Текст книги "Пробудившийся воин"

Пробудившийся воин
Максим Малахов

© Максим Малахов, 2017

ISBN 978-5-4483-4710-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Летнее утро прогоняло ночную тьму с просторов острова Селиендер, протянувшегося на много лиг от свинцово-серых вод Студёного моря на севере до лазурной глади залива Ласкераль на юге. На западе земли острова омывались водами Мглистого моря и моря Семи Ветров, а на востоке о берег бились волны Могучего океана.

Хмурые тучи скрывали от солнечного света Северные горы на берегу Студёного моря. Но южнее, над землями королевства Белиенгер небо было чистым. Утренние лучи падали на поросшие лесом склоны гор, отражались от узкой ленты реки Поливиар, протекающей с юга на север. Блики света заиграли на башнях и стенах города Гирден, стоявшего в месте впадения Поливиара в Могучий океан.

Продвигаясь дальше на запад, солнце прогнало ночную тьму из столицы Белиенгера – города Берендира, раскинувшегося в горной долине в верховье Поливиара. Ещё южнее под солнечными лучами вспыхнули ледяные шапки идущего с запада на восток Картарского хребта.

На юг за горной цепью протянулись бескрайние травянистые равнины Гузрусхана.

Утро шагало дальше на запад по просторам Селиендера. Разведя огромную цепь ярко-золотых костров на снежных вершинах Кастадорских гор, разделивших весь остров с севера на юг, рассветное солнце осветило владения королевства Норингеад. Его земли простирались почти на весь остров к востоку от Кастадорского хребта.

Не пробившись сквозь облачную завесу, лучи солнца не смогли согреть мокрые от тумана скалы Северных гор. Тучи заслонили всё скалистое побережье Студёного моря, до самого полуострова Ледяная пустошь на северо-западе острова.

У южного подножия Северных гор солнце коснулось верхушек деревьев хвойного Векового леса, который огромным тёмно-зелёным морем тянулся на запад до Гнилых болот, а на юг – до озера Роксот. Лесные просторы пересекали две реки. С середины Кастадорского хребта брала начало величавая Касинзея, она текла сначала на северо-запад, затем, образуя крутую излучину, река несла свои воды на северо-восток. Протекая через ущелье в Северных горах, Касинзея впадала в бухту Лингиус Студёного моря.

Из озера Роксот на север вытекала красавица Селензея. Её русло проходило на северо-восток, приближаясь к Касинзее, а затем резко поворачивало на запад и потом снова на север. Огибая с запада бухту Ледяной язык, Селензея в последний раз меняла направление, на этот раз на восток, и с высоты обрушивала свои воды в бухту водопадом Лахлес. Селензея соединялась с Касинзеей лесной протокой.

К югу от озера Роксот до самого пролива Ласкераль простиралась холмистая Южная равнина, ограниченная на западе огромным массивом Гузудзорских гор, а на востоке – Кастадорским хребтом. На севере Южной равнины рос лиственный Олений лес, который южнее постепенно сменялся редколесьем. Через две лиги от южной кромки Оленьего леса на высоком холме примерно посередине между Ласкералем, Роксотом, Кастадорскими и Гузудзорскими рассветные лучи осветили башни столицы Норингеада – Хасгаарда.

В десяти лигах южнее Хасгаарда на берегу бухты Вискелен раскинулся крупный портовый город – Казрос.

Всю юго-западную часть острова, покрытую мрачными Гузудзорскими горами, занимала страна Хоровен. На берегу бухты Чёрных Парусов в тени скал теснились кривые деревянные лачуги столицы Хоровена – Доргороза.

Рассвет завершил свой путь по Селиендеру на полуострове Чёрный Зуб, который как нож врезался в море Семи Ветров, отделяя бухту от пролива Ласкераль.

Этот пролив был расположен между Селиендером и другим крупным островом – Исит-Дивилем, отличавшимся от своего северного соседа, как дворянин от грубоватого горожанина. Утреннее солнце прогревало благоухающий ароматом садов воздух, отражалось от великолепных белоснежных дворцов, изящных храмов и прекрасных домов, освещало широкие мощёные дороги.

Каждый из жителей Селиендера и Исит-Дивиля встречал утро нового дня по-своему: кто-то, проклиная свою судьбу, выходил на непосильную работу в поле, кто-то выгонял скот на пастбище, кто-то читал утреннюю молитву, подставив лицо первым лучам солнца, кто-то выходил на лодке в море за рыбой, а кто-то ещё нежился в мягкой постели. Но никто и не подозревал, что скоро по островам пронесётся вихрь перемен, который перевернёт с ног на голову судьбы целых народов и государств.

