оружейному складу. Схватив лук и стрелу, я запрыгнул на крышу склада, натянул тетиву, прицелился… и опустил лук. Через несколько мгновений всадница исчезла в ущелье. Я проклинал себя за то, что не смог убить предательницу. Но было уже поздно.

Я спрыгнул с крыши, отбросил лук и побрёл в Сикхом. В голове как будто бил колокол, желудок выворачивало наизнанку. Когда я зашёл внутрь, меня передёрнуло – на полу в лужах крови в разных позах лежали трупы сикхаев и сикхинов. И тут с сикхура донёсся слабый стон. Похоже, Хацуга был жив!

Я подбежал к сикхуру.

– Сейчас я принесу…

Хацуга схватил меня слабеющими пальцами.

– Не надо… Не трать на это время, я скоро уйду… Кто-нибудь остался жив?

Я поморщился, как от боли.

– Ису. Я… Я не смог убить её!

Хацуга улыбнулся.

– Не вини себя за это!.. Жаль её… Бедная глупая девочка… Натворит дел теперь!..

Я изумился.

– Вам её жаль?!

– Конечно!.. Неважно, потом… поймешь… Олеан, я хотел… сделать тебя сикху… Ну ладно…

Он замолчал. Потом, собравшись с силами продолжил:

– Олеан… на южном берегу Роксота… есть скит… Отправляйся туда… там Улсур… найди его… скажи, что от меня…

Хацуга покашлял и изо рта у него пошла кровь.

– …расскажи ему всё…

– Хорошо, сикху.

– Ещё… Олеан… я переживаю… за тебя.

– Почему?

– Не держи… в себе… всё… Отпусти… Живи дальше… иначе… иначе растаешь… Оно высосет… тебя…

– Сикху, я не понимаю!..

– Придёт время… поймёшь… я надеюсь… Всё, Олеан… Мне пора… Помни, пожалуйста… что я сказал…

Хацуга закрыл глаза и затих. Я прикоснулся пальцами к его шее – пульса не было.

Впервые в своей жизни мне захотелось плакать. Но я не смог. Не получилось. Всего час назад я и представить себе не мог такого кошмара. А теперь… Весь мой мир рухнул. Я остался совсем один.

Глава VIII

Что было дальше, мне помнится какими-то урывками. Голова гудела, руки и ноги были как ватные, сердце колотилось в груди. Сначала я сложил тела ровными рядами. Тяжёлая была работа. Перетаскивая мёртвого сикхая, я вспоминал, как разговаривал, тренировался, ходил на задания с ним или с ней. И так с каждым. А сикхины… Дети… Некоторых я сам привёл…

Но, наконец, тела были уложены. Тогда я заложил их сухими ветками, сучьями, досками, которые выломал из домов, и поджёг всё это. Получился большой погребальный костёр. Забрав свой меч, я не оглядываясь вышел из Сикхома, лёг прямо на землю и провалился в сон без сновидений.

Спал я, видимо, долго, потому что, проснувшись, увидел, что кровля Сикхома уже догорела. Осталось сделать ещё одну вещь.

Я нашёл большую телегу и впряг в неё Хильденгела и ещё одного коня, после чего подогнал повозку к одной из скал, окружавших Сикхиар. Под этой скалой был тайник, где лежало всё золото сикха. Один за другим я перетаскал в телегу все сундуки с золотом, сел в неё сам и направил коней к ущелью, ведущему из Сикхиара. Покинув Сикхиар и отъехав где-то поллиги на юг вдоль Кастадорского хребта, я вылез из телеги, выгрузил из неё все сундуки. Мне на глаза попался огромный клён, и я, немного отдохнув, зарыл сундуки под его корнями. Чтобы не оставлять телегу около дерева, где спрятано золото, мне пришлось проехать ещё четверть лиги. Увидев горную речку, я распряг повозку и столкнул её с обрывистого берега.