Рассвет застал в пути человека, которому против его воли суждено было оказаться в самой гуще разворачивающихся событий. Это был мужчина тридцати – тридцати пяти лет, высокого роста, худощавый, подтянутый. Поверх простой рубахи и штанов на нём был надет пыльный дорожный плащ, на ногах – поношенные кожаные сапоги. Мужчина ехал верхом на красавце-коне гнедой масти. Сбоку на седле висела диковинная деревянная трость. Вдоль трости по всей длине тянулись спирально закрученные узкие стальные полоски, которые с обоих концов переходили в кольца, так что вся она была укреплена прочным металлическим каркасом.

По тому, как уверенно всадник держался на коне, как толково были прикреплены дорожные сумки к седлу, было видно, что он опытный путешественник.

Путника звали Олеан, он направлялся в Хасгаард к королю Норингеада Гордориену.

Часть I. Гроза на горизонте

Глава I

Олеан, сикхай

Густой Олений лес постепенно редел, солнечные лучи всё чаще проглядывали сквозь листву. Стены из деревьев вдоль дороги сменялись рощами, и, наконец, тракт запетлял между холмами Южной равнины. До Хасгаарда оставалось недалеко.

За очередным холмом показалась Вильжица, последняя перед столицей деревня. Подъезжая к ней, я вдруг услышал женские крики, полные отчаяния. Необходимости спешить не было, и я свернув с дороги, направил коня в деревню, чтобы посмотреть, в чём дело. Возле одного из домов виднелись трое всадников: двое солдат и сборщик податей. Перед ними стояла бедно одетая пожилая женщина, а чуть поодаль – паренёк лет шестнадцати-семнадцати, видимо её сын. Он с ненавистью смотрел на всадников, то и дело сжимая руки в кулаки. Однако солдаты и чиновник даже не смотрели в его сторону.

Чтобы не привлекать внимания, я спешился и отошёл в тень раскидистого дерева, сделав вид, что поправляю сбрую, а сам стал смотреть, что будет дальше.

– Ну не забирайте всё, я вас очень прошу, умоляю! – рыдала женщина. – Мы тяжело болели весной и не смогли толком ничего вырастить! Мы обязательно отдадим долг господину, когда сможем! Если вы сейчас всё заберёте, нам нечего будет есть!

– Мне-то всё равно, – абсолютно спокойно отвечал сборщик податей. Он зевнул, прикрывая рот рукой, и продолжил: – Хоть вы все тут подохнете, мне-то что.

– Ну пожалуйста, во имя Создателя! – женщина метнулась к чиновнику, но один из солдат ударил её кнутом, и она отпрянула назад.

Чиновник повернулся к одному из солдат:

– Ты всё взял?

– Да господин, все деньги, что они должны.

– Тогда уходим, хватит слушать это нытьё! Нам ещё нужно успеть в Ольфанд!

Всадники проехали мимо меня, а женщина упала на колени, опустила лицо на руки и затряслась в беззвучных рыданиях. Я подошёл к ней и окликнул, но она меня не услышала. Тогда я легонько тронул её за плечо. Женщина испуганно вскочила на ноги, так резко, что мне пришлось схватить её за рукав, чтобы она не упала навзничь.

На её измождённом, покрытом глубокими морщинами лице были видны две дорожки от слёз, глаза выражали отчаяние и страх. Из-под платка выбивались пряди седых волос.

– Что господин хочет от меня?

Паренёк бросил на меня настороженный взгляд.

Я протянул ей небольшой кошель с монетами.

– Возьми, пожалуйста. Тут не очень много, но вам должно хватить.

Женщина испуганно взглянула на меня, как загнанный лесной зверёк.

– За что это? – недоверчиво спросила она. – Господин, у нас ничего нет, мне нечего Вам предложить за эти деньги. И сделать я для Вас вряд-ли что-то смогу.

Я задумался. Понятно, что монеты она не возьмёт – слишком напугана, ожидает какого-нибудь подвоха. Кто же даст деньги ни с того, ни с сего. И тут мне пришло в голову, что нужно сделать.

– Я и не предлагаю их просто так. У меня почти не осталось воды – один бурдюк пуст, а другой заполнен только на четверть, к тому же вода в нём тёплая. Мне и моему коню хотелось бы попить. Наполни, пожалуйста, бурдюки водой из своего колодца.

Она сразу оживилась, на лице появилась улыбка.

– А, это пожалуйста! Эй, Тайриелс! – крикнула она сыну, – Что встал?! Ты разве не слышал, господину нужна вода! Отстегни бурдюки от его седла и наполни их водой! Сполоснуть не забудь!

– Конечно, мама!

Мальчишка подбежал к моему коню, ловко отстегнул бурдюки и прытью помчался во двор своего дома.

– Я сейчас ещё ведро принесу для Вашего коня, и ковшик для господина. Сейчас я, быстро.

Она тоже исчезла во дворе. Вскоре появился Тайриелс с полными бурдюками, а затем и его мать, в одной руке она держала ведро, а в другой ковш.

– Как зовут вашего коня?

– Хильденгел, – улыбнулся я.

– Вот водичка Вам, а вот – Хильденгелу.

– Вот спасибо!

Я с удовольствием выпил холодной колодезной воды и протянул женщине кошель, который она на этот раз взяла. Тайриелс, который уже приладил бурдюки к седлу, взял у матери ведро и отнёс коню.

– Да что Вы, господин! – махнула рукой женщина, – Это Вам спасибо! Я же понимаю, что вода – это предлог, чтобы помочь нам. Если бы не Вы, нам бы, пожалуй, совсем туго пришлось… Тяжёлое время настало, а этим нелюдям всё равно!..

По её лицу пробежала тень.

– Я бы Вас ещё завтраком угостила, но есть нечего у нас, не обессудьте. Ещё раз Вам спасибо!

– Спасибо, господин! – не по-детски серьёзно глядя на меня, сказал Тайриелс.

– Да не за что! – улыбнулся я.

Вдруг он добавил:

– Может быть, мы ещё встретимся с Вами и поможем Вам.

Такое предположение меня удивило. Я сильно сомневался, что ещё раз увижу этих людей, но вслух ответил:

– Как знать. На всё воля Создателя!

Мы попрощались, я оседлал Хильденгела, и покинул деревню.

Хотя судьба этих людей меня, в общем-то, не касалась, на душе было тошно. Как-то слишком всё жестоко было в Норингеаде, не доведёт это до добра…

С такими невесёлыми мыслями я подъехал к столице. Городские стены и башни виднелись издалека – Хасгаард был самым крупным городом в Норингеаде. Лишь через час после того, как его купола показался вдали, копыта Хильденгела ступили на мост через городской ров.

Оставив ворота позади и проехав по шумным улицам, я остановился в постоялом дворе. Перекусив и оставив коня, я отправился к Королевскому дворцу. Ворота были наглухо закрыты. В ответ на стук открылось маленькое окошечко на уровне глаз, в котором показалось злобная физиономия стражника.

– Чего надо?! – весьма нелюбезным голосом осведомился он.

– Тень падает к ногам короля, – негромко ответил я.

Лицо стражника тут же вытянулось, он вытаращил глаза, как будто увидел змею, и резко захлопнул окошко. За воротами послышались быстрые суетливые шаги и отрывистые команды. Через некоторое время ворота открылись.

– Проходи с поднятыми руками! – приказал мне другой голос, негромкий, но властный, видимо принадлежавший командиру. Как только я пересёк ворота, сразу почувствовал на шее холодное лезвие меча. Около ворот собрался небольшой отряд, несколько солдат направили на меня луки с натянутой тетивой. Один из стражников быстро и тщательно обыскал меня.

– У него ничего нет, – сообщил он командиру.

– Хорошо. Завяжите ему глаза! – ответил тот.

Его приказ немедленно выполнили.

Суету стражников вполне можно было понять. Дело в том, что я принадлежал к Ордену Теней, на языке Древних – Сикха. Наш орден существовал уже несколько сотен лет. Сикха занимались заказными убийствами, кражей документов, шпионажем. Нас боялись все в Норингеаде и даже за его пределами, потому что мы владели древним секретным искусством боя – ву. Ни один из Ордена никогда не учил искусству ву никого из посторонних, это было запрещено под страхом смерти.