Потом, оседлав Хильденгела, я отправился на северо-запад на поиски Роксотского скита, о котором перед смертью говорил Хацуга. Путь был неблизким. Холмы постепенно сменились густой чащей Оленьего леса. Наконец, впереди показалась дорога, идущая из Хасгаарда на север. Она связывала столицу с Тиреном – городом, который стоял на восточном побережье озера Роксот. Поехав по этой дороге, я к вечеру добрался до южного берега Роксота и, немного отъехав от тракта, спешился и развёл костёр. Перекусив остатками еды, взятой из Сикхиара, я лёг спать. Несмотря на сильную усталость, сон не шёл. Перед глазами вставали картины: Ису, втыкающая нож в спину сикху, схватка в Сикхоме, трупы в луже крови. Наконец, уже глубокой ночью я уснул.

Проснувшись рано утром, я поехал по берегу озера. Никакой дороги или даже тропинки не было, часто приходилось спешиваться и идти по колено в воде, обходя стволы упавших деревьев или заросли камыша. Так мы с Хильденгелом прошли весь день. Вечером пошёл дождь. Уже ночью я лёг спать прямо на земле, не разводя костёр. Вся одежда промокла, и от холода спалось мне очень плохо. На следующее утро я продолжил путь. Никакого намёка на жильё по-прежнему не было, и к вечеру я стал сильно сомневаться в существовании скита. Но, так или иначе, всё равно идти мне больше было некуда.

И тут, когда уже совсем стемнело, вдали показался еле заметный огонёк. Через некоторое время стала видна добротно сделанная большая бревенчатая изба, огороженная частоколом. У ворот меня встретил высокий жилистый старик с длинной седой бородой. Он был одет в длинный плащ из грубой серой ткани, на груди висел металлический Священный Квадрат.

У меня возникло ощущение, что и дом, и его обитатель давно стали частью озера и леса. Старик удивлённо смотрел на меня.

– Здравствуй, путник! Я не видел людей в этих краях уже несколько лет. Кто ты и куда держишь путь? Дальше на много лиг никакого жилья нет.

– Здравствуйте! Ваше имя – Улсур?

От изумления старец, казалось, потерял дар речи. Наконец, он произнёс:

– Я уже очень давно не слышал своего имени. Скажи, кто назвал тебе его?

– Хацуга.

– Вот как… Так ты, должно быть, сикхай.

Вдруг он встрепенулся:

– О!.. За столько лет я уже отвык обращаться с людьми! Прости меня, старика, что держу у ворот! Заходи. Ты ведь, наверно, голоден и устал? Сюда нелегко добраться…

– Да, есть немного.

Мы прошли во двор. Улсур указал на сарай:

– Оставь коня там и заходи в дом!

Я зашёл в сарай и привязал Хильденгела, затем направился к крыльцу. Зайдя внутрь, я услышал голос Улсура:

– Проходи сюда.

Я пошёл на голос и оказался на кухне. Старик каким-то образом уже успел накрыть на стол.

– Садись, ешь! Не стесняйся!

Я поблагодарил хозяина, сел за стол и не спеша принялся за еду. Улсур налил себе квасу и, делая небольшие глотки, смотрел на меня. Когда я закончил есть, старец спросил:

– Как тебя зовут, сикхай?

– Олеан.

– Как там Хацуга? Ещё не отошёл от дел?

Я опустил глаза и, помолчав, ответил:

– Хацуга мёртв.

Улсур помрачнел.

– Как же это произошло?

Я рассказал старцу про убийство Сикху и схватку в Сикхиаре. Некоторое время Улсур молча обдумывал услышанное. Наконец, он спросил:

– Эта девушка, Ису, ты думаешь, она пошла к Гордориену?

– Я уверен в этом. Теперь она служит королю.

Улсур задумчиво поглаживал свою бороду. Казалось, он хочет что-то мне рассказать, но не решается. Наконец, старик заговорил:

– Мы с Хацугой родом из деревни под Тиреном, я старше его на полтора года. Мы жили в соседних домах и были друзьями. Когда мне было восемь лет, на нашу деревню напали разбойники и убили всех. Перед тем, как бандиты добрались до нашего дома, мать сунула мне в руки мешок с хлебом и сыром и велела бежать в Хасгаард, где мой дядя Фирхиз служил в королевской страже. Я помню, что плакал и не хотел идти, но они с отцом буквально силой вытолкали меня со двора. Что стало с Хацугой мне было неизвестно.

Я добрался до Королевского дворца в Хасгаарде. Дядя с разрешения начальника стражи оставил меня во дворце. Сначала я был вместо прислуги, но повзрослев, сам стал стражником. Так получилось, что мы сдружились со старшим сыном Листериаса принцем Виндориеном.

Я еле сдержался, чтоб не перебить Улсура. Неужели у Гордориена был старший брат?! Очевидно увидев моё замешательство, старик сказал:

– Да, Олеан. У короля Листериаса три сына, а не два. Виндориен старше Гордориена на четыре года. Об этом мало кто знает.

Так вот, с Виндориеном мы стали друзьями, а Гордориен, наоборот, меня недолюбливал. Он был очень горделивым и не одобрял дружбу брата с простолюдином. Бильдориен тогда был ещё очень мал.

У короля Листериаса был двоюродный брат, Гальдозар, – настоящая змея. Он льстил королю, а сам терпеть его не мог и завидовал ему. С Виндориеном они враждовали почти в открытую. Зато Гордориена Гальдозар постоянно хвалил и убеждал в его исключительности, и тот очень любил своего двоюродного дядю.

Улсур, стражник короля Листериаса

Когда Виндориену было шестнадцать лет, а мне – восемнадцать, король тяжело заболел. Я случайно узнал, что Гальдозар лестью и подкупом стал переманивать стражников на свою сторону одного за другим, и сказал об этом Виндориену. Он посмотрел на меня, взял свой меч и с улыбкой сказал, что сможет за себя постоять. Тогда я не на шутку встревожился за принца.

Вскоре Листериас стал совсем плох, было понятно, что он уже не встанет на ноги. До меня дошли слухи, что как только король умрёт, Виндориен будет убит, а на трон сядет Гордориен. Я, выбрав момент, отозвал своего дядю и сказал про это. Тот помрачнел и ответил:

– Солдат, верных королю, осталось совсем немного. Гальдозар командует почти всей королевской стражей. Мы не сможем спасти принца! Виндориену надо бежать из дворца, пока ещё не поздно!

– Я хорошо знаю Виндориена, он ни за что не будет спасаться бегством, – возразил я.

Дядя обещал что-нибудь придумать и велел прийти к нему на следующий день в полночь.

Когда ночью я пришёл к дяде Фирхизу, в его комнате было ещё семь солдат. Все они были вооружены.

– Вы – все, в ком я уверен, больше я никому не доверяю, – произнёс мой дядя. – Часть из вас знает, что я задумал, часть – нет, и я сейчас вам всё расскажу.

Тут дядя Фирхиз изложил нам свой план, от которого я, честно говоря, опешил. Шансов, что всё удастся, и кто-нибудь останется в живых, было немного.

– Мне самому всё это не нравится, но другого выходя я не вижу, – мрачно сказал Фирхиз, – если вообще ничего не сделать, меньше чем через неделю Виндориен будет мёртв, и мы тоже. Если кто-нибудь может предложить что-то получше, сейчас самое время.

Предложений не последовало.

– Ну, тогда вперёд! Да поможет нам Создатель!

Мы вышли из комнаты и, стараясь не шуметь, выбирая безлюдные коридоры, подошли к покоям принца. У входа стояли два солдата.

– Вам что здесь нужно?! – спросил один из них.

– Джифрет, скажи, тебя-то Гальдозар ещё не купил? – глядя солдату прямо в глаза, спросил Фирхиз.