Подготовка воина начиналась с детства. Мы выискивали маленьких попрошаек, воришек и беспризорных детей в крупных городах, на рынках, в портах, выслеживали их и предлагали вступить в орден. Конечно, они соглашались. Потом их привозили в нашу деревню – Сикхиар, и они становились учениками – сикхинами. Обучение было жестоким, это я помню по себе. Сикхины по многу часов практиковали ву, тренировали память до такой степени, что могли с первого взгляда запомнить страницу текста, приобретали навыки верховой езды, ориентировки на местности и выживания в самых разных условиях, овладевали искусством перевоплощения. Наконец, обычно после десяти лет обучения, сикхин выполнял своё первое задание, после чего становился действующим бойцом – сикхаем. Кроме непосредственного выполнения заказов сикхаи ездили по всему Норингеаду и внимательно слушали, о чём говорят люди в кабаках и на рынках, чтобы знать о событиях, происходящих в королевстве. Многие сведения могли потом пригодиться в работе.

Главным в Ордене был Старейшина – Сикху. Сикху не участвовал в выполнении заказов, он обучал сикхинов, руководил Орденом, был наставником сикхаев и помогал им при выполнении трудных заданий. Старейшина выбирал себе наследника из сикхаев и обучал его отдельно от других, как и чему – никто не видел и не знал. Когда Сикху считал, что его преемник готов, он передавал ему свои полномочия на Совете, после чего навсегда покидал Сикхиар, и больше его никто никогда не видел.

Цена на услуги Сикха была высокой, но они стоили денег, которые за них просили. Сикхаи всегда выполняли заказы, хотя иногда для этого требовалось много времени. Они перевоплощались в нищих, бродяг, монахов, бродячих артистов и торговцев. Не вызывая ни у кого подозрений, сикхай приближался к жертве, наносил смертельный удар и уходил. Иногда сикхай устраивался к жертве работать, например, слугой или поваром, и, выбирая момент, убивал её. Женщины-сикхаи, чтобы подобраться к мужчине, могли вскружить голову ему или его другу, брату, отцу, этим искусством они тоже владели в совершенстве.

Я помню один из своих заказов, когда у меня долго не получалось приблизиться к дворянину из окрестностей Казроса. Он редко выходил из своей усадьбы, был подозрителен, его дом хорошо охранялся. Я долго следил за его поместьем издалека и, в конце концов, заметил, что этот дворянин любит выходить на берег речки около своего дома и сидеть на мостках, глядя на воду. Тогда я проплыл под водой под его мостки и несколько часов сидел на дне, дыша через тонкую трубочку. Когда, наконец, через щели в досках я увидел тень, то дождался, пока человек сядет на край мостков, выждал ещё некоторое время и, выскочив из воды, пробил мечом доски. Лезвие вошло в тело почти по самую рукоятку. Потом я резко выдернул окровавленный меч, убрал его в ножны и нырнул под воду. На берегу раздались крики, но пока охрана разобралась, в чём дело, меня уже давно не было. Заказ был выполнен.

К нам обращались часто, без работы мы не сидели. Дворяне в Норингеаде не имели своего войска и воевать с врагами не могли. Зато амбиций у них было – хоть отбавляй. Когда знатные люди не могли простить смертельную обиду, они обращались к нам, чтобы мы расправились с обидчиком или хотя бы припугнули его. Иногда нас нанимали, чтобы убить неверных супругов, их любовников или любовниц. Нам поручали запомнить содержание документов у конкурентов, выкрасть компрометирующие письма. До простых краж ценных вещей Сикха не опускались.

Бывало и такое – банда разбойников держала в страхе какую-нибудь деревню или несколько деревень, либо не давала спокойно ездить по дороге. Тогда сами жители, а порой дворянин или даже градоначальник, если не могли разобраться с бандитами самостоятельно, обращались к нам. В таком случае сикхаи прикидывались богатыми купцами, которые перевозят что-нибудь ценное с небольшой охраной. Когда на них нападали разбойники, «купцы», дрожа от страха, отдавали всё. После того, как бандиты уходили с награбленным, сикхаи следили за ними до самого их лагеря, а там вырезали всех.

Нас ненавидели за наше грязное и гнусное ремесло, но Сикха, как ни странно, помогали поддерживать порядок в Норингеаде. Люди опасались поступать с другими совсем уж отвратительно, потому что знали, что могут за это и поплатиться. Даже крестьяне имели возможность все вместе за длительное время накопить денег, чтобы избавиться от помещика, который уж вовсе не давал им жизни.

Короли обращались к Сикха крайне редко, если нужно было решить очень сложную и щекотливую задачу, чтоб никто об этом не узнал. По-видимому, так дело обстояло и на этот раз.