– Гальдозар? Купил? О чём вы? – Джифрет изображал удивление, но его глаза забегали.

– Что?! Неужели и ты продался этой змее, Джифрет?! – с негодованием спросил Торсел, второй солдат. Лицо Джифрета исказилось ненавистью, он попытался вытащить меч, но его напарник опередил предателя, воткнув нож ему в горло. Джифрет, хрипя, стал оседать на пол. Я подхватил его, чтобы не было лишнего шума.

– Вы что-то задумали, – произнёс Торсел.

Тут двери распахнулись и на пороге появился Виндориен. Он был одет в ночную рубашку, но в руке сжимал свой меч.

– Что здесь происходит?! – ледяным голосом осведомился принц. Тут он увидел меня и изумился.

– Улсур?! Ты что, тоже продался дяде?! Вы пришли меня убить?!

Я поклонился.

– Ваше Высочество! Прошу Вас, выслушайте меня! Ваш отец при смерти. Ваш дядя уже командует почти всей стражей – здесь, наверно, собрались все, кого он не смог купить. Как только король умрёт, Вас в тот же час убьют, и на трон взойдёт Гордориен!

Виндориен опустил меч.

– Вы все пришли сюда ночью, чтобы сказать мне об этом?

– Ваше Высочество, Вам нужно бежать из дворца! Медлить некогда! Мы Вас спрячем!

– Улсур, я никуда не побегу! Я сын короля, а не какой-нибудь разбойник, чтобы бежать при первой опасности.

– Но Вы погибнете!

– Ну и что?!

Мы с дядей переглянулись, он едва заметно кивнул. Я поклонился и дрожащим голосом произнёс:

– Ваше Высочество, простите нас, но Вам придётся пойти с нами, хотите Вы этого, или нет!

Виндориен ошеломлённо уставился на меня.

– Улсур, вы что, решили меня похитить?!

– Можно и так сказать, – уже уверенней ответил я.

Тут Торсел выпучил глаза и, забыв о всякой субординации, прохрипел:

– Да вы что, совсем сдурели все?!!

– Заткнись, Торсел! – рявкнул дядя Фирхиз. – Лучше мы ничего не придумали.

Тут я, осознав, что обратного пути уже нет, воспользовался замешательством и, достав флакончик с настоем дурман травы, напал на принца. Тот настолько оторопел, что сопротивлялся весьма вяло. Я открыл принцу рот и влил содержимое флакона. Виндориен поперхнулся и закашлялся, но большую часть настойки проглотил.

Тогда я втащил его в покои, остальные вбежали за мной, включая Торсела. Я зажал принцу рот тряпкой и шёпотом произнёс:

– Ради Создателя, не кричите, иначе нам всем конец!

Виндориен напрягся и с ненавистью смотрел на меня, но молчал. Фирхиз сказал:

– Надо донести его до тронного зала, там дверь в подземный ход.

Вскоре Виндориен обмяк. Я взвалил принца на плечи, взяв его меч. Мы направились к тронному залу, стараясь никому не попадаться на глаза. К несчастью, нам это не удалось. Уже рядом с залом в одном из коридоров нас заметили двое охранников. Одного из них мы подстрелили из лука, но второй убежал с воплями «Тревога!». По всему дворцу поднялась суета.

Фирхиз выругался. На мгновение он задумался, потом приказал:

– Варилт с Улсуром, уносите принца! Как доберётесь до тронного зала – поверните заднюю правую ножку трона – в стене откроется дверь. У выхода из тоннеля вас уже ждут.

Я опешил:

– А вы?

Дядя поморщился.

– Улсур, не теряй времени! Мы все знали, на что шли. Я отправляю Варилта, потому что он знает куда идти, и тебя, потому что ты друг Виндориена.

– Но дядя Фирхиз!..

– Всё! Па-шёл! – рявкнул Фирхиз тоном, не терпящим возражений. – Торсел, ты с нами?

– Да куда уж я теперь денусь?!

Мы с Варилтом помчались в тронный зал и подбежали к трону. Сзади уже доносились лязганье мечей и крики. Я старался не думать о дяде и остальных. Варилт повернул ножку у трона, и одна из плит в стене бесшумно отодвинулась в сторону. Из открывшейся двери дохнуло холодом и сыростью. Варилт снял факел со стены, мы проскочили в проём и побежали по лестнице вниз. Плита почти сразу встала на место. Лестница кончилась, и мы помчались по коридору. Воздух со свистом вырывался у меня из груди, казалось, сердце сейчас выскочит из горла. Рубашка намокла и прилипла.

– Давай я понесу принца! – предложил Варлит.

– Нет!.. Слишком… долго… перекладывать!.. – просипел я.

Варилт недовольно покачал головой. На самом деле я боялся отдавать Виндориена – почему-то мне казалось, что тогда нас поймают. Когда мне казалось, что дальше бежать я уже не смогу, тоннель, наконец, кончился. Мы вылезли на свежий воздух, оказавшись в зарослях кустов. Неподалёку горел костёр, около которого паслось несколько осёдланных коней. К нам подбежал Блайнер, один из солдат стражи. Они с Варлитом сняли с моих плеч Виндориена и положили на одного из коней, прикрыв одеялом. Я рухнул на колени. Перед глазами всё плыло, в ушах стучало.

– Улсур, вставай! Нет времени! – поторопил меня Варлит. Блайнер закидывал костёр землёй.

Вскоре мы оседлали коней и поехали на север.

– Где остальные? – спросил Блайнер.

Мы молчали.

– Понятно… Погони за вами не было?

– Вроде нет, – ответил Варлит. – Но кто его знает… Расслабляться нельзя!

Мы некоторое время ехали молча. Я постепенно приходил в себя.

– Куда мы едем? – спросил я.

– На южном берегу Роксота есть скит. Один из монахов там – мой брат, – отозвался Варлит.

– Ты уверен, что он нас не сдаст?

– Надеюсь. У тебя другие места есть на примете? – зло взглянув на меня, спросил он.

Я промолчал. Вскоре мы свернули на еле заметную лесную тропу и спешились, потому что в темноте почти ничего не было видно, и риск свернуть себе шею был слишком велик. Когда стало светать, мы снова сели на коней. Вскоре принц пришёл в себя. Мы остановились. Виндориен неловко слез с коня и встал на землю, задрожав от холода. Блайнер тут же дал ему одежду, и принц оделся. Размявшись, он вскочил в седло.

– Где мой меч?

Я молча протянул ему оружие; Виндориен, не глядя на меня, злобно выхватил его и завернул в одеяло.

Мы долго ехали молча. Принц сидел, глядя прямо перед собой. Наконец он произнёс:

– Не ожидал, Улсур, что ты меня предашь!

Волна гнева и обиды захлестнула меня, я еле сдержал слёзы.

– Мы спасли Вашу жизнь, Ваше Высочество! И некоторые отдали за Вас свою!

– Я вас об этом не просил! Более того, я был против, о чём вам и сказал! Мне решать, жить или умирать! Моя жизнь принадлежит мне! – принц с ненавистью посмотрел на меня.

– Э, нет, Ваше Высочество! Ваша жизнь не принадлежит Вам! Вы – наследник престола Норингеада!

– И где же мой престол?! – язвительно осведомился Виндориен.

Помолчав, я ответил:

– Никому не суждено знать, как повернётся Ваша судьба! Главное, Вы живы.

– А я тебе скажу как! До конца дней я буду изгоем! Из-за вас! Если б не вы, я бы погиб героем, а так – все решат, что я сбежал, как трус!

Я понял, что продолжать этот спор смысла нет, и дальше мы ехали молча.

Ещё через день пути Варлит сказал:

– Мы подъезжаем. Постойте здесь, я пойду поговорю с братом. Он ведь не знал, что мы приедем.