Меня вели по коридорам дворца с завязанными глазами, но я запоминал повороты, считал ступени у лестниц, по движению воздуха определял, где окна и двери, поэтому всё равно представлял, где нахожусь. Наконец мы остановились, и с моих глаз вняли повязку. Я оказался в просторном зале с высоким потолком, расписанным фресками со сценами из жизни Королевской семьи. Зал был залит солнечным светом, который падал из больших, почти во всю стену окон. Посередине виднелся постамент, на котором возвышался трон. Позади постамента с обеих сторон расположились лучники, которые держали нацеленные на меня луки. Они готовы были выстрелить в ответ на любое моё неосторожное движение или по первому жесту короля. Перед троном чуть в стороне стоял невысокий полированный дубовый стол. А на самом троне сидел король Норингеада Его Величество Гордориен.

Сразу, как только с меня сняли повязку, я присел на одно колено и согнулся в низком поклоне.

– Вставай, вставай! – нетерпеливо проговорил король. У него был скрипучий, чуть надтреснутый голос, немного напоминавший карканье вороны. Я подчинился. Гордориен взмахом руки приказал удалиться стражникам, сопровождавшим меня.

Я никогда не видел короля вблизи и теперь с интересом рассматривал Его Величество. Гордориен оказался крепко сложенным пожилым мужчиной высокого роста. Он был одет в длинный серый плащ, который на правом плече крепился золотой застёжкой. Из-под плаща виднелись туника и штаны, на ногах – сафьяновые сапоги. Седую голову короля венчала золотая корона, на груди висел Священный Квадрат, тоже из золота. Я обратил внимание, что одежда Его Величества сшита из дорогих тканей, но на ней не было вышивок и украшений. Можно сказать, что он был одет почти скромно.

Лицо короля было нахмурено, как будто постоянно выражая недовольство. Гордориен кинул на меня суровый, почти злой взгляд из-под густых бровей.

– Перейду сразу к делу, без предисловий, – сказал он. – В Казросе объявились какие-то проходимцы из Исит-Дивиля, которые собирают вокруг себя людей и что-то болтают про Священный Круг. Местные священники недовольны, они нажаловались градоначальнику, а тот – мне. Хватать этих мошенников я не хочу – кто их знает, что это за птицы, а ссориться с императрицей Исенгиль мне совсем ни к чему, ещё не хватало войны с Исит-Дивилем. Но и так это оставлять нельзя. Я хочу, чтобы ты разобрался, кто это, что им нужно, и кто за этим стоит. Если потребуется их убить – сделай это без шума, тихо. Но лучше не надо, конечно, только в крайнем случае. И имей в виду, они вооружены. Как разберёшься – сразу ко мне, пароль тот же. Тебя ждёт королевская награда! Ты всё понял, наёмник?

– Да, Ваше Величество, мне всё понятно. Я могу идти?

– Да, иди, работай, – кивнул король и отвернулся, как будто меня уже не было.

Я поклонился и вышел из зала. Стражники тут же надели мне повязку на глаза и вывели за пределы дворца, потом сняли повязку и молча открыли передо мной ворота. Я также молча вышел.

Надо сказать, поручение Гордориена озадачило меня всерьёз. Он действительно оказался в непростом положении. Дело в том, что и в Селиендере, и в Исит-Дивиле верили в Создателя и поклонялись Ему, но по-разному. В Селиендере символом веры был Священный Квадрат. Каждая из сторон Квадрата обозначала одну из Четырёх Стихий, из которых Создатель сотворил мир: Землю, Воду, Воздух и Огонь. Священный Квадрат венчал купола храмов, его носили на груди священники Селиендера.

В Исит-Дивиле поклонялись Священному Кругу, он символизировал Великий Круговорот Жизни, которым Создатель управлял – смену времён года, дня и ночи, рождение и смерть.

Священники Исит-Дивиля и Селиендера открыто не враждовали и не спорили, но недолюбливали друг друга и старались избегать всякого общения. Проповеди о Священном Круге в Норингеаде – это явная провокация конфликта, потому что духовенство в нашем королевстве имело большое влияние.

Между тем, конфликт между Норингеадом и Исит-Дивилем не был нужен никому. Наши страны торговали между собой, и прекращение этой торговли явно не способствовало бы процветаний ни одной из них. Про войну и говорить нечего. У Норингеада была мощная армия, а Исит-Дивиль славился своим флотом. Ни одна из стран не смогла бы победить с большим перевесом, война была бы очень жестокой и кровопролитной.

Я забрал Хильденгела с постоялого двора и отправился в Казрос.