Мы остановились, а Варлит исчез за деревьями. Повисла гнетущая тишина. Я смертельно устал, к тому же мне было тошно от разговора с принцем, поэтому меня почти не волновало, что с нами будет.

Варлита долго не было, потом он вернулся и сказал:

– Всё хорошо, можно ехать.

Так я и оказался в Роксотском ските.

Монахи смотрели на нас, вытаращив глаза. Не каждый день увидишь наследника престола! Они поклонились принцу, Виндориен, глядя перед собой, кивнул в ответ. Всех стражников разместили в одной комнате, а принцу выделили отдельное помещение.

С этого дня началась наша жизнь в ските. Мы втроём жили, как обычные монахи, также рано вставали и работали с утра до ночи, только на службы не ходили. Мне такая жизнь даже нравилась.

Виндориен почти всё время сидел в своей комнате. Он выходил только поесть. Принц заходил в трапезную, здоровался с монахами, ел с ними, потом благодарил и сразу уходил к себе. С нами он вообще не разговаривал. Меня это очень тяготило.

Примерно через месяц один из монахов, вернувшись из ближайшей деревни, принёс нам недобрую весть. До него донеслись слухи, что в округе появились ищейки Гальдозара, искавшие принца. Оставаться в ските стало небезопасно. Монахи предложили уехать далеко на север, в монастырь у самого Студёного моря. Сказав это, они вопросительно посмотрел на принца. Тот лишь пожал плечами, дескать, делайте что хотите.

Все жители скита собрали вещи, погрузили на три большие лодки и собрались отплывать. Я стоял на берегу. Варлит спросил:

– Улсур, а ты что не садишься в лодку?

– А я никуда не еду!

– Почему? – изумлённо спросил Варлит.

– Я не хочу, чтобы Его Высочество тяготился обществом предателя, – ледяным голосом ответил я.

Монахи недоумённо уставились на меня. Виндориен вздрогнул, как от удара, но промолчал и даже не посмотрел в мою сторону. Варлит помрачнел.

– А что, если сюда придут?!

– Ну и что? Пусть приходят! На самом деле, я ведь даже не знаю, куда вы направляетесь.

Варлит посмотрел на принца, на меня, на монахов – все молчали.

– Хорошо, как знаешь! Но по-моему, это глупо!

– А по-моему – нет!

– Ну, тогда прощай, Улсур!

Все попрощались со мной. Кроме Виндориена. Я дождался, пока лодки скроются из вида и, зайдя в дом, переоделся в одежду монаха и повесил на грудь Квадрат.

Через неделю сюда действительно пришли. У ворот появился человек с лицом, напоминающим лисью морду. Этот человек очень вежливо спросил меня, не появлялся ли здесь в последнее время кто-нибудь, кого я раньше не видел. Я ответил, что живу здесь уже несколько месяцев один и не видел вообще никого. Человек с лисьим лицом вежливо попросил разрешения войти и осмотреть всё. Я не возражал. Не найдя никого и ничего, гость всё также вежливо попрощался и ушёл.

Ещё месяца через два к скиту на лодке причалил Варлит. На нём было монашеское одеяние, а на груди висел Квадрат.

Мы сели обедать вместе. За едой Варлит спросил, не появлялись ли кто-нибудь люди Гальдозара, и я рассказал про визит «лисьего» гостя.

– Думаю, больше никто не придёт, – сказал Варлит.

Я поинтересовался, как дела у Виндориена. Варлит улыбнулся.

– Принца Виндориена больше нет – есть монах Талгорского монастыря Дорин.

Помолчав, я, наконец, задал мучивший меня вопрос:

– Он что-нибудь говорил обо мне?

Варлит нахмурился.

– Нет, Улсур, ничего. Он вообще сильно изменился – стал неразговорчивым и замкнутым. Каким-то тихим, что ли… Он как будто стал проникаться монашеской жизнью